Тема России в лирике Блока

Московский комитет образования

средняя школа №314

Р Е Ф Е Р А Т

по литературе на тему:

«ТЕМА РОССИИ В ЛИРИКЕ БЛОКА»

ученицы 11 класса «Б»

Мельниковой Анастасии

руководитель:

Шевырёва Любовь Васильевна

Москва 2001г.

План.

. Вступление.

Детство и юность Блока.

. Основная часть.

1. Творчество Блока до 1907 г.

а). «Трилогия вочеловеченья» - все творчество в его единстве.

б). «Стихи о прекрасной Даме» - первый цикл стихов.

в). Противоречие реальной действительности. «Распутье».

г). Видение нового мира.

д). Петербург. Краски города.

е). Интерес к проблемам современности.

2.Стихи Блока о России.

а). Стихотворение «О доблестях». Путь «вочеловеченья».

б). Лики России. Стихотворение «Осенняя воля». Образ невесты, «светлой жены».

в). Мотив борьбы. Цикл «На поле Куликовом».

г). Стихотворение «Россия». Патриотическая лирика.

д). Стихотворение «Русь». Мотив вольности.

е). Образы России в стихотворениях «Коршун», «На железной дороге», «Последнее напутствие».

ж). Стихотворение «Новая Америка». Путь России.

з). Любовь к России в целом. Стихотворение «Грешить бесстыдно, непробудно...».

и). Чувство «светлой злобы». Цикл «Ямбы».

. Заключение.

Предчувствие перемен.

Родился Блок в 1880 году, умер в 1921-м. Он начал писать стихи в конце девяностых годов и окончательно сложился как поэт накануне революции 1905 года. Полного расцвета и наиболее широкого размаха его творчество достигло в годы реакции, нового подъёма освободительной борьбы и Первой мировой войны. И наконец последнее всемирно известное произведение Блока - поэма «Двенадцать» - было создано уже после Октября, в январе 1918 года, в самом начале советской эпохи.

За двадцать лет, которые отделяют его первые серьёзные стихи от «Двенадцати», содержание поэзии Блока и его творческая манера претерпели глубокие изменения. Отрешенный от реальной жизни лирик, целиком погрузившийся в свои смутные душевные переживания, каким Блок начал свой литературный путь, вырос в истинно великого национального поэта, всё творчество которого овеяно историческими, социальными, житейскими бурями его грозного переломного, революционного времени.

Если сравнить юношескую лирику Блока с его зрелыми стихами, то может показаться, что их писали два разных поэта.

Сам поэт очень верно и точно сказал о своём жизненном и творческом пути, что это был «путь среди революций». Путь этот был сложным и трудным, исполненным резких противоречий, но в конечном счёте прямым и неуклонным.

По происхождению и семейным и родственным связям поэт принадлежал к кругу старой русской интеллигенции, из поколения в поколение свято служившей науке и литературе. Все его ближайшие родные были либо учёными, либо литераторами: отец - профессором-юристом и философом, дед - профессором - ботаником, бабка, мать, две тётки, двоюродная бабка - писательницами и переводчицами. И женат он был на дочери великого учёного Д.И. Менделеева.

Родители Блока разошлись сразу после его рождения. Рос и воспитывался он в семье А.Н. Бекетова - своего деда, в обстановке хорошо благоустроенного петербургского дома и в «благоуханной глуши» маленькой подмосковной усадьбы Шахматово, где семья неизменно проводила лето. Но главное, что сформировало личность и характер поэта была атмосфера стародавних культурных традиций и преданий бекетовского дома. Прославленные представители русской литературы (Тургенев, Достоевский, Чехов) были здесь не только знаменитыми и почитаемыми писателями, но и просто добрыми знакомыми.

Вообще литература играла очень большую роль в обиходе бекетовской семьи. Все здесь писали и переводили в стихах и в прозе. Естественно, что и Блок чуть ли не с пяти лет начал писать стихи. Лет шестнадцати стал писать всерьёз, но ещё долго не показывал свои стихи никому, кроме матери. Она на всю жизнь осталась ему самым близким человеком, и он часто повторял: «мы с мамой - почти одно и то же».

В 1889 году мать Блока во второй раз вышла замуж - за гвардейского офицера. Девятилетний Блок стал жить с матерью и отчимом в гренадерских казармах на берегу Большой Невки.

В то же время Блока отдали в гимназию. Потом он рассказывал, как «первый раз в жизни» из уютной и тихой семьи попал «в толпу гладко остриженных и громко кричащих мальчиков». Сам он был тихим, молчаливым, росшим одиноко среди обожавших его женщин - матери, тёток, бабки. С гимназической средой он так и не сросся до конца обучения. Вообще, как он сам говорил, «жизненных впечатлений» у него не было очень долго. Семья старательно оберегала его от соприкосновения с «грубой жизнью».

В 1897 году, отдыхая с матерью в немецком курортном городе Бад Наугейме, Блок испытал первую, очень сильную юношескую влюблённость. Она оставила глубокий след в его поэзии. Спустя много лет, снова побывав в Бад Наугейме, он как бы заново пережил свою первую любовь и посвятил воспоминанию о ней целый цикл стихов «Через двенадцать лет».

После окончания гимназии в 1898 году, Блок поступил на юридический факультет Петербургского университета. Проучившись три года, он понял, что совершенно чужд этой науке, и перевелся на славяно-русское отделение историко-филологического факультета, которое окончил в 1906 году.

Университет, как и гимназия, не оставили заметного следа в жизни Блока. Духовные интересы и запросы его с ранней юности лежали совсем в другой плоскости. Сначала он пережил сильнейшее увлечение театром, участвовал в любительских спектаклях, прослыл хорошим декламатором и мечтал о поступлении на большую театральную сцену. Но в 1901 году театральные интересы уступили место интересам литературным. К тому времени Блок написал уже много стихов. Это - лирика любви и природы, полная нежных предчувствий, таинственных намёков и иносказаний.

Молодой Блок погружается в изучение идеалистической философии, в том числе древнегреческого философа Платона, учившего, что кроме реального мира, есть ещё некий «сверх-реальный», высший «мир идей». По собственному признанию Блока, им целиком овладели «острые мистические переживания», «волнение беспокойное и неопределённое». Он стал замечать в природе, в действительности какие-то непонятные ему, но тревожащие душу «знаки».

Громадное впечатление произвели на Блока стихи и философские сочинения Владимира Соловьёва, воинствующего идеалиста и мистика. Самым серьёзным образом Соловьёв предсказывал «конец мира», «конец всемирной истории», когда погрязшее в грехах человечество будет спасено и возрождено к новой жизни неким божественным началом - «Мировой душой».

Эти мистические идеи полонили воображение молодого Блока и соответственно окрасили его лирику этого периода. Прошли годы, прежде чем поэт сумел различить реальное содержание «окружающей тревоги» и повернуться лицом к действительности, а не выдуманной жизни.

Помимо этого, во многих его юношеских стихах звучит звонкий голос, славящий не «лучезарную глубину» «далёких миров», созданных фантазией поэта, а радость и прелесть здешнего, земного бытия.

Своё творчество Блок осмыслил в его единстве, называя всё написанное романом в стихах, а трёхтомник, в который объединил всё: лирику, драмы, поэмы - «Трилогией вочелоеченья». Поэтому каждое отдельно взятое стихотворение поэта нужно рассматривать в контексте цикла, к которому оно относится, а цикл в единстве с его общей творческой эволюцией. Александр Блок наиболее ярко из поэтов-современников воплотил тенденцию поэзии начала века к укрупнению формы: соединение отдельных лирических стихотворений в циклы, появление нового жанра - лирическая поэма. Главная тема «Трилогии» Блока - путь лирического героя к «вочеловеченью», т.е. отстранённого от жизненных реалий мистического мировосприятия к стремлению понять и разделить чаяния народа, от любви, преклонения перед Вечной женственностью, Прекрасной Дамой к реальной действительной любви к Родине, России. Этот путь был необычайно труден, полон противоречий. Но всегда в творчестве, как и в жизни, Блок был честен и мужественен. И каждое его стихотворение - это страница большой книги, тема которой - жизнь. Блок дебютировал весной 1905 года стихотворным циклом «Из посвящений» почти одновременно в петербургском журнале мистико-религиозного направления «Новый путь» и в московском альманахе «Северные цветы».

В 1898 - 1904 г.г. Александр Блок создаёт первый цикл - «Стихи о Прекрасной Даме». Позднее эти стихи составят первую книгу поэта, которая выйдет в свет в конце 1904 года в символистическом издательстве «Гриф». Прекрасная Дама - воплощение вечной женственности, вечный идеал красоты. Лирический герой - служитель Прекрасной Дамы, ожидающий грядущего преображения жизни. Надежды на пришествие «вечной женственности» свидетельствует о неудовлетворенности Блока действительностью. Поэт хочет замкнуться на личных переживаниях, отрешиться от всего земного:

Предчувствую тебя. Года проходят мимо

Всё в облике одном предчувствую тебя.

Весь горизонт в огне - и ясен нестерпимо,

и молча жду, - тоскуя и любя.

Душа героя горит, томится ожиданием. Появляются мотивы тревоги, близкой катастрофы, одиночества, тоски.

Всё жду призыва, ищу ответа,

Но странно длится земли молчанье.

Отстранённость от реального мира в «Стихах о Прекрасной Даме» сказывается во всём строе поэтической речи Блока. Язык этих стихов соответствует фантастичности и загадочности изображаемого: кто-то, где-то, что-то, предложения неопределённо-личные: говорили короткие речи, к ночи ждали странных вестей, нездешние образы; особые эпитеты: руки незримые, сны невозможные, шаги несуществующие и т.д.

И всё-таки, несмотря на отвлечённый характер главного образа цикла - Прекрасной Дамы, он возник в сознании поэта в результате влюблённости в реальную, земную девушку - Л.Д. Менделееву. В некоторых стихах реальный образ проступает сквозь завесу тайны:

Мы встречались с тобой на закате,

Ты веслом рассекала залив.

Я любил твоё белое платье,

Утончённость мечты разлюбив.

«Стихи о Прекрасной Даме» были попыткой поэта разобраться в вопросах, которые будут волновать его на протяжении всей жизни: о назначении человека, о его пути, о достижении прекрасного. Поэтому так глубоко вглядывается он в свою душу, так напряжённо ищет свою Прекрасную Даму, так трагически воспринимает малейшее изменение в отношениях с ней.

В начале 1900-х годов поэт открывает для себя кричащие противоречия реальной действительности. Второй цикл стихотворений Блока - «Распутья». Уже само название говорит о переплавке прежних идеалов, о поиске новых путей, пока ещё неизвестных. Принимает новый облик лирический герой. Он то по-прежнему рыцарь, служитель Прекрасной Дамы, то Арлекин в пёстрых лоскутьях, «белый, красный», кривляющийся на распутьях, то трагически раздвоенная личность («Двойник»). Значительно изменяется и Прекрасная Дама - она всё чаще земная девушка, а в некоторых стихотворениях подруга Арлекина - Коломбина. Самое, пожалуй, важное в «Распутьях» - метаморфоза, произошедшая с окружающим миром.

«Мир», реальная действительность открывается перед поэтом постепенно. Интересно сказал об этом в своей книге о Блоке К.И. Чуковский: «...Серафим из своего беспредметного мира упал прямо в петербургскую ночь. И с ним случилось чудо: он увидел людей. Не только увидел, но понял, что им больно, они страдают». «Распутья» , действительно, воспринимаются поэмой познания конкретной жизни. Она ещё не понята, но стремление проникнуть в тайны живого мира главенствует. Нет прежней веры, но нет и новой. На смену возвышенному поклонению пришла тревога. Всё непонятно и страшно. Появляются в стихах необычные фигуры: чёрный человек, красный карлик, бледные девушки, умирающий на цыганском возу бедняк и женщина-самоубийца. И над всем царит грозный город. «И меня поглотили дома», - сказано о герое в цикле «Город» (1904-1908). К прежнему нет возврата. Не случайно заканчивается цикл смертью героини, которой прежде поклонялся Блок. Поэт пристально всматривается в новый мир и по-своему, по-блоковски рассказывает о нём. Его город мрачен: серый, туманный, порождение тёмных сил:

Ввысь изверженные дымы

Застилали свет зари...

За картинами блоковского города узнаётся конкретный город - Петербург. Наиболее ярко петербургский колорит ощущается в стихотворениях «Пётр» (1904) и «Вися над городом всемирным» (1905). С серыми красками города контрастирует красный цвет тревоги, потом - мятежа. «Равнодушие Александра Александровича к окружающей жизни сменилось живым интересом ко всему происходящему - пишет о днях 1905 года М.А. Бекетова, - на одной из демонстраций Александр Блок нёс впереди процессии красный флаг». Особенно ярким , исполненным ненависти к буржуазии принимается стихотворение «Сытые» (1905). В нём чрезвычайно важна деталь - «свет потух». С одной стороны эта деталь реалистическая: бастуют рабочие, строятся баррикады, отключили электричество, с другой - символическая: кончилась прежняя паразитическая жизнь «сытых». С ядовитой иронией говорит Блок о своих «героях»:

Шипят пергаментные речи,

С трудом шевелятся мозги.

Так негодует всё, что сыто,

Тоскует сытость важных чрев:

Ведь опрокинуто корыто,

Встревожен их прогнивший хлев!

Теперь им выпал трудный жребий,

Их дом стоит неосвещён,

И жгут им слух мольбы о хлебе

И красный блеск чужих знамён.

События 1905 года оставили заметный след в творческой эволюции Александра Блока. Поэтом был сделан шаг в его движении к народу, к России, в постижении своего пути. «Хочу смотреть в глаза людей», - сказал он в цикле «Вольные мысли» (1907).

Именно в период, овеянный огненным дыханием 1905 года, активизируются интересы Александра Блока и Валерия Брюсова к коренным проблемам современности. Это приводит талантливого поэта в русло большого искусства, к переосмыслению прежних увлечений и убеждений.

Постепенно в душе Блока нарастают мучительные чувства: поиски идеала завели его в тупик, он презирает мещанство, но мучается тем, что нечего ему противопоставить. «Незнакомка», выразившая эти мысли стала этапным стихотворением в творчестве Александра Блока. Некоторые друзья, ставшие на время врагами, называли сборник «Нечаянная радость», в котором впервые появилось это стихотворение, - «отчаянная гадость», самого поэта - предателем.

Что новое, притягательное или отталкивающее, было в этом произведении? Блок считал его неотъемлемым от таких произведений , как «Там дамы щеголяют модами...», «Твоё лицо бледней, чем было...», «Там, в ночной завывающей стуже...», «Шлейф, забрызганный звёздами...», написанных в августе 1905 - апреле 1906 г.г. Образ незнакомки был близок поэту.

Трагедия лирического героя в его раздвоенности, расщеплённости его сознания. Это происходит как будто по конкретной причине - под действием вина. Однако ясно: такое состояние лишь результата беспомощности, невозможности выйти из замкнутого круга бессмысленного и бесполезного существования. Иначе не было бы столь горькой издёвки над «пьяным чудовищем».

Из глубин раздвоенного сознания поднимается мечта. Она «освещается» в лице героини - существа таинственного. Это то ли реальная женщина, то ли видение («иль это только снится мне…»). Портрет её изображён романтически, в дымке, в тумане:

В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна,

Дыша духами и туманами,

Она садится у окна.

Это мечта, сказка. Она для героя символ красоты, которая спасёт мир. Непохожесть героини на всё окружающее, её отчуждённость, отстранённость невольно поднимают её над пошлостью обыденного.

Стихотворение «О, весна, без конца и без краю» (1908) в какой-то мере продолжает внутреннюю тему «Незнакомки».

В Санкт-Петербурге, в доме-музее Александра Блока на Пряжке в комнате поэта на маленьком столике – фотографический портрет: юное лицо, ясные глаза, высокий чистый лоб. Л.Д. Менделеева – жена великого поэта, женщина, любовь к которой он пронёс через всю жизнь:

О доблестях, о подвигах, о славе

Я забывал на горестной земле,

Когда твоё лицо в простой оправе

Передо мной стояло на столе.

Так начинается одно из лучших стихотворений блоковской лирики. Оно было написано осенью 1908 года, вошло в книгу «Ночные часы», цикл «На Родине». Это стихи об одиночестве, горечи разлук, о потерянном счастье. Не случайно потом поэт включил «О доблестях…» в цикл «Возмездие». Нелюбовь любимой – это тоже возмездие, расплата за неправедную жизнь, за преданную молодость. Но это один мотив. Другой – любовь уводит человека от битв, от подвига жизни, в мир пусть красивый, но далёкий от жизненных бурь.

Стихотворение «О доблестях» поражает своей гармоничностью: это такая же жемчужина русской лирики как «Я Вас любил…» Пушкина. И всё же нельзя сказать, что это стихотворение о любви и только. Это стихотворение о Родине «горестной», где так живёт и так страдает человек, и здесь понятие «горестной земли» приобретает характер всемирный, а трагедия героя – смысл общечеловеческий. Жизнь каждого представляет собой долгий путь, сотканный из радостей и неудач, взлётов и падений. Всё творчество поэта – рассказ об этом пути.

Путь «вочеловеченья» «безличного», роста духа был для Блока и путём к России. 9 декабря 1908 года в письме к К.С. Станиславскому Блок написал: «В таком виде стоит передо мной моя тема, тема о России. Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Всё ярче сознаю, что это – первейший вопрос, самый жизненный , самый реальный. К нему-то я подхожу давно, с начала своей сознательной жизни, и знаю, что путь мой в основном своём устремлении – как стрела прямой, как стрела действительный. Может быть только не отточена моя стрела…Несмотря на все мои уклонения, сомнения, покаяния – я иду».

Образ родины, России проявляется в стихах Блока постепенно. Она будто открывает то один свой лик, то другой. Но одно чувство пронизывает все стихи поэта – это чувство безоглядной любви. «Как и жить и плакать без тебя», - восклицает он в стихотворении «Осенняя воля». Уже в названии выразилась существенная сторона блоковской России – воля, вольность, - отсюда и «необъятные дали», и «путь, открытый взорам». В другом стихотворении этого же года («Прискакала дикой степью») он называет героиню «дикой вольности сестра», оттеняя могучий порыв мятежности. Не случайно появляется здесь красный цвет, символизирующий мотив бунта, протеста. С другой стороны, этот цвет неразделим со стихией неуправляемой страсти. «Рукавом в окно мне машет, красным криком зажжена» - эмоциональная насыщенность стихотворения усиливается сочетанием цвета и звука.

В этом же стихотворении Блок показывает Россию могучей и свободной стихией:

Вот оно , моё веселье, пляшет,

И звенит, звенит, в кустах пропав.

И вдали, вдали призывно машет

Твой узорный, твой цветной рукав.

Блок не питал никаких иллюзий и предполагал, что борьба с «тёмным царством», существующим не только вовне, но «раскинувшемся» в душе самого поэта, чревата и тяжкими поражениями, и приступами отчаяния и безнадёжности:

Вздымаются светлые мысли

В растерзанном сердце моём,

И падают светлые мысли,

Сожженные тёмным огнём...

Светлый стяг над нашими полками

Не взыграет больше никогда.

Опору себе и своим надеждам поэт искал и находил в вере в родину, которая предстаёт в многообразных обличьях. Тут и скромный, но дорогой сердцу пейзаж:

Река раскинулась. Течёт, грустит лениво

И моет берега.

Над скудной глиной жёлтого обрыва

В степи грустят стога.

Одухотворённый образ невесты и жены сложно взаимодействует с образом России , с картинами русской природы, органически входит во многие стихи из раздела «Родина», в частности в цикле «На поле Куликовом». В первом стихотворении этого цикла есть, ставшее знаменитым, обращение поэта к Родине:

О Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

В этом же цикле мотив женственности начинает взаимодействовать с мотивом мужественности, воплощенном в образе молодого воина, готового «за святое дело мёртвым лечь».

Можно проследить , как, начиная со второго стихотворения этого цикла, образ «светлой жены» ассоциативно связывается с «тёмным полем» перед Доном, с «тихими зарницами» над Русью, с Непрядвой, убранной «туманом, что княжна фатой», с «криками лебедей» и перерастает в образ родины, сохраняя в себе светлую женственность. Всё это дополняется «объединением» в возвышенно напряженных мыслях и чувствах воина перед боем. Реальной, земной «светлой жены» и высокого религиозного образа - символа:

Ты сама в одежде, свет струящей...

Серебром волны блеснула другу

На стальном мече,

Освежила пыльную кольчугу

На моём плече.

И когда наутро тучей чёрной

Двинулась орда,

Был в щите твой лик нерукотворный

Светел навсегда.

В цикле «На поле Куликовом» также звучит мотив движения , неуспокоенности, борьбы:

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль...

Летит, летит степная кобылица

И мнёт ковыль.

В образе кобылицы запечатлена Россия, способная преодолеть любые испытания, обладающая неукротимой волей.

Глубоко интимный лиризм стихов Блока о России сочетается с особой , песенной, поэтической эпичностью, предполагающей широкое и цельное восприятие Родины, её прошлого и настоящего, её устремлённости в будущее. Отсюда - органическая связь блоковской России с национальными традициями.

Для патриотической лирики Блока очень показательно стихотворение «Россия» (1908), основной мотив его связан с образом дороги, традиционным как для народной, так и для литературной поэзии. Дорога - это не только путь сообщения на бескрайних русских просторах, но и жизненный путь человека и всего народа, путь нелёгкий, часто мучительный, но не лишённый надежд на будущее. В стихотворении Блока образ дороги является как бы обрамляющим: в начале стихотворения он предстаёт в виде тройки («Три стёртых треплются шлеи»), а в конце называется прямо («Дорога долгая легка») и связывается с «глухой песней ямщика».

Тройка, ямщик, дорога, песня.… Именно эти традиционные для русской поэзии образы, вероятно, имеются в виду, когда Блок говорит:

Опять, как в годы золотые,

Три стёртых треплются шлеи,

И вязнут спицы расписные

В расхлябанные колеи...

Затем поэт показывает Россию во всей её красоте, силе, могуществе, и выражением любви к ней, веры в лучшее будущее («Не пропадёшь, не сгинешь ты»). Облик родины двоится, это одновременно и страна, и красавица-крестьянка с «мгновенным взором из-под платка».

А ты всё та же - лес да поле,

Да плат узорный до бровей.

Дальше звучит мотив вольности и бунта («разбойничья краса», «звенит тоской острожной глухая песня ямщика»).

В стихотворении «Русь» Россия предстаёт колдовской, таинственной:

Ты и во сне необычайна,

Твоей одежды не коснусь,

Дремлю - и за дремотой тайна,

А в тайне ты почиешь, Русь!

Но за этим таинственным и прекрасным образом страны видны картины реальной жизни («вихрь, свистящий в голых прутьях», «утлое жильё»).

В стихах Блока о России не меньшую роль, чем образ «светлой жены» и русской природы, играют образы «креста» («и крест свой бережно несу...») и Христа («Да... Ты - родная Галилея: мне - невоскресшему Христу»). Дело в том, что Блок видел в России не только её «прекрасные черты», но и «сонное марево», её «лицо онемелое». В стихотворении «Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?» (1910) «онемелость» Родины заставляет поэта говорить о возможности «разлучиться» с нею:

Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?

Царь, да Сибирь, да Ермак, да тюрьма.

Эх, не пора ль разлучиться, раскаяться...

Вольному сердцу на что твоя тьма?

Если в стихотворении «Россия» Блок верил, что никакой «чародей» не может погубить красавицу-родину, то в стихотворении «Коршун» (1916) он встревожен покорностью родины, которая здесь предстаёт в образе матери:

Чертя за кругом плавный круг,	Идут века, шумит война,
Над сонным лугом коршун кружит	Встаёт мятеж, горят деревни,
И смотрит на пустынный луг. -	А ты всё та ж, моя страна
В избушке мать над сыном тужит:	В красе заплаканной и древней,
«На хлеба, на, на грудь, соси,	Доколе матери тужить?
Расти, покорствуй, крест неси».	Доколе коршуну кружить?

Представление о родине у Блока было связано с деревенской природой, с крестьянской Россией. Однако Россия - это и городская жизнь с её «страшным миром». Этот даёт о себе знать и в стихах о полевой России. В стихотворении «На железной дороге» (1910) жертвой «страшного мира» становится женщина. «В цветном платке, на косы брошенном», красивая и молодая, напоминающая свою предшественницу из стихотворения «Россия». В стихотворении «На железной дороге» как бы «доказывается» вполне возможная история «смазливой бабёнки», оборачивающаяся трагедией обманутых надежд. «Привычная линия» поездов с вагонами разных классов вырастает в символ миропорядка, проводящего резкую грань между людьми, «чистой публикой» и «простонародьем».

Молчали жёлтые и синие;

В зелёных плакали и пели.

Как будто «пустыми глазами вагонов» равнодушно взирает на героиню с её «пустыми», напрасными мечтами сама жизнь:

Вставали сонные за стёклами

И обводили ровным взглядом

Платформу, сад с кустами блёклыми,

Её, жандарма с нею рядом...

Теперь его «свободная мечта льнёт» к истинной, горестной действительности:

На непроглядный ужас жизни

Открой скорей, открой глаза

Пока великая гроза

Всё не смела в твоей отчизне...

(«Да так диктует вдохновенье...»)

В стихотворении «Последнее напутствие» (1914) Блоку уже, казалось, что «круг постылый бытия» замыкается. Все атрибуты страшного мира представляются ему почти безысходными:

И опять - коварство, слава,

Злато, честь, всему венец -

Человеческая глупость,

Безысходна, величава,

Бесконечна...Что ж, конец?

Оказывается, нет. И здесь снова сыграл свою великую роль «врачующий простор». Есть исцеляющая от душевной болезни русская природа, есть русская дорога, и это значит, что не иссякла ещё жажда жизни.

В рождественские праздники 1913 года Блок пишет стихотворение «Новая Америка».

Праздник радостный, праздник великий,	За снегами, лесами, степями
Да звезда из-за туч не видна...	Твоего мне не видно лица.
Ты стоишь под метелицей дикой,	Только ль страшный простор пред очами,
Роковая, родная страна.	Непонятная ширь без конца?

Эти строки говорят о тревоге, о неизвестности пути. Однако эти же «страшный путь» и «непонятная ширь», одновременно кажутся Блоку залогом бесконечных возможностей дальнейшего развития - в противоположность тому, что он видел в Европе. Появляется надежда на исцеление России - на, так называемое, фабричное возрождение Родины.

Для Блока характерно стремление к цельному, синтетическому восприятию России. Это стремление в минуты «смирения» и преклонения перед родиной выражалось в «любви к России в целом». Поэт говорил: «Если только возлюбит русский Россию - возлюбит и всё, что ни есть в России». Блок и любил Россию «в целом»: с её «прекрасными чертами», серыми избами, непробудной тишиной, «тоской острожной», разбойностью. В августе 1914 года он написал стихотворение «Грешить бесстыдно, беспробудно...», которое впервые было опубликовано под названием «Россия». Позднее, в августе 1917года, когда Блок работал в чрезвычайной следственной комиссии по расследованию деятельности царских министров и сановников, он принёс из Зимнего дворца записку, составленную для царя, в которой среди других материалов содержалась выписка стихотворения «Грешить бесстыдно, непробудно...» и стихотворный «Ответ Александру Блоку», подписанный «Поляк». Автор этого «Ответа» увидел в стихотворении Блока «обличение России». Действительно, если бы не было последних двух строчек, его можно было воспринять как обличительное:

Грешить бесстыдно, непробудно,	А воротясь домой, обмерить
Счёт потерять ночам и дням,	На тот же самый грош кого-нибудь
И с головой от хмеля трудной,	И пса голодного от двери,
Пройти сторонкой в божий храм.	Икнув, ногою отпихнуть.
Три раза поклониться долу,	И под лампадой у иконы
Семь - осенить себя крестом,	Пить чай, отщелкивая счёт,
Тайком к заплёванному полу	Потом переслюнить купоны,
Горячим прикоснуться лбом.	Пузатый отворив комод,
Кладя в тарелку грошик медный,	И на перины пуховые
Три, да ещё семь раз подряд	В тяжёлом завалиться сне...
Поцеловать столетний, бедный
И зацелованный оклад.

И, наконец, последние две строчки, которые резко контрастируют со всем стихотворением:

Да, и такой, моя Россия,

Ты всех краёв дороже мне.

Действительно, поэт хотел полюбить Россию «в целом». И не случайно, что во многих стихотворениях Блока о родине говорится о кресте, и связанном с ним образом Христа. Даже в стихотворении «Россия», полном веры в нетленную красоту родины, поэт говорит, что крест любви к родной стране, хотя и сокровенно, всё-таки всегда с ним:

И крест свой бережно несу.

В стихотворении «Ты отошла, и я в пустыне...» Блок, обращаясь к «светлой жене», называет её «родной Галилеей» (Галилея - родина Христа): «Да. Ты родная Галилея мне - невоскресшему Христу». Говоря о себе, как о Сыне Человеческом, т.е. как о Христе, который «не знает, где преклонить ему главу», поэт в своих патриотических стихах преклоняет голову перед Россией, хочет полюбить её «в целом», однако такая любовь неизменно стоит тоже под знаком креста.

Чувство «святой злобы», подспудно ощущаемое в разделе «Родина», с особой силой обнаружило себя в разделе «Ямбы». В стихотворении «Я ухо приложил к земле» (1907) поэт, обращаясь к подземному кроту призывом:

Эй, встань и загорись, и жги!

Эй, подыми свой верный молот,

Чтоб молнией живой расколот

Дым, мрак, где не видать ни зги!

Два года спустя поэт, с нетерпением ожидая пробуждения народа, спрашивает:

В голодной и больной неволе

И день не в день, и год не в год.

Когда же всколосится поле,

Вздохнёт униженный народ?

И, полный надежды, пишет далее:

Что лето, шелестят во мраке,	Народ - венец земного цвета,
То выпрямляясь, то клонясь	Краса и радость всем цветам:
Всю ночь под тайным ветром, злаки:	Не миновать господня лета
Пора цветенья началась.	Благоприятного - и нам.

Для Блока весьма показательно, что цикл гневных, обличающих стихов «Ямбы» он открывал стихотворением:

О, я хочу безумно жить:	Быть может юноша весёлый
Всё сущее увековечить,	В грядущем скажет обо мне:
Безличное - вочеловечить,	Простим упрямство - разве это
Несбывшееся - воплотить!	Сокрытый движитель его?
Пусть душит жизни сон тяжёлый,	Он весь - дитя добра и света,
Пусть задыхаюсь в этом сне, -	Он весь свободы торжество!

Гнев поэта, был во имя любви, во имя вочеловеченья безличного, во имя полноты жизни, во имя торжества свободы, добра и света. Тема Родины прямо смыкалась в его творчестве с темой революции, которую он представлял не идиллически, чувствовал, что она может быть страшной, но вместе с тем и очищающей в своём страшном гневе. Блок мужественно шёл навстречу революции, её правому народному гневу. В 1913 году в статье «Пламень» он писал: «Не всё можно предугадать и предусмотреть. Кровь и огонь могут заговорить, когда их никто не ждёт. Есть Россия, которая, вырвавшись из одной революции, жадно смотрит в глаза другой, может быть более страшной». На протяжении всего десятилетия с 1907 по 1917 г.г. - Блока не покидали мысли о новой революции. Предчувствие «неслыханных перемен, невиданных мятежей», есть в неоконченной поэме «Возмездие». А ещё раньше, в цикле «На поле Куликовом», поэт «за тишиной непробудной, за разливающейся мглой» узнавал «начало высоких и мятежных дней!». И он не ошибся в своём предчувствии. Уже будучи автором «Двенадцати» и «Скифов», Александр Блок оглядываясь на пройденное, 7 января 1919 года записал в дневнике: «...вот я - до 1917 г., путь среди революций верный путь».

Блок не знал отдохновения от поисков («Покоя - нет»). Не знал и самоуспокоения («Уюта - нет»). В напряжённом поэтическом труде приходили прозрения, вырисовывалась перспектива будущего. В стихотворении «В огне и холоде тревог...» (1910-1914) он сказал суровое и вещее6

Я верю: новый век взойдёт

Средь всех несчастных поколений.

Недаром славит каждый род

Смертельно оскорблённый гений.

…………………………………….

Пусть день далёк - у нас всё те ж

Заветы юношам и девам:

Презренье созревает гневом,

А зрелость гнева - есть мятеж.

Отсюда протянулись нити внутренних связей с поздним творчеством Блока - откликом на кровавые события 1917 года.