Городская открытая научно-практическая конференция
Тема: «Выявление значений понятий «сон» и «бессонница» в творчестве М. И. Цветаевой»
2007 г.
Содержание
Введение
Цель работы, задачи, гипотеза
Глава I «Сон»
Глава II «Бессонница»
Заключение
Библиография
Введение
Творчество Марины Цветаевой – выдающееся и самобытное явление всей русской литературы. Ведь благодаря ей, русская поэзия получила новое направление в самораскрытии женской души с ее трагическими противоречиями.
Имя Марины Цветаевой неотделимо от истории отечественной поэзии. Сила ее стихов – не в зрительных образах, а в завораживающем потоке все время меняющихся, гибких, вовлекающих в себя ритмов. Она – поэт русского национального начала. Поэт предельной правды чувства, Марина Цветаева, со всей своей непросто сложившейся судьбой, со всей яростью и неповторимостью самобытного дарования, по праву вошла в русскую поэзию первой половины ХХ века.
Выбор темы объясняется следующим: личность М. И. Цветаевой есть загадка, которую трудно разгадать, мы полагаем, что наша работа позволит глубже проникнуть в мир поэтессы, приоткрыть завесу тайны, найдя новые значения образов «сна» и «бессонницы».
На протяжении всего творчества Цветаева часто обращается в своих произведениях к таким понятиям, как «сон» и «бессонница». Меняется только их значение. Поэтому мы решили взять за основу цикл «Сон» и «Бессонница».
В ходе работы мы глубже погрузились в творчество М.И. Цветаевой, и полагаем, что это станет причиной дальнейшего изучения данной проблемы.
Темой сна в жизни и творчестве Цветаевой в разной мере занимались исследователи ее произведений. Среди них — статья Е.Б. Коркиной «Поэтический мир Марины Цветаевой», статья Лили Фейлер «Сон в семнадцать лет». Темы сна в поэме «Крысолов» коснулась Н.О. Осипова («Творчество М.И. Цветаевой в контексте культурной мифологии Серебряного века»). Попыталась подвергнуть разбору мотив сна в «Лебедином стане» Цветаевой Е.Л. Кудрявцева.
Цель:
выявить значение понятий «сон» и «бессонница» в творчестве М. И. Цветаевой.
Задачи:
найти лирические тексты, в которых встречаются понятия «сон» и «бессонница»;
интерпретировать значения этих образов;
систематизировать наблюдения над текстом;
сделать вывод.
Гипотеза:
мы полагаем, что Цветаева отходит от общепринятых понятий «сна» и «бессонницы» и вкладывает в них свой смысл.
Глава I
Сон
В данной главе мы решили обратиться к толковому словарю, чтобы понять, что есть сон в физиологическом аспекте. Это поможет доказать то, что это явления для М. И. Цветаевой имеет несколько другое значение.
Толковый словарь С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой дает следующее определение сна [1; 736].
Сон – 1. Наступающее через определенные промежутки времени физиологическое состояние покоя и отдыха. При котором почти полностью прекращается работа сознания, снижаются реакции на внешние раздражители. 2. То, что снится, грезится спящему, сновидение.
В состоянии сна мы лишаемся «категории реальности»; сознание находится в плену сновидения и не имеет иной возможности, кроме как обитать среди построений собственного воображения. Во сне даже внешние стимулы – звуки, изменение температуры в комнате – воспринимаются как нечто, существующее в мире сновидения. Эта потеря связи с реальным миром имеет два важных следствия, подчеркивающих отличие состояния сна от состояния бодрствования. Во-первых, визуальные образы, слабые или мимолетные во время бодрствования, становятся во сне целыми сценами или картинами. В отличие от периода бодрствования, когда разнообразные события спорят между собой за наше внимание, во сне ничто не мешает на них сосредоточиться. Сновидения – чистейший пример способности психики концентрировать чувства в образы, образующие сюжетную структуру.
Вторым следствием утраты «категории реальности» является то, что язык, имеющий такое большое значение во время бодрствования, во сне играет второстепенную роль, как и звуки вообще. Содержание сна в первую очередь визуально. Однако это представление обманчиво, поскольку зрительный образ сам содержит своего рода язык. Таким образом, речь, являющаяся в первую очередь средством общения, становится почти ненужной, поскольку сон представляет собой одновременно и изображение, и скрытый «разговор». Даже объекты (деревья, животные, дома) обретают кажущееся сознание и способность к громкой или беззвучной речи. Человек может участвовать в диалоге с любым объектом, хотя слова как таковые при этом произносятся не всегда. Мозг, можно сказать, «читает свои мысли», хотя видящий сон этого не осознает; он воспринимает возникающие образы как отличные от его собственных и не подозревает, что все, ему снящееся, лишь порождение его собственного расщепленного сознания.
Своими главными страстями Марина Цветаева называла «постель (видеть сны) – и письменный стол (записывать их) – или: письменный стол (видеть сны) – и постель (осуществлять их, спящей)». Сны, по Цветаевой, можно «снить», дарить, посвящать, во сне можно назначать свидания и встречи. Мотивами сна или, наоборот, бессонницы пронизаны многие произведения поэтессы.
Марина Цветаева относилась к своим снам как к творчеству, не случайно «символы снов и художественного творчества Цветаевой имеют единую природу». Все ее творчество пронизывает идея поэта-сновидца, о том, что искусство – творческие сны поэта о себе и о мире. Цветаева записывала сны, пыталась их анализировать (сохранилось более пятидесяти). Считая сны действием, творческим актом, Цветаева писала: «Я сню свои сны… Мне сон не снится, я его сню».
Мой зимний сон, мой сон до слез хороший,
Я от тебя судьбой унесена.
Так суждено! Не надо мне ни ноши
В пути, ни сна.
В данном четверостишии для Цветаевой существует два мира – мир ее творчества, т.е. мир сна и мир бытовых проблем, в который и уносит ее судьба. Как известно, у нее была довольно тяжелая жизнь, полная передряг и несчастий, поэтому переживания лирической героини – есть переживания и метания М. Цветаевой.
По мере возможностей она записывала сны, предсказывала близким, посвящая своим сновидениям целые письма: «Сон называла Цветаева любимым видом общения, своим часом суток и временем года, своей широтой и долготой».
Творчество, по Цветаевой, это управляемый сон, и поэты отличаются друг от друга лишь сюжетами своих сновидений и речевым их воплощением: «...Стихи часто являют нам нечто скрытое, приглушенное и даже заглушённое, чего сам человек в себе не знал и не узнал бы, если бы не стихотворный дар. Действие сил, неведомых тому, кто действует, и кто осознает их лишь в самый момент действия. Почти полная аналогия со сном. Если бы можно было - некоторые могут, особенно дети - управлять своими снами, аналогия была бы полной. То, что в тебе скрыто и закопано, а в стихах открыто и выражено, — и есть твое поэтическое "я", сновидческое "я". Иными словами, “я” поэта есть преданность его души неким снам, посещение поэтом неких снов, тайный источник не воли его, а всей его природы. “Я” поэта есть “я” сновидца плюс “я” речетворца».
Все лишь на миг, что людьми создается.
Блекнет восторг новизны,
Но неизменной, как грусть, остается
Связь через сны.
Для Цветаевой сон – это нечто вечное, то, без чего она не мыслит своего творчества. Она говорит, что ни изобретения людей, ни восторг от чего-то нового не заменят эту связь, ведь творчество для нее – это главное в жизни.
Все мне, что бы не думал украдкой,
Ясно, как чистый кристалл.
Нас неразрывной и вечной загадкой
Сон сочетал.
Сон для Цветаевой – портал, через который осуществляется связь героини с лирическим героем: «Нас неразрывной и вечной загадкой сон сочетал». Он объединяет их, помогает слиться воедино.
Содержание снов не могло не влиять на сюжеты произведений, творческий поиск которых продолжался и во сне. Так, некоторые стихотворения были написаны Цветаевой сразу после пробуждения, то есть пришли к ней во сне. Сон, по Цветаевой, - сфера, где совершаются высшие переживания души поэта. Сон был для нее одним из воплощений жизни и одновременно мистической связью между жизнью и смертью. Сновидение приоткрывало дверь в потустороннее, в бессмертие.
Цветаевской героине неведом покой, как неведомо и отчаяние. Она – неутомима, она все время в движении и изменении: «Кто создан из камня, кто создан из глины, - А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело – измена, мне имя – Марина, Я – бренная пена морская…». Она желает, чтобы ее «каменный друг» понял ее душу, которую она распахивает перед ним, - но видит, что ничего этого ему не нужно. Ему чужда эта мятежная, бессонная птица:
Восхищенной и восхищённой,
Сны видящей средь бела дня,
Все спящей видели меня,
Никто меня не видел сонной.
Исходя из того, что сон для Цветаевой – это акт творчества, из данного четверостишия ясно, что она пребывает в нем постоянно («сны видящей средь бела дня»). Для нее сновидения полны необычайного очарования, перед которым меркнет повседневность.
И оттого, что целый день
Сны проплывают пред глазами,
Уж ночью мне ложиться – лень.
И вот, тоскующая тень,
Стою над спящими друзьями.
Цветаева здесь говорит о том, что никогда не была сонной – она либо спала, либо бодрствовала. Причем «Сны проплывают пред глазами» это значит, что она днем видит сны. Скорее всего, эти сны она сравнивает с процессом своего творчества.
Страстный стон, смертный стон,
А над стонами – сон.
Всем престолам – престол,
Всем законам – закон.
Цветаева олицетворяет сон с законом и престолом, а значит и с властью. Здесь сон то, что стоит превыше всего для нее. Итак, можно сказать, что он является главным актом, через который осуществляется ее творчество. Сон – «всем законам закон». Сон, по мнению Цветаевой, мудр и всемогущ. Творческий сон — средство абсолютной независимости в выражении тайной себя, обнаженность души, способ явить мысли и чувства через поэтические символы. И здесь нет места нравственному императиву. Быть сонной — значит быть истинной собой, душой, охваченной восторгом, исчезнуть в любимом, не быть в быту.
В жилах – мед. Кто идет?
Это – он, это – сон –
Он уймет, он отрет
Страстный пот, смертный пот.
Возможно устав от жизненных проблем («страстный пот, смертный пот»), Цветаева прибегает ко сну, т. е. к процессу творения, который успокоит ее и уймет.
Врылась, забылась – и вот как с тысяче-
футовой лестницы без перил.
С хищностью следователя и сыщика
Все мои тайны – сон перерыл.
Она писала о безнаказанности, безответственности и беззаветности снов.
«Все, не как у людей. Могу жить только во сне, в простом сне, который снится: вот падаю с сорокового сан-францисского этажа, вот рассвет и меня преследуют, вот чужой - и - сразу целую, вот сейчас убьют - и лечу. Я не сказки рассказываю, мне снятся чудные и страшные сны, с любовью, со смертью, это моя настоящая жизнь, без случайностей, вся роковая, где все сбывается...» (сентябрь 1923 года).
Даже гибельные, «роковые» сны для Марины Цветаевой - творческий способ постижения мира, причащения к внутреннему пульсу жизни. Сон бескорыстен, в нем нет заранее выстроенной, обдуманной, продуманной, обеспеченной цели, то есть корысти. Это порыв жизни и потребность творчества. Сон, как его понимала Цветаева, - творчество, пророчество, предвидение, - сон - исполнение желаний. «Пишу и существую только во сне». Сон для Цветаевой - инвариант трагического, предвестие будущей реальности.
Лишь непосвященный может приписать все мистике. Ученые давно изучают особенности художественного творчества, разгадывая связи «сон - фантазия - воображение». Сон - всепроникающ, ибо основан на бессознательных, интуитивных и почти неуловимых сознанием образах. Сон - концентрация творческих способностей человека.
Марина Ивановна считала художника ответственным за все, что он делает: «Человек, творящий ответственен»: ему необходимо обладать волей «к произращению доброго, которое он знает». По ее понятиям, единственное оправдание: это не я, это моя душа, это моя бессовестная природа, потому что во сне совесть спит и проявляет себя то, что днем спрятано в тайники. Во сне можно проснуться. В искусстве проснуться нельзя — можно только прекратить записывать свои сны, если разгадать, что они во вред людям: «Всякому спящему и пишущему родной — удар узнавания. О, спящего не обманешь! Знает друга и врага, знает дверь и знает провал за дверью — и на все это: и друга, и врага, и дверь, и дыру — обречен. <...> Тщетно говорю себе: не войду в (дверь), не загляну (в окно) — знаю, что войду, еще говоря, не загляну — заглядываю. О, спящего не спасешь! Есть, впрочем, и во сне лазейка: когда будет слишком ужасно — проснусь. Во сне проснулась, в стихах — упрусь», — объясняет поэт. С точки зрения Цветаевой, так поступил Гоголь, сжегший второй том «Мертвых душ», проснувшийся от сна и предавший свое творение огню «из любви к нашим живым душам».
Рухаешь! Как скорлупою треснувшей –
Жизнь с ее грузом мужей и жен.
Зорко как летчик над вражьей местностью
Спящею – над душою сон.
Здесь Цветаева сравнивает сон с летчиком, летающим над вражьей местностью. Возможно, этим она хочет показать, что сон оказывал на ее творчество огромное влияние.
Тело, что все свои двери заперло –
Тщетно! – уж ядра поют вдоль жил.
С точностью сбира и оператора
Все мои раны – сон перерыл!
Вскрыта! Ни щелки в райке, под куполом,
Где бы укрыться от вещих глаз
Собственных. Духовником подкупленным
Все мои тайны – сон перетряс!
В этом стихотворении «Все мои тайны – сон перерыл» и «Все мои тайны – сон перетряс» скорее всего, означает то, что сон навевает какие-то мысли, образы возможно о Родине. Сон, словно живое существо, «перерывает» и «перетряхивает» тайны. Он неуправляем и добирается до самых глубин души, где обитают раны и тайны.
В мозгу ухаб пролежан –
Три века до весны!
В постель иду, как в ложу:
Затем, чтоб видеть сны:
Сновидеть: рай Давидов
Зреть и Ахиллов шлем
Священный, - стен не видеть!
В постель иду – затем.
В этих двух четверостишиях Цветаева говорит, что устала от мира житейского, поэтому и уходит в сон, чтобы абстрагироваться от проблем и уйти в творчество, которое для нее является лучшим отдыхом.
Спать! Потолок как короб
Снять! Синевой запить!
В постель иду как в прорубь:
Вас, - не себя топить!
Здесь Цветаева сравнивает постель с прорубью, с пропастью. Странное сравнение, учитывая, что Цветаева идет в «постель», чтобы видеть сны. Очевидно, что и в этот период сны являются таким же источником идей, целых стихотворений. Но жизнь вдали России развила тоску у Цветаевой, тоску по Родине – как и любой другой человек, она скучает по своей стране. Видимо, в какой-то мере сон был и символом «былого».
Итак, интерпретировав некоторые стихотворения, мы выяснили, что сон для Цветаевой – это вовсе не физиологический процесс отдыха, а некий священный акт, путешествия души, сопоставимые с процессом творчества, в котором она абстрагируется от внешнего мира, погружаясь в иные духовные сферы.
Глава II
Бессонница
Для выявления отличий бессонницы как физиологического процесса от восприятия этого состояния М.И. Цветаевой мы вновь обратились к толковому словарю. [1; 43]
Бессонница — это расстройство сна, которое характеризуется неспособностью заснуть в течение значительного периода времени ночью.
Бессонница – муза Цветаевой, неслучайно она именуется «певчим»: «Сон после духовного бдения свят, потому что это сон духовидицы, которая возвращается на истинный путь». Бессонница – символ «недремлющего ока души», творческой энергии, стремления к самовыражению, бессонная – постоянная характеристика лирической героини в стихах 1916 года и более поздних, свидетельство недремлющей души, которая не может сдержать дремлющие днем и разбуженные ночью стихийные творческие силы:
Ляжешь, легка лицом.
Люди поклонятся.
Буду тебе чтецом
Я, бессонница.
Время после бессонницы есть период, когда лирический герой «успокаивается» от внешнего мира, от суеты и врагов. Приятная усталость находит на героя.
После бессонной ночи слабеют руки,
И глубоко равнодушен и враг и друг.
Целая радуга – в каждом случайном звуке,
И на морозе Флоренцией пахнет вдруг.
Здесь «бессонная ночь» обозначает метания лирической героини, ее беспокойство и искания. Она говорит, что так устала и измучилась, что ей «равнодушен и враг и друг». «Целая радуга – в каждом случайном звуке» - это многообразие идей для Цветаевой, которые и родились во время «бессонной ночи».
Нынче я гость небесный
В стране твоей.
Я видела бессонницу леса
И сон полей.
«Бессонница леса» - это символ жизни. Если бы лес спал, значит и жизнь спит, либо ее вообще нет.
Бессонница! Друг мой!
Опять твою руку
С протянутым кубком
Встречаю в беззвучно-
Звенящей ночи.
…
А если спросят (научу!),
Что, дескать, щечки не свежи, —
С Бессонницей кучу, скажи,
С Бессонницей кучу…
В этих четверостишиях Цветаева называет бессонницу своим другом, с которым она кутит. Это состояние выматывает лирическую героиню («щечки не свежи»), но, тем не менее, поэтесса нуждается в бессоннице, потому что благодаря ей Цветаева находит новые пути реализации, как в творчестве, так и в жизни. Бессонница – это действительно друг Марины Ивановны, ведь известно, что Цветаева была сильной и волевой личностью, которая всегда находилась в поиске решения своих проблем.
Сегодня ночью я одна в ночи –
Бессонная, бездомная черница! –
Сегодня ночью у меня ключи
От всех ворот единственной столицы!
Возможно, когда Цветаева находилась в каком-то волнении, ей было близко именно это состояние бессонницы, которое можно охарактеризовать абстрагированностью от внешнего мира («я одна в ночи»). И снова лирическая героиня находится в метаниях и исканиях, потому что она опять «бессонная».
Бессонница меня толкнула в путь.
- О, как же ты прекрасен, тусклый Кремль
мой! –
Сегодня ночью я целую в грудь
Всю круглую воюющую землю!
Отсюда ясно, что бессонница заставляет Цветаеву действовать, искать выходы из сложных ситуаций («бессонница меня толкнула в путь»).
Итак, бессонница для М. И. Цветаевой – это состояние беспокойства и волнения, не равное физиологическому явлению, но состояние это является позитивным моментом для поэтессы, ведь оно помогает ей не стоять на месте, а постоянно двигаться и развиваться, что немаловажно для творческой личности.
Заключение
В ходе нашего исследования мы нашли лирические тексты, в которых встречаются образы «сна» и «бессонницы», интерпретировали значения этих образов, систематизировали наблюдения над текстом и пришли к выводам:
1. Сон для М. И. Цветаевой - это вовсе не физиологический процесс отдыха, а некий священный акт, путешествие души, сопоставимый с процессом творчества, в котором она абстрагируется от внешнего мира, погружаясь в иные духовные сферы.
2. Бессонница - это состояние непокоя и стремления к идеалу, также не равное физиологическому явлению, но состояние это является позитивным моментом для поэтессы, ведь оно помогает ей не стоять на месте, а постоянно двигаться и развиваться, что немаловажно для творческой личности.
3. Кроме того, сон и бессонница не являются в контексте художественного мира Цветаевой антонимами – это два не противоположных, а совершенно разных, несопоставимых состояния творческого бытия поэтессы.
Таким образом, мы выполнили поставленные в начале работы задачи и достигли желаемой цели, подтвердив выдвинутую гипотезу.
В заключении хотелось бы сказать, что поэзия М. Цветаевой — поистине необъятный мир, который до сих пор хранит в себе тайны и загадки. Каждый, кто пытается их разгадать, открывает для себя новые грани красоты, новые высоты мысли и чувства. Надеемся, что наша работа поможет глубже проникнуть в ее мир и открыть новые аспекты ее творчества.
Библиография
Айзенштейн Е. К постановке проблемы «Сон в жизни и творчестве М. Цветаевой» // Wiener Slawistischer Almanach (WSA). Sonderband (Sdb.) 32 / Hrg. von A. A. Hansen-Loeve, Red. von L. Mnuchin. — Wien, 1992. — S. 121-134.
2. Ельницкая С. Две «Бессонницы» Марины Цветаевой // Modern Russian Literature and Culture: Studies and Texts. Vol. 32: Marina Tsvetaeva: One Hundred Years: Papers from the Tsvetaeva Centenary Symposium/ Comp. & ed. by V. Schweitzer, J.A. Taubman, P. Scotto, & T. Babyonyshev. Amherst College, Amherst, Massachusetts, 1992.
Марина Цветаева. Владивосток: Издательство Дальневосточного университета. 1990.
Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азъ, 3-е издание. 1995. - С. 43, 736.
http://www.astrolady.ru
http://www.goldring.ru
http://www.krugosvet.ru
file:///c|/Inetpub