Ришелье

Оглавление.

Введение.

15 фримера 2 года республики (5 декабря 1793г). Толпа возбужденных парижан врывается в церковь Сорбонны и с громкими криками устремляется к мраморному надгробию, под которым вот уже сто пятьдесят лет мирно покоится прах кардинала Ришелье. В считанные минуты творение скульптора Жирардона разбито, гробница вскрыта, а извлеченная из нее бальзамированная мумия растерзана и отдана на растерзание вездесущим парижским мальчишкам. Толпа проследовала далее, предводительствуемая вожаком, у которого приказ Конвента разрушить гробницы “тиранов”. В этот день разграблению подверглись еще сорок восемь захоронений.

Случайные прохожие с ужасом взирают на то, как мальчишки с радостными воплями, словно мяч, гоняют по улицам мумифицированную голову кардинала Ришелье. Впрочем, что осуждать несмышленышей, чье детство проходит в обстановке кровавого насилия. Ежедневно они являются свидетелями массовых казней. Головы, насажанные на пики или палки,- привычная деталь городского пейзажа.

Среди тех, кто молчаливо наблюдал за действиями детей и подростков, находился бывший аббат Башан. В какой-то момент то, что было головой знаменитого правителя Франции, оказалось у ног Башана. Не раздумывая, он подхватил голову и пустился наутек, обнаружив неожиданную для своего возраста и комплекции резвость. Через несколько мгновений он скрылся за углом, крепко держа под плащом свою ношу. Опомнившись, мальчишки пустились вдогонку за похитителем, но ему удалось затеряться в лабиринте узких улочек Латинского квартала. Какой-то каменотес, воспользовавшись общей сумятицей, оторвал у мумии палец, прельстившись надетым на него кольцом с драгоценным камнем. Кто-то схватил и унес посмертную маску, закрывавшую лицо Ришелье¹.

Кардинал Ришелье принадлежит к числу тех редких исторических личностей, вокруг которых до сих пор идут острые дискуссии. В оценке Ришелье на протяжении последних трехсот лет преобладали не столько научные, сколько политические соображения. Слишком глубок остался след, оставленный им во Франции и Европы, и слишком большие последствия имела его деятельность, чтобы примирить с кардиналом не только его современников, но и последующие поколения политиков, историков и литераторов. Трудно найти в истории нового времени другой такой пример полярности оценок исторической личности. Может быть Кромвель в Англии, Петр 1 в России или Наполеон Бонапарт в той же Франции?²

Над разгадкой “тайны” Ришелье трудились многие поколения историков, как во Франции, так и в других странах.

“Любопытно, что даже на родине Ришелье долгое время акцент делался не на позитивной, а на негативной стороне деятельности министра-кардинала. Речь шла о принятии или непринятии Ришелье и его политики в целом. Еще при жизни кардинал снискал редкую непопулярность у себя на родине. Его боялись и ненавидели как аристократы, так и народ. Аристократия связывала с Ришелье причину упадка своего политического влияния, выставляя его врагом дворянства. Впоследствии правыми ему будет приписана историческая ответственность за подрыв феодальных устоев Старого порядка, приведший к его падению в 1789 году. В “низах” Ришелье считали виновником бедственного положения народа, усугубленного развязанной кардиналом разорительной войной против Габсбургов.

Просветители - от Монтескье до Вольтера и Руссо – будут обвинять Ришелье в насаждении деспотизма и подавлении всякого свободомыслия. “У этого человека деспотизм не только в сердце, но и в голове”, утверждал Монтескье. Он называл его “негоднейшим из граждан”, ответственным за злоупотребление властью не только лично, но и его преемниками. Таким образом, одни обвиняли Ришелье в разрушении Старого порядка, другие – в консервации.

Великая французская революция объявит Ришелье тираном, а якобинцы даже надругаются над его прахом.

Резкое осуждение Ришелье прочно утвердится во французской литературе 19 века благодаря Альфреду де Виньи (пьеса “Сен-Мар”), Александру Дюма-отцу (роман “Три мушкетера”) и Виктору Гюго (драма “Марион Деларом”). Для писателей – романтиков Ришелье – тиран, монстр, безжалостно сокрушающий человеческие судьбы. Историки долгое время шли за литераторами. Кое-кто из них, правда, находил в деятельности Ришелье отдельные положительные стороны, например внешнюю политику.

Довольно рано идейное размежевание в оценке личности Ришелье по принципу политической принадлежности. Левые, унаследовавшие концепцию просветителей, видели в Ришелье только мрачно тирана, душителя свобод. Правые все более определенно склонялись к тому, чтобы объявить его национальным героем, поставить в один ряд с Жанной дАрк. Апология Ришелье достигла высшей точки в годы Второй империи, озабоченной соображениями национального величия и международного величия и международного престижа. Разоблачая деспотизм “злодея - кардинала”, Гюго и другие непримиримые противники бонапартизма целили, разумеется, в авторитарный режим Второй империи.

Надо сказать, что вплоть до конца 19 века литературно – политические споры о роли Ришелье в истории велись без достаточно полного знания предмета спора – как самой личности Ришелье, так и его политики. Только к концу столетия, когда появилась и была истографически освоена восьми томная публикация деловых бумаг Ришелье, стало возможным всерьез изучить его политическую биографию. В результате прежняя маска злодея уступила место более привлекательному образу министра – кардинала.

Нарастание националистических, реваншистских настроений во Франции, пережившей позор поражения 1870 года, лишившейся Эльзаса и Лотарингии, “приобретенных” в свое время кардиналом Ришелье, привело к возрождению легенды о Ришелье – “спасители Франции”. Откровенной апологии кардинала Ришелье правыми по-прежнему противостояло резко критическое отношение к нему леволиберальных историков. Острой критике левых подверглась и “близорукая” внешняя политика Ришелье, для которой прежде иной раз делались исключения. Историки либерального направления утверждали, что поражение Габсбургов в Тринадцатилетней войне, чему активно способствовал Ришелье, было скорее его ошибкой, оно нисколько не улучшило международных позиций Франции, так как унижение Австрии привело к последующему возвышению Пруссии – куда более опасного противника.

Споры относительно оценки политического наследия Ришелье не утихали и в 20 веке, по-прежнему сохраняя идеологическую окраску. Правые продолжали превозносить Ришелье, левые настойчиво разоблачали деспотизм.

Яркая личность Ришелье, удивительное многообразие его государственной деятельности, богатство и неоднозначность оставленного им наследия, наконец, драматическая насыщенность “эпохи Ришелье” ставят перед его биографом очень трудные задачи. Вряд ли в равной степени можно охватить в одной работе все стороны деятельности кардинала Ришелье. Наверное, любая работа о нем будет неполной и несовершенной. Крупный историк, член Французской академии Габриэль Аното посвятил биографии Ришелье семь объемистых книг, но даже этот фундаментальный труд с точки зрения современных требований представляется несовершенным”³.

Глава 1 Начало карьеры Ришелье.

Жизнь Армана Жана дю Плесси – кардинала Ришелье, первого министра Людовика 13 – не лишена загадок и тайн. И начинаются они буквально с первого дня его жизни. Никто не смог достоверно указать место рождения всесильного правителя. Остановимся на одной из версий.

Итак, Арман-Жан дю Плесси де Ришелье, прозванный впоследствии "Красным кардиналом" (l'Eminence Rouge), родился 9 сентября 1585 года в Париже или в замке Ришелье в провинции Пуату в обедневшей дворянской семье. Его отец, Франсуа дю Плесси, был главным прево - судебным чиновником Франции при Генрихе III и был в числе самых доверенных лиц при дворе, а мать, Сюзанна де ла Порт, происходила из семьи адвоката Парижского парламента. Арман-Жан был младшим сыном в семье. Когда Жану было всего пять лет, отец умер, оставив жену одну с пятерыми детьми, полуразрушенным поместьем и немалыми долгами. Тяжелые годы детства сказались на характере Жана, поскольку всю последующую жизнь он стремился восстановить утраченную честь семьи и иметь много денег, окружить себя роскошью, которой был лишен в детстве. С детства Арман-Жан - болезненный и тихий мальчик, предпочитал книги играм с друзьями. В сентябре 1594 года Ришелье поступил в Наваррский колледж в Париже и стал готовиться к военной карьере, унаследовав титул маркиза дю Шиллу. С детства Ришелье мечтал стать офицером королевской кавалерии⁴. Но жизнь распорядилась иначе.

“Основным источником материальных благ семьи был доход от должности католического духовного лица епархии в районе Ла-Рошели, дарованный Плесси ещё Генрихом III в 1516 году. Это место должен был занять средний сын в семье Альфонс. Но удар последовал с самой неожиданной стороны. Его нанес будущий Епископ, объявивший матери, что решительно отказывается от епископской митры и принимает монашеский постриг.

Поступок Альфонса привел мадам де Ришелье в отчаяние. Епископство, приносившее, хотя и небольшой, но регулярный доход, грозило выскользнуть из рук семьи. Старший брат Анри не обнаружил ни малейшего желания сменить светскую одежду на сутану. К тому же у него не было соответствующего образования. К счастью, у мадам де Ришелье был еще один сын – энергичный, находчивый, умный и образованный. Сюзанна де Ришелье умоляла Армана спасти семью от разорения. Хладнокровно взвесив все “за” и “против”, маркиз де Шиллу принимает предложение матери оставить светскую жизнь. “Да исполниться воля божья! – сообщает он о своем решении дяде Амадору. – Я на все согласен ради блага церкви и славы нашей семьи”. Как видим, будущий кардинал и министр уже в 17 лет обнаружил способность принимать важные решения в неожиданно меняющейся ситуации. Итак, вместо маркиза дю Шиллу появляется аббат де Ришелье”⁵.

Новоиспеченный студент не намерен засиживаться на ученической скамье. Чрезмерно затянутый учебный процесс явно не соответствовал способностям и трудолюбию юного аббата. Очень скоро он полностью переходит на самостоятельные занятия, которым отдается с редким прилежанием.

В это же время мадам де Ришелье пытается договориться с люсонским духовенством, чтобы заполнить вакансию, возникшую после ухода Альфонса. И вот в 1606 году добивается согласия короля утвердить кандидатуру Армана де Ришелье на пост епископа Люсонского. Генрих 4 не забыл верной службы главного прево и продолжал оказывать протекцию его семье. В данном случае король пошел даже на нарушение порядка, который предусматривал, что претендент на епископскую митру, помимо всего прочего, не может быть моложе 23 лет. Аббату де Ришелье в то время только что исполнилось 20 лет. Предстояло решить нелегкую задачу – получить конфирмацию Святого престола⁶.

Как уже упоминалось, Ришелье был наделен аналитическим умом и, конечно, же, понимал, что чтобы чего-то добиться надо заручиться поддержкой влиятельных людей. При дворе у Армана появляется верный и влиятельный покровитель – его старший брат Анри дю Плесси, энергичный молодой человек, наделенный природным умом и веселым нравом. Анри довольно рано был представлен двору и быстро завоевал всеобщее расположение. К нему благоволили король и молодая королева Мария Медичи.

Вторым покровителем будущего кардинала стал капитан королевской гвардии дю Пон де Курле, женившейся в 1603 году на сестре Анри и Армана – Франсуазе. В 1626 году после смерти Франсуазы и ее немолодого супруга кардинал Ришелье усыновит их детей. Но это все еще впереди⁷.

Неторопливость папской канцелярии и неблагоприятная ситуация в Люсоне побудили Ришелье к самостоятельным действиям. Получив благословение Генриха 4, молодой человек отправляется в Рим.

Здесь Ришелье не теряет времени даром. Он с головой уходит в жизнь папского двора, устанавливает нужные связи. Непосредственное знакомство с папским двором, несомненно, оказало серьезное влияние на последующие отношения кардинала Ришелье с Римом. От его проницательного взгляда не ускользнули ни сильные, ни слабые стороны папства. За внешним благочестием, смирением и альтруизмом Ришелье увидел корысть и непримиримую борьбу честолюбий. Вместе с тем растет доверие папы к юному прелату. И спустя некоторое время он распоряжаться ускорить утверждение понравившегося ему французского аббата в сане епископа.

Получив желанный сан, новоиспеченный епископ возвращается в Париж и продолжает богословское образование. В 1607 году Ришелье добивается разрешение на досрочное завершение учебы, а уже 29 октября того же года защищает диссертацию на степень доктора богословия.

Ришелье не останавливается на достигнутом, продолжая укреплять связи при королевском дворе, но вместе с тем, проявляя разборчивость и осмотрительность. Он ищет дружбы только с наиболее влиятельными людьми, избегая обременительных и ненужных связей. Ему удается добиться расположения одного из фаворитов короля кардинала дю Перрона, великого капеллана Франции. К Ришелье благоволит и отец Коттон. Зато другой фаворит короля герцог де Сюлли, занимавший к тому же пост губернатора Пуату, не жаловал Епископа Люсонского. Все попытки молодого честолюбца войти в доверие к влиятельному гугеноту успеха не имели. Его чрезмерная предупредительность к дю Перрону не осталась без внимания Сюлли. И Ришелье начинает понимать, что нельзя ставить на двух людей, возглавляющих враждующие партии⁸.

Шли месяцы беззаботной жизни при дворе, но Ришелье все чаще испытывал неудовлетворение от своего двусмысленного положения при дворе. Кто он? Епископ без резиденции. Одинокий, в сущности, человек, чье непрочное положение целиком зависит от превратностей жизни и благорасположения сильных мира сего. Он понимает, что в Париже ему и ничего мечтать о дальнейшем возвышении. Ришелье принимает решение оставить Париж и отправиться в Люсон. Он должен стать настоящим епископом с собственной епархией и резиденцией. Проявив себя должным образом в провинции, он обязательно вернется в Париж в новом качестве – опытного администратора⁹.

Глава 2 Епископ Люсонский.

Преодолев расстояние, отделявшее епархию Ришелье от Парижа, молодой епископ прибыл в Люсон. Здесь Ришелье сталкивается с картиной полного разложения духовенства. Первоочередной задачей стала наведение порядка в епархии. Для начала Ришелье положил конец укоренившейся практике назначение кюре по указанию или советам влиятельных лиц. Отныне все кюре в его епархии будут проходить конкурсный отбор. Не прошедшие эту своеобразную “переаттестацию” немедленно отстраняются от своих обязанностей. И уже в первый год его старания начали приносить плоды. Но вместе с тем Ришелье не забывает о своих связях в Париже. Не проходило и вечера, чтобы он не садился за стол для составления очередного, а то и не одного письма в Париж. Посвящая друзей и знакомых в мельчайшие подробности своей люсонской жизни, Ришелье был убежден, что это самое надежное средство сохранения нужных связей на расстоянии. Епископ Люсонский ни на один день не забывал о смысле своего пребывания в Люсоне – о подготовке условий для возвращения в Париж. Этой желанной цели он подчинил буквально каждый шаг, каждое свое слово. Но слишком длительное пребывание в Люсоне не входило в планы Ришелье. Сколь активной не была его деятельность как епископа, она явно не удовлетворяла его честолюбия. Все более настойчиво он ищет выхода на горизонты общегосударственной деятельности. Но первая представившаяся возможность терпит крах и Ришелье впадает в меланхолию, но в скором времени берет себя в руки и возобновляет активную жизнь, расширяя круг знакомых среди местной знати¹⁰. “Именно в это время в жизнь Ришелье войдет и останется в ней навсегда. По мере восхождения к власти Ришелье будет оставлять одного за другим всех друзей в молодости. Он сделает это легко без всякого сожаления. Просто забудет о них. Единственным исключением станет отец Жозеф, в отношении которого можно усомнится – друг он или верный слуга? Отец Жозеф, которого современники назовут “серым преосвященством”, кардинала Ришелье. Он сыграл важную роль в жизни Ришелье. С самого начала они интуитивно почувствовали, что удачно дополняют друг друга. Ришелье и отец Жозеф были очень похожи. Оба наделены воображением и вместе с тем холодным, расчетливым умом. Одним словом эта встреча была поистине подарком судьбы для них обоих”¹¹.

После смерти Генриха 4 Ришелье делает еще одну попытку вернуться ко двору, но Марии Медичи, которая стала на место своего погибшего мужа, сейчас не до епископа, она занята интригами, царящими во дворце в это время.

Прошло не более полутора лет после неудачного вояжа Ришелье в Париж. Он счел, что настало время ознакомиться с положением дел в столице. В 1612 году епископ Люсонский вновь появляется там под предлогом урегулирования дел с реформой женского монастыря Фонтевро. Друзья и помощники (в том числе отец Жозеф) на этот раз хорошо потрудились накануне приезда Ришелье. Теперь его встречают при дворе как желанного гостя. Ришелье на этот раз правильно сориентировался в сложной обстановке. В своих проповедях он настойчиво втолковывает прихожанам мысль о государственной мудрости королевы – матери, обеспечившей стране мир и спокойствие. В то же время Ришелье продолжает добиваться расположения влиятельнейшего маршала дАнкра, под влиянием которого действовала королева. Еще в феврале 1614 года он направил ему льстивое письмо с предложением услуг. Напомнив, временщику об их последней встрече и заверениях в верности¹².

В соответствии с договором в Сент – Менеуле в течение лета 1614 года по всей Франции проводились выборы делегатов в Генеральные штаты (собрание всех трех сословий). Стараниями Ришелье и его сторонников духовенство провинции единодушно выдвинуло и утвердило епископа Люсонского делегатом от первого сословия. Поблагодарив всех, кто содействовал его выдвижению молодой депутат в сопровождении своего помощника, отбыл в Париж по той дороге, которая шесть лет назад привела его в Люсон. В пути Ришелье предавался размышлениям о прожитых здесь годах, которые провел с немалой пользой для себя. Теперь он уважаемый человек, полномочный представитель своей провинции, которому предстоит непосредственно приобщиться к решению важнейших государственных дел.

Ему нет и тридцати. Он полон радужных, но уже не беспочвенных надежд. Ришелье уже твердо осознал свое призвание: он должен посвятить себя служению Франции. Его, прежде всего, интересуют политические вопросы. Сутана – лишь удобное средство, облегчающее достижение желанной цели. Правда, необходимо приложить усилия, чтобы сменить ее лиловый цвет на кардинальский пурпур. Перед ним двуединая цель – кардинальство и министерство. Приблизится к ней он надеется активным участием в работе Генеральных штатов. Его должны по достоинству оценить те, кто вершит судьбами страны, - оценить и принять в свой узкий круг¹³.

Глава 3 Возвышение Ришелье при королевском дворе.

Итак, Ришелье становится депутатом генеральных штатов. Здесь, как он, конечно же, понимает, были открыты все двери к власти, чем он не преминул воспользоваться. Более того, он сумел упрочить свое положение при дворе. Но по окончании работы Генеральных штатов Ришелье некоторое время – по разным сведениям, от двух недель до трех месяцев – оставался в Париже. Не дождавшись желанного вызова в Лувр, он возвращается в свою епархию и уединяется в приорстве Куссей, где предается размышлению о будущем; оно все еще оставалось неопределенным.

При дворе будто забыли о епископе Люсонском. Жизнь идет своим чередом, словно и не было Генеральных штатов. Но при дворе не забывают о Ришелье.

Произведя перемены в составе Королевского совета, Мария Медичи сумела провести своих ставленников и людей Кончини. Но оставалось еще одно – убедить строптивого Конде, вождя оппозиции, собиравшего свою армию в районе Бурже, пойти на переговоры.

Кому доверить ведение переговоров? Мария Медичи выбирает епископа Люсонского.

Это было первое важное политическое поручение, возложенное на Ришелье. От его успешного выполнения во многом зависела карьера честолюбивого прелата, он это ясно осознавал.

В этой ситуации Ришелье поступил политически грамотно. Для начала он послал письмо Конде, в котором отметил его заслуги в достижении соглашения в Лудене и заверил в самом лучшем расположении со стороны их Величества, только и мечтающих о том, чтобы видеть его при дворе. Затем, выждав некоторое время, епископ отправляется в Бурже и добивается приема у Конде. Трудно с достоверностью утверждать какие доводы приводил посланец Марии Медичи, чем искушал высокомерного и недоверчивого Конде, но, так или иначе, 17 июля 1616 года вождь оппозиции прибыл в Париж. С этого момента Ришелье приобретает репутацию искусного посредника и предусмотрительного политика и входит в узкий круг личных советников королевы – регентши.

Мария Медичи не забывает о епископе Люсонсом. И вот 29 ноября 1616 года происходит назначение 32-летнего Ришелье на пост министра или государственного секретаря. За 18 месяцев, истекших со времени его появления на трибунах Генеральных штатов, он многое успел: стал духовником молодой королевы, личным советником Марии Медичи, государственным секретарем и членом Королевского совета.

В обязанности Ришелье, определенные специальным королевским повелением, входило составление депеш, писем и других бумаг, имеющих отношение не только к внешней политике и дипломатии, но и к военным делам. Посему и занимаемый им пост назывался внушительно – государственный секретарь по иностранным и военным делам. Такая двойная нагрузка была, конечно же, тяжела для дебютанта в большой политике. Но епископ слишком верил в себя, чтобы отступать¹⁴.

С первых дней пребывания на посту государственного секретаря епископ Люсонский обнаружил недюжие организаторские способности и твердую волю. Характерным для него было стремление все дела доводить до конца. Никогда он не останавливался на полпути, не бросал начатого, не забывал обещанного. Необязательность и нерешительность он считал качествами, недопустимыми для государственного деятеля. Ришелье сумел убедить Марию Медичи и маршала дАнкра в том, что только сила способна положить конец мятежным притязаниям на власть; политика бесконечных уступок и компромиссов доказала свою несостоятельность.

Для начала Ришелье решает навести порядок и, прежде всего он, как ответственный за военное управление, занялся реорганизацией армии. Надо сказать, что в тот период заботы военные занимали главное место в деятельности нового государственного секретаря, оттеснив на задний план дипломатию. Добивших определенных результатов в наведении порядка в армии, Ришелье начинает активные военные действия против мятежников королевского двора – герцога Неверского и графа Овернского. К началу апреля удается сокрушить мятежников и заставить их сложить оружие.

Вторым шагом стало наведение порядка во внешней политике, в которой, так же как и военном делопроизводстве обнаруживается полная запущенность.

Многочисленные предшественники Ришелье приходили и уходили, не оставляя после себя никаких следов. На депеши послов и другие официальные документы смотрели как на личную собственность. Практики приема и передачи дела как таковой не существовало.

Ришелье направляет письменный запрос Абелю Сервьену – ближайшему помощнику бывшего государственного секретаря Виллеруа, в котором просит выслать копии инструкций, которые тот забрал с собой и детально ознакомить с тем, что происходило за время его правления.

Дипломатия, как и военное дело, - новое занятие для Ришелье, и здесь у него поначалу не все шло гладко, были небольшие промахи. Впрочем, довольно быстро Ришелье преодолел первоначальные затруднения. Но все же молодой государственный секретарь преуспел более на военном поприще, нежели на дипломатическом. Твердости необходимой в военном деле ему было не занимать, а вот знания европейских проблем ему явно не доставало. Но нельзя безаппиляционно обвинять одного Ришелье, не стоить забывать, что он был проводник чужой политики. За его спиной стояли Кончини, другие влиятельные члены Королевского совета, да и он сам не определил еще своего отношения к политике.

На этом посту Ришелье пробыл 5 месяцев. Ришелье не мог не заметить, что правлению Кончини в скором времени придет конец. И вместе с тем, он понимает, что в его интересах как можно скорее отдалиться от ненавидимого обществом временщика и сохранить тем самым перспективу на будущее. Но Ришелье так и не успел ничего предпринять¹⁵.

24 апреля 1617 года происходит государственный переворот. Люди стоявшие за Людовиком 13 и больше всего мечтавшие чтобы он пришел к власти, начали действовать. Ришелье, недооценивший молодого короля поплатился за это. А в итоге Мария Медичи была выслана в принадлежащей ей замок Мулен. Сам Ришелье должен уступить место своему приемнику Виллеруа.

“3 мая 1617 года. Длинная вереница карет уносит из Парижа тех, кто решил разделить судьбу вывшей регентши. Замыкала кортеж простая, безо всяких украшений карета, в которой сидел в мрачной сосредоточенности епископ Люсонский. Он еще не знал, что его изгнание продлиться семь лет. Но не сомневался в одном, он еще вернется к власти”¹⁶.

Из своего уединения епископ Люсонский внимательно следил за развитием событий в столице. Из писем друзей он смог составить себе представление о расстановке сил в Королевском совете, где “барбоны”, непрерывно ссорившиеся друг с другом, были оттеснены де Люинем, который, подчинив своей воле слабохарактерного Людовика 13, правил государством, как когда-то Кончини.

А вести из Парижа приходили одна другой мрачнее. В сентябре 1618 года умер один из покровителей Ришелье кардинал дю Перрон, на помощь которого опальный епископ возлагал большие надежды.

Во дворце в это время раскрывается тайная переписка, довольно безобидная, между королевой-матерью и Барбеном, ожидавшем в Бастилии судебного процесса. Хотя Ришелье не имел к ней никакого отношения, его, тем не менее, обвинили в подготовке заговора. Епископ едва успел перебраться в Люсон, как его настигает новый удар: приказано отправиться в ссылку в Авиньон.

Королева, разлученная со своим любимцем, затевает мятеж и бежит из Блуа под защиту герцога дЭперноном, вместе с которым она собирается собрать армию для военного выступления. Это сразу же становиться известно двору. На заседании Королевского совета встал вопрос о вооруженном выступлении против мятежников. Но короля сумели убедить не спешить с этим, сославшись на возможность вмешательства Испании на стороне Марии Медичи.

Именно в это время при дворе начинают понимать, что допустили ошибку в отношении епископа Люсонского. 7 марта 1619 года к Ришелье прибыл родной брат отца Жозефа, чтобы передать повеление короля немедленно покинуть Авиньон и прибыть в Ангулем, где его ожидает королева-мать.

Год спустя после авиньонской ссылки, Ришелье прибыл в Ангулем. В тот день шло заседание Совета королевы – матери. Епископу предложили войти в Совет, но он отказывается под благовидным предлогом. “Этим Ришелье обеспечил себе свободу действий: не войдя в Совет, оставил за собой право критиковать его решения”¹⁷. Епископ Люсонский убеждает королеву заключить соглашение с двором. Мария Медичи поддерживает епископа. И вот Людовик 13 направляет к матери двух своих представителей для заключения мирного соглашения. К 11 июня 1619 года участники переговоров достигли соглашения. Мария Медичи получила в управление провинцию Анжу. дЭпернон, объявленный ранее изменником, был подтвержден во всех своих титулах и званиях. Не забыли и Ришелье: он мог выбирать между главенством в Совете королевы – матери и возвращением в свою епархию.

16 октября 1619 года Мария Медичи торжественно въехала в Анжер. Ришелье на правах ее первого советника разместился в непосредственной близости от покоев королевы.

Между тем новости, поступившие из Парижа, не радовали анжерский двор. Освобождение Конде, усиление позиции де Люиня, отклонение кандидатов королевы на награждение орденом Св. Духа… В окружении Марии Медичи стали говорить об обмане, а губернатор замка Шинон – де Шантелуб едва не поднял мятеж. Ришелье приложил немало усилий, чтобы предотвратить новую вспышку. Поначалу епископ отстаивал линию на примирение. Но “в действительности можно предполагать, что Ришелье лично был заинтересован в новом обострении конфликта, чтобы вновь, но с уже большей выгодой для себя выступить в роли миротворца – посредника. Не потому ли он старался держаться в тени, предоставляя действовать откровенным сторонникам столкновения, втайне поощряя их”¹⁸.

Весной 1620 года Франция жила предчувствием новых столкновений. Принцы Лонгвиль, Суассон, дЭпернон, в знак протеста против откровенного диктата Люиня в очередной раз демонстративно покинули двор. В окружении Марии Медичи все чаще звучат призывы взяться за оружие. Этот инцидент не разрешился так же просто как в 1619 году. Не обошлось без военных столкновений. Но войско королевы было настолько малочисленно, среди принцев, из окружения королевы, царила такая неразбериха, каждый из них старался отстоять свою независимость, что в скором времени войску Людовика 13 удалось занять Анжер. В этот критический момент в Анжер неожиданно приехали Жаннен, Бельгард и архиепископ Санский, прервавшие свои переговоры несколько дней назад. У них новые мирные предложения. Король не жаждет крови и мщения. Он стремится к миру и согласию с матерью.

10 июля 1620 года был подписан договор о мире. Король объявил амнистию сторонникам Марии Медичи, возвратив им замки, крепости, чины и звания. Что касается самой королевы, то ей был возвращен город Пон-де-Се. Взамен король потребовал от королевы – матери лишь одного – жить при дворе и ладить с де Люинем.

Ришелье был доволен, тем более что Люинь самолично обещал ему содействовать в получении кардинальского сана. Фаворит демонстрировал расположение к епископу.

Одним словом, судьба снова поворачивается к Ришелье лицом.

глава 4 Кардинал Ришелье.

Спустя год Франция ввязывается в войну названную впоследствии Тридцатилетней. Епископ Люсонский тяжело переживал провалы французской дипломатии в этой войне, так же как и собственную бездеятельность. Обещанное Люинем кардинальство по-прежнему осталось не более чем мечтой. Ришелье знал о коварстве фаворита, но он и не подозревал, что Люинь лично просил папского нунция передать в Рим мнение короля о нежелательности возведения епископа Люсонского в сан кардинала.

Де Люинь продолжает прибирать к рукам бразды правления. “Маршал Франции, который не провел ни одного крупного сражения, он под предлогом предстоящего похода против “гугенотской ереси” требовал для себя звания коннетабля”¹⁹.

Претензии фаворита смутили даже послушного его воле Людовика 13. Повторялась история с Кончини. Все же Люинь получает требуемый чин. Но судьба распоряжается по-своему. 14 декабря всесильный фаворит скоропостижно скончался.

Людовик 13 не привык даже короткое время обходиться без поводыря. Образовавшееся после смерти де Люиня вакансия, должна быть кем-то занята. Первоначальная радость от обретенной свободы очень скоро сменилась растущим беспокойством. Король растерян и ищет совета у матери, обосновавшейся к тому времени в Париже. Ришелье советует королеве не терять драгоценного времени. Он понимает: пришел долгожданный час для них обоих – и просит отправить в лагерь короля специального представителя, которому они оба, безусловно, доверяют, - де Марильяка. Через него они надеются получать регулярные отчеты о положении дел при дворе.

В это время при дворе разгорается ожесточенное соперничество за влияние на короля. Ришелье пытается войти в Королевский совет с помощью королевы – матери, и одновременно с этим решить и другую задачу – получить кардинальство. В свою очередь Мария Медичи постоянно хлопочет за своего любимца Ришелье. Она тоже понимает, что таким образом она сможет быть ближе к власти.

Пюизье – государственный секретарь пытается устранить опасного конкурента Ришелье, а заодно и Марию Медичи. Но Ришелье переигрывает государственного секретаря и в скором времени королеву – мать официально ввели в Совет. Мария Медичи усиливает нажим на Пюизье, сам Ришелье располагает к себе Жаннена. Наконец, в “дело Ришелье” вмешивается сам Людовик 13.

В результате этих совместных усилий 5 сентября 1622 года 37-летний епископ Люсонский был возведен в кардинальский сан. Все и враги, и друзья угадали в этом человеке будущего правителя Франции и поэтому спешили с визитом к нему.

С этого дня положение Ришелье коренным образом меняется. Он уже не полуссыльный изгой. Теперь с ним вынуждены считаться даже члены Королевского совета. Но кардинал все еще не пользуется расположением короля, но он намерен растопить лед.

24 апреля 1624 года кардинал Ришелье вошел в зал заседаний Королевского совета. Уже по первым его движениям, по тому, как он взглянул на присутствующих, включая Ла Вьевиля (первый министр финансов, который был конкурентом Ришелье) , все поняли, кто здесь отныне хозяин. “С момента появления кардинала в Совете несчастного Ла Вьевиля обуял страх, парализовавший энергию и волю. У Ришелье не было четко обозначены функции в Совете, но это неопределенное положение внушало министру наибольший страх. Провал посольства в Германии нанес последний удар по престижу Ла Вьевиля. Первый министр окончательно потерялся, он начал искать поддержки у Ришелье, спрашивая его советов буквально во всем. Но в намерения кардинала меньше всего входило спасение первого министра. Снизойдя на словах к его мольбам о помощи, Ришелье в действительности методично и целенаправленно рыл ему яму. Одновременно в сознании короля постепенно внедрялась мысль, что только кардинал может спасти пошатнувшийся престиж французской короны”²⁰. Все чаще прибегал к советам Ришелье и Людовик 13. Он начинает приглашать кардинала к себе в кабинет, где подолгу беседует с ним. В конце концов, король окончательно убедился в несостоятельности своего первого министра. Однажды, после очередной беседы с Ришелье, король предлагает кардиналу возглавить Совет и самому определить его состав. Но Ришелье на этом не останавливается он просить дать его министерству долгосрочный мандат, объясняя это тем, что следует досконально решить все проблемы, а уж за тем браться за их решение, беда всех предшественников Ришелье, по мнению самого кардинала, в том и состояла, что они не успевали изучить проблемы как их меняли. Следующий шаг Ришелье заключался в том, чтобы убедить короля, что отныне всеми делами будет управлять только король.”Кардинал прекрасно понимал, что Людовик 13 не способен к самостоятельным поступкам, а тем более к изнурительному ежедневному труду, которого требовали государственные дела. Истинным творцом и проводником политической линии будет он – кардинал Ришелье”²¹.

Итак, 13 августа 1624 года Ришелье становиться первым министром Людовика 13, где он пробудет бессменно вплоть до самой своей смерти.

Постепенно Ришелье полностью подчиняет короля своей воле. Неограниченная власть кардинала встречает растущее недовольство знати, не без оснований опасавшейся за свое положение на государственные дела. В 1626 году была предпринята первая из многочисленных попыток устранения кардинала его политическими противниками. Ришелье очень скоро заподозрил неладное и через своих агентов выяснил, что на герцога Анжуйского, которому к тому времени исполнилось 18 лет, и он был официально объявлен дофином, оказывает дурное влияние его воспитатель. Кардинал приказал немедленно арестовать маршала и начать следствие по его делу. Заговорщикам так и не удалось убить Ришелье, вдобавок ко всему о заговоре узнал сам Людовик 13, что еще больше упрочило положение кардинала в глазах короля.

Покончив с заговорщиками, Ришелье начинает заниматься реформами. Большое значение кардинал придавал превращению Франции в морскую державу, обладавшую военным и торговым флотом. “В результате усилий, предпринятых Ришелье в основном в 1626-1630 годах, королевский военно-морской флот к 1635 году был представлен тремя эскадрами, базировавшимися вдоль северо-западного побережья Франции, а также одной эскадрой на средиземноморских рубежах”²².

Отношения с Англией все более ухудшались. Ришелье приходит к убеждению, что войны с этой страной не избежать. Предположения кардинала оправдались. 27 июня 1627 года из Портсмута вышел английский флот в составе 90 кораблей. 25 июля 1627 года английские корабли появились у берегов острова Ре, 3-тысячный гарнизон которого под командованием маршала де Труа был рассосредоточен по двум фортам – Сен–Мартен и Ла–Пре. На следующий день был высажен 10-тысячный десант под командованием герцога Бекингема и развернуто наступление. Начавшаяся военная кампания грозила неминуемым поражением Франции, так как в тот момент казна была в очередной раз пуста. Ришелье понимал, что в создавшейся ситуации главное сохранить Туара и не допустить английского контроля над островом Ре. Бекингем поначалу избирает выжидательную позицию, так как он понимает, что помощи ждать ему неоткуда. Но это не приносит пользы скорее, наоборот: с каждым днем моральный дух армии падает, среди солдат начинаются болезни. Не на шутку встревоженный герцог предпринимает попытку взять штурмом форт Сен – Мартен, но терпит неудачу, понеся значительные потери. Этим решает воспользоваться Ришелье и высаживает на острове десант, которому удается прорваться в осажденный форт и доставить туда продовольствие. В ночь с 5 на 6 ноября 1627 года Бекингем предпринимает еще одну отчаянную попытку захватить форт, но его опять постигает неудача. При этом он несет большие потери. Бекингему ничего другого не остается, как выйти вместе со своим флотом в море.

Поражение Бекингема под Ларошелью глубоко уязвило самолюбие Карла 1. Он собирал силы для реванша. Подготовка к новой экспедиции шла полным ходом, несмотря на серьезные финансовые затруднения. И вот 8 мая 1628 года из Портсмута вышел флот в составе 53 кораблей под командованием лорда Денбига. Надо сказать, что за время отсутствия англичан Ришелье распоряжается построить плотину, чтобы не дать пройти неприятельским войскам. Денбиг, конечно же, слышал о возведенной плотине, но и не предполагал, что это так серьезно. Все попытки разрушить плотину не приносят желаемого результата. 18 мая английский флот, к полному изумлению французов и к отчаянию защитников Ларошели, вышел в открытое море. Но Карл 1 на этом не успокаивается и снаряжает третью по счету экспедицию. 17 сентября 1628 года внушительный флот под командованием Линдсея покинул берега Англии, а 28 они уже были у берегов Ларошели. Но и эта экспедиция терпит крах. Линдсей приказывает поднять паруса и взять курс к берегам Англии. Защитникам Ларошели ничего другого не остается, как капитулировать. 28 октября был подписан акт о безоговорочной капитуляции.

13 января 1629 года состоялось совещание, на котором Ришелье изложил свои соображения в отношении внутреннего устройства Франции. Во внутриполитическом плане, по мнению Ришелье, упор должен быть сделан на укрепление единства и сплоченности государства. “Король должен самым решительным образом подавлять все проявления непокорности со стороны своих поданных, его абсолютная власть должна распространяться на все, даже самые удаленные уголки государства. Во Франции не может быть никакой другой власти, кроме власти короля, осуществляемой через его представителей на местах. Надо положить конец практике купли – продажи и наследовании должностей; все должности даруются королем и им же отнимаются. Необходимо укрепить морально – нравственные устои общества, чему может способствовать назначение во главе епархий способных, энергичных людей”²³.

После падения Ларошели оставался еще Лангедок, где армия Конде вела безуспешную кампанию. Но и здесь в течение лета 1629 года сопротивление было сломлено и вместе с тем был погашен последний очаг гугенотской смуты. После этого Ришелье провел еще несколько военных кампаний. И вот ,после долгого отсутствия, кардинал, наконец, возвращается в Париж, где ему предстоит выдержать решающую схватку за сохранение влияния на государственные дела. Его ожидало самое серьезное испытание из всех, какие ему выпадали за весь период пребывания у власти. 14 сентября 1629 года Ришелье прибыл в Париж и сразу же почувствовал резкое изменение отношения к себе Марии Медичи, которая до того хотя бы внешне демонстрировала расположение к нему. Впервые противники кардинала выступили единым фронтом и в их числе Гастон Орлеанский. Ришелье избирает неожиданную для своих врагов тактику. Он не стал защищаться или искать прямой поддержки короля, а написал письмо Марии Медичи с извещением о своем решении уйти в отставку. Разумеется, Ришелье постарался, чтобы содержание письма стало известно, прежде всего, королю. Реакция Людовика 13 была совершенно неожиданной даже для его матери. Он впал в такую ипохондрию, сопровождающуюся приступами продолжительных и безудержных рыданий, что насмерть перепугал своих близких. И вот, наплакавшись вволю, Людовик приглашает к себе королеву – мать, Гастона Орлеанского и Ришелье и потребовал немедленно помириться. Они знали упрямый характер Людовика 13 поэтому им ничего другого не оставалось, как помириться. “Старания кардинала на протяжении этих пяти лет принесли долгожданные плоды. Он не только сумел внушить королю абсолютное доверие к себе, но и стал как бы частью самого Людовика 13”²⁴. Затем Ришелье узнает, что в Военном совете против него интригуют маршалы Луи де Марильяк, Басомпьер и герцог Гиз, пытающиеся склонить короля к отставке кардинала. Трудно сказать, на что они рассчитывали после побед одержанных кардиналом над Ларошелью, в Лангедоке и Северной Италии. Как говорилось Мария Медичи помирилась с Ришелье только на глазах у короля на самом деле она оставалась непримиримым врагом кардинала. “Ее ненависть достигала таких размеров, что она даже объединилась к Анной Австрийкой, к которой она испытывала неприязнь”²⁵. Ришелье должен был сохранять постоянную бдительность, проявляя максимум осторожности. Он избрал единственно правильную, как показали последующие события, линию. В то время как его противники раздражали короля постоянными, подчас совершенно нелепыми нападками не первого министра, он и в общении и ними, и в разговорах с Людовиком 13 демонстрировал полную лояльность.

Эта осторожность в скором времени принесла реальные плоды. Накал страстей достиг такой степени, что Ришелье решает отправиться в Люксембургский замок, где в этот момент происходит разговор между Марией Медичи и Людовиком 13. Мария Медичи распорядилась слугам не принимать кардинала, но Ришелье все же проникает в дом и появляется в кабинете без стука, где в этот момент происходит разговор. Королева была потрясена столь неожиданным появлением Ришелье. Между ними состоялся неприятный диалог. Королева спешила высказать Ришелье все, что она о нем думает, она стала бросать в лицо кардиналу обвинения одно другого нелепее. Людовик 13 смотрел на мать со смешанным чувством изумления и страха.

Оправившись от пережитого потрясения, Мария Медичи пришла к заключению, что теперь уже дни кардинала сочтены. А Ришелье в это время спешно собирается в Гавр, откуда надеялся выехать из Франции. Как и королева, он считал, что своим поведением в Люксембургском дворце сам погубил себя. Каждую минуту можно было ожидать ареста, поэтому он торопился с отъездом. Но кардинал не успел уехать, как приехал королевский курьер с повелением кардиналу от Людовика 13 немедленно явиться в Версаль. Едва переступив порог королевского кабинета, Ришелье оказался в объятиях Людовика 13. “В Вашем лице я имею самого верного и самого любящего слугу, которого знал когда-либо мир” – заявил король. Итак, Ришелье был спасен. Король распоряжается арестовать ближайших помощников Марии Медичи. Она переживает глубокое душевное потрясение, но все же предпринимает попытки очернить перед королем “злодея” – кардинала, но Людовику, в конце концов, это надоедает, и он предписывает королеве отправится в ссылку. 20 июля 1631 года королева предпринимает попытку бежать из страны. Она перебирается в Кёльн, где и умрет в бедности всеми забытая. Людовик 13 так и не сумел простить свою мать.

Но это был не последний заговор против кардинала. Заговорщика не сдают своих позиций. В этот раз в центре заговора Анна Австрийская. Но в очередной раз заговор был раскрыт. Ришелье становится известно, что Анна Австрийская ведет тайную переписку с родственниками в Мадриде и Брюсселе. “Сам по себе факт переписки не представлял бы ничего особенного, если бы не два обстоятельства: во-первых, Франция находилась в состоянии войны с Испанией, а, во-вторых, содержание писем со всей очевидностью свидетельствовало, что Анна Австрийская намеревалась склонить Людовика 13 к невыгодному для Франции миру с Габсбургами, предварительно добившись удаления Ришелье”²⁶. Таким образом, речь шла об антигосударственной деятельности королевы. Кардинал встречается наедине с Анной Австрийской и дает ей понять, что ему все известно. Когда королева понимает, что кардиналу известно все, то, презрев всякое достоинство, падает на колени и пытается целовать руки кардинала, в слезах умоляя заступиться за нее перед мужем, который она это знает, не простит ей государственной измены.

Министр настоятельно советует королеве сознаться во всем Людовику 13. Это будет тяжело, но это единственное, что может ей помочь в создавшейся ситуации.

Объяснение Анны Австрийской с королем было тягостным для обеих сторон, а также для присутствующего при разговоре Ришелье. Людовик 13 слушал признания королевы, не удостаивая ее ни единым словом. Весь его вид говорил, что он не намерен прощать жену. Но в дело вмешивается Ришелье и ему удается убедить короля простить жену. Кардинал доказывает королю, что в данном случае семейные счеты должны отойти на второй план – интересы государства превыше всего.

Зачем кардиналу понадобилось защищать интересы королевы, которая почти не скрывала своей ненависти к нему? Конечно же, он руководствовался исключительно государственными интересами. На карту была поставлена вся политика кардинала, на осуществления которой он и отдавал все силы.

На протяжении всех 18 лет правления политика кардинала Ришелье была направлена на укрепление абсолютной монархии. В январе 1629 года выходит ордонанс, получивший название “кодекс Мишо”. В этом документе проходят идеи абсолютизма. Королевская власть признается как единственная и бесспорная власть. А в 1641 году по королевской декларации официально было запрещено парламентам всякое вмешательство в дела государственной администрации... Он целеустремленно и последовательно вел наступление на права парламентов и провинций, лишая их политических и региональных свобод. При этом кардинал Ришелье всемерно ослаблял старые структуры власти, последовательно насаждая новые. По его убеждению, провинциальная администрация должна стать в полном смысле правительственной.

К концу жизни Ришелье, тандем короля и кардинала начал давать трещину. “Их отношения уже не те, что прежде, они явно устали друг от друга. Их связывает, быть может, последняя, но прочная нить – общие взгляды на роль королевской власти, на Францию и ее место в Европе. Ришелье чувствует, что уйдет из жизни первым, и старается обеспечить продолжение своего курса. Главное - сохранить у руля власти своих людей”²⁷.

К 4 декабря 1642 года состояние здоровья кардинала Ришелье ухудшается и уже ни для кого не секрет, что жить осталась этому человеку не долго. После полудня все то же 4 декабря кардинала Ришелье не стало.

История дает множество примеров крутых изменений, происходящих после смерти правителей, слишком долго державшихся у власти. Ришелье продолжал править и из своей могилы, устроенной в соответствии с его пожеланиями в церкви Парижского университета. Не было ли это лучшим признанием правильности выбранного пути? Ответ на этот вопрос принадлежит истории.

Заключение.

“Смерть настигла кардинала Ришелье в тот самый момент, когда у него после долгих лет напряженной работы, наконец, появилась возможность увидеть плоды своих усилий, как во внешней политике, так и во внутренней. Приняв в 1624 году в управление “умирающую Францию”, он оставил Людовику 13 в 1642 году “Францию торжествующую”. Так, во всяком случае, представлялось министру – кардиналу на смертном одре. Но он же лучше всех и сознавал незавершенность своего “великого замысла”, опасение, за судьбу которого мучило Ришелье в последние месяцы его жизни”²⁸.

Каковы же итоги 18 – летнего правления кардинала Ришелье? Они неоднозначны и противоречивы, как противоречива сама личность министра – кардинала.

В основу своей политики Ришелье положил выполнение программы Генриха 4: укрепление государства, его централизация, обеспечение главенства светской власти над церковью и центра над провинциями, ликвидация аристократической оппозиции, противодействие испано-австрийской гегемонии в Европе. Главный итог государственной деятельности Ришелье, безусловно, состоит в утверждении абсолютизма во Франции. Именно он сумел глубоко и радикально перестроить сословную монархию в монархию абсолютную. Именно он подорвал политическую мощь аристократической оппозиции центральной (королевской), власти, добился существующих успехов в преодолении регионального сепаратизма и сословных партикуляризмом, которыми он противопоставил национальный и государственный интерес.

“Дворянин до кончиков ногтей, герцог де Ришелье нанес смертельный удар по исключительным правам и привилегиям аристократии, подчинив ее, как всех остальных подданных, государственным законам. В этом смысле Ришелье бессознательно готовил почву для будущего торжества третьего сословия”²⁹.

Князь римско-католической церкви, кардинал Ришелье решительно пресек непомерные претензии папского Рима на некую особую роль, как во Франции, так и во всей Европе. Он ограничил даже экономические права церкви, в частности ее право на недвижимость.

Масштабность личности Ришелье проявлялась и в том, что он смог подняться над узкоидеологическими предрассудками ради общенациональных интересов. Разгромив гугенотскую партию – это “государство в государстве”, - Ришелье не пошел на поводу “святош” и никогда не посягал на религиозные и гражданские права французских протестантов, не делая после падения Ларошели политических различий между ними и католиками. И те, и другие были для него, прежде всего французами. Ришелье отклонил навязываемую ему идею создания религиозно однородной Франции. Характерно, что во Франции “эпохи Ришелье”, в отличие от тогдашней Европы, не полыхали костры инквизиции, и в этом несомненная заслуга министра – кардинала, совершенно чуждого какого бы то ни было религиозного мракобесия и нетерпимости.

Вклад Ришелье в политику своей страны несомненен. Он сумел создать новую Францию. Безусловно, он принадлежит к числу наиболее крупных и ярких фигур во французской истории.

Список литературы.

1. Грановский Т. Н. “Лекции по истории средневековья” М., 1986

2. Кнехт Р. “Ришелье” Ростов – на – Дону, “Феникс”, 1997

3. Люблинская А.Д. “Франция в 17 веке” Л., 1959

4. Люблинская А.Д. “Франция при Ришелье. Французский абсолютизм в 1630-1642 г.г.” Л., 1982

5. Ранцов В.Л. “Ришелье, его жизнь и политическая деятельность” СПб, 1983

6. Черкасов П. “Кардинал Ришелье” М., “Международные отношения” 1990