Черты немецкой куртуазной поэзии (миннезанга) в творчестве Людвига Уланда

Оглавление
Введение
Глава I Особенности творчества Л. Уланда
1.1. Причины интереса поэта к куртуазной поэзии
1.2. Миннезанг как своеобразное явление средневековой лирики
Глава II Преломление традиций миннезанга в творчестве Л. Уланда
2.1. Образ Прекрасной Дамы в поэзии Уланда
2.2. Образ странствующего поэта в лирике Л. Уланда
2.3. Религиозные размышления в лирике Л. Уланда
Заключение
Литература

Дальше – больше. Автор повествует о том, что могильный сон его очень глубок, а утрата очень велика. Кажется, нет никакой надежды, что поэт воскреснет. Но – происходит обратное:Но каждый раз порой зелёнойНа зависть прошлым временам,Помолодевший, просветлённый,Певец опять приходит к нам.Ему по нраву жизнь живая,А не времён минувших прах;Поэта мёртвым называя,Они живут в его стихах.А. Гугнин отмечает, что в стихотворениях Уланда большое место занимают образы поэтов: реально существовавших, а также легендарных или вымышленных самим Уландом. Трубадуры и миннезингеры, Данте и Петрарка, Бертран де Борн и, наконец, символический певец (как в балладе «Проклятие певца») – все эти образы приподняты и возвышены. Гугнин пишет: «Тема поэта и поэзии занимает принципиально важное место в творчестве Уланда. Она выражает характерное для романтизма представление о поэзии как средоточии высших ценностей жизни, о безграничном могуществе поэтического слова». Итак, мысль о безграничном могуществе поэтического слова в поэзии Уланда совершенно естественно перерастала в идею о высоком общественном назначении искусства. И это ещё одно качественное отличие лирики Уланда от поэзии миннезингеров при сохранении их традиций.Итак, образ поэта-странника в лирике Уландане является статичным, избранным раз и навсегда с одними и теми же качествами. Он может быть ироничным, серьёзным, строгим, весёлым, тоскующим, грозным, мстящим, но всегда – справедливым и служащим добру, как и сам создатель этого образа – поэт Людвиг Уланд.2.3. Религиозные размышления в лирике Л. УландаКак уже говорилось, в миннезанге для философско-религиозных размышлений существовал такой жанр, как шпруц. Отражение его черт можно найти и в поэзии Уланда. Так, в стихотворении «Старый рыцарь» конкретный сюжет с конкретным героем восходит к библейскому мотиву, заключённому в широко известной истине: что посеешь, то и пожнёшь. Не зря в стихотворении фигурирует и олива, которая в библейской символике значится как Божье благословение. Старик, в молодости участвуя в походах на «благословенной земле», привёз с собой ветку святой оливы:С неверным он врагом,Нося ту ветку, бился,И с нею в отчий домПрославлен возвратился.Цельность и глубина натуры героя проявляется в его действиях: он сажает ветку в «родную землю» и поливает её ключевой водой из года в год. Последующая противоположность действий (герой стареет и дряхлеет, а ветка произрастает в молодое и сильное дерево) лишь усиливает это впечатление. Кроме того, Уланд, как всегда, придаёт общепринятой символике собственное значение. В этом стихотворении олива выступает ещё и как историческая память, которую необходимо беречь:Над ним, как друг, стоит,Обняв его седины,И ветвями шумитОлива Палестины;И, внемля ей во сне,Вздыхает он глубокоО славной старинеИ о земле далёкой.Итак, рыцарь прожил достойную жизнь, выступая в военных походах против зла и несправедливости. При этом он является носителем духовности, в роли которой выступает ветка оливы, и хранителем исторической памяти. В стихотворении «Смерть отрока» (1806) мотив смерти звучит как повод для размышления о смысле жизни. Вера ведёт лирического героя вперёд, не давая ему повода ни для сомнения, ни для страха:«В том тёмном лесу нет дороги прямой!Поплатишься, отроче, жизнью самой!»«На небе Господь мой, он светоч огня,Он в тёмном лесу не оставит меня».Когда предупреждение о смерти сбывается, и отрок погибает от рук разбойников, мы слышим его голос уже из другого мира:«Где солнце, где звёзды? Где, Господи, Ты?К кому мне взывать из моей темноты?Ах, Дева, небесная Дева-краса,Возьму мою душу с собой в небеса!».Здесь размышление остаётся, если выражаться современным языком, «за кадром». Герой не увидел сразу тот мир, который ожидал увидеть.Его положение определяет застывший в пространстве вопрос: что там, за земным пределом? Этот вопрос волнует не только лирического героя; он занимает и автора, как занимал и миннезингеров. Но Уланд и здесь шагает дальше средневековых поэтов. Его герой, перемещаясь в иное пространство, имеет возможность контактировать с читателем, увидев то, чего реальный читатель увидеть не в состоянии. Неопределённость его состояния даёт пищу для размышления и в то же время окрашивает стихотворение в романтически-загадочный цвет. Более утвердительный характер носит более раннее стихотворение Уланда – «Утешение» (1805). Его героиней является некая одинокая девушка, которая страдает из-за смерти своего возлюбленного:«Нет его; на том он свете;Сердцу смерть его утешна:Он достался небесам,Будет чистый ангел там – И любовь моя безгрешна».Героиня молится перед ликом Богоматери, и её искренняя молитва настолько глубока, что на неё «милость тихая исходит». Этот мир оказывается ненужным для неё, потому что в нем нет любимого. Она уверена – любовь её безгрешна, и потому на Небесах нет препятствий для их воссоединения:Пала дева пред иконойИ безмолвно упованьяОт Пречистыя ждала…И душою перешлаНеприметно в мир свиданья.Здесь нет ни сомнения, ни недоумения, как в «Смерти отрока». Между этим миром и запредельным нет особых преград для верующего и искреннего сердца. Героиня переходит в небесную сферу (а для неё это «мир свиданья») «неприметно». Иногда Пресвятая Дева посещает земной мир сама, как это происходит в стихотворении «Утешение». Она не только подходит к лирической героине, но и преподносит ей особый дар:И нежно молвила она,Вплетая в косы ей венок:«Носи, придёт твоя весна – И расцветёт он в срок».Так и происходит: венок чутко реагирует на все основные фазы жизни героини. Когда она подрастает и находится в любовном томлении – возникает «бутонов рой» как символ превращения девочки в девушку. Вот в жизнь девушки приходит любовь – и венок начинает благоухать, а цветы на нём расцветают. Рождение ребёнка знаменуется гроздью золотых плодов, а смерть любимого – увядшими листами, которые «кой-где торчали в волосах». Кажется, что процесс идёт к своему завершению. Но вот, что мы читаем в последней строфе:И к ней явилась смерть в свой срок,Белы уста, дыханья нет.Но чудо: на власах венок – А в нём и плод, и цвет.Здесь, в соответствии с христианским мировоззрением, смерть не является угасанием и трагическим финалом, а, напротив, обозначает переход в иной, вечный и лучший мир, о чём красноречиво свидетельствует венок, на котором впервые произросли и плоды и цветы одновременно. Таким образом, можно сказать, что Уланд продолжил традицию миннезанга, в котором средневековый поэт являлся приверженцем религиозной морали. Он использует достижения шпруха для того, чтобы донести свои мысли до читателя.При этом Уландприменяет свои собственные творческие достижения, которые заключаются не только в умелом подборе слов и выражении мысли; они касаютсяхронотопа произведений. Ему удаётся совмещать различные пространства, реальное и нереальное время для более эффективного выражения своих мыслей и чувств. ЗаключениеВ данной работе была предпринята попытка выявить, каким образом черты куртуазной поэзии преломились в творчестве выдающегося немецкого поэта Людвига Уланда. Нами было выявлено, что поэт с ранних лет испытывал интерес к средневековью и не оставлял своё увлечение на протяжении всей жизни. Говоря о куртуазной лирике, стоит отметить, что на первом месте в подобной поэзии стоит любовь к Прекрасной Даме и преклонение перед ней. Эта традиция пришла ещё от трубадуров, не оставшись не замеченной и у миннезингеров. При этом, поменялась концепция образа: из недоступной и возвышенной дамы она превратилась в земную и манящую женщину, которая вполне может стать наградой для рыцаря, рисковавшего своей жизнью в бою. Исходя из изучения мнения исследователей, можно сказать, что лирика миннезингеров является синтезом рыцарского этикета и народной песенной традиции.Л. Уландсохранил эти особенности, украсив и преобразив традиции миннезанга своим незаурядным даром. Он брал из средневековой лирики не только тему любви к Прекрасной Даме, но и другие; такие, как тема рыцарской дружбы, тема поэта и поэзии, тема природы и религии; некоторые другие.Стоит отметить, что каждая из этих тем своеобразно преломилась в его творчестве.Так, тема Прекрасной Дамы была решена им с помощью особого психологизму и неожиданного поворота событий, как внутренних, так и внешних.Тема странствующего поэта поражает разнообразием образов, богатством сюжетов, силой мысли. Отдельного исследования заслуживает проблема хронотопа в подобных балладах Уланда. При этом стоит отметить, что тема странствующего поэта отражает концепцию всего творчества немецкого поэта-романтика. Эти же измышления можно отнести и к религиозной теме в лирике Уланда. Здесь весьма интересен переход из реального мира в нереальный, а также тот факт, что многие философские мысли автора находятся «между строк» и заставляют читателя задуматься о бренности жизни, по силе своего воздействия превосходя лирику средневековых поэтов-рыцарей.Итак, мы можем сделать следующий вывод: как лирика миннезингеров является синтезом рыцарского этикета и народной песенной традиции, так и поэзия Уланда является синтезом романтической традиции, средневековой поэзии и собственного неординарного мышления.ЛитератураГугнин А. Романтический челн в бурных волнах истории, или поэзия Людвига Уланда// Уланд Л. Стихотворения. Пер. с нем. – М.: Художественная литература, 1988. – 223 с.Дейч А. И. Судьбы поэтов: Гёльдерлин. Клейст. Гейне. – М.: Наука, 1968. Дмитриев А. С. Проблемы иенского романтизма. – М., 1975.Карельский А. В. Драма немецкого романтизма. – М.: Просвещение, 1992. Материалы по истории литературоведения и литературной критики XX века (1.Вольфганг Кайзер) // Проблемы истории литературы. Сборник статей. Выпуск восьмой. Отв. редактор А.А.Гугнин. – М., 1999.Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов. – М.: Художественная литература, 1974.Пронин В. История немецкой литературы: Учеб.пособие. – М.: Университетская книга; Логос, 2007. – 384с.Пуришев Б. Лирическая поэзия средних веков. – Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов. – Издательство «Художественная литература», Москва, 1974.Уланд Л. Стихотворения. Пер. с нем. – М.: Художественная литература, 1988. – 223 с.Интернет-ресурсы:Жирмунский В. Миннезанг// http://svr-lit.niv.ru/svr-lit/articles/germany/zhirmunskij-minnezang.htmФёдоровФ. "Весенниепесни" Уландакактекст. – University of Toronto · Academic Electronic Journal in Slavic Studies//http://www.utoronto.ca/tsq/12/fedorov12.shtml