Рио-де-Жанейро
Эту бухту первоткрыватели-португальцы приняли за устье большой реки, которую окрестили Рио-де-Жанейро - Январская река. Рио-де-Жанейро - город самбы и босановы. Эти ритмы звучат здесь повсюду. И только в старом городе с его имперскими зданиями вспоминаешь о том, что когда-то Рио был столицей европейского государства.
Статую Христа установили на самой высокой точке горы Корковадо специально для того, чтобы отсюда со смотровой площадки открывался вид на весь Рио-де-Жанейро. Наверное, так оно и есть, мы можем себе это только вообразить. Я здесь в один из тех редких дней, когда над Рио густая облачность. И потому, даже если подойти к статуе совсем вплотную, в лучшем случае можно увидеть только ее очертания. Но Рио все же оправдал свою репутацию солнечного города. На следующее утро туман рассеялся и статуя Христа вновь воспарила над заливом.
Воздвигли эту тридцатиметровую фигуру, ставшую символом Рио-де-Жанейро, в 1932 г. — в ознаменование столетия независимости Бразилии от Португалии. Часто можно услышать, что, из какой точки города ни взгляни, отовсюду кажется, будто статуя раскрыла вам свои объятия. Это некоторое преувеличение, поскольку из многих районов Рио, особенно граничащих с пляжем, ее почти не видно.
В прибрежных городах купаются обычно только туристы — местные к пляжу равнодушны. Но только не в Рио. Жители этого города обожают свой океан и по выходным все высыпают на пляж. Благо купаться здесь можно практически круглый год. Полоса пляжей тянется вдоль всего Рио. Самый из них известный и демократичный — Копакабана.
Жителя Рио-де-Жанейро в Бразилии называют кариоко. Кариоко, по общему мнению, нравом и темпераментом заметно отличаются от прочих соотечественников. На Копакабану я пришла с актером по имени Фернандо, который вызвался показать мне город. Фернандо — типичный кариоко.
Д.С.: «Фернандо, чем, по-вашему, кариоко отличаются от остальных бразильцев?»
Фернандо: «Ну, кариоко легче относится к жизни… Он более раскрепощен, что ли, более общителен… С другой стороны, если он пригласит вас в гости, это вовсе не означает, что в назначенное время вы застанете его дома. Кариоко очень легко заводит новые знакомства…»
Д.С.: «Это я уже по вам заметила.»
До соседнего пляжа Ипанема Фернандо домчал меня на мотоцикле. К сожалению, поездка была недолгой — через десять минут мы были уже на месте. Ипанема в сравнении с Копакабаной считается местом респектабельным. Публика сюда приходит в основном солидная — так, во всяком случае, объяснил мне Фернандо. Но я, признаться, никакой разницы не заметила. На пляже Фернандо ждали друзья . Завидев у них гитару, я решила, что другого случая услышать мою любимую «Девушку из Ипанемы» на самом пляже Ипанема, мне не представится. Мой вопрос, знает ли он эту песню, Рональдо даже обидел.
— Естественно!
«Девушка из Ипанемы» давно уже стала гимном Рио-де-Жанейро. Сорок пять лет назад ее написали композитор Антониу Карлос Жобим и поэт Винициус де Мораэс. Они любили проводить время в этом кафе. Каждый день в одно и то же время мимо них проходила очаровательная девушка. Приятели все не решались с ней заговорить и в конце концов посвятили незнакомке песню в стиле босанова.
Вот хороша, стройна, загорела,
Идет мимо девушка из Ипанемы.
В ритме самбы,
Плавно качаясь, идет...
Эту песню поют здесь все. Кафе, где она родилась, теперь называется «Гарота ди Ипанема», то есть «Девушка из Ипанемы». Его фасад украшает увеличенное факсимиле первого куплета песни. Улица, на которой кафе расположено, носит имя автора слов, Винициуса де Мораэса. Заслуги композитора Антониу Карлоса Жобима оценены еще выше – его именем назван международный аэропорт в Рио-де-Жанейро.
Выдающийся бразильский композитор Вила Лобос такой чести не удостоился. Зато в Рио ему посвящен целый музей. Я решила заглянуть в него, но открыт был только внутренний дворик, где репетировал оркестр. Его руководитель к моему вторжению отнесся как к чему-то само собой разумеющемуся. Рикардо Коста, известный музыкант, игравший в оркестре великого Даревала Каима, создал при музее музыкальную школу несколько лет назад. Его цель — не воспитать из ребят виртуозов, а увести их с улицы. Впрочем, с классикой молодые люди справлялись вполне неплохо. Но я все-таки попросила их сыграть что-нибудь бразильское и услышала всю ту же «Девушку из Ипанемы».
Кстати, в истории Рио был период, когда этот наполненный музыкой бесшабашный город сделался чопорной столицей европейского государства. Когда в 1808 г. наполеоновские войска вторглись в Португалию, двор во главе с королем Доном Жоао VI бежал за океан и обосновался в Рио-де-Жанейро. Кварталы, где находилась резиденция монарха и правительственные здания, до сих пор жители называют королевскими. Увы, сегодня от их имперского величия мало что осталось — тому виной заполонившие город высотные здания. Но и лишившись былого величия старый Рио сохранил свое обаяние. Удивительно гармонично здание монастыря Сан-Бенто, построенного на рубеже XVI и XVII веков. Еще одно замечательное сооружение колониального периода — акведук Аркус-да-Лапа. По этому акведуку раньше текла вода, а теперь бегает трамвайчик. Это единственный трамвай в Рио, и по сравнению с нашими он ходит крайне редко. Построили акведук в конце XVIII в. Когда в городе провели водопровод, надобность в акведуке отпала и по нему пустили трамвай, который соединил центр города с аристократическим районом Санта-Тереза.
Ездит он с устрашающим скрипом и то и дело останавливается. Ничего удивительного, что трамвай постоянно ломается. Он очень старый.
Поломка, правда, пустяшная — токосъемник соскакивает с проводов. Вагоновожатому — он же кондуктор — приходится то и дело вылезать и возвращать его на место. Висеть на подножке здесь, как и в любом другом городе мира, запрещено, но в Рио на такие запреты внимания никто не обращает.
Фернандо в Санто-Терезе знает каждую улицу. Он здесь прожил несколько лет. Этот некогда фешенебельный, застроенный особняками район в последние десятилетия захирел, квартиры в нем подешевели, и теперь здесь живут представители среднего класса.
Отсюда весь Рио с его бесконечными фавелами — кварталами трущоб — как на ладони. Хорошо видна бухту Гуанабара, на берегах которой раскинулся город. Но все же лучше любоваться ею с вершины Сахарной Головы. Эта четырехсотметровая скала возвышается у самого входа в бухту. Добраться до вершины можно на фуникулере. Для тех, кто боится высоты, испытание это нешуточное. Впрочем, вагончик несется с такой скоростью, что на верхней станции оказываешься за считанные минуты. Эту бухту первоткрыватели-португальцы приняли за устье большой реки, которую окрестили Рио-де-Жанейро — Январская река. Вскоре выяснилось, что никакой реки нет и в помине, бухту переименовали в Гуанабара, но название поселения менять не стали. Так что, выходит, этот великолепный город носит имя несуществующей реки.
С Сахарной Головы я спустилась в город уже после наступления сумерек. Каждый вечер, когда толпа на набережной Ипанемы редеет, здесь начинает работать ночной рынок. Торговать ночью — для местного климата удачная идея. В дневной зной туристы, а рынок рассчитан именно на них, предпочитают более тенистые места. На прилавках чего только нет. Причем некоторым предметам бразильцы придумали весьма своеобразное применение.
Ужинать Фернандо привел меня в мясной ресторан. Таких не встретишь, пожалуй, нигде, кроме Бразилии. В меню здесь присутствуют исключительно мясо и несколько салатов. Платишь только за вход, причем сумму вполне умеренную. А дальше начинается настоящий пир. Официанты постоянно курсируют по залу с разными, одно аппетитнее другого, мясными блюдами и без всякой просьбы со стороны клиента кладут ему в тарелку кусок за куском. В ресторане играет оркестр и можно потанцевать. Но народ сюда ходит все больше солидный, и потому музыка звучит соответствующая. Чтобы услышать настоящие бразильские ритмы и увидеть, что такое бьющее через край веселье, надо отправиться в район Лапа. Ночью Лапа превращается в огромный музыкальный клуб. Национальная музыка Бразилии бесконечно разнообразна — от африканской, привезенной сюда черными невольниками, до босановы, созданной в середине прошлого века белыми композиторами. Ночные заведения Лапы барами даже не назовешь. Это, скорее, танцзалы. Выходя из одного, чтобы переместиться в другой, оказываешься в густой праздничной толпе. Главный местный напиток – каперинья, смесь тростниковой водки кошасы, сока лайма, льда и сахара.
Мы пришли в заведение, принадлежащее выходцам из Байи, — самого «черного» штата Бразилии. Населяют его в основном потомки африканцев, и музыка здесь звучит соответствующая. Барабанщики играют так часами напролет, без всяких перерывов. Бешеные ритмы заводят и публику, и самих музыкантов … Самое удивительное, что все это происходит в обычный будний день. Не случайно в сознании наших соотечественников прочно утвердилось, что Рио — город вечного праздника. Хотя могу вас заверить, работать здесь тоже умеют — ну может быть, чуть хуже, чем веселиться.