В.О. Ключевский о взглядах Петра Первого на задачи высшей власти в работе

Введение 2
1.Общая характеристика личности и деятельности Петра I в работах В. О. Ключевского 4
2. Представления Петра I о долге государя и общем благе отечества 8
3. Кадровая политика Петра I и меры воспитательного воздействия на подчиненных 11
4. Отношение Петра I к европейской культуре 15
5. Представления Петра I о деспотической форме правления 20
Заключение 23
Список использованной литературы 24

Однажды "сидя за столом, на пиру со многими знатными людьми, Петр разговорился о своем отце, царе Алексее" и попросил князя Я. Ф. Долгорукого сравнить свою политику с политикой отца. "На вопрос твой нельзя ответить коротко, сказал князь, - потому что у тебя с отцом дела разные: в одном ты больше заслуживаешь хвалы и благодарности, в другом - твой отец". Долгорукий считал, что у царей три главные задачи: во-первых"внутренняя расправа и правосудие; это - ваше главное дело. Для этого у отца твоего было больше досуга, а у тебя еще и времени подумать о том не было, и потому в этом отец твой больше тебя сделал. Но когда ты займешься этим, может быть, и больше отцова сделаешь. Да и пора уж тебе о том подумать". Вторая задача – военное дело. "Этим делом отец твой много хвалы заслужил и великую пользу государству принес, устройством регулярных войск тебе путь показал; но после него неразумные люди все его начинания расстроили, так, что ты почти все вновь начинал и в лучшее состояние привел. Однако хоть и много я о том думал, но еще не знаю, кому из вас в этом деле предпочтение отдать; конец твоей войны прямо нам это покажет". Третья задача –"устройство флота, внешние союзы, отношения к иностранным государствам. В этом ты гораздо больше пользы государству принес и себе чести заслужил, нежели твой отец, с чем, надеюсь, и сам согласишься. А что говорят, якобы каковы министры у государей, таковы и дела их, так я думаю о том совсем напротив, что мудрые государи умеют и умных советников выбирать и верность их наблюдать. Потому у мудрого государя не может быть глупых министров, ибо он может о достоинстве каждого рассудить и правые советы отличить". Петр выслушал все терпеливо и, расцеловав Долгорукого, сказал:"Благий рабе верный, в мале был еси мне верен, над многими тя поставлю"[2].Как замечет историк, Петра интересовало "не соперничество с отцом, не счеты с прошедшим, а результаты настоящего, оценка своей деятельности. Он одобрил все, сказанное на пиру князем Яковом, согласился, что на ближайшей очереди реформы стало устройство внутренней расправы, обеспечение правосудия. Отдавая предпочтение в этом деле отцу, князь Долгорукий имел в виду его законодательство, особенно Уложение". Ключевский пишет, что "пересмотр Уложения заставил обратиться к шведскому законодательству в надежде найти там готовые нормы, выработанные наукой и опытом европейского народа. Так было и во всем: для удовлетворения домашних нужд спешили воспользоваться произведениями знания и опыта европейских народов, готовыми плодами чужой работы. Но не все же брать готовые плоды чужого знания и опыта, теории и техники, того, что Петр называл "науками и искусствами". Это значило бы вечно жить чужим умом, "подобно молодой птице в рот смотреть", по выражению Петра. Необходимо пересадить самые корни на свою почву, чтобы они дома производили свои плоды, овладеть источниками и средствами духовной и материальной силы европейских народов. Это была всегдашняя мысль Петра, основная и плодотворнейшая мысль его реформы. Она нигде и никогда не выходила у него из головы. Осматривая "вонючий" Париж, он думал о том, как бы видеть у себя такой же расцвет наук и искусств; рассматривая проект своей Академии наук, он при Блументросте, Брюсе и Остермане говорил Нартову, составлявшему проект Академии художеств: "Надлежит притом быть департаменту художеств, а паче механическому; желание мое насадить в столице сей рукомеслие, науки и художества вообще"[2].При этом Россия (белый лист бумаги, по выражению философа Лейбница) даже имела перед Европойпреимущество. Лейбниц говорил царю, что "Россия непочатое поле, где надо все заводить вновь. Это даже лучше, потому что, заводя все вновь, можно избегнуть недостатков и ошибок, каких наделала Европа, потому что при возведении нового здания скорее можно достигнуть совершенства, чем при исправлении и перестройке старого"[2].5. Представления Петра I о деспотической форме правленияКлючевский обращает также внимание на то, что представление о Петре как об азиатском деспоте, который повелевает рабами, а не гражданами оскорбляет царя, как "незаслуженная обида". Историк считает, что Петр "столько сделал, чтобы придать своей власти характер долга, а не произвола; думал, что на его деятельность иначе и нельзя смотреть, как на служение общему благу народа, а не как на тиранию. Он так старательно устранял все унизительное для человеческого достоинства в отношениях подданного к государю, еще в самом начале столетия запретил писаться уменьшительными именами, падать перед царем на колени, зимою снимать шапки перед дворцом, рассуждая так об этом: "К чему унижать звание, безобразить достоинство человеческое? Менее низости, больше усердия к службе и верности ко мне и государству - таков почет, подобающий царю". Он устроил столько госпиталей, богаделен и училищ, "народ свой во многих воинских и гражданских науках обучил", вВоинских статьяхзапретил бить солдата, писал наставление всем принадлежащим к русскому войску, "каковой ни есть веры или народа они суть, между собою христианскую любовь иметь", внушал "с противниками церкви с кротостью и разумом поступать по Апостолу, а не так, как ныне, жестокими словами и отчуждением", говорил, что господь дал царям власть над народами, но над совестью людей властен один Христос, - и он первый на Руси стал это писать и говорить, - а его считали жестоким тираном, азиатским деспотом"[2].Петр не раз, пишет Ключевский, заводил откровенный разговор с приближенными о том, что знает, что его считают тираном. "Иностранцы говорят, что я повелеваю рабами. Это неправда: не знают всех обстоятельств". Петр утверждал, что управляет на основе законов: "Я повелеваю подданными, повинующимися моим указам; эти указы содержат в себе пользу, а не вред государству. Надобно знать, как управлять народом. Английская вольность здесь не у места, как к стене горох". При этом царь допускал критику: "Честный и разумный человек, усмотревший что-либо вредное или придумавший что полезное, может говорить мне прямо без боязни. Вы сами тому свидетели. Полезное я рад слушать и от последнего подданного. Доступ ко мне свободен, лишь бы не отнимали у меня времени бездельем. Недоброхоты мои и отечеству, конечно, мной недовольны". Настоящие тираны – это "невежество и упрямство", которые"всегда ополчались на меня с той поры, как задумал я ввести полезные перемены и исправить грубые нравы". Царь говорил, что не усугубляет рабства, а обуздывает"озорство упрямых, смягчая дубовые сердца, не жестокосердствую, переодевая подданных в новое платье, заводя порядок в войске и в гражданстве и приучая к людскости, не тиранствую, когда правосудие осуждает злодея на смерть. Пускай злость клевещет: совесть моя чиста. Бог мне судья! Неправые толки в свете разносит ветер"[2].Ключевский приводит слова любимого токаря царя Нартова, который защищая от обвинения в жестокости, пишет: "Ах, если бы многие знали то, что известно нам, дивились бы снисхождению его. Если бы когда-нибудь случилось философу разбирать архиву тайных дел его, вострепетал бы он от ужаса, что соделывалось против сего монарха". Очень многие желали либо смерти царя, либо надеялись на народный бунт. "Сам царевич признался, что готов был пристать к заговору против отца. Петр слышал этот ропот, знал толки и козни, против него направленные, и говорил: "Страдаю, а все за отечество; желаю ему полезного, но враги пакости мне делают демонские". Петр хорошо знал также о народных тягостях, которые"все увеличивались, десятки тысяч рабочих гибли от голода и болезней на работах в Петербурге, Кроншлоте, на Ладожском канале, войска терпели великую нужду, все дорожало, торговля падала". Царь тяжело переживал, открывая все новые злоупотребления и неудачии целыми неделями"ходил мрачный"[2].По мнению историка: впечатление, которое производила личность Петра на окружающих,лучше всего передалтот же Нартов. "Мы, бывшие сего великого государя слуги, воздыхаем и проливаем слезы, слыша иногда упреки жестокосердию его, которого в нем не было". Причина кривотолков в незнании того, что "претерпевал, что сносил и какими уязвляем был горестями". Если люди знали об этом,"то ужаснулись бы, колико снисходил он слабостям человеческим и прощал преступления, не заслуживающие милосердия".Дух Петра Великого и после смерти"в душах наших живет", - писал Нартов. "Мы, имевшие счастие находиться при сем монархе, умрем верными ему". Нартов сравнивает царя с земным богоми отцом. "Мы без страха возглашаем об отце нашем для того, что благородному бесстрашию и правде учились от него"[2]. ЗаключениеТаким образом, Ключевский в своих работах попытался систематизировать взгляды Петра Великого на задачи верховной власти на основе документов составленных лично императором, а также воспоминаний современников царя. Историк считает, что Петр был первым в истории России монархом, который четко сформулировал новые принципы управления государством. Во-первых, - это идея долга монарха перед государством. И во-вторых, - патриотическая идея, т.е. идея служения Отечеству. Эти принципы Петр пытался воплотить в жизнь через кадровую политику, прививая их своим подчиненным с помощью довольно тонких воспитательных мер. Он требовал от подчиненных дисциплины и ответственности перед государством, жестоко боролся с коррупцией. Другая важная задача высшей власти, которую пытался реализовать Петр – это европейское просвещение. По мнению Ключевского, император относился к Европе прагматично, используя передовые идеи исключительно с точки зрения блага государства. Ключевский описывает некоторые жестокости Петра, но в целом представление о Петре как об азиатском деспоте, по мнению историка, является слишком упрощенным. Большое внимание Петр уделял воспитанию в подданных нравственного чувства, морали и долга. Он считал, что элита в своих действиях должна руководствоваться совестью. Вместе с тем царь признавал в управлении государством важность законов. ЗаслугаПетра также в том, чтоон четко осознал должностные обязанности царя. Первая - это распорядок, внутреннее благоустройство и вторая - это оборона, внешняя безопасность государства.Список использованной литературыКалинин И.В. Формирование своего окружения царствующими особами и приближенными к ним в истории Российского государства// Акмеология, № 1, 2004. С. 84-97.Ключевский В.О. Пётр Великий среди своих сотрудников//http://az.lib.ru/k/kljuchewskij_w_o/text_0310.shtmlНикулин В.Н. Петр I и его время — Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2008. — 173 с.Малхасян А.А. Критическая концептуализация Петра I в научной и художественной литературе конца XIX-начала ХХ столетия//Вестник СОГУ. №3, 2013. С.35-39.Мосионожник Л.А. Как становятся европейцами//TerraIncognita. С.14-34.