Немецкий писатель Генрих Бёлль, лауреат Нобелевской премии в области литературы 1972 года, — очень интересная фигура. Белль вошел в литературу убежденным противником милитаризма. Он борется против возрождения фашизма и опасности новой войны. Война в изображении писателя - это мировая катастрофа, болезнь человечества, которая унижает и разрушает личность. Для маленького рядового человека война означает несправедливость, страх, муки, нужду и смерть. Фашизм, по мысли писателя, идеология бесчеловечная и подлая, он спровоцировал трагедию мира в целом и трагедию отдельной личности.
Произведениям Бёлля свойствен тонкий психологизм, раскрывающий противоречивый внутренний мир его персонажей. Противодействие официальной власти и официальным нормам – характерная тема Белля.
Интерес к "маленькому человеку" — то, что отличает Бёлля от многих современных европейских писателей. В каждом из своих произведений автор достигает вершин психологического анализа. Один из наиболее интересных романов Генриха Бёлля — "Глазами клоуна".
Действие повести «Глазами клоуна» (1963) происходит в течение одного дня. Это внутренний монолог главного героя, циркового артиста, вспоминающего о своем военном детстве и о послевоенной юности. Он ни в чем не находит опоры – ни в любви, ни в налаженном быте, ни в религии; во всем он видит лицемерие послевоенного общества.
Конфликтная динамика внутренних монологов Ганса, из которых и строится этот, как обычно у Генриха Белля, небогатый событийностью и внешним действием роман, во многом держится на подобных противопоставлениях сущности и наименования, правды и социально предписанных эвфемизмов. Речь Ганса пестрит кавычками, в них забраны переименованные, ошельмованные ханжеской общественной моралью понятия, герой не рискует назвать любовь любовью, он говорит "это", потому что другие называют любовь не иначе как "плотским вожделением", мир переполнен словесными клише, искажающими действительность.
Традиционная чувствительность беллевских персонажей к подобным проявлениям социальной лжи, их странность, чудаковатость, являющаяся оборотной стороной их неумения, да и нежелания "идти в ногу со временем", доведена в образе Ганса до неврастенической крайности и усугублена личными невзгодами: героя покинула возлюбленная, которую он считает своей женой перед Богом, поэтому он пьет, безнадежно теряет форму (во время последнего выступления он упал и расшибся) и пребывает в состоянии истерического раздора с окружающим миром.
Все позитивные опоры беллевского мира в этом романе преданы и проданы: любовь отнята, вещи любимой унесены из шкафа, привычный быт утрачен, у героя кончаются сигареты, на исходе кофе, его окружают голые, кирпично-коричневого цвета стены чужой квартиры, подаренной ему миллионером отцом без права продажи и обмена ("типичный подарок богача"), у него болит нога.
Ганс — хороший психолог, ему понятны мотивы человеческих поступков. Он видит все изменения, которые происходят в стране и как эти изменения влияют на людей. Восточная Германия превратилась в ГДР, а вот Западная стала вполне экономически благополучной страной. Однако проклятие нацистского прошлого тяготело над Германией. Уже раздавались призывы прекратить национальное самоистязание, забыть о гитлеризме. Ганс Шнир, например, вряд ли сможет забыть свое детство в нацистской Германии. Ганс ненавидит свою мать: она неискренна, скупа, а главное — привыкла подчиняться господствующей в обществе идеологии, какой бы она ни была. При Гитлере госпожа Шнир была убежденной нацисткой, слепо верящей своему фюреру. Даже свою родную дочь Генриетту она принесла в жертву фашистскому Молоху. Теперь же, во вполне демократической ФРГ госпожа Шнир занимается примирением расовых противоречий, то есть делает уже что-то совершенно противоположное нацизму с полным убеждением в собственной правоте. Она не одинока в'своем приспособленчестве. Ганса возмущают нацисты, с легкостью переквалифицировавшиеся в демократов, отделавшиеся лишь легким испугом да чисто формальным раскаянием.
Покойная Генриетта была единственной родной душой для Ганса. Впрочем, в семье Шниров был еще один ребенок — Лео, который учится в религиозном учебном заведении — семинарии. Но от этого вялого святоши Гансу так и не удается дождаться сочувствия. Ганс Шнир потерял любимую девушку — Мари, начал пить, повредил себе колено и еще долгое время не сможет вернуться к выступлениям. Клоун звонит тем, кто смог бы ему помочь, хотя бы морально поддержать, однако настоящего разговора у Ганса не получилось ни с кем. Даже родной отец, видя, как несчастен Ганс, остается практически равнодушным. Клоун отлично понимает, что Мари, ушедшая к обеспеченному человеку, будет счастлива. Но любила Мари только Ганса. Сам Ганс Шнир не понимает, как можно любить одного, а выйти замуж за другого. Это, по мнению клоуна, греховно.
Беда Ганса Шнира не в том, что он рос в фашистской Германии, не в том, что его оставила любимая и не помогли близкие. Беда клоуна в том, что он талантлив и поэтому очень остро ощущает несовершенство окружающей действительности. На самом трагическом изломе своей жизни, в момент предельного одиночества, оставленный любимой женщиной, изверившийся в религии, святости семейных уз, возможности человеческого взаимопонимания, клоун Ганс Шнир оформляет свой последний протест: садится с протянутой шляпой на ступеньках боннского вокзала и поет пародийный куплет. Тема «непреодоленного прошлого» вступает в многозначительное соприкосновение с темой «шута»: здесь не только последовательно отсекаются какие бы то ни было возможности индивидуального счастья в мире социального неблагополучия, но и сам бунт против этого мира осознается как трагическая клоунада.