Организация и управление: социологический аспект анализа

ОРГАНИЗАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ АНАЛИЗА

Содержание
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ УПРАВЛЕНИЯ
1.1. Классические взгляды на теорию управления
1.2. Современные теории управления
ГЛАВА 2. СУЩНОСТЬ И ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ОРГАНИЗАЦИИ УПРАВЛЕНИЯ
2.1. Основные положения социологии управления
2.2. Структура и функции управления
2.3. Социальные технологии
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРНЫХ ИСТОЧНИКОВ

А это добровольное согласие эффективно и производительно, честно и добросовестно стремиться к достижению общей цели коллектива необходимо стимулировать и поддерживать. Для этого субъект управления должен использовать определенные приемы воздействия на объект, руководствуясь знанием интересов и потребностей исполнителей. В этом и заключается мотивационная функция управления: она состоит в подборе и осуществлении различных методов стимулирования труда. Различные категории стимулов дают различные результаты в зависимости от характера деятельности коллектива. Если исторически первой формой стимулирования мотиваций к труду было прямое (внеэкономическое) принуждение, то становление капиталистических производственных отношений было невозможно без абсолютного доминирования материальных стимулов и соответствующих мотиваций. Индустриальная фаза развития капиталистического общества означала господство материальных интересов и соответствующих форм стимулирования. Становление социалистической экономики сопровождалось выдвижением на первый план моральных стимулов при сохранении значимости материальных. Современное постиндустриальное общество Запада вступило, согласно утверждению В. Иноземцева, в стадию постматериального развития, когда главную роль в формировании мотиваций человеческой деятельности стали играть надматериальные потребности и стимулы, и прежде всего стремление к творческой самореализации (1, с. 389).
Сложность эффективного выполнения мотивационной функции заключается в необходимости учитывать индивидуальные различия доминирующих интересов и предпочтений исполнителей. Побуждения людей с различным типом психики к трудовой деятельности могут быть разными: одни исполнители ориентированы преимущественно на материальные стимулы и их трудовая отдача зависит прежде всего от уровня вознаграждения; у других доминируют моральные соображения – от социального престижа до удовлетворения творческих потребностей. Большую роль играют психологическая атмосфера в коллективе, общая удовлетворенность персонала своей деятельностью и то, в какой степени исполнители разделяют поставленные руководством общие цели. Немаловажно как мотивация присущее большинству людей стремление не отставать от других. В качестве иллюстрации можно привести случай из управленческой практики Р. Оуэна: на своей текстильной фабрике он провел эксперимент, прикрепив ленты разных цветов над станками рабочих, выполняющих, недовыполняющих и перевыполняющих норму. Спустя два месяца рабочие, недовыполнявшие норму, догнали остальных (1, с. 389).
Формирование мотиваций – сложный и глубоко индивидуализированный процесс, для решения связанных с ним проблем управления необходимо вдумчиво и внимательно работать с каждым членом коллектива, понимать его личностные запросы. На желание и способность человека напряженно и эффективно работать воздействуют как его врожденный характер, так и полученное им воспитание, как обстоятельства его жизни, так и семейные, личные взаимоотношения, как сознательная целеустремленность и воля, так и моменты внутренней жизни подсознания.
Большое значение для образования трудовых мотиваций имеют отношения между руководством и исполнителями и их мировоззренческое содержание. В настоящее время эти отношения являются эффективными только тогда, когда в них не наличествует начало антагонизма, напряженности, противостояния, так как логика индустриального общества проявлялась в том, что интересы предпринимателей и менеджеров, с одной стороны, и интересы рядовых работников находились в антагонизме. Грань, отделяющая постиндустриальный менталитет от мышления индустриальной эпохи, проявляется, в частности, в коренном изменении отношений между работодателями и работниками: от латентного или открытого противостояния к осознанию единства интересов в социетальном масштабе и развитию отношений социального партнерства управленческой элиты и исполнителей.
Контроль как функция состоит в реализации обратной связи между субъектом управления и его объектом. Управленческие процессы должны быть эффективными в достижении поставленной цели, а для этого необходимо, чтобы субъект управления мог в любой момент убедиться в выполнении своих решений. Контроль может осуществляться с различной степенью жесткости: в условиях централизованного авторитарного стиля управления он принимает тотальные и бюрократизированные формы, а демократический стиль рождает более мягкие и гибкие формы контроля. Так, если сталинский период в истории нашей страны характеризовался тотальной слежкой, поощрением взаимных доносов, то современное западное общество, предлагая индивиду высокий уровень свободы и самоопределения, тем не менее контролирует поведение и даже мысли людей с помощью «мягких» способов, заключающихся, согласно, к примеру, Г Маркузе, в формировании и удовлетворении ложных потребностей. Ложные потребности, формируемые и навязываемые обществу рекламой, отвлекают индивидуальное сознание от подлинных проблем социальной действительности и «замыкают» его внутреннее пространство, делая его одномерным (1, с. 390).
Эффективность выполнения контрольной функции управленческой системой определяется тем, насколько сама система в этом аспекте соответствует требованиям эпохи и ситуации. Такими требованиями в наиболее общем смысле являются оперативность, гласность и объективность и реагирование контролирующих инстанций на происходящие события должно быть достаточно быстрым. В то же время результаты осуществляемых проверок необходимо открыто и непредвзято делать достоянием общественности, сообщая о них и делая соответствующие выводы, при этом подход ко всем без исключения объектам контроля должен быть равным, то есть осуществляться на одинаковых для всех объективных основаниях.
В современном российском обществе, как подчеркивает В. Радаев, социальный контроль на многих уровнях становится селективным, выборочным, что сохраняет значительные сегменты объекта управления практически неконтролируемыми или – в лучшем случае – недостаточно контролируемыми. Соблюдение принципов гласности, в отличие от предшествующей эпохи, обеспечивает широкий общественный резонанс для всех негативных явлений и событий, обнаруживаемых в социальной жизни.
2.3. Социальные технологии
Существенным аспектом социологии управления является использование конкретных форм и способов управляющего воздействия на общество, долгосрочного прогнозирования и заблаговременной корректировки социальных изменений, массового поведения людей, их реакции на определенные события и процессы социальной жизнедеятельности. Люди стремятся придать обществу тот облик, который максимально отвечал бы их представлениям о благе и справедливости, найти оптимальную модель управления. Если прошедшие века характеризовались утопизмом и крупномасштабностью проектов преобразований, то современности присущ реализм в прогнозах и проектах социальных изменений. Такие проекты носят скорее локальный, более частный инновативный характер. Направленное воздействие на структуры общества с целью осуществления необходимых изменений можно называть социальной технологией. По мнению известного британского мыслителя К. Поппера, социальные технологии можно подразделить на частные и холистские, то есть «целостные».
Частные технологии характеризуются реалистичностью определения целей и средств и потому ориентированы на локальные, постепенные преобразования. В отличие от них холистские технологии основываются на утопических притязаниях, претендуют на быстрое и радикальное переустройство общества в целом, и, как правило, оказываются провальными, поскольку не учитывают всех возможных последствий столь резкого и тотального изменения режима функционирования общественного организм (10, с. 40).
Более точно социальная технология определяется как «алгоритм, процедура осуществления действий в различных областях социальной практики: управлении, образовании, исследовательской работе, художественном творчестве». Социальные технологии, в конечном счете представляют собой элемент культуры общества как единого целого, являются продуктом спонтанного эволюционного развития или вырабатываются и внедряются намеренно. «Построение социальной технологии осуществляется за счет разделения деятельности на отдельные операции, процедуры при условии глубокого понимания природы и специфики той области, в которой развертывается практика» (10, с. 41).
Социальные технологии становятся все более необходимыми по мере усложнения и дифференциации общества. Как подчеркивал К. Мангейм, специфику XX века составляет переход от стихийного существования социальности к рациональному планированию. Кроме того, с усложнением социальных связей возрастает потребность и способность общества осваивать инновативные формы организации, и этот факт придает социальным технологиям еще большую актуальность. По мнению американского специалиста в области менеджмента П. Друкера, «социальные нововведения оказываются более значительными, чем внедрение паровых локомотивов или телеграфа». Эффективным же средством осуществления этих инноваций выступают социальные технологий (10, с. 43).
В условиях современного – переходного – российского общества, когда основной стратегической целью осуществляемых трансформаций является утверждение на российской почве начал демократии и экономической свободы, разработка соответствующих технологий социального управления приобретает особое значение.
Российская управленческая мысль в полной мере осваивает проблематику, связанную с социальными технологиями, относительно недавно, тогда как в США, Франции, Англии уже в 20-е годы широко разрабатывались и внедрялись различные технологии совместного общения, организационные технологии, технологии самоменеджмента. Многие идеи и опыт этих технологий аккумулировались упоминавшейся нами школой человеческих отношений, теоретические основы которой разрабатывались в 1920—1930-х годы Э. Мэйо. Впрочем, тогда же социоинженерный подход начал формироваться и в советской социологической и обществоведческой мысли и был представлен такими исследователями как А.К. Гастев, П.М. Керженцев, М.М. Бирштейн, О.А. Ерманский. Однако уже в начале 1930-х годов в Советском Союзе по идеологическим причинам социальные технологии и социоиженерный подход стали вызывать недоверие и неприятие, что вылилось в фактический запрет исследовательских разработок на эту тему (4).
Возобновившиеся в период «оттепели» исследования в области социальных технологий и практические попытки их использования проводились в таких направлениях как теория и практика социального планирования, разработка целевых комплексных программ развития регионов, отраслей, сфер общественной жизни (начиная с 1970-х годов), социальное проектирование (1970-1980-е годы), управленческое консультирования (1980-е годы), игротехническая деятельность. Несмотря на то что ко всем этим направлениям в то время не применялось понятие «социальная технология», в сущности это были попытки реализации социоинженерного подхода. А собственно термин «социальная технология» постепенно стал утверждаться в советской науке социального управления лишь в 1970-е и 1980-е годы. (4)
Развитие и практическое внедрение социальных технологий возможно лишь на основе теоретических достижений в области теории организации, социологии, социальной психологии и социологии управления. Но в отечественном научном обороте до начала 90-х годов практически не существовало исследовательских теоретических работ, посвященных проектированию социальных технологий, их внедрению в практику. В настоящее время дело обстоит иначе: проблематика, связанная с развитием и внедрением социальных технологий, стала остроинтересной и популярной в научных кругах. Однако и сейчас многие проблемы социоинженерии остаются слабоизученными, некоторые из них находятся в стадии постановки, а некоторые – в процессе обсуждения, таким образом, социальные технологии в рамках социологии управления представляют собой в настоящее время предмет острых научных дискуссий. Многие исследователи считают, что социальная технология – это как бы опосредующее звено между социальной теорией и ее использованием на практике. Однако можно также рассматривать социальные технологии в качестве специальных адаптационных механизмов взаимодействия социальной практики и теории управления, поскольку в практику внедряются не непосредственные результаты теоретических исследований, а построенные на их основе модели практической деятельности (1, с. 398).
Любой социально-технологический проект всегда опирается на тщательное изучение социальной действительности и возникающих в обществе конкретных проблем, представляя собой комплексную программу деятельности, направленную на получение более быстрого и эффективного результата. Наибольший интерес исследователей получили социальные технологии, направленные на выработку управленческих решений, повышение эффективности деловых совещаний, организационное проектирование, оптимизацию кадровой политики, снижение социальной напряженности (1, с. 398).
С точки зрения своего внутреннего механизма социальные технологии составляют структурирование, расчленение управленческого процесса на конкретные этапы, фазы, операции. Использование социальной технологии придает координированный поэтапный характер действиям, направленным на достижение поставленной цели, оно имеет важное значение для повышения качества жизни людей и эффективности социального управления. В целом социальная технология как подход универсальна и может использоваться в управлении самыми разнообразными социальными системами.
Заключение
В заключении следует отметить современный российский опыт управления. Примеряя на себя зарубежные выборные технологии, следует усомниться в целесообразности копирования чужого опыта и довериться собственному – это во-первых. Во-вторых, есть все основания предположить, что ныне действующая в России практика с течением времени может породить собственные традиции и обычаи, которые окажутся более надежными и эффективными. В-третьих, нужно иметь в виду, что становлению новой системы государственного устройства в нашей стране мешает память о советской системе, и преодоление ее требует определенных усилий и времени. Параллель с развитыми западными странами не может быть проведена и по другой важной причине: они живут в режиме устойчивого экономического развития и политической стабильности. Россия, напротив, пережила крутую ломку политической системы и экономического уклада, и теперь ей предстоит решать одновременно две грандиозные задачи: заново строить государство и создавать новую экономику. Одновременно проводить реформирование двух важнейших сфер крайне сложно. Поэтому правящие круги некоторых стран нередко проводят экономические реформы в условиях авторитарного правления, а то и диктатуры. Так происходило, например, в Чили, Перу, Испании (7, с. 388).
Современный этап жизни российского общества принято рассматривать как переходный. Одним из следствий трудностей этого периода и перекосов в социальной и национальной политике стало ослабление российской государственности, которое привело, в свою очередь, к возникновению и нарастанию конфликта, между центром и национальными республиками. В частности, такой конфликт возник на Северном Кавказе. По характеристике В.Г. Казанцева, «процессы либерализации и демократизации политической жизни Северного Кавказа наложились на этническую мобилизацию, первоначально в культурно-лингвистической сфере, а затем происходит политизация этничности, этносы становятся субъектами политики. Взаимодействие этих разных по своей природе процессов приводит к тому, что вместо модернизации политической и этнокультурной сферы Кавказа происходит их архаизация. Архаический синдром, т.е. возрождение комплекса архаических явлений, представлений, стереотипов и норм поведения, размывание или сужение рационального, усиление воздействия иррационального и чувственно-эмоционального восприятия окружающей действительности, актуализация мифологического мышления, проявился у всех народов Северного Кавказа» (9, с. 145).
Россия прошла мимо того момента, когда выгоды жесткой вертикали власти от президента до мэра могли перевесить недостатки этой модели. В настоящее время в стране начала складываться традиция выборности региональных и местных властей, и прерывание или разрушение ее приведет к новой нестабильности. Сейчас, когда осуществлены основные мероприятия экономических и политических реформ, перед нами встала главная задача – придать новым институтам эффективность и динамизм. Вступление страны в стадию стабильного развития требует устойчивой политической системы. А искомую устойчивость могут принести федерализм и местное самоуправление, при котором население территорий самостоятельно выбирает губернаторов и мэров. Эта система даст политической системе такую инерционность, в результате которой никакие перемены в высших эшелонах власти не собьют страну с избранного пути.
Проблема «вертикали власти» существует, но понимать ее следует не как возвращение к привычным со времен коммунистического режима формам управления страной. Проблема «вертикали власти» – это общенациональная проблема конституционного порядка и законности, а также взаимодействия системы государственного управления и местного самоуправления.
В свете всего сказанного очевидны задачи, которые необходимо решать. Прежде всего, необходимо продумать механизм ответственности региональных властей за нарушение Конституции РФ, предусматривающий, в том числе, отрешение губернаторов от должности и роспуск региональных представительных органов власти. Таким образом, будет очерчен полный круг ответственности властей субъектов Федерации: за экономические, социальные, политические результаты своей работы они несут ответственность непосредственно перед своими избирателями, за исполнение Конституции и законов – перед президентом РФ, Федеральным Собранием и судом.
Такой механизм укрепит и позиции федеральных органов власти в регионах, которые в борьбе за проведение общегосударственных интересов будут иметь дело не с всевластными удельными князьями, а с политиками, подвластными закону.
Выводы. 1) Управление является древнейшей областью человеческой деятельности. Оно существует столько, сколько люди живут и трудятся сообществами. Только благодаря скоординированным действиям люди могли развиваться и создавать материальные и социальные ценности.
2) Понятие «управление» широко используется в различных науках, обозначая функцию, присущую организованным системам. Существует огромное количество определений этого понятия. В самом общем виде под управлением понимается элемент, функция, обеспечивающая сохранение определенной структуры, организованных систем, поддержание режима их деятельности, реализацию их программы и целей.
3) В социологическом аспекте управления, в отличие от других его видов, главными компонентами выступают либо люди как члены различных организаций, либо организационные подразделения в целом. Индивиды (либо самостоятельно, либо в составе социальной группы), представленные в сложной системе управленческих взаимоотношений, могут выступать субъектами и объектами управления.
В заключение следует отметить, что важнейшим свойством организации управления является его реализуемость – это возможность организации на его основе конкретных исполнительских действий. Ее сложность очень резко возрастает при увеличении размера группы, что, в свою очередь, требует все большего времени для ее решения и подключения все новых ресурсов для этого. Тем самым резко снижается вероятность ее решения. Однако в жестких условиях управленческой деятельности эта задача всегда и притом, безусловно, должна быть решена. Поэтому должно существовать и средство, позволяющее всегда и достаточно быстро решать эту задачу.
Список литературных источников
Волков Ю.Г. Социология. Ростов на Дону: Феникс, 2007. – 572 с.
Волков Ю.Г., Добреньков В.И., Нечипуренко В.Н., Попов А.В. Социология. М.: Гардарики, 2007. – 512 с.
Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология. М.: Гардарики, 2002. – 586 с.
Зборовский Г.Е. Общая социология. М.: Гардарики, 2004. – 592 с.
Кравченко А.И. Социология. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. – 368 с.
Кафидов В.В. Исследование систем управления. М.: Академический проспект, 2003. – 160 с.
Общество и политика: Современные исследования, поиск концепций. Под редакцией Большакова В.Ю. СПб.: СПБГУ, 2000. – 512 с.
Рысь Ю.И. Степанов В.Е. Социология. М.: Дашков и Ко, 2005. – 518 с.
Ю. В. Рябченюк. Совершенствование государственного управления. М.: Сфера, 2005. – 415 с.
Удальцова М.В. Социология управления. Новосибирск: НГАЭиУ, 2002. – 144 с.
2