Любимые цветы модерна

Любимые цветы модерна

В иконографию модерна растительные мотивы входят на правах чуть ли не глав­ных действующих лиц. И это понятно. Вся философия стиля заключена в идее рос­та, вечного движения, развития. Поэтому, мотив цветка оказывается одной из наи­более адекватных и, следовательно, по­пулярных тем, и даже приобретает почет­ное звание - знака стиля.

Главная содержательная сторона данно­го мотива диктовалась ключевой идеей органического роста. Однако, на эту смысловую доминанту накладывалась це­лая вереница значений предшествующих эпох. В античном искусстве, изобрази­тельно озвучивающем мифологический пласт, появление цветов оправдывалось атрибутикой мифических богов и героев. Любимый цветок модерна - ирис был на­зван в честь богини радуги, что по-грече­ски - iris. Благодаря чудесному превраще­нию, получил свое имя еще один цветок. Согласно греческой легенде, прекрасный юноша Нарцисс, отвергнув любовь нимфы Эхо, был ею жестоко наказан. Месть боги­ни заключалась в том, что он влюбился в свое собственное отражение в воде и умер от неутолимой страсти, после чего был превращен в цветок, который и нарекли его именем. С того времени нарцисс стал означать самовлюбленность, тщеславие и эгоизм.

Очень важная прославительная роль от­водилась цветам в христианском искусст­ве. Как правило, они знаменовали собой достоинства и добродетели священных персонажей. Так, белоснежная лилия, подчеркивая чистоту и невинность Бого­матери, становилась неотъемлемой ее принадлежностью и в сцене Благовеще­ния и в многочисленных богородичных сюжетах. Роза, занимающая в средневе­ковье одно из первых мест в цветочной иерархии, благодаря своей разновидности, наделялась широкой семантикой. Белая ро­за без шипов стала символом целомудрия Бого­матери, так как, согласно библейской легенде, она росла в раю без шипов, но обрела их после человеческого грехопадения. Красная же роза, в первую очередь, являлась напоминанием об искупительной жертве Христа.

Совершенно особое отношение к теме цветов сформировалось в юго-восточной традиции. В силу мифопоэтического мышления японцев рас­пространенная культура любования конкретным мотивом - изображением цветущего дерева, пти­цы, цветка - наряду с эмоциональным пережива­нием, рождала целую вереницу воспоминаний и ассоциаций, связанных со стихами, классической прозой, театром, древними легендами. Так, на­пример, изображение ириса предполагало одно­временно и любовное послание и ассоциативно связывалось с весной и праздником мальчиков, в сопоставлении с которым этот цветок, благода­ря саблевидной форме листьев, символизировал самурайскую доблесть. Кроме того, мотив ирисов у воды служил аллюзией на известный эпизод из классической средневековой литературы.

Таким образом, мотивы цветов в стиле модерн обладали как бы генетической памятью многове­ковой истории растительной символики.

Но модерн оказался чрезвычайно пристрастным в выборе "своих" цветов, и словно из копилки мирового искусства извлекал наиболее подходя­щие по стилистике экспонаты. Критерием отбора служили как особенности формы, так и смысло­вые соответствия. Излюбленными цветами стиля становятся тюльпан и орхидея, лилии и кувшин­ки, подсолнух и ирис, маки и нарциссы. Вероят­но, тюльпан был избран за элегантность и обоб­щенность формы. Орхидея, ирис и лилия, имею­щие сложный прихотливый контур, таили бога­тые возможности в организации линейной рит­мики. Порой кажется, что все эти цветы осознают свою избранность и неповторимость, и их само­уверенность далеко не случайна. Словно сама природа позаботилась о том, чтобы они понра­вились художникам модерна. Действительно, особая природная форма лепестков и листьев вышеназванных цветов очень подходила стилис­тике модерна, который проповедовал приоритет линии и контура над объемной моделировкой. Такие плоскостные цветочные формы прекрасно проецировались на поверхность листа или стены, причудливым узором вплетались в орнамент чу­гунных решеток и серебряную вязь ювелирных украшений. Однако, вкус модерна не всегда можно было удовлетворить естественной природной формой, и тогда на помощь приходил прием сти­лизации, и натура видоизменялась в угоду сти­лю. Модерн любил гнутые, упругие линии, не­сколько преувеличенные или обобщенные трак­товки формы, что придавало художественной выразительности привкус остроты и особого изыска. При этом стиль словно балансировал на грани реальности и условности. Удивительно точ­но, почти буквально, все это выразилось в про­граммном памятнике модерна - в рисунке ковра "Цикламен" (Удар бича) Г.Обриста, где цветок абстрагирован до неузнаваемости и островыра­зительная линия превращается в формулу не­укротимого ритмического бега.

Основная интрига модерна заключается в двой­ственной природе стиля, что выражается дуализ­мом живого и неживого, реального и нереально­го, являющихся при этом разными проявлениями идеи циклического, бесконечного развития. В этой связи, орхидеи, лилии, кувшинки знамено­вали трагедию, гибель, смерть, а подсолнухи - напротив - горение солнца, движение к свету, жажду жизни, одним словом, те и другие отмеча­ли пограничные стадии развития органической формы. В данном контексте довольно близким по смыслу оказывается и образ мака, который сим­волизирует переходное состояние между сном и явью, являясь как бы парафразом конфликта жизни и смерти.

Любопытно, что художники модерна не изобра­жали букеты или цветочные натюрморты, а пред­почитали отдельно взятый цветок. Так, М.Вру­бель, один из самым правоверных живописцев русского модерна, специально занимался штудиями цветов и, тщательно выявляя их структуру, словно проникал во внутреннюю логику строения органического целого. Напротив, множествен­ность цветочных мотивов, в силу особенностей художественного языка модерна, превращалась в декоративный орнаментально-ритмический ряд, что, впрочем, не всегда было самоцелью, а работало на образные задачи. Это демонстрирует знаменитая "Сирень" Врубеля, где через изобра­жение пышного куста, развернувшегося бесчис­ленными соцветиями, выражается стихия цвете­ния, как таковая.

Несмотря на то, что модерн был предопределен историей развития западноевропейского искусст­ва, нельзя не отметить особую роль восточных влияний на его стилистику. Известны примеры использования характерных приемов и мотивов, взятых из арсенала японского и китайского ис­кусства художниками различных направлений постимпрессионизма, которые в некоторых эта­пах своего творчества были близки стилистике модерна. Несомненно, под влиянием гравюр Хокусай и декоративных росписей Огаты Корин со­здает свои знаменитые "Ирисы" и "Подсолнухи" Ван Гог. Многими чертами своей художествен­ной концепции обязаны японской традиции Гоген и художники группы "Наби". Кроме художествен­ных принципов, основанных на приоритете ли­нии и плоскости, композиционной асимметрии и особой ритмической организации, модерн позаимствовал у Востока еще и колорит. Это вырази­лось в излюбленном сочетании различных града­ций синего и зеленого, лилово-фиолетового и фисташкового, как правило, светлых блеклых то­нов. Одним словом, цветовое решение модерна находит себя преимущественно в холодной пога­шенной гамме, отражающей очевидно минорные умонастроения рубежа веков.

Особый культ цветов в модерне поддерживал­ся, кроме всего прочего, главным принципом формообразования стиля, а именно - уподоб­ление живому органическому началу, а порой даже, прямая имитационность последнего. В это время распространилась мода на сосуды, вы­полненные в виде растения, а также на разного рода изделия, имитирующие цветок в стакане воды. Подобные раритеты создавались из дра­гоценных и полудрагоценных материалов, ок­рашивались в различные цвета, уподобляясь натуре настолько, что появлялся удивительный эффект "обманки". Такие цветы и букеты в вазах производились в изобилии в разных европей­ских странах. В России непревзойденным масте­ром этого жанра был П.К.Фаберже. Кроме того, предметам функционального свойства любили придавать форму цветка. Очень распростране­ны были рюмки и фужеры в виде тюльпана, причем, обыгрывались все его части - стебель с листьями служил ножкой, а полый бутон - ча­шей. Виртуозные примеры этого можно найти в творчестве Э.Галле и Ж.Зоммера. Однако, такие вещи были очень популярны и в быту, и состав­ляли предметы массовой продукции.

Модерн, как последний стиль воплотившийся в синтезе искусств, украсил своими цветами все вокруг - от архитектуры до мельчайших произведений прикладного творчества, тем са­мым как бы еще больше породнив и примирив их. Сейчас эти меланхоличные и несколько над­менные цветы модерна смотрят на нас с фаса­дов особняков и доходных домов, с живопис­ных полотен и графических листов, со стенок ваз и бокалов и благосклонно позволяют любо­ваться собой - свидетелями и участниками ушедшего незабываемого стиля.

Журнал АРХИДОМ 2(6) 1998г. стр. 65-69