Софисты: человек - вот мера всех вещей

Софисты: человек  мера всех вещей.

Человек и сознание — вот тема, которая входит в греческую философию вместо с софистами (софисты — учителя мудрости). Наиболее известными среди них были Протагор (490--420 годы до и. э.) и Горгий (ок. 480—ок. 380 годы до н. э.).

Эти философы углубляют критическое отношение ко всему. что для человека выступает как непосредственно данное, как предмет подражания или веры. Они требуют проверки на прочность всякого утверждения, бессознательно приобретенного убеждения. некритически принятого мнения. Софистика воевала против всего того. что жило в сознании люден без удостоверения его закон нести. Софисты выступили с критикой основании старой цивилнзации. Они видели порок зтих оснований — нравов, обычаев-устоев - н их непосредственности, которая составляет неотъемлемый элемент традиции. Отныне право на существование полу­чало только такое содержание сознания, которое было допущено самим этим сознанием, тоесть обосновано, доказано им. Тем самым индивид становился судьей над всем тем. что раньше индивидуального суда не допускало.

Софистов справедливо называют представителями греческого Просвещения: они не столько углубляли философские учения прошлого, сколько популяризировали знание, распространяя в широких кругах своих многочисленных учеников то. что уже было приобретено к тому времени философией и наукой. Софисты были первыми среди философов, кто стал получать гонорары за обу­чение. В V веке в большинстве греческих городов-государств был демократический строй, а потому влияние человека на государственные дела, как судебные, так и политические, в большой степени от его красноречия, его ораторского искусства, умения находить аргументы в пользу своей точки зрения и таким обазом склонять на свою сторону большинство сограждан. Софис­ты как раз и предлагали свои услуги тем, кто стремился участвовать в политической жизни своего города: обучали грамматике, сти­листике, риторике, умению вести полемику, а также давали общее образование. Главным их искусством было искусство слова, и не случайно именно они выработали нормы литературного греческого языка.

При такой практически-политической направленности инте­реса натурфилософские проблемы отступили на задний план;

в центре внимания оказались человек и его психология: искусство убеждать требовало знания механизмов, управляющих жизнью сознания. Проблемы познания при этом выходили на первый план.

Исходный принцип софистов, сформулированный Протагором, таков: “Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют”. То, что доставляет человеку удовольствие, хорошо, а то, что причиняет страдания, плохо. Критерием оценки хорошего и дурно­го становятся здесь чувственные склонности отдельного ин­дивида.

Аналогично и в теории познания софисты ориентируются на отдельного индивида, объявляя его — со всеми его особен­ностями — субъектом познания. Все, что мы знаем о предметах, рассуждают они, мы получаем через органы чувств; все же чувственные восприятия субъективны: то, что здоровому человеку

кажется сладким, больному покажется горьким. Значит, всякое человеческое знание только относительно. Объективное, истин­ное познание, с точки зрения софистов, недостижимо. Такая по­зиция в теории познания получила название субъективного идеа­лизма.

Как видим, если критерием истины объявить отдельного ин­дивида, а точнее, даже его органы чувств, то последним словом теории познания будет субъективизм, релятивизм и скептицизм, считающий объективную истину невозможной.

Обратим внимание, что принципу, провозглашенному элеатами — мир мнения реально не существует,— софисты противо­поставляли обратный: только мир мнения и существует, бытие -это не что иное, как изменчивый чувственный мир, каким он явлен индивидуальному восприятию. Произвол индивида становится здесь руководящим принципом.

Релятивизм в теории познания служил обоснованием и нрав­ственного релятивизма: софисты показывали условность правовых норм, государственных законов и моральных оценок. Подобно тому как человек есть мера всех вещей, всякое человеческое сообщество (государство) есть мера справедливого и неспра­ведливого.

Сократ: инвивидуальное и надындивидуальное в сознании

Своей критикой непосредственных данностей сознания, требо­ванием относить всякое содержание знания к индивидуальному субъекту софисты прокладывали путь к обретению такого зна­ния, которое, будучи опосредовано субъективностью индивида, не сводилось бы, однако, к этой субъективности. Именно деятель­ность софистов, релятивизировавшая всякую истину, положила начало поискам новых форм достоверности знания — таких, которые могли бы устоять перед судом критической рефлек­сии. Эти поиски продолжил великий афинский философ Сократ (ок. 470— 399 годы до и. э.). сперва ученик софистов, а затем их критик.

Основном философский интерес Сократа сосредоточивается на вопросе о том. что такое человек, что такое человеческое сознание. “Познай самого себя” любимое изречение Сократа. (Это изречение было написано на стене храма Аполлона в Дельфах. н, вероятно, не случайно до нас дошло предание, что дельфийский оракул, будучи спрошен о том. кто является мудрейшим из эллинов. назвал Сократа.)

В сознании человека Сократ обнаруживает как бы разные уровни, разные слои, состоящие с индивидом, носителем сознания. в весьма сложных отношениях, иногда даже вступающие с ним и неразрешимую коллизию. Задача Сократа — обнаружить не толь­ко субъективное, но и объективное содержание сознания и доказать, что именно последнее должно быть судьей над первым. Эта высшая инстанция именуется разумом; она способна дать не просто индивидуальное мнение, а всеобщее, общеобязательное знание. Но это знание человек может обрести только собственными усилиями, а не получить извне в качестве готового. Отсюда стремление Сократа искать истину сообща, в ходе бесед (диалогов). когда собеседники, критически анализируя те мнения, что счи­таются общепринятыми, отбрасывают их одно за другим, пока не придут к такому знанию, которое все признают истинным. Сократ обладал особым искусством — знаменитой иронией, с помощью которой он исподволь порождал у своих собеседников сомнение в истинности традиционных представлений, стремясь привести их к такому знанию, в достоверности которого они убедились бы сами. Целью критической работы ума Сократ считал получение понятия, основанного на строгом определении предмета. Так, он пытался определить, что такое справедливость, что та кое добро, в чем состоит лучшее государственное устройство и т.д.

Сократ не случайно столь много внимания уделял выяснению содержания понятий “справедливость”, “добро” и т. д. В центре внимания у него, как и у софистов, всегда стояли вопросы че­ловеческой жизни, ее назначения и цели, справедливого общест­венного устройства. Философия понималась Сократом как позна­ние того что такое добро и зло. Отыскивание знания о добром и справедливом сообща, в диалоге с одним или несколькими собеседниками само но себе создавало как бы особью этиче­ские отношения между людьми, собравшимися вместе не ради развлечения и не ради практических дел, а ради обретения истины.

Но философия - любовь к знанию - может рассматриваться как нравственная деятельность в том только случае, если знание само по себе уже и есть добро. Именно такой этический рационализм составляет сущность учения Сократа. Безнравственный поступок Сократ считает плодом незнания истины: если человек знает, что именно хорошо, то он никогда не поступит дурно — таково убеждение греческого философа. Дурной поступок отож­дествляется здесь с заблуждением, с ошибкой, а никто не делает ошибок добровольно, полагает Сократ. И поскольку нравственное зло идет от незнания, значит, знание - источник нравственного совершенства. Вот почему философия как путь к знанию стано­вится у Сократа средством формирования добродетельного человека и соответственно справедливого государства. Знание доброго — это, по Сократу, уже и значит следование доброму, а последнее ведет человека к счастью.

Однако судьба самою Сократа, всю жизнь стремившегося путем знания сделаться добродетельным и побуждавшего к тому же своих учеников, свидетельствовала о том, что в античном обще­стве V века уже не было гармонии между добродетелью и счасть­ем. Сократ, пытавшийся найти противоядие от нравственного релятивизма софистов, в то же время пользовался многими из приемов, характерных для них. В глазах большинства афинских граждан, далеких от философии и раздраженных деятельностью приезжих и своих собственных софистов, Сократ мало отличался от остальных “мудрецов”, подвергавших критике и обсуждению традиционные представления и религиозные культы. В 399 году до н. э. семидесятилетнего Сократа обвинили в том, что он не чтит богов, признанных государством, и вводит каких-то новых богов;

что он развращает молодежь, побуждая юношей не слушать своих отцов. За подрыв народной нравственности Сократа приговорили на суде к смертной казни. Философ имел возможность уклониться от наказания, бежав из Афин. Но он предпочел смерть и в при­сутствии своих друзей и учеников умер, выпив кубок с ядом. Тем самым Сократ признал над собой законы своего государства — те самые законы, в подрыве которых он был обвинен. Характерно. что умирая Сократ не отказался от своего убеждения в том, что только добродетельный человек может быть счастливым: как повествует Платон, Сократ в тюрьме был спокоен и светел, до последней минуты беседовал с друзьями и убеждал их в том, что он счастливый человек.

Фигура Сократа в высшей степени знаменательна: не только его жизнь но и его смерть символически раскрывает нам природу философии Сократ пытался найти в самом сознании человека такую прочную и твердую опору, на которой могло бы стоять здание нравственности, права и государства после того, как старый – традиционный фундамент был уже подточен инди­видуалистической критикой софистов. Но Сократа но поняли и не приняли ни софисты-новаторы, ни традиционалисты-консервато­ры: софисты увидели в Сократе “моралиста” и “возродителя устоев”, а защитники традиций - “нигилиста” и разрушителя авторитетов.