Новое в русском языке

ПЛАН

1. Вступление.

2. Основная часть:

а) проект «Свода правил русского правописания.

б) типа - неопределенный артикль;

1. Заключение.

2. Список используемой литературы.

Вступление

Орфография – одна из важнейших составляющих национальной культуры, и наличие общеобязательного свода правил правописания – один из признаков культурного здоровья общества.

Но, вопрос о природе языковых изменений и сегодня не потерял своего интереса, продолжая привлекать пристальное внимание лингвистов различных профилей языковые изменения обусловлены причинами внешнего, социального порядка, но сторонники другого тезиса полагают, что языковые изменения связаны с исключительно с внутренними причинами.

В Институте русского языка им. В. В. Ви­ноградова Российской академии наук подготовлен проект «Свода правил рус­ского правописания (орфография и пунк­туация)», одобренный Орфографической комиссией при Отделении литературы и языка РАН. В конце прошлого года про­ект был опубликован ограниченным ти­ражом для специалистов. С ним ознаком­лены вузовские преподаватели, методис­ты, представители ряда учреждений сис­темы образования, учительской общест­венности. Состоялись обсуждения проек­та, получены письменные отзывы. По итогам этих обсуждений, с учетом сде­ланных замечаний, текст свода доработан и теперь должен быть представлен на официальное утверждение.

В некоторых средствах массовой ин­формации можно было прочитать или услышать о якобы готовящейся реформе русского правописания (или даже рус­ского языка). На самом деле это отнюдь не реформа

Рёчь идет только о новой, переработанной и значительно допол­ненной, редакции «Правил русской ор­фографии и пунктуации», утвержденных еще в 1956 г. Эта новая редакция правил отвечает современному (конца XX в.) состоянию русского языка и современ­ной практике письма. Ведь в самих «Правилах» 1956 г. многое было недоска­зано или не упомянуто вовсе, а, с другой стороны, они во многом, естественно, устарели. Не случайно текстом этих пра­вил давно никто не пользуется, они фактически не переиздавались лет трид­цать; вместо них широко применялись и применяются различные справочники по правописанию для работников печати, для преподавателей, а в них нередко (как отмечают сами их пользователи) содержатся противоречивые рекомен­дации. В этих условиях подготовка но­вого, современного, полного и, глав­ное, общеобязательного текста правил русского правописания - задача давно назревшая и Даже, можно сказать, пере­зревшая.

Основная часть

«Свод правил рус­ского правописания (орфография и пунк­туация)»

Никаких кардинальных орфографиче­ских изменений в новом тексте правил не предусмотрено. Не было самоцелью и упрощение орфографии. Вопрос о целе­сообразности упрощения или «облегче­ния» правил русского письма по-прежне­му (как и в начале истекшего столетия и в 60-х годах его) остается актуальным и продолжает вызывать споры. Сторонни­ки такого упрощения есть и среди лин­гвистов, в том числе и членов Орфогра­фической комиссии РАН, и, естествен­но, среди преподавателей и методистов. Придерживаясь в этом вопросе кон­структивного и необходимого (в опреде­ленных пределах) консерватизма, высказывается мнение: ради упрощения орфо­графии, облегчения процесса ее усвоения менять орфографические правила не стоит, как не стоит этого делать и ради чистоты основного - фономорфологического - принципа русского письма. В современной русской орфографии нема­ло отступлений от этого принципа, и вряд ли целесообразно пытаться устра­нить реформистским усилием все тради­ционные написания, представляющие собой такие отступления. Едва ли следует, например, устранять конечную букву ь в словах типа мышь, ночь (где эта буква, кстати, маркирует определенный морфологический тип слов) или писать всегда после шипящих под ударением букву о (т. е. не только в слове шорох, например, но и в шёпот, пошёл и т. п.), а на конце приставок без- (бес-), из- (ис-), раз- (рас-) и т. п. - букву з. Не следует стремиться к «дистиллированной» орфо­графии, принципиально изгоняя из нее исключения и сложности. Позволительно даже утверждать, что орфография естест­венного языка не может быть абсолютно «чистой», непротиворечивой, поскольку она является в значительной степени продуктом достаточно длительного историко-культурного саморазвития.

Говорят: пожалейте школьников, оставьте им больше времени на изучение самого языка. Вряд ли это весомый аргумент. Вряд ли наша орфография сложнее, чем, например, английская или французская. Способы же усвоения ор­фографии, повышения уровня грамот­ности, которые позволили бы тратить на это меньше времени, чем сейчас, долж­ны искать в первую очередь методисты. Наиболее рациональные подходы к этой проблеме лежат на пути сближения орфографических на­выков с собственно языковыми (прежде всего фонетическими и грамматически­ми) знаниями, углубления этих знаний в процессе обучения - при соответствую­щей разработке таких тем, как «фонетика и орфография», «словообразование и ор­фография», «морфология и орфография».

Не надо забывать и о том, что право­писание - это отнюдь не только резуль­тат нормализаторских усилий, система раз и навсегда установленных правил, - это и саморазвивающаяся система, тре­бующая регулярной и систематической корректировки, упорядочения с учетом существующей практики письма на ос­нове отслеживания спонтанно происхо­дящих в нем изменений. Само такое упорядочение, необходимое при подго­товке нового текста общеобязательных, современных, непротиворечивых правил правописания, не может не способство­вать повышению грамотности и в конеч­ном счете - уровня преподавания языка.

Переходя к предлагаемым в новом своде орфографическим изменениям, от­мечу, что в разделах свода, посвященных употреблению букв и передаче буквенно­го состава слов и морфем, они немного­численны. Так, предлагается унифициро­вать написание причастий и прилага­тельных, образованных от бесприставоч­ных глаголов несовершенного вида (типа гружёный, стриженый, жареный, краше­ный); писать их всегда с одним н, как при наличии зависимых слов, так и без них. Существующее правило написания одного или двух н в подобных образова­ниях не имеет надежной лингвистичес­кой базы, а в практике преподавания обычно оказывается камнем преткновения.

Предлагается расширить употребление разделительного ъ в сложносокращенных словах типа Минюст, иняз, детясли, госязык, партячейка, спецеда. Писать предлагается Минъюст, спецъеда, госъязык и т.д.

Прочие изменения в этих разделах касаются отдельных слов. Устраняются исключения: слова брошюра и парашют предлагается писать с буквой у, слово розыскной - с буквой а в приставке (ср. рассыпной, расписной, разливной), слово ветреный - с двумя я в суффиксе (ср. безветренный, подветренный, а также бук­венный, болезненный, бессмысленный и другие слова с тем же суффиксом).

В соответствии с существующей прак­тикой письма предлагается писать окон­чание -е в предложном падеже существи­тельных на -ий, дательном и предложном падежах существительных на -ия, имею­щих односложную основу (о кие, о змие, в «Вие», к Ие, Лие, на реке Бие), одиноч­ную согласную перед суффиксом в уменьшительных и фамильярных формах личных имен типа Алка, Кирилка. Допускается в художественной речи (особенно в поэтической) написание форм предложного падежа с окончанием -и вместо е (в молчаньи, в раздумьи, в ущельи); устаревшие формы суффиксов (Марфинька, Полинька, Веничка); написание с прописной буквы прилагательных на -ский, если эти прилагательные имеют значение индивидуальной принадлежности ("...влетели засветло и стали у старого Живаговского дома..."). В ряде случаев допускается двоякое (раздельное или дефисное) написание таких сочетаний, как кричаще яркий и кричаще-яркий. Если пишущий считает такое сочетание соединением наречия с прилагательным, то должен писать его раздельно, если видит в нем сложное слово, то имеет право написать его через дефис.

Большая часть предлагаемых изменений касается двух разделов свода: во-первых, слитных, раздельных и дефисных написаний и, во-вторых - употреб­ления прописных и строчных букв. Оста­новимся на них подробнее.

Наиболее значительные (количествен­но) орфографические изменения связаны с правилом написания сложных прилагательных. Предлагается писать через дефис сложные прилагательные, имею­щие в первом компоненте основу отно­сительного прилагательного с суффиксом (-н-, -ое-, -ск- или другими суффиксами, кончающимися на н, ск), а также основы на -ик-, -лог-, -граф- (соотносительные с прилагательными на -ический), напри­мер: народно-хозяйственный, северно-рус­ский, центрально-азиатский, водно-спор­тивный, бессрочно-отпускной, церковно­-славянский, авторско-правовой, химико-технологический. При отсутствии суф­фикса прилагательных в первом компо­ненте следует писать сложные прилага­тельные слитно: нефтегазовый, звукобуквенный, приходорасходный, товаропассажирский.

Таким образом, меняется принцип на­писания сложных прилагательных, пос­ледняя часть которых может употреб­ляться в качестве самостоятельного слова: семантико-синтаксический прин­цип (характер отношения основ, состав­ляющих сложное слово) заменяется фор­мально-грамматическим. Семантический критерий остается определяющим лишь в двух группах сложных прилагатель­ных - обозначающих оттенки качества (преимущественно цвета и вкуса: ярко-красный, светло-коричневый, горько-соле­ный и т. п.) и отношения стран, языков, народов (англо-русский, русско-англий­ский, афро-азиатский и т. п.). В этих группах, независимо от структуры первой основы, всегда сохраняется дефисное на­писание.

Действующее юридически до сих пор правило свода 1956 г. о написании слож­ных прилагательных основано на проти­вопоставлении прилагательных с равно­правным (дефисное написание) и нерав­ноправным, подчинительным (слитное написание) отношением основ. В прак­тике письма это правило - при всей своей кажущейся простоте - никогда последовательно не соблюдалось, что и фиксировалось в академическом «Орфографическом словаре русского языка», причем при переизданиях этого словаря количество написаний, противоречащих действующему правилу, увеличивалось. Таково, например, принятое уже в самих правилах 1956 г. написание глухонемой.

Таковы же написания, зафиксированные в 13-м издании указанного словаря (1974): буровзрывной, асбестобетонный, нефтегазовый, газопаровой, пароводяной, водовоздушный, а также буржуазно-демо­кратический, военно-исторический, парашютно-десантный, жилищно-кооперативный, государственно-монополистический, научно-исследовательский, научно-фантас­тический, ракетно-технический, граждан­ско-правовой, врачебно-консультационный, молочно-животноводческий, стрелково-спортивный, экспериментально-психологи­ческий, ядерно-энергетический и многие другие. В 29-м издании словаря (1991) к ним добавились: грузопассажирский, ликероводочный, геолого-разведочный, патолого-анатомический, древесно-стружечный, естественно-научный, минно-заградительный, народно-поэтический, народно-­хозяйственный, первобытно-общинный, ус­ловно-рефлекторный (и безусловно-рефлек­торный), церковно-приходский и др. Так же оформляются на письме и другие сложные прилагательные, впервые за­фиксированные в новом академическом «Русском орфографическом словаре» (1999), например: христианско-демократический, лечебно-физкультурный, новые партийно-номенклатурный, валютно-обменный. При наличии десятков слов, не подчиняющихся сформулированному правилу, нельзя не признать, что прави­ло это не действует.

Переход к новому, основанному на формально-грамматическом принципе, правилу приведет к изменению написа­ния еще ряда прилагательных. В то же время в новом проекте сохранено в виде исключения, несколько традиционных написаний по старому правилу (железно­дорожный, сельскохозяйственный, камен­ноугольный, хлопчатобумажный), а также оговорено, что допускается противореча­щее новому правилу написание узкоспе­циальных сложных прилагательных, если оно опирается на устойчивую традицию.

Новому правилу предлагается подчи­нить написание сложных прилагатель­ных, образованных от двусловных (раз­дельно пишущихся) географических на­званий: ср., с одной стороны, великоустюгский, новозеландский, латиноамери­канский, где в первой части сложных прилагательных нет суффикса, а с дру­гой - южно-американский, восточно-сибирский, нагорно-карабахский, горно-алтайский, набережно-челнинский, сергиево-посадский и т. п., где такой суффикс имеется. Влияние фактора суффикса в первой части подобных сложных прила­гательных давно обнаруживалось в напи­сании составных географических наиме­нований. Входящие в их состав сложные прилагательные при наличии в первой части суффикса писались через дефис и с двумя прописными буквами, например: Западно-Сибирская низменность, Восточ­но-Китайское море, Южно-Африканская Республика, Горно-Алтайская автономная область (старое название), Гаврилово-Посадский район (от Гаврилов Посад), Камско-Устьинский район (от Камское Устье, поселок), но: Малоазиатское нагорье, Великоустюгский район, Старооскольский район, Краснопресненский район и т. п. (в то же время не в составе географических наименований все такие прилагательные писались слитно). Теперь прилагатель­ные с суффиксом в первой части предла­гается писать единообразно - через дефис вне зависимости от того, употреб­лены они в составном наименовании или нет, т. е. писать, например, не только., Западно-Сибирская низменность или Западно-Сибирский металлургический комби­нат, но и западно-сибирская природа, растительность и т. п.

Вопреки рекомендации правил 1956 г., теперь предлагается писать слитно при­лагательные, образованные (без соедини­тельной гласной) от раздельно пишущих­ся личных имен типа жюльверновский, вальтерскоттовский, роменроллановский, конандойлевский, шерлокхолмсовский, маоцзэдуновский. Такое написание фактичес­ки уже устоялось, абсолютно преобладает в практике письма.

Что касается слитных и дефисных на­писаний имен существительных, отметим здесь следующие новшества.

Предлагается писать соединения с компонентом пол- «половина» всегда через дефис: не только пол-листа, пол-­лимона, пол-апельсина, пол-яблока, пол-Москвы, но и пол-дома, пол-километра, пол-мандарина; не только пол-одиннадца­того, но и пол-двенадцатого, пол-первого и т. п. Унификация написаний с пол- заменяет прежнее правило, по которому различались написания с пол- перед со­гласными, кроме л (слитные), и написа­ния с пол- перед гласными, согласной л и перед прописной буквой (дефисные). Упрощение этого правила, как представ­ляется, продиктовано не только лингвис­тическими соображениями (известной самостоятельностью компонента пол-, близкого к отдельному слову), но и простым здравым смыслом.

В новом своде впервые формулируется в общем виде правило написания суще­ствительных, образованных от существи­тельных, пишущихся через дефис. Все они должны сохранять дефис производя­щего слова, например: генерал-губерна­торство, камер-юнкерство (от генерал-гу­бернатор, камер-юнкер), тред-юнионизм, унтер-офицерша, ку-клукс-клановец, сальто-морталист, яхт-клубовец, шахер-махерство. Сюда же относятся существи­тельные, образованные от собственных имен, преимущественно от географичес­ких наименований: алма-атинцы, нью­йоркцы (от Алма-Ата, Нью-Йорк), орехово-зуевцы, йошкар-олинцы, усть-абаканцы, гаврилов-ямцы (от Орехово-Зуево, Йо­шкар-Ола, Усть-Абакан, Гаврилов-Ям), улан-удэнцы, лос-анджелесцы, буэнос-айресцы; сен-симонизм, сен-симонист (от Сен-Симон). Написание через дефис на­званий жителей, образованных от дефис-но пишущихся географических названий, согласуется, во-первых, с предложенным здесь же дефисным написанием сущест­вительных, образованных от дефисно пи­шущихся нарицательных слов, и, во-вто­рых, с дефисным написанием прилага­тельных от тех же географических назва­ний: нью-йоркский, орехово-зуевский и т. п.

В правилах 1956 г. написание обеих групп существительных, образованных от дефисно пишущихся существительных, вовсе не регламентировано; однако в дальнейшем в справочниках для работ­ников печати, в словаре-справочнике «Слитно или раздельно?», в «Словаре названий жителей СССР» рекомендова­лось названия жителей от дефисно пи­шущихся географических названий пи­сать слитно. Предложенное изменение написания этих названий делает едино образным написание всех производных от дефисно пишущихся существитель­ных.

Предлагается расширить сферу приме­нения дефиса в сочетаниях с приложени­ем: писать через дефис не только сочета­ния с однословным приложением, следу­ющим за определяемым словом (мать-старуха, садовод-любитель, Маша-резвуш­ка}, но и сочетания с предшествующему определяемому слову приложением - таким, которое, по определению свода 1956 г., «может быть приравнено по значению к прилагательному» (старик-отец, красавица-дочка, проказница-мар­тышка), в том числе и с приложением, предшествующим собственному имени (матушка-Русь, красавица-Волга, резвуш­ка-Маша). Обе последние группы в своде 1956 г. предлагалось писать раздельно. Практика печати показывает, что прави­ло это в ряде случаев не соблюдалось, особенно в классических текстах, ср.:

Старуха-мать ждет сына с битвы (Лер­монтов), «Красавец-мужчина» (назва­ние пьесы А. Н. Островского), матушка-Русь (в поэме Некрасова).

Решено подчинить общему правилу дефисного написания сочетаний-повто­ров, имеющих усилительное значение (как чистых повторов, так и аффиксаль-но-осложненных: еле-еле, только-только, синий-синий, умница-разумница, стира­ный-перестираный, день-деньской, рад-ра­дешенек, давным-давно, крепко-накрепко и т. п.), написание сочетаний, состоящих из существительного в именительном па­деже и того же существительного в творительном, типа честь-честью, чин-чином, молодец-молодцом, дурак-дураком, бревно-бревном, свинья-свиньей. Дефисные написания отграничат подобные усили­тельные сочетания от сочетаний имени­тельного падежа с творительным и обя­зательным последующим союзом а или но, не имеющих усилительного значе­ния,— таких, как дружба дружбой, а служба службой; смех смехом, а ...; шутки шутками, но ... и т. п. Сочетания послед­него типа могут быть образованы едва ли не с любым существительным, тогда как усилительные повторы такой структуры образуются лишь с формами существи­тельных определенной семантики.

Предлагается ликвидировать исключе­ния из правила слитного написания сложных существительных с соедини­тельными гласными, распространив слитные написания на две группы слов:

названия единиц измерения (койкоместо, машиноместо, машиночас, пассажирокилометр, самолетовылет, человекодень) и на­звания политических партий, направле­ний и их сторонников (анархосиндикализм, анархосиндикалист, монархофашизм, леворадикал, коммунопатриот). В своде 1956 г. обе группы названий предлага­лось писать через дефис.

Унифицируется во всем объеме слит­ное написание сложных существитель­ных особого структурного типа - с первой частью, совпадающей с формой повелительного наклонения глагола:

предлагается писать слитно не только горицвет, держиморда, сорвиголова, вер­тишейка, скопидом, грабьармия и т. п., но и перекатиполе, гуляйгород, писавшиеся через дефис, неразлейвода, писавшееся раздельно, в три слова.

В традиционно сложный и объемный раздел-правил, посвященный слитному и раздельному написанию наречий (или «наречных сочетаний»), принципиальных изменений не внесено. Предложено лишь заменить слитным раздельное на­писание следующих наречий: всердцах, дозарезу, доупаду, заполдень, заполночь, навесу, наощупь, наплаву, наскоку, насно-сях, подстать, а также непрочь. Дело здесь в том, что процесс кодификации слитных написаний наречий, возникаю­щих из предложно-падежных сочетаний, традиционно носит сугубо индивидуаль­ный характер, т. е. направлен на кон­кретные языковые единицы. Выбороч­ный подход к закреплению слитных на­писаний наречий обусловлен, с одной стороны, устойчивостью традиций пись­ма, а с другой — живым характером процесса обособления наречий от пара­дигмы существительных и вытекающей отсюда возможностью различной лин­гвистической интерпретации одного и того же факта.

Изменения последних лет, происшед­шие в общественном осознании священ­ных понятий религии, потребовали включения в новый свод особого раздела

«Названия, связанные с религией». В основе его - практика употребления прописных букв, существовавшая в доре­волюционное время и установившаяся за последнее десятилетие (после снятия идеологических запретов) в современной печати, - например, в словах Бог, Гос­подь, Богородица, в названиях религиоз­ных праздников (Пасха, Рождество, Кре­щение), священных книг(Библия, Евангелие, Коран) и др. Однако вводятся существенные уточнения: о написании со строчной буквы слов бог и господь в выражениях междометного и оценочного характера, употребляющихся в разговор­ной речи вне прямой связи с религией (например, ей-богу, бог знает что, не бог весть что, не слава богу «неблагополуч­но», междометия боже мой, господи), об употреблении прописной буквы в назва­ниях народных праздников, связанных с церковным праздничным циклом,— таких, как Святки, Масленица, и ряд других уточнений.

Еще одно изменение, касающееся употребления прописных букв. В офици­альных названиях органов власти, учреж­дений, обществ, научных, учебных, и зрелищных заведений, политических партий и т. п. предлагается писать с прописной буквы всегда только первое слово (а также входящие в их состав собственные имена), например: Всемир­ный совет мира. Государственная дума, Федеральное собрание, Российская акаде­мия наук, Военно-морской флот, Союз театральных деятелей России. Такие слова, как Дума, Академия наук, должны писаться с прописной буквы лишь в тех случаях, когда они употребляются вместо полного официального названия. Тем самым отменяются директивные реко­мендации старого свода, согласно кото­рым предлагалось писать с прописной буквы все слова, кроме служебных и слова партия, в названиях высших пар­тийных, правительственных, профсоюз­ных учреждений и организаций Советского Союза - таких, как Верховный Совет, Совет Министров СССР, Советская Армия и Военно-Морской Флот.

Предлагается писать со строчной буквы любые названия должностей и титулов, а прописную букву использовать при именовании высших государствен­ных должностей и титулов только в текстах официальных документов - ука­зов, соглашений, коммюнике и т. п. Таким образом, отменяется правило, предусматривавшее писать с прописной буквы наименования высших должностей в СССР и со строчной – наименования других должностей и титулов.

Предлагается писать прописными буквами любые звуковые аббревиатуры: ГЭС, ЖЭК, ВУЗ, СМИ, УЗИ и т.д.. Слова, производные от аббревиатур, следует писать строчными буквами по названиям букв: мхатовец, кавээнщик (от МХАТ, КВН).

В новых правилах переноса сняты не­которые ограничения, предусмотренные сводом 1956 г. В ряде случаев правила, прежде предлагавшиеся как обязатель­ные, признаются лишь предпочтительны­ми. В частности, сняты ограничения в разделении групп согласных при перено­се: признаются правильными не только такие переносы, как под-бросить (с обя­зательным учетом границы между мор­фемами), но и такие, как подб-росить. Отчасти это обусловлено новыми техни­ческими условиями компьютерного на­бора текстов. Впрочем, основные запре­ты - на перенос одной буквы, на отделение гласной от предшествующей согласной и др, естественно, остаются.

Большая вариативность по сравнению со сводом 1956 г. допускается новыми правилами Пунктуации. Так, перед пере­числением и в некоторых других случаях теперь признается правильным не только двоеточие, на и тире. Вообще правила пунктуации стали более разнообразными в связи с широким использованием в современной письменной речи разговор­ных конструкций. Изменилась и сама композиция раздела «Пунктуация»: мате­риал в нем расположен не по знакам препинания, как прежде, а по типам синтаксических конструкций.

Типа – неопределенный артикль

Иногда грамматике надоедает упрощаться, и тогда она отчиняет что-нибудь этакое - на первый взгляд, не вписывающееся ни в одни ворота. Артикль, то есть служебное слово, прилагаемое к существительному и придающее ему значение определенности или неопределенности, в русском языке явление неслыханное. Скажи кто-нибудь лет десять назад, что такое возможно, его подняли бы на смех. И тем не менее волей-неволей приходится признать присутствие в современной устной речи стремительно формирующегося неопределенного артикля.

Любители анекдотов, конечно, решат, что в виду имеется общеизвестное мелодичное словцо из ненормативной лексики - и ошибутся. Вопреки фольклору, данное слово никак не может претендовать на роль артикля. Во-первых, оно не прилагается к какому-либо конкретному существительному, а во-вторых, не привносит оттенка определенности или неопределенности. Зато слово "типа" вполне удовлетворяет вышеперечисленным требованиям и, как мы вскоре убедимся, не только им. Обратите внимание, сколь естественно сочетается оно с именами существительными, придавая им очаровательную размывчатость:

И.п. типа друг
Р.п. типа друга
Д.п. типа другу
В.п. типа друга
Т.п. типа другом
П.п. типа о друге.

Очернители западного толка наверняка попытаются объяснить этот феномен заокеанским влиянием. Естественно, что главным их козырем будет наличие в английском артиклей, а также иноязычное происхождение слова "тип".

В ходе предстоящей полемики оппоненты прибегнут к умышленному неразличению существительного "тип" и артикля "типа". Однако отличие их друг от друга очевидно. Промежуточная форма (существительное "тип" в родительном падеже) в сочетании с другими именами требует управления ("типа корабля"). Но это еще не артикль. Настоящий артикль начинается там, где управление перестает действовать ("типа корабль"). Добавим, что ни в одном языке, кроме русского, слово "тип" не играет роль служебного. Это чисто отечественное явление, возникшее на русской почве и впрямую связанное с крахом тоталитарного режима.

Начнем с того, что советскому человеку сомнения вообще были не свойственны. Каждое слово стремилось к единственно возможному, идеологически выверенному смыслу. Вот прекрасный образец фразы советского периода: "Человек произошел от обезьяны". Постсоветский индивидуум так ни за что не выразится. Он скажет: "Человек произошел типа от обезьяны". То есть говорящий уже и сам не уверен: а точно ли от обезьяны? Может быть, все-таки "типа Бог сотворил"?

Иными словами, крушение материалистического мировоззрения нашло отражение в грамматике, хотя и не было главной причиной возникновения артикля. Главная причина, как ни странно, чисто финансовая. С приходом в сферу экономики утюга и паяльника значительно возросла ответственность за каждое произнесенное слово. Сравним два предложения: "Я твой должник..." - и "Я твой типа должник..." За первую фразу приходится отвечать. За вторую - типа отвечать.

Следует заметить, что неопределенный артикль "типа" по многим характеристикам превосходит лучшие зарубежные образцы. Он, правда, не склоняется, подобно артиклям древне- и среднегреческого языков, не изменяется по родам и числам, как немецкие артикли, зато он может быть распространенным. Например: "типа того, что как бы". ("Ну, он типа того, что как бы лингвист").

Неопределенный артикль "типа" может прилагаться не только к существительным, но также к иным именам ("типа деловой"), к местоимениям ("типа у нее") и даже к глаголам ("типа есть"). Строго говоря, артиклям это не свойственно. Во всяком случае, в мировой практике ничего подобного до сей поры не наблюдалось. Хотя, с другой стороны, у них вон и бензин с водой не смешивается - так что ж теперь!

Данное затруднение, как мне кажется, можно разрешить двумя способами. Первый: признать за артиклями право прилагаться не только к существительным, но и к глаголам (тем более что глаголы в русском языке все равно обречены, и исчезновение их - лишь вопрос времени). Однако языковеды по косности своей вряд ли отважатся на коренную ломку традиционных, слагавшихся веками представлений. Поэтому более реальным мне видится второй выход: объявить слово "типа" принципиально новой служебной частью речи.

Это - не просто неопределенный артикль, это - типа неопределенный артикль

Заключение

Надо признать, что наибольший урон от реформы несут грамотные взрослые люди, а еще точнее, люди много пишущие и читающие. Они сильнее всех привыкли к существующему порядку, и им труднее перестраиваться. Из наиболее грамотных они в один миг становятся наиболее неграмотными (правда, только на определенное время). Кроме всего прочего, грамотность является одной из составляющих культуры, и ее утрата воспринимается культурными людьми болезненно.

Здесь возможны самые неожиданные потери. Так, например, исчезло из русского языка выражение “делать на ять”. Или более личное: после реформы графики и орфографии, по существу, потеряла смысл строка из стихотворения Марины Цветаевой, посвященного Александру Блоку: “Имя твое — пять букв”. С потерей ера на конце имя Блок сократилось до четырех букв, а строчка стала культурным или лингвистическим казусом.

С другой стороны, люди не слишком грамотные теряют от реформы значительно меньше, а дети, которые осваивают орфографию и пунктуацию, скорее только выигрывают от более простых и логичных правил. Так, небезосновательно считается, что именно реформа орфографии и пунктуации позволила большевикам в кратчайшие сроки ликвидировать неграмотность. Спасибо реформаторам должны сказать и школьники всех последующих поколений. Им уже не нужно заучивать стихи со словами, в которых пишется ять: “Бедный бледный белый бес прибежал с обедом в лес...” Их мучения ограничиваются заучиванием канонической строки “уж замуж невтерпеж”, что, согласитесь, значительно проще.

Список литературы

1. Лопатин В.В. “Русская орфография: задачи корректировки”. «Новый мир”, 2001, № 5».

1. Кронгауз М. А. "Жить по правилам или право на старописание". «Новый мир» 2001,№ 8.