ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА
РОДРИГО ДИАС ДЕ БИВАР КАК НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ ИСПАНСКОГО ЭПОСА (“ПЕСНЬ О МОЕМ СИДЕ”)
Санкт-Петербург
2004 г.
СОДЕРЖАНИЕ:
Введение - 3
Глава 1. Героический эпос средних веков.
Общее, типологическое и национально-неповторимое
в героическом эпосе. Сходство героического эпоса
разных народов Западной Европы - 6
Героический эпос: понятие, содержание,
типология - 6
1.2. "Беовульф", "Песнь о Нибелунгах", "Песнь
о Роланде" и "Песнь о моем Сиде" – четыре эпоса
четырех стран: Англии, Германии, Франции и Испании - 12
1.3. Сказочное начало, исторические и геогра-фические реалии в эпических поэмах - 18
Глава 2. Народный испанский эпос "Песнь
о моем Сиде". Главный герой поэмы, Родриго Диас
де Бивар - отважный рыцарь, вассал кастильских
королей, "мятежник" и борец с арабским владычест-
вом. Идеализация образа Сида - 27
2.1. Родриго Диас де Бивар – отважный рыцарь,
“мятежник” и борец - 27
2.2. Идеализация образа Сида - 30
2.3. Поэтический реализм героической поэмы
"Песнь о моем Сиде" - 35
Заключение - 38
Список использованной литературы - 40
ВВЕДЕНИЕ
На протяжении веков (УШ – ХУ) испанский народ вел упорную борьбу против арабских завоевателей, утвердившихся на Пиренейском полуострове. Особенно интенсивный характер эта национально-освободительная война (так называемая реконкиста) приобрела в Х1 – ХШ вв., когда испанцам удалось овладеть почти всем полуостровом. Патриотическим порывом были охвачены широкие общественные круги Испании. Успехи реконкисты вдохновляли народных поэтов. Герои реконкисты заняли прочное место в народном испанском эпосе.
Именно в атмосфере большого патриотического подъема сложился величайший памятник испанского народного героического эпоса “Песнь о моем Сиде” (середина ХП в.), дошедшая до нас в единственной рукописи начала Х1У в. значительно попорченной. В “Песне” изображены подвиги знаменитого испанского воителя (el Campeador) Х1 в. - Роя (Родриго) Диаса де Бивара, прозванного Сидом. Исторический Сид (около 1043 – 1099) оставил по себе память как один из наиболее выдающихся деятелей реконкисты. Он отнял у мавров область Валенсии, но его главная заслуга заключалась в том, что ему удалось разбить грозные полчища альморавидов, которые из Африки явились на помощь мавританским царькам Испании и уже нанесли ряд поражений войскам Альфонса У1.
В “Песне” Сид Кампеадор становится воплощением народного нравственно-героического идеала, в связи с чем автор “Песни” кое в чем отходит от исторических фактов. Сид всем обязан только своей личной доблести и храбрости.
Героический эпос разных народов, в том числе “Песнь о моем Сиде”, по праву занимает значительное место в истории развития художественных жанров литературы Западной Европы. При этом не следует забывать, что средние века – это: разгул феодально-католической реакции, жестокая эксплуатация крепостного крестьянства, кровопролитные феодальные распри, власть всевозможных суеверий и предрассудков, широкий размах освободительной борьбы. Все лучшие произведения европейской средневековой литературы в той или иной мере, в тех или иных формах отражали ход этих событий.
Героический эпос – это также и элемент культурной истории Европы.
Таким образом, изучение и анализ лучших произведений данного жанра, расцвет которого приходится на раннее средневековье, позволяет нам более глубоко почувствовать и понять дух и культурные традиции той эпохи, оценить его значимость для дальнейшего развития западно-европейского художественного творчества вообще.
ЦЕЛЬЮ дипломной работы является анализ средневекового памятника испанской литературы “Песнь о моем Сиде” с точки зрения стилистического своеобразия и изобразительного мастерства; характеристика образа Родриго Диаса де Бивара как национального героя народного испанского эпоса, его значимость как исторической личности в освободительной борьбе.
Цель работы обусловила решение следующих ЗАДАЧ:
1. Дать определение героического эпоса, выделить его типологические черты.
2. Показать сходство героического эпоса разных народов Западной Европы.
3. Охарактеризовать географические и исторические реалии в героических поэмах: “Песнь о моем Сиде”, “Беовульф”, “Песнь о Роланде”, “Песнь о Нибелунгах”.
4. Проанализировать образ Сида как борца за национальную независимость Испании, как личность, в которой испанский народ воплотил свой героический идеал.
Теоретической основой работы послужили труды отечественных исследователей западноевропейской художественной литературы, среди которых О.Петерсон, Е.Балабанова, И.И.Гливенко и другие.
Глава 1. Героический эпос средних веков.
Общее, типологическое и национально-неповторимое
в героическом эпосе. Сходство героического эпоса разных народов Западной Европы
Героический эпос: понятие, содержание,
типология
Анализ специальной литературы показывает, что к изучению стихотворных героических поэм обращались многие исследователи зарубежной литературы. Поэтому термин "эпос" оказался насыщен различными смыслами и сейчас используется для обозначения разных типов литературных произведений.
Приведем примеры нескольких значений слова “эпос”. Термин "эпос" в русском языке может выступать в качестве как существительного (эпос), так и прилагательного (эпический). В качестве прилагательного он служит для обозначения повествовательных жанров, противопоставленных лирическим и драматическим жанрам.
Существительное "эпос" обозначает определенный вид литературных произведений, т. е. литературный жанр. Произведения обозначаемые как эпос очень разнообразны, и пока еще не было представлено определения, которое соответствовало бы всем типам. Но существует несколько частичных определений. Например:
эпос – это длинное повествование в стихах;
это длинное героическое повествование в стихах;
это длинное повествовательное стихотворение в возвышенном стиле, рассказывающее о традиционных или исторических героях, и т. п.
Ни одно из них не может быть использовано для опре-
деления жанра. Длинное повествование, героическое или нет, может быть изложено также в прозе или посредством комбинаций прозаического и стихотворного текста. /3,6/.
Героическое повествовательное стихотворение может быть кратким, не длиннее нескольких дюжин строк. Длинное повествовательное стихотворение не обязательно рассказывает о физической борьбе и героических подвигах. Что такое "героический" подвиг? Убить сильного противника в поединке? Рисковать собственной жизнью ради спасения другого человека? Вынести пытку? Преодолеть свою собственную "природу"? И это только некоторые из проблем определения жанра.
По типу организации фактуры произведения эпосы могут быть классифицированы следующим образом: стихотворный вид, проза или их комбинации. /10/.
По организации сюжета: сюжет рассказывает о борьбе, в которой две группы противостоят друг другу; одиночные герои обычно являются представителями групп. Эти группы могут быть двумя народами (например, русские и татары), племенами, кланами; или богами и демонами (например, греческие олимпийцы и титаны). Противники встречаются в физическом бою.
В политеистических культурах люди-противники могут использовать свою способность к магии (колдовству; божества используют свою собственную физическую силу подобно людям-воинам и свои чудотворные способности, которые соотносятся с человеческими магическими способностями). Формой боя является или поединок между отдельными личностями или битва между группами воинов.
Конфликт возникает из-за власти, славы или материальных благ (что включает в себя владение женщинами). По типу отношений к реальности: эпос относится к реалистическим жанрам.
В политеистических культурах способность человека к колдовству, магии и способность богов творить чудеса включены в общее представление о реальности.
Устное сочинение, устное исполнение и устная передача эпоса порождают формальность и нуждаются в готовых моделях на всех уровнях произведения.
Устное исполнение может варьироваться от совершенного экспромта до точного воспроизведения выученного наизусть текста, или чтения вслух и пения с записанного текста.
Записанное произведение может находиться на любой стадии: от добросовестной записи единичного устного исполнения до полностью авторских произведений. В промежутке между этими крайними случаями располагаются различные результаты редактирования и переписывания таких записей (теперь называемых "традиционным" эпосом, который включает, например, финскую "Калевалу", индийскую классическую "Махабхарату").
Итак, попробуем суммировать все данные, полученные об устном героическом эпосе.
Во-первых, это произведение может быть изложено как стихами, так и прозой, что не имеет большого значения для жанра.
Во-вторых, в основе героической поэмы лежит противостояние друг другу двух групп: в битве или через своих представителей в поединке, в физической борьбе с помощью колдовства, магии и чудес.
В-третьих, произведения в основном исполняются в реалистическом ключе.
В-четвертых, героический эпос имеет центральный статус для данной культуры; если он не имеет религиозных аспектов, его статус средний и уступает статусу религиозной литературы, которая занимает центральную позицию в культуре.
В-пятых, произведения слагаются и исполняются устно с интенсивным использованием литературных формульных средств. Устное исполнение может быть записано от руки. Произведения прошлого дошли до нас в более или менее основательно отредактированном или переработанном виде.
А теперь перейдем к непосредственной классификации героического эпоса.
Итак, можно выделить три группы героических поэм.
Первая группа - "эпизодический" тип: отдельные произведения не зависят друг от друга и обладают повторяемостью точно так же, как народные сказки.
В ней действует множество персонажей, многие из которых являются историческими лицами, однако большей частью они вырваны из своего реального исторического контекста, сокращены до простых имен и играют стандартные роли в повествовании.
Все персонажи мыслятся как принадлежащие к одному поколению и равные по статусу. То там, то здесь выходит на сцену отец или сын воина. Например, в южнославянском эпосе персонажи, жившие в XIV веке, могут соседствовать в одном произведении с персонажами, жившими в XVI и XVII веках.
Сюжеты редко повествуют о реальном историческом событии; это типичные, повторяющие друг друга истории. Ни один персонаж не имеет эпической биографии.
Второй тип героической эпической традиции - это биографический эпос. Традиция строится вокруг центрального героя и прослеживает его биографию. Она может быть продолжена биографией его сына и внука.
Центральный герой - это король, глава племени и тому подобное, а другие рыцари являются его паладинами. Историчность центрального героя и в еще большей степени его паладинов часто спорна. Опять же все рыцари принадлежат к одному поколению и взаимодействуют между собой. Никогда или почти никогда произведение не исполняется полностью за один раз, скорее оно является цепочкой независимых произведений, каждое из которых повторяет эпизодическую природу эпоса и исполняется отдельно.
Отличия от эпизодического эпоса состоят в иерархической организации персонажей, в фигуре центрального героя, в эпизодах его рождения, взросления и смерти, которые образуют целую традицию. Все это отсутствует в традиции эпизодического эпоса. Примером могут служить армянский, тибетский и центрально-азиатский тюркский устный эпос.
Третий тип героического эпоса - это "эпический цикл": группа законченных произведений, в каждом из которых действуют одни и те же персонажи. Сами по себе произведения независимы друг от друга и относятся к тем же эпическим сюжетам, что и произведения эпизодического эпоса.
Персонажи воспринимаются, как относящиеся к одному и тому же поколению. Они иерархически связаны друг с другом как паладины центрального действующего лица, который является их повелителем.
Отдельные целостные произведения не подчинены организационному принципу, которым могла бы быть биография центрального действующего лица.
Эпический цикл не дает подробной биографии. Например: русская былинная традиция не дает биографического описания жизни князя Владимира в качестве носителя верховной власти.
Подобно народным сказкам, одна и та же эпическая история существует во многих культурах; эпические произведения, как и народные сказки, обладают повторяемостью. Нет народа, который бы не хранил памяти о своем прошлом.
Когда в развитии своей культуры он достигает той ступени, на которой возникает письменность, память эта отлагается в виде календарных записей, летописей, хроник. Но еще до письменности, еще в века до государственной, племенной, родовой своей жизни любой народ рассказывал и пел о делах и событиях своего прошлого и текущей жизни, о своих богах и подвигах своих героев.
Так возникает исполнявшаяся в слух легендарная и историческая песнь, в большей или меньшей степени изукрашенная сказочной и мифологической фантастикой.
Эпоха, в которую создается героический эпос любого народа, всегда накладывается на эти поэтические творения печать среды, в которой и для которой они создавались. Эпосы так же разнообразны, как судьбы стран и народов, как национальные характеры, как язык.
1.2."Беовульф", "Песнь о Нибелунгах", "Песнь о
Роланде" и "Песнь о моем Сиде" - четыре эпоса
четырех стран: Англии, Германии, Франции и Испании
Прежде всего отметим, что эпосы или, как мы будем их называть, героические поэмы западноевропейского средневековья нельзя отнести к произведения "чисто" народного творчества.
Безусловно, сам эпос имеет истинно народные корни: он родился из легенд и преданий, которые не одно столетие передавались от отца к сыну, от деда к внуку, но вместе с тем, героические поэмы (именно в том виде, в котором они дошли до современного читателя) не являются плодом коллективного творчества, а написаны индивидуальными авторами, имена которых нам неизвестны.
Возможно, это были монахи или священники, а может быть, свой талант таким образом проявили средневековые поэты. Главное, что анонимы не пожелали поставить свое имя под созданным произведением, считая его автором сам народ. Ведь в основу эпоса легли песни, легенды, сказки и мифы, имевшие самое широкое распространение в народной среде, принадлежавшие всем и никому, являвшиеся общим наследием и достоянием.
Можем ли мы судить о том, насколько отличается дошедший до нас вариант, записанный неизвестным автором, от оригинального народного? Однозначного ответа на этот вопрос пока нет, так как не утихают споры вокруг конечного произведения и его первоисточников.
С конца восемнадцатого века и до наших дней ученые-филологи много спорили и продолжают спорить о степени близости известных нам больших героических поэм к их первоистокам (большей частью до нас не дошедших), о которых сейчас знают только то, что они должны были существовать в том или ином виде.
В одних случаях автор мог объединять отдельные предания и песни о каком-либо герое, нанизывая их на некий стержень, и сам, своим поэтическим искусством предавая им единство. В других он выбирал один эпизод, одну песню из цикла, развивал этот один элемент, делал его центральным, определяющим, и он разрастался, вбирая в себя прочие сказания цикла или даже посторонние циклу, но сюжетно связанные с ним.
На примере нескольких героических поэм, созданных в разное времена протяжении двух-трех столетий, в различной национальной среде, при различных исторических условиях, на разных языках, мы проследим, чем отличаются друг от друга эпосы Англии, Германии, Франции и Испании, и в чем они схожи.
Эпос о Беовульфе был написан на древнеанглийском языке в одиннадцатом веке, "Песнь о Нибелунгах" появилась в начале тринадцатого столетия на средневерхненемецком языке; "Песнь о Роланде" дошла до нас на старо-
французском языке и датируется началом двенадцатого века; и, наконец, "Песнь о моем Сиде" была создана в Испании в середине двенадцатого века, хотя события, о которых повествует автор поэмы, происходили в середине одиннадцатого столетия.
Конечно, такая разница во временном отрезке не могла не повлиять на формы, поэтические приемы и изобразительные средства, которые избирали для себя авторы эпосов. Основная общая черта всех эпосов - повествование о подвигах доблестного рыцаря, могучего богатыря, который преодолевает все трудности на пути к заветной цели. И неважно, что это за цель: богатство и власть, битва с кровожадным драконом либо борьба за свободную жизнь своего народа. В любом случае герой эпоса наделен смелостью, отвагой, благородством, готовностью прийти на помощь и защитить от врагов, но также он не лишен хитрости, практичности, смекалки и некоторой доли тщеславия.
Именно таким представлял народ своего спасителя и господина - великодушным, но в тоже время царственно величественным.
Еще одна общая для всех эпосов черта: как правило, при создании своих произведений анонимные авторы опирались на материалы из устных народных преданий, которые могли сохраниться с очень древних времен, но сами песни возникали в средние века, а значит, все былины обрастали "мотивами современности" феодальной эпохи.
Так в эпосах удивительным образом переплетаются и сосуществуют рядом, не внося видимой дисгармонии в повествование, христианство и языческие верования, сказочные, вымышленные герои и реальные исторические события и лица.
Стоит отметить, что героическая поэма "Песнь о моем Сиде" отличается от остальных эпосов наибольшей реалистичностью (отсутствием сказочных элементов) и максимальной приближенностью к конкретной исторической эпохе.
В разных эпосах отражены различные ступени общественного развития и, открывая ту или иную песнь, мы с легкостью можем проследить за тем, как медленно, но верно, на смену языческому началу идет христианство, а родовые отношения перетекают в феодальные.
Так, в анголо-сакском эпосе "Беовульф" еще преобладают сказачно-мифические мотивы и языческие верования - здесь отражен дофеодальные период, в котором не существовало сословий, а значит, не было социального неравенства.
Какую картину разворачивает перед читателем автор "Песни о Беовульфе"?
Борьба с ужасным драконом Гренделем, который каждую ночь совершает набеги на замок и пьет человеческую кровь, а затем, и с его еще более чудовищной мамашей; описание пиров и празднеств дружинников, торжественные погребения погибших по языческим обрядам.
Герой-змееборец имеется в преданиях и сказках любого народа, исключением могут стать Китай и Япония.
Достаточно вспомнить древнегреческие мифы о подвигах полубога-получеловека Геракла. Греческому герою с самой колыбели не раз приходилось вступать в бой со змеиным отродьем и, конечно же, побеждать.
"Беовульф" - это последовательно выстроенное эпическое повествование, которое превращается в одно целое при помощи образа непобедимого воина-рыцаря, поражающего своей нечеловеческой силой и смелостью.
Этот эпос отражает нравы и понятия более отдаленного времени, нежели "Песнь о моем Сиде", и поэтому в нем мало конкретных исторических фактов, трудно составить ясное представление о том, как жили эти люди./1/.
“Песня о Нибелунгах” - крупнейший памятник немецкого народного героического эпоса.
Сохранившиеся 32 рукописи представляют текст в трех редакциях.: “А” – самой сжатой, “В” и “С” – самой распространенной. Это расхождение редакций вызвало в свое время спор между исследователями о наиболее древней редакции.
Известный немецкий филолог К.Лахман (1793-1851) отстаивал наибольшую достоверность “А”. Последующие исследования высказались за наибольшую близость “В” к прототипу.
Начиная анализ “Песни о Роланде”, отметим, ни одна из стран Западной Европы в эпоху средневековья не дала такого обширного и разветвленного героического эпоса, как Франция.
"Песнь о Роланде" в своей древнейшей редакции возникла, по мнению многих исследователей, в конце Х1 или в начале ХП в. В ее основе лежит исторический факт, отмеченный Эйнхардом в “Жизнеописании Карла Великого” (около 830 г.)/14/.
В “Песне о Роланде” рассказывается о завоеваниях Карла Великого в Испании. Исторически дело сводилось к тому, что на арьергард франкийского войска в теснинах Ронсевальского ущелья напали пиренейские горцы и перебили всех воинов, разграбили обоз. Поэма же о гибели Роланда (Хруодланда) дает полную героического трагизма картину неравной борьбы франков с сарацинами (а вовсе не с горцами).
Эпос повествует о великой стойкости и мужестве французских рыцарей, о том, как их поражение привело к возвращению Карла в Испанию, разгрому сарацин и полному торжеству императора, Франции и христианской веры, а также к разоблачению и жестокому наказанию предателя графа Ганелона - отчима Роланда и могущественного вассала Карла Великого.
Таким образом, мы можем сказать, что эпические поэмы различных народов имеют как схожие, так и отличительные черты, отражающие историко-культурное своеобразие своих эпох.
1.3.Сказочное начало, исторические и географические
реалии в эпических поэмах
Существеннейший признак любой героической поэмы в том, что она всегда основана на предании, то есть на некой исторической правде, пусть даже полузабытой, фантастически переосмысленной, но все же правде.
Однако героические поэмы и песни многих народов насыщены элементами сказки и мифа настолько, что в мифической и сказочной фантастике буквально тонет историческое ядро.
Историческая основа в "Беовульфе" растворяется под массой сказочных вымыслов.
Сказочное содержание полностью заслоняет историю. Сам Беовульф борется не с враждебными племенами, не за землю, не за богатства. Его противники -существа сверхъестественные. И Грендель, и его мать, отличающая не меньшей кровожадностью, и змей, за победу над которым Беовульф платит собственной жизнью, - порождения иного мира, перед которым обыкновенные люди бессильны. Их может сокрушить только герой, наделенной силой, не укладывающейся в рамки обычных представлений.
Песнь рисует нам мир, в котором первобытные верования и представления имеют "социальный вес" и влияют на мысли и действия человека.
Герои эпоса верят в магию, заклинания и заговоры, которые могут как помочь, так и навредить. Меч Беовульфа, Хрунтинг, наделен магической силой. Беовульф находит клад убитого им дракона, но на золоте лежит проклятие и никто не смеет к нему прикоснуться. Тот же мотив "проклятого золота" можно найти в "Песни о Нибелунгах", что свидетельствует о сохранении родовых пережитков при переходе от одной общественной формации к другой.
Вообще в героических поэмах отношение к золоту двойственное. С одной стороны это добыча воинов, большую часть которой получает вождь. С другой же стороны, многие ученые полагают, что своеобразное "обесценивание сокровищ" вошло в эпическую поэзию под действием христианства. Но, может быть, не менее основательным было бы предположение, что в переходную эпоху, когда родовая организация дала трещину, накопление богатств (как одна из причин распада родового уклада) воспринималось как зло, ведущее к зависти, неравенству и рабству.
В основе “Песни о Нибелунгах” лежат древние германские сказания, восходящие к событиям периода варварских нашествий. Исторической основой поэмы является гибель Бургундского царства, разрушенного в 437 г. гуннами.
В поэме эти события получают новое осмысление./14;с.346/
"Песнь о Нибелунгах" была создана в Германии и датируется тринадцатым веком, то есть много позже "Беовульфа", но также как и в англо-сакском эпосе в "Песне..." можно выделить типичные для героических поэм образы и сюжетные линии.
Герой первой части "Песни о Нибелунгах" королевич Зигфрид - рыцарь отважный и сильный. Он убивает дракона и получает заклятый клад. Силы Зигфрида сверхъестественны: он омылся в крови змея и стал почти неуязвим, он обладает магическими приемами и волшебным плащом невидимкой.
Образ Зигфрида фантастичен, но на этом все сказочное в "Песне о Нибелунгах" заканчивается. Дальше автор поэмы стремиться придерживаться исключительно исторической реальности. Он изображает феодальный придворный быт, который украшен элементами куртуазности, отношения между господином и его вассалами, путешествия в реальные, а не вымышленные страны и города. Хотя автор поэмы знает, что повествует о стародавних временах, но обычаи и порядки его эпохи представляются ему вневременной постоянной и естественной нормой общения между людьми.
В отличие от "Беовульфа" в "Песне...", несмотря на сюжет взятый из народных преданий и сказочный образ главного героя, уже господствуют феодальный строй и феодальное сознание.
Одному из героев поэмы, маркграфу Рюдегеру, предстоит нелегкий выбор между дружбой и вассальным долгом. Он решает сохранить верность своему феодальному господину и гибнет в бою.
Усложняются отношения между родичами. Выбор героев опять же остается в пользу своего господина, а не родственных отношений. Кровные родственники превращаются в кровных врагов. Кримхильда мстит родным братьям за убийство Зигфрида и за то, что они отняли у нее золото нибелунгов, добытое ее мужем.
Мотивы поступков Кримхильды не совсем ясны: владело ли женщиной только горе и скорбь по мужу или же элементарная алчность. Впрочем, автор поэмы не усматривает в поведении героини ничего противоестественного. Его только ужасает кровожадная беспощадность Кримхильды, которая из нежной супруги и скорбящей вдовицы превращается в злую ведьму.
Если в первой половине эпоса героем является Зигфрид - рыцарь, которому покровительствуют магические силы, то во второй ее части на первый план выступает убийца Зигфрида Хаген.
На первый взгляд Хаген - типичный отрицательный герой. Он коварно убил Зигфрида, он хитер, жесток и груб. В этом случае интересна позиция автора поэмы: он не спешит объявить Хагена злодеем. Почему? Потому, что Хаген проявляет себя как отважный борец за права бургундов, верный и преданный вассал своего господина. Одна эта преданность если не полностью отмывает героя от крови его злодеяний, то хотя бы заставляет забыть о них./11/.
Во всех эпосах реальные события и факты гиперболизуются, и "Песнь о Роланде" не является исключением из правил, так как действительные походы и военные действия Карла Великого сильно приукрашены и преувеличены. Несмотря на гибель главных героев поэмы - Роланда, его товарища Оливье и других, - эпос заканчивается торжеством сил добра и справедливости.
В "Песне о Роланде" нет ни мифологических чудовищ, ни драконов, кладов и магических предметов, нет также языческих обрядов, они вытеснены христианскими верованиями и религиозной фантастикой. Так перед Карлом Великим и Роландом предстают прекрасные ангелы небесные. Господь Бог замедляет ход времени... Но все эти чудеса в корне отличаются от волшебства в "Беовульфе" и "Песни о нибелунгах": Они не мифологичны, а вполне вписываются в фантастические представления средних веков./9/.
Если теперь перейти к эпосу средневековой Испании, к "Песне о моем Сиде", то легко убедиться, что какая бы то ни было сказочность там практически полностью отсутствует, и даже религиозной фантастике уделено значительно меньше места, чем в эпосе французском.
Реалистичность испанских героических поэм, не только "Песни о моем Сиде", но и более ранних произведений, их исключительная близость к историческим фактам и событиям видна невооруженным глазом. И в этом нет ничего удивительного, так как между героической поэмой и событием, о котором она повествует, не существует сколько-нибудь значительного разрыва во времени.
Эпические поэмы начала двенадцатого века рассказывают о том, что происходило в одиннадцатом столетии.
Память об этих временах не только не потускнела, но ход истории как бы продолжался, потому что все еще шла борьба за освобождение Пиренейского полуострова от арабского ига, которая началась в восьмом веке, сразу же после завоевания страны маврами, и которая была одновременно и борьбой за объединение отдельных испанских королевств.
В эпоху, к которой относится "Песнь о Сиде", Испания была разделена на несколько христианских и мусульманских государств, которые вели друг с другом постоянные войны.
Испанские феодалы, дабы насолить соседу или своему господину нередко заключали союзы с арабами. Но, тем не менее, процесс захвата территории, принадлежавшей мусульманам, продолжался и был необратим.
Сид, существовавший в действительности и не являвшийся вымышленным героем, был знатным кастильским рыцарем Родриго или, как его еще называли, Рой Диасом. Он родился приблизительно в 1040 году, состоял на службе королей Кастилии и особенно выдвинулся при одном из них - короле Санчо. Но при следующем короле, Альфонсе VI, Родриго Диас де Бивар попал в опалу и был изгнан из Кастилии вместе со своей дружиной. Затем он служил у графа Барселонского, поссорился с ним и перешел на службу к мусульманскому королю Сарагосы.
Отношения с королем Альфонсом периодически обострялись, и окончательное примирение пришло после того, как Рой Диас отвоевал у мусульман Валенсию и стал ее полноправным хозяином. После этого его полностью поглотила борьба с маврами. Именно это, а также мужество, полководческий талант, демократизм, благородство и до известной степени ореол "мятежника" сделали Сида популярным народным героем.
Как видим, "Песнь о моем Сиде" полностью соответствует настроениям и духу феодальных междоусобиц, царивших в Испании тех лет.
В отличие от героических поэм, приведенных выше, "Песнь о моем Сиде" - отчетливо реалистична в самом прямом и глубоком смысле этого слова. В ней нет ни магов, ни драконов, все описываемые события глубоко историчны. Конечно, подвиги Родриго, как и в любой героической поэме, гиперболизированы, но при этом они не отрываются от действительности и имеют практические жизненно важные причины, а не идеализированные возвышенные мотивы, как то освобождение Франции и утверждение повсеместно христианской религии ("Песнь о Роланде"). По-своему этот деловой реализм эпоса даже поэтичен.
Надо сказать, исторические данные “Песни о моем Сиде” несравнимо точнее, чем данные “Песни о Роланде”, а тем более “Песни о Нибелунгах”. Так, на родичей и вассалов Сида, перечень которых дан в стихах 2015-2025, историческую реальность имеют следующие имена:
Альвар Фаньез – родственник Сида, знатный кастиль
ский феодал, неоднократно упоминаемый в грамотах и хрониках, участвовавший во многих походах и погибший в 1114 г. в битве под Сеговией;
Мартин Муньез – современник Сида, алгуасил порту-
гальского города Монт-Майор, позднее граф Коимбры, сильно враждовавший с зятем короля графом Ремондом;
- епископ дон Жероме – Иероним, клюнийский монах из Перигона, приехал из Франции в 1098 г. в свите архиепископа толедского;
Альвар Сальвадорез – современник Сида, младший
брат графа Гонсальво Сальвадореза, живший при королевском дворе. Альвар Альварез упоминается в брачном контракте Сида в качестве его племянника;
- Мунью Густиоз – свояк Сида, имя его встречается в семейных документах Сида.
Сид был похоронен в монастыре Сан-Перо де Карденья, там же хранится и ряд реликвий Сида.
Глава 2. Народный испанский эпос "Песнь о моем Сиде". Родриго Диас де Бивар, главный герой поэмы, отважный
рыцарь, вассал кастильских королей, "мятежник"
и борец с арабским владычеством.
Идеализация образа Сида
2.1. Родриго Диас де Бивар – отважный рыцарь,
“мятежник” и борец
Героическая поэма "Песнь о моем Сиде" является наиболее древним и наиболее широко известным произведением из числа эпических песен, рассказывающих о жизни и подвигах испанского рыцаря одиннадцатого века Родриго, вассала королей Кастилии.
Текст "Песни о Сиде" дошел до нас в поврежденном виде. Не хватает начала первой части, излагающей события, связанные с раздорами между Рой Диасом и его сюзереном, королем Альфонсом VI, закончившиеся изгнанием.
“Песнь о моем Сиде”, написана за пределами Кастилии около 1140 г.
Единственная дошедшая до нас поэма испанского эпического цикла рассказывает о подвигах, совершенных в изгнании национальным героем Испании Родриго Диасом де Биваром (между 1026 и 1043–1099), известным по прозвищу, данному ему маврами, как Сид.
Созданная испанским безвестным певцом-хугларом, поэма отличается от других памятников европейского героического эпоса исторической достоверностью.
Невзлюбивший Сида король Кастилии Альфонс VI под первым же предлогом отправляет его в изгнание.
С этого момента и начинается поэма. В необычайно трогательной сцене Сид и кучка его вассалов и родственников оглядываются на покинутое ими в деревне Бивар добро, видят распахнутые двери своих домов. Сид проезжает через Бургос, где ему по приказу короля отказывают в пристанище.
Зазвали бы с охотой, но от страха не смеют:
Король дон Альфонсо – в таком великом гневе.
Перед вечером грамота в Бургос доспела
Рой Диасу Сиду не давать ночлега;
А если кто даст, пусть знает он верно,
Что лишится именья и зениц своих обеих,
И еще напридачу – и духа и тела.
Сид оставляет жену и дочерей в монастыре и выходит за границы кастильской территории, на земли мавров.
Эпический рассказ повествует затем о его первых схватках, о гуманном обращении с пленными, возрастающем богатстве, росте числа его последователей и неустанном стремлении примириться с сюзереном. Эти темы занимают первую из трех песен, составляющих поэму.
Вторая песнь в начале представляет завоевание Сидом Валенсии, а затем поэма достигает своего эмоционального пика, когда жена и дочери присоединяются к герою – уже не изгнаннику, а триумфатору.
После примирения Альфонса и Сида король устраивает богатую свадьбу для дочерей Сида. Женихами становятся два придворных аристократа – инфанты, или принцы Каррионские.
Третья песнь, явно менее достоверная исторически, подчеркивает контраст между номинальной честью трусливых и тщеславных зятьев – и подлинной честью Сида, архетипического героя кастильского пограничья.
Приняв богатые дары от Сида, инфанты отвозят жен в глухой лес, жестоко избивают их и бросают. Непоколебимый поборник законности, Сид не мстит жестокой резней, но требует судебного поединка, который и завершает поэму.
Впервые опубликованная в Испании в 1779 по единственному сохранившемуся манускрипту 14 в. (3737 строк), поэма вскоре приобрела ту особую популярность, какой пользовались у романтической критики произведения народного эпоса. Как и в большинстве эпических поэм, сокровенный смысл “Песни о моем Сиде” в славных поступках и речах ее героя, а не в красотах стиха или описаний.
Кроме "Песни о моем Сиде", Кампеадору (что означает воителю) Рой Диасу посвящено еще немалое количество других, более поздних произведений, в частности, романсов о Сиде, в которых рассказывается о его юности и женитьбе на Химене Гомес. Но "Песнь о моем Сиде", на взгляд исследователей, - самая значительная из поэм, повествующих о подвигах Рой Диаса. По своему характеру и стилю, по трактовке образа главного героя и событий она представляет нечто весьма своеобразное.
Что означает Сид? Господин, повелитель - так прозвали Рой Диаса арабы, а испанцы только подхватили и закрепили за Родриго это почетное прозвище.
2.2. Идеализация образа Сида
Итак, Сид - кастильский рыцарь по происхождению, верный вассал испанских королей, щедрый господин для своих последователей и милостивый "Сид" для мавров, отважный Кампеадор (ратоборец), борец за освобождение своего народа от арабского владычества и талантливый полководец, заботливый отец своих дочерей и нежный супруг, истинный христианин. Вот наглядные примеры из эпоса:
“Лихо бился, в седле золоченом сидя,
Мой Сид Рой Диас, славный воитель”;
“Боже, как щедр он к своим вассалам!
Ни пеших, ни конных не обделяет.
В час добрый рожденному все благодарны:
Каждый сполна получает плату”;
“Но взял он Алькосер, придумав хитрость.
...В бою завладел несметной добычей.
Шлет он вам дар, наш сеньор и владыка,
Руки и ноги целует умильно,
Просит, чтоб гнев вы сменили на милость”;
“Бородою славный горько заплакал,
Обеих дочек принял в объятья,
К сердцу прижал - любил он их страстно.
Вздыхая, молвит он со слезами:
“Донья Химена, жена дорогая,
Как душу свою, вас люблю я, знайте,
Но нынче разлука нас ожидает...”;
“До церкви святой Марии добрался,
колени склонил, помолился жарко,
Кончил молитву и снова на коня”;
Здесь мы сталкиваемся с явной идеализацией главного героя, что, впрочем, не является необычным для героической поэмы любой страны. Уже с самого начала эпоса элементарное вежливое обращение к Родриго, приличное его положению, на протяжении всего повествования превращается в некое подобие пророчества, сулящего Сиду удачу и победу:
"О Сид, в час добрый надевший шпагу!” – обращается к своему господину десятилетняя девочка. "Мой Сид, в час добрый вы шпагу надели," - говорит сочувствующий изгнаннику "смелый бургосец" Мартин Антолинес. "Мой Сид - в час добрый надел он шпагу!" - свою симпатию к главному герою и уверенность в его воинской доблести и чести выражает сам автор эпоса. И наконец, Рой Диасу покровительствуют силы, скрытые от человека, но раз и навсегда определяющие его дальнейшую судьбу: "Рой Сид, рожденный на свет в час добрый".
Но существует и обратная сторона медали, иначе легенды и сказания "О моем Сиде" не пользовались бы такой популярностью.
Казалось бы народ и анонимный автор поэмы наделили своего национального героя всеми мыслимыми положительными качествами, но между тем у нас не создается ощущения ирреальности образа Сида, приторности и слащавости, оторванности от действительности.
При всех своих плюсах Родриго Диас, как и всякий живой человек, не застрахован от ошибок, сомнений, страхов и слабостей.
Нельзя сказать, что де Бивар все время "витает в облаках" и печется только о славе. Слава и лавровый венок победителя имеет для него значение, но все же и Сид, и его дружина преследовала более прозаические цели - деньги, деньги и еще раз деньги.
Обратимся к самой поэме. Набеги и захваты Сида в мавританских областях Испании откровенно мотивируются жаждой добычи. Сид и его люди стали нищими изгнанниками, и поэтому им необходимы положение и богатство.
“Молва по окрестностям весть разносит -
кастильский изгнанник всех грабит жестоко”;
“До моря разграбил он край сарацинский,
Так, грабя врагов, разоряя всю область...”;
“Днем отсыпаясь, в набегах ночью
Беря города, он прожил три года”;
“Богатство огромное Сиду досталось.
Разграбил он мавританский лагерь”.
Кроме этого Сид проявляет себя как рачительный хозяин, практичный делец и аферист.
Перед тем, как отправиться в изгнание, Родриго устраивает свои денежные дела, оплачивает вперед содержание в монастыре дочерей и супруги, и при этом не брезгует мошеннической проделкой с еврейскими купцами, Рахилью и Иудой. Кстати, умышленно или по незнанию, автор поэмы путает женское имя с мужским и называет Рахилью мужчиной.
Милостивое отношение к маврам проявляется в довольно странной форме. Он приказывает оставить пленников в живых не ради высоких идей гуманизма, а для того, чтобы их продать и получить деньги.
Получив Кастехон, Рой Диас решает его покинуть и поселить там сто мавров с женами. "...Увозят из замка немало добра, мавританки и мавры их благодарят". За что же они благодарят разбойников? За то, что те сначала заняли, разграбили и потом вернули маврам их же дом.
Даже обращаясь с молитвами к Богу Сид пытается заключит некое подобие сделки и условия со своей стороны полностью выполняет.
“Преславная, будь мне в изгнанье оплотом,
Спасеньем в несчастьях и днем, и ночью!
Коль ты мне даруешь удачу в походе,
Пожертвую на алтарь твой премного...”
За три тысячи марок продается завоеванный город Алькосер. Добыв в бою меч, автор поэмы упоминает не о воинской славе и чести, а о том, сколько за этот меч дадут марок.
“Победа досталась Кампеадору.
Пленил он Раймунда, Коладу добыл -
Тысячу марок меч этот стоил”.
По-своему этот практический реализм эпоса даже поэтичен. В нем есть простодушная непосредственность, наивная откровенность, никогда не переходящая в цинизм, и, несмотря на это, Сид на протяжении всей поэмы все же весьма убедительно действует и как верный вассал, и как добрый христианин, и как любящий муж и отец, а главное - как доблестный, храбрый, решительный и мудрый воин-полководец.
Поэтический реализм героической поэмы
"Песнь о моем Сиде"
Стихотворная ткань поэмы соответствует реализму ее повествования.
У автора эпоса содержание и форма находятся в полной гармонии.
Стихи эпоса деловито повествовательны и избавлены от какой бы то ни было риторической напыщенности, излишней витиеватости в отборе слов, в построении поэтической фразы, в интонации. Возникает ощущение, что при создании своего произведения автор придерживался простого лаконичного правила: "Кто, куда, откуда и зачем".
В эпосе "Песнь о моем Сиде" мы не найдем ни глубоких метафор, ни ярких эпитетов.
По своей простоте и безыскусственности героическая поэма напоминает хроники или летописи средних веков. И действительно, опираясь только на текст поэмы мы можем составить полную картину жизни одиннадцатого века, с точностью нарисовать маршрут завоеваний и передвижений Сида, а также где, сколько и какой добычи ему удалось получить.
После каждой удачной вылазки Сида автор поэмы доводит до сведения читателя сколько пришлось на долю Родриго, сколько досталось дружине, сколько пошло на расходы и подарки родным.
Подобной педантичности и скрупулезности может позавидовать любая бухгалтерская книга.
“Добычу делить отдал Сид повеленье.
Ведут на пергаменте счет казначеи,
Каждому платят честно и щедро
В серебряных марках полного веса:
Всадникам - сотню, полсотни – пешим”.
Конечно же, как и в любом эпосе в "Песне о моем Сиде" встречаются гиперболы. В основном, гиперболизируются ратные подвиги самого Рой Диаса и его дружины.
Вот Сид въезжает в Кастехон:
“Мой Сид Рой Диас вступает в город.
Шпагу высоко вздымает рукою,
Пятнадцати маврам голову сносит”.
А вот сцена осады маврами завоеванного Сидом Алько-
сера.
“Шатры вкруг Алькосера всюду белеют.
К маврам валом валят подкрепленья...
...Сколько у мавров в лагере войск!
Стяги двух королей видны далеко.
А прочих знамен никто не сочтет”.
Изначально к Алькосеру направлялось три тысячи мавританских войнов, а если учесть подоспевшее подкрепление, то войско перевалило за пять тысяч.
Сколько же воинов имеет в своем распоряжении Сид? Шестьсот человек! И все же Родриго решает дать бой за стенами замка и побеждает. Войска мавров полностью разбиты, и Сид потерял только пятнадцать человек.
“Бой тем жесточе, чем длиться дольше.
Уж пало мавров тринадцать сотен”;
“Со шпагой в руке Альвар Фаньес скачет,
Лихо разит лиходеев-мавров -
Кого не настигнет, всех убивает”;
“В ужасе мавры бегут со всех ног,
А Сидовы люди скачут вдогон”.
Лишь изредка автор “Песни о моем Сиде” позволяет себе лирические восклицания вроде:
“Сколько там мулов отменной стати,
Ретивых коней, доспехов прекрасных,
Мехов дорогих и плащей с епанчами!”
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Героические поэмы разных стран и народов, о которых у нас шла речь, весьма отличаются одна от другой, но в то же время имеют и нечто общее.
Во-первых - общие черты это героическое содержание песен, повествующих о подвигах воинов и рыцарей, которые, как правило, наделены мужеством, силой и благородством, а в ранних эпосах к этим качествам прибавляются сверхчеловеческие способности.
Во-вторых, гиперболизация событий и фактов. Отличительные черты - в эпосах более раннего периода преобладает сказочно-мифическое и языческое начало. Затем на смену им приходят изображения феодального быта, отношений между господином и вассалами, язычество уступает место христианству.
Эпос "Песнь о моем Сиде" по праву можно назвать самым реалистичным, лишенным налета сказочности и идеализации поступков главных героев.
Между сказаниями, легшими в основу "Песни о моем Сиде", и их исторической основой почти не было разрыва во времени, в следствии чего она гораздо историчнее других больших героических поэм средневековья, например, "Беовульфа" или "Песни о Нибелунгах".
В течение всего средневековья испанские феодальные государства вели длительную, но успешную борьбу за освобождение Пиренейского полуострова от арабов, захвативших почти все испанские земли в тринадцатом веке. Рой Диас, которого арабы прозвали Сид (что означает господин), во главе дружины, состоявшей из его вассалов и многих примкнувших к нему рыцарей- авантюристов, участвовал в войнах с арабами, притом большей частью весьма успешно, то как вассал кастильского короля, то на свой страх и риск, а нередко переходил на службу к какому-нибудь из мавританских королей.
Эпос "Песнь о моем Сиде" пронизана жизнерадостным оптимизмом, здесь господствует реализм в изображении исторических событий, воспевается победа, успех и богатство.
Список использованной литературы:
Беовульф; Старшая Эдда; Песнь о Нибелунгах. М., 1975.
Гливенко И.И. Хрестоматия по античной и средневековой литературам.-Петроград-Киев, без года.
Жирмунский В.М. Народный героический эпос.-М.-Л., 1962.
Древнесеверные саги и песни скальдов. Русская классная библиотека /Под ред. А.Н.Чудинова, серия 2, вып. 25.-СПб., 1903.
Другие средние века / Сост. И.В.Дубровский, С.В. Оболенская.-М., 1972.
Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса.-М., 1963.
Поэма и избранные романсы о Сиде. Русская классная библиотека /Под ред. А.Н.Чудинова, серия 2, вып. 5.-СПб., 1897.
Поэзия славян. Сборник лучших поэтических произведений славянских народов в переводах русских писателей /Под ред. Н.В.Гербеля.-СПб., 1871.
Песнь о Роланде: Коронование Людовика; Нимская телега; Песнь о Сиде; Романсеро.-М., 1976.
Песнь о Роланде /Пер. Ф. де Ла Барта.-М., 1937.
Песнь о Нибелунгах /Пер. Н.И.Кудряшова.-СПб., 1889.
Петерсон О., Балабанова Е. Западноевропейский эпос и средневековый роман в пересказах и сокращенных переводах, три тома.-СПб, 1896-1900.
Типология народного эпоса. М., 1975.
Хрестоматия по зарубежной литературе средних веков /Сост. Б.И.Пуришев, Р.О. Шор.-М.: Учпедгиз, 1953.
Юдин
Ю.И. Героические былины. М., 1975