нормальное и патологическое старение:нейропсихологический подход.

Оглавление
Введение 3
Глава 1.Основы изучение нормального и патологического старения 4
1.1. Понятие о нормальном и патологическом старении 4
1.2. Когнитивные функции при нормальном старении 7
1.3. Компенсация когнитивного дефицита при нормальном и патологическом старении 14
Глава 2.Методики работы со старением 21
2.1. Особенности пространственного анализа и синтеза при старении 21
2.2.Нейропсихологический подход в изучении структуры и динамики синдрома мягкого когнитивного снижения в позднем возрасте 23
Заключение 32
Список литературы 33

Распространенность синдрома MCI в популяции в возрасте 65 лет и ветше колеблется, по различным данным, в спектре от 7 до 38%. Установлено, собственно в 3-15% случаев MCI на протяжении года трансформируется в деменцию, за 6 лет до 80% этих лиц получают диагноз болезни Альцгеймера. Большая часть исследователей сходятся во мнении, что синдром MCI в его реальных исследовательских границах считается гетерогенным как по своей медицинской картине, так и по особенностям течения.В 2010-2013 гг. проведено комплексное клинико-катамнестическое исследование психопатологической структуры и динамики становления (на протяжении 2 лет) синдрома MCI, диагностированного согласно с передовыми критериями, среди пожилых лиц, обратившихся за консультативной поддержкой в связи с нарушениями памяти. В этой публикации представлены итоги анализа этих нейропсихологического изыскания этой же когорты больных при первичном обращении и через 2 года исследования. В исследование были включены пациенты в возрасте 50 лет и старше, которые отвечали приведенным ниже операциональным аспектам, соответствующим соглашению международной исследовательской группы по MCI: на основании предъявляемых больным и подтверждаемых справедливым информантом жалоб на снижение памяти и/или же присутствие легких когнитивных нарушений, которые возможно подтвердить при помощи нейропсихологического тестирования; состояния когнитивных функций больных > 26 баллов по шкале MMSE; 0,5 балла – по шкале тяжести деменции (Clinical Dementia Rating – CDR) и третьей стадии – по шкале общего смещения в худшую сторону (Global Deterioration Scale – GDS) При всем при этом ежедневная активность больных обещала оставаться сохранной (допускалось исключительно нетяжелое смещение в худшую сторону в более сложных видах ежедневной либо общественной активности); а диагноз деменции не мог быть поставлен согласно с аспектами МКБ-10.Критериями исключения являлись любые неврологические, психические, соматические заболевания или интоксикации (в том числе медикаментозные), которые могли быть ответственны за когнитивную недостаточность пациента.Для исключения объемных образований, воспалительных, травматических повреждений головного мозга, оценки степени расширения ликворной системы и выраженности очаговых (сосудистых) изменений проводили МРТ-исследование головного мозга. У обследованных пациентов наблюдали преимущественно слабую или (редко) умеренную наружную и внутреннюю сообщающуюся гидроцефалию. Кроме того, у 24 пациентов были выявлены единичные мелкоочаговые изменения в подкорковых структурах.В соответствии с указанными критериями отбора в группу динамического исследования были включены 40 пациентов пожилого возраста (12 мужчин и 28 женщин) от 50 до 80 лет (средний возраст – 69,3 ± 7,2 года) (табл. 1). Большинство пациентов (24 человека) составили возрастную группу от 65 до 74 лет, втрое меньшее число больных (по 8 человек) – от 50 до 64 лет и от 75 до 80 лет.таблица 1Основная масса включенных в исследование больных (30 человек) имели высшее, другие – среднее специализированное образование; 13 человек на день изначального обследования занимались трудовой работой, при этом 11 из них трудились по специальности и 2 занимались малоквалифицированным трудом. Другие больные были людьми пенсионного возраста по возрасту либо по инвалидности 2-ой категории (совокупность соматических болезней).Всех больных, включенных в наблюдение, исследовали в динамике способом нейропсихологического исследования состояния высших психических функций (ВПФ), выполнявшегося в традициях отечественной нейропсихологии с внедрением методов, сделанных А.Р. Лурией Для количественной обработки последствий исследования могли использовать шкалу количественной оценки нарушений ВПФ у пациентов позднего возраста, доработанную и расширенную с учетом особенности больных с более легким спектром когнитивных расстройств, также шкалу количественной оценки нарушений психических функций – пятибалльную шкалу, в какой всецело сохранное выполнение проб рассматривали в 0 баллов, отсутствие исполнения – в 4 балла, переходные оценки исходя из нарастания трудностей исполнения проб – в 1, 2 и 3 балла.Расширение шкалы количественной оценки касалось 2-ух из 3-х ее частей. В первую очередь, при оценке функций I блока мозга принимали во внимание прочность удержания следов при запоминании в визуальной и слухо-речевой модальности (отсроченное воссоздание). Во-2-х, при оценке функций задних отделов коры наибольших полушарий (II блок мозга) оптико-пространственная работа содержала наиболее трудные пробы, чем только самостоятельный рисунок пространственно-ориентированных фигур, а непосредственно – пробы «расстановка стрелок на «слепых часах» и «рисунок 3-х геометрических фигур». Также, взамен пробы «непосредственное запоминание 5 слов» рассматривали пробу «заучивание 10 слов».Нейропсихологическое исследование включало оценку операциональных и регуляторных компонентов психической работы. При оценке регуляции психической активности характеризовали активационное обеспечивание деятельности и динамические ее характеристики, которые связаны с работой I блока мозга сообразно структурно-функциональной модели мозга А.Р. Лурии (глубинные структуры). И еще рассматривали программирование, контроль и свободную регуляцию деятельности, связанные с работой III блока мозга (лобные структуры мозга).В исследование операциональных компонент психической деятельности входила оценка всех компонентов праксиса, гнозиса, оптико-пространственной работы, импрессивной и экспрессивной речи, разных сторон мнестической работы, интеллектуальных операций.Анализ результатов изначального нейропсихологического исследования 40 больных с первично диагностированным синдромом MCI продемонстрировал следующее: зрительный предметный гнозис у всех пациентов оказался фактически сохранным, при узнавании реалистических, перечеркнутых и положенных изображений испытуемые не делали погрешностей. Только у 3 больных при узнавании перечеркнутых и положенных изображений отмечалась легкая латентность работы и подключение внешней речи. Узнавание букв и цифр в обыкновенных и сенсибилизированных условиях (зашумленные изображения) и еще не вызывало затруднений.При изыскании неречевого слуха в пробах на слухо-моторные координации первичных промахов не было выявлено, редкие оплошности были обусловлены сужением объема запоминания и контролирования за течением работы. Пробы на тактильный предметный гнозис подопытные исполняли фактически без промахов. Исследование соматогнозиса продемонстрировало, собственно 10 больных затруднялись исполнять задания с замкнутыми очами, хотя данные проблемы компенсировались включением внешней речи и замедлением темпа работы. Изначальных нарушений соматогнозиса не наблюдалось.При исследовании всевозможных основополагающих праксиса обнаружено, что у всех подопытных пробы на праксис позы пальцев рук со визуальным контролированием не вызывали проблем. Это говорит о сохранности кинестетической организации перемещений. При всем при этом перенесение поз с одной руки на другую без визуального контролирования у 16 больных вызывал проблемы, проявлявшиеся в замедлении темпа работы, включении внешней речи, попытках открыть глаза и оплошностях при исполнении. Данные признаки могут указывать на понижение фактора межполушарного взаимодействия, что отмечается и при обычном старении.При исполнении проб на кинетическую организацию движений 28 подопытных допускали промахи. Величайшие проблемы вызывала проба «кулак-ребро-ладонь». При исполнении данной пробы отмечались проблемы удержания трехэтапной программы, плавного переключения с 1-го движения на иное, удержания верной очередности движений. При исполнении графической пробы «заборчик» и пробы «реципрокная координация рук» аналогичных проблем не найдено. Исследование пространственной организации праксиса (пробы Г. Хэда) показало, что у 29 испытуемых наблюдались пространственные, а также зеркальные ошибки. При выполнении этих проб большинство пациентов подключали внешнюю речь, что являлось эффективным компенсаторным приемом и помогало исправлять ошибки самостоятельно.Произвольная регуляция праксиса у основной массы подопытных (36 больных) оказалась довольно сохранной. «Реакции выбора» удачно исполняли фактически все подопытные, появлявшиеся промахи исправляли лично. Исследование оптико-пространственной работы не выявило проблем при определении времени на «реальных часах», при копировании куба, дома, наложенных пятиугольников и прочих плоских геометрических фигур. Исполнение пробы «узнавание времени на «слепых часах» из альбома нейропсихологического исследования помимо прочего отчетливых затруднений не вызывало. У 8 подопытных имели место латенция деятельности и исполнение проб с проговариванием вслух.Осознание сюжетных картинок «прорубь» и «разбитое окно» было доступно всем подопытным. При составлении повествования по поочередным иллюстрациям «лягушки» у 9 подопытных наблюдали отчетливую фрагментарность, оценку каждой иллюстрации в отдельности от иных, отвлечение на второстепенные детали. Некая поддержка со стороны содействовала исправлению допущенных промахов. Оценка регуляторных компонентов психической деятельности дозволяет показать на понижение активационного обеспечивания и динамических параметров работы в виде латенции, подключения в отдельные задания, колебаний продуктивности, совместной замедленности и дезавтоматизации деятельности, в различной степени имевших место фактически у всех подопытных. У 27 больных наблюдали падение контроля, программирования и свободной регуляции работы, проявлявшееся в промахах при исполнении заданий, трудностях программирования работы и сокращении программы в ходе исполнения задания, и еще в исполнении заданий при самостоятельном речевом контроле и потребности речевой регуляции извне. Высококачественный синдромный тест итогов нейропсихологического исследования позволяет выделить главные компоненты нейропсихологического синдрома понижения ВПФ и их иерархию у больных с синдромом МСI. Чтобы достичь желаемого результата мы применяли структурно-функциональную модель мозга по А.Р. Лурии – концепцию о 3 блоках мозга и их специфичной роли в обеспечивании целостной психической работы.1-ая составляющая синдрома – падение нейродинамических характеристик работы, связанных с функцией глубинных структур мозга (I блок); 2-ая – дефицитарность со стороны лобных структур мозга (III блок), проявлявшаяся понижением контролирования, программирования и случайной регуляции деятельности; 3-я – понижение пространственного анализа и синтеза, связанного с работой зоны ТРО (задняя третичная ассоциативная зона мозга, входящая во II блок).Надлежит отметить, что у больных не было изначальных нарушений зрительного, слухового и тактильного гнозиса, что свидетельствовало о сохранности функций затылочных, височных и теменных отделов в текстуре II блока мозга. Нейропсихологическое исследование продемонстрировало, что у основной массы больных с синдромом МСI специфичных нарушений речи не отмечалось, что показывает на необходимую сохранность функций левого полушария.При количественной обработке последствий нейропсихологического исследования суммировали оценки признаков со стороны любого из 3-х блоков мозга. Оценка признаков со стороны I блока мозга состояла из оценки активационного обеспечивания работы, динамических характеристик работы и прочности запоминания (отсроченного воссоздания в визуальной и слухо-речевой модальности). Общественная оценка работы II блока мозга включала оценки визуального гнозиса, кинетического и кинестетического праксиса, послания, номинативной, кинетической и кинестетической организации речи, оптико-пространственной работы, объема конкретного запоминания 10 слов. Суммарная оценка симптомов со стороны III блока мозга формировалась из оценки контролирования, программирования работы и случайной регуляции деятельности. Количественная оценка итогов нейропсихологического исследования демонстрирует, что у исследованных больных была разная выраженность признаков со стороны 3 блоков мозга.У основной массы испытуемых (37 больных) на первый план выступала симптоматика со стороны I блока мозга (2 балла и поболее); у 24 подопытных была довольно выражена симптоматика со стороны III блока мозга (2 балла и поболее); у 25 подопытных отмечалась выраженность признаков со стороны II блока мозга (і 2,5 балла). У 17 больных наблюдалось сочетание симптоматики со стороны всех 3-х блоков мозга, из их у 7 на первом плане была симптоматика со стороны III блока мозга, у 6 – сочетанное падение функций I и III блоков мозга, у 4 – условно равномерное понижение функций со стороны всех 3 блоков мозга.ЗаключениеВсе рассказанное выше о отличительных чертах как нормального, так и патологического старения, основанное на использовании нейропсихологического подхода, дозволяет сделать решение о перспективах формирования стратегий эмоциональной поддержки состаривающихся жителей нашей планеты с использованием коррекционных программ, нацеленных на оптимизацию когнитивного функционирования Теоретический обзор сведений по этому вопросу обнаруживает присутствие великого числа противоречий, что говорят о небольшой изученности и дискуссионном нюансе вопроса. Геронтология и гериатрия занимаются смежными вопросами и имеют общий объект исследования, но, часто оставляют ряд вопросов открытыми, оставляя их на обсуждение иных междисциплинарных исследований. К это тем относится и вопрос компенсаторного потенциала в позднем возрасте. Не взирая на противоречивость данных, есть сведения, обрисовывающие возможность компенсации как в нормальном состоянии, но и при патологическом функционировании нервной системы. Аналогичные замечания делают вероятным последующие фактические и эмпирические исследования этого вопроса.Список литературыГаврилова С.И. Фармакотерапия болезни Альцгеймера. – М.: Пульс, 2003.Гаврилова С.И., Федорова Я.Б., Рощина И.Ф., Коровайцева Г.И. Прогноз синдрома мягкого когнитивного снижения (Mild cognitive impairment) по данным двухлетнего клинико-катамнестического исследования // Журнал неврологии и психиатрии. – 2007. – № 1.Корсакова Н.К., Московичюте Л.И. Клиническая нейропсихология / 2-е изд. – М.: Академия, 2004.Лурия А.Р. Высшие корковые функции человека и их нарушение при локальных повреждениях мозга / 3-е изд. – М.: Академия, 2000.Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. – М.: Изд-во МГУ, 1973.Рощина И.Ф., Жариков Г.А. Нейропсихологический подход в диагностике мягкой деменции у лиц пожилого и старческого возраста // Журнал неврологии и психиатрии. – 1998. – № 2. – C. 34-40.