Терроризм на Северном Кавказе как угроза безопасности России (на примере Дагестана и Ингушетии)

Содержание
Введение
Глава 1. Терроризм как политико-правовой феномен
1.1. Понятие, сущность и природа терроризма как политико-правового феномена
1.2. Причины возникновения и специфика терроризма на Северном Кавказе
Глава 2. Специфика терроризма в Дагестане и Ингушетии
2.1.Террористические организации Дагестана и Ингушетии
2.2. Иностранное спонсирование экстремистской деятельности на Северном Кавказе
Глава 3. Терроризм на Северном Кавказе как геополитический фактор
Заключение
Список использованной литературы

п., а также их представителей (стимулирование выезда мусульманской молодежи на обучение за рубеж (прежде всего в исламские учебные заведения, где преподается и распространяется радикальный ислам);
– укрепление связей местных мусульман с единоверцами в странах Ближнего и Среднего Востока (Иордания, Сирия, Саудовская Аравия, Турция и др.), где сформировалась достаточно влиятельная кавказская диаспора (свыше двух третьих паломников, ежегодно выезжающих из России в Мекку и Медину, составляют жители Северного Кавказа);
– активная деятельность религиозно-экстремистских и иных организаций некоторых иностранных государств (в том числе и при непосредственной поддержке спецслужб этих государств) на территории ЮФО и их стремление к управлению (легальному, полулегальному и даже конспиративному) религиозными процессами на рассматриваемой территории;
– оказание разнообразной материально-технической и финансовой по- мощи со стороны зарубежных религиозных и гуманитарных организаций радикальным исламистам, действующим на территории ЮФО;
– систематические и разносторонние связи радикальных и традиционных
исламистов с международными религиозно-экстремистскими организациями
(прежде всего на Ближнем Востоке).
Глава 3. Терроризм на Северном Кавказе как геополитический фактор
На фоне глобальных политико-экономических перемен последнего десятилетия все больше возрастает значение Северо-Кавказского региона в современной геополитической картине мира. Благодаря своему особому геостратегическому положению на стыке евро-азиатских цивилизаций, на протяжении тысячелетий Кавказ всегда привлекал внимание различных государств, испытывая тем самым сильное влияние различных культур и религий.
Северный Кавказ – уникальный в этнокультурном отношении и наиболее сложный с точки зрения социально-экономической и политической ситуации, осуществления государственного управления и обеспечения национальной безопасности регион Российской Федерации. его характеризуют полиэтничность, поликонфессиональность, перенаселенность, проблемы репрессированных народов в условиях искусственно установленных и неоднократно изменяемых границ оборачиваются перманентными военными конфликтами.
Как считают исследователи, «серьезную угрозу для национальной безопасности России с учетом изменившейся в идеологическом и практическом плане геополитической ситуации стал представлять политизированный исламский фундаментализм, который в современных условиях опирается на мощную поддержку из-за рубежа и усиливается за счет использования исламского прикрытия национал-сепаратистами». Особенно опасной становилась практика слияния национального самосознания народов с религиозным фанатизмом. В этой связи в условиях Северного Кавказа наибольшую угрозу целостности России представляли совместные дагестано-чеченские экстремистские исламские организации ваххабитского толка».
Анализ угроз активизации терроризма на Юге России, исходящих из государств Южного Кавказа показал, что в соседних с Россией странах создавались (возможно, создаются и в настоящее время) плацдармы и опорные пункты терроризма. Так, в Азербайджане действовала сеть учебных лагерей для детей с преподавателями - арабами: саудовец Мухаммад Салам Абд ал-Хамид, сомалиец Мухаммад Али Хороко, йеменцы Ариф Абдулла, Каид Абд ар-Рахман Хаурузи и др. Помимо преподавательской деятельности, они занимались распространением религиозной литературы, видеокассет и т.д. в Дагестане, Чечне. Азербайджанский плацдарм до сих пор является составной частью «глобальной интифады», - утверждал исследователь из Института исламского понимания (Малайзия) Ахмад Фаиз бин Абд ар-Рахман. В августе 2001 г. службой безопасности Азербайджана в Баку была раскрыта ячейка радикальной исламистской группировки «Хизб ат-Тахрир» («Партия освобождения»). За 1994-2001 гг. «число действующих в Азербайджане религиозных общин (не только исламистских, но и других) достигло порядка 2 тыс., причем 2/3 из них не имеют государственной регистрации», – сообщил газете «Эхо» председатель Государственного комитета Азербайджана по работе с религиозными структурами Рафик Алиев.
Азербайджанские ученые-исследователи указывают, что в целом в Азербайджанской Республике треть всех действующих мечетей контролируется «ваххабитами». Главным опорным пунктом ваххабитов были: пос. Гобустан Карадагского района; г. Сумгаит; микрорайон «Джанджлик» в г. Баку. Количество ваххабитов в Азербайджане достигало 5200 человек.
В результате проведенных совместно с партнерами из России, Узбекистана, Грузии и др. мероприятий были задержаны и экстрадированы в Россию члены НВФ, находившиеся в розыске за совершенные на территории России преступления. Пресечена деятельность международных террористических организаций, поддерживавших чеченских сепаратистов, закрыты их информационные центры в Азербайджане. С российской стороны были экстрадированы в Азербайджан граждане нашего государства, которые
после совершения преступлений скрывались на территории России.
На территории Азербайджана были задержаны и переданы органам прокуратуры соответствующих государств, гражданами которых они являлись (из задержанных 2 чел. являлись членами террористической организации “Аль-Каида”, 5 чел. – “Аль Джамаа Аль-Исламия”, 3 чел. – “Аль-Джихад”, один из “Исламское движение Узбекистана” и один член “Исламской Армии Кавказа”).
В 2004 г. на территории Азербайджана были задержаны члены террористической группировки, состоящей из граждан разных стран, в том числе: один из них был гражданином Англии, один – Афганистана, один – Иордании и 5 чел. из России.
В 2005 г. были задержаны и переданы соответствующим государствам 16 чел., которые имели тесные связи с международными террористическими организациями (7 были российскими гражданами).
В последнее время 44 чел. из различных стран были выдворены из Азербайджана по подозрению в наличии контактов с террористическими организациями. В республике были разоблачены и арестованы члены ряда международных террористических группировок (из них: 14 членов “Джейшуллах”, 6 чел. – “Хизбут-Тахири”, 6 чел. – “Кавказ Аль-Каида”, 7 чел. – “Джамаат Аль-Мивахиддин”, 17 чел. – “Северная Армия Имама Мехти”, 11 чел. – “Группа К.Асадова”, 18 чел. – “Группа Абу Джафара”, 24 чел. – международная организация “Лесные братья”).
По подозрению в финансировании терроризма была прекращена деятельность бакинских филиалов 7 иностранных религиозных гуманитарных организаций, среди которых: “Аль-Харамейн” (Саудовская Аравия), “Международный гуманитарный призыв” (Объединенные Араб- ские Эмираты), “Возрождение Исламского Наследия” (Кувейт), “Фонд помощи больным” (Кувейт), “Международный Благотворительный Фонд” (США), “Допфодио” (Судан), благотворительное общество “Поезд”. Следует отметить, что некоторые из них были закрыты на основании информации, полученной от российских спецслужб.
Руководство Азербайджана поддержало контртеррористическую операцию России в Чечне; решительно осудило захват заложников («Норд-Ост») в октябре 2002 г. в Москве; 14 октября 2002 г. закрыло «Представительство Ичкерии» в республике; выдало России участников террористического акта в г. Буйнакске, задержанных в Азербайджане.
По данным СМИ, территория Грузии по-прежнему используется бандформированиями в качестве базового района. По имеющейся информации, в Панкисском ущелье, а именно в селениях Джокола, Дуиси и Нижнем Омало Ахметского района Грузии была рассредоточена большая часть отрядов полевых командиров услана Гелаева и братьев Ахмадовых.
Серьезнейшим очагом напряженности остается и Панкисское ущелье. Руководство Грузии неоднократно пыталось разыграть «чеченскую карту» в своих интересах. В 1996-1999 гг. Тбилиси тесно контактировал с Грозным: Чечню посетили делегации парламента Грузии, а Тбилиси - высокопоставленные эмиссары чеченского руководства. С ведома официальных властей с 1997 г. в Грузии действует так называемое «Полномочное представительство Ичкерии». Оно стало разветвленной структурой, которая под прикрытием распределения гуманитарной помощи среди беженцев из Чечни координирует финансовую и материальную подпитку чеченских боевиков. Тогда же чеченские полевые командиры начали «осваивать» Панкисское ущелье в Ахметском районе Грузии.
В ходе антитеррористической операции в Чечне (1999) «грузинский маршрут» приобрел особое значение. Многочисленные факты свидетельствуют об использовании террористами территории Грузии для транзита своих грузов и подкреплений, направляемых в Чечню, а также для подготовки, лечения и отдыха боевиков, для обеспечения пропагандистского прикрытия их противозаконной деятельности и т. д. В Панкисском ущелье, ставшем неподконтрольным грузинским властям бандитским анклавом, порой находилось более тысячи боевиков. В этом ущелье успели «побывать» М. Удугов, который в конце 1999 - начале 2000 гг. контактировал с личным представителем Усамы бен Ладена, здесь же почти год «отдыхал» Руслан Гелаев, после его ухода из с. Комсомольское, а так же Гочияев – один из организаторов взрывов в Москве и т. д. Следует признать, что хотя в конце 2002 - начале 2003 гг. Грузия осуществила «антикриминальную операцию» в Панкисском ущелье, тем не менее, и сегодня ситуация там не соответствует требованиям международной безопасности.
Достигнутые руководством стран региона договоренности позволили провести в рассматриваемый период ряд крупных контреррористических операций, информация о которых, впрочем, весьма ограниченна. Так, в 2001 году в результате крупномасштабной операции правоохранительных органов были арестованы лидеры и участники радикальной группировки – «Джамаата» Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. В состав группировки в 2000–2001 году входило свыше 200 человек, обустроивших развитую инфраструктуру. Последняя включала учебный террористический центр в селении Чегем-2 и военный лагерь на заброшенной ферме на стыке границ Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и Грузии. В планы экстремистов входило установление контроля над прилегавшими горными районами и последующий захват власти в одной из республик РФ. Следует особо отметить, что часть боевиков была задержана грузинскими пограничниками и затем экстрадирована в Россию.
Таким образом, для современного терроризма в кавказском регионе характерны следующие признаки: присутствует достаточно большой объем денежных средств, идущих на финансирование террористической деятельности; предпринимаются попытки использования отдельных террористических группировок для расширения сфер геополитического влияния; заметно участие международных террористических организаций в распространении своего влияния на другие регионы; стремление установить в различных формах контроль над территориями с богатейшими запасами энергоносителей, полезных ископаемых; профессионализм и подготовленность террористов, имеющих большой опыт участия в различных конфликтах; интернациональный характер террористических группировок; связь терроризма с наемничеством; размывание границ между внутригосударственным и международным терроризмом; обеспечение устойчивых связей между террористическими организациями и транснациональной организованной преступностью; намерение лидеров террористических организаций придать идеям и деятельности террористов черты (признаки) национально-освободительной борьбы.
Заключение
Трансформации, происходящие во всех сферах российского общества, стали причиной глубокого общего кризиса и, как следствие, роста проявлений терроризма. Эксцессивное по характеру это явления, как в количественном, так и в качественном плане, угрожает устойчивому развитию всего общества.
Столь широкая и устойчивая эскалация терроризма на Северном Кавказе имеет свое объяснение. Она обусловлена комплексом не только внутренних, но и внешних факторов. Объединяющей особенностью первой и второй группы факторов является их историческая предопределенность. На протяжении всей истории Северного Кавказа в составе России его общество оставалось приверженным традиционализму, а территория являлась важной с геостратегических позиций.
Анализ современного состояния терроризма на Северном Кавказе позволяет нам сделать ряд следующих выводов:
1. Процессы, происходящие на Северном Кавказе, во многом обусловлены геополитическими факторами. Они, прежде всего, связаны со стремлением мировых держав обеспечить господство над территорией между Черным и Каспийским морями и установить контроль над природными ресурсами кавказского региона.
2. Политические процессы региона имеют ярко выраженные исламские и сепаратистские тенденции. Особое место среди конфликтов на Северном Кавказе занимают конфликты, вызванные геополитическими притязаниями крупных держав на Кавказ и экспансией международного терроризма.
3. Несмотря на меры, принимаемые органами государственной власти по стабилизации ситуации на Северном Кавказе, она в целом остается сложной. Конфликты не преодолены, а конфликтогенные факторы продолжают действовать. Самые сложные чеченские и осетино-ингушские конфликты находятся в стадии политического урегулирования.
4. На сегодняшний день террористическая активность в регионе сохраняется. Более того, на Кавказе усиливается активность внешних сил. В Грузии проамериканское руководство выступило инициатором агрессии против абхазов и осетин. В обход России построен нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан. Американцы наращивают свое военное присутствие на Каспии и в марионеточных государствах. В таких условиях неурегулированные этнические конфликты могут быть использованы для дестабилизации ситуации на Кавказе. Этим объясняется крайняя заинтересованность России в быстрейшем урегулировании конфликтов на Кавказе и преодолении конфликтогенных факторов.
Список использованной литературы
Алиев Н. «Глобальная интифада» в Азербайджане // «Эхо» (Баку). 1 сентября 2001.
Афанасьев Н.Н. Идеология терроризма // Социально-гуманитарные знания. 2002. № 1. С. 224–235.
Багдасаров С. Исламский радикализм – что делать? // Независимая газета. 14 сентября 2004. С. 11.
Боровиков Е.В. Ваххабизм на Северном Кавказе // Аналитический вестник Совета Федерации №7(259). Серия: Развитие России. М., 2005.
Герасимов В. Терроризм: религиозно-политический аспект. Альманах № 5. СПб: Шандал, 2002. 279 с.
Добаев И.П. Исламский радикализм: генезис, эволюция, практика. Ростов н/Дону: Издательство СКНЦ ВШ, 2003. 345 с.
Добаев И.П. Юг России в системе международных отношений: национальная и региональная безопасность. Ростов н/Дону: Издательство СКНЦ ВШ, 2004.144 с.
Кавказская война // Завтра. 23 марта 2004. № 13 (540)
Круглов А.Е. Религиозный экстремизм // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Махачкала, 2007.
Мантаев А. А. Ваххабизм и политическая ситуация в Дагестане: дис. … канд. полит. наук. М., 2002. 186 с.
Ответ терроризму и повстанческим движениям в центральной Азии // Материалы международного семинара (Москва, 24–25 ноября 2001 года). – М., 2002. С. 119-141.
Садыки М.М. Перспективы Республики Дагестан в составе Российской Федерации // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 1996. №3. С. 31–47.
Социальные и психологические проблемы борьбы с международным терроризмом. М.: Аспект Пресс, 2002. 225 с.
Тыссовский Ю. Доллары из-под полы // «Век». 1999. № 44.
Федеральный закон «О противодействии терроризму». М., 2006.
Хлобустов О.М., Федоров С.Г. Терроризм: реальность сегодняшнего состояния // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И. Степанова. М. - 2000. - С. 74-86.
Этнорелигиозный терроризм / Под ред. Ю.М. Антоняна. М.: Аспект Пресс, 2006. 318 с.
Федеральный закон «О противодействии терроризму». М., 2006. С. 4.
Афанасьев Н.Н. Идеология терроризма // Социально-гуманитарные знания. 2002. № 1. С. 230–233
Социальные и психологические проблемы борьбы с международным терроризмом. М., 2002. С. 44–45.
Ответ терроризму и повстанческим движениям в центральной Азии // Материалы международного семинара (Москва, 24–25 ноября 2001 года). М., 2002. С.53.
Багдасаров С. Исламский радикализм – что делать? // Независимая газета. 14 сентября 2004. С. 11.
Круглов А.Е. Религиозный экстремизм // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Махачкала, 2007. С. 73–74.
См. Мантаев А. А. Ваххабизм и политическая ситуация в Дагестане: дис. … канд. полит. наук. М., 2002. 186 с.
Высший военный Маджлисуль Шура Объединённых сил моджахедов Кавказа. http://www.ecrats.com/ru/terrorist_organizations/1679
Добаев И.П. Исламский радикализм: генезис, эволюция, практика. Ростов н/Дону, 2003. С. 214-220; Добаев И.П. Юг России в системе международных отношений: национальная и региональная безопасность. Ростов н/Дону, 2004. С. 58-65
Тыссовский Ю. Доллары из-под полы // «Век». 1999. № 44.
Кавказская война // Завтра. 23 марта 2004. № 13 (540).
Садыки М.М. Перспективы Республики Дагестан в составе Российской Федерации // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 1996. №3. С. 31-32.
Боровиков Е.В. Ваххабизм на Северном Кавказе // Аналитический вестник Совета Федерации №7(259).
Серия: Развитие России. М., 2005. С. 19.
Алиев Н. «Глобальная интифада» в Азербайджане // «Эхо» (Баку). 1 сентября 2001.
Первый промежуточный отчет Азербайджанской группы совместного исследовательского проекта«Исламское образование в СССР и СНГ» // Islamic Education in the Soviet Union and the ClS. Bohum, 2003. C. 6, 9.
28