Ставропольская Государственная Медицинская Академия
реферат на тему
Меицина в эпоху
Возрождения
Выполнил: Никулушкин Антон
135 группа
Ставрополь 2007
План
Вступление
Леонардо да Винчи
Парацельс
Вильям Гарвей
Заключение
Список литературы
Вступление
На каждого, кто изучает историю мировой медицины, произведет впечатление глубина знаний, которыми обладали античные врачи. Однако на протяжении тысячи лет эти обширные медицинские знания были недоступны европейцам в период Средневековья. То, что сейчас нам известно как западная научная медицина, возникло только после эпохи Возрождения.
Возрождение, начавшееся в 1453 г., послужило сигналом для возвращения медицины в клинику и к больным, ее существование не ограничивалось только монастырями и университетами. Хирургия под руководством таких выдающихся хирургов, как Амбруаз Паре, вернула себе свою былую славу. Это был период, когда болезни стали дифференцироваться. Такие болезни, как ветрянка, сифилис и тиф, были тогда впервые описаны и выделены из общей массы «лихорадок» и «чумы».
В тот век проявили себя три выдающихся человека, а именно Фракасторо, Парацельс и Андреас Везалий. Они не только способствовали развитию медицины, но и определили три кардинальных направления в истории ее достижений.
Фракасторо (1478—1552), уроженец Вероны, разработал теорию инфицирования и передачи инфекции мелкими частицами по воздуху или при контакте людей. Если бы тогда общество было настроено по отношению к учению Фракасторо более благосклонно, медицина достигла бы успехов в этом направлении на четыре столетия раньше и сколько жизней можно было спасти! Враждебно настроенное консервативное общество, часто не только холодно принимало идеи первооткрывателей, но и жестоко высмеивало и оскорбляло их самих. Например, когда Мигель Сервет (XVI в.) выдвинул идею существования малого круга кровообращения, его сожгли как еретика.
Когда Пьер Бриссо (XVIII в.) выразил протест против излишнего кровопускания, его подвергли остракизму, и он умер в ссылке.
Знакомясь с историей медицины или какой-либо другой науки или искусства, читатель, не лишенный сочувствия к людям, не может не задумываться над тем, когда наконец человечество научится извлекать уроки из прошлого и почему бы нам не стать немного добрее по отношению к мужественным людям, осмелившимся идти впереди своего времени. И все же, несмотря на такую враждебность, истина торжествует. Парацельс (ок. 1490—1541) начал свое преподавание в Базеле с того, что сжег произведения Галена и Авиценны на публике не в знак протеста против этих двух выдающихся личностей, хотя некоторые из их положений признаны неверными, а против раболепного отношения и пассивного чтения книг. Гален и Авиценна на протяжении столетий считались непререкаемыми авторитетами, с которыми никто не имел права не соглашаться. Поиски Парацельсом специальных средств для лечения определенных заболеваний положили начало современной химиотерапии.
Андреас Везалий (1514—1564) нарушил традицию Авиценны изучения по книгам и показал, что даже Гален не достиг совершенства в анатомии. Главное произведение Везалия «О строении человеческого тела» выявило многие ошибки Галена, такие как, например, пятидольчатая печень или рогатая матка, и стало основой современной анатомии. Везалий отказался от размышлений и предположений, заменив их непосредственным наблюдением на секционном столе, чем нанес сокрушительный удар по оторванному от жизни консерватизму и поставил медицину на прогрессивную научную основу.
Леонардо да Винчи
В селении Анкиано, близ маленького городка Винчи, расположенного между Эмоли и Пестойей, 15 апреля 1452 года родился Леонардо ди сер Пьеро д'Антонио. Его отец, нотариус Пьеро да Винчи, имел связь с женщиной из Анкиано, некой Катериной, которая позднее вышла замуж за крестьянина. Несмотря на незаконное происхождение, отец признал маленького Леонардо, воспитал его и дал образование. В 1469 году, через год после смерти деда Антонио, вся отцовская семья переехала во Флоренцию.
Исключительная одаренность будущего великого мастера проявилась очень рано. По словам историка и биографа Вазари, он уже в детстве настолько преуспел в арифметике, что своими вопросами ставил в затруднительное положение преподавателей. Одновременно Леонардо занимался музыкой, прекрасно играл на лире и “божественно пел импровизации”. Однако рисование и лепка больше всего волновали его воображение.
Отец отнес его рисунки своему давнишнему другу, одному из самых разносторонних и известных во Флоренции мастеров - скульптору, ювелиру и живописцу, Андреа Верроккьо. Тот изумился и сказал, что юный Леонардо должен всецело посвятить себя живописи.
В 1466 году Леонардо поступил в качестве ученика во флорентийскую мастерскую Верроккьо. Именно здесь началось формирование творческой индивидуальности Леонардо да Винчи. Очень скоро ему суждено было превзойти прославленного учителя. Верроккьо часто выполнял работу для Лоренцо Великолепного, правителя Флоренции. После сотен лет рабства и религиозных предрассудков наконец настало время возрождения для изучения наук. Европа оставила Средние века и годы феодализма и много людей переезжало из деревень в города. Благодаря этим изменениям Флоренция, этот замечательный город, заполнился художниками и купцами. Ренессанс достиг и мастерской Верроккьо, в которой рука об руку трудились художники, скульптуры и кузнецы, производившие великолепные механические поделки и музыкальные инструменты и даже ремонтировали всевозможные предметы. Элементарное инженерное искусство являлось составной частью работы художника.
Будучи подмастерьем в мастерской, Леонардо изучал мастерство художника и скульптора и познакомился с широким выбором инструментов для деятельности при поднятии и переноске тяжестей и копании. Позже в своей жизни он будет использовать эти знания как отправную точку для своих многочисленных идей и изобретений. Леонардо занимался всеми видами художественной деятельности, всегда проявляя безграничную любознательность и умение связать искусство с научными познаниями, бывшими результатом пристального наблюдения и неустанного исследования явлений природы.
Ему отпущено природою с лихвой
Одним лишь взглядом всю округу поражает,
След восхищенья оставляя за собой.
Ему отпущено сполна судьбой.
Лик его дивный солнце затмевает,
А смех и пение звучат такою чистотой,
Что все окрест в восторге замирает.
Микеланджело Буонарроти
Великий итальянский художник Леонардо да Винчи в своей жизни, научном и художественном творчестве воплотил гуманистический идеал “всесторонне развитой личности” (homo universale). Круг его интересов был поистине универсален. В него входили живопись, скульптура, архитектура, пиротехника, военная и гражданская инженерия, математические и естественные науки, медицина и музыка.
Художественное наследие Леонардо да Винчи количественно невелико – скульптурные произведения погибли, живопись или плохо сохранилась, или осталась незавершенной, архитектурные проекты так никогда и не были осуществлены. Единственно, что более-менее не пострадало – это записные книжки, отдельные листы c записями и рисунками, часто произвольно объединенные в так называемые кодексы.
Высказывалось мнение, что его увлечения естественными науками и инженерным делом помешали его плодовитости в искусстве. Однако анонимный биограф, его современник, указывает, что Леонардо “имел превосходнейшие замыслы, но создал немного вещей в красках, потому что, как говорят, никогда не был доволен собой”. Это подтверждает и биограф Вазари, согласно которому, препятствия лежали в самой душе Леонардо – “величайшей и необыкновеннейшей… она именно побуждала его искать превосходства над совершенством, так что всякое произведение его замедлялось от избытка желаний”.
В возрасте 20 лет Леонардо да Винчи сделался членом Флорентийской Гильдии Художников. Как раз в это время он внес свой вклад в работу своего учителя Верроккьо "Крещение Христа". По рассказу Вазари, молодой Леонардо написал голову белокурого ангела на левой стороне картины и часть пейзажа. “Эта голова так изящно-благородна, исполнена такой поэзии, что остальные персонажи картины не смотрятся рядом с ней, кажутся нескладными и тривиальными”.
Студенты часто выполняли часть работы своих учителей и Леонардо впоследствии также имел учеников, которые помогали ему в его работе. В картине "Крещение Христа" Леонардо показал талант молодого гения и оригинальность. Он использовал масляные краски, которые явились новшеством в Италии, и с их помощью он превзошел своего учителя в использовании света и краски. Некоторые думают, что талант Леонардо вызывал зависть учителя. Однако, наиболее вероятно, что Верроккьо был рад передать искусство живописи Леонардо. Чтобы уделить больше времени скульптуре и другим проектам, Леонардо продолжал жить со своим учителем, но уже начал работать над своими собственными картинами.
В период Ренессанса большинство художественных полотен были написаны на религиозные темы или являлись портретами. Пейзажи можно было видеть только на фонах таких полотен, как "Крещение Христа". Но написания пейзажей в качестве фона для человеческих фигур для Леонардо было недостаточно. Его первый датированный рисунок является деревенским пейзажем "Долина Арно" (1473). Эскиз выполнен в карандаше и полон движений природы: проходящий над холмами свет, шорох листьев и движение воды. С самого начала Леонардо отошел от общепринятых традиций и создал новый стиль со своим взглядом на мир природы.
Один эпизод, подробно описанный Вазари, относится к начальному периоду художественной деятельности Леонардо. Как-то отец принес домой круглый щит, переданный ему приятелем, и попросил сына украсить его каким-нибудь изображением по своему вкусу, чтобы доставить этому приятелю удовольствие. Леонардо нашел щит кривым и шероховатым, тщательно выпрямил и отполировал его, а затем залил гипсом. Затем он натаскал в свою уединенную комнату великое множество хамелеонов, ящериц, сверчков, змей, бабочек, омаров, летучих мышей и других причудливых животных. Вдохновившись зрелищем этих тварей и воспользовавшись обликом каждой в самых фантастических сочетаниях, он создал для украшения щита некое страшное чудище, “которое заставил выползать из темной расщелины скалы, причем из пасти этого чудовища разливался яд, из глаз вылетал огонь, а из ноздрей – дым”. Работа над щитом так увлекла Леонардо, что “по великой своей любви к искусству” он даже не замечал жуткого смрада от подыхавших животных.
Когда почтенный нотариус увидел этот щит, он отшатнулся в ужасе, не веря, что перед ним всего лишь создание искусного художника. Но Леонардо успокоил его и назидательно пояснил, что эта вещь “как раз отвечает своему назначению…” Впоследствии леонардовский щит попал к миланскому герцогу, который очень дорого заплатил за него.
Много лет спустя, уже на закате жизни, Леонардо, по словам того же Вазари, нацепил ящерице “крылья, сделанные из кожи, содранной им с других ящериц, налитые ртутью и трепетавшие, когда ящерица двигалась; кроме того, он приделал ей глаза, рога и бороду, приручил ее и держал в коробке; все друзья, которым он ее показывал, от страха пускались наутек”.
Он хочет познать тайны и силы природы, подчас зловещие, смертоносные. Через полное познание природы хочет стать ее властителем. В своих поисках он преодолевает отвращение и страх.
Страсть к фантастическому характерна для Леонардо да Винчи – от отроческих лет и до самой смерти. И, когда эта мощь наполняла все его существо, он творил великие дела.
Парацельс
Парацельс (Philippus Aureolus Theophrastus Paracelsus Bombastus vonHohenheim) знаменитый врач-иатрохимик, родился в 1493 г. в Швейцарии.
Медицине и алхимии Парацельс учился у своего отца, также врача, затем унекоторых монахов, в том числе у знаменитого чернокнижника, ИоганнаТритемиуса, а также у алхимиста Сигмунда Фуггера в Тироле. Он училсятакже в базельском университете.
В молодости он объездил не только всюГерманию, но почти всю среднюю Европу. В 1526 г. он был приглашенпрофессором и городовым врачом в Базель. Он читал лекции на немецкомязыке, а не по латыни, что тогда было неслыханной дерзостью, выступилрешительным новатором и яростным противником прежней медицины, вознаменование чего он даже сжег публично сочинения Галена и Авиценны.
Лекции его привлекали множество слушателей и дали ему громкуюизвестность, но в тоже время его резкие и грубые выходки создали емумного врагов среди врачей и аптекарей.
Через 1,5 года ему пришлосьпокинуть Базель и снова начать прежнюю бродяжническую жизнь. Нескольколет странствовал он по Эльзасу, Германии и Швейцарии, посетил дажеполудикую тогда Пруссию, Польшу и Литву, и наконец, поселился вЗальцбурге, где нашел могущественного покровителя в лице архиепископа ипфальцграфа рейнского.
Здесь он и умер в 1541 г., по-видимому,насильственной смертью.
Характер Парацельса представляет оригинальную смесьблагородства и наглости, светлого ума и грубейшего суеверия. Пониматьего сочинения крайне трудно. Его так называемая система представляетсочетание мистического сумбура с отдельными светлыми мыслями,облеченными в схоластико-кабалистическую форму.
Для примера можнопривести его воззрения на общие причины болезней. Он различает 4 главныегруппы причин болезней, которые он называет entia; эти 4 группы суть: 1)ens astrale - космические и атмосферические влияния, 2) ens naturale -причины, лежащие в анатомофизиологических свойствах организма; онираспадаются на две главные группы: ens veneni - ядовитые вещества в пищеи питье и ens seminis - наследственные аномалии; 3) ens spirituale -психические влияния и 4) ens Deale - Божье попущение.
Главное историческое значение Парацельса заключается,однако, не столько в его патологии, сколько в его терании.Продолжительные занятия алхимией сослужили ему службу. Ему медицинаобязана введением целого ряда новых средств как минерального, так ирастительного происхождения, как например препараты железа, ртути, сурьмы,свинца, меди, мышьяка, серы и т. д., дотоле употреблявшиеся крайнередко.
Парацельс сблизил химию и врачебную науку: поэтому учение Парацельса и егопоследователей называется иатрохимией. "Химия - один из столпов, накоторые должна опираться врачебная наука. Задача химии вовсе не в том,чтобы делать золото и серебро, а в том, чтобы готовить лекарства",говорил Парацельс.
Этим он ставил химии определенные реальные задачи, а нефантастические, в разрешении которых бессильно путалась алхимия.Иатрохимия подготовила период самостоятельного развития химическихзнаний, который начинается в XVII в.
Парацельс первый взглянул на процессы,совершающиеся в живом организме, как на процессы химические. При этом,однако, он держался воззрения Вас. Валентина и учил, что в составеживого тела участвуют те же "элементы", которые входят в состав всех телприроды, именно - ртуть, сера, соль. В здоровом теле эти элементынаходятся в известном равновесии. Если же один из них преобладает наддругими или находится не в достаточном количестве, то возникаютразличные заболевания.
Но в его учении рядом с многими положительнымизнаниями встречаются представления, ничего общего с положительнымзнанием не имеющие. Он не отрицал возможности философского камня; в егосочинениях можно найти подробный рецепт приготовления гомункула.
Посмерти Парацельса многие рукописи его были собраны отовсюду и изданы в немецкоморигинале Гузером под заглавием: "Bucher und. Schriften des edlen,hochgelahrten und bewehrten philosophi medici Ph. Theophr. Bomb. v.Hohenheim Paraceisi genannt" (10 т., Базель, 1589-91).
Кроме того трудыПарацельса существуют в латинском переводе, сделанном его учениками "Opera omniamedico-chemico-chirurgica" (3 т., Женева, 1658; 11 т., Базель, 1575; 12т., Франкфурт, 1603). См. H. Kopp, "Geschichte de Chemie" (l, 92); F.Hofer, "Нistoire de chemie" (II, 923).
Перечень трудов Парацельса см. Fr. Mook,"Theophrastus Paracelsus" (Вюрцбург, 1876); J. Ferguson, "BibliographiaParacelsica" (Глазгов, 1877).
Вильям Гарвей
Гарвей (Вильям Harvey) - знаменитый английский врач, которыйоткрытием кровообращения и исследованиями над животным яйцом заслуживаетвполне название основателя новейшей физиологии, родился 1 апреля 1578 вФолькстоне, в гр. Кент, учился в кентербёрийской гимназии, потом вКембридже.
В 1598 г. он отправился в падуанский университет, лучшую в товремя медицинскую школу, где занимался под руководством Фабриция ад'Аквапенденте.
По словам Бойля, трактат Фабриция о венных заслоночкахнавел Гарвея на мысль о кровообращении; но это показание опровергаетсяГарвеем: он говорит, что идея кровообращения явилась у него результатомсоображений о количестве крови, беспрерывно вступающей в аорту, котороетак велико, что если бы кровь не возвращалась из артерий в вены, то внесколько минут последняя опустела бы совершенно.
В 1602 г. Гарвей получилстепень доктора и поселился в Лондоне. В 1607 лондонская коллегия врачейизбрала его своим членом; в 1609 он получил место доктора в госпитале св.Варфоломея; около 1623 назначен придворным врачом, а в 1625 - почетныммедиком при Карле I.
В 1616 г. ему предложили кафедру анатомии ихирургии в коллегии врачей, а в следующем году Гарвей уже излагал своивзгляды на кровообращение в отчетливой и ясной форме, но обнародовал ихтолько 12 лет спустя в книге "Exercitatio anatomica de motu cordis etsanguinis in animalibus".
Эта книга знаменует собою начало современнойфизиологии. До Гарвея в европейской науке царствовали идеи древних, главнымобразом Галена. Предполагалось, что в организме существуют два родакрови, грубая и одухотворенная; первая разносится венами из печени повсему телу и служит собственно для питания, вторая движется по артериями снабжает тело жизненной силой. Часть крови передается венами в артерии(через сердце и легкие); в свою очередь, артерии снабжают вены "духом".Но это не мешает каждому роду крови сохранять свое независимое движениев своей независимой системе сосудов.
Несмотря на открытия Везали,Сервета, Коломбо, Фабриция и др. анатомов, эти воззрения господствовалидо Гарвея, представляя, однако, все более и более запутанную, туманнуюформу вследствие противоречий, вносимых новыми исследованиями. Гарвей разомрассеял этот хаос, заменив его ясным, точным законченным учением овечном круговороте крови. В существенных пунктах его теория опирается нанемногие простые и наглядные опыты, но каждая деталь иллюстрируетсябесчисленными вивисекциями и вскрытиями; процесс кровообращенияпрослежен во всех его вариантах у различных представителей животногоцарства (насколько это было достижимо без помощи микроскопа).
Тогдауяснилась и роль клапанов и заслоночек, допускающих движение кровитолько в одном направлении, значение биений сердца и проч.
Гарвей совершенноосвободился от метафизических принципов, в роде "архея", "духов" и т. п.которые заменяют истинное знание кажущимся. В книге его нет и следааприорных рассуждений, которыми были переполнены сочинения физиологов иврачей, строивших науку, не справляясь с действительным организмом."Exercitatio" Гарвея в полном смысле слова современное научноепроизведение, где все вопросы решаются исследованием фактов, доступныхнаблюдению и опыту, получившее громадное значение, как в Англии, так ина материке. Но Гарвею пришлось выдержать жестокую атаку со стороныпоклонников классической древности.
В течение десяти лет он оставалсяпочти одиноким в толпе врагов. Противниками его были Примроз,опровергавший Гарвея цитатами из древних авторов; Паризанус, Франзолий,допускавший и новые открытия, лишь бы они не слишком противоречилидревним; Ж. де ла Торре, доказывавший, что факты, на которые опираетсяГарвей, имеют случайный, патологический характер, а в нормальном организмекровь движется по Галену; Гюи-Патен, называвший открытие Гарвея"парадоксальным, бесполезным, ложным, невозможным, непонятным, нелепым,вредным для человеческой жизни", и мн. другие; в том числе "глава икорифей анатомов своего века" - Ж. Риолан Младший, которому Гарвей отвечал вдвух письмах ("Exercitationes ad Riolanum", I et II).
Этот достопамятныйв летописях науки спор нашел отголосок в изящной литературе тоговремени: Мольер осмеял Гюи-Патена (в "Malade imaginaire"), Буало -парижский факультет в "L'Arret burlesque"), отвергавший вслед заРиоланом кровообращение. Гарвею однако довелось еще при жизни видеть полноеторжество своего открытия. Признавая кровообращение, различные ученые,однако, приписывали открытие его китайцам, Соломону, Галену, Гиппократу,Платону, еп. Немезию (IV ст. по Р. X.), Везали, Сервету, Раблэ, Коломбо,Фабрицию, Сарпи, Цезальпину, Руини, Рудию (подробное изложение этоговопроса см. у Daremberg, "Histoire des sciences medicales").
Вдействительности, Гарвею принадлежит как идея кровообращения, так идоказательство этой идеи. Придворные отношения нередко отрывали Гарвея отпрофессиональных занятий. Так, в 1630 - 1631 г. он сопровождал герцогаЛеннокса в поезде на материк, в 1633 г. ездил с Карлом I в Шотландию, в1686 году находился в свите гр. Аронделя, отправлявшегося послом вГерманию.
Когда началась революция, король оставил Лондон и Гарвейпоследовал за ним. Лондонское население разграбило Вайтголл и квартируГарвея : при этом погибли его работы по сравнительной и патологическойанатомии и эмбриологии - результат многолетних исследований.
Гарвейнаходился при Карле I во время эджгильской битвы, а затем поселился вОксфорде, который на время сделался главной квартирой короля. Тут он былназначен деканом мертонской коллегии, но в 1646 г. Оксфорд был взятпарламентскими войсками и Гарвею пришлось оставить должность декана. С этогогода он совершенно устранился от политики (в которой и раньше непринимал активною участия) и переселился в Лондон, где выстроил длялондонской коллегии врачей дом, в котором была помещена библиотека ипроисходили заседания общества; подарил тому же ученому учреждениюколлекцию естественно-исторических препаратов, инструментов и книг.
Впоследние годы жизни занимался эмбриологией. Результатом этих занялиявилась книга: "Exercilationes de generatione animalium" (1651) - первыйсистематический и законченный трактат по эмбриологии. Гарвей показал, чтоживотные, как и яйцеродящие, развиваются из яйца, и выразил свои взглядыв известной формуле: "Ornne animal ex ovo". Он доказал, что так наз.рубчик (cicatricula) есть собственно зародыш, и проследил его развитие,насколько это оказалось возможным без помощи микроскопа; уяснил значениетак наз. chalaza; показал, что скорлупа яиц пориста и пропускает воздухк зародышу и т. д.
В книге его уже намечены - правда в смутной форме -основные идеи эмбриологии: первичное тождество различных типов,постепенность развития органов, соответствие переходных признаковчеловека и высших животных с постоянными признаками низших. Конечно,эмбриология, вступила на степень истинной науки только в нашем столетии;но все же Гарвей обогатил ее крупными открытиями, блестящими обобщениями идал сильный толчок дальнейшим исследованиям.
Ко времени выхода в светкниги заслуги Гарвея были признаны ученым миром; он доживалсвой век, окруженный славою и почетом; новое поколение английскихфизиологов и врачей видело в нем своего патриарха; поэты - Драйден иКоули - писали в честь его стихи. Лондонская медицинская коллегияпоставила в зале заседаний его статую, а в 1654 году избрала его своимпрезидентом; но он отклонил это почетное звание, ссылаясь на старость инездоровье.
Утром 3 июня 1657 года он заметил, что не владеет языком,и, чувствуя приближение смерти, послал за родными, роздал им на памятьсвои вещи, а к вечеру того же дня скончался на 80-м году жизни.
Сочинения Гарвея издавались много раз. Полное собрание: "Gvillelmi Harveii.Opera omnia, a collegio Medicorum Londinensi edita" (1766).
СочиненияГарвея переведены на английский язык Виллисом. Ср. Aikin, "Notice surHarvey" ("Magazin encyclop.", 1795); Aubrey, "Letters of eminentPersons"; Willis, "William Harvey" (Лондон, 1878); Flourens, "Histoirede la decouverte de la circulation du sang" (Париж, 1854); Daremberg,"Histoire des sciences medicales" (1870).
Энциклопедия Брокгауза и Ефрона
"КРОВЬ РАЗНОСИТ ВСЮДУ ТЕПЛО И ЖИЗНЬ"
Есть истины, которые сегодня, с высот наших знаний, кажутся совершенно очевидными, и трудно предположить даже, что было время, когда люди не знали их, а обнаружив, еще спорили о чем-то. Одна из таких истин - большой круг кровообращения в живых организмах - рождалась особенно мучительно и трудно. Нам кажется нынче смешным, что в течение полутора тысяч лет господства культа Галена в медицине, очевидно, самого долгого и реакционного культа в истории науки, люди считали, будто артериальная и ве- нозная кровь - жидкости суть разные, и коль первая "разносит движение, тепло и жизнь", то вторая призвана "питать органы". А смешного здесь куда меньше, чем страшного. Инакомыслящие были нетерпимы. Мигель Сервет, замахнувшийся на догмы Галена, поплатился жизнью, и лишь три экземпляра его книги не попали в протестантский костер, который испепелил в Женеве ее автора. Поистине семь кругов ада прошли те, кто пришел к кругу кровообращения. Их было несколько, этих мужественных первопроходцев, которым люди поставили памятники: в Мадриде - Мигелю Сервету, в Болонье - Карло Руини, в Пизе - Андреа Чезальпино, в Англии - Вильяму Гарвею - тому, кто поставил последнюю точку.
Он родился 1 апреля 1578 года в Фолкстоуне, в семье преуспевающего купца. Старший сын и главный наследник, он в отличие от братьев был равнодушен к ценам на шелк и тяготился беседами с капитанами зафрахтованных шхун. Вильям с радостью поменял "дело" сначала на узкую скамью Кентерберийского колледжа, а затем на долгие годы добровольно заточил себя под своды Кембриджа. В 20 лет, обремененный всеми "истинами" натурфилософии' и средневековой логики, став человеком весьма образованным, он ничего еще не умеет. Его влекут науки естественные; интуитивно чувствует он, что именно в них найдет простор своему острому уму. По обычаю школяров того времени Гарвей отправляется в пятилетнее путешествие, надеясь в дальних странах укрепиться в смутном и робком тяготении к медицине. Он уезжает во Францию, потом в Германию, потом надолго остается в Падуе, зачарованный лекциями знаменитого анатома Фабрицио д'Аквапенденте. Он жадно проглатывает массу книг и в эти итальянские годы словно пропитывается медициной, до конца уверовав в свое призвание.
В Лондоне с дипломом Падуанского и Кембриджского университетов Гарвей быстро становится модным лекарем; уже через два года включен он в коллегию лондонских врачей, получает пост главного медика госпиталя святого Варфоломея и женится весьма выгодно. Он вовсю практикует в знатнейших семействах Англии, а дружба с Фрэнсисом Бэконом помогает ему получить место "чрезвычайного врача" короля Якова 1. Благосклонность к Гарвею наследует и молодой Карл 1.
Королевский медик - этот маленький человек с длинными иссиня-черными волосами и смуглым, словно навсегда загоревшим лицом - делает прекрасную карьеру; и никто не знает, что в его лаборатории уже двадцать лет тяжело, медленно, но неотвратимо вызревает открытие, которое разорвет на куски тысячелетний догмат и его собственную спокойную 6лагоустроенность. Он обстоятелен и нетороплив, и лишь в 1628 году (Гарвею уже 50 лет) не дома, в Англии, а в далеком Франкфурте выходит его "Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных". Тоненькая книжонка - 72 страницы - сделала его бессмертным.
Что тут началось! Сначала налетела мелочь: иезуиты, дураки-схоласты, молоденький француз Примроз, итальянец Паризани, - на их наскоки он даже не считал нужным отвечать: юные догматики скорее удивляли его, чем огорчали. Потом удар нанес "царь анатомов", личный врач Марии Медичи - Риолан, тот самый Риолан, который здесь, в Лондоне, так мило улыбался и кивал, слушая его! За Риоланом - Гюи Патен (Мольер отомстил ему за Гарвея, высмеяв в своем "Мнимом больном"), за Патеном - Гоффман, Черадини - противников было куда больше, чем страниц в его книге. "Лучше ошибки Галена, чем истины Гарвея!" - таков был их боевой клич. Больные отказывались от его услуг, подметные письма достигали короля, но, к чести Карла I, он не поверил наветам и даже разрешил своему медику вылавливать в Виндзорском парке ланей для опытов по эмбриологии.
Гарвея интересуют проблемы развития зародышей, однако разразившаяся гражданская война мешает работе. Он все-таки формулирует свою простую и вечную формулу: "Все живое - из яйца". Не открой он тайны кровообращения, уже этого было бы достаточно, чтобы считать его классиком науки. Карл 1 успевает назначить его деканом одного из колледжей Оксфорда, но очень скоро вслед за этим Гарвей узнает, что голова его высокого покровителя покатилась с плахи.
Торжествуя победу, сторонники Кромвеля грабят и сжигают дом Гарвея. В огне гибнут рукописи и записи опытов последних лет. Книгу по эмбриологии он писал потом уже по памяти. Последние годы Гарвей живет уединенно, продолжает много работать. Уже не надо бороться за свое открытие: радость признания пришла к нему на старости лет. 76-летнего старика избирают президентом Лондонской медицинской коллегии, но он отказывается от почетного кресла: "...эта обязанность слишком тяжела для старика... Я слишком принимаю к сердцу будущность коллегии, к которой принадлежу, и не хочу, чтобы она упала во время моего председательства". Он не любил титулов и никогда не домогался их. Он работает. Иногда, намаявшись в скрипучем дилижансе, он приезжает к брату Элиабу в деревушку близ Ричмонда, они беседуют и пьют кофе. Он очень любит кофе.
И в завещании отдельно отметил он кофейник для Элиаба: "в воспоминание счастливых минут, которые мы проводили вместе, опоражнивая его".
3 июня 1657 года, проснувшись, Гарвей почувствовал, что не может говорить. Он понял, что это конец, прощался с родными просто, легко, для каждого нашел маленький подарок и умер тихо и спокойно.
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
Штраус И. Медицина эпохи Возрождения – М., Вузовская книга 1999
Заковалевский И.Д. Леонардо да Винчи, Изд. ЦОЛИУВ 1970
Исторические персоны. – М., История, 1999