Божественная лестница

Содержание

Введение

Неповторимый облик европейской культуры определяется не только особенностями социально-экономической, политической жизни, нравами, обычаями и традициями. Специфический характер любой культурной целостности связан с определенной системой мировоззрения и ценностных установок, содержание которых зачастую выражено в образной и символической форме. Одним из таких символов в европейском мировоззрении является лествица, или «лествица». Этот образ относится к самым древним и устойчивым «философемам», к которым не раз обращаются поэты, художники и мыслители разных эпох. В нем запечатлены и представления об иерархической структуре мира, и идея духовного совершенствования человека, и модель прогрессивного (ступенчатого) развития человеческого общества и культуры.Мы живем в эпоху тесного межцивилизационного взаимодействия, когда проблема диалога культур, становится особенно актуальной. Поэтому обращение к исходным смыслам и символам той или иной культуры позволяет не только найти общие «точки соприкосновения», необходимые для такого диалога, но и осознать уникальность, неповторимость образа мышления, свойственного его «участникам». Подобное исследование особенностей европейской ментальности дает возможность понять и осмыслить тот культурный контекст, в котором формировалась современная западноевропейская культура, а также оценить степень влияния европейского типа мышления на характер «российской ментальности».

Целью данного реферата является раскрытие ценностного мировоззренческого содержания образа «лествицы», запечатленного в литературных памятниках, а также рассмотреть смысловую преемственность и культурные трансформации этого символа на разных этапах развития европейской культуры.

1. Образ лествицы в ветхозаветной традиции

1.1. Лествица Иакова

Одно из самых древних упоминаний о символе лествицы связано с библейской легендой о патриархе Иакове, родоначальнике еврейского народа. В Ветхом Завете повествуется о том, как Иаков (Израиль) добыл право первородства незаконным путем, убедив брата-близнеца Исава, который первым появился на свет, продать ему право первородства за миску чечевичной похлебки. В израильском обществе первородство было одной из высших ценностей. Первородные от стада и первые плоды приносили в жертву Богу, как Творцу жизни. Первородный сын (первенец) — это «крепость и начаток силы» отца, «верх достоинства и верх могущества»¹ [Быт 49:3]. Первородный сын имел материальные и моральные преимущества перед братьями (двойная доля наследства, положение главы рода в будущем). Первородство рассматривалось как дар Божий и было неотъемлемо. После этого Иаков по совету своей матери Ревекки обманом — выдав себя за брата — получил от полуослепшего отца, Исаака, благословение, дающее право на наследование всего имущества и власть над братьями и племенами: «Да послужат тебе народы, и да поклонятся тебе племена; будь господином над братьями твоими, и да поклонятся тебе сыны матери твоей…» [Быт 27:29] Поэтому, когда Исав узнал, что Иаков лишил его не только первородства, но и отцовского благословения, он возненавидел брата: «…и сказал Исав в сердце своем: приближаются дни плача по отце моем, и я убью Иакова, брата моего» [Быт 28:41]

Спасаясь от мести обманутого брата, Иаков бежал в землю Харран, к востоку от Месопотамии. В пути ему пришлось заночевать в некоем месте, прямо на голой земле, подложив под голову камень. «И пришел на одно место. И остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовьем. И лег на том месте. И увидел во сне: вот лествица стоит на земле. А верх ее касается неба; и вот Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот. Господь стоит на ней и говорит: Я Господь. Бог Авраама. Отца твоего, и Бог Исаака. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему» [Быт 29:11-13], которое будет многочисленно, как земной песок. Проснувшись, Иаков понял, что с ним — Бог, а место, на котором он находится, — дом Божий, «небесные врата». Он поставил камень у своего изголовья как памятник, и назвал это место Вефиль. Здесь же он пообещал возвращать Богу десятую долю того, что Бог ему даст, — десятину

Приведенный выше текст красноречиво свидетельствует о том, что образ лествицы неразрывно связан как с представлением о пути, соединяющем земной и божественный, духовный мир, так и с верой в божественное покровительство и защиту. Лествица – это опосредующее звено в «общении» бога и человека, она обеспечивает относительную доступность Бога для человека. Обрисованный здесь символ взаимодействия земного и небесного миров наводит на мысль о том, что установленный Иаковом камень для обозначения святого места вероятнее всего является олицетворением одной из ступеней лествицы, ведущей к Богу, выражает невидимое присутствие ангелов и Бога в мире. Камень, «столп» символизирует согласие, единство человека с Богом, является знаком божественного покровительства и благорасположения к человеческому роду.

1.2. Десятисловие Моисея

Аналогично этому, восхождение Моисея на гору Синай для непосредственного общения с Богом напоминает восхождение по священной лествице, доступной только для «избранных». Кроме того, подобно тому, как в видении Иакова Бог стоит на вершине лествицы и говорит с ним, Господь сходит на вершину горы Синайской и изрекает Моисею десять заповедей. Заповеданные Богом еврейскому народу (в третий месяц после исхода его из Египта) десять нравственных «столпов веры», образуют собой ступени, ведущие к праведной, богоугодной жизни. Записанные на каменных скрижалях завета (“договора” между Богом и израильским народом), они гласят следующее:

1. «Я Бог твой и не будет у тебя других богов, кроме меня»

2. «Не сотвори себе кумира и всякаго подобия (изображения) того, что на небе вверху, и на земле внизу, и на воде, под землею».

3. «Не произноси имени Господа Бога твоего всуе» напрасно).

4. «Помни день субботний, чтобы святить его, шесть дней работай и делай дела свои, день же седьмой – суббота <посвяти> Господу Богу твоему».

5. «Чти отца твоего и матерь твою, чтобы продлились дни твои на земле».

6. «Не убий».

7. «Не прелюбодействуй».

8. «Не укради».

9. «Не лжесвидетельствуй».

10. «Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего, ни раба его, ни рабыни его… ничего, что у ближнего твоего». [Исх.20:1-17]

Строгим соблюдением вышеназванных предписаний обеспечивается богоизбранность еврейского народа, которому через святых и пророков открывается непосредственный доступ к миру Бога и ангелов. Таким образом, уже в ветхозаветных преданиях закладываются предпосылки понимания образа лествицы как пути духовного совершенствования человека, ведущего его к богу. И именно такое понимание станет определяющим, значимым в христианском мировоззрении.

2. Мировоззренческий смысл «лествицы» в Новом Завете.

2.1. Христова «лествица Блаженств»

В текстах Евангелия этот образ становится с одной стороны, символом нисхождения Бога в облике Иисуса Христа на землю ради спасения человечества, а с другой – связывается с целью превращения «ветхого» человека в «нового». Одним из первых условий на этом пути становится отвержение себя, своей «плотской воли» и «ветхого разума», отречение от мира. С этого же начинается восхождение к Царствию Небесному по ступеням «лествицы Блаженства», первой среди которых является блаженство «нищеты духа», предполагающее служение Господу «всем сердцем, всею душою, всем разумением, всею крепостию»:

«Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его» [Мф. 5:1-2]. И Он, Отверзши уста Свои, учил их, говоря:

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.

Блаженны плачущие, ибо они утешатся.

Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.

Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.

Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.

Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах…» [Мф 5:1-12]

В этой проповеди выстраивается символ духовно-религиозного подвижничества человека, проходящего последовательные ступени названных христианских добродетелей.

2.2. Нравственное восхождение личности по лествице добродетелей

Царствие Небесное, которое было завещано Иисусом Христом всем праведникам, достигшим вершин этой лествицы, связано с идеей индивидуального духовного пути человека. Предполагается, что жизнь каждого христианина движется не только «по горизонтали», во времени (в этом движении он необходимо участвует помимо своей воли, хочет он того или нет), но и «по вертикали», вверх. Второй тип движения связан с приобретением нравственно-религиозного опыта человеком, который является результатом его личностного выбора и индивидуальных усилий, ибо «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его». [Мф. 11:12]

Подобные представления обнаруживают совершенно новое смысловое содержание образа Лествицы, связанное с формированием фундаментальных духовных ценностей европейской культуры. Лествица становится символом уникальности, неповторимости духовного вклада каждого человека в дело, которое полагается главной целью всего человеческого рода – спасение и достижение им Царства Божия. Личностное спасение позволяет индивиду занять определенное место на общей духовной лествице человечества, что может означать только одно: признание за каждым человеком некоей итоговой ценности. Это и есть одна из культурных доминант, определяющих специфику западноевропейской ментальности. Ценность человеческой личности, нашедшая свое отражение в идеях гуманизма и антропоцентризма, в утверждении человеческой свободы, неоднократно утверждается на разных этапах развития западной цивилизации – от античности до эпохи Возрождения и Нового времени.

3. «Духовные скрижали» Иоанна Лествичника

Преподобный Иоанн Лествичник почитается Церковью как великий подвижник и автор замечательного духовного творения, называемого «Лествица райская», за которое он впоследствии прозван Лествичником. О жизни преподобного Иоанна почти не сохранилось сведений. Отрывочные биографические сведения о нем написаны его другом и сподвижником Даниилом, монахом Раифского монастыря (на берегу Суэцкого залива в 30 км от Синая). Существует предание, что он родился около 570 года, по другим источникам в 525 году. В шестнадцать лет отрок Иоанн пришел в Синайский монастырь. Наставником и руководителем преподобного стал авва Мартирий. После четырех лет пребывания на Синае святой Иоанн Лествичник был пострижен в иночество. Один из присутствовавших при постриге, авва Стратигий, предсказал, что он станет великим «светильником Церкви Христовой». В течение 19-ти лет преподобный Иоанн жил в послушании своему духовному отцу. После смерти аввы Мартирия преподобный Иоанн удалился в пустынное место, называемое Фола, где провел 40 лет отшельнической жизни, в безмолвии, посте, молитве и покаянии. Уединенный образ жизни был прерван по просьбе синайских монахов, избравших его своим настоятелем, когда ему было уже 75 лет. Несколько лет Иоанн Лествичник оставался настоятелем Синайского монастыря, а затем снова удалился в уединение, в котором и пробыл до конца своей жизни. ⁰

Во время управления монастырем по просьбе святого Иоанна, игумена Раифского монастыря и была написана преподобными знаменитая «Лествица» — руководство для восхождения к духовному совершенству. Зная о мудрости и духовных дарованиях преподобного, Раифский игумен от лица всех иноков своей обители просил написать для них «истинное руководство для последующих неуклонно, и как бы лествицу утверждену, которая желающих возводит до Небесных врат...» ⁰Свое творение преподобный так и назвал - «Лествица», объясняя название следующим образом: «Соорудил я лествицу восхождения... от земного во святая... во образ тридцати лет Господня совершеннолетия, знаменательно соорудил лествицу из 30 степеней, по которой, достигнув Господня возраста, окажемся праведными и безопасными от падения».⁰ Цель этого творения — научить, что достижение спасения требует от человека нелегкого самоотвержения и усиленных подвигов.

В «Лествице» дается руководство к иноческой жизни, которая, по мысли преп. Иоанна, представляет путь непрерывного и трудного восхождения по «лествице» духовного самосовершенствования. Возводящего подвижника на небо. Ступеней самосовершенствования Иоанн Лествичник насчитывает тридцать сообразно 30 годам жизни Спасителя до вступления его на путь общественного служения. По своему содержанию «Лествица разделяется на две части. Из которых в первой (гл. 1-23) говорится о пороках, противных христианской жизни и ставится цель очищения от греховной нечистоты и страстей в «ветхом» человеке, погрязшем в мирской суете. Вторая часть предполагает восстановление в человеке образа Божия; раскрывает понятие о нравственных и богословских добродетелях ⁰

В предисловии к названной книге преподобного Иоанна мы находим следующие слова: «Всем, поспешающим написать имена свои в книге жизни на небесах, настоящая книга показывает превосходнейший путь. Шествуя сим путем, увидим, что она непогрешительно руководит последующих ее указаниям, сохраняет их неуязвленными от всякого претыкания и представляет нам лествицу утвержденную, возводящую от земного во святая святых, на вершине которой утверждается Бог любви. Сию, думаю, лествицу видел и Иаков, запинатель страстей, когда покоился на подвижническом ложе. Но взойдем, умоляю вас, с усердием и верою, на сей умственный и небошественный восход, начало которого - отречение от земного, а конец - Бог любви». ⁰

Преподобный показывает путь аскетического совершенствования в виде лествицы из следующих ступеней делания добродетелей: деятельное отречение от мира; безпристрастие или мироотреченное настроение; странничество ли уклонение от мира; послушание или умерщвление своей воли; заботливое и плодоносное покаяние; память о смерти; радостотворный плач; кротость; преодоление памятозлобия или безгневие; преодоление злословия и клеветы или обуздание языка; благоразумное молчание; преодоление лжи или правдолюбие; преодоление уныния и лености или благая ревность; преодоление чревоугодия; нетленная чистота и целомудрие; нестяжание; преодоление нечувствия, омертвения души и смерти ума; сон и молитва; телесное бдение; преодоление малодушной боязливости или страхований; преодоление тщеславия; избавление от безумной гордости; избавление от хульных помыслов; кротость, простота и незлобие; смиренномудрие; рассуждение помыслов страстей и добродетелей; священное безмолвие тела и души; блаженная молитва; безстрастие или воскресение души и совершенство; союз веры, надежды и любви.

Согласно «Лествице», христианское совершенствование начинается отрицанием «мирской» жизни и борьбой со «страстями». «От рассеивающих удовольствий и чувственных удовольствий дух обращается к покаянию и печали, пребывая в постоянном памятовании смерти. Спасительная печаль смягчает сердце подвижника силою слез, освобождает его от себялюбия и снимает с него греховные наросты. Таким путем покаявшийся достигает состояния «молчания», когда он находит слова только для молитвы и выражения любви к богу. Дух и душа освобождаются от уз грубой чувственности, утончаются, получая действительную способность к общению с миром духовным, небесным, божественным». ⁰Через «блаженное смирение» подвижник идет по пути Христа и открывает дверь в Царство Небесное. Тот, кто победил страсти, обретает способность различать добро и зло в себе и в других. Достигая же высших ступеней божественной лествицы, подвижник может созерцать «райские блага» будучи еще в этом мире.

В некоторых греческих и славянских рукописях, при самой книге, изображалась лествица с 30 ступенями, наверху которой стоял Христос, принимающий монашествующих, восходящих с правой стороны, а внизу представляется с разверзстою пастью дракон, поглощающий ниспадающих с левой стороны.

Мы видим, что данная лествица включает в себя ступени борьбы со страстями и ступени достижения добродетелей. Степени «Лествицы» — это ступени на пути стремления человека к духовному совершенству, которое может быть достигнуто не сразу, но только постепенно ибо, «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» [Мф. 11:12]. В отличие от духовной лествицы блаженств, лествица преп. Иоанна не предполагает строгого следования от первой ступени к последующей. Чередование ступеней в ней может меняться и быть для каждого подвижника в своем порядке. Важно то, что все эти ступени, так или иначе, надо пройти. Сюда входит и подвиг разумного самоограничения, и борьба с духами злобы поднебесной, и борьба с собственными страстями, и самораспятие для мира сего, и очищение помыслов, и терпение подвижнических болей и скорбей, и нападок демонов за делание, и обуздание тела своего, и занятие вспомогательными деланиями (память смертная, самоукорение и т.п.), и стяжание добродетелей, и возрастание в молитве своей, и преуспеяние в покаянии. Всё это вместе и составляет аскетический путь «совлечения ветхого человека и облачение в нового, по Христу, человека» ⁰Это самый надежный, золотой, срединный путь, который не только доставляет спасение, но и приводит ревностного подвижника к христианскому совершенству.

Таким образом, лествица для Иоанна Лествичника – как и «Лествица Иакова», это тоже путь, ведущий к Богу, но теперь это прежде всего символ личного духовного совершенствования человека, ступени религиозного восхождения к Богу путем аскетического, подвижнического образа жизни. Кроме того, путь избавления от страстей и обретения христианских добродетелей рассматривается как повторение жизненного подвига самого Иисуса Христа. Такое представление неразрывно связано с образом Бога-Сына, «вочеловечившегося» (обретшего человеческий облик) ради того, чтобы восстановить утраченное согласие между человеком и богом. Другими словами, Христос – это и есть лествица, ведущая «заблудшее» человечество к истине, воплощенной в духовном мире – Царстве Небесном. Символ Иисуса Христа как посредника между двумя мирами, лествицы, ведущей к «горнему миру» и есть исходный смысл, христианского мировоззрения, один из выразителей которого и явился автор «Духовных скрижалей, или Лествицы райской». ⁰

4. Символ лествицы в христианской культуре средневековья

4.1. Лествица как иерархия в средневековом мировоззрении

Символика «ступеней», «лествиц» и «восхождений» довольно часто используется в христианской мистике. Как было показано на примере духовного произведения Иоанна Лествичника, эта символика служила выражением морального совершенствования человека, стремящегося обрести единство с Богом. Но данная интерпретация была далеко не единственной в культуре европейского средневековья. Образ лествицы встраивается в систему представлений об иерархической структуре мира, в которой важное место занимают символы Ада и Рая. Так, "Видение Перпетуи" третьего века рассказывает о золотой лествице, протянутой к небу от земли, каждая из тысячи ступенек которой защищена крюками и острыми ножами. Если человек, не очистившийся от грехов ступает на ступеньку, крючья и ножи удерживают его, и он падает в лапы громадного дракона, который лежит, свернутый кольцом вокруг основания лествицы. Это представление повторялось в более поздних видениях, примечательно среди них "Видение Альберика" (двенадцатый век). На своем пути через ад Альберик видит длинную железную лествицу с десятью зубцами на ее перекладинах. Пламя и искры вырываются из зубцов, и железо нагрето докрасна; чтобы сделать подъем еще более трудным, под лествицей находится котел с кипящими маслом и смолой, и его жар поднимается, чтобы обжигать карабкающихся,- некоторые из них падают в котел. Лествица, состоящая из семи ступеней, сохранилась также в алхимической традиции; в одной из старинных рукописей алхимическое посвящение изображено в виде лествицы с семью ступенями, по которых восходят люди с завязанными глазами; на седьмой ступени находится человек без повязки на глазах, перед закрытой дверью. Лествица представлена здесь чисто адским атрибутом, используются просто как орудие пытки, но она может связываться с идеей чистилища, становиться орудием духовного очищения. Так, у папы Григория I Великого (ок. 540-604) в «Диалогах» адский мост связывает ад и рай — адская лествица превращается в «лествицу добродетели», которая может привести в рай, но с которой можно сорваться и в ад.

С другой стороны, библейский образ «Лествицы Иакова» символизирует структуру ангельского мира. О беспредельной лествице «вершин Духа» говорит автор величественной книги «О Небесной Иерархии» (около V в. н. э.) приписываемой Дионисию Ареопагиту, который, по преданию, был обращен в христианство проповедью апостола Павла. Дионисий изображает Иерархию ангелов как «священное учреждение, образ Божественной красоты, учреждение, существующее между чинами и званиями. Совершенство каждого из принадлежащих к Иерархии состоит в том, чтобы стремиться, по возможности, к Богоподражанию, и, что всего важнее, сделаться, как говорит Писание, «споспешниками Богу», и по возможности обнаруживать в себе Божественную деятельность» ⁰«Ангелы первые получают Божественное озарение, и чрез них уже даются откровения человеку. Так Ангелы «руководили к Богу мужей... внушая им, что должно делать, и от заблуждения жизни мирской приводя их на правый путь истины» ⁰Дионисию Ареопагиту даже сам Иисус кажется одним из Вестников и Ангелов Иерархии. По верованию раннехристианских апологетов (идеологических защитников христианской веры), ангелы также образуют небесный град Божий, Новый Иерусалим, в которой также присутствует духовный иерархический порядок. Небесная Иерархия является прообразом Града Божия на земле в лице вселенской Церкви. Другими словами, социальный и церковный порядок, установившийся в христианском мире является продолжением ступенчатой структуры божественного, духовного мира. Церковь в сознании большинства стала иерархической лествицей и зданием. И это представление находит свое наиболее красноречивое выражение в известном сочинении Августина Блаженного «О Граде Божием».(ок.412-420)

Не случайно, что средневековые представления об общественном устройстве имели иерархический характер: деление общества на три ступени («тех, кто молятся», «тех, кто защищает веру» и «тех, кто пашет землю») представляло собой отражение небесной, ангельской иерархии. ⁰Данному мировоззрению соответствует и структура знаний, преподаваемых в средневековых монастырских школах: «тривиум» и «квадривиум» как ступени восхождения по лествице знания. Согласно их иерархическому расположению на соответствующих уровнях реальности, эти науки образуют ступени, по которым можно подняться к высшему уровню чистой духовности. Дисциплины, входящие в состав тривиума (грамматика, риторика, диалектика) служили своего рода подготовительным этапом для перехода на вторую ступень (арифметика, геометрия, астрономия и музыка), которая в свою очередь была основой для получения высшего знания и путем к нему. Таким образом, «ступени лествицы» в средневековом мышлении соответствуют определенным уровням бытия (небесная и социальная иерархия), и одновременно определенным уровням знания и наукам. И в том, и в другом аспекте этот символ означает Иерархию как принцип бытия и познания.

4.2. Аллегория лествицы в «Божественной комедии» Данте

“Божественная комедия” Данте принесла поэту мировую славу, представляя грандиозный философско-художественный синтез всей средневековой культуры, перекидывая от нее мост к культуре Возрождения. Как справедливо отмечает С.С. Мокульский, “именно как автор “Божественной комедии” Данте является в одно и то же время последним поэтом средних веков и первым поэтом нового времени. Все противоречия идеологии Данте, отраженные в других его произведениях, все многообразные аспекты его творчества как поэта, философа, ученого, публициста слиты здесь в величавое, гармоничное художественное целое”⁰.

В выстроенной Данте модели мира отразилось все многообразие запечатленных в европейской культуре смыслов, связанных с образом лествицы: это обозначение иерархической структуры земного и небесного мира, и путь, ведущий в Ад или Рай, и символ нравственного очищения, духовного восхождения человека к Богу. Рассмотрим подробнее некоторые аспекты, определяющие аллегорическое содержание исследуемого нами образного понятия.

а) Иерархическая, ступенчатая модель мира, описываемая у Данте, связана с идеей средневекового дуализма, резко расчленявшего мир на полярные пары противоположностей, группирующихся по вертикальной оси (верх: небо, Бог, добро, дух; низ - земное, дьявол, зло, материя) и выражена у поэта в образе восхождения-нисхождения. «Не только устройство потустороннего мира, в котором материя и зло концентрируются в нижних пластах ада, а дух и добро венчают райские высоты, но и всякое движение, изображаемое в «Комедии», вертикализировано: кручи и провалы адской бездны, падение тел, влекомых тяжестью грехов, жесты и взгляды, самый словарь Данте - все привлекает внимание к категориям «верха» и «низа», к полярным переходам от возвышенного к низменному - определяющих координат средневековой картины мира» ⁰.

С точки зрения С.Аверинцева: «Систематизированная «модель» ада в «Божественной комедии» со всеми ее компонентами – четкой последовательностью девяти кругов, дающей «опрокинутый», негативный образ небесной иерархии, обстоятельной классификацией разрядов грешников, логико-аллегорической связью между образом вины и образом кары, наглядной детализацией картин отчаяния мучимых и палаческой грубостью бесов - представляет собой гениальное поэтическое обобщение и преобразование средневековых представлений об аде»⁰.

б) Образ адской и райской лествицы. Дантовский девятичастный ад представляет собой воронку, которая, сужаясь, достигает центра земного шара; ее склоны опоясаны девятью концентрическими уступами — «кругами», в каждом из которых претерпевают наказания те или иные грешники: между вратами Ада и берегом Ашерона пребывают «ничтожные» — те, кто не заслужил ни адских мук, ни райского блаженства; в первом круге Данте помещает лимб, объединяя в нем и некрещеных младенцев, и добродетельных язычников; во втором круге содержатся сладострастники; в третьем — чревоугодники; в четвертом — скупцы и расточители; в пятом — гневливые; в шестом — еретики; в седьмом — насильники над ближним и над его достоянием, насильники над собою и над своим достоянием, насильники над божеством, над естеством (содомиты), над естеством и искусством (лихоимцы); в восьмом — обманувшие не доверившихся: сводники и обольстители, льстецы, святокупцы, прорицатели, мздоимцы, лицемеры, воры, лукавые советчики, зачинщики раздора, поддельщики металлов, поддельщики людей, денег и слов; наконец, в девятом круге содержатся обманувшие доверившихся — предатели родных, родины и единомышленников, друзей, сотрапезников и благодетелей; в глубине девятого круга, в ледяном озере — Джудекке три пасти Люцифера вечно терзают главных злодеев человечества — предателей величества божеского (Иуда) и человеческого (Брут и Кассий).

Итак, круги Ада образуют ступени, соответствующие видам грехов, представляя собой «перевернутую» лествицу добродетелей. Цепь греховных поступков образует дорогу, ведущую в ад подобно тому как обретение христианских добродетелей приближает праведника к райскому блаженству. Ведь не случайно Данте в третьей части «Комедии» упоминает об ослепительной золотой лествице, возносящейся к последней небесной сфере. По ней восходят души правоверных христиан

в) Чистилище как символ нравственного восхождения. Как высокая гора чистилище впервые изображается в видении блаженной Матильды из Хакенборна (XIII век); именно отсюда, скорее всего, взял этот образ Данте.

Чистилище в «Божественной комедии» - гора с крутыми склонами; к вершине ведет лествица, но она то и дело прерывается, и тогда вверх приходится карабкаться по тропинке, почти отвесной. Данте рисует путь, который напоминает лествицу преподобного Иоанна Лествичника. Это трудный и утомительный путь наверх, который, однако, в какие-то моменты вдруг неожиданно оказывается легким и радостным - последнее случается, когда путник преодолевает еще один грех.

Вот как описывает Данте предстоящее поэтам восхождение от центра земли до вершины горы Чистилища: «22 Он оглядел загроможденный скат, Подумал и, кладя конец заботам, Раскрыв объятья, взял меня в обхват. 25 И словно тот, кто трудится с расчетом, Как бы все время глядя пред собой, Так он, подняв меня единым взметом 28 На камень, намечал уже другой И говорил: «Теперь вот тот потрогай, Таков ли он, чтоб твердо стать ногой». 31 В плаще бы не пройти такой дорогой; Едва и мы, с утеса на утес, Ползли наверх, он - легкий, я - с подмогой. 34 И если бы не то, что наш откос Был ниже прежнего, - как мой вожатый, Не знаю, я бы вряд ли перенес. 37 Но так как область Злых Щелей покатый К срединному жерлу дает наклон, То стены, меж которых рвы зажаты, 40 По высоте не равны с двух сторон. Мы наконец взошли на верх обвала, Где самый крайний камень прислонен. 43 Мне так дыханья в легких не хватало, Что дальше я не в силах был идти; Едва взойдя, я тут же сел устало. 46 «Теперь ты леность должен отмести, - Сказал учитель. - Лежа под периной Да сидя в мягком, славы не найти. 49 Кто без нее готов быть взят кончиной, Такой же в мире оставляет след, Как в ветре дым и пена над пучиной. 52 Встань! Победи томленье, нет побед, Запретных духу, если он не вянет, Как эта плоть, которой он одет! 55 Еще длиннее лествица предстанет; Уйти от них - не в этом твой удел; И если слышишь, пусть душа воспрянет». 58 Тогда я встал; я показать хотел, Что я дышу свободней, чем на деле, И молвил так: «Идем, я бодр и смел!» 61 Мы гребнем взяли путь; еще тяжеле, Обрывистый, крутой, в обломках скал, Он был, чем тот, каким мы шли доселе»

Данте преодолевает «горный склон», который вырастает перед ним «стеной такой обрывистой и строгой, что самый ловкий был бы устрашен», оглядывает крутые скаты, поднимается с утеса на утес, проходит между сжатых скал и ступает «на верхний край стремнины оголенной». Порой он видит, что «так высока скалистая стена, что выше зренья всходит к небосводу». Стоит Данте на минуту задержаться, как Вергилий сверху окликает его. Поэт поднимается на крутой откос и, когда тропа идет над бездной, проходит по кромке, «где срывается скала».

Приведенный отрывок в аллегорической форме выражает идею, что Чистилище - это путь наверх, но не просто путь, а путь, наполненный молитвой. Почти в каждой песне «Чистилища» звучат латинские богослужебные тексты. Первый из них «In exitu Israel» - это псалом 113, «Во исходе Израиля из Египта». Как раз на этот псалом Данте ссылается в одном из писем, указывая, что в нем в аллегорической форме говорится о том, как душа от тягости греха переходит к блаженному состоянию. Восхождение - вот та задача, которую Данте ставит перед собою и перед читателем поэмы. И это восхождение невозможно без молитвы. Таким образом, для Данте также оказывается не чужд образ лествицы, соединяющей Ад и Рай, о котором упоминалось выше: ведь идя по ней, можно не только достичь «райских кущ», но и сорваться в адскую пропасть на пути духовного совершенствования. На этом трудном пути вверх и необходима молитва как символ духовного очищения и единения человека с Богом.

Заключение

Картины иерархической лествицы ангелов Иакова, святого моста от земли к горнему миру, от человека к Богочеловеку, издавна вдохновляли поэтов и художников. Не исчезает к ним интерес и в современной культуре. Один из замечательнейших поэтов XX в. Осип Мандельштам посвятил несколько лет изучению творчества Данте, написал о нем трактат «Разговор о Данте» и часто обращается к ярким образам поэзии великого флорентийца в своем творчестве. Одним из его стихотворений, в котором воплощен образ божественной лествицы мы завершаем краткий экскурс в историю европейской символики:

В хрустальном омуте какая крутизна!

За нас сиенские предстательствуют горы,

И сумасшедших скал колючие соборы

Повисли в воздухе, где шерсть и тишина.

С висячей лествицы пророков и царей

Спускается орган, Святого Духа крепость,

Овчарок бодрый лай и добрая свирепость,

Овчины пастухов и посохи судей.

Вот неподвижная земля, и вместе с ней

Я христианства пью холодный горный воздух,

Крутое «Верую» и псалмопевца роздых,

Ключи и рубища апостольских церквей.

Какая линия могла бы передать

Хрусталь высоких нот в эфире укрепленном,

И с христианских гор в пространстве изумленном,

Как Палестрины песнь, нисходит благодать.

1919⁰.

Список литературы

1. Библия. «Российское Библейское Общество», М., 1997

2. Иоанн Лествичник // Христианство. Энциклопедический словарь. Т.1. М., «Большая Российская энциклопедия», 1993

3. Иоанн Лествичник. Лествица, возводящая на небо. Православная библиотека, М., 1988

4. Иоанн Лествичник// Жития Святых. Т.? М., 1991

5. Дионисий Ареопагит “О Небесной Иерархии”// Избр. Творения М., 1982

6. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - М.: Искусство, 1984.

7. Мокульский И.С. Данте // История зарубежной литературы. Средние века и Возрождения / М.П. Алексеев, В.М. Жирмунский, С.С. Мокульский, А.А. Смирнов. – 4 изд. – М.: Высшая школа, 1987

8. Аверинцев С. Ад// Мифологический словарь - М.: Сов. энциклопедия, 1990

9. Данте. Божественная комедия (пер. М. Лозинского). – М.: Наука, 1967

10. Мандельштам О. Э. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 1.

11. Мандельштам О. Разговор о Данте. М.: Искусство, 1967.