Вход

Связь субъективной оценки сновидений с психофизиологическими и личностными особенностями в состоянии нормы, стресса и патологии

Дипломная работа* по психологии
Дата добавления: 18 октября 2006
Язык диплома: Русский
Word, rtf, 3.9 Мб (архив zip, 426 кб)
Диплом можно скачать бесплатно
Скачать
Данная работа не подходит - план Б:
Создаете заказ
Выбираете исполнителя
Готовый результат
Исполнители предлагают свои условия
Автор работает
Заказать
Не подходит данная работа?
Вы можете заказать написание любой учебной работы на любую тему.
Заказать новую работу
* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.
Очень похожие работы
Найти ещё больше






СВЯЗЬ СУБЪЕКТИВНОЙ ОЦЕНКИ СНОВИДЕНИЙ

С ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИМИ И ЛИЧНОСТНЫМИ ОСОБЕННОСТЯМИ В СОСТОЯНИИ НОРМЫ, СТРЕССА И ПАТОЛОГИИ



ОГЛАВЛЕНИЕ


ВВЕДЕНИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5

ГЛАВА 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

    1. Основные особенности различных функциональных

состояний организма в процессе адаптации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

1.1.1. Сущность адаптации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

1.1.2. Стресс как этап адаптации и его характеристика . . . . . . . 9

      1. Функциональные особенности патологических

состояний . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11

    1. Особенности функциональной асимметрии в процессе

адаптации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13

1.2.1. Функциональная асимметрия в нормальных

условиях . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13

1.2.2. Функциональная асимметрия в условиях стресса . . . . . . 17

      1. Функциональная асимметрия в патологических

состояниях . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20

1.3. Роль сна и сновидений в адаптации к внешним условиям . . . 22

1.3.1. Современные представления о функциях сна . . . . . . . . . . 22

1.3.2. История развития представлений о функциях

сновидений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24

1.3.3. Связь сновидческой деятельности с личностными особенностями . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27

1.3.4. Связь сновидческой деятельности с функциональной асимметрией мозга . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29

1.3.5. Особенности сновидческой деятельности в условиях

стресса и патологии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31

ГЛАВА 2. МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36

ГЛАВА 3. РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ

И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39

3.1. Сравнение психофизиологических показателей

контрольной и опытных групп . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39

3.2. Исследование структуры функциональных связей . . . . . . . . . 41

3.2.1. Контрольная группа . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41

3.2.2. Гинекологические больные . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48

3.2.3. Беременные женщины . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55

3.2.4. Структура внутриуровневых и межуровневых связей . . 62

ВЫВОДЫ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69

ПРИЛОЖЕНИЕ





















СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ,

используемых в работе


А. – асимметрия

Активн. - активность

ВБ – вегетативный баланс

Г – гетероавтономность

Демонстративн. – демонстративность

К – концентричность

КДА – коэффициент динамической асимметрии

Л – Люшер

ЛБ – личностный баланс

ЛП – левое полушарие

ЛС – личностный стресс

м. – меланхолик

МА – моторная асимметрия

Неуравновеш. – неуравновешенность

ОА – общая асимметрия

ПП – правое полушарие

Р – работоспособность

РА – речевая асимметрия

С – стресс

с. – сангвиник

СА – сенсорная асимметрия

Сновид. - сновидения

СС – ситуативный стресс

ф. – флегматик

х. – холерик














ВВЕДЕНИЕ



Проблема сна и сновидений издавна привлекала внимание человека и остается актуальной в настоящее время. Изучению этой стороны жизни человека были посвящены многочисленные труды ученых разных эпох. При этом в соответствии с мировоззренческой позицией, они формулировали различные подходы к этому феномену и по-разному описывали его суть и функциональное значение. К концу 20 века по существу выделились несколько подходов в изучении сна: медико-биологический, адаптационный (физиологический), психологический и трансперсональный (эзотерический). Наиболее последовательное изучение функции сна было осуществлено в связи с первым (естественнонаучным) и последним («ненаучным») подходами, и их результаты постоянно упоминаются в соответствующей литературе. Второй и третий подходы менее разработаны и представляют существенный научный интерес и хорошие перспективы.

С точки зрения физиологии адаптационных процессов человека значительный интерес представляет связь сна и сновидений с проблемой асимметрии и экстремальными состояниями как патологического ряда, так и «естественными» (например – процесс беременности).

Известно, что частота сновидений связана с активацией правого полушария, участвующего в адаптивных процессах. Кроме этого, активизируется психоэмоциональная сфера, в которую входит лимбическая система. Процессы адаптации также тесно связаны с уровнем активности стволовых механизмов и работы центральной нервной системы в целом.

В связи с этим целью данной работы явилось изучение связи субъективной оценки сновидений с психофизиологическими и личностными особенностями в состоянии нормы, стресса и патологии.

На основании имеющейся цели были поставлены следующие задачи:

  1. Подбор адекватных методов исследования.

  2. Исследование психофизиологических показателей и характера сновидений в состоянии нормы, в процессе беременности и при наличии хронического заболевания.

  3. Выявление различий в психофизиологических показателях и характере сновидений в состоянии нормы, в процессе беременности и при наличии хронического заболевания.

  4. Выявление взаимосвязей между исследованными показателями в изученных группах.
























ГЛАВА 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ


1.1. Основные особенности различных функциональных состояний организма в процессе адаптации

      1. Сущность адаптации


Адаптация – процесс приведения функционального состояния гомеостатических систем организма в соответствие с требованиями среды, обеспечивающий его сохранение, развитие, работоспособность, максимальную продолжительность жизни в неадекватных условиях среды. Адаптивные реакции как генетически детерминированные или закрепленные в ходе индивидуального развития механизмы проявляются приспособительными изменениями различных физиологических параметров в связи с изменяющимися условиями внешней или внутренней среды. На клеточном или тканевом уровне эти реакции относительно автономны. Но в целостном организме, где все адаптивные процессы организованы по иерархическому принципу, низшие уровни могут быть подчинены высшим в зависимости от важности биологических процессов, опосредуемых этим уровнем[11,43].

Главное содержание адаптации – это внутренние процессы в системе, которые обеспечивают сохранение ее внешних функций по отношению к среде. Результатом адаптации является, таким образом, сохранение гомеостаза между системой и средой, при котором структурные связи системы приводятся в соответствие со структурой изменившейся среды для того, чтобы система могла продолжать функционировать.

Можно выделить две основных формы адаптации - адаптациогенез (филогенетическая перестройка морфофизиологических структур видов в процессе их постепенного приспособления к медленно меняющимся условиям, закрепленная генетически) и адаптациоморфоз (изменение структуры организма в процессе онтогенеза в рамках нормы реакции, установленных генетически и выражающихся в фенотипе, позволяющих сохранять свои функции при кратких сильных или слабых длительных изменениях среды. Адаптация в адаптациоморфозе является динамически развивающимся процессом, в котором Ф. З. Меерсон выделяет срочный и долговременный этапы (преадаптация и собственно адаптация). Преадаптация осуществляется за счет перестройки структуры элемента и достигается в пределах нормы адаптации организма на непродолжительное время, определяемое энергетическими ресурсами организма. Преадаптация не проходит бесследно для элементов систем организма, так как в результате отражения структурами организма изменившихся условий и реакций в них остается адаптационный след, «память о происшедшем взаимодействии со средой на различных уровнях системы без изменения нормы адаптации». Долговременный этап адаптации возникает к длительно действующим или часто повторяющимся воздействиям среды на организм, превышающим норму адаптации его отдельных функциональных систем, связанных с данным видом нагрузки[11].

При воздействии на системы организма экстремальной нагрузки, превышающей норму адаптации, возникает компенсаторная реакция со стороны организма. Она обеспечивает функцию системы в этих условиях за счет резервов организма в целом. Это приводит к повышению цены адаптации, способствующей реадаптации всей системы. Чем важнее функция для сохранения жизнедеятельности организма, тем позже функциональная структура включается в адаптационный процесс, так как этому противодействуют компенсаторные механизмы. Процесс адаптации направлен от высших уровней системы к низшим и сопровождается компенсаторными реакциями этих более высоких уровней, направленными на сохранение гомеостаза. При исчерпании адаптационного потенциала организму требуется компенсация за счет траты «структурных запасов». При снятии нагрузки компенсаторный механизм становится ненужным и восстанавливается первичный гомеостаз, если не произошли необратимые изменения. При этом происходит восстановление адаптационного потенциала с дополнительным запасом возможностей[11, 43].

Адаптивно-компенсаторные механизмы можно разделить на приспособительные и защитные. Приспособительные механизмы направлены на сохранение гомеостаза и сопровождаются неспецифическими перестройками структур организма. Компенсаторные реакции при этом включаются последовательно, обеспечивая перераспределение функциональной нагрузки между структурами организма. Защитные механизмы проявляются на определенных этапах онтогенеза. Компенсаторные реакции, осуществляемые специализированными защитными структурными элементами организма, являются специфическими[11, 52].

В процессе адаптации в первую очередь происходит именно изменение связей между системами, элементами систем, между функциями, которые формируют то, что А. А. Ухтомский назвал «функциональным органом». При этом в процессе его формирования можно выделить более жесткие, устойчивые, видоспецифичные связи и более гибкие, «менее существенные», ситуативные, индивидуальные.

У более тренированных (более адаптированных) в состоянии устойчивой адаптации несколько уменьшается число связей и при этом растет доля отрицательных (гомеостатирующих) связей, что соответствует повышению эффективности и уменьшению цены адаптации.


      1. Стресс как этап адаптации и его характеристики


Разделение адаптивных реакций и механизмов на неспецифические и специфические приводит к необходимости их отдельного рассмотрения. Неспецифические механизмы принято называть стресс-реакцией.

В научной литературе существует значительное количество определений, отражающих различия в понимании сущности и механизмах стресса. Г. Селье определял стресс как неспецифический ответ организма на любое предъявляемое ему требование, как адаптацию к возникшей трудности независимо от ее характера[49]. А. Вальдман относит к стрессам только такие реакции, для которых характерно перенапряжение психологических и адаптивных процессов. Ф. З. Меерсон определяет стресс как стандартную реакцию организма на любой фактор окружающей среды, являющуюся необходимым звеном сложного процесса адаптации. Р. Лазарус различает понятия неспецифического и психологического стресса, возникающего в ситуациях, представляющих опасность для человека и вызывающих стремление избавиться от опасности. Б. М. Федоров рассматривает стресс как генерализованную реакцию напряжения, возникающую в связи с действием факторов, требующих интенсивной мобилизации его адаптационных возможностей со значительным превышением диапазона повседневных колебаний[52].

Отдельную и очень важную проблему в изучении адаптации представляет классификация ее стадий. За основу легче всего принять модель Ганса Селье, как наиболее разработанную к настоящему времени и сложную, охватывающую множество состояний - от комфорта до терминальной фазы. По Селье, развитие общего адаптационного синдрома (синдрома биологического стресса) характеризуется тремя фазами: тревоги, устойчивости и истощения. В основе общего адаптационного синдрома лежит стандартная биологическая реакция, в которой ведущая роль отводится системе гипофиз – кора надпочечников. Реакция тревоги характеризуется выбросом кортикостероидов в кровь, преобладанием катаболических процессов в тканях. Для фазы резистентности характерно накопление секреторных гранул в коре надпочечников, преобладание анаболических процессов в тканях с тенденцией к восстановлению веса тела. Признаки первой фазы практически исчезают, уровень сопротивления поднимается значительно больше обычного. В фазе истощения постепенно сокращаются запасы адаптационной энергии. Вновь появляются признаки реакции тревоги, но теперь они необратимы, и организм погибает[43, 49, 51].

Г. И. Косицкий предлагает характеризовать последовательность изменений состояния человека четырьмя степенями напряжения. Первая степень характеризуется мобилизацией адаптационных возможностей, ростом активности, повышением работоспособности и адекватными ситуации вегетативными сдвигами. Для второй степени напряжения характерны стенические отрицательные эмоции, предельное повышение функций, вегетативные сдвиги по типу гиперкомпенсации. Для третьей степени характерны астенические отрицательные эмоции, снижение работоспособности, повышение АД, дисфункция вегетативной нервной системы вплоть до появления глубоких расстройств. Четвертая степень изменений характеризуется неврозами, нарушением процессов возбуждения и торможения в коре больших полушарий головного мозга, дальнейшим углублением вегетативных расстройств[51, 52].

Различные стадии адаптации могут быть охарактеризованы относительными изменениями структуры, силы и знака корреляционных связей ключевых параметров. В многочисленных работах различных авторов показано, что в состоянии расслабленности, покоя и комфорта наблюдается падение силы и числа корреляций в изучаемых функциональных системах. С ростом напряжения их сила и число изменяется в значительной степени закономерно [43].


      1. Функциональные особенности патологических состояний


Если пределы изменения структуры под действием факторов среды превышены (превышена наличная норма реакции), то нарушаются не только структурно – функциональные связи, но и теряется возможность нормального функционирования, либо оно не возвращается к норме при возврате к старым условиям. Эта разница в функционировании может быть интерпретирована как цена адаптации, дезадаптация, дисфункция. Нарастание таких изменений ведет к патологии, которую можно рассматривать как нарушение структурных связей между системными уровнями организма, проявляющееся в нарушении функций, связывающих этот системный уровень со структурой более высокой по уровню среды. На одном из системных уровней под действием внешнего фактора происходит патологическое изменение структуры, и, если система более высокого уровня может его компенсировать, возникает локальный патологический процесс. Этот процесс будет продолжаться до реадаптации системы[11].

Если норма адаптации достаточно велика, процесс может быть компенсирован полностью и проявится как частная патология элемента системы. Если норма адаптации недостаточна для полной компенсации, цена адаптации сравнительно мала, развивается хроническая патология элемента системы. При невозможности компенсировать последствия изменения элемента, система начинает адаптироваться к новым условиям, снижая свою функцию, что вызывает компенсаторную реакцию со стороны организма. Если компенсаторный процесс будет захватывать системы все более высокого уровня, то, в конечном счете, будет включен весь организм, нарушены его функции и патология превратится в болезнь. Болезнь – нарушение жизнедеятельности организма под влиянием чрезвычайных раздражителей внешней и внутренней среды, характеризующееся понижением приспособляемости при одновременной мобилизации защитных сил организма. Если мощность компенсаторных реакций недостаточна, организм гибнет [11,51].

В формировании адаптивных реакций особо существенную роль играют межсистемные связи, в первую очередь реализующиеся между нервной, гормональной и висцеральными системами организма. Это определяет их практически моментальное вовлечение в стрессорные реакции организма.

Согласно концепции Селье, после соответствующей сенсибилизации практически любой стрессор может вызвать избирательный некроз сердечной мышцы. Существенный механизм влияния адреналина на миокард связан с его стимулирующим действием на гипофиз и возникновением гормональной реакции, характерной для биологического стресса. Тяжелые стрессы способствуют возникновению и быстрому прогрессированию атеросклероза. Это связано с нарушением микроциркуляции в стенках сосудов и нарушениями процесса гидроксилирования холестерина. При тяжелых стрессах нарушается функция печени. Во многих исследованиях подчеркнуто значение психоэмоционального напряжения в происхождении аритмий сердца. В ряде случаев повреждающее действие стрессов реализуется преимущественно через нарушение функции эндокринных желез, сопровождающихся развитием гипертиреоза, сахарного диабета [52].

Большое количество исследований посвящено влиянию эмоционального стресса на развитие гипертонической болезни. Повышенное психоэмоциональное напряжение является одним из ведущих факторов риска в возникновении ишемической болезни сердца и инфаркта миокарда [43].


    1. Особенности функциональной асимметрии в процессе адаптации


1.2.1. Функциональная асимметрия в нормальных условиях


Развитию мозга и его морфо-анатомическим особенностям посвящено громадное количество исследований, но до середины ХХ века достоверных сведений об асимметрии было мало. Исследователи в целом приходили к выводу о симметрии мозга людей, но постепенно нарастал объем данных о многочисленных различиях в строении гемисфер. Выявлено, что у каждого отдельного индивидуума могут наблюдаться многочисленные правые и левые асимметрии в строении разных зон мозга одновременно. Эти асимметрии могут включать размеры, форму и число анастомозов извилин, строение коры мозга, плотность клеток, соотношение нейронов и глии.

В последние десятилетия в исследованиях по асимметрии мозга выделилось важное направление - изучение полового диморфизма функциональной асимметрии [5,7]. У мужчин лучше ориентировка в пространстве, в “правом-левом” и пространственной визуализации. Обнаружены многочисленные отличия в функциональной асимметрии сенсорной сферы [7]. В. Ф. Коновалов и Н. А. Отмахова считают, что мозг мужчин более асимметричен, чем у женщин, у которых речевые функции чаще локализованы в обеих гемисферах, что приводит к использованию ими преимущественно вербально-аналитической стратегии решения даже в невербальных задачах. Видимо, левое полушарие одинаково специализировано у обоих полов, правая же гемисфера у мужчин более специализирована на аналоговом, образном, пространственном мышлении, менее представленном у женщин.

Таким образом, существует впечатляющее скопление данных, позволяющих предположить, что мозг мужчины может быть организован более асимметрично, чем мозг женщины, как по вербальным, так и по невербальным функциям. Эта тенденция редко наблюдается в детстве, но усиливается с возрастом. Есть мнение, что женский мозг подобен мозгу мужчины-левши и характеризуется пониженной специализацией полушарий. В основе предложенных различий предполагается влияние эволюционных и экологических факторов – специализация у мужчин в охоте, защите, руководстве с преобладанием зрительно-пространственных способностей. У женщин преобладали навыки, связанные с воспроизводством, воспитанием, бытом и общением [29].

Наиболее привлекательной и цельной представляется концепция В. А. Геодакяна о дифференцировке полов по эволюционному принципу сопряженных подсистем. Этот принцип подразумевает два обязательных фактора эволюции - сохранение и изменение. Оптимальным решением этого противоречия является специализация различных индивидов по тому или иному направлению, так как одновременно эти качества противоречат друг другу[14].

Женский пол, имеющий более широкую норму реакции, более надежные механизмы адаптации и регуляции стремится к стабилизации, увеличению надежности, что позволяет произвести наиболее здоровое потомство. Здесь преобладает консервативный отбор генных комбинаций. Такой отбор способствует активизации базовых, эволюционно старых механизмов, не требующих произвольного управления и вмешательства (например, процесс беременности!). Это требует значительно большей активизации правого полушария и хорошей связи гемисфер [57].

Мужской пол специализирован на поиске и отборе новой информации, которую он передает по широкому каналу связи с потомством. Значительная функциональная асимметрия мозга необходима для формирования локальных программ адаптации. В конце цикла и у мужчин и у женщин эти программы автоматизируются и хранятся в правом полушарии, то есть по ним не наблюдается полового диморфизма.

Большинство авторов рассматривают, как правило, две крайние стратегии адаптации, присущие различным гемисферам: осознанная - неосознанная, вербальная – невербальная, рациональная - иррациональная, логическая - эмоциональная, аналитическая - синтетическая и так далее. Однако такой упрощенно - дихотомический подход в последнее время все чаще подвергается критике, так как накапливаются данные о более сложном разделении и более того – пересечении функций гемисфер. Многие исследователи приходят к выводу, что оба полушария с той или иной степенью успешности могут выполнять все функции, а выбор ФС и доминирование зон коры мозга определяется в большей мере стратегией реагирования, а не видом информации и деятельности. Это относится к эмоциям, вербальной информации, задачам зрительного поиска [18], оперированию образной информацией и идентификации лиц. Кроме этого показано, что в динамике различных состояний у человека закономерно меняется ФА в целом и отдельных зон мозга [48,54]. Все это осложняет поиски параллелей между асимметрией и личностными качествами.

Правое полушарие в большей мере специализируется на жестких, автоматизированных реакциях, воспринимает физические параметры среды, оценивает биологическую значимость информации, отвечает за биологическую адаптацию и реагирует на низковероятные события. Левое полушарие более интровертное, специализируется на установлении новых связей, точной координации действий, воспринимает знаковые сигналы, заведует социальной адаптацией и реагирует на высоковероятные события.

Ведущая роль эмоциональной сферы требует рассмотрения связи функциональной асимметрии с эмоциями. Обширная литература на эту тему чаще всего содержит указания на правое полушарие, как эмоциональное в противовес логическому левому. Но такой взгляд уже давно отвергнут и чаще всего встречается мнение, что правая гемисфера отвечает за отрицательные эмоциональные реакции, а левая - за положительные [16,19].

В последнее время накапливается множество данных об упрощенности такого подхода. Показано, что оба полушария могут генерировать различные эмоции в зависимости от того, что является причиной их появления. Например, при опознании эмоций ведущую роль играет левая височная область, а при их мысленном воспроизведении - еще и лобные зоны. Правая фронтальная кора отвечает больше за воспроизведение, а левая - за восприятие новой информации и соотношение их активностей. В соответствии с мнением П.В. Симонова, Л.И. Афтанаса, М.Н. Русаловой и других исследователей, функциональная асимметрия при эмоциональных состояниях будет определяться динамическим взаимодействием систем, определяющих знак эмоции (правое - левое полушария), эмоциональную активацию (теменно-височные зоны, преимущественно правая), неэмоциональную активацию (вектор от правой каудальной к лево-фронтальной коре) [48].

Обнаружена связь преимущественно утренней активности (биоритмотип “жаворонок”) с относительным усилением активности левого полушария, а вечерний (“сова”) - с активностью правого. Видимо, склонность к четкому порядку, ритму активности и его выраженности коррелирует с высокой работоспособностью и преобладанием левополушарной активности [28].


1.2.2. Функциональная асимметрия в условиях стресса


Несмотря на явно различную связь полушарий мозга с эмоциональной сферой, вегетативной регуляцией, когнитивными процессами и другими аспектами приспособительной деятельности, вопросы взаимоотношений функциональной асимметрии и адаптационных процессов изучены явно недостаточно. Одной из наиболее разработанных на сегодня является проблема адаптации к суровым климатическим условиям Сибири, Дальнего Востока, Заполярья и, связанная с ней, проблема миграций в эти зоны. Выведена закономерность, что среди постоянно живущих в не экстремальных условиях частота левшей (правополушарных) выше среди неадаптированных, а среди живущих в экстремальных условиях - наоборот, частота правополушарных выше среди адаптированных [3,47].

Подтверждение роли правой гемисферы в адаптации к субэкстремальным и экстремальным факторам получено в целой серии исследований, проведенных на вахтовых рабочих, альпинистах и при быстрых трансмеридиональных перемещениях [19,33].

Рассматривая варианты адаптивных стратегий, можно выделить два крайних варианта – гипермобилизационный и гипомобилизационный. Первый вариант соответствует типу “спринтер”, а второй - “стайер” по классификации В. П. Казначеева [22]. Первый тип быстро включает резервы системного уровня (активация деятельности, активация гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой оси по симпатоадреналовому и затем глюкокортикоидному пути, активация тиреоидной системы и т.д.). Второй тип адаптируется медленно и включает генетические и метаболические, тканевые механизмы. Длительная задержка на первой стадии приводит к истощению ресурсов и различным пред- и патологическим состояниям, тогда как переход на вторую стадию снимает нагрузку с психологических и психофизиологических механизмов. Обнаружено, что первому типу реагирования, спринтерской стратегии соответствует устойчивое превалирование активности левого полушария, а второй – правого.

Нарушение процесса адаптации, связанное с задержкой на первой стадии, описано как “процесс незавершенной адаптации”. При этом происходит активный поиск путей замещения, компенсации функций с помощью ЦНС, активнейшую роль в которых, играет правая гемисфера. Ее длительное напряжение при избыточном действии внешних факторов приводит к застойным процессам по типу положительной обратной связи с формированием невротических, психосоматических и психопатологических реакций с дезинтеграцией межполушарных взаимодействий, сверхустойчивой резкой асимметрией или ее нивелированием [3,19,33]. По мнению авторов концепции незавершенной адаптации, это состояние принципиально отличается от состояния адаптации и дезадаптации. Оно широко представлено в современном мире и развивается либо при действии факторов, для которых у человека нет эволюционно опробованных и генетически закрепленных механизмов адаптации (химическое загрязнение, гиподинамия, информационное загрязнение), либо, когда его индивидуально-генетические особенности не позволяют ему адаптироваться (алкоголь для северных народов, наркотики, условия севера для мигрантов-правшей и т.д.). Одним из следствий незавершенности адаптации, его проявлением, симптомом может являться компенсаторный характер поведения, в частности – аддиктивное и девиантное поведение [33].

Обширная литература по различным видам социальной дезадаптации содержит относительно малое количество данных о функциональной асимметрии. Систематические исследования в этой области касаются только невротических, психосоматических реакций и аддиктивного поведения на примере алкоголизма.

Подверженность риску аддиктивных фиксаций в поведении способствует низкая переносимость психологического дискомфорта при повышенном стремлении к эмоциональной поддержке окружающих. Особое значение в возникновении и развитии аддиктивных расстройств придается изучению роли личности и эндогенных факторов - задержке развития мотивационной сферы с инфантильностью и социальной пассивностью, стресс-уязвимости, неорганизованности структуры личности, конституциональной легкости возникновения тревоги и напряжения.

Существует мнение, что у больных алкоголизмом нарушается в большей степени зрительно-пространственный анализ и происходит нарушение вербальной функции [55]. Клиническая картина алкогольного опьянения по структуре близка к симптомам дефицита правого полушария [7]. При алкоголизме асимметрия значительно изменяется, что обозначает нарушения в эмоциональной оценке сигналов [55]. Алкоголь сначала активизирует, а затем угнетает функции правого полушария, что соответствует проявлению беззаботности, благодушия, “алкогольного юмора” и эйфории. Это свидетельствует о преобладании функций левого полушария [7]. В дальнейшем следует падение активности и левого полушария.

Выраженная активация правого полушария при приеме алкоголя и даже при упоминании о нем отмечена в работе А.Е.Боброва. В опытах на животных показано стресс-протекторное действие алкоголя, способствующего выбросу опиатов, АКТГ и кортикостерона. Особенно сильно это проявляется у индивидуумов с повышенной ориентировочно - исследовательской активностью и низкими порогами болевой и эмоциональной чувствительности. Резкий выброс АКТГ соответствует стрессовым ситуациям и депрессиям. Известно, что процент леворуких среди больных хроническим алкоголизмом значительно выше, чем в общей популяции, среди них больший процент симметрии дерматоглифических показателей. Таким образом, можно предположить, что в основе взаимосвязи левшества и алкоголизма лежит недостаточная активность и эффективность левого полушария, что можно назвать хронически незавершенной адаптацией. Интересно отметить, что признаки дисфункции левого полушария, особенно его лобных долей, наблюдаются при наркомании, психопатии и этому соответствует классическое описание невроза [7].


      1. Функциональная асимметрия в патологических

состояниях


В литературе имеется громадное количество фактов о связи функциональной асимметрии с психическими, психосоматическими и соматическими патологиями [7]. Наиболее часто встречаются сообщения о связи особенностей асимметрии мозга с шизофренией. Кроме того, что шизофрения явно связана с полом, при этом заболевании, имеющем очень разнообразные формы проявления и течения, часто встречается дефект одного из полушарий. Наиболее часто наблюдается функциональный дефицит левого полушария в покое, резко усиливающийся при информационных нагрузках. У женщин, больных шизофренией, обнаружена меньшая частота леворукости и амбидекстрии. В отличие от шизофренических расстройств, связанных с нарушением информационных процессов и мышления, при аффективных расстройствах страдает в основном эмоциональная сфера и процесс принятия решений. У людей с такими нарушениями чаще всего выявляется дефицит функции правого полушария. Есть указания, что, алкоголизм связан, прежде всего, с нарушением работы правого полушария, введение алкоголя вызывает торможение его активности и эйфорию, как реакцию левого полушария [7]. Нарушение функционирования правого полушария зафиксировано у больных СПИДом, при циррозе печени, стенокардии напряжения и избыточном весе. Обнаружено, что у истинных левшей число иммунных заболеваний в 2,5 раза выше, чем у правшей, а частота отклонений в состоянии здоровья при обучении в 10 раз выше. У левшей чаще бывают мигрени, аллергии, заикание, заболевания щитовидной железы (гиперфункция), причем у мужчин эти отклонения встречаются чаще.

Анализ литературных данных и результатов собственных исследований позволил В. В. Колышкину сформулировать следующие положения о влиянии полушарного доминирования на форму патологических реакций: у правополушарных людей пограничные состояния протекают по типу невроза, который при усилении неблагоприятных воздействий переходит в психосоматическое заболевание. Чаще всего это бывает гипертоническая болезнь, язвенная болезнь желудка, язвенный колит, тиреотоксикоз, нейродермиты, ишемическая болезнь сердца, бронхиальная астма. Характерным для этих людей является склонность к депрессивным расстройствам [24].

Левополушарный тип в своем развитии также проходит стадию невроза, но она скоротечна и при обращении к врачу чаще всего не фиксируется. Дальнейшее развитие протекает уже по психотическому типу, который может перейти в глубокие, необратимые изменения личности вплоть до органических поражений мозга – стойкая дисгармония личности с неадекватным отражением окружающего мира, с нарушением социального поведения, изменением различных сторон психической деятельности. Неоднократно отмечаются случаи бреда, галлюцинации, психомоторные и аффективные расстройства.

Необходимо отметить, что характерные особенности психики при избыточной активности одного из полушарий зависят от исходного типа латеральности. Н. Н. Брагиной и Т. А. Доброхотовой показано, что у правшей с поражением правого полушария чаще наблюдаются онейроидные состояния, а при поражении левого - наблюдается сумеречное состояние сознания с выпадением памяти, но при этом внешняя активность сохраняется на уровне автоматизированных действий. Тоскливая депрессия наблюдается обычно при поражении правого, а тревожная депрессия – левого полушария. У левшей картина совершенно иная. В картине одностороннего поражения мозга левшей примечательна тенденция к преобладанию галлюцинаций. Для некоторых леворуких картина повторяет таковую у правшей, что подтверждает идею о различии рукости и функциональной асимметрии в целом. Таким образом, можно сделать заключение, что различные пред- и патологические состояния в значительной мере связаны с функциональной асимметрией мозга и во многих случаях нарушение взаимоотношений полушарий приводит к нарушению нервно-психической и соматической сфер[7].


1.3. Роль сна и сновидений в адаптации к внешним условиям

1.3.1. Современные представления о функциях сна


Сегодня существует более 30 теорий функционального назначения сна. Традиционно наибольшей распространенностью пользуется представление, согласно которому сон нужен для отдыха ЦНС, и в первую очередь головного мозга [8].

Наряду с гипотезой об отдыхе головного мозга во время сна существует концепция коркового гомеостазиса, согласно которой редукция сенсорных сигналов, поступающих извне, ведет в медленном сне к компенсаторному выделению сигналов из мозга, в то время как парадоксальный сон повышает тонус коры с помощью эндогенной афферентации.

Оригинальную точку зрения имеет Т.Н. Ониани, который считает, что во сне организм отдыхает от бодрствования, а в бодрствовании – от сна [42]. Разновидностью восстановительной теории сна является информационно-адаптационная теория, согласно которой в состоянии сна происходит очищение хранилища информации, пересмотр и обновление программы действия [4]. Близкой к ней по идее является гипотеза Н. И. Моисеевой, считающей, что происходит «чистка», но не хранилища информации, а биоритмов, а также регулировка этих ритмов [37].

Кроме гипотез о функциональном назначении сна существуют и гипотезы о роли его отдельных фаз. Так, парадоксальному сну приписывается функция периодической активации мозга во время сна, что предотвращает нежелательные изменения в структуре нервных клеток, а также функцию поддержания сна в течение длительного времени [4]. Парадоксальному сну отводят также роль преодоления умственной усталости. Н. И. Моисеева считает, что этот вид сна играет роль предохранительного клапана, соответствующему чрезмерному усилению активности, которая могла бы в противном случае повлечь пробуждение [37].

Ряд авторов придерживаются мнения об адаптивной функции этой фазы сна, защиты личности от нерешенных конфликтов; функциональной задачей парадоксального сна является компенсация отказа от поисковой активности в существовании [10, 30, 44, 47].

Современные гипотезы полагают, что назначение быстрого сна – не допустить чрезмерного углубления медленной фазы сна. Основанием для этой гипотезы являются биохимические процессы, происходящие во время обоих фаз сна [6].

Что касается медленноволнового сна, то большинство исследователей сходится на том, что этой фазе принадлежит основная роль в обеспечении восстановительной функции сна [6]. Медленному сну и, в частности, дельта-с ну, приписывается также активная роль в улучшении адаптивных процессов при действии различных стрессовых раздражителей [10].

Существует так называемая энергетическая теория сна, впервые предложенная К. Фишер. Согласно этой теории, функция сна состоит в поддержании оптимума расхода энергии организма и его жизненных сил. Данную теорию некоторые авторы рассматривают с точки зрения экономии энергии и пластических веществ, связывая потребность во сне с совпадением ночного времени суток и негативных фаз циркадных биоритмов [6,28]. Кроме основной, сон имеет и другие функции – восстановительную, охранительную и функцию переработки информации. На основании этих теорий М. М. Богословский делает вывод: головной мозг здорового человека при малых и средних умственных и физических нагрузках в течение дня не устает и в особом отдыхе не нуждается [6].

Одной из основных функций сна является социопсихическая адаптация человека. Функциональная недостаточность системы «быстрый сон – сновидения» приобретает большое значение в патогенезе невротических и соматических расстройств.


1.3.2. История развития представлений о функциях сновидений.


Попытки научно объяснить сновидения возникали с давних времён. Наиболее ценные мысли высказал Аристотель. Он считал, что сновидения есть мышление, продолженное во время сна; на содержание сновидений влияет состояние организма, и поэтому по сновидениям можно предугадать начинающиеся болезни.

В средние века в Европе появились интересные работы. Ф. Бэкон говорил, что во сне «внутренние органические возбуждения проецируются во внешний мир, проявляясь сновидением»[12]. Ламеттри считал сновидения продуктом частичного бодрствования головного мозга.

K. Burdach (1838) полагал, что «душа во сне способна правильно толковать воспринимаемые чувственные впечатления и реагировать на них». Из наиболее известных исследователей XVIII – XIX в., необходимо отметить K. Richard (1766), F. Hildebrand (1875), P. Radestock (1878), Ph. Tisse (1898). Они считали сновидение промежуточным состоянием между сном и бодрствованием, «каждый случайно воспринимаемый шум вызывает соответствующее сновидение» [23].

Были высказывания о полной абсурдности и отсутствии причинной связи в сновидениях, а так же о том, что сновидения и бред имеют общее происхождение. В. Х. Кандинский считал, что галлюцинации есть не что иное, как патологические сновидения.

На работе И. Г. Оршанского (1878) сказалась уже получившая в это время известность рефлекторная теория И. М. Сеченова. Сну и сновидениям он пытался дать биологическое и физиологическое объяснение, считая, что смена сна и бодрствования представляет собой проявление общего для всей природы биологического ритма. По Сеченову, в сновидениях происходят «небывалые комбинации бывалых впечатлений»[6].

С конца XIX и в начале XX в. западноевропейские исследователи всё больше и больше стали отходить от материалистического понимания сновидений. Наиболее ярко это выразилось в теории З. Фрейда. Сновидения, согласно его теории, есть проявление деятельности «бессознательной» сферы психики, скрывающей в себе наиболее важные мотивы поведения, «духовные корни», болезненные элементы. Он указывал, что само сновидение тоже невротический симптом, который к тому же имеет неоценимое преимущество в том, что проявляется у всех здоровых. При помощи психического анализа сновидений он считал возможным познать «бессознательную» область человека. Фрейд полагал, что подсознательные элементы психики играют почти исключительную роль в возникновении и формировании сновидений, внешние же и соматические раздражители почти не имеют значения.

Действительно, связь между материальными процессами в головном мозге и психическими проявлениями его деятельности еще мало изучена. Область бессознательного в нашей психике есть и оказывает влияние на сознание[12].

Последующий период развития научной мысли о сновидениях был очень плодотворным благодаря появлению работ И. П. Павлова, посвященных изучению деятельности головного мозга и экспериментально установивших не только общие принципы, но и много конкретных закономерностей работы больших полушарий. Он считал, что в основе сновидений лежит хаотическое растормаживание корковых нервных следов различной давности, соединяющихся самым разнообразным образом. Л. А. Орбели полагал, что во время сна тормозные процессы отделяют некоторые отделы коры головного мозга, тогда как другие функционируют и тем самым обуславливают появление сновидений [23].

Ряд исследователей предполагает, что сновидения выполняют какую-то важную функцию и необходимы каждому человеку, так как нарушение сна в период, когда были сновидения, вызывало у людей повышенную раздражительность, беспокойство[12]. Другую точку зрения на этот вопрос имеет В. Н. Касаткин, считающий, что наличие большого числа сновидений, особенно неприятных, является признаком нарушения функционального состояния ЦНС, вызванного неблагоприятными внутренними или внешними раздражителями [23].

Использование методики ЭЭГ показало, что электроэнцефалографические картины сна значительно изменяются на протяжении одной записи, что позволило создать понятие «фазы сна». Впервые картина субкортикограммы человека в момент сновидений зарегистрирована Н. И. Моисеевой [37]. Оказалось, что в момент сновидений в подкорковых образованиях человека происходит мгновенное нарастание частоты импульсной активности [36]. При пробуждении из быстрого сна здоровые испытуемые в 80-90% случаев докладывают о сновидениях.

В связи с применением к изучению сновидений психофизиологического подхода появилась возможность для сближения науки о функции сна с современными представлениями о психологии личности. Эти представления учитывают значительные индивидуальные различия, обусловленные широким спектром мотиваций и различными соотношениями у каждого человека механизмов психологической защиты.


1.3.3. Связь сновидческой деятельности с личностными особенностями


Правомерно предположить, что существенное влияние на сон оказывают индивидуально-типологические особенности личности, однако фундаментальные исследования этой проблемы практически отсутствуют. Некоторые исследователи, тем не менее, обращают внимание на тот факт, что частота отчетов о сновидениях и их содержание зависит как от адаптивных особенностей самих сновидений, так и от психо-типологических особенностей личности [44].

Выявлено, что субъективная активность засыпания высокотревожных лиц более чем в два раза больше, чем у низкотревожных. Эта разница возникает из-за нарушения способности человека адекватно оценивать длительность своего сна, так называемые нарушения «чувства сна», засыпания, а так же его необходимости. Высокотревожным людям для того, чтобы быть в оптимальной форме, необходимо спать больше, чем низкотревожным, хотя при увеличении длительности сна больше обычного у первых часто ухудшается самочувствие. Хорошее настроение и самочувствие после пробуждения приходит в 2 раза позже к высокотревожным лицам [25]. Сон акцентуированных личностей (в соответствии с концепцией Леонгарда) по сравнению со сном лиц, не имеющих акцентуаций характера, отличается укорочением общей длительности. Уменьшением латентного периода наступления фазы быстрого сна при компенсаторном увеличении представленности дельта – сна. При разделении акцентуированных личностей по типам акцентуаций выявлено, что фактор личности оказывает существенное влияние на показатели сна, главным образом на продолжительность дельта – сна[31, 38-39].

У здоровых сенситивных личностей интенсивность сновиденческих отчетов при пробуждении из быстрого сна выше, чем у несенситивных [44]. Среди лиц с высоким нейротизмом чаще встречаются испытуемые, которые считают, что видят сновидения почти каждые сутки и на протяжении всей ночи. У лиц с высоким нейротизмом субъективно оптимальная длительность суточного сна несколько выше, чем у лиц с низким нейротизмом; среди эмоционально нестабильных недовольные глубиной своего сна составляют почти третью часть. Эмоционально нестабильные личности лучше и дольше помнят содержание сновидений, чаще видят особые сновидения перед болезнью, кошмарные сновидения, чем эмоционально стабильные. Эти результаты показывают большую значимость, образность, информативность, эмоциональность сновидений у лиц с высоким уровнем личностной тревожности, нейротизма и экстравертированности по сравнению с низкотревожными, эмоционально стабильными и интровертированными, что является, по-видимому, компенсаторной реакцией первых для улучшения их адаптации к окружающей социальной среде. Почти все экстраверты хотят видеть сны. И, несмотря на то, что им часто снятся кошмары, они желают видеть именно эмоциональные сны, что в большей степени и способствует их адаптации [27].

Интроверты реже видят кошмарные сновидения, почти у 43% собственная речь в сновидениях отсутствует. У интровертов исходно преобладает более высокий уровень активации после депривации сна – они в состоянии выполнить все задания на бдительность успешно в отличие от экстравертов [1]. У экстравертов выше активность в сновидениях. Женщины с конвергентным типом мышления обнаруживают большую вариабельность в отчетах о сновидениях, чем женщины с дивергентным типом мышления. У женщин в период менструаций обнаруживается больше эмоциональных конфликтов в сновидениях. Сновидения мужчин более активны, в них больше мотивов враждебности по отношению к другим мужчинам[45, 58].

Таким образом, индивидуально-типологические особенности личности оказывают существенное влияние на восприятие человеком своего сна.


1.3.4. Связь сновидческой деятельности с функциональной асимметрией мозга


Функциональная асимметрия полушарий играет важную роль в механизмах психологической защиты. Известно, что отчеты о сновидениях, в том числе и с включением зрительных компонентов, в значительной части случаев сохраняются после расщепления мозга. Это факт принципиальной важности, поскольку он означает, что сновидения могут развертываться исключительно на основе функциональных возможностей отчитывающегося левого полушария. Впрочем, жесткая связь зрительных образов и не только во время сновидений, но и во время бодрствования с активностью правого полушария подвергается сомнению рядом авторов [46]. Многие исследователи предполагают, что в продуцировании образов и снов принимает большое участие правое полушарие, большая активность которого заметна при наличии невротических черт личности [26]. За последние годы получены некоторые прямые доказательства важной роли правого полушария в происхождении сновидений: 1) на ЭЭГ во время быстрого сна на фоне уменьшения физиологической связи между полушариями регистрируется более высокая активность правого полушария; 2) при органическом поражении правого полушария снижается возможность к продуцированию образов и уменьшаются отчеты о сновидениях; 3) при электрическом раздражении правой височной доли во время нейрохирургических операций больные отчитываются о переживаниях, напоминающих сновидения [47].Самые яркие сновидения отмечаются в последних циклах сна, но именно в этих циклах доминирование активности правого полушария сменяется доминированием активности левого [46].

Активность правого полушария больше связана с бессознательными процессами, анализом невербальной информации, отрицательными эмоциями (печалью и страхом), а левого – с сознательными и речевыми процессами, положительными эмоциями. Большая эмоциональная лабильность, меньшая сила торможения нервных процессов у правополушарных показывают, что эмоционально-психологическая устойчивость у них меньше, чем у левополушарных.

По данным некоторых исследователей, процент цветных сновидений больше у правополушарных, они чаще видят кошмарные сновидения, чаще испытывают разнообразные ощущения (зрительные, вкусовые и т. п.). Сновидения правополушарных более информативны: они слышат во сне музыку, лучше понимают речь, считают, что видят «вещие» сновидения. Повышение значимости, образности, эмоциональности сновидений у правополушарных является компенсаторной реакцией для улучшения их адаптации, уменьшения невротизации[25,27].

Проблема межполушарных отношений в стадии быстрого сна остается спорной. Более высокая активность левой руки в психомоторных тестах при пробуждении из быстрого сна коррелирует с более яркими отчетами о сновидениях. После пробуждения из быстрого сна лучше выполняются тесты, адресованные правому полушарию, а после пробуждения из медленного – тесты, адресованные левому. Частота отчетов о типичных, насыщенных образами сновидениях не зависит от наличия и выраженности правополушарной доминантности, что в принципе можно объяснить одинаковым сдвигом в сторону активации правого полушария во время быстрого сна как у лиц с исходным доминированием правого, так и у лиц с исходным доминированием левого полушария [42]. Имеется предположение, что характер межполушарной асимметрии меняется в течение суток в определенном ритме, который продолжается во время сна, совпадая с ритмом медленный сон – быстрый сон. Следовательно, левое полушарие принимает участие в генерации сновиденческой активности, которая качественно отличается от таковой, связанной с правым полушарием. Отсюда напрашивается вывод, что правое и левое полушария могут отвечать за разные аспекты сновидческой активности [46].


1.3.5. Особенности сновидческой деятельности в условиях стресса и патологии


Данные о влиянии на сон внешних факторов, особенно эмоцио­нально значимых, довольно противоречивы, к тому же ряд таких данных получен в эксперименте на животных и не может быть прямо перенесен на человека.

Показано, что очень многие воздействия — непрерывный шум, болевые раздраже­ния, резкое ограничение двигательной активности животного, реакция ярости, искусственно вызванная раздражением соответствующих зон мозга — провоцируют и вызывают простую ответную активно-оборонительную реакцию по типу избегания или агрес­сии, вызывают у экспериментальных животных существенное уменьшение представленности быстрого сна.

На человеке наиболее подробно изучено влияние на сон но­вых, необычных условий при первом исследовании полиграфиче­ской структуры сна в энцефалографической камере. Большинством исследователей показана редукция быстрого сна и удли­нение латентного периода быстрого сна в первую ночь исследо­вания, причем без эффекта отдачи в последующие ночи[44].

Менее определены данные о влиянии первой ночи исследова­ния на дельта-сон: имеются сообщения о некоторой редукции дельта-сна и об отсутствии изменений дельта-сна. Доказано, что у пожилых людей адаптация к ситуации исследования (проявляющаяся восстановлением длительности быстрого сна) происходит не после первой, а только после второй ночи. В то же время имеются отдельные сообщения, что эффект первой ночи вообще не является обязательным и при эндогенной депрессии он отсутствует, как правило. Вопрос о природе эффекта первой ночи в литературе почти не обсуждается. Можно предположить, что ситуация исследо­вания, как новая и необычная, вызывает тревогу, ориентирован­ную вовне, с повышенной готовностью к пробуждению и актив­ному взаимодействию с внешней средой, что и приводит к редукции быстрого сна.

Данные о воздействии на сон естественных стрессорных ситуаций не только очень немногочисленны, но и малоинформативны. Holdstock и Vershoor исследовали сон студентов до, во время и после экзаменационной сессии и обнаружили только сокращение общего времени сна в период сессии без изменения структуры сна. Khowless с соавторами исследовали сон 9 новичков и 9 опытных парашютистов за четыре ночи до прыж­ка с парашютом и в ночь после прыжка. В ночь непосредственно перед прыжком по сравнению с фоном было выявлено незначительное изменение сна: у опытных прыгунов удлинен период засыпания, у новичков увеличена 1-я стадия [42].

C точки зрения гипотезы Н. И. Моисеевой [36,37], рассогласование биологических ритмов различных функций является пусковым механизмом сна, вызывающим инстинктивное поведение, окрашенное эмоционально – желание спать. Если заснуть удается, то стадии сна идут своей чередой и необходимое регулирование осуществляется в должной мере – положительные эмоции находят свое отражение в ощущении хорошего состояния и хорошего настроения после сна или возникают в парадоксальной фазе сна и выражены в более или менее эмоционально окрашенных сновидениях. В исследовании Н.И. Моисеевой (1975) стрессорная ситуация приводила к увеличению общей продолжительности сна, уменьшению числа переходов из стадии в стадию и уменьшению числа эпизодов быстрого сна [36].

Несколько более определенные результаты получены при таком специфическом экспериментальном эмоциональном стрессе, как демонстрация перед сном фильма, вызывающего тревогу. После просмотра такого фильма меняется в основном не структура ночного сна, а содержание отчетов о сновидениях при пробуждениях из быстрого сна. В одних случаях некоторые элементы фильма внедряются в содержание сновидений, возрастает тревожность сновидений и увеличивается число бессодержательных отчетов о сновидениях. В других случаях не было прямого внедрения содержании стрессирующего фильма в содержание сновидений, но сами отчеты о сновидениях становились длиннее, были более образными, эмоциональными и необычными, хотя и без негативного эффекта. В исследованиях Соhеn установлено, что те субъекты, у которых элементы неприятных предсонных переживаний внедряются в сновидения, обнаруживают более хорошую адаптацию к стрессирующей ситуации и повышенную готовность вновь встретиться с этой ситуацией [13].

Выводы, сделанные из этого, заключаются в том, что структура сна в условиях эмоционального стресса может определяться особенностями реагирования субъекта на стресс, причем тип реагирования может иметь столь решающее значение, что способен нивелировать даже эффект первой ночи. Для проверки этой гипотезы В.М. Шахнарович и А.М. Гончаренко провели исследование 37 студентов в естественной стрессовой ситуаций – ситуации экзаменов. Было выявлено существование 2-х типов реагирования на эмоциональный стресс, различающиеся по степени вовлечения компенсаторных механизмов: по состоянию мышечного тонуса, пульсовым характеристикам, длительности дельта-сна и длительности быстрого сна.

Между выделенными группами оказались существенные от­личия по структуре ночного сна. У субъектов I груп­пы и в контроле, и особенно в ночь после экзамена, процентная представленность дельта-сна оказалась выше, чем у субъектов II группы, больше за счет первого цикла. У субъектов II группы имелся достоверный прирост процентной представленности быст­рого сна в ночь после экзамена по сравнению с контрольной главным образом за счет 2-го цикла, и по этому же показателю их постэкзаменационная ночь отличалась от постэкзаменационной ночи субъектов I группы. В I группе после движений тела зарегистрировано вдвое больше переходов в непосредственно предшествующую стадию медленного сна, тогда как во II группе более часты «перескоки» через стадию (например, переход из IV стадии во II, минуя III). В ночь после экзаменов это различие между группами стано­вится достоверным, иными словами, активирующее действие движений выше во II группе. У испытуемых II группы пульс в ночь после экзаменов в быстром сне достоверно чаще, чем у испытуемых I группы. В контрольных исследованиях меж­ду двумя группами нет различий по частоте пульса в медленном и быстром сне.

Первый тип (адаптивный) характеризуется быстрым восстановлением вегетативных и электромиографических показателей после прекращения стрессового воздействия и отсутствием последующих изменений в объективных показателях сна. Такой тип реагирования на стресс можно считать оптимальным и по сути своей адаптивным, поскольку адекватно возникающее нервно-эмоциональное напряжение в полной мере находит разрядку в реальной ситуации. Можно полагать, что такой тип реагирования сопряжен с повышенным уровнем саморегуляции процессов и хорошей психовегетативной и психосоматической интеграцией.

Второй тип (субадаптивный) характеризуется длительным сохранением вегетативных и миотонических сдвигов после окончания стрессового воздействия, возрастанием тревожности, тенденцией к появлению невротического стиля деятельности, а также увеличением представленности стадий быстрого сна. Очевидно, что у людей с подобным типом реагирования стрессовая ситуация инициирует возникновение психофизиологического состояния, требующего вовлечения дополнительных компенсаторных механизмов [58].

Из этих результатов легко может быть сделан вывод, что потребность в быстром сне определяется необходимостью для организма сновидений и такая потребность в сновидениях у разных людей различна. Более того, она зависит не только от особенностей личности индивида и психического состояния в период исследования, но и от характера его деятельности в период депривации [47].

Для пациентов с органической неврологической патологией характерна более редкая, чем у здоровых испытуемых, встречаемость сновидений с логичным сюжетом, личность пациентов менее активно участвует в сюжете сновидений, достоверно чаще встречаются повторяющиеся сновидения. Сновидения больных неврозами, по сравнению со здоровыми, чаще не завершаются или имеют неблагоприятный исход, содержат незнакомые лица и обстановку, в них чаще представлено прошлое и будущее время и реже – настоящее, реже отмечается сюжетная связь сновидений с событиями бодрствования, и, вместе с тем, с большей частотой фиксируется связь сюжета с психотравмирующим воздействием, чаще встречаются сновидения с повторяющимся сюжетом [15].


















ГЛАВА 2. МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ



В ходе моей работы было исследовано 3 группы испытуемых. Первая группа являлась контрольной и состояла из 65 человек в возрасте от 20 до 44 лет. Вторая группа состояла из женщин, страдающих хроническими гинекологическими заболеваниями, и включала в себя 30 человек. Третья группа состояла из беременных женщин, не отягощенных патологической наследственностью и с нормальным протеканием процесса беременности. Эта группа состояла из 25 человек. С каждым испытуемым велась индивидуальная работа. Проводилась оценка типологических параметров по методике А. Белова «Формула темперамента», содержащей в общем 80 утверждений (по 20 на каждый тип темперамента)[50]. Формула темперамента рассчитывалась следующим образом:

Фт =(? Х /?общ*100% + ? С /?общ*100% + ? Ф/?общ*100% + ? М /?общ*100%). Оценка личностных параметров проводилась с помощью характерологического опросника К. Леонгарда, содержащего 88 вопросов [41].

Психофизиологический статус и реактивность оценивались с помощью цветового теста Люшера [35]. Было проведено 2 выбора, измерялось положение цвета, и вычислялись индексы [2, 32]:

Г= (А4 + А1) – (А2 + А3);

К= (А1 + А2) – (А3 + А4);

ЛС= 8,1х1 + 6,8х2 + 6х3, где х – балл, 1-3 – номер позиции;

СС= 6у6 + 6,8у7 + 8,1у0, где у – балл, 6-8 – номер позиции;

С= ЛС+ СС;

ЛБ= (А2 + А4) – (А1 + А3);

ВБ= (А3 + А4) – (А1 + А7);

Р= А2 + А3 + А4, где Аn – баллы позиции n – го цвета.

Асимметрия оценивалась с помощью батареи тестов, разработанных в лаборатории психофизиологии кафедры физиологии человека и животных и валеологии КемГУ [7,21], которые включали следующие методики:

1. Сенсорная асимметрия (С. А.) – определение ведущего глаза, ведущего уха, ведущей руки (тактильное ощущение) – всего 8 субтестов[7]. Результаты по каждому отдельному субтесту оценивались как +1, 0, -1. Сенсорная асимметрия рассчитывалась по формуле:

С. А. = ? С. А../N С. А.*100%, где N=8.

2. Моторная асимметрия (М. А.) – определение ведущей руки, ведущей ноги – всего 10 субтестов [7]. Результаты по каждому отдельному субтесту оценивались как +1, 0, -1. Моторная асимметрия рассчитывалась по формуле: М. А. =? М. А../N М. А.*100%, где N=10.

3. Речевая асимметрия (Р. А.) – определение центра письма, центра речи, центра счета, слухового центра - всего 4 субтеста [7]. Результаты по каждому отдельному субтесту оценивались как +1, 0, -1. Речевая асимметрия рассчитывалась по формуле: Р. А. = ? Р. А./N Р. А.*100%, где N=4.

Рассчитывалась также общая асимметрия (О. А.) по формуле:

О. А. = ? общ../Nобщ.*100%.

Динамическая асимметрия оценивалась с помощью метода полуколичественной оценки взаимодействия полушарий головного мозга «ленивая восьмерка»[17,20]. Испытуемого усаживают за стол, просят взять карандаш обоими руками и, не глядя на лежащий перед ним лист бумаги, нарисовать одним движением символ бесконечности или горизонтальную («ленивую») цифру 8, на которой оператор помечает конец движения. В соответствии с нулевой гипотезой, кольца «восьмерки» отражают работу полушарий головного мозга, «активность» которых пропорциональна площадям петель. Отмечалось наличие разрывов, «хвостов» и блоков; рассчитывались площади колец SЛП, SПП, а также общая площадь Sобщ. и коэффициент динамической асимметрии КДА по формулам:

Sобщ. =SЛП + SПП;

КДА= (SЛП - SПП) / (SЛП + SПП)*100%.

В настоящее время наблюдается практически полное отсутствие методов изучения сновидений. В связи с этим сновидения оценивались с помощью разработанного нами опросника – интервью, в который входили следующие вопросы:

  1. Видите ли вы сновидения? (0 – нет; 1 – редко, несколько раз в год; 2 – несколько раз в месяц, 1-2 раза в неделю; 3- каждую или почти каждую ночь).

  2. Вы видите цветные или черно-белые сны? (0 – нет; 1 – черно – белые сны; 2 – черно-белые и цветные сны; 3 – цветные сны).

  3. Снятся ли вам тревожные, неприятные сновидения или кошмары (0 – нет; 1 – тревожные сны; 2 – кошмары).

  4. Слышите ли во сне звуки? (0 – нет; 1 –да)

  5. Ощущаете ли запахи в сновидениях? (0 – нет; 1 – да)

  6. Ощущаете ли вкус чего-либо в сновидениях? (0 – нет; 1 – да)

  7. Бывают ли ощущения прикосновений в сновидениях? (0 – нет; 1 – да)

  8. Осознаете ли свое присутствие в сновидениях, видите ли себя во сне? (0 – нет; 1 – плохое; 2 – на среднем уровне; 3 – хорошее).

  9. Способны ли вы управлять сновидениями? (0 – нет; 1 – плохо; 2 – на среднем уровне; 3 – хорошо).

  10. Бывает ли, что сновидения повторяются? (0 – нет, 1 – иногда; 2 – достаточно часто; 3 – постоянно повторяются).

  11. Хорошо ли запоминаете сновидения? (0 – нет; 1 – плохо; 2 – на среднем уровне; 3 – хорошо).

Каждый из параметров, соответствующий номеру вопроса, исследовался независимо от других, кроме того, подсчитывалась общая оценка выраженности сновидческой деятельности.

Полученные результаты заносились в базу данных и обрабатывались стандартными математическими методами (Statistica 5.0).


ГЛАВА 3. РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ


3.1. Сравнение психофизиологических показателей контрольной и опытных групп


При сравнении психофизиологических показателей контрольной и опытных групп были получены некоторые достоверные отличия (см.Приложение). Так, выраженность экзальтированного типа акцентуации достоверно выше в контрольной группе, чем у гинекологических больных и беременных. Гипертимность, циклотимность и неуравновешенность у беременных ниже, а у гинекологических больных выше, чем у контрольной группы. Эмотивность достоверно больше у гинекологических больных по сравнению с контролем, а величина застревающего типа акцентуации у контрольной группы выше, чем у гинекологических больных. В данном случае происходит некоторый перенос чувствительности акцентуированных личностей с эмоциональной сферы на телесную.

Женщины, имеющие гинекологическую патологию, достоверно чаще ставят желтый цвет на первые позиции, чем две другие группы. В психологическом плане это подразумевает крупный конфликт, от которого необходимо избавиться. Беременные женщины склонны к предпочтению черного цвета по сравнению с контрольной группой и патологией. У гинекологических больных величина гетерономности достоверно выше, чем у контрольной группы, что указывает прежде всего на напряжение адаптационных процессов, нарушение гомеостаза. Индекс вегетативного баланса у беременных женщин выше, чем у двух других групп. Симпатический тонус, по-видимому, является результатом физических и эмоциональных воздействий, обусловленных спецификой «нового» функционального состояния.

У беременных величина статических асимметрий (сенсорной, моторной, речевой и общей асимметрии) достоверно выше, в то время как активность левого и правого полушарий, а так же КДА при определении динамической асимметрии ниже, чем у контрольной группы и женщин, имеющих гинекологическую патологию. Рост общей асимметрии при понижении абсолютной активности полушарий может быть связан с увеличением гомеостаза, концентрацией на внутреннюю среду. КДА достоверно выше у гинекологических больных по сравнению с другими группами. В контрольной группе величина моторной асимметрии, а так же активность правого полушария и общая активность при определении динамической асимметрии достоверно ниже, чем у женщин с гинекологической патологией. Наличие «хвостов» при определении динамической асимметрии у беременных и гинекологических больных достоверно ниже, чем в контрольной группе, а наличие блоков – выше у женщин с гинекологической патологией. Блоки подразумевают нарушение процессов регуляции, в то время как «хвосты» - отражают естественную утечку энергии какого-либо канала.

Сравнение в исследованных группах показателей субъективной оценки сновидений позволило выяснить, что у женщин с гинекологической патологией по сравнению с контролем достоверно более высокую оценку имеют параметры наличия сновидений, цветовых, зрительных, вкусовых, осязательных ощущений в сновидениях и страха в сновидениях. Последний параметр достоверно выше у беременных женщин по сравнению с гинекологическими больными и контрольной группой. Мы предполагаем, что в данном случае страх в сновидениях вторичен и отражает, прежде всего, возрастание роли правого полушария у этой группы. У контрольной группы наличие осязательных ощущений в сновидениях ниже, чем у беременных женщин. Управляемость сновидениями у беременных ниже, чем в других группах.




3.2. Исследование структуры функциональных связей


3.1.2. Контрольная группа


В исследованной группе выявлено 7 корреляций психофизиологического статуса и сновидений (5 положительных, 2 отрицательные связи) (см. рис. 1), а так же 8 корреляций с асимметрией (6 положительных, 2 отрицательные связи) (см. рис. 2).

В частности, вкусовые ощущения в сновидениях положительно связаны с выбором зеленого цвета. Этот факт можно объяснить тем, что зеленый цвет, по Люшеру [35], отвечает за гладкую мускулатуру, т. е. органы пищеварения. Обонятельные ощущения в сновидениях отрицательно связаны с выбором фиолетового цвета, который в интерпретации Люшера символизирует фантазию, эмоциональность. Это перекликается с полученными данными о том, что сверхэмоциональные личности испытывают обонятельные ощущения в сновидениях.

Управляемость сновидениями отрицательно связана с выбором черного цвета, что связано с желанием избежать необходимости от чего-либо отказываться и контролировать свои действия и решения. Запоминаемость сновидений положительно коррелирует с выбором коричневого цвета. Коричневый является индикатором сенсорного состояния тела, располагается на первых позициях, если имеет место физический дискомфорт или наличие проблем, с которыми человек не считает себя способным справиться [35]. Соответственно, с возрастанием потребности в решении проблемы возрастает и способность запоминать сновидения, как один из механизмов психологической защиты. Наличие кошмаров, страхов в сновидениях положительно связано с такими индексами, как ситуативный стресс и общий стресс. Это связано, прежде всего, с тем, что стрессированные личности, как правило, отдают предпочтение дополнительным цветам, ставя их на первые позиции и используя основные в качестве компенсации; компенсация также выражается в сновидениях путем проигрывания определенных кошмарных ситуаций, которые, как указывалось выше, выполняют функцию эмоциональной разрядки. Управляемость сновидениями положительно связана с индексом личностного баланса. По-видимому, способность управлять сновидениями зависит от независимости, целеустремленности, гармоничности личности.

В группе обследуемых выявлено 11 положительных связей блока сновидений с блоком психо-типологических параметров (акцентуаций), а так же – 8 связей (4 положительных, 4 отрицательных) акцентуаций с блоком асимметрии (см. рис. 1 –2).

Наличие кошмаров, страхов положительно связано с целым комплексом психо-типологических особенностей, таких как тревожный и неуравновешенный тип акцентуаций, а так же меланхоличный темперамент. Известно,что ночные кошмары возникают в стадии дельта-сна и выполняют функцию эмоциональной разрядки[45].

Педантичный тип акцентуации положительно связан со слуховыми ощущениями в сновидениях. Выраженность акцентуаций экзальтированного типа положительно коррелирует с обонятельными ощущениями в сновидениях, возможно, из-за присущей данному типу сверхвозбудимости подкорковых структур.

Повторяемость одних и тех же сновидений так же положительно связана с неуравновешенным типом акцентуаций, так как подобным личностям, необходима большая компенсация отказа от поиска в состоянии бодрствования. Неумение решить проблему наяву ведет к большей сновидческой активности, причем к повторению одних и тех же сюжетов. В них отражаются повторные безуспешные попытки преодолеть не столько какое-то определенное препятствие, сколько чувство собственной беспомощности.



Рис.1. Взаимосвязь показателей сновидческой деятельности с остальными переменными в контрольной группе

Рис.2. Взаимосвязь показателей асимметрии с остальными переменными в контрольной группе


Наличие цвета в сновидениях положительно коррелирует с демонстративным типом акцентуаций. В литературе описывается, что включение в сновидения цветовых впечатлений обусловливается высокой значимостью для субъекта определенной ситуации[44].

С возрастом блок асимметрии имеет 2 отрицательные связи и 3 положительные – с блоком асимметрии. Возраст отрицательно связан с двумя субъективными характеристиками сновидений – частотой и управляемостью. Известно, что люди, утверждающие, что они не видят снов или видят их очень редко, просто не просыпаются в фазе сновидений[47]. Следовательно, с возрастом люди реже просыпаются в фазе быстрого сна. Также, по-видимому, с возрастом происходит уменьшение межполушарной асимметрии, вследствие чего уменьшается способность к управлению сновидениями [7].

На сновидения оказывают существенное влияние половые различия (7 положительных корреляций). Выявлено, что женщины видят сны чаще, чем мужчины, лучше их запоминают, чаще видят цветные сны, лучше управляют сновидениями, чем мужчины, чаще осознают себя во сне, а так же испытывают слуховые ощущения в сновидениях. Безусловно, это связано с большей неуравновешенностью, эмоциональностью женщин, что, скорее всего, связано с повышенной активностью правого полушария, которое, как уже указывалось выше, отвечает за продуцирование образов и снов.

С асимметрией блок сновидений имеет 4 отрицательные связи (см. рис. 1–2). Частота сновидений и зрительные ощущения в сновидениях отрицательно связаны с уровнем речевой асимметрии, т.к. в сновидениях используются механизмы невербально-образного мышления. С одной стороны, невербальное образное мышление может успешно функционировать без участия вербального мышления, с другой – осознание сновидений происходит, потому что в условиях функционально полноценного быстрого сна и отсутствия «блоков» нет оснований их не осознавать.

Наличие «хвостов» при определении динамической асимметрии отрицательно связано со способностью управлять сновидениями, так как для способности к управлению необходимо сосредоточение, согласование волевых психических процессов, а хвосты представляют собой рассредоточение, рассеивание энергии, «активности» полушарий. Наличие блоков при определении динамической асимметрии отрицательно связано со слуховыми ощущениями.

Параметры субъективной оценки сновидений связаны между собой 41 положительной связью (см. рис. 3). Так, цвет в сновидениях связан как со зрительными, так и со слуховыми ощущениями, а также с частотой сновидений и осознанием роли собственного «я» во сне. Очевидно, если субъект утверждает, что часто видит сновидения, его сон характеризуется относительной поверхностностью, что связано с увеличением яркости, образности, эмоциональности сновидений, что подтверждает тот факт, что частота сновидений также коррелирует с запоминаемостью, повторяемостью, осознанием себя во сне, управляемостью. Логично, что частота сновидений связана со зрительными и слуховыми ощущениями, как наиболее распространенными.

Зрительные ощущения, как уже было сказано, связаны со всеми основными параметрами, как-то: осознанием, управляемостью, запоминаемостью, повторяемостью, частотой, слуховыми и осязательными ощущениями. Слуховые ощущения связаны с управляемостью и осознанием, а так же с обонянием и вкусом. Вкусовые ощущения связаны с обонянием и осязанием. Осознание себя в сновидениях коррелирует с управляемостью и запоминаемостью.

Единственный параметр, с которым связано наличие страхов и кошмаров – это повторяемость. Эти параметры, как указывалось выше, коррелируют и с неуравновешенным типом акцентуаций, что объясняется потребностью в повышении компенсаторной функции сновидений.

зрение цвет страх

слух осознание







вкус управляемость




обоняние запоминаемость



осязание повторяемость

частота -положительная связь


Рис. 3. Структура взаимосвязей показателей сновидческой деятельности у контрольной группы3.2.2. Гинекологические больные


В исследованной группе выявлено 25 корреляций психофизиологического статуса и сновидений (17 отрицательных и 8 положительных связей) (см. рис. 4), а также 30 связей с блоком асимметрии (17 положительных и 13 отрицательных) (см. рис. 5).

Так, частота сновидений отрицательно связана с выбором коричневого цвета и положительно – с выбором серого цвета. Видимо, сновидения у этих лиц носят компенсаторный характер и связаны с желанием защитить себя от внешних воздействий. В то же время коричневый цвет располагается тем ближе к концу ряда, чем больше сновидений, т.е., по-видимому, частота сновидений выше у лиц, близких к выздоровлению, т.к. их потребность в физическом покое расценивается как слабость, которую нужно преодолеть, что опять указывает на компенсаторную функцию частоты сновидений.

Наличие цвета в сновидениях отрицательно связано с предпочтением серого цвета, видящие цветные сны занимают активную позицию, и чем чаще они их видят, тем более целенаправленны и активны.

Запоминание сновидений положительно коррелирует с выбором зеленого цвета. Это можно объяснить тем, что человек, выбирающий зеленый, характеризуется, по Люшеру, точной памятью, скрупулезностью при проверке фактов, критическому анализу. Человек хочет, чтобы во всем торжествовали его собственные взгляды; в этом случае повышается и значимость собственных сновидений, что может иметь большое значение в психологическом настрое больного человека и его стремлении выздороветь.

Наличие осязательных ощущений в сновидениях отрицательно связано с предпочтением красного цвета. Красный цвет отвечает за поперечно-полосатую мускулатуру, симпатическую нервную систему, органы репродуктивной системы. Отвержение красного сопровождается физическим и нервным истощением.

Рис. 4. Взаимосвязь показателей сновидческой деятельности с остальными переменными в группе с гинекологической патологией




Рис. 5. Взаимосвязь показателей асимметрии с остальными переменными в группе с гинекологической патологией

Управление сновидениями отрицательно связано с выбором фиолетового цвета. Известно, что эмоционально незрелые личности зачастую отдают предпочтение фиолетовому цвету, что означает отсутствие способности различать фантазии и действительность, а так же нерешительность. Энергичные, решительные, эмоционально зрелые личности способны управлять своими сновидениями.

Вкусовые ощущения в сновидениях положительно связаны с выбором коричневого цвета. Коричневый цвет является индикатором состояния внутренней среды организма. Если имеется физический дискомфорт или болезнь, то коричневый передвигается к началу ряда. Вкусовые ощущения в сновидениях отрицательно коррелируют с индексом личностного баланса, чем более сбалансирована личность, тем вероятнее ощущение вкуса в сновидениях.

Запоминание сновидений отрицательно коррелирует с индексом гетеро-автономии – чем выше автономность, тем лучше запоминание сновидений.

Слуховые ощущения в сновидениях отрицательно связаны с индексом концентричности-эксцентричности, чем выше эксцентричность, тем вероятнее наличие слуховых ощущений в сновидениях. Также слуховые ощущения в сновидениях отрицательно связаны с индексом личностного стресса.

Наличие осязательных ощущений в сновидениях отрицательно коррелирует с индексом концентричности-эксцентричности, чем выше эксцентричность, тем вероятнее наличие осязательных ощущений. Осязательные ощущения в сновидениях положительно связаны с индексом вегетативного баланса. Нестабильное состояние организма, напряжение функциональных систем повышает вероятность наличия осязательных ощущений в сновидениях. Управление сновидениями отрицательно коррелирует с такими индексами психоэмоционального состояния, как личностный стресс и общий стресс. Соответственно, чем выше стрессированность субъекта, тем способность управлять сновидениями ниже.

Также, управление сновидениями положительно связано с индексом работоспособности. Отсюда возникает предположение, что управлять сновидениями способны личности эмоционально устойчивые, эмоционально зрелые, адекватные, целеустремленные, сильные, работоспособные личности.

Повторение сновидений отрицательно коррелирует с индексами личностной, ситуативной и общей стрессированности, что для данной группы имеет исключительную важность, т.к. повторение сновидений явно играет компенсаторную роль.

В группе обследуемых было выявлено 10 связей блока сновидений с блоком психо-типологических параметров (акцентуаций), из которых 9 положительных и 1 отрицательная связь (см. рис. 4-5), а так же 10 связей с блоком асимметрии (6 отрицательных и 4 положительных). Наличие страхов, кошмаров в сновидениях положительно связано с таким параметром, как меланхолический темперамент.

Вкусовые ощущения в сновидениях положительно коррелируют с некоторыми психо-типологическими параметрами, как то: сангвинический темперамент, эмотивный и экзальтированный тип акцентуаций. Это легко объяснить на основании того, что экзальтированному типу присуща сверхвозбудимость, а эмотивный тип обладает большой чувствительностью. Наличие осязательных ощущений положительно связано с эмотивным типом акцентуаций. В данном случае происходит некоторый перенос чувствительности акцентуированных личностей с эмоциональной сферы на телесную. Обонятельные ощущения в сновидениях положительно связаны с холерическим темпераментом и тревожным типом акцентуаций. Из-за присущей им неуравновешенности, эмоциональной нестабильности и большой активацией подкорковых структур их сновидения более образны.

Осознание себя в сновидениях отрицательно коррелирует с педантичным типом акцентуаций. Видимо, умственная, психическая ригидность не способствует осознанию внутренней реальности.

С блоком сновидений возраст имеет три отрицательные корреляции и одну отрицательную – с блоком асимметрии. Наличие цвета в сновидениях отрицательно связан с возрастом, т.е., чем лучше выражены цветовые ощущения в сновидениях, тем моложе испытуемый. Повторение сновидений также связано с возрастом отрицательно.

С асимметрией сновидения имеют три положительные связи (см. рис. 4-5). Страх в сновидениях положительно связан с КДА. Возможная связь – выход из подсознания вытесненных днем проблем.

Активность правого полушария связана с отрицательными эмоциями, печалью и страхом. Частота кошмарных сновидений выше у лиц с преобладанием правого полушария. Запоминание сновидений положительно связано с КДА, т. к. большую роль в запоминании сновидений играет левое полушарие. Управление сновидениями положительно связано с наличием «хвостов» при определении динамической асимметрии. Это противоречие мы пока не можем объяснить. Возможно, в данном случае имеет место качественный переход от нормы к патологии.

Параметры субъективной оценки сновидений связаны между собой 18 положительными связями (см. рис. 6).

Наличие цвета в сновидениях связано с частотой сновидений. Частота сновидений связана с поверхностностью сна, увеличением яркости, образности и эмоциональности сновидений. Вкус в сновидениях связан с осознанием себя во сне, а также с обонянием и осязанием. Это совпадает с данными предыдущего исследования. Но, по сравнению с нормальной группой, в этом исследовании наблюдается гораздо меньше внутренних связей в блоке параметров субъективной оценки сновидений (18 по сравнению с 41 предыдущего исследования).


зрение страх

цвет


слух осознание






вкус управляемость



обоняние запоминаемость




осязание повторяемость


частота -положительная связь


Рис. 6. Структура взаимосвязей показателей сновидческой деятельности в группе с гинекологической патологией


Слуховые ощущения в сновидениях связаны с обонятельными и осязательными ощущениями. Управляемость связана с повторяемостью, слуховыми и обонятельными ощущениями.

Страх в сновидениях связан с осознанием себя во сне, в то время как у нормальной группы этого нет. Чем выше степень осознанности, тем страшнее у испытуемого сновидения. Видимо, в связи с заболеванием, человек пытается во сне решить проблему выздоровления либо ищет способ снять излишнее напряжение путем возникновения кошмарных сновидений, близких к реальности. Если сновидение повторяется часто, он в состоянии им управлять.


3.2.3. Беременные женщины


В исследованной группе выявлено 24 корреляции психофизиологического статуса и сновидений (10 положительных и 14 отрицательных) (см. рис. 7), а также 6 связей с блоком асимметрии (3 положительных и 3 отрицательных) (см. рис. 8).

Так, наличие сновидений положительно коррелирует с выбором фиолетового цвета, чем чаще испытуемая видит сновидения, тем меньше номер позиции этого цвета. Имеются данные, что многие женщины в период беременности предпочитают фиолетовый цвет, что связано с повышенной гормональной активностью в этот период (в т. ч. гипертиреоз, имеющий психосоматическую природу, то есть являющийся результатом стресса); т. е. женщины в период беременности испытывают стресс, становятся более эмоциональными и у них повышается частота отчетов о сновидениях. Известно, что фиолетовый цвет, по Люшеру, означает потребность в идентификации [35]. Женщины в период беременности испытывают потребность в осознании и ощущении своего нового состояния.




Рис. 7. Взаимосвязь показателей сновидческой деятельности с остальными переменными в группе беременных


Рис. 8. Взаимосвязь показателей асимметрии с остальными переменными в группе беременных

Наличие цвета в сновидениях отрицательно связано с выбором красного, а так же черного цвета. Красный представляет собой психологическое состояние расходования энергии, стремления получать результаты и добиваться успеха. Отвержение красного означает сверхвозбуждение, истощение функциональных резервов. Т.е., по-видимому, наличие цветных сновидений является у беременных следствием стресса. Наличие цвета положительно связано с выбором коричневого цвета, наличие цветных сновидений предполагает потребность в физическом покое, потребность избавиться от ситуации, вызывающей чувство дискомфорта. Наличие цвета в сновидениях отрицательно связано с предпочтением желтого цвета. Желтый цвет выражает, по Люшеру, освобождение от беспокойства, разрядку.

Вкусовые ощущения в сновидениях беременных отрицательно коррелируют с выбором черного цвета. Слуховые ощущения отрицательно связаны с выбором синего цвета, а также положительно связаны с выбором коричневого цвета. Обонятельные ощущения положительно связаны с выбором синего и зеленого цвета.

Наличие цвета в сновидениях положительно связано с такими индексами психоэмоционального состояния, как гетеро-автономия и личностный баланс. Видимо, при беременности повышается автономность субъекта и наличие цветных сновидений, которые, как было предположено ранее, являются следствием стресса, потребности в покое, невовлеченности и т. п.

Наличие кошмаров, страхов в сновидениях положительно связано с индексом вегетативного баланса. Преобладание симпатической регуляции увеличивает количество кошмарных сновидений у беременных женщин. Также наличие кошмаров отрицательно связано с индексом концентричности-эксцентричности. Страх в сновидениях положительно связан с индексом работоспособности.

Обонятельные ощущения в сновидениях отрицательно связаны с индексом концентричности-эксцентричности и с индексом гетеро-автономии. У беременных женщин активно идет процесс познания своего нового состояния, в связи с чем увеличивается автономия и как следствие – направленность на получение сигналов собственного тела.

Повторение сновидений положительно связано с индексом работоспособности. Запоминание сновидений отрицательно связано с индексом концентричности-эксцентричности. Эксцентричные личности лучше запоминают сновидения. Также запоминание сновидений отрицательно связано с индексом гетеро-автономии, как и в предыдущей группе. С увеличением автономии запоминание сновидений возрастает. Повторение сновидений положительно связано с индексом вегетативного баланса. При преобладании симпатической регуляции, т.е. неустойчивости вегетативного баланса частота возникновения сходных сновидений возрастает.

Ни один параметр субъективной оценки сновидений не связан непосредственно с индексами личностной, ситуативной и общей стрессированности.

В группе обследуемых было выявлено 11 связей блока сновидений с блоком психо-типологических параметров (акцентуаций), из которых 7 положительных и 4 отрицательных, а так же 6 связей с блоком асимметрии(1 отрицательная и 5 положительных) (см. рис. 7-8).

Частота сновидений положительно связана с тревожным типом акцентуаций, что подтверждает предыдущие предположения о том, что частота сновидений зависит от уровня стрессированности беременной женщины и чем выше тревожность, тем больше отчетов о сновидениях. Отсюда и объяснение связи наличия цветных сновидений и тревожного типа акцентуаций. Соответственно, с увеличением стрессированности увеличивается частота цветных сновидений. Наличие кошмаров, страхов в сновидениях положительно связано с истероидным типом акцентуаций.

Вкусовые ощущения в сновидениях отрицательно связаны с дистимным типом акцентуаций. Так как в норме вкусовые ощущения связаны с такими типами акцентуаций, как экзальтированный, эмотивный тип акцентуаций, то в данном случае в связи с новым состоянием организма возможно кратковременное нарушение процессов регуляции. Также с этим типом акцентуаций отрицательно связано наличие слуховых ощущений и осознание собственного «я» в сновидениях.

С возрастом блок сновидений имеет 4 отрицательные корреляции. С возрастом уменьшается частота сновидений, способность ими управлять и осознание своего «я» в сновидениях, так же, как и в 1-й группе испытуемых. В данном случае не имеется расхождений.

С асимметрией сновидения имеют 3 положительные и 2 отрицательные связи (см. рис. 7-8). Так, запоминание сновидений отрицательно связано с площадью правого полушария при определении динамической асимметрии, т.к., в запоминании сновидений основную роль играет левое полушарие, как уже отмечалось выше.

Повторение сновидений положительно связано с общей асимметрией головного мозга, а так же с сенсорной асимметрией; и отрицательно – с активностью левого полушария при определении динамической асимметрии. Уменьшение активности левого полушария ведет к повышению уровня стрессированности, что может проявляться в повторяющихся сновидениях. Повторение сновидений положительно связано с наличием «хвостов» при определении динамической асимметрии. Рост общей асимметрии при понижении абсолютной активности левого полушария (по динамическим показателям) и появление «хвостов» может указывать на психастению – перегрузку на фоне гиперчувствительности и неспособности адекватно реагировать.

Параметры субъективной оценки сновидений связаны между собой 20 положительными связями (см. рис. 9).


зрение страх

цвет

слух осознание






вкус управляемость





обоняние запоминаемость



осязание повторяемость


частота -положительная связь


Рис. 9. Структура взаимосвязей показателей сновидческой деятельности в группе беременных


Аналогично двум предыдущим группам, наличие цвета в сновидениях коррелирует с частотой сновидений. Частота сновидений связана с поверхностностью сна, увеличением яркости, образности и эмоциональности сновидений.

Слуховые ощущения в сновидениях связаны с обонятельными и вкусовыми ощущениями. Вкус, в отличие от предыдущей группы, имеет меньше корреляций и связан со слухом, осознанием и запоминаемостью. Осознание связано со вкусом и в предыдущей группе.

Страх связан с запоминаемостью сновидений, а также с обонятельными ощущениями. Видимо, сновидения несут в данном случае иную смысловую нагрузку и иное эмоциональное состояние, чем в предыдущей группе. Запоминаемость сновидений у данной группы приобретает особый смысл, т.к. имеет 4 внутриблоковые связи с обонянием, вкусом, слухом и страхом. Т.е. запоминаемость сновидений связана со всеми основными ощущениями, возникающими в фазу сновидений, в то время как в предыдущей группе этот параметр не связан с какими-либо другими.

Повторяемость сновидений и осязательные ощущения не связаны с какими-либо другими внутриблоковыми параметрами, в том числе и между собой. Частота сновидений, как и в 1-й группе, связана с такими параметрами, как осознание и управляемость. Вероятно, в «нормальном» функциональном состоянии частота сновидений отражает нормальный процесс обработки информации, тогда как в патологическом состоянии (гинекологические больные) – перегрузку и неадекватность этих процессов.


3.2.4. Структура внутриуровневых и межуровневых связей


В контроле центральной ориентирующей группой параметров является психо-типологический блок, который непосредственно связан со сновидениями и психофизиологическим статусом. Асимметрия за счет равнозначного количества как положительных, так и отрицательных связей играет роль координатора, уравновешивая или определенным образом ориентируя как реактивные составляющие психоэмоционального состояния, так и типологические особенности личности относительно влияния на сновидения (см. рис. 10).

В состоянии патологии ориентирующим блоком являются психореактивные показатели, за счет большого количества внутренних и внешних связей, и сновидения; а блок асимметрии, имеющий большое количество внешних и незначительное – внутренних связей, видимо, выполняет компенсаторную функцию (см. рис.12).

В состоянии беременности акцент вновь смещается на показатели психо-типологического блока и сновидения; асимметрия за счет небольшого количества как внешних, так и внутренних связей, скорее всего, не ключевой блок и влияет на сновидческую деятельность субъекта опосредованно (см. рис. 11).

У контрольной группы среди показателей субъективной оценки сновидений наибольшую нагрузку по числу связей несут 2 из них: управляемость сновидениями и наличие страхов, кошмаров в сновидениях. Управляемость сновидениями положительно связана с полом, индексом личностного баланса, номером позиции черного цвета; отрицательно связана с возрастом, наличием хвостов при определении динамической асимметрии. Наличие кошмаров связано с меланхолическим темпераментом, тревожным, неуравновешенным типом акцентуаций, ситуативным и общим стрессом (см. рис. 1). В состоянии патологии принимают большое значение такие параметры, как управление сновидениями, наличие вкусовых и осязательных ощущений в сновидениях (см. рис. 4). В состоянии беременности особая нагрузка приходится на параметры наличия цвета в сновидениях, наличия кошмаров в сновидениях, обонятельные ощущения, повторение сновидений (см. рис. 7). В данном случае имеет место адаптация к изменившимся условиям.



5 11




4



2

Люшер

16 параметров

43 внутренних связи

33 внешних связи

Акцентуации

14 параметров

24 внутренних связи

38 внешних связи


8


8

2 4




6 4

Асимметрия

11 параметров

11 внутренних связей

23 внешних связи




-положительная связь

-отрицательная связь


Рис. 11. Структура внутриуровневых и межуровневых связей в контрольной группе



Асимметрия

11 параметров

9 внутренних связей

(6+; 3-)

44 внешних связи

Люшер

32 параметра

118 внутренних связей (55+; 63-)

68 внешних связи

Акцентуации

14 параметров

15 внутренних связей (7+; 8-)

33 внешних связи


17 1




3



8 9


6


6


17 4







13 6

-положительная связь

-отрицательная связь


Рис. 12. Структура внутриуровневых и межуровневых связей в группе с гинекологической патологией


Люшер

32 параметра

126 внутренних связей (70+; 56-)

59 внешних связей

Акцентуации

14 параметров

14 внутренних связей (9+; 5-)

47 внешних связей





14 4




3



10 7


16



12


3 5


2

Асимметрия

11 параметров

9 внутренних связей

(5+; 4-)

17 внешних связей




3 1 -положительная связь

-отрицательная связь


Рис. 12. Структура внутриуровневых и межуровневых связей в группе беременныхВ норме наличие «хвостов» при определении динамической асимметрии может быть связано с внешними воздействиями, наличие блока – отражает автономные процессы обработки в коре мозга и связано с шизоидно-психастеническим вектором, с которым часто связывают феномен «внутреннего голоса» (см. рис. 2). Так можно объяснить отрицательную связь слуховых сновидений, истероидной и педантичной направленности.

При патологии большое количество корреляций различных параметров с нарушениями нормальной обработки информации в коре мозга, отражающимися в разрывах, хвостах и блоках, может свидетельствовать в пользу предположения о значительном нарушении процессов саморегуляции и взаимодействия с внешним миром (см. рис. 5). В частности, это подтверждается большим числом связей с параметрами второго выбора в тесте Люшера. Функциональное состояние и связи правого полушария головного мозга меняются в процессе беременности, и сновидческая деятельность может отражать и провоцировать эти изменения (см. рис. 8).

Что касается связей между показателями субъективной оценки сновидений, то здесь наблюдается следующая картина. В нормальной группе наибольшую нагрузку по количеству связей несут такие параметры, как частота сновидений (8 связей), зрительные, слуховые ощущения в сновидениях (8 и 7 связей), цветовые ощущения в сновидениях, осознание себя во сне (6 связей), управляемость (5 связей), отражающие гармоничность сновидческой деятельности (см. рис. 3). В состоянии патологии связей намного меньше. Основную роль играет управляемость сновидениями (3 связи), а также наличие слуховых (3 связи), вкусовых (2 связи), обонятельных (3 связи) и осязательных (2 связи) ощущений в сновидениях (см. рис. 6). При беременности связей между показателями субъективной оценки сновидений мало, наибольшую нагрузку несет запоминаемость сновидений (4 связи) (см. рис. 9). В данном случае запоминаемость сновидений, как способ адаптации к новому состоянию организма, является необходимым условием для качественного завершения адаптационного процесса.

ВЫВОДЫ



1. Изученные характеристики психофизиологической сферы и сновидческой деятельности у исследованных групп значительно различаются:

а)гинекологические больные характеризуются высокой выраженностью большинства показателей субъективной оценки сновидений по сравнению с контролем и беременными;

б) у беременных наблюдается рост тонуса симпатического отдела вегетативной нервной системы, а у гинекологических больных - рост тонуса парасимпатического отдела;

в) у беременных наблюдается резкий сдвиг статической асимметрии вправо и сдвиг динамической асимметрии влево.

2. Установлено, что группа гинекологических больных характеризуется усилением связей показателей управляемости сновидениями, вкусовых и осязательных ощущений в сновидениях.

3. Выявлено, что группа беременных характеризуется значительным усилением связей показателей повторяемости сновидений, цветовых ощущений и страхов в сновидениях.

4. Показаны существенные отличия структуры межуровневых (иерархических, вертикальных) и внутриуровневых связей переменных во всех изучаемых группах.










СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ



  1. Аладжалова Н. А., Арнольд О. Р. Сверхмедленные потенциалы мозга и регуляция бдительности у интро- и экстравертов: эффекты депривации сна. //Психологический журнал, 1991. – Т.12. – №2. – С. 52-58.

  2. Аминев Г. А. Математические методы в инженерной психологии. – БГУ, Уфа,1982. – С. 19-24.

  3. Аршавский В. В. Межполушарная асимметрия в системе поисковой активности. – Владивосток, 1988. – 136с.

  4. Башмаков М. Ю., Вейн А. М., Посохов С. И. и др. Идентификация функционального состояния человека во время ночного сна по показателям сердечного ритма. – Физиологический журнал им. И. М. Сеченова, 1996. – №5. – С. 43-47.

  5. Бианки В. Л. Асимметрия мозга животных. – Л., 1985. – 294с.

  6. Богословский М. М. Современные представления о природе и функциях сна. – Журнал ВНД им. Павлова, 1998. – №1. – С. 161-172.

  7. Брагина Н. Н., Доброхотова Т. А. Функциональная асимметрия человека. – М.: Медицина, 1988. – 240с.

  8. Вейн А. М. Бодрствование и сон. – М., 1970.

  9. Вейн А. М. Три трети жизни. – М., 1991.

  10. Вейн А. М., Власов Н. А., Даллакян И. Г. и др. Адаптивная роль дельта-сна. //Физиология человека, 1985. – Т.11. – №2. – С. 252.

  11. Воложин А. И., Субботин Ю. К. Адаптация и компенсация – универсальный биологический механизм приспособления. – М.: Медицина, 1987. – 176с.

  12. Вольперт И. Е. Сновидения в свете науки. – Л., 1960.

  13. Воронин Л. Г. Физиология сна. – М., 1974.

  14. Геодакян В. А. Асинхронная асимметрия. //Высш.нервн.деят-ть, 1993. – Т.43. – Вып.3. – С.543-561.

  15. Голубев В. Л., Корабельникова Е. А. Влияние неврологической патологии на сюжет сновидений. –1-я Рос. шк.-конф. ,www.sleep.ru

  16. Деглин В. Л. Нейрофизиологические механизмы познавательной деятельности человека //Поведение и мозг. – Л.: Медицина, 1978. – С.34-55.

  17. Деннисон П., Деннисон Г. Образовательная кинесиология для детей. Published by Edu-Kinesthetics, 1987.

  18. Додонова Н. А., Зальцман А. Г., Меерсон Я. А. Особенности переработки информации правым и левым полушариями мозга //Физиология человека, 1984. – Т. 10. – № 6. – С.959-964.

  19. Ильюченок Р. Ю., Финкельберг А. Л., Ильюченок И. Р., Афтанас Л. И. Взаимодействие полушарий мозга у человека: установка, обработка информации, память. /Под ред. Л.В. Девойно. – Новосибирск: Наука, 1989. – 167с.

  20. Казин Э. М., Анисова Е. А., Галлеев А. Р., Голенда И. Л., Гольдшмидт Е. С. и др. Комплексный подход к оценке функциональных состояний человека. Методология диагностики функциональных состояний //Физиология человека, 2001. – Т. 27. – №2.

  21. Казин Э. М., Иванов В. И., Литвинова Н. А., Березина М. Г., Гольдшмидт Е. С., Прохорова А. М. Влияние психофизиологического потенциала на адаптацию к учебной деятельности //Физиология человека, 2002. – Т. 28. – №3.

  22. Казначеев В.П., Казначеев С.В. Адаптация и конституция человека. – Новосибирск: Наука, 1986. – 120с.

  23. Касаткин В. Н. Теория сновидений. – Л., 1983.

  24. Колышкин В. В. Психофизиологический анализ роли полушарий головного мозга в возникновении пограничных состояний человека. – Тез. докл.: IV съезд физиологов Сибири. – Новосибирск, 2002. – С.127-128.

  25. Красноперов О. В. Влияние уровня тревожности, работоспособности и других личностных факторов на сон и сновидения здоровых людей. //Актуальные проблемы физиологии труда и профилактической эргономики. – М., 1990. – Т.3.

  26. Красноперов О. В., Панченко А. Л. Соотношения функциональной асимметрии мозга, влияющие на субъективную характеристику сна и психологические свойства личности // Психологический журнал, 1991. – Т.12. – №2. – С. 78-83.

  27. Красноперов О. В., Панченко А. Л. Субъективные характеристики сна и свойства личности // Вопросы психологии, 1991. – №6. – С. 139-142.

  28. Куприянович Л. И. Биологические ритмы и сон. – М.,1976.

  29. Леви Д. Церебральная асимметрия и эстетическое переживание. Красота и мозг. – М.: Мир, 1995. – С.227-250.

  30. Левин Я. И., Даллакян И. Г. Депривация сна и некоторые аспекты адаптивной функции сна. //Актуальные вопросы физиологии и патологии сна. М., 1985.

  31. Левин Я. И., Стрыгин К. Н., Корабельникова Е. А. Влияние личностных особенностей на изменения структуры сна, обусловленные эмоциональным стрессом // Физиология человека, 2002. – Т. 28. – № 3.

  32. Леонтьев В. Г. Психологические механизмы мотивации. Новосибирск: Наука, 1992. – 216с.

  33. Леутин В. П., Николаева Е. И. Психофизиологические механизмы адаптации и функциональная асимметрия мозга. – Новосибирск: Наука, 1988. – 192с.

  34. Ломов Б. Ф., Сурков Е. Н. Адаптация в структуре деятельности. - М., 1980.

  35. Люшер М. Цветовой тест Люшера. – М.: Эксмо, 2003. – 192с.

  36. Моисеева Н. И. Мотивационно-эмоциональные механизмы регуляции различных стадий сна. //Поисковая активность, мотивация и сон. Сб. ст., Баку, 1986.

  37. Моисеева Н. И. Современные представления о механизмах регуляции и целевой депривации сна. // Успехи физиологических наук, 1981. – Т.12. – №3.

  38. Муртазаев М. С., Давыдов Г. А., Спасский Ю. А. Ночной сон в условиях острой гипоксии. – М., 1-й ММИ, 1989.

  39. Муртазаев М. С., Посохов С. И. Психометрические показатели и структура ночного сна здоровых людей. – М., 1-й ММИ, 1989.

  40. Мясников В. И. Психофизиологические особенности сна в условиях замкнутой среды обитания. – Кремлевская медицина, 1998. – №5.

  41. Немов Р. С. Психология. – М., 1994.

  42. Ониани Т. Н. Влияние депривации парадоксального сна на обучение реакции активного избегания // Физиологический журнал СССР, 1984. – Т.30. – №5.

  43. Панин Л. Е., Соколов В. П. Психосоматические взаимоотношения при хроническом эмоциональном напряжении. – Новосибирск: Наука,1981. – 176с.

  44. Ротенберг В. С. Адаптивная функция сна. Причины и проявления её нарушения. – М.: Наука, 1982.

  45. Ротенберг В. С. Сновидения, гипноз и деятельность мозга. – М., 2001.

  46. Ротенберг В. С. Функциональная асимметрия мозга человека (психофизиологические аспекты). – Итоги науки и техники, т.35; М., 1989.

  47. Ротенберг В. С., Аршавский В. В. Поисковая активность и адаптация. – М.: Наука, 1984. – 192c.

  48. Русалова М. Н. Функциональная асимметрия мозга и эмоции //Высш. нервн. деят-ть, 2003. - Т.34. - №4. - С.93-112.

  49. Селье Г. Стресс без дистресса. – М.: Прогресс,1982. – 124с.

  50. Столяренко Л. Д. Основы психологии. – Ростов-на-Дону, 1997.

  51. Трошин В. Д., Шубина Л. П. Теоретические и методологические основы нейропрофилактики. – Новосибирск: Наука, 1988. – 237с.

  52. Федоров Б. М. Стресс и система кровообращения. – М.: Медицина, 1991. – 320с.

  53. Фрейд З. Введение в психоанализ: Лекции. М., 1989.

  54. Хомская Е. Д. Нейропсихология. Изд.2-е.-М.: УМК «Психология», 2002. - 416с.

  55. Цагарели М. Г. Латерализация зрительно-пространственного восприятия человека при словесном подкреплении // Высш.нервн.деят-ть, 1995. – Т.45. – Вып.5. – С. 860-866.

  56. Цибульский В. Л., Ковальзон В. М. Депривация быстрого сна раздражением ретикулярной формации у крыс // Физиологический журнал СССР, 1978. – Т.64. – №8.

  57. Черноситов А. В., Орлов В. И., Кузьмин А. В. Взаимосвязь функциональной межполушарной асимметрии мозга и морфофункциональных асимметрий системы женской репродукции в сравнительно-эволюционном аспекте //Высш. нервн. деят-ть, 1994. – Т.44. - № 2. – С.334-341.

  58. Шахнарович В. М., Гончаренко А. М. Сон как один из видов мотивации активного поведения. //Поисковая активность, мотивация и сон. Сб. ст., Баку, 1986.

  59. Юнг К. Г. Бог и бессознательное. М.: Олимп, 1998. – 480с.











ПРИЛОЖЕНИЕ


Средние значения и достоверные отличия переменных контрольной и опытных групп

Переменные

Контрольная группа (1)

Гинекологические больные (2)

Беременные женщины (3)


Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

p<0>


Возраст

30,55

1,27

24,68

1,33

29,29

2,18

3>1>2

Акцентуации

Холерик

29,03

1,17

27,15

2,42

29,84

3,28


Сангвиник

91,30

62,66

29,77

2,14

32,29

2,63


Флегматик

23,46

1,37

26,39

3,64

24,13

3,19


Меланхолик

18,77

1,34

16,70

2,29

13,73

2,13

3<1>

Гипертимность

12,74

0,61

12,32

0,94

9,71

1,22

3<1; 2>3

Застревание

14,08

0,45

12,57

0,80

13,76

1,17

2<1>

Эмотивность

14,12

0,57

16,61

0,87

15,71

1,32

2>1

Педантичность

12,31

0,63

13,79

0,84

11,88

1,14

2>1

Тревожность

11,22

0,74

10,93

1,04

12,00

1,46


Циклотимность

15,69

0,61

15,86

0,81

12,53

1,63

1>3; 2>3

Демонстративн.

14,00

0,49

13,14

0,98

14,06

1,05


Неуравновешен.

13,62

0,67

12,00

0,96

8,12

0,99

2>3

Дистимность

11,26

0,61

9,75

1,02

10,41

1,31


Экзальтация

15,42

0,64

13,07

0,93

12,00

1,03

2<1; 3<1>

Люшер

Л1-1 (синий)

2,75

0,22

3,14

0,37

3,18

0,49


Л2-1 (зеленый)

2,98

0,21

3,25

0,32

3,00

0,36


Л3-1 (красный)

3,57

0,26

3,79

0,44

3,59

0,46


Л4-1 (желтый)

4,08

0,26

3,21

0,37

4,41

0,45

2<1; 3>2

Л5-1 (фиолетовый)

3,20

0,24

3,14

0,40

3,47

0,46


Л6-1 (коричневый)

4,37

0,32

4,43

0,45

4,65

0,62


Л7-1 (черный)

2,51

0,36

2,50

0,52

1,41

0,63

3<1>

Л0-1 (серый)

4,54

0,28

4,54

0,47

4,29

0,60




Продолжение


Переменные

Контрольная группа (1)

Гинекологические больные (2)

Беременные женщины (3)


Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

p<0>

Люшер

Л1-2 (синий)

2,75

0,22

2,96

0,30

3,00

0,45


Л2-2 (зеленый)

2,98

0,21

3,18

0,35

3,06

0,35


Л3-2 (красный)

3,57

0,26

4,18

0,42

4,06

0,49


Л4-2 (желтый)

4,08

0,26

3,11

0,39

4,12

0,50

2<1; 3>2

Л5-2 (фиолетовый)

3,20

0,24

3,68

0,39

3,82

0,54


Л6-2 (коричневый)

4,37

0,32

4,04

0,49

4,06

0,63


Л7-2 (черный)

2,51

0,36

2,68

0,52

1,41

0,61

3<1; 2>3

Л0-2 (серый)

4,54

0,28

4,18

0,51

4,47

0,57


Гетерономность 1

-0,59

0,36

0,80

0,48

-0,36

0,75

2>1

Концентричн. 1

2,11

0,45

2,14

0,57

1,58

0,83


Личностный стресс 1

3,68

0,61

3,37

1,01

3,38

1,28


Ситуативный стресс 1

6,14

0,80

6,54

1,35

4,55

1,07


Общий стресс 1

9,82

1,29

9,91

2,19

7,93

2,15


Личностный баланс 1

-0,40

0,34

0,54

0,67

-0,65

0,76


Вегетативный баланс 1

0,65

0,48

0,19

0,78

2,02

0,74

3>1; 3>2

Работоспособн. 1

16,08

0,37

16,02

0,59

16,95

0,50


Гетерономность 2

-0,59

0,36

1,25

0,56

0,35

0,79

2>1

Концентричн. 2

2,11

0,45

2,89

1,03

1,67

0,62


Личностный стресс 2

3,68

0,61

5,01

1,23

5,32

1,68


Ситуативный стресс 2

6,14

0,80

6,42

1,21

4,52

1,2


Общий стресс 2

9,82

1,29

11,36

2,24

9,84

2,67





Продолжение


Переменные

Контрольная группа (1)

Гинекологические больные (2)

Беременные женщины (3)


Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

p<0>

Люшер

Личностный баланс 2

-0,40

0,34

0,49

0,59

-0,18

0,83


Вегетативный баланс 2

0,65

0,48

-0,25

0,77

1,82

0,68

3>1; 3>2

Работоспособн. 2

16,08

0,37

15,87

0,62

16,85

0,56


Асимметрия

Сенсорная

16,39

4,29

17,86

7,40

35,29

8,11

3>1; 3>2

Моторная

41,62

3,40

55,36

4,67

60,59

7,30

2>1; 3>1

Речевая

37,88

5,84

44,64

9,65

80,15

7,43

3>1; 3>2

Общая

31,83

2,58

36,69

4,20

54,67

4,64

3>1; 3>2

Активность ЛП

28,69

2,17

26,80

2,66

19,21

2,65

3<1; 2>3

Активность ПП

34,32

2,45

23,36

2,13

27,44

3,73

3<1>

Общая активность

63,01

4,27

49,56

4,51

46,64

5,6

2<1; 3<1>

Динамическая

-9,14

2,66

3,81

4,18

-14,05

7,52

2<1; 2>3

Разрыв

0,63

0,08

0,64

0,11

0,53

0,12


Хвост

1,29

0,09

0,89

0,14

1,00

0,12

2<1; 3<1>

Блок

0,12

0,04

0,29

0,09

0,18

0,10

2>1

Сновидения

Частота

2,08

0,12

2,39

0,15

2,06

0,22

2>1

Цвет

2,03

0,12

2,32

0,13

2,24

0,18

2>1

Страх

0,51

0,10

0,89

0,11

1,12

0,08

3>2>1

Зрение

0,92

0,03

1,00

0,00

1,00

0,00

2>1; 3>1

Вкус

0,25

0,05

0,54

0,10

0,41

0,12

2>1

Слух

0,71

0,06

0,82

0,07

0,65

0,12


Осязание

0,46

0,06

0,82

0,07

0,94

0,06

2>1; 3>1

Обоняние

0,40

0,06

0,54

0,10

0,35

0,12


Продолжение


Переменные

Контрольная группа (1)

Гинекологические больные (2)

Беременные женщины (3)


Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

Среднее

Ошибка

p<0>

Сновидения

Осознание

2,06

0,12

1,93

0,16

2,18

0,23


Управление

1,15

0,15

1,25

0,19

0,53

0,23

2>3; 3>1

Повторение

0,89

0,13

1,14

0,12

1,00

0,12


Запоминание

2,05

0,12

1,96

0,11

1,88

0,17


Сумма

13,57

0,64

15,64

0,60

14,41

0,96

2>1


Примечание: 1- первый выбор в тесте Люшера; 2- второй выбор в тесте Люшера.

© Рефератбанк, 2002 - 2024