Христианский брак и его место в современной России

Содержание

Введение

Глава 1 Христианская концепция брака

1.1 Христианский брак как «Малая Церковь»

1.2 Христианский брак, его основные аспекты и положения

Глава 2 Христианский брак и проблемы современной России

2.1 Духовно-персоналистические проблемы абортов и контрацепции

2.2 Проблема распространения содомии в России и противодействие этому

2.3 Христианское понимание проблемы наркомании, алкоголизма и табакокурения (в аспекте концепции брака)

Заключение

Список использованной литературы

Введение

В данной работе предпринимается попытка описать основы христианского учения о браке, исследовать духовно-психологическую и нравственную основу построения современных браков. Показать преимущества построения брачных союзов на христианских ценностях.

Научная цель работы заключается в определении и раскрытии специфики современных проблем христианского брака и реакции Церкви на их возникновение и распространение в общественном сознании; показе путей выхода общества из духовно-нравственного кризиса.

Научные задачи работы заключаются в раскрытии содержания концепции христианского брака как «Малой Домашней Церкви»; исследовании проблем в современном российском обществе, связанных с уходом в прошлое традиций христианского брака.

Для разработки данной темы использовался метод анализа, т.е расчленение целостного предмета на составляющие части (стороны, признаки, свойства или отношения) с целью их всестороннего изучения. Затем был использован метод синтеза – соединение разнообразных явлений, вещей, качеств, противоположностей или противоречивого множества в единство, в котором противоречия и противоположность сглаживаются или снимаются. Так же была исследована динамика рассматриваемого явления за определенный период.

Стоит отметить, что на рубеже XX – XXI в.в. исследовательский интерес к проблеме пола и брака в контексте христианской антропологии актуализируется. Богословы и религиозные философы ставят перед собой задачи критического переосмысления истории вопроса и переопределения отношения христианской церкви к половой определенности человека, браку и разводу. Примечательны размышления о христианском взгляде на брак и семью С. С. Аверинцева, христианской этике пола Ф.Н. Козырева, диалог о вере и неверии У. Эко и кардинала Мартини, работы П. Евдокимова «Женщина и спасение мира» (1999), Л. Сикари «О браке» (1993) и др.

Представляется важным выделить ряд характерных особенностей, которые обнаруживаются при анализе проблемного поля исследований. Наибольший исследовательский интерес для социологов последнего десятилетия представляют вопросы о семье и семейных отношениях. Здесь исследователи фиксируют свое внимание на девиациях семейных отношений, отслеживают влияние на эволюцию семьи современных социокультурных и экономических трансформаций, определяют роль семьи в социализации и идентификации личности ребенка.

Во все времена человек мыслил семью как свое маленькое земное счастье. Во все века, независимо от социально-экономических условий и государственных режимов именно семья являлась основой общества. А лучше сказать, семья и есть самое первоначальное общество, где формируются духовные начала и основы нравственности каждой конкретной личности. В семье человек получает истинное и существенное воспитание и начинает развивать в себе правильное представление о нравственной жизни в целом. По большому счету, моральное и физическое благосостояние нации и государства прямо пропорционально относится и всецело находится в зависимости от наличия и уровня нравственных идей и их реализации в семье. Так западный историк Лютард писал о том, что: «Когда мы исследуем состояние народа или века, наши взоры, прежде всего, обращаются на состояние брачной жизни. По состоянию таковой мы судим и обо всем остальном. Если брачная жизнь известного народа поколеблена, то мы знаем, что и остальные области нравственной жизни народа находятся в состоянии упадка. И для того, чтобы нравственное состояние народа возвысилось, мы все утверждаем, нужно улучшить нравственное состояние его. Все, кто стремился разрушить общество, начинали это делать с разрушения семьи, семейных устоев, ибо семья есть самая драгоценная основа и краеугольный камень всего гражданского общества».

 На фоне подлинной важности и значимости семьи как школы первоначальных моральных принципов, устоев и, в конечном итоге, национального менталитета, нельзя не отметить того факта, что в семьях, где нет представлений о религиозной жизни, нельзя и ожидать в полном смысле позитивной нравственности, а, следовательно, и абсурдно говорить о правильности семейной жизни безрелигиозного брака. По отношению к государству, семья, проникнутая духом христианской религиозности, является школой, где человек впервые учится любить ближних, уважать старших, уважать равных себе, является училищем, где прививаются понятия о дисциплине и порядке.

 От того, как в молодости человек решит проблему брака, во многом зависит его жизненный успех, его духовное состояние, его развитие в духовной сфере, его реализация как личности.

 В наши дни тема семьи и осмысление ее с точки зрения христианства насущная, не потерявшая своей актуальности животрепещущая проблема. Картина современных нравов во многом напоминает древний Рим, тогда христианство со своими взглядами на семью и брак резко контрастировало с воззрениями античного общества. Вот и тогда для всех слоев римского общества было характерно крайне свободное отношение полов. Говоря словами историка Тацита: «Развращать и быть развращенным считалось идти в ногу со временем»1. Вот и тогда нежелательных новорожденных убивали, но это не считалось убийством, в наше время отношение общества к абортам аналогичное. Вот и тогда общество отошло от патриархальных римских добродетелей, ныне же множеству наших соотечественников кажутся смешными, нелепыми и старомодными такие понятия, как честь семьи, репутация, доброе имя. Что произошло с городом Рим, с этим максимальным воплощением цивилизации античной эпохи известно всем – он пал, и вся его цивилизация была разрушена. На основании предложенных аналогий не трудно догадаться, к чему движется наше современное общество, которое колоссальными темпами одерживает все новые и новые победы в борьбе с целомудрием, вековыми устоями семьи, с подлинным смыслом отношений мужчины и женщины.

 Неуклонность в соблюдении своих нравственных принципов – вот, что всегда отличало христиан от языческого мира. Эта неуклонность в соблюдении семейной чистоты и нерушимой святости брачных отношений была одной из форм христианского исповедничества. Особенно в наши дни каждый член Церкви Христовой просто обязан иметь свою четкую и твердую позицию в подходе к проблеме брака и отношения полов, должен рассматривать этот вопрос только в аспекте заповедей Евангелия. В этом вопросе дружба с миром есть вражда против Бога.

 Наша страна искони православная в настоящий момент представляет собой догорающий костер былой славы и взлета русского самосознания. Страна на грани исчезновения по уже известному типу античного Рима, потому что христианство вытеснено из умов и сердец нашего народа. Христа нет в семьях, люди как-то «не нуждаются» в Нем. Таким образом, из общества устранена принципиальная основа, лишь на базе которой единственно возможно нормальное государство, а самое главное, на базе которой можно построить целеустремленную, осмысленную жизнь. Поэтому в наше время исторической задачей является создание крепких христианских семей – «Домашних Церквей». Для Русской Церкви в этом все ее будущее: научатся все ее члены создавать «Домашние Церкви» – будет существовать Русская Церковь, а значит и Россия, не сумеют – иссякнет. В современном мире «Домашние Церкви» вообще приобретают особое значение. Нигде эта потребность не ощущается так остро, как в государствах с постатеистическим социальным сознанием.

В наш стремительно развивающийся век многие общечеловеческие ценности нивелируются, утрачивают свою значимость. Каким бы ни было значение семьи в обществе и для отдельных ее членов, она перестала пониматься обществом как христианская. Этот факт находит подтверждение как на уровне государственном – современное законодательство выстроено относительно перспективы развода, а в ряде европейских государств – признает браком однополые отношения, так и в общественной морали, которая воспринимает «свободную любовь», «пробные браки» и различные извращения как нормативные явления.

За короткие сроки институт семьи качественно изменился, так что существующая в общественном сознании модель давно перестала соответствовать христианской.

В этом некий принципиально новый обращенный к Церкви вызов. Отцы Церкви патристического периода имели дело с языческими ярко контрастирующими формами общественных представлений о браке, которые можно было исправить, придав им христианское содержание. Современные христиане имеют дело со стереотипами общественного сознания по форме христианскими, но не являющиеся таковыми по содержанию, что катастрофически затрудняет осознание обществом качественного отличия христианского брака.

Поэтому в современном мире от христианских семей и христиан, вступающих в брак, требуется построить такой уклад, который бы существенно отличался от принятых на уровне массового сознания норм семейной жизни.

Не случайно тема работы звучит так: «Христианский брак и его место в современной России», ибо только Библия и Церковь дает правильное понимание в вопросах семьи, брака, супружества, как некой духовной субстанции, свершающейся на небесах.

Обращение к проблемам пола и брака обусловлено тем, что сегодня в этой сфере происходят поистине революционные процессы. В первую очередь необходимо отметить тенденцию отказа от жесткой регламентации полового и брачного поведения в различных дисциплинирующих формах. На свободные предпочтения личности влияют не только сложившиеся традиции, доминирующие идеологии, но и нравственно-этические установки, а также ряд других факторов. Принципиально новым можно считать, что сексуальность человека сегодня не только выведена в сферу его личных свобод, но и защищается в этом смысле законом в контексте широкого спектра прав человека. Вместе с тем историческая и культурная практика складывалась таким образом, что именно распространение эмансипированных образцов брачного и репродуктивного поведения актуализировали исследовательский интерес к проблеме пола и брака, продуцировали законотворчество в этой области. Проблема столкновения традиционных представлений о половых и брачно-семейных отношениях с повседневными практиками находит свое отражение в многочисленных работах философов, социологов, психологов, демографов, богословов и других специалистов, занимающихся исследованиями в этой непростой, пронизывающей все стороны жизни, человека и общества сфере. Тема культурных детерминаций, заложенных в тендерное различие полов, затрагивалась в разные эпохи развития философской мысли. В первую очередь акцент ставился на различение мужских и женских добродетелей, которые особенно отчетливо проявляются в контексте брачно-семейной биографии. Вторая половина XX в. выдвигает на авансцену проблему оптимального совмещения женщиной брачно-семейных, материнских и профессиональных функций, так как становится ясным, что открытый доступ во все сферы публичной жизни общества не решил проблему гендерной асимметрии. Актуализируются исследования, посвященные кризисному состоянию брака и семьи в современной европейской цивилизации. В последние десятилетия такие исследования интенсифицировались в связи с известными трансформациями в системе брачного и поведения человека. Не подлежит сомнению, что христианство было и продолжает оставаться одной из важнейших матриц, на которых выстраивается культурная и социальная история человечества. Обращение к проблемам христианского брака в современной России обусловлено тем, что нет другой области человеческого существования, в которой так значительно и сложно не пересекались бы интересы приватного (личного) и публичного (социального). В христианской культуре сферы пола и брака – это своеобразные «точки контроля» всего нравственного строя жизни человека.

Глава 1 Христианская концепция брака

1.1 Христианский брак как «Малая Церковь»

Православное понимание и осмысление семьи как «Малой Домашней Церкви» Христовой не случайно, оно имеет глубокий богословский смысл. Экклесиология рассматриваемого предмета по необходимости вытекает из общего учения о Церкви Христовой, как едином Богочеловеческом организме. Таким образом, для более полного рассмотрения и широкого раскрытия главной идеи, в первую очередь необходимо усвоить и понять православное учение о Церкви.

В Св. Писании термин «Малая Домашняя Церковь» упоминается не один раз. В первом послании к Коринфянам ап. Павел передает приветствие христианам Коринфа «От Акилы и жены его Прискилы с Домашней их Церковью» (1 Кор. 16:19). В послании к колоссянам упоминается Домашняя Церковь Нимфана: «Приветствуйте братьев в Лоадикии и Нимфана с Домашней их Церковью» (Кол. 4:15). В послании к Филимону благословение шлется Филимону и жене его Апфии. В послании к Римлянам ап. Павел приветствует супругов Андронника и Юнию, Филолога и Юлию. Все эти упоминания в Св. Писании говорят о том, что семья, брак среди христиан и взгляд на них, как на великую тайну, как на явление, подобное Вселенской Церкви Христовой, существовали уже на заре христианской эры. Почему же христианская вероучительная богословская традиция видит в христианской семье именно Церковь? Чтобы понять главный смысл такого сходства, рассмотрим православную экклесиологию, и по аналогии станет ясна суть и первоначальной темы.

Святая Соборная и Апостольская Церковь – есть Церковь единая, цельный мистический организм. Все «Евангелие» можно выразить в нескольких словах: «Великая благочестия тайна – Бог явился во плоти» (Тим. 3:16). Тело человека вместило Бога, при этом Бог остался Богом и человек остался человеком – всегда в едином Лице – Лице Богочеловека. Самое большое, что мог Бог дать человеку, Он дал ему. Сам стал человеком и навсегда остался Богочеловеком и в видимом, и в невидимом мире. Тайна Богочеловека неразрывно соединилась с тайной человека и стала двуединой тайной. Так начала существовать Церковь. Человек, включенный в Церковь и являющийся полноправным ее членом, человек, который в Церкви является частью Богочеловека Иисуса Христа – является частью Святой Троицы, также является частью Богочеловеческого тела Христа – Церкви. Становясь через святое крещение членом Церкви Христовой, каждый христианин становится составной частью «полноты, наполняющей все» (Еф. 3:19) и сам наполняется полнотой Божией и, таким образом, достигает всесовершенной полноты своего бытия, своей личности. «Так мы многие составляем одно тело во Христе» (Рим. 12:5). Через святые таинства и жизнь в добродетелях мы становимся членами одного тела Христова и между нами нет никакой границы, все мы связаны между собою одной жизнью, подобно тому, как части человеческого тела связаны между собой. В нашем теле членов «много но тело одно» (1 Кор. 12:12), так и Христос в своем Теле, из которого, и в котором существует Церковь, объединил всех людей в Богочеловеческом теле – Церкви. Дух Святой святых таинств и добродетелей удерживает в единстве всех Им крещенных верных, которые составляют Тело Церкви. Все нужны каждому и каждый нужен всем. Всех их связывает в одно соборное Богочеловеческое Тело – Дух Святой, Соединитель и устроитель Церкви.

Верховный закон Богочеловеческой соборности в Церкви: каждый служит всем и все каждому, каждый мирянин и служитель Церкви живет и спасается с помощью всего Тела Церкви, посредством всех членов Церкви Христовой. В личности Богочеловека всесовершенно соединились Божественное и человеческое естество, поэтому люди, до этого грешные, Богочеловеческою Кровию стали с Ним едины, стали: «члены Тела Его от плоти Его и от костей Его» (Еф. 5:30). Богочеловеком Иисусом Христом осуществлена пасхальная действительность: мы, люди грешные, вступили Им в кровное родство с Богом.

Краеугольный камень божественного домостроительства спасения человека – это великая тайна – Христос и Церковь. Христос есть и Бог, и человек, Бог-Слово и Церковь, Бог-Слово телесно вознесшийся на небо и телесно присутствующий в Теле Своем в Церкви на земле.

Рассмотрев основные моменты православной экклесиологии, обратимся непосредственно к заданной теме. Для людей, находящихся в браке, Вселенская Церковь Христова начинается с семьи, с этой «Малой Домашней Церкви», в ней совершается духовный, любовный труд супругов по достижению Царства Небесного. Домашнюю Церковь создают двое – любящие друг друга мужчина и женщина, соединенные в браке Богом и стремящиеся ко Христу. Семья – «Малая Домашняя Церковь». Как это понять? Муж – глава семьи, ап. Павел напоминает, что приговор, сказанный жене в раю «и он будет господствовать над тобой» (Быт. 3:16) не потерял силы и в христианстве, только здесь муж не столько носитель доминирующей власти, сколько всесторонний попечитель и охранитель и только в этом смысле он – глава жены. Муж для жены в брачном союзе, что Христос для Церкви в благодатном порядке, по домостроительству спасения. Муж сравнивается со Христом, жена с Божией Матерью, одновременно его Невестой неневестной и Церковью. Один из пунктов сравнения – главенство: муж глава семьи, как Христос Церкви. Христос для Церкви – Отец и Сын. Апостол Павел в своем послании к христианам г. Ефеса пишет: «Жены, повинуйтесь своим мужьям как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви и Он же спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так жены своим мужьям во всем. Мужья любите своих жен как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за Нее» (Еф. 5: 22-23). Повиновение жены мужу в христианстве принимает возвышенный характер, оно вытекает из благоговения перед Богом и приравнивается к делам богоугождения, творимым Самому Господу. Она повинуется мужу с уверенностью, что Господь принимает такое повиновение. Она повинуется мужу не как сильнейшему и господственному по порядку естества, но как представителю Христа. Святитель Иоанн Златоуст говорит о том, что: «сказавши – повинуйтесь как Господу – апостол разумеет следующее: если повинуешься мужу, то думай – ты повинуешься как работающая Господу. Ибо если даже противящиеся внешним общественным властям противятся Божию повелению, то тем более неповинующаяся мужу. Этого Бог требует от начала». Также и муж глава жене и сын человеческий одновременно. Христос глава Церкви, потому что Он есть спаситель Тела Своего. Он стал главою через спасение спасенных, и спасенные стали членами Его через спасение. Поставляя главенство мужа над женою наравне с главенством Христа над Церковью, как ее Спасителя, ап. Павел указывает, что муж должен являть себя спасителем жены, чтоб и жена видела в нем своего спасителя, и на том чувстве, что муж оберегает ее, должна оживлять свое повиновение ему. Блаженный Феофилакт так пишет об этом же предмете: «Как Христос, будучи главою Церкви, промышляет о ней и спасает, так и муж спаситель жены – тела своего»2. Церковь Христова есть единый Богочеловеческий организм, глава которого – Христос. Все общество людей, верующих во Христа и живущих в Нем – есть Его тело, а Он глава. Брак есть «Малая Церковь», потому что муж и жена – одно тело, глава которого муж, а тело мужа жена.

Апостол Павел говорит о том, что: «Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим [мужьям] во всем». Блаженный Феодорит так комментирует эти слова: «Если жена должна повиноваться мужу как Церковь Христу, то между мужем и женой союз быть святой, и никогда не должен работать страстям»3. Преподобный Иоанн Дамаскин так объясняет эти слова апостола: «Апостол обязывает жену повиноваться мужу образом повиновения Церкви Христу для того, чтобы это повиновение было не телесного, но духовного характера»4. «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь» (Ефес. 5:25). Новый аспект, на основании которого можно проследить мысль о сути аналогии Христовой Церкви и брака как таковой «Малой Церкви», апостол дал женам в заповеди любви и повиновения. Затем он дает мужьям заповедь и пример любви ни на чем другом, как на примере любви Христа Спасителя к Церкви. В брачном союзе главная обязанность мужа – любить жену. Жена должна повиноваться мужу, потому что покушение жены взять преобладание расстраивает мир семейный. Муж должен больше всего любить жену, потому что эгоизм с его стороны делает невозможным благоденствие семейной жизни. Апостол налагает больше обязанностей на мужа. Апостол определяет обязательную для мужа любовь – в той же мере как и любовь Христа к Церкви.

Господь пожертвовал Собой ради возлюбленной Им Церкви, следовательно и мужья должны простирать свою любовь к женам до готовности жертвовать за них собственной жизни. Впрочем, где есть Любовь, там это происходит естественно. Если рассматривать повиновение, то обнаружим, что оно есть непрестанное «умирание» – отсечение своих желаний и рассуждений. Апостол Павел в своём послании говорит: «Любящий свою жену любит самого себя. Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее как Господь Церковь, потому что мы члены тела Его от плоти Его и от костей Его. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей и будут двое одна плоть» (Ефес.5:22-24). Сын Божий в вочеловечевании оставил Отца (не разлучаясь с Ним) и вступил в таинственный союз с искупленным человечеством – Церковью, которая тоже есть от добра Его и вместе с Ним составляет единство. «Человек оставляет произведших его, оставляет тех, кто столько благодетельствовали ему и к которым он привык, сочетаться с тою, которую прежде не знал и не видел, которая не имеет с ним ничего общего и предпочитает ее всему. Подлинно это таинство, и родители не печалятся, а напротив желают расстачить деньги и делать расходы. Поистине таинство великое»5. Думается, что данный разбор мест Св. Писания в определенной мере установил необходимый смысловой фон для более успешного продолжения исследования темы о христианском браке.

Согласно мнению свт. Иоанна Златоуста, брак учрежден Богом, чтобы восполнять убыль людей, причиняемую грехом и смертью. Но деторождение не единственное и даже не самое главное назначение брака, а главной целью брака является искоренение распутства и невоздержания: «брак дан для деторождения … и еще более для погашения естественного пламени … брак установлен чтобы мы не распутствовали, не предавались блудодеянию, но чтобы были трезвенными и целомудренными»6. Так, две цели, для которых установлен брак, чтобы жили целомудренно и делались отцами, но главнейшая из этих целей – целомудрие. Апостол Павел, поясняет: «во избежание блуда каждый имей свою жену и каждая своего мужа» (1 Кор. 7:2), – не сказал для «деторождения», и затем: «будьте вместе» (1 Кор. 7:5) – повелевает он не для того, чтобы сделаться родителями многих детей, а для того, чтобы «не искушал вас сатана», и продолжая речь не сказал – если желаете иметь много детей, но что же: «если не могут воздержаться, то пусть вступают в брак» (1 Кор. 7:8)7. О данном послании ап. Павла свт. Иоанн Златоуст указывает, что так же назначением брака является удовлетворение потребности к плотскому соединению, которая вложена Богом в природу человека.

Взаимное влечение мужчины и женщины имеют целью взаимное духовное возвышение – восстановление в человеке его первоначальной красоты – первообраза творения по образу и по подобию Божию. На особое духовное значение брака указывает и проф. В. С. Троицкий в своем труде «Христианская философия брака» о том, что: «Метафизическое соединение мужчины и женщины есть таинство, поскольку оно превышает категории нашего разума и может быть пояснено лишь сопоставлением этого таинства с таинством Пресвятой Троицы и догматом Церкви, психологически это единение является источником таких чувств брачующихся, которые по самому своему характеру исключают вопрос о целях брака вне его самого, ибо эти чувства удовлетворенной любви, а потому и полноту и блаженство … В браке человек становится образом сверхиндивидуального, единого по существу, но троичного в Лицах Бога».

 На таинственность и возвышенные цели брака указывает и Александр Ельганинов: о том, что то: «Что люди свели на плоскость физиологического акта – на самом деле есть высшее раскрытие личности человека, достижение завершенной полноты ее в таинственном соединении двух, имеющих в себе слова Апостола, уподобившего это соединение союзу Христа и Церкви. В браке возможно полное познание личности – чудо ощущения видения новой личности и также чудесно и единственно как познание Бога мистиками. Вот почему до брака человек скользит над жизнью, наблюдая ее со стороны, и только в браке погружается в жизнь, входя в нее через другую личность. Это наслаждение настоящим познанием и настоящей жизнью дает то чувство завершенной полноты и удовлетворения, которое делает нас богаче и мудрее. Брак – посвящение, мистерия. В нем полное изменение человека, расширение его личности, новые глаза, новые ощущения жизни, новое мировосприятие, рождение через него в мир в новой полноте. Исчезает чувство своего «я», как отдельного человека, во внутреннем мире и во внешних делах муж и жена чувствуют себя частью одного общего целого – один без другого ничего не хочет переживать, хочется все видеть вместе, все делать вместе, быть всегда во всем вместе».

 Таким образом, исключительная и высшая цель брака состоит в том, что «муж и жена получают полноту и цельность своего бытия в духовном и физическом единении и взаимном восполнении одного личностью другого»8. Брак в его идеальной сущности – осуществление высочайшего предназначения человека.

Союз двух человек – брак, может быть даже и не венчанный, есть союз в «плоть едину», но для христиан этого мало и крайне недостаточно: у них все намного возвышеннее. Не брак лишь «телес», но брак души и духа, маленькая Церковь Христова; без создания таковой брак между христианами не достигает своей потенциальной задачи.

Христианский брак – явление несравнимо возвышенное и глубокое, по Слову Спасителя нашего Господа Иисуса Христа. Христос воспринял Себе человеческую плоть и весь мир людей сделал по необходимости, причастным Себе, Он стал вторым Адамом – родоначальником «нового исцеленного человечества» и отныне отношения между мужем и женой должны быть «новыми», должны быть отношениями новых людей. Апостол Павел употребил по отношению к браку рационально непостижимое, но полное мистического реализма сравнение: брак мужа и жены – образ отношения Христа и Его Тела, Церкви Христовой. Вне христианства, вне таинства венчания, вне Евхаристии, вне молитвенного общения с Богом, мужчина и женщина, живущие вместе, никогда не будут двуединым светлым существом в Господе, именно это двуединое целое – муж и жена во Христе есть «Домашняя Малая Церковь». Брак в христианстве – уникальный союз в любви двух существ, которые могут превзойти свою собственную человеческую природу и могут быть соединенными не только друг с другом но и со Христом, и во Христе.

 Таким образом, брак в христианстве, это возведение Любви (ἀγάπη) в «тайну великую», ведь христиане призваны к уподоблению Христу, к обожению, а жить в браке одной лишь плотью им по необходимости невозможно. Напротив же, жить в браке по образу Христа и Церкви как нельзя более соответствует той цели, к которой все христиане стремиться должны.

1.2Христианский брак, его основные аспекты и положения

 Изначально, в Евангельском учении и своем устроении Церковь содержит вполне определенное понимание брака как благодатного, во Христе, союза мужчины и женщины, но осознание и раскрытие этого понимания стало возможным пожалуй только в XX в.

 Учение о браке, которое содержит Церковь, очень глубоко. Прежде всего мы видим одну интересную вещь: еще не было Христовой Церкви, мало того, еще не произошло грехопадения, а брак уже был; еще в Раю сказал Бог первым двум людям, Адаму и Еве: «оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится жене своей; и будут одна плоть» (Быт. 2:24); «и благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею» (Быт. 1:28).

Брак есть некое Таинство само по себе: Таинство до Таинств; его смысл –что двое становятся «в плоть едину», т.е. как бы одним существом. Здесь какие-то глубины Божие: мы соприкасаемся с основами Творения: человек, как личность, отдельная, самостоятельная, самоценная – наделяется способностью в браке составлять некое надличностное единство – для чего Господь и сотворил человека, так сказать, разным в половом смысле – мужчину и женщину (Быт. 1:27). Таким образом, мы видим, что брак есть естественный по факту творения союз мужчины и женщины. В чем же Церковь видит здесь – не просто благословение Божие, от начала почивающее на этом союзе, – но именно Христово Таинство?

Можно сказать так. После грехопадения жизнь человека раздроблена во всех своих проявлениях, в частности, появилось противопоставление земной жизни – жизни вечной. Одним из спасительных плодов совершенного Господом дела нашего искупления было разрушение средостения между Богом и человеком. В Церкви, в ее Таинствах и вообще в жизни Святого Духа, Который усваивает каждому человеку плоды удомостроенного Богом спасения, в земную жизнь человека входит вечность, Царство Божие, уже пришедшее в силе, и приобщает человека Богу. И брак, который после грехопадения был естественным и благословенным союзом людей, но для земной лишь жизни, – в Церкви приобретает вечное измерение и соотносится с Христом Господом; не просто как союз двух людей – но во Христе; не просто для этой, временной жизни – но навсегда, в вечности.

 В этом – смысл именно Таинства Брака, и этот смысл достаточно резко противопоставляется ветхозаветному пониманию брака. В Ветхом Завете основной целью брака является деторождение, продолжение рода. В связи с этим Ветхим Заветом допускалось и многоженство, и наложничество, – то есть разнообразные средства, направленные на сохранение рода в земной жизни. Новозаветное понимание брака смещает акцент с деторождения прежде всего на любовь и единство двух людей – мужа и жены, причем, любовь, начинающуюся здесь и простирающуюся в вечность. Любовь эта, имеющая деторождение делом важным и значимым, но неким следствием, – своим центром, началом и главой имеет Иисуса, Христа.

Римское право рассматривало брак прежде всего как договор, влекущий за собой определенные правовые, имущественные и прочие общественные обязанности. Слова ап. Павла: «так должны мужья любить своих жен, как свои тела; любящий свою жену любит самого себя», несравненно превышают и эту точку зрения на брак – не договор, как некая земная формальность – а абсолютное единение супругов в любви.

 И, отсюда, можно вывести некое определение того, что есть Таинство брака. Брак понимается в христианстве как онтологическое соединение двух людей в единое целое, которое совершается Самим Богом, и является даром красоты и полноты жизни, существенно нужным для совершенствования, для осуществления своего предназначения, для преображения и вселения в Царствие Божие. В нем супругам подается божественная благодать, созидающая их союз неким вышеестественным единением во Христе, по образу союза Христа и Церкви, начинающимся здесь, на земле, и простирающимся в вечность. Христианский брак не исключает ни продолжения рода, ни имущественных и прочих формально-общественных отношений, но это становится в браке не главным.

 Главное, что брак из формы земной жизни преобразуется в религиозно-творческую жизнь, и духовную задачу. Любое Таинство дается человеку как семя для взращивания, для раскрытия его благодатных плодов; так и брак, и может быть – брак особенно, потому что это благодатное семя получает не личность, как в остальных таинствах, а союз двух личностей и их родов. Плод, который должен явиться в результате религиозного творчества супругов –Царство Божие, его «предначатие» на Земле. Это любовь. Брак начинается любовью естественной, взаимной симпатией, притяжением душ и телес, а взращиваться должна любовь Христова, превышающая всякое разумение, вечно.

Это действительно – духовное задание, причем на всю жизнь: когда естественные чувства путем взаимных нравственных религиозных усилий с течением времени претворяются в настоящую любовь, когда земная жизнь постепенно проникается начатками Царствия Небесного и становится им уже здесь. Тем самым в браке, с одной стороны, раскрывается Благодать Божия, она все больше и больше проникает всю жизнь супругов; с другой – реализуется в полной мере человечность, по образу и подобию Божию.

Как Бог проявляет свою любовь к Церкви и в Церкви, так и супруги получают в Таинстве Брака Благодать Божию на уподобление Богу, семья становится «Домашней Церковью» – т.е. единством разных личностей в любви. И на созидание этой домашней Церкви и подается благодать Св. Духа в Таинстве Брака. Именно в этом смысле Св. Писание уподобляет брак Церкви, а Церковь – браку, Царство Божие – брачному пиру и т.д. И в Церкви, и в христианском браке мы созидаем Царство Божие, являем его уже здесь, на земле.

Первую тысячу лет Церковь не знала отдельного чинопоследования Таинства брака. Жених и невеста становились супругами через совместное причащение Св. Христовых Тайн на Литургии и благословение Епископа.

Формально брак заключало государство – Византия жила законами Римского права; заключение брака государством считалось легитимным и обществом, и Церковью. И этот естественный брак Церковь возвышала до духовного союза не через иное что, но через совместное приобщение Тела и Крови Христовой; тем самым супруги становились не просто «плотью единою» – любой законный брак объединяет людей на этом естественном уровне; но единым существом во Христе.

 Впоследствии, с IX в., начало развиваться отдельное чинопоследование: обручения и венчания. Это было связано, во-первых, с ослаблением собственно евхаристической жизни, а во-вторых с тем, что государство в это время передало Церкви функции формальной регистрации браков. Это привело постепенно к затуманиванию церковного осознания брака как евхаристического созидания малой Церкви, к разрыву брака и Евхаристии. Само современное чинопоследование сохранило явные отсылки к Евхаристии: это и возглас, которым оно начинается – «Благословенно Царство...», и общая чаша, которую испивают супруги – то, что осталось в воспоминании о Евхаристической Чаше; и пение «Отче наш» перед этим, и прочее – но сознание людей по отношению к браку очень формализовалось, смысл брака стал усматриваться прежде всего в легитимизации, т.е. узаконению отношений, – земной смысл брачного союза стал выступать на первый план, заслоняя смысл христианский, собственно церковный; а после отнятия у Церкви регистрирующих функций венчание по большей части вообще скатывается к магизму или формализации (отголоски этого – в церковных спорах о «невенчаном браке», многие пастыри считают его блудным сожитием.).

Брак во Христе простирается в вечность, и являет собою абсолютное единение супругов, выражением чего являлось в древней Церкви совершение Таинства через совместное причащение Св. Христовых Тайн, словами трудно выразить то огромное значение, которое имеет причащение Св. Христовых Тайн в духовной жизни христианина. Причащение – залог будущей блаженной жизни со Христом и во Христе. В связи с этим встает вопрос о второбрачии и о разводах. Евангельский идеал совершенно ясен и отчетлив – брак может быть только один. Господь говорит: «Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их..., посему оставит человек отца и мать, и прилепится к жене своей, и будут два одного плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19:4-6). И ап. Павел поясняет: «вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем; если же разведется, то должна оставаться безбрачною, ли примириться с мужем своим, - и мужу не оставлять жены своей» (1 Кор. 7:10-11). Следовательно, если между людьми наличествует это единство во Христе, то невозможен развод, и даже смерть не разлучает супругов: оно есть лишь временное расставание. Но Евангелие есть идеал: жизнь от идеала далека. Поэтому Церковь допускает второбрачие (и в самом крайнем случае – третий брак), но допускает как немощь, под условием покаяния, – покаяния в том, что земная жизнь, плоть – берет верх над евангельским и церковным чином человеческой жизни.

Что касается разводов, то Церковь не «разрешает» их, а с сожалением всего лишь констатирует, что христианского брака нет, он не состоялся. Господь указал одну причину развода – прелюбодеяние, т.е. нарушение супружеской верности; Церковь принимает еще несколько причин – психическая болезнь, жестокое обращение, и проч. Но все это не причины развода в собственном смысле, а констатация факта, что в данной ситуации брака уже нет, он стал невозможен. В таких случаях под условием покаяния Церковь из снисхождения разрешает второй брак, – если, конечно, ситуация продиктована законными причинами.

Сюда же относится вопрос о смешанных браках. Понятие Церкви о браке как о созидании «Малой Церкви» требует, разумеется, чтобы оба супруга были православными христианами: брак начинается с совместного причащения Св. Тайн, и осуществляется единением во Христе; а это невозможно при инославии супругов. Конечно, это относится к ситуации, когда мы вступаем в брак, уже будучи христианами, людьми церковными.

 Однако часты ситуации, когда брак заключен до того, как кто-либо из супругов обратился ко Христу. Для нашего времени это очень характерно; это было характерно и для времени Апостольского; и ап. Павел советует, как поступать в этих случаях: «если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его; ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим... Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?» (1 Кор. 7:12-16). Поэтому, если брак уже сложился до воцерковления, лучше всеми силами хранить его, стараясь его воцерковить, здесь бывают многие сложности и обстоятельства, о которых нужно говорить отдельно, но уже православные люди должны, по мысли Церкви, искать себе супруга обязательно единоверного.

Рассмотрим вопрос о плотской, телесной стороне брака, и затронем в связи с этим важную тему целомудрия и его нарушения – блуда. Какое место в браке имеет плотская близость супругов, как к ней относится Церковь?

Как сложилось исторически и социокультурно – Церковь, не в своем исконном устроении и учении, а в дидактической практике - предлагает нам для подражания монашеский идеал. И устав монастырский и постная дисциплина – монастырская. В житиях христианских святых подчеркиваются монашеские добродетели. От этого складывается христианская этика, в которой идеалы брака выше семейных отношений светского общества.

 Можно назвать десятки «житий», или святоотеческих назиданий, воспевающих безбрачный аскетический идеал, но не встречается, чтобы с равной силой подчеркивалась благодатная жизнь христиан в браке. От этого мы предпочитаем многие вещи обходить молчанием, пускать на самотек; к числу их принадлежит вопрос телесного общения. Но здесь есть опасность – оставшись без церковного освещения, осмысления, эта сфера человеческой жизни легко поддается разного рода покривлениям; вдобавок, у людей складывается мнение, что Церковь чего-то боится, в частности, этой темы.

 С давних пор, под влиянием различных вероучений (напр., гностицизма, манихейства и проч.), возникла точка зрения, что тело и все телесное есть скверна и грех, есть то, чего нужно гнушаться, преодолевать. Телесный контакт супругов, в рамках этой точки зрения, допускается только исключительно для деторождения, и является любодеянием как явным несовершенством.

В христианстве плоть имеет очень важное значение. Воплотился Бог: Господь Иисус Христос принял на себя все человечество, кроме греха; и тело тоже. Воскресение Христово совершилось вместе с плотью; Господь, воскресши, не сбросил с себя тело, не избавился от него, но приобщил его Своему Воскресению, мало того, и Вознесся, и сел одесную Отца Он тоже вместе с Телом. Нашему телу уготована участь преображения; на Страшном Суде мы предстанем с телами нашими, и вечная наша участь также не исключит наших тел, хотя, конечно, изменятся его свойства: тело станет духовным, по слову ап. Павла (см.: 1 Кор. 15), но – станет бесплотным, т.е единством души и плоти в полноте их сущностей. И здравый аскетизм говорит об отсечении греха и страстей, об избавлении тела от похоти, о его духовном исцелении, – но не о «преодолении» его. Бог сотворил человека цельным: в этой целостности принимает участие и душа, и тело; и брак, который, как любое церковное действие, охватывает всего человека, всю его жизнь.

 Поэтому телесная близость супругов – неотъемлемая, законная и благословенная Богом часть брачной жизни, – причем именно сама по себе, не только понимаемая фертильно, т.е. лишь для деторождения, – это отдельный вопрос. Вот что пишет об этом ап. Павел: «жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1 Кор. 7:4-5). Церковь всегда отстаивала именно этот взгляд на вещи, противопоставляя его ханжеской идеологии. 51-е Апостольское правило угрожает отлучением от Церкви тому, кто «удаляется от брака... не ради подвига воздержания, но по причине тушения, забыв, что Бог, созидая человека, мужа и жену сотвори их, и таким образом, хуля, клевещет на создание Божие» (Ап. 51). «Если кто порицает брак и гнушается женою верною и благочестивою, с мужем своим совокупляющеюся, или порицает оную, как не могущую войти в Царствие Божие, да будет под клятвою» (Гангр.1, 9, 10), – определяет Гангрский собор IV в., принятый Церковью как канонически безусловно авторитетный.

 «Основы социальной концепции РПЦ» 2000 г. – официальный документ нашей Церкви – также подчеркивают, что телесные отношения мужчины и женщины благословенны Богом в браке, где они «становятся источником продолжения человеческого рода и выражают целомудренную любовь, полную общность, «единомыслие душ и телес» супругов, о котором Церковь молится в Чине Брачного вещания»9. Чтобы плотские отношения именно выражали на телесном уровне целомудренную любовь, но не превращались в удовлетворение похоти, в Церкви есть нравственные нормы и заповеди. А в посты, в христианской Церкви сексуальная жизнь не заканчивается. Об этом пишет ап. Павел (см.: 1 Кор. 7: 4,5)

Таким образом, можно говорить о некоей норме плотского общения супругов в браке: 1) выражая свою любовь друг другу полным, включающим тело образом, 2) придерживаться церковной дисциплины, соблюдать заповеди но и 3) иметь в виду деторождение, как завершающую любовь – сторону брака, уподобляющую семью в некоторой степени Богу-Творцу.

 Вступление в брак обязательно предполагает, в нормальном порядке вещей, рождение детей, поэтому сознательная установка супругов на их отсутствие, ограничение телесной близости лишь получением удовольствия друг от друга является безответственной и греховной.

Блуд есть смертный грех. Он разлучает человека с Богом, разрушает его душу. Вместе с тем, ни один грех в наше время так не насаждается и не пропагандируется, как блуд в разных его видах, при этом совершенно исчезает само понятие греха. Современные молодые люди, на вопрос социологов о браке и любви вне брака искренно недоумевают: «Что плохого в беспорядочных добрачных связях?» - удивляются они. «Насилия друг над другом мы не совершаем, вреда никому не приносим? Ведь все сейчас так живут: ведь это естественно». Близка таким взглядам проблема так называемых «гражданских браков», которые юридически расцениваются как не зарегистрированные, не оформленные перед обществом. А в христианской Церкви рассматриваются как неблагославенные, не защищённые Богом и Его ангелами браки.

 На подобного рода вопросы можно дать следующий религиозный ответ: во-первых, массовость и всеобщность греха не делает его не-грехом; ни духовных, ни прочих последствий греха никакая массовость не отменяет; во- вторых, не всё естественное хорошо. Церковь никогда не забывает, что естество наше – падшее, повреждено; спасение совершается с понуждением естества, неким насилием над ним. Из высокого значения человеческого тела, о котором мы сказали выше, вытекает и отношение к хранению его в чистоте. Вот что пишет ап. Павел. «Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы? Итак, отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет! Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею? ибо сказано: два будут одна плоть. А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом. Бегайте блуда: всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела. Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших, и в душах ваших, которые суть Божии» (1 Кор. 6:15-20).

Только в браке это телесное единение законно: оно охватывает всецело две человеческие жизни и является выражением любви как полноты не только земной, плотской, но и душевной и духовной жизни.

 В блуде ничего этого нет: там только сиюминутный, телесный, похотный план бытия; отсекаются прочие высшие стороны человеческого союза, попирается богоустановленный чин. Это и есть антидейство – т.е. совершается единение плоти, но души к этому не готовы и не хотят и не могут вместить полноты любви. Плотская сторона в любви – лишь одна из граней, часть, на своем месте законная лишь при участии всех других сторон любви – религиозной, т.е совести, ответственности, уважения, преданности друг другу и Богу, долге и прочем.

 Если же этого нет, то соединение мужчины и женщины происходит на самом низком уровне – на уровне единства тела, похоти, физиологии. И это имеет некое мистическое следствие: человек как бы «опрокидывается», из Богоподобного становится животноподобным, разрушается целомудрие, т.е. мудрая целостность человеческого существа данная нам Богом, как бы повторяя процесс грехопадения – т.е. попирается образ Божий в нас, происходит раздробление души, потеря целостности.

Блуд и разврат поэтому – непременная принадлежность сатанинских культов, как лже-таинство, антидейство, оскорбление Бога и разрушение человека. Поэтому и физиологическое действие как таковое, осуждается Богом, и невидимые следствия его, т.е. то, что происходит в духовном мире. Супруги соединены в одну плоть уже до плотских отношений Таинством брака, причащением Тела и Крови Христовых и благословением Церкви; любовь между ними уже наличествует, объединяя духовный и душевный план бытия двух людей; уже есть ответственность друг за друга. Плотская их близость вторична и всего лишь дополняет на уровне тела уже имеющееся единение душ. Вне же брака плотская связь ставится до всего на первое место, место Христа, и оказывает разрушительное воздействие на незаконно ею соединяемые души.

 Опасность блуда заключается в следующем: он калечит, уродует душу и удаляет ее от Бога. Прелюбодеяние, т.е. нарушение супружеской верности, кроме всего вышеназванного, отягчает дело тем, что попирается вечный, уже существующий союз между мужем и женою по образу Христа и Церкви. Противоестественный блуд даже комментировать не надо: в Писании он прямо назван «мерзостью пред Господом». Любые блудные грехи, меньшие, чем упомянутые, есть нарушение целостности, целомудрия, христианского равновесия человека, и измена Богу, Которому ценна более, чем что другое, чистота души и тела. «Ничто нечистое не войдет в Царство Божие» - сказано Иоанном Богословом в книге «Апокалипсис». Поэтому апостольское «бегайте блуда» в любых его проявлениях, есть необходимейшее и первейшее наше дело: вне целомудрия невозможна духовная христианская церковная жизнь. По этой причине Церковь, будучи вообще крайне снисходительной к немощи человеческой, блудные грехи наказывает строго, не оставляет их без епитимии.

 Почему блуд – это плохо вне религиозного контекста объяснить это невозможно. Можно говорить о долге, о хранении чести, о порядочности, но в наши дни все это имеет для людей малую ценность: а вот христианская точка зрения иногда заставляет задуматься.

Апостол Павел в качестве основы брака полагает женскую и мужскую любовь. «Мужья, любите своих жён,... как свои тела» (Еф. 5, 25, 28); ап. Титу св. Павел заповедует увещевать жен любить мужей, любить детей (Тит. 2:4). Что такое любовь? Любовь – это самопожертвование. Существует несколько типов любви. «Агапэ» (ἀγάπη) – жертвенная любовь. Она основана на традиционном христианском взгляде, согласно которому любовь ничего не требует взамен, она добра, терпелива и постоянна. Эта любовь ассоциируется с Иисусом Христом. «Сторгэ» (στοργή) – любовь-нежность, особенно семейная. «Прагма» (πράγμα) – уравновешенная и в определенном смысле "практическая" любовь, сильное и глубокое чувство. «Мания» (μανία) – бурное и всепоглощающее чувство. Оно ассоциируется с безумием и смятением. «Филиа» (φιλία) – любовь-дружба или любовь-приязнь по осознанному выбору. «Эрос» (έρως) – стихийная, восторженная влюблённость, в форме почитания, направленного на объект любви.

Есть несколько уровней любви. Первый уровень – это душевно-телесное взаиморасположение и притяжение, с него обычно начинается знакомство между будущими мужем и женой. Это чувство непрочно: оно может пройти через какое-то время; оно может быть поводом для неправильного хода дел, т.е. для поверхностных, и блудных, легкомысленных и греховных отношений.

 Второй уровень – это когда к природному чувственному взаиморасположению присоединяются нравственные, душевно-духовные действия: любовь обогащается понятиями ответственности, долга, уважения, жертвенности, – ими поддерживается, укрепляется, и раскрывается первоначальное чувство.

 И третий уровень – тот, на который опирается Церковь, заключая над супругами Таинство брака – любовь духовная, – единение мужа и жены во Христе. «Ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе» (1 Кор. 11:11). Первый уровень любви – вещь естественная; второй – плод нравственных человеческих усилий; третий – дар благодати Божией, получаемой в Таинстве как семя и подлежащий духовно-нравственному взращиванию, возделыванию.

Человек – в самой глубине своей – один перед Богом. Не «одинок», в человеческом смысле, – Сам Бог сказал: «нехорошо быть человеку одному» (Быт. 2:18), – а метафизически, как личность, связан с Богом так, что не может быть между человеком и Богом никаких промежуточных звеньев; душа человека предстоит перед Богом одна, сама, безо всего, – и эта единственная и первая связь души с Богом главнее и сильнее всего на свете. Как бы человек ни любил жену, или мужа, детей, да и всех людей, – несравненно больше и сильнее и значимее это вот предстояние души, самой в себе, одной – Богу. Это то, о чем говорит Псалом, что Бог «создал на едине» сердца человеческие (Пс.32:15).

 Но здесь нет раздвоенности, как будто человек поставлен в мучительнейшую ситуацию «разрыва», когда с великой болью отказываются от одного ради другого; эти вещи удивительным образом сочетаются (исключая монашеское призвание человека). Здесь речь идёт именно о том, что, в каком бы теснейшем единении с женой, детьми не был человек, несравненно главнее для него Христос.

В Таинстве брака Господь Св. Духом вносит Себя в сердцевину супружества; Он становится средоточием семьи. И только Он оживотворяет и по-настоящему созидает семью. Муж через Христа и Св. Духа становится единым с женою, и жена через Христа – единой с мужем; ради Него существует семья, как и все в Церкви – ради Него. Он дает супругам силы, любовь, мудрость, должный строй всему, всем сторонам семейной жизни, при условии, если супруги одуховлены Его искать, Его любовью жить и не уклоняться от Него. «Без Меня не можете творити ничесоже» (Ин. 15:5) говорит ап. Иоанн Богослов, и ап. Павел ему вторит: «Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (1 Кор. 3:11).

 Никакие иные цели, кроме жизни во Христе, семью как Церковь не создадут: ни просто человеческая любовь и стремление к счастью; ни воспитание и устройство детей; ни совместный быт и улучшение его, ни что иное; но только Христос, – а Он придает всему этому смысл, крепость, совершение, и во всем этом – залог жизни вечной.

 Итак, в основу всего мы кладем Любовь – Христа. Поэтому прежде всего нам нужно дать место Богу, а это значит, что первое в семье, которая хочет стать домашней Церковью – это церковность, – не внешняя, не механически-формально, кликушески воспринимаемая, – но в своем подлинном смысле: восприятие благодати Св. Духа в Таинствах, молитва и нравственный труд по опыту, указываемому Церковью, с целью Богообщения, – чтобы начальная любовь укреплялась и преображалась Господом в подлинную – совершенную, превосходящую всякое разумение.

 И здесь есть важное предварительное условие – важное прежде всего с духовной точки зрения, а именно – строгое хранение целомудрия до брака.

Важно то, что попранное целомудрие – это препятствие Богу «прийти и вселится в ны», это поставление мужчины и женщины, до создания семьи, в условия, когда о семье, как именно о домашней Церкви, не может быть речи. Кому-то – жить вне Христа, – по ослеплению и повреждению души норма, но для христиан оказаться вне Господа – «сгореть в геенне огненной». Поэтому целомудрие совершенно необходимо и чистоту и радость влюбленности нужно хранить от всякого блудного, даже малого, действия.

Вот брак заключен и сразу меняются акценты: если до брака влюбленным людям свойственен некий идеализм, то брак – это уже всецелая совместная жизнь, в которой выявляются не только лучшие, идеальные в нравственном и религиозном аспекте стороны супругов, – то, что обычно видится прежде всего в период влюбленности, – но и немощи, свойственные каждому человеку. В наше время люди воспитываются, по большей части, потребителями; эгоизм, гедонизм и безответственность – та атмосфера, в которой, как правило, формируются молодые люди, становящиеся мужем и женой. Огромное количество браков распадается. Почему?

Потому, что молодые супруги настраивают себя на то, что они будут «вкушать» друг от друга исключительно лёгкое «счастье», т.е. легкое удовольствие, не требующее ничего взамен, – ни ответственности, ни труда, не понимая, что такое «счастье» нельзя брать за основу созидания семьи.

Заключение брака – дело очень серьезное. Семья – это самоограничение ради супруга.

 Оказывается, многие люди на жертвенность сегодня не способны. И поэтому семьи распадаются. Христианский брак, по определению, лишен этой легкомысленности; супруги-христиане должны настроиться, в полном смысле этого слова на аскетический подвиг – отказа от себя. Не лёгкое «счастье», – оно само придет, когда жизнь выстроится как должно, – а любовь их главная цель, «за которую нужно подвизаться» – взаимными терпением, смирением, послушанием – нравственным трудом, чтобы выстроить жизнь по Евангелию. И это тот фундамент, на котором выстраивается христианская семья: целомудренные любовные отношения супругов.

 Самое важное – это предварительное состояние семьи. Это мир в христианском доме. И если в семье «война» – ни о какой духовной жизни не может быть речи.

Естественное следствие семьи – рождение детей. Это великий дар Божий, большая радость, тайна – здесь семья как бы уподобляется Богу в акте творения, приобретает некую полноту, совершенство. Дети в христианском браке – это не собственность родителей; дети принадлежат Христу, они – Его, и важная задача – воспитать детей по образу и подобию Христа Бога.

Глава 2 Христианский брак и проблемы современной России

2.1Духовно - персоналистические проблемы абортов и контрацепции

На юбилейном соборе в 2000 г. Русской Православной Церковью был принят официальный документ «Основы социальной концепции», в котором было сформулировано отношение к различным биомедицинским проблемам, в том числе к проблеме аборта. В документе написано: «С древнейших времен Церковь рассматривает намеренное прерывание беременности (аборт) как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству. Широкое распространение и оправдание абортов в современном обществе Церковь рассматривает как угрозу будущему человечества и явный признак моральной деградации. Православная Церковь ни при каких обстоятельствах не может дать благословение на производство аборта»10.

В Библии нет изречений, прямо относящихся к обсуждаемой проблеме, за исключением, одного установления: «Когда дерутся люди, и ударят беременную женщину, и она выкинет, но не будет другого вреда, то взять с виновного пеню, какую наложит на него муж той женщины, и он должен заплатить оную при посредниках; а если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб» (см.: Исх. 21-30). О правах плода в Библии не сказано ничего, и это не удивительно: в то время не было еще понятия права. Зато в Священном Писании есть несколько мест, которые показывают Божие отношение к еще неродившемуся ребенку. Давид написал одно из самых острых свидетельств относительно Божьих знаний и заботы о еще не родившемся дитя.

«Ибо Ты устроил внутренности мои, и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (Пс. 138: 13-16). В этом псалме Давид воспевал славу Богу за жизнь, которую Он дал ему.

То же самое Бог сказал и Иеремии: «И было ко мне слово Господне: Прежде, нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде, нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя» (Иереем. 1: 4-5). Здесь звучит еще одна важная мысль, касающаяся заявленной проблемы: для каждого человека Господь приготовил особое задание, особое назначение, поэтому, убивая неродившихся детей, мы срываем замысел Бога о мире.

Иов описывает развитие плода в материнской утробе как творческий акт Бога: «Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом… Не ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня, жизнь и милость даровал мне, и попечение Твое хранило дух мой… Ты вывел меня из чрева» (Иов 10: 8-12; 18).

В Новом Завете первые свидетельства о личностном статусе зачатой жизни можно найти в самом начале Евангелия от Луки.

После архангельского благовестия, возвестившего Пресвятой Деве Марии о рождении у нее Мессии Иисуса, Матерь Божия поспешила в «град Иудин» к родственнице своей Елисавете, находящейся уже на шестом месяце беременности. «И было: когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святого Духа, и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне?» (Лк 1: 41-43). Но коль скоро младенец взыграл, то есть откликнулся на приближение Господа, значит, еще до рождения человек таинственным образом способен к общению с Богом, а общение с Богом всегда личностно.

Елисавета именует Деву Марию «Матерью Господа моего». Но Бог, согласно библейской традиции, — Личность, поэтому, личностно и бытие человеческой природы Сына Божия после Его Воплощения и Вочеловечивания, и на 3-4 день после зачатия Он уже является абсолютно отдельным существом. Он – Личность, причем, не будущая, не потенциальная, но уже реально присутствующая, бытийствующая.

Нет такого возраста или природного свойства человека, которым не найдется места в воскресении, ибо человеческая природа во всей совокупности была воспринята воплотившимся Богом.

Если обратиться к лингвистическому анализу данного текста (Лк. 1: 41-43), то окажется, что евангелист для обозначения слов «зародыш», «плод во чреве матери» и «новорожденный» прибегает к греческому βρέφος. Это же слово употребляется и в некоторых других текстах: «И вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях» (Лк. 2: 17).; «Приносили к Нему младенцев, чтобы Он прикоснулся к ним» (Лк. 18: 15). Таким образом, ясно, что евангелист не делает различия между детьми родившимися и находящимися в утробе матери.

В Библии упоминаются как рождённые, так и не рождённые дети, но нигде в ней не говорится о «почти что детях» или о «потенциальных детях» или «практически детях». Для писавших, Ветхий и Новый Заветы, ребенок, новорожденный или ещё не рождённый, являлись одинаково полноценными детьми.

Существуют также три праздника в Православной Церкви, которые также подтверждают церковную позицию, признающую начало человеческой жизни с момента зачатия: 6 октября празднуется Зачатие Предтечи Крестителя Иоанна, 22 октября Зачатие Праведной Анной Пресвятой Богородицы, и 7 апреля – Благовещение (Зачатие Христа).

Кроме того, все святые отцы единогласно признавали аборт убийством человека независимо от срока беременности. А единогласное мнение отцов по какой-либо проблеме (concensus patrum) обладает в Церкви непререкаемым авторитетом.

Понятие личности, обычно по-разному определяемое в различных философских и психологических учениях, используется тогда, когда говорят о собственно человеческом достоинстве, о том, что делает человека человеком.

Здесь важно отметить, что само представление о личности сформировалось именно в христианстве, и было, по большей мере, чуждо античному мировоззрению11. В греческом языке не было даже словарного эквивалента слову «личность». Сходным значением обладали два слова: υπόστασις и πρόσωπον. Υπόστασις – «ипостась», на разговорном языке могло обозначать все, что обладает действительным существованием (а значит и любое индивидуальное, «атомарное» бытие, совсем необязательно одушевленное). Πρόσωπον (лат. persona, лицо, личина) обозначало отдельного человека, но могло обозначать также маску и роль актера, то есть нечто внешнее, случайное12. Говоря о Боге-Троице, а также о тварях, обладающих личным бытием (ангелах и людях), отцы Церкви стали использовать оба слова как синонимы, взаимообогащая стоящие за ними понятия. Теперь уже υπόστασις – это не только индивидуальное бытие, но и бытие самобытное, предъявляющее себя другим, персона; а πρόσωπον уже не просто то, что выражено или предъявлено, а и то, что на самом деле существует, т. е. ипостась.

В христианской богословской традиции термин «личность» всегда был противопоставлен категории «сущность» (ουσία), являющейся – наряду с терминами «естество» и «природа» (φύσις) – видовым понятием, означающим совокупность существенных свойств, присущих всем особям данного вида. Заслуга в формировании указанной терминологии во многом принадлежит свт. Василию Великому, который формулирует различение сущности и ипостаси, как общего и частного. Когда мы говорим об общем, свойственном всем людям, мы говорим о природе человека, когда мы говорим об особенном и уникальном, отдельно взятом человеке, мы говорим о личности. Святитель Григорий Богослов наполняет содержанием понятие личности, говоря о ней не просто как об уникальной и неповторимой единичности, но как о разумной, совершенной и самостоятельно существующей единичности. Анализируя богословие святых отцов Каппадокийцев, современный богослов В. Н. Лосский приходит к определению личности как свободы по отношению к природе. Ради высших целей личность может идти на страдания и жертвовать своей природой. «Она [личность] не может быть никак обусловлена психологически или нравственно. Всякое свойство (атрибут) повторно: оно принадлежит природе, сочетание качеств можно где-то найти. Личностная же неповторимость есть то, что пребывает даже тогда, когда изъят всякий контекст, космический, социальный, индивидуальный (например, когда личность представляет собой всего лишь одну клетку. Прим. автора) – все, что может быть выражено»13.

Богословские труды Леонтия Византийского демонстрируют, что для отцов Церкви личность есть организующий принцип бытия, она вбирает в себя природу и таким образом дает ей бытие. Отсюда утверждение, что именно личное начало служит причиной существования индивида (а не наоборот, как принято считать в традиционной отечественной психологии), соединяет вместе разобщенные качества, делает индивида самотождественным.

Поэтому вопрос о личности как неком «новообразовании», возникающем на определенной стадии развития человека для православного верующего совершенно отпадает. Церковь задолго до всех научных открытий, исходя из догматов, признала за эмбрионом статус личности и рассматривала аборт как умышленное убийство человека.

«И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию Сотворил его» (Быт. 1: 27). Личность – это образ Божий в человеке, это дар Божий человеку. В своем проявлении личность всегда пребывает оригинальной, своеобразной, неповторимой и потому единственной во всем мире духовной структурой, не сводимой ни к какой другой бытийной реальности. Св. Писание намеренно подчеркивает именно этот аспект единственности и неповторимости личности, так как отсюда следует признание за ней уникальной ценности, высокого достоинства и исключительной онтологической привилегии14. Поэтому убийство человека (какую бы форму оно не принимало: самоубийство, аборт, казнь преступника или др.) стало однозначно рассматриваться в христианстве как преступление.

2.2Проблема распространения содомии в России и противодействие этому

Проблема гомосексуальности в мире с каждым годом становится всё острее и острее. Даже в чисто количественном отношении за последние сто лет увеличение числа людей, склонных к педерастии, произошло в десятки раз. Если в начале XX в. немецкий ученый И. Блох считал гомосексуальность редкой патологией, встречающейся у 0,01% мужчин, то в конце XX в. различные ученые приводили цифры от 1 до 10% среди опрошенных (наиболее частая цифра – 4% среди мужчин и 3% среди женщин15). Результаты опроса молодежи показывают, что гомосексуальные отношения в США, Англии и Франции имели около 20% опрошенных (2000 человек из 10000 респондентов), в России – 2 % юношей и 5 % девушек16. К «содомскому греху» –противоестественному извращению, проявляющемуся во влечении к лицам одного пола, приобщены миллионы людей в мире и в России.

Немаловажно проследить за изменением терминологии. «Содомский грех» был в людях с самых давних времен. История показывает, что языческие народы, среди которых такие высокоразвитые как римляне и греки, были ему подвержены. Во времена первобытные и языческие гомосексуальные отношения между мужчинами не считались грехом. Напротив, хозяин, победитель таким образом утверждал свое право на жизнь и смерть своего раба, а «учителя» считали незазорным овладевать не только умами, но и телами своих учеников. До сих пор в народах языческих, остающихся в своем развитии на начальных этапах культуры, мы видим тот же грех, возведенный ими в ранг обычного, рядового события, например, в обрядах инициации подростков, которые подвергаются этому насилию, даже не сознавая этого, поскольку такова культура их общества.

В Ветхом Завете мы знакомимся со страшной и назидательной историей наказания Богом Содома и Гоморры, недаром в первые века христианства «содомский грех» наказывался смертью, а в последующие времена – полным или на десятки лет отлучением от Церкви, то есть смертью духовной.

С прошествием времени термин «содомский грех» заменяется на «сексуальную психопатию», а человек, его совершивший, из преступника превращается в больного. Ещё немного, и появляется некая «сексуальная ориентация», которая уже не преступление, не болезнь, а вполне приемлемая форма сексуального общения между людьми, не лишенная даже некоторой таинственности и привлекательности. И если бы не синдром приобретённого иммунодефицита (СПИД), который напомнил о наказании Божием за извращение человеческого естества, неизвестно, как далеко зашел бы человек в этом заблуждении.

Первым перед «содомским идолом» пало западное общество, увидевшее в бездетности гомосексуальных пар огромную финансовую выгоду: деньги зарабатывают двое и тратят их только на себя. Развилась целая индустрия, доставляющая все удовольствия света именно этим парам.

Теперь гомосексуалистам ни к чему скрывать свою жизнь, они стали реальной, в том числе и политической, силой в «развитых» странах, которые кичатся своей «свободой». Под их давлением во многих западных странах приняты законы, позволяющие людям одного пола вступать в брак. В Дании, Норвегии, Исландии, США и Нидерландах однополые пары также могут официально зарегистрировать свой союз, однако на них не распространяется такое количество прав, как в США. В России также предприняты небезуспешные попытки изменить законодательство, позволявшее ранее привлекать к уголовной ответственности за «содомский грех». В соответствии с новой международной классификацией, гомосексуализм исключён из перечня психических заболеваний. Если данная тенденция будет развиваться такими темпами, тогда торжество идеологии «сексуальных меньшинств» над нами будет таким же полным, как и на западе.

Содомия реально существует в нашем обществе, находя все новые и новые жертвы. Людей не останавливает даже смертельная опасность заражения СПИДом, не говоря уже о моральной стороне попрания законов Божиих и Божьего вразумления.

Если исследовать семьи, в которых выросли люди с извращенной сексуальной ориентацией, то как показывает семейная психология во многих из них не было матери (отца), и мужчина (женщина) воспитывал (-а) детей в одиночку.

Нельзя забывать, что и мальчик, и девочка сначала идентифицируют себя со своим «Я» – это называется половой диформизм, противопоставляя или отождествляя себя с матерью (отцом), как самым «близким и родным существом», т.е. с первым «объектом» еще бессознательной любви. Для мальчика отец является наиболее важной фигурой в процессе идентификации, для девочки соответственно эту роль играет мать. Отзывчивый, привлекательный, мужественный, добрый отец поможет мальчику решить эту сложную и совсем не детскую проблему самоидентификации со своим полом. В то же время, холодный, грубый, отстраненный, резкий, безразличный отец способен оттолкнуть от себя ребенка, и тот может отказаться от своей идентичности с отцом в пользу женственной матери. Это тем более вероятно, что в детстве дети, в последующем склонные к гомосексуальности, отличаются большей чувствительностью, ранимостью, «тонкостью чувств». Детская обида на черствость отца (матери) может в последующем искалечить жизнь ребенка.

Психологическая и педагогическая безграмотность родителей требует немедленного исправления, их комплексов в психопатологии брака, и в этом отношении семейный психотерапевт мог бы многим оказать консультацию и терапевтическую помощь. Ведь самое верное и надежное лечение – это профилактика, предупреждение психоза.

Затруднение в самоидентификации с определенным полом возникает у ребенка потому, что с потерей мужественности и усилением женственности в мужчинах, что мы наблюдаем в современном обществе, неуклонно нарастает «мужественность» женщин, которые по внешнему облику, по дурным привычкам, по одежде, по своим занятиям все больше и больше напоминают мужчин, считая свою независимость от пола достоинством. Идолом для подражания молодым становится платоновский «андрогин», как бесполое существо.

Так же объединяющим для семей, в которых воспитывались будущие носители «содомского греха» является – бездуховная атмосфера, безразличие, а то и прямое противление христианской вере. Недаром гомосексуализм получил первое и самое бурное развитие в исконно протестантских странах, где вера ослабла и сопротивление злу было минимальным (обратите внимание –педофилические скандалы среди католического духовенства практически все произошли в США, где население состоит из протестантских деноминаций и сект). Не говоря уже о конфессиях, многие из которых прямо приветствуют половую распущенность среди своих членов, приходится признать, что многие «христианские» религии запада и в США, и в Европе стали заигрывать с окрепшим гей-движением, ведя недопустимые переговоры и разрешая даже формировать некие «христианские» гей-объединения под своим началом, допуская носителей «содомского греха» до церковных таинств. Служители Православной Церкви вслед за святыми отцами не допускают даже мысли о подобном кощунстве.

По отношению к педерастии нужно принять такое положение: это или психическая ненормальность, или греховность, сознательно принятая, разврат. И в том, и в другом случае, если это влечение становится действием, то подлежит церковному наказанию и отлучению. Было время, когда борьба с этими побуждениями была облегчена тем, что эти побуждения были окружены неодобрением общества и запретом со стороны законов не только церковных, но и гражданских. Теперь же, когда гражданские законы не восстают против гомосексуализма, лесбиянства, педофилии, каждый человек должен взять на себя полную ответственность за свое отношение к этим фактам и, если нужно, восстать против мнения других людей. Но это требование встает не только по отношению к педерастии, оно относится к целому ряду вопросов, перед которыми стоит христианин в нехристианском обществе.

2.3 Христианское понимание проблемы наркомании, алкоголизма и табакокурения (в аспекте концепции брака)

Православие рассматривает наркоманию как языческую страсть, как духовную болезнь человека. Освобождение от страсти к наркотикам невозможно без обретения духовной основы, способной заполнить душевную пустоту. Всем известна народная мудрость: «Свято место пусто не бывает». В человеке таким «святым местом» является душа. Душа человека, созданная по образу Божию, настолько глубока, что никто и ничто, кроме Бога, не может ее наполнить. Наркомания – это протест подростков на бездуховность, пустоту и обыденность жизни. Наркотик можно вытеснить из души, заполнив ее верой в Бога. «Бог жаждет, чтобы его жаждали», – говорит свт. Григорий Богослов.

Цель оказания духовной помощи – помочь молодым людям найти ответы на вопросы о смысле жизни, сущности христианства, значении Церкви в жизни человека. Необходимо помочь найти человеку путь к Богу, понять значение Православия в жизни. Очень важно понимать, что Бога нельзя использовать как одно из средств в решении своих проблем. Нельзя идти к Богу, чтобы излечиться от наркотиков. Можно, придя к вере и к жизни в Боге, исцелиться от этой страсти. Бог – это цель, а не средство.

Страсть наркомании можно назвать иногда лишь «отрезвляющей». Когда человек, начавший употреблять наркотики, рано или поздно начинает понимать всю гибельность этого пути. Очутившись на краю пропасти, он понимает, что своих сил нет, необходим Спаситель. Это начало пути к Богу – осознание того, что в жизни происходит и где оказывается человек, употребляющий наркотики. Жизненный путь наркоманов повторяет путь блудного сына в Евангельской притче, который, истратив все свое имение, вспоминает об Отце. Но вспомнить мало, необходимо набраться решимости «встать и пойти» к Отцу, т.е. начать борьбу с этой и многими другими страстями – борьбу за свою душу.

Необходимо понять, что наркотиком может быть не только героин. Любая страсть (любовь – μανία), которая подчиняет, порабощает человека, является сама по себе наркотиком. По сути, страсть – это болезнь души, лишающая человека свободы, делающая его рабом. В аскетике «страсть – это страдательное состояние человека». Поэтому следует настраиваться на решительную борьбу со всеми своими страстями. Иначе какой смысл избавиться от пристрастия к героину, если его место займет алкоголь, блуд, ненависть и т.д.

Для преодоления страстей в самом их корне требуется постоянное внимание к своей душе, контроль не только своих действий, но и мыслей и чувств, т.е. стремление всеми силами жить по Заповедям Божиим. Но победить эти страсти невозможно без особой помощи Божией, которая подается в таинстве Причастия.

В духовной жизни должно быть постоянное устремление ввысь к Богу, нельзя останавливаться на достигнутом. Нельзя, решив, что наркотики остались позади, оставлять или ослабевать церковную жизнь. Это приведет к поблажкам себе, те, в свою очередь, к самоугождению, к оживлению страстей и далее вновь к грубым падениям.

Совершенство в духовной жизни не имеет границ. Христианам дана была заповедь: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48). Эта заповедь ясно указывает на бесконечность пути духовного развития, и каждая ступень на этом восхождении к Богу дарует ощущение радости, мира, любви и счастья. И к каждому человеку обращается Господь: «Придите ко Мне все утруждающиеся и обремененные, и Я упокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим. Ибо иго Мое благо, и бремя мое легко» (Мф.11:28-30).

Наркомания – болезнь семейная. Семья участвует в возникновении болезни, а значит, может участвовать в исцелении, реабилитации. Семья – это не случайная группа людей, а самый важный союз людей в жизни. И все члены семьи в разной степени, но зависят друг от друга, все они созависимы.

Обнаружение у подростка наркомании является большим ударом для его семьи и может привести к серьезным изменениям в семейных отношениях. Болезнь становится общесемейной реальностью.

Реакция в этом случае зависит от состояния семейной системы и может носить как конструктивный (способствовать прекращению употребления наркотиков), так и деструктивный (закрепляющий наркотизацию) характер. В основном родители искаженно воспринимают свой стиль взаимоотношения с подростком-наркоманом. Это может быть связано с неосознанными, вытесненными тенденциями страха, вины или уходом от проблемы. Но при этом они обязательно включаются в систему наркоманского поведения и у них формируется синдром родительской реакции на наркотизацию.

 У родителей при воспитании ребенка – наркомана имеют место противоречивые негармоничные стили взаимодействия с ним. В их основе лежат психологические проблемы, которых они стараются решить за счет ребенка, а это, в свою очередь, становится одним из условий развития синдрома родительской реакции на наркотизацию.

 Комплексное исследование особенностей взаимоотношений в семьях детей-наркоманов, проведенное О. П. Зинченко с помощью различных методик (АСВ, МИРП, АDОR, РАRI), а также обобщение накопленного практического опыта и анализ литературных публикаций дают возможность выделить типичные черты родительско-детских взаимоотношений в этот период:

невовлеченность семьи в жизнь ребенка или желание прожить жизнь за него;

гипо-, либо гиперконтроль за поведением ребенка;

разрешение супружеского конфликта с использованием заболевания ребенка;

использование ребенка в качестве средства манипуляции и давления супругами друг на друга, средства сведения счетов или «психологической мести»;

эмоциональная амбивалентность (противостояние супругов, как следствие ненависти к ребёнку);

чрезмерная аффективность и склонность к эмоциональным всплескам (выходит из предыдущей черты);

делегирующая позиция родителей, когда вина за наркоманию приписывается исключительно ребенку;

патологическая лживость со стороны родителей, манипулирование чувствами ребенка;

чувство вины перед ребенком и друг перед другом;

воспитательная неустойчивость и неуверенность;

обидчивость со стороны ребенка;

растерянность и невозможность выстраивать четкую и последовательную линию поведения по отношению друг к другу.

 В структуре синдрома родительской реакции на наркотизацию можно выделить составляющие, свойственные обоим родителям:

чувство вины и стыда перед другими;

вынесение конфликтов между супругами в сферу воспитания подростка, характерной особенностью является выражение недовольства воспитательными методами другого супруга. При этом обнаруживается, что каждого интересует не столько то, как воспитывать подростка, сколько то, кто прав в воспитательных спорах. Разница во мнениях чаще всего бывает диаметральной: один настаивает на весьма строгом воспитании, с повышенными требованиями и запретами, другой же склонен «жалеть» подростка и многое ему разрешать;

фобия утраты, которая является «слабым местом» семьи, в виде повышенной неуверенности, боязни ошибиться или потерять ребенка. Этот страх заставляет тревожно прислушиваться к любым пожеланиям подростка и спешить удовлетворить, либо опекать и защищать его.

По мере развития синдрома родительской реакции на наркотизацию, как и при любой болезни, родители наркоманов приспосабливаются и начинают получать максимум выгод из своих невротических симптомов и защит. «Симптомы» и «защиты» приобретают социальную функцию, а именно, формируют особые внутрисемейные роли, которые заменяют близкие взаимоотношения и приносят психологические преимущества. Таким образом, приобретаются «вторичные выгоды», выступающие мощными детерминантами внутрисемейных отношений, в которых скрыты факторы, провоцирующие срывы и прерывающие психопаталогическую ремиссию в период реабилитации.

 С конца 70-х годов возникло понятие «созависимость», используемое как для описания психического состояния отдельных членов семьи, в которой имеется химически зависимый человек (наркоман, токсикоман, алкоголик), так и для характеристики внутрисемейных отношений в целом.

 Можно выделить некоторые существенные параметры созависимости:

при созависимости нарушается возможность открытого выражения чувств и обсуждения личностных и межличностных проблем;

на поведенческом уровне созависимость проявляется в виде стереотипных форм, когда происходит выхолащивание и обеднение эмоциональной сферы личности;

созависимость – это реактивный процесс, смысл и цель которого заключается в снятии внутриличностного конфликта способом саморазрушающего поведения.

 Таким образом, созависимость в семьях наркоманов – это саморазрушающее поведение, возникающее на основе синдрома родительской реакции на наркотизацию, в связи с этим, основные элементы семейных взаимоотношений приобретают патологический и психотравмирующий характер.

Заключение

Ответ на научную цель данной работы, это то, что, как верующие, так и неверующие люди могут еще яснее увидеть надвигающиеся вызовы нравственности нашему обществу, их специфику и направленность к изменению массового сознания, разрушению семейных и общечеловеческих ценностей.

Выводом по первой главе и соответствующей ей научной задаче можно считать то, что союз двух человек – людей, есть союз в «плоть едину», но для христиан этого мало и крайне недостаточно: у них все намного возвышеннее. Не брак лишь телес, но брак плоти, души и духа, «Малая Домашняя Церковь» Христова; без создания таковой брак между христианами не достигает своей потенциальной задачи. Если люди, далекие от Церкви, живут в гражданском браке, то когда их совместная жизнь достигает своей максимальной реализации, такой брак опустошается и не имеет своего развития, т.к. не благословляется Богом.

 Вывод по второй главе и связанной с ней научной задаче заключается в том, что если нравственность имеет своим источником веру в Бога, и Церковь является школой нравственности, то христианский брак и семья становятся той институцией в земной человеческой жизни, где любовь и христианские нравственные нормы актуализируются прежде всего. В падшем мире, где все искажено греховными страстями и преступлением, где глубочайшим образом повреждена сама человеческая природа, брак и семья все же остаются той укрепленной цитаделью, где хранится и действует любовь, где из поколения в поколение передается жизнь, где воспитывается совесть, взращивается вера.

Главным выводом данной работы является то, что брак в христианстве – это возведение Его Любви в «тайну великую», ведь христиане призваны к уподоблению Христу, к обожению, и жить в браке в одной лишь плоти им просто по необходимости невозможно. Напротив же, жить в браке по образу Христа и Церкви как нельзя более соответствует той цели, к которой все христиане стремиться должны: единству Любви, Тела и Св. Духа. Истинная христианская семья, построенная в соответствии с принципами Царства Божьего, может стать ответом на многочисленные вопросы и проблемы, которые стоят перед современным человеком.

В контексте данной работы было выяснено, что, истинная проблема духовно-нравственного кризиса России заключается не во внешней политике или экономике, а в падении морали. Народу ставят ложный диагноз проблем, разные партии, политики, идеологи и попытка решения нравственных проблем силами государства, без вмешательства Церкви только усугубляет ситуацию. Церковь является главным средоточием морали и нравственности, и ей государство и общество должны предоставить полномочия для духовно-нравственного преобразования общества, всех социальных институтов. Но, даже если общество не предоставит Церкви должных полномочий, не даст «зеленый свет» в политику и бизнес, закроет доступ в те сферы, где царствуют идолы по имени «жизненные ценности», Церковь Христова всегда готова и будет со всяким постоянством совершать свое служение нуждающимся людям, семьям и народностям.

Когда мужья и жены работают для Царства Божьего, у них не остается времени для внутренних проблем, конфликтов, измен, депрессий и других пороков и грехов, в которых утопает этот мир. Если семья любит Бога, исполняется Святым Духом, горит для Него, выполняет Его планы на этой земле, то в ней не будет места для праздности и духа поражения.

Господь наполняет христианские браки особым духовным смыслом и содержанием, вкладывая в сердца Своих детей цели и глобальные мечты совершать великие дела для Его Царства. Богу нужны семьи, которые будут охвачены Божьей идеей распространять Евангелие по всей земле и которые соответствовали бы Его высоким стандартам, готовые посвятить себя на служение и взять возложенную на них ответственность. Уверена, люди не смогут оставаться равнодушными видя Божий свет таких браков.

Из истории гонений первых христиан в Римской империи видно, что верующие своим мученическим подвигом и активной проповедью Евангелия буквально очистили все пороки и низкие нравственные стандарты идущей к закату цивилизации, и совершили радикальное ненасильственное преобразование общества. И сегодня учение Христа способно трансформировать любую культуру, наполнив ее истинным духовным содержанием.

Список использованной литературы

1. Абакарова Н.М. Кто услышал «пение русалок», или метафизика любви: Д.Донн и Т.Элиот. Мировая культура XVII-XVIII веков как метатекст: дискурсы, жанры, стили. Материалы Международного научного симпозиума «Восьмые Лафонтеновские чтения». Серия «Symposium», выпуск 26. - СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. 240 с. - С.121-124.

2.Адаме Д.Е. Брак, развод и повторный брак в Библии. - Казань: Ключ, 1999. - 125с.

3. Анисин А. Л. Религиозно-нравственный смысл христианского брака.

4. Антонов А.И., Сорокин А. Судьба семьи в России XXI века. - М.: Издательский Дом «Грааль», 2000. - 414 с.

5. Арранц М.А. Исторические заметки о чинопоследовании таинств по рукописям Греческого Евхология. - Ленинград: Ленинградская Духовная Академия, 1979. - 345 с.

6. Бердяев Н. А. Эрос и личность: Философия пола и любви. - М.: Прометей, 1989. - 156 с.

7. Библия. Книги Св. Писания Ветхого и Нового завета канонические с параллельными местами. - М.: Библейская лига, 2004. - 292 с.

8.Богословский М.А. Новозаветное учение о браке. - Рязань, 1992. - 241 с.

9. Ведяничев В.П. О семье и воспитании. - СПб.: Общество святителя Василия Великого, 1998. - 640 с.