Купечество и православие
Введение
Изучение купеческой семьи не может ограничится только социально-правовыми и демографическими аспектами. В последние годы отечественные ученые большое внимание проявляют к быту семьи, ее роли в экономической и духовной жизни общества. При этом быт купечества вызывает особенный интерес, в силу специфического социального, правового и экономического положения этого сословия. Исследователи истории купечества уделяли внимание в основном общественной деятельности и общественному быту купечества. В целом бытовая культура купечества остается малоисследованной. Причина этого кроется в довольно узком круге сохранившихся источников по купеческому быту.
В литературе неоднократно отмечалось, что главной особенностью купеческих семей являлась патриархальность внутрисемейных отношений. Так, например, по отзывам одного из современников, Ивана Калашникова: "Вообще иркутские семейства были крепки взаимною любовию и уважением своих членов. Семейные распри, в особенности между братьями и сестрами, было явление самое несбыточное. Отцы семейства пользовались глубокой покорностию. Молодое поколение смотрело на старших как на опытных путеводителей, и руководствовалось их советами". Живучесть патриархальных отношений обуславливалась как социально-правовыми, так и экономическими факторами.
1. Православные традиции в жизни купечества
Характер внутрисемейных отношений в дореволюционной России регулировался законом. В соответствии с российским законодательством, женщина находилась в зависимом от мужчины положении. При выходе замуж она принимала звание и сословное положение мужа. Жена была обязана "повиноваться мужу своему как главе семейства", "пребывать к нему в любви, почтении и неограниченном послушании", оказывать ему "всякое угождение и привязанность аки хозяйка".[1]
Глава семьи ведал всеми торговыми делами, выбирал гильдейские свидетельства, отвечал перед государством за выполнение повинностей и выплату податей. Он, таким образом, являлся не только добытчиком средств к существованию, но и посредником между семьей и государством, "своего рода гарантом принадлежности остальных членов семьи к купеческому сословию".[2]
Главной обязанностью жены в семье была организация семейного быта, в то время как мужчина был главой семьи, хозяином всего движимого и недвижимого имущества, руководителем торговых операций. При этом зависимость жены от мужа увеличивалась еще и тем, что мужья обычно были значительно старше своих жен.
Зависимому положению женщины во многом также способствовало признание единственной формы брака - церковного, а по нему жена была обязана всюду следовать за своим мужем, и могла быть по суду принуждена сделать это. Жена могла получить паспорт только с разрешения мужа. Нарушение супружеской верности могло повлечь тюремное заключение.
Характерно, как отметила Е.А. Зуева, что еще в течение первой половины XIX в. в купеческих семьях Сибири, особенно в тех, где это позволял материальный достаток, женщины все более устранялись от непосредственного выполнения домашних дел, оставляя за собой только функции распорядителей и контролеров. Эта тенденция продолжалась и в последующий период, о чем говорит увеличение количества прислуги в купеческих семьях конца XIX-начала XX в.
В тех случаях, когда торговые дела заставляли главу семьи отправляться в поездки, жена часто принимала на себя часть обязанностей мужа: следила за состоянием дел в лавке или магазине, вносила необходимые платежи и т.п. Взаимопомощь супругов в предпринимательских делах Е.А. Зуева определила как "дух экономического партнерства, присущий супружеским отношениям в купеческой среде".[3]
Роль женщины-хозяйки в купеческих семьях нашла отражение и в практике наследования капиталов. Нередко глава семьи завещал все имущество и управление делами после своей смерти жене даже при наличии взрослых детей мужского пола. Встречаются примеры, когда после смерти мужа вдова брала в свои руки семейное дело. Она выбирала на свое имя купеческое свидетельство, несла ответственность за торговые операции, без ее разрешения из общего капитала не могли выделиться взрослые сыновья со своими семьями. Некоторым из купеческих вдов удавалось в течение долгих лет умело управлять семейным делом, поддерживать на должном уровне семейные капиталы и коммерческую репутацию.
Несмотря на главенство мужчины в семье, имущество супругов было раздельным. Приданное или имущество, приобретенное женой самостоятельно, считалось ее собственностью. Супруги даже могли вступать друг с другом в сделки и обязательства как самостоятельные партнеры. Как показывает анализ алфавитных книг домовладельцев сибирских городов, значительная часть недвижимости принадлежала купеческим женам. В некоторых случаях женщины даже самостоятельно вступали в гильдию и торговали от своего имени отдельно от своих мужей.
Один из современников, Всеволод Вагин так описывал семейные отношения сибирских горожан в середине XIX в.: "Отношения между полами и семейные были, может быть, не строже, но лицемернее нынешних. Уход жены от мужа был тогда неслыханным делом; женщина, которая решилась бы на такой шаг, подверглась бы всеобщему презрению. Незаконные связи замужних женщин были большой редкостью. Мужчины, разумеется, были гораздо развратнее".[4]
Необходимо признать, что имевшие место конфликтные ситуации чаще старались уладить в кругу семьи, "полюбовно", "не вынося сор из избы", чтобы не подорвать репутацию семейного предприятия.
В купеческой среде отношение к детям носило традиционный характер. В детях видели продолжателей рода и опору в старости. При этом по правовым нормам, родители были обязаны заботиться о здоровье и нравственности детей.
Забота о состоянии и здоровье детей лежала на матери, которая должна была следить за тем, чтобы дети были обуты, одеты, накормлены. В обязанности отца входило религиозно- нравственное наставление детей, в основном же он был связан с сыновьями в рамках семейного "дела". При этом дети должны были добросовестно выполнять все данные им родителями поручения. Покорность детей старшим освещалась выработанной веками традицией сыновней почтительности, стойкостью патриархальных отношений. Кроме того, в купеческих семьях дети не шли вопреки воле родителей, опасаясь попасть в немилость и потерять свою долю наследства или приданного.
В сыновьях видели, прежде всего, преемников семейного дела. До зрелых лет о молодом человеке заботились, постепенно вводя его в курс торговых дел, обеспечивали ему определенный уровень благосостояния. Заниматься мелочной торговлей в лавке мальчики начинали с раннего возраста и к 15-16 годам могли уже совершать самостоятельные коммерческие поездки в другие города, вести конторские книги, покупать и продавать партии товаров.
Тем не менее, интересы коммерческих дел требовали концентрации капиталов, а главы купеческих семейств нередко сомневались в деловых качествах своих сыновей или не хотели выпускать дело из своих рук. Поэтому бывало обычным, что купеческие сыновья до старости носили это звание, не имея возможности получить статус самостоятельного предпринимателя без родительского согласия. Некоторые из них только к 40-45 годам становились самостоятельными предпринимателями, что как раз и влияло на очень высокий средний возраст глав купеческих семейств, отмеченный в предыдущей главе.
В купеческих семьях имелись приемные дети. Кроме того, в составе семей гильдейцев нередко встречались "воспитанники" - дети, отданные на воспитание несостоятельными родителями, сироты, взятые от умерших родственников, незаконнорожденные. Все они по своим правам отличались от законных детей. Незаконнорожденные и воспитанники не имели права на фамилию своего воспитателя и долю в наследстве. Для того чтобы на них распространились все права, их необходимо было в законном порядке усыновить или удочерить.
В литературе присутствуют различные оценки общего характера внутрисемейных отношений в купечестве. Встречаются резко негативные оценки супружеских отношений в среде торговцев. По мнению В.Я. Лаверычева, "патриархальные традиции, цементируемые властью денег, сохранялись и в начале века и являлись иногда источником семейных трагедий". В последние годы появились работы в значительной степени пересматривающие образ купечества. Так, Е.А. Зуева говорит о том, что в купеческих семьях "в целом, господствующими ... были уважение, согласие и взаимопомощь". Т.В. Копцева пишет, что в купеческой среде "семейные взаимоотношения строились в обстановке доброжелательности и взаимной поддержки".[5]
Если же говорить об изменениях в характере внутрисемейных отношений у купцов, то есть все основания признать, что и в этой сфере наблюдались процессы разложения старых патриархальных традиций. Так бийский полицейский чиновник Е.П. Клевакин в своих "Отрывках из бийской жизни" приводил факты о том, что в конце XIX в. встречались случаи, когда сыновья купцов женились уже без благословения (фактически против воли) родителей. Таким образом вступил в законный брак с дочерью отставного военного офицера сын богатого бийского купца Александр Михайлович Сычев. Хотя подобные случаи еще не стали в то время общепринятыми и вызывали негативное отношение, сам факт женитьбы против воли родителей, неслыханный ранее, говорит о многом.
Общественная жизнь купечества сосредотачивалась вокруг городского и сословного самоуправления, культурно-просветительских дел и благоустройства.
По существовавшим в Российской империи законам, сословное самоуправление купечества осуществлялось купеческой управой или старостой. Купеческого старосту ежегодно избирали на общем собрании сословия из числа зажиточных гильдейцев. Он должен был заниматься попечением о сословных делах, следить за исполнением казенных указов, вести ведомости о составе гильдий, следить за сбором податей, выдавать удостоверения для получения паспорта и т.п. Однако в Сибири купеческие общества действовали лишь в немногих крупнейших городах и не играли заметной роли в жизни купечества региона.
Для общественной жизни купечества была характерна филантропическая деятельность разнообразных благотворительных обществ и попечительств. Основные средства от благотворительности шли на пособия для школ, покупку одежды для приютов, бесплатные столовые, ночлежные дома, богадельни. Благотворительность для богатого купечества часто являлась одним из путей повышения социального статуса, приобретения наград, потомственного почетного гражданства и т.п.
В начале XX в. по всей стране распространились общества трезвости. Во многих городах Сибири открываются публичные библиотеки и народные дома.
Большую роль в быту купеческой семьи играло участие в религиозных обрядах: посещение церкви, прием священника, который делал обход прихода раза 4 в год, крестные ходы, крещение детей и т.д. Каждое воскресенье ходили к заутрене или к обедне. В церкви богатые обычно стояли впереди, при этом сначала женщины, а мужчины за ними. Многие современники отмечали большую религиозность купечества. Так Щукин писал: "Во многих видна набожность, состоящая в частом хождении в церковь, ставлении свеч перед образами и земных поклонах. Некоторые из купцов построили на свой счет церкви, сделали в них богатые вклады и вообще радят о церковном благолепии; но о добрых делах они толкуют по-своему. Первым добрым делом считают соблюдение постов, в строгом смысле неедения скоромного; воздержание же, по их мнению, дело другое".
Показательным для отношения горожан к церкви является практика приема причта в дни важнейших религиозных праздников. Обходы домов приходским духовенством имели давнюю традицию. Посещение домов прихожан в дни религиозных торжеств сопровождались угощением и денежным подношением, составлявших в богатых купеческих домах уездных городов в середине XIX в. 5 руб. серебром.
Крестные ходы, празднование важнейших праздников были крупными событиями в жизни горожан. Один из современников, Иван Калашников отмечал, что "всякая духовная процессия была торжеством целого города. Дух религиозности проникал равно во все сердца". Купцы и их семьи были активными участниками всех религиозных церемоний. Во время крестных ходов купечество города занимало почетное место сразу же за чиновниками.
При праздновании именин, свадеб, крестин в среде купечества в значительной степени сохранялись традиции и обряды русского народа. В некоторых районах Сибири эти традиции были особенно живучи. Авдеева-Полевая, описывая праздники и развлечения иркутян, отмечала: "Все это принесено из России; заезжие русские жители сохранили свои обычаи, поверья, обряды, и они поддерживались в самобытной простоте, так что многих коренных русских обычаев нельзя встретить нигде, кроме Сибири".
Обед в праздники был рано. После обеда старшее поколение отдыхало, а молодежь ехала кататься или в гости.
Праздник рождества начинался духовными обрядами: ходили к заутрене, к обедне; после обедни с поздравлениями к старшим. Дочери после обеда ездили с мужьями и детьми к родителям. На другой день делали визиты старшим родственникам и принимали у себя гостей. На святки молодежь увлекалась играми и гаданьями. После святок начиналась пора свадеб. В это время традиционными русскими забавами были катанья по улицам на лошадях, катальные горки.
К празднику пасхи готовились в сибирских городах "богатый как хочет, а бедный как сможет"[6] , но повсеместно пекли куличи, красили яйца, делали сыры. В богатых домах шили для всего семейства обновки. Святую неделю проводили в кругу родных и знакомых. В купеческих домах традицией было посылать в это время провизию в остроги и богадельни. Весна приносила новые забавы для молодежи: "Из всех увеселений, известных в столицах, на святой неделе только качели ставят на площади. Тут бывают качели круглые, большие, с сиделками и коньки; народ качается, ездит, другие смотрят".
На праздник пасхи повсеместно принято делать визиты и самим принимать гостей. Е.П. Клевакин оставил описание этого обычая: "Пасхальные дни. Весь город веселится на праздниках. Только кончаются обедни, начинают путешествовать по улицам. Аристократы городские на лошадях ездят, делают визиты. Люди среднего класса, зажиточные подражают аристократии, а те, кто не имеет лошадей, но располагает хоть бы одним рублем, ездит на извозчиках ... В каждом доме, в течение недели не убираются со стола пасхальная закуска и вино. На улицах грязь невылазная, но и она не останавливает от шатания праздных людей".
Однако необходимо отметить, что у купечества в пасхальные праздники было принято делать учет товарам, подсчитывать баланс торговли и для "торгового сословия, особенно у такого, у которого большой запас товаров, этот праздник - страдная пора".
Летом по воскресеньям или праздникам, любимым развлечением сибиряков были гуляния по живописным окрестностям города. Излюбленным местом гуляния в Иркутске была река Ушаковка. Вот как это выглядело: "все семейство, иногда и не одно, собираются в воскресенье или какой праздник гулять на Ушаковку, пить чай и купаться. Всю ношу разделяют по частям: один несет самовар, другой чашки, третий булки, калачи, пироги, ведут и несут детей".
Вообще семейный досуг у купечества вплоть до конца XIX в. был достаточно традиционным. Как отмечали современники: "Семейные удовольствия, кроме именин, крестин и свадеб, состояли в святочных вечерах зимой и загородных гуляньях летом. В среднем кругу, особенно у купечества, были еще в употреблении святочные игры".
На рубеже XIX-XX веков во всех сферах жизни России происходят значительные изменения. Новое поколение предпринимателей было уже носителем нового, капиталистического менталитета, что не могло не повлиять и на изменение старокупеческих бытовых традиций. Американский исследователь Дж. Уолкин следующим образом характеризует поколение капиталистов, взошедшее на предпринимательскую сцену к началу XX в.: "Новое поколение купцов было европеизированным и образованным, быстрый рост промышленности и торговли сделал их богаче, влиятельнее и более склонными к проявлению собственной инициативы".
Купечество в 60-90-х гг. XIX в. постепенно отходило от народных традиций и обычаев, вырабатывало свои ценностные ориентации, нормы поведения и образ жизни. В начале XX в., в связи с ускорением социально- экономических процессов в стране, происходит уже размывание прежних сословных границ и сословных ценностей.
Заключение
На рубеже XIX-XX веков во всех сферах жизни России происходят значительные изменения. Новое поколение предпринимателей было уже носителем нового, капиталистического менталитета, что не могло не повлиять и на изменение старокупеческих бытовых традиций. Американский исследователь Дж. Уолкин следующим образом характеризует поколение капиталистов, взошедшее на предпринимательскую сцену к началу XX в.: "Новое поколение купцов было европеизированным и образованным, быстрый рост промышленности и торговли сделал их богаче, влиятельнее и более склонными к проявлению собственной инициативы".
Купечество в 60-90-х гг. XIX в. постепенно отходило от народных традиций и обычаев, вырабатывало свои ценностные ориентации, нормы поведения и образ жизни. В начале XX в., в связи с ускорением социально- экономических процессов в стране, происходит уже размывание прежних сословных границ и сословных ценностей.
Список литературы
Бурышкин П.А. Москва купеческая: Мемуары. М.: Высшая школа, 1991.
Полное собрание законов Российской империи. Собр. II. СПб., 1830-1881.
Полное собрание законов Российской империи. Собр.III. СПб., 1884-1916.
Полный свод законов для купечества. Изд. канцелярии его имп. величества. М., 1873.
Аксенов А.И. Генеалогия московского купечества XVIII в. М.: Наука, 1988.
Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVIII-XX вв.). М.: Владос, 1997.
Кизеветтер А.А. Гильдия московского купечества. М., 1915.
Тагаров Ж. Кяхтинское купечество (XVIII-начало XX в.) // Былое. 1995. © 11.
1000 лет русского предпринимательства: Из истории купеческих родов. М., 1995.
[1] Документы и письма / Сост., вступ. ст., примеч., библиография А.В. Старцева. Барнаул, 1994.стр.13
[2] Слонов И.А. Из жизни торговой Москвы. М., 1898.стр154
[3] Зуева Е.А. Ведомости учета купеческих капиталов как исторический источник // Массовые источники по истории Сибири. Новосибирск, 1987. С. 98
[4] Вагин В. Сороковые года в Иркутске // Записки иркутских жителей. Иркутск, 1990. С.449.
[5] Копцева Т.В. Купец в представлениях русского народа // Культурное наследие Азиатской России. Тобольск, 1997. С.87.
[6] Коваленко О.М. Купечество Иркутской губернии первой четверти XIX в. Автореферат дис. на соск. учен. степ. к.и.н. Л., 1950.с.32