Реферат на тему: « Новелла П.Мериме Души чистилища».
Введение.
В своей работе я постараюсь осмыслить и раскрыть образ Дон Жуана, найти то, новое, что привносит автор в данный образ, постараюсь также обратиться к мотиву падения героя, на протяжении всей новеллы. В курсовой будут рассмотрены вопросы такого плана, как действительно ли раскаялся праведник, мотивировки обращения героя, его изменения в характере, а также, на мой взгляд, немаловажен образ Гарсии, мне кажется, что его образ становится похож на Дона Жуана прежней поры, кроме всех перечисленных проблем я бы обратилась к смыслу названия.
В новелле «Души чистилища» 1834 разрабатывается легенда о Дон Жуане, в ней затрагиваются важные, на мой взгляд, проблемы, о двойственной жизни человека в обществе, о гибельности пусть даже слабого естественного чувства для человека, незащищенного от мнений света. По сравнению с предыдущим опытом писателя это произведение становится более масштабным, социальный анализ приобретает все более критическое звучание по отношению к действительности, особой глубины достигает разработка характеров, логика развития которых начинает управлять движением сюжета, каждый персонаж у Мериме личность. Ярко выписанные характеры мы находим в этой новелле, это и сам дон Хуан и Дон Гарсия.
Автор стремится укрупнить проблематику, характеры, аналитические возможности своего искусства, Мериме ищет некий универсальный, синтетический жанр, который пришел бы на смену «жанровой игре», «свободному повествованию», « мозаичности». Не придумывая нового термина, он разрабатывает синтетический жанр, являющейся переходной формой от новеллы к повести и роману. Это своеобразная удвоенная новелла, или эллипсис. Под эллипсисом понимается такая форма художественного произведения, в которой все содержание организуется вокруг двух скрытых или явных центров, равноправных и взаимодействующих друг с другом. Этот принцип становится жанрообразующим той переходной формы, к которой обратился Мериме. В структуре новеллы должен быть один центр, в романе множество. Эллипсная новелла разрывает рамки единичности, но сохраняет лаконизм. Контрастность и равноправие двух центров позволяют в самой структуре жанра заложить возможность для диалектического раскрытия жизни в объективном изображении ее противоречий.
Обычно два центра у Мериме возникают из соединения двух историй, одна из которых кажется фоном другой. В «Душах чистилища» история семьи дона Хуана, его увлечение и раскаяние соединяется с историей семьи Охеда, которую дон Хуан погубил.
1 . Сюжет.
Дон Жуан - « один из тех человеческих образов в литературе, что отмечены титаничностью».
Предыстория этой мифологической фигуры уходит в средние века и связана с многочисленными легендами о грешнике, одержимом тягой к чувственным наслаждениям, отдавшем себя во власть порока, наказанном за свое распутство судом божьим и человеческим. Распространенная сюжетная схема многих легенд: рыцарь склоняет к сожительству беззащитную поселянку, используя уговоры и угрозы, а потом ее бросает опозоренной и несчастной. Эта фабула отразилась в знаменитой истории о Робене и Марион, воплощенной в пьесе Адама де ла Аля «Игра о Робене и Марион» (между 1283-1286). В числе прапрадедов севильского обольстителя обычно называют Обри Бургундца (Auberi 1а Bourgoing), Роберта - Дьявола ( Robert la Diable). Последний является лицом историческим: герцог нормандский Роберт, живший в веке, заслужил дурную славу жестокостью на поле брани и необузданным нравом в любовных приключениях. Роберт - Дьявол в конце жизни раскаялся и искупал собственные грехи подвигами благочестия. Мотив покаяние блудодея получит развитие в литературных версиях Дон Жуана, относящихся к эпохе романтизма. Древнейшее происхождение имеет и связанная с Дон Жуаном легенда о каменном госте, статуе, карающей преступника или его каким - то образом изобличающей или же кивком головы дающей ответы на заданные вопросы. Так, например, Аристотель_в «Поэтике» рассказывает историю о том, как в Аргосе статуя некоего Мития упала и раздавила виновника смерти этого самого Мития, когда тот смотрел на нее. Согласно Плутарху, статуя Юноны наклоном головы ответила на мольбу Камилла взять под покровительство богини Рим, разгромленный галлами. Так, у Жана Боделя в «Игре о святом Николае» изваяние святого изобличает воров, ограбивших царскую казну. Таким образом, символика статуи характеризовалась амбивалентным значением: она могла быть воплощением небесного правосудия, так и орудием сатаны, наделенным демонической силой. Эту двойственную трактовку образа каменного гостя можно проследить в разных преломлениях истории Дон Жуана. Миф, как легенда не мог возникнуть из ничего, его рождению способствовали мир и культура, окружающие человека.
Прямым прототипом Дон Жуана повелось считать севильского дворянина дона
Хуана де Тенорио, жившего в веке, - лицо полулегендарное - полуисторическое. Приближенный короля Педро Жестокого (1350 - 1369), пользовавшийся его покровительством, этот дон Хуан своими любовными похождениями наводил ужас на Севилью. На поединке он убил командора дона Гонзаго, защищавшего честь дочери. Однако в скором времени исчез при загадочных обстоятельствах. Ходили слухи, что Тенорио убили монахи - францисканцы, которые затем пустили молву о небесной каре, свершившейся через мертвого командора. В истории был и другой прототип будущего Дон Жуана. Это дон Мигель граф де Маньяра, кавалер рыцарского ордена Калатравы, родившийся в 1626 году через несколько лет после сочинения пьесы Тирсо де Молины, и умерший в 1676 году, пережив на три года Мольера. Этот запоздалый прототип, тем не менее, оставил след в судьбе Дон Жуана. История графа де Маньяра такова. Проведя бурную и распутную молодость, он раскаялся, истратил огромное состояние на благотворительные дела, после смерти жены постригся в монахи и умер как праведник. Согласно завещанию, его похоронили под плитами входа в часовню основанного им госпиталя, так что любой входящий попирал его гроб ногами. На плитах была высечена эпитафия, сочиненная им самим: «Здесь покоится худшей из людей, какой когда - либо жил на свете». В конце века одним иезуитом было написано житье дона Мигеля, в котором его порочное прошлое объяснялось сделкой с дьяволом. Кем бы он ни был на самом деле исторический дон Мигель, он превратился в фигуру столь же мифическую, как и дон Хуан де Тенорио.
Предлагаемые обстоятельства этого мифа допускали возможности различных толкований образа Дон Жуана и самых разных его оценок: от безоговорочного осуждения до частичного, а иногда полного оправдания.
Не удивительно, что легенда о Дон Жуане возникает именно в Испании, на родине плаща и шпаги, где воздух пропитан безумной любовью, кипящей подобно гейзеру страсти в душах людей, и проявляющемся в воспламеняющем танце фламенко.
. 2. Миф о Дон Жуане и его трактовка в произведениях разных авторов.
Человеческая культура — сложная структура, состоящая из огромного количества компонентов тесно взаимосвязанных друг с другом, где каждый элемент является связующим звеном, частью живого механизма, без которого система либо остановится в развитии, либо трансформируется в нечто новое.
В контексте данной темы для меня представляет большой интерес, такой компонент культуры, как миф и символ. Миф в истории культуры представлен в виде исходной точки ее духовной сферы, который продолжает жить в культуре на протяжении всей ее истории вплоть до нашего времени.
Культура не стоит на месте, она постоянно меняется. Так и миф, отбросив некие архаические черты и приобретя некую новую форму, может стать всего лишь символом, знаком.
«Миф - некий сверхобраз, сверхвыражение того, что содержат природа и история, миф - явление в его максимальной жизни, какой фактически оно еще не обладало. В мифе выгоняется на поверхность вся скрытая подземная жизнь явления, пусть это будут положительные силы, там лежащие, пусть это будут разрушительные. Не явное, возможное только представлено в мифе на равных правах с действительным и явным, без различения между ними, чаще всего с преимуществами в пользу возможного. Высоко обобщенный стиль вносит в миф философичность. Миф - усиление внутреннего смысла, заложенного в художественный образ, и смысл при этом доводиться или, скажем, возвышается до вымысла».
Каждая эпоха на определенном этапе пересматривает свою иерархию ценностей, понятий, символов, меняя их на более сложные. Символы, подобны живым существам, что меняются вместе с временем, они способны угасать и оживать, обретая новые краски, разжигая новое пламя «как озера обретают цвет небес, неустанно плывущих над ними». Так и душа постепенно усложняется, и мир начинает казаться другим. Одним из таких мифов - символов является сказание о Дон - Жуане. Дон Жуан - «самый близкий пример мифа, восстановленный в своих правах и по возникновению своему и по содержанию принадлежащего любому времени». Дон Жуан - « один из тех человеческих образов в литературе, что отмечены титаничностью».
Предыстория этой мифологической фигуры уходит в средние века и связана с многочисленными легендами о грешнике, одержимом тягой к чувственным наслаждениям, отдавшем себя во власть порока, наказанном за свое распутство судом божьим и человеческим. Распространенная сюжетная схема многих легенд: рыцарь склоняет к сожительству беззащитную поселянку, используя уговоры и угрозы, а потом ее бросает опозоренной и несчастной. Эта фабула отразилась в знаменитой истории о Робене и Марион, воплощенной в пьесе Адама де ла Аля «Игра о Робене и Марион» (между 1283-1286). В числе прапрадедов севильского обольстителя обычно называют Обри Бургундца (Auberi 1а Bourgoing), Роберта - Дьявола ( Robert la Diable). Последний является лицом историческим: герцог нормандский Роберт, живший в веке, заслужил дурную славу жестокостью на поле брани и необузданным нравом в любовных приключениях. Роберт - Дьявол в конце жизни раскаялся и искупал собственные грехи подвигами благочестия. Мотив покояние блудодея получит развитие в литературных версиях Дон Жуана, относящихся к эпохе романтизма. Древнейшее происхождение имеет и связанная с Дон Жуаном легенда о каменном госте, статуе, карающей преступника или его каким - то образом изобличающей или же кивком головы дающей ответы на заданные вопросы. Так, например, Аристотель_в «Поэтике» рассказывает историю о том, как в Аргосе статуя некоего Мития упала и раздавила виновника смерти этого самого Мития, когда тот смотрел на нее. Согласно Плутарху, статуя Юноны наклоном головы ответила на мольбу Камилла взять под покровительство богини Рим, разгромленный галлами. Так, у Жана Боделя в «Игре о святом Николае» изваяние святого изобличает воров, ограбивших царскую казну. Таким образом, символика статуи характеризовалась амбивалентным значением: она могла быть воплощением небесного правосудия, так и орудием сатаны, наделенным демонической силой. Эту двойственную трактовку образа каменного гостя можно проследить в разных преломлениях истории Дон Жуана. Миф, как легенда не мог возникнуть из ничего, его рождению способствовали мир и культура, окружающие человека.
Может быть, и не было бы никакой легенды, мифа о Дон Жуане, не будь реального исторического героя, его прототипа.
Прямым прототипом Дон Жуана повелось считать севильского дворянина дона Хуана де Тенорио, жившего в веке, - лицо полулегендарное - полуисторическое. Приближенный короля Педро Жестокого (1350 - 1369), пользовавшейся его покровительством, этот дон Хуан своими любовными похождениями наводил ужас на Севилью. На поединке он убил командора дона Гонзаго, защищавшего честь дочери. Однако в скором времени исчез при загадочных обстоятельствах. Ходили слухи, что Тенорио убили монахи - францисканцы, которые затем пустили молву о небесной каре, свершившейся через мертвого командора.
В истории был и другой прототип будущего Дон Жуана. Это дон Мигель граф де Маньяра, кавалер рыцарского ордена Калатравы, родившийся в 1626 году, через несколько лет после сочинения пьесы Тирсо де Молины, и умерший в 1676 году, пережив на три года Мольера. Этот запоздалый прототип тем не менее оставил след в судьбе Дон Жуана. История графа де Маньяра такова.
Проведя бурную и распутную молодость, он раскаялся, истратил огромное состояние на благотворительные дела, после смерти жены постригся в монахи и умер как праведник. Согласно завещанию, его похоронили под плитами входа в часовню основанного им госпиталя, так что любой входящий попирал его гроб ногами. На плитах была высечена эпитафия, сочиненная им самим: «Здесь покоится худшей из людей, какой когда - либо жил на свете».
В конце века одним иезуитом было написано житье дона Мигеля, в котором его порочное прошлое объяснялось сделкой с дьяволом. Кем бы он ни был на самом деле исторический дон Мигель, он превратился в фигуру столь же мифическую, как и дон Хуан де Тенорио.
Предлагаемые обстоятельства этого мифа допускали возможности различных толкований образа Дон Жуана и самых разных его оценок: от безоговорочного осуждения до частичного, а иногда полного оправдания.
Не удивительно, что легенда о Дон Жуане возникает именно в Испании, на родине плаща и шпаги, где воздух пропитан безумной любовью, кипящей подобно гейзеру страсти в душах людей, и проявляющемся в воспламеняющем танце фламенко. Однажды оторвавшись от своих истоков. Дон Жуан становится вечным изгоем, странником, гражданином мира, говорящем на любых языках или просто бессмертным сюжетом.
Дон Жуан - вечная тема, загадка, которую может быть подбросил сам Сатана, человечество оказалось бессильным перед ней. Этот ребус никогда не несет одно и то же послание, но и его люди не способны раскодировать. Он всегда меняет свой рисунок, свои символические границы, словно насмехаясь над нами.
И может быть, именно эта неразрешимая загадка на протяжении уже нескольких веков так манит и привлекает человечество, которое с вожделением смотрит на этот искусительный плод, а потом бросается в его субстанцию, пытаясь понять ее и самовыразиться через нее. Эта тема изматывает тех, кто в нее погружается, а затем отбрасывает за ненадобностью, закручивая в свой водоворот все новых и новых людей.
В своей работе я хотела бы рассмотреть разных Дон Жуанов, которые нашли отображение в творчестве великих литературных мастеров разных эпох и столетий, а также понять причину постоянного возврата к этому символу и бессмертную его природу. И на основе мозаичной картины мы можем в том направлении, что феномен Донжуанства есть феномен арпоп, сопутствующей эволюции духа. Жанровой формой литературной истории Дон Жуана поначалу была комедия. Позднее Байрон вывел героя на широкие просторы эпического сюжета, а Пушкин сделал его действующим лицом трагедии.
2.1. Тирсо де Молина «Севильский озорник, или Каменный гость».
Но все же историю Дон Жуана, как литературного героя мне хотелось бы начать с драмы Тирсо де Молина«Севильский озорник, или Каменный гость» (? 1619), (основные черты которого со времени будут заимствованы другими, новыми Дон Жуанами. Тирсо де Молина был первым, кто литературно обработал легенду. Дон Жуан Тирсо де Молина любит лишь наслаждение и издевается над чужой любовью. Стоит взглянуть на само заглавие драмы, непереводимое на русский язык. В названии «El burlardor de Sevilla» прозвище Дон Жуана «burlador» происходит от слова burla, которое в разном контексте означает различные понятия - от шутки до святотатства. Тирсо показывает не невинное озорство, а жажду насмеяться, надругаться над тем, что для других всего дороже и ценнее -над любовью, браком, дружбой, честью. Самым большим удовольствием для Дон Жуана является надругательство и насмешка над женщиной.
Дон Жуан - человек играющий, и может быть его не случайно называют в драме «галаном» (galan): так называли «героя - любовника» - популярнейшее амплуа в испанском театре века. Но в отличие от других персонажей, он ведет любовную игру,не ведая любви; он видит в ней только животное начало, не имеющее ничего общего с духовным.
Потомок Герострата и предтеча маркиза де Сада, Дон Жуан пользуется целым набором масок: перед донной Анной он предстает под видом возлюбленного, Аминту обманывает в образе супруга: вместо всех этих качеств под масками - пустота.
Герой Тирсо де Молина олицетворяет возможность преодоления сексуальных и социальных табу, порождая волшебные миражи, которые сам же грубо разрушает.
Дон Жуан - синтез трагического и комического в одном лице.
Дон Жуан предстает перед нами в образе « любимейшего детище природы, она наделила его всем тем, что роднит его с божественным началом». Но он становиться жертвой « сатанинского начала», чье могущество превосходит силы героя, а встреча с донной Тересой - воплощением чистоты, избранной небом для спасения Дон Жуана, - происходит слишком поздно. Дон Жуан обладает « магической силой воздействия» и внушает страх. Именно такая трактовка становится близкой моцартовской в том, что Дон Жуан выступает символом жизненных сил, противостоящих «потустороннему» миру смерти. А автор представляет противоречивые отзывы других персонажей, которые лишают нас возможности составить объективное представление о нем. Мериме проявляет сочувствие к Дон Жуану, которое еще отчетливее станет заметным в образах у Байрона и у Пушкина.
2.2. Д. Г. Байрон «Дон Жуан».
Герой незавершенной поэмы Д. Г. Байрона «Дон Жуан» предстает перед нами в образе странника, скитальца. Он терпит кораблекрушение около берегов Греции, и остается жив благодаря дочери пирата. С этого момента в его жизнь наполняется огромным количеством разнообразных, невероятных, бесконечных приключений. После кораблекрушения он попадает в рабство в Турции, где живет среди гаремных красавиц; далее отличается при взятии Измаила, сражаясь на стороне Суворова, а потом в снежной России становится фаворитом императрицы Екатерины . Наконец, под занавес поэмы наш легендарный герой совершает секретную дипломатическую миссию, доверенную ему русским престолом, а заодно «претерпевает» очередное любовное приключение.
Дон Жуан предстает своеобразным зеркалом, ровно и послушно отражающим различные лики человеческой суеты. Он экзотически страстен со спасшей его дочерью пирата, смел и горяч при осаде Измаила, молчаливо - нежен и томен в гареме, прилично - подобострастен при дворе «всевластной красавицы в годах» Екатерины.
Английская версия легендарного севильского идальго, прославленного в веках греховной страстью и безверием , снискавшими возмездие высших сил, поражает отсутствием конфликтности и драматического напряжения как внутри образа героя, так ив его диалоге с пестрой, калейдоскопически причудливой реальностью. Непостоянство Дон Жуана двоякой природы. К очередной возлюбленной его приводит не жажда сердечных перемен, а очередной катаклизм - природный или социальный. Сам герой практически ничего не преодолевает;
из « моря житейского» на следующую отмель «пловца» каждый раз выносит некая сила, хранящая юношу в самых рискованных обстоятельствах. Герой приносит женщинам и боль, и смерть. Но не его злая воля погубила первую возлюбленную донну Юлию, а затем «наивную дочь природы» Гайдэ. Таков жестокий закон жизни: за любовь женщина « платит вдвое». Но что же такое по существу байроновский Дон Жуан ? «Типичный герой английского авантюрного романа века, более всего напоминающий Тома Джонса Фильдинга», « человек, доступный всем искушениям жизни». Байрон был тем кто задумался о женственно - пассивной природе донжуанства. Способность сливаться с любой средой ( « был он как младой Алкивиад - к любой среде приспособляться рад»), зеркально отражая поверхность бытия, делает Дон Жуана почти неразличимым на фоне всеобщего мельтешения и суеты. Это неожиданное качество героя не столько говорит о его демонической сущности, сколько заставляет догадываться о глубокой органичности миссии героя и неразлучного с ним начала мира, которое, неизменно маскируясь и приспосабливаясь к временам, модам, обычаям. Существенны для характеристики Дон Жуана постоянные напоминания о его юности, нежности( «он был, как ангел, нежен и румян»). В последней песне неоконченной поэмы вместо укоряющего призрака монаха перед испуганным юношей возникает озорная возлюбленная - и «возмездие» снова отодвигается на неопределенный срок. Знаменательно, что произведение осталось не завершенным: написанная Байроном история не имеет конца. Возможно, пленительный, чарующий хамелеон до сих пор открывает новые земли, время от времени появляясь там, где любят.
2.3. Д.Граббе «Дон Жуан и Фауст» 1829.
Где Фауст и Дон Жуан выступают как сюжетные соперники и драматургические противники. Объектом их соперничества становится донна Анна. Ее сердце принадлежит Дон Ж.уану, хотя она знает, что именно он убил ее отца. Однако Фауст имеет преимущество в силу своего чародейства. Колдовством Фауст переносит донну Анну на Монблан, в замок, построенный духами, где держит ее взаперти. Туда проникает Дон Жуан, но, будучи опознанным Фаустом, выдворяется вон. Не добившись любви донны Анны, Фауст убивает ее, а потом погибает сам от руки некоего Рыцаря, под личиной которого скрывается Мефистофель. Теперь очередь за Дон Жуаном: его ждет смерть, если он не покается, о чем его предупреждает каменное изваяние отца донны Анны. Героя настигает все тот же Рыцарь и перед тем, как забрать его душу, требует, чтобы Дон Жуан прижался к телу мертвого Фауста: «Ведь вы оба стремились к одной цели».
Косвенным комментарием к драме Д.Граббе является эссе С.Кьеркегора, в котором отчетливо выражено романтическое толкование образа Дон Жуана, рассматриваемого в сопоставлении с Фаустом. Оба героя, согласно Кьеркегору, — носители демонического начала: Дон Жуан — демонизма чувственных наслаждений, Фауст — разума и интеллектуальных усилий. Оба соединяются «в общую силу для штурма небес», но используют разные средства. Фауст с его интеллектуализмом принадлежит миру слова, Дон Жуан как воплощение «абсолютной чувственности» — порождение духа музыки. Поэтому лучшим Дон Жуаном Кьеркегор считал моцартовско-го. Симпатии датского философа на стороне Дон Жуана — более естественной и непосредственной натуры, способной покорять силой чувственного желания; Фауст же побеждает словами, т.е. ложью, и оттого лишен радостной обольстительности Дон Жуана.
2.4. А. С. Пушкин « Каменный гость».
Герой трагедии А. С. Пушкина «Каменный гость» развивает тему не только - возмездия, сколько преображения. Герой Пушкина своеобычен и умен. В нем
очень мало от легкомысленного волокиты. Лоперелло не понимает своего хозяина, ведь он персонаж традиционно буффонный. Он простоват до глупости, но вместе с тем доверенное лицо героя. Испанский гранд запросто советуется со своим слугой, рассуждая короле, о своей ссылке. Ему же он описывает свое восхищение Донной Анной. Великодушие отличает его от большинства предшествующих героев, не знающих никаких привязанностей. Все его стычки -это благородные поединки, дело чести. Пушкин дает понять, что его герой не хватается за шпагу по пустякам. С какой теплотой он вспоминает погибшую Инезу. Лепорелло стремится охладить пыл его лирических излияний по поводу умершей, намекая на то, что будут и другие. Лоперолло не верит в чистоту намерений своего господина, и его ничто не переубедит. Но Дон Гуан отнюдь не отождествляет себя с образом развратника и безбожника, созданным расхожей молвой. Он не спорит со своей порочной славой, но исподволь разрушает ее. Более того. Дон Гуан стремится к добродетели. До встречи с Доной Анной это присутствует в нем неосознанно. «Вас полюбя, люблю я добродетель», -признается Дон Гуан. И Дона Анна начинает ему верить. Камондор, апофеоз финала, действительно лишь каменный гость, явившейся из преисподней. Герой Пушкина погибает в тот момент, когда должно совершиться чудо преображения:
«Мне кажется, я весь переродился». Явление командора пресекает эту возможность. Оттого пушкинский Дон Гуан - трагический герой. Оттого - то «Каменный гость» - трагедия, а не комедия, как у Мольера, и не «веселая драма», как у Моцарта.
2.5. П. Мериме «Души чистилища».
Через всю свою жизнь Мериме, рационалист и наследник просветительских традиций, пронес враждебное отношение к церкви и религии. Эти идейные мотивы нашли свое отражение и в новеллах писателя. В этой связи в первую очередь, конечно, следует упомянуть "Души чистилища" (1834). Художественной манере, в которой написаны "Души чистилища", присущ оттенок стилизации, подражания старинной хронике. Этот повествовательный прием не раз вводил в заблуждение критиков, побуждал их приписывать писателю совершенно чуждые ему религиозно-апологетические цели. На самом деле идейная направленность новеллы прямо противоположна. Обратимся к названию новеллы – «Души чистилища». В сюжет повествования автор встраивает подробное описание картины с одноименным названием. Картина висела в молельне матери маленького Дона Хуана и всегда повергала ребенка в замешательство и ужас. Картина изображала муки чистилища. Души, изображенные на картине, терпели неимоверные страдания, их физические муки детально обрисованы. Одна душа спасается благодаря полученному прощению и ангел протягивает ей руку, чтобы вывести ее из темной пещеры - чистилища. Рядом с ангелом стоит пожилой человек, с четками в руках, он неистово молится. Картина эта представляется мне символической, недаром описание ее мы находим в самом начале повествования. Не случайно и то, что с раннего детства Дон Хуан знакомится с ней. Она сопровождает его на протяжении всей новеллы, поскольку эта картина есть олицетворение духовного пути Дона Хуана. Однако в начале новеллы мы не можем сказать, что ждет маленького Хуана, станет ли он спасенной душой или останется в чистилище искупать свои грехи. Второй раз картина предстает перед нами в повествовании к концу новеллы: Дон Хуан уже взрослый человек, позади тысячи совершенных преступлений, бесчестно убитых жертв и загубленных душ. Он случайно обнаруживает картину, имевшую на него такое влияние в детстве, и в нем просыпается ужас, ибо в одном из персонажей картины он узнает своего генерала, убитого на поле боя и обратившегося к богу перед смертью. Теперь картина приоткрывает нам свой символический смысл. Персонажи новеллы, причастные жизни Дона Хуана, есть не кто иные, как души чистилища, и каждый из них несет свое наказание: донья Тереса и ее сестра Фауста – за страсть, отец сестер – за убитую им же дочь, Гомаре, генерал дона Хуана и дона Гарсиа – за кровь, пролитую на войне. Не решен вопрос, кто же та душа, спасенная ангелом? Ответ на него мы находим в конце новеллы. Это – сестра Агата, послушница одного из женских монастырей, в миру – донья Тереса. Пытаясь спастись от своей невыносимой любви к дону Хуану, она уходит от мира, полная решимости посвятить себя Богу и выпросить искупления для своей страдающей души. Уже будучи монахиней, она встречает дона Хуана и понимает, что любовь не покинула ее сердца, она по-прежнему страстно и мучительно любит этого человека. Агата идет до конца, она решается на побег со своим любимым, но случай мешает этому предприятию. Агата получает письмо дона Хуана, уже раскаявшегося грешника, с признанием о своей интриге по отношению к ней и просьбой его простить. Полная отчаяния, она умирает от того, что ее возлюбленный «никогда ее не любил». «Вскоре у несчастной началась горячка. Тщетно врачебное искусство и религия предлагали ей свою помощь: она отказывалась от первого и казалась бесчувственной ко второй». Судьба сестры Агаты трагична, в своем выборе она идет до конца: решаясь на побег, она губит свою душу, и умирает сама. Но ангел на картине уводит душу из чистилища, и это – душа Агаты, которая пошла на смерть во имя своей любви, именно любви, а не страсти, отрешившись от мира земного, а потом отвергнув и небесное утешение. Самоотверженным следованием своему чувству она искупает свою душу и покидает чистилище, потому что чистилище для нее – ее реальная жизнь, полная страданий и жестоких мук. Почему же это не душа дона Хуана? Образ душ чистилища проходит через всю новеллу Мериме. Он сопутствует герою на всех важнейших этапах его жизненного пути. Он возникает перед ним и в тот переломный момент, когда дон Хуан решает отвлечься от своего распутного прошлого и найти укрытие от угрожающего ему суда человеческого в лоне церкви. Эпизод обращения дона Хуана (использованный в свое время еще Мольером в его замечательной комедии) играет важную роль в содержании новеллы Мериме. Ее основной идейный смысл и заключается в раскрытии того эгоизма и бессердечия, которое скрывается за лицемерной личиной религиозного ханжества. Именно нежелание опуститься до этого лицемерного обмана и возвышает над доном Хуаном одного из его совратителей, необузданного дона Гарсию. Если неверие дона Гарсии приобретает характер твердого убеждения, смелого бунтарства, то дон Хуан на поверку оказывается половинчатой и непоследовательной "душой чистилища". Ведь следуя канве повествования, дон Хуан получает знамения, которые полярно изменяют его жизнь, заставляя переоценить свои деяния и раскаяться. Он становится послушником монастыря, а затем принимает и постриг. Его последующая жизнь посвящена самобичеванию и неистовым молитвам. Но раскаялся ли грешник дон Хуан? Мериме очень подробно описывает телесные муки дона Хуана, которым он подвергает себя, будучи монахом. Но для читателя остается очевидным, что эти истязания не идут в сравнение с душевными муками сестры Агаты. Исход дона Хуана – тоже смерть, но он, в отличие от Агаты, погибшей от страстей, «умер, чтимый как святой». Казалось бы, кто как не он должен оказаться спасенной ангелом душой, ибо он прошел дорогу от самого последнего грешника, злодея, до праведника, уже при жизни снискавшего себе ореол святости. Но присмотримся к образу дона Хуана. Мериме представляет в новелле биографию дона Хуана, которая в данном случае не является только деталью повествования. Уже с детства родители готовили сына к двойной жизни. Именно двойственность и оказывается характерной для судьбы дона Хуана. Отец дона Хуана – богатый знатный дворянин, доблестный воин, бесстрашно сражавшийся в сражениях, человек чести и шпаги. Маленький Хуан знакомится с многочисленными трофеями своего отца, и описание их дает нам вполне убедительное представление о характере и нраве графа Карлоса де Маранья. Там и «латы, помятые аркебузными пулями, и шлем, бывший на голове графа де Маранья при штурме Альмерии и хранивший след от удара мусульманского топора» и прочие воинские раритеты. Читателю становится очевидно, что война, кровь для графа были естественной частью его жизни. Мать Хуана, женщина очень набожная, пыталась воспитать в мальчике праведность и употребляла на это все мыслимые и немыслимые способы: «с помощью ласк и лакомств склоняла его к перебиранию четок, заучиванию литаний и всех прочих обязательных и дополнительных молитв. Она убаюкивала его чтением житий святых». В результате дон Хуан с детства был в центре двух взаимоисключающих сил: «мать хотела сделать его набожным, подобно ей самой, отец – таким же храбрецом, как он сам». Таким образом, жизнь дона Хуана – это уже заведомо заданное существование между этих двух сил, которое он и реализует, перемещаясь от одного к другому. В судьбе дона Хуана на самом деле нет ничего внезапного, и чужая кровь, пролитая доном Хуаном, и монашеский обет – все это было предначертано в его судьбе, и его происхождение, и его воспитание это подтверждает. Как раз не это представляет для нас интерес, так как судьбу дона Хуана благодаря краткому описанию его детства можно «прочитать» уже в начале новеллы. Представляет интерес другое – духовный путь Хуана, путь его души, путь его нравственных страданий. Ответ на этот вопрос раскроет нам и другое, а именно – в чем новаторство Мериме в переосмыслении вечного образа Дона Жуана. Вернемся к новелле и сюжету. Будучи юношей, дон Хуан поступает в университет в надежде получить блестящее образование и посвятить этому свою жизнь. Хуан одержим этой идеей, он благоговейно относится к стенам учебного заведения и даже учебную скамью выбирает с целью быть поближе к кафедре. Но до учебы дело не доходит. В жизнь дона Хуана врывается дон Гарсиа, который становится закадычным другом и черным гением Хуана. Совершая на пару злодеяния в Саламанке, они, понимая, что спокойной жизни им больше не видать, покидают Испанию и становятся солдатами, быстро продвигаясь по службе. Все события жизни дона Хуана, которые нам описывает Мериме, кажутся подчиненными какой-то неведомой силе, возникающей на жизненном пути дона Хуана и направляющей его судьбу в роковое русло. Остановимся в связи с этим на образе дона Гарсии, друга Хуана. Детство дона Гарсии нам также известно благодаря легенде, которую рассказывает один из студентов. По этой легенде, ребенком дон Гарсиа перенес тяжелую и необыкновенную болезнь, с которой врачи не могли справится. Его отец был в полном отчаянии и обратился к помощи церкви, но и это не принесло своих результатов, ребенок умирал. Тогда обезумевший от горя отец обратился к архангелу Михаилу со словами: «Раз ты не можешь спасти моего сына, то хотел бы я знать, не сильнее ли тебя тот, кто лежит у тебя под пятой!» и через некоторое время ребенок выздоравливает. Этот автобиографический факт дона Гарсии недвусмысленно указывает нам на его происхождение. Кроме того, подтверждение этому мы находим также и в тексте. Про одну из своих возлюбленных дон Гарсиа говорит: «Первый встречный после меня покажется ей светлым ангелом среди ада». В одном из разговором про душу дон Гарсиа говорит: «Что касается души, то нужно сначала убедиться, что она у меня есть». Про свою смерть дон Гарсиа выразился так: Что меня печалит в моей смерти, это то, что капуцины изобразят ее как суд божий надо мною». И еще одно примечательное высказывание: «Ах, Гарсиа, - воскликнул уныло дон Хуан, это так тяжело – убить одного из своих ближних! – Еще тяжелее, - отвечал дон Гарсиа, - когда один из твоих ближних убивает тебя». В этих высказываниях налицо параллель с ветхозаветными сюжетами. В многочисленных замечаниях дона Гарсии явственно проступает древняя история о падшем ангеле. Итак, мы понимаем, что друг и духовный учитель Гуана не кто иной, как Сатана в человеческом облике, черный гений, тот самый Случай, который так, казалось бы, внезапно врывается в жизнь дона Гуана. Но вернемся к образу дона Гуана, судьба которого имеет общие черты с другим литературным героем - Доном Жуаном.
Романтики, обращаясь к обработке легенды о доне Жуане, были склонны поэтизировать знаменитый литературный образ, придавать ему положительное звучание. Мериме в "Душах чистилища" пошел по иному пути. В своей новелле он примкнул к старой, восходящей к Тирсо де Молина и Мольеру, разоблачительной, антидворянской и антиклерикальной по своему духу традиции в истолковании образа севильского обольстителя. Но он развил эту традицию, применив повествовательные навыки, характерные для реалистической литературы XIX века.
Он стремился, во-первых, максимально индивидуализировать образ дона Жуана и поэтому, рассказывая о его судьбе, отказался от привычной классической сюжетной схемы. Мы не найдем в новелле Мериме ни донны Анны, ни убитого командора, ее мужа, ни истории со смелым вызовом, бросаемым доном Жуаном статуе, ни вмешательства адских сил. Не встретим мы в "Душах чистилища" и привычного комического образа слуги дона Жуана.
Во-вторых, пересказывая историю жизни дона Жуана, Мериме особенно большое внимание уделял изображению окружающей этого персонажа общественной среды, ее воздействию на формирование нравов героя. Внутренний облик этой среды, плотью от плоти которой и является дон Хуан, образно запечатлен писателем в заглавии новеллы. "Души чистилища" - это люди, подобные дону Хуану, или его Родителю, или бесчисленному количеству таких же, как они, испанских дворян. Это люди, которые сознательно делят свою жизнь пополам. Первую половину они посвящают необузданной жажде наслаждений, удовлетворению любой ценой своих мирских инстинктов, плотских вожделений. Затем, когда они вдоволь пресытились мирскими благами, они переживают обращение, начинают изображать из себя святош. Религия помогает им замаливать грехи, сулит блаженство в загробной жизни.
В доне Гуане Мериме читатель не обнаруживает «внутреннего», известного Дон Жуана, образ лишен специфических черт «донжуанства», лишь канва жизни героя повторяет историю великого обольстителя. Вряд ли можно назвать дона Гуана обаятельным, бесстрашным и смелым любовником. Он – личность заурядная, его любовные похождения лишены донжуанского флера. В натуре дона Гуана отсутствует цельность, этот человек мог случиться в жизни кем угодно, образ его как великого убийцы и великого обольстителя не органичен – он как будто бы «недотягивает» до своего всемирно известного прототипа. Таким образом Мериме как бы говорит, что на самом деле Дон Жуан – весьма неоригинальная личность, его душа не способна ни на великую любовь, ни на великое злодеяние – все в ней мертво. Все убийства в новелле описаны с леденящей холодностью газетной хроники, все любовные романы пропитаны каждодневной обыденностью. И особенным контрастом становится отношение доньи Тересы к Гуану. История ее любви к дону Гуану как бы подчеркивает несостоятельность Гуана, его образ еще больше меркнет в читательских глазах и умирает вместе с героем. В этом проявляется новаторство Мериме в раскрытии образа дона Жуана, в трактовке Мериме – вечная легенда, страшная и красивая история оказывается не больше, чем фантомом, выдумкой, красочным описанием тщеславия и заурядности несостоявшейся личности. Это трагично, но, на мой взгляд, Мериме не дает своему герою шанса на очищение. Он принужден вечно стоять на коленях, вымаливая себе прощение и перебирая четки, и смотреть на ангела, уводящего душу другого к свету, вечно недостижимому для героя Мериме.
2.6. А. К. Толстой «Дон Жуан»
Так автор драматической поэмы «Дон Жуан» А. К. Толстой формулирует принципиально важное убеждение, лежащее в основе его концепции образа Дон Жуана: «Не признавать в человеке чувство прекрасного, находить это чувство роскошью, хотеть убить его и работать только для материального благосостояния человека - значит отнимать у него его лучшую половину, значит низводить его на степень счастливого животного, которому хорошо, потому что его не бьют и сытно кормят».
Дон Жуан Толстого меньше всего беззаботный повеса, коварный обольститель женщин. Он поэт и философ любви. Для него любовь - не просто чувство, влекущее его к женщине, а основа мироздания. За душу Дон Жуана борются два противоположных начала - света и тьмы. В прологе происходит спор о Дон Жуане между духами, представителями Света, и Сатаной. Духи предупреждают Сатану о высоком предназначении Дон Жуана: « Познай: сей Дон Жуан избранник есть творца». Однако и Сатана «давно его заметил» и рассчитывает сделать похожим на себя. Сатана готовит для Дон Жуана страшное искушение - искать небесный идеал красоты и совершенства на грешной земле. Так с волей пламенной, упорством на челе, С отчаяньем в груди, со страстию во взоре, небесное Жуан пусть ищет на земле .И в каждом торжестве себе готовит горе. Дон Жуан готов полюбить искренне и глубоко, но каждая новая встреча приносит лишь горечь разочарования. Именно это приводит Дон Жуана не только к утрате веры, но и к восстанию против всех нравственных устоев бытия. Встретив донну Анну, Дон Жуан искренен в своих признаниях, но он совершает поступок, делающий невозможным его брак с донной Анной. Оскорбленный Командор, обнажив шпагу, бросается на дерзкого обидчика, и Дон Жуан его убивает. Герой не может покинуть Испанию, не увидев донны Анны, не добившись ее любви. Дон Жуан достигает своей цели. Однако он не может изгнать образ донны Анны из своего сердца, как он прежде поступал с десятками женщин. Новое, неведомое чувство тревожит его душу. Последнее свидание с донной Анной открывает ему глаза, он понимает, что наконец обрел истинную любовь. Но явившаяся статуя Командора, призывая Дон Жуана к молитве, сообщает о смерти донны Анны. Гибель женщины, озарившей его душу светом любви и веры, делает невозможным его примирение с Богом. Отвергнув путь покаяния. Дон Жуан погибает от руки статуи.
Заключение.
Задумывался ли кто-нибудь из вас над сущностью, содержанием таких слов, как жизнь и любовь? Для каждого из нас они являются ценностью.
На протяжении всей своей жизни человек чего – то ищет, к чему – то стремиться. То ли он ищет смысл, разгадку, то ли просто делает вид, что занят чем – то серьезным. И однажды на минуту остановившись он задает себе вопрос: «А зачем все это? А кому это нужно? И в чем собственно весь этот смысл моей жизни?»
Сделав не предвиденную паузу он тщетно ищем ответ, пытаясь нащупать хоть малейшую подсказку, которая откроет ему глаза. Он приходит в неимоверный ужас от всего окружающего – от обрюзгшего тела, от одеревенелого сознания, которое вряд ли ясность мысли и от рутинной, и обыденной жизни с каждым днем засасывающей его все глубже и глубже. А было ли так всегда? Что он упустил, потерял, низвергнув себя в это болото.
Жизнь требует бодрости, движения, дерзости, но только непокоя. Извечный поиск новых форм, свежих и бьющих струей порывов, леденящих и воспламеняющих душу - вот, что ему нужно. Как все было бы просто, если бы было достаточно просто жить. Избрав однажды неверный путь, человек будет обречен на мучения на всю жизнь.
Такой человек, как Дон Жуан находит свой жизненный стимул в любви.
Дон Жуан именно тот, кто знает, что нужно женщине в данную минуту, всегда.
Для него это прежде всего жизнь, а не игра, которая может продолжаться только в постоянной подпитке ощущений. Каждая женщина ждет своего неповторимого Дон Жуана, и он оказывается таким разным для каждой из них, олицетворяя собой в одном лице.
Чем больше мы любим, тем больше становимся эгоистами. Безумие и жажда обладать овладевают нами. Мы боимся настолько потерять друг друга, что совершаем порой очень безрассудные поступки, обрекая свою любовь на смерть.
Отдавая свою любовь, женщины рассчитывают на жертву со стороны мужчин. Отдавая, мы всегда требуем взамен другого, называя уже свою цену. Дон Жуану ничего не нужно, он дарит себя каждой, одаривая несусветными ласками любую. Его и винить то не в чем, ведь женщины сами идут к нему, попадая в бездну наслаждений, которые Дон Жуан дарит безвозмездно, не требуя ничего взамен.
« Его переполняет жизнь, и нет ничего хуже, чем ее потерять».
Далеко не каждый мужчина знает, какое слово, какую музыку любви нужно сыграть сейчас или потом своей женщине.
Дон Жуан живет любовью, которая освобождает всех тех, кто к нему приходит. Щедра любовь, осознающая свою неповторимость и бренность. Любовь – смесь желания, нежности, интеллекта,- что притягивает.
Безусловно, жизнь не бесконечна и конец ее с каждым днем приближается, но зачем его ждать. Бросаясь с головой в любовь, Дон Жуан просто отодвигает этот момент, ведь несмотря на свою конечность, наслаждения и чувства не теряют своего сказочного аромата и порочного вкуса.
«Важна не вечная жизнь, а вечная жизненность». Дон Жуан предпочитает вечность в любви, но не в Боге. Он проживает огромное количество жизней, все легче отделяя от них свою собственную жизнь. Дон Жуан требует всего или ничего, любви или смерти, он выбирает действие, а не созерцание. Он завоеватель, победитель, но несмотря на огромное количество побед, последней ему все же не одержать.
Дон Жуан находит свой смысл жизни в любви, в поиске нового чувства рождающего бурю. Именно эта буря останавливает время, превращая жизнь в вечное движение молодости. Но что вызывает этот шторм, будоражащей душу? Новая форма любви, побуждающая Дон Жуана на вечный поиск.
Каждая женщина для Дон Жуана является неповторимой, единственной, способной рождать в Дон Жуане бесконечные букеты новых чувств. Постигая эту неповторимость, Дон Жуан раскрывает всю тайну женщины, в которой не остается больше ничего манящего.
Каждого Дон Жуана ждет свой финал, мы можем только лишь предполагать, каким он будет. Умрет ли Дон Жуан от каменной руки или заключенным в монастыре, вымаливая свое прощение. А нужно ли ему это? Вряд ли его душу томит раскаяние, нет скорее горечь, безвыходность суровой развязки завтрашнего дня.
«Все прожитое стоит перед глазами. Взор его ясен. В своей судьбе он чувствует нечто мучительное и неповторимое и с этим он готов умереть».
Прожив бурную, полную всевозможных красок жизнь, Дон Жуан словно заканчивает свою роль, возвращаясь, как бы к самому себе, но и тут он не может этого сделать, так как он уже другой.
Я вижу Дон Жуана отшельником, не нашедшего общего языка с Богом, и ждущего достойно и одиноко свою последнюю минуту, может быть, найдя в чем – то последнюю земную радость и красоту.