Огонь, вода, воздух… Стихии

Стихии

ВВЕДЕНИЕ

Высшей ценностью (максимум сокральности) обладает та точка в пространстве и времени, где совершился акт творения, то есть “центр мира”. Космогонические мифы и космологические представления занимают особое место среди других форм мифопоэтического мировоззрения, поскольку описывают пространственно-временные параметры вселенной, то есть условия, в которых протекает существование человека и помещается все, что его окружает. Космологические представления концентрируются, прежде всего, вокруг актуального состояния вселенной: структура мира – набор, связь и функции его частей, иногда – их количественные параметры (синхронический аспект описания космоса). Космогонические мифы описывают как возникла вселенная (диахронический аспект).

Актуальное состояние вселенной в мифопоэтическом мышлении связывается воедино с ее происхождением как следствие с причиной; ибо определение и объяснения состава мироздания и роли, которую играют в нем его объекты, равнозначно ответу на вопрос “как это возникло”, описанию всей цепи порождения этих объектов. Такими объектами являются элементы, или стихии, – как правило, огонь, вода, земля, воздух, к которым иногда добавляется пятая стихия, условно соответствующая эфиру,–образуют первичный материал для строительства космоса. Для своей дипломной работы я выбрала тему “Стихии”, преследуя цель привлечь внимание людей к тому, что их окружает.

На протяжении многих веков человек пытался взять верх над силами природы, поворачивая реки вспять, осушая моря. Вот заканчивается тысячелетие и возникает вопрос: “с чем остался человек на пороге нового века”. Недра исчерпала свои ресурсы, моря и реки загрязнены, исчезли некоторые виды флоры и фауны. Это все нарушает природный баланс, гармонию, и результаты всего этого мы ощущаем на себе. Это засухи, стихийные бедствия, вспышки эпидемий, так природа мстит за то, что человек возомнил себя хозяином мира, забыв, что всем он обязан именно ей –природе. Своей работой я хотела привлечь внимание к этой проблеме, напомнить, что в мире все гармонично, взаимосвязано, и человек должен созидать и поддерживать эту гармонию, а не разрушать ее. Эту мысль я выразила в станковой композиции, выполненной в технике батик.

В данной работе изображено взаимодействие, взаимосвязь стихий, их характер и особенности, через форму и движение фигур. В процессе разработки композиции я изучала мифологию и символику, широко использовала в работе информацию из книг. Как любое произведение искусств, моя работа кроме символического значения представляет, также, эстетическую ценность. В каждом произведении искусства художник не механически отражает действительность. Его духовный мир откладывает свой отпечаток на то, что он видит и слышит, в зависимости от того, как он понимает и переживает воспринятое. На создание художественного произведения оказывают влияние и традиции, и мастерство, и образование, и способности художника. В произведении искусства выражается его индивидуальный духовный мир, его видение жизни. Выражение в искусстве духовного мира художника приводит к выводу, что искусство наряду с отражением действительности одновременно выступает и как самовыражение художника.

I. ИСТОРИЯ ЖАНРА

1.1. ИСТОРИЯ ДЕКОРАТИВНОГО ИСКУССТВА

Декоративное искусство (от лат. Decoro – украшаю) –художественная обработка предметов обихода, художественная отделка, внутреннее убранство зданий и т.д. К декоративному искусству относятся скульптурные элементы и декоративные росписи архитектурных сооружений, декоративная скульптура, мозаика, витражи, росписи и резьба по различным материалам, художественное литье из металла, ковка, чеканка, ковры, декоративные ткани и др. В декоративном искусстве используются изобразительные мотивы и орнамент. В отличии от прикладного искусства, декоративное включает в себя произведения, не имеющие непосредственно утилитарного значения. Однако резкую грань между ними установить сложно.

Декоративное искусство возникло в первобытном обществе (орнаментированная керамика и др.) и было сильно развито в странах Древнего Востока и античного мира, а также в странах Ближнего и Дальнего Востока, особенно значительных успехов оно достигло в Китае. В Западной Европе декоративное искусство занимало большое место в стиле готики, в эпоху Возрождения, в стиле барокко, в 18-начале 19 в.в. Памятники декоративного искусства восходят к древнейшим временам. Высоко развито было декоративное искусство у скифов (обработка металла, ювелирное дело). Древняя Русь оставила прекрасные декоративные росписи и скульптуру, художественные изделия.

Декоративное рисование – это рисование в декоративной манере, оно существенно отличается от академического рисунка. В декоративном рисовании можно передать не только схожесть с данным объектом, но и внести условности. Важнейшим выразительным средством в декоративном изображении является линия. Основной задачей реалистического рисования является достоверная передача реальности объектов в двухмерном изображении. Достигается это за счет линейной перспективы и тональной передачи в изображении планов и объемов. Таким образом, это графическое изображение, приближенное к реальности.

Основной принцип декоративного изображения – достижение максимальной выразительности изображаемого, то есть достоверность отходит на дальний план, а на первый план выходят такие аспекты как: нарочитость – выявленная активность изображаемого, приукрашенность.

Если в академическом изображении объекта может быть практически любой мотив, то для декоративного пригоден лишь мотив, явно выразительный, способный мобилизовать творческий потенциал художника к декоративной его трактовке.

Безусловно, при значительном опыте и фантазии можно декоративно изобразить и любой мотив, а без наличия опыта более логично выбирать мотивы, отличающиеся своей выразительностью, как бы запоминающиеся глазу.

В реалистическом рисовании линия имеет более естественный, мягкий ход и как бы легко вживляется в среду рисунка, особенно в штриховке. В декоративном рисовании линия имеет более отчетливый выверенный характер, она ведется четко и осознанно, с начала и до конца, как бы утверждая свою суть на любом отрезке, исключая элемент случайности.

В декоративном рисовании все взвешенно, обдуманно и работает на утверждение декоративного образа.

1.2. ИСТОРИЯ РОСПИСИ ТКАНИ

Искусство украшения тканей известно с давних времен. Сначала появился ткацкий рисунок, который создавали особым переплетением нитей в процессе изготовления тканей. Позднее рисунок стали наносить кучным способом. Еще позднее были изобретены печатные деревянные (резные) доски.

В XVIII веке для печати начали применять металлические набивные доски.

Следующим шагом стало изобретение печатных машин. Рисунок мастера граверы вырезали на металлических валах, валы погружали в краску, прокатывали по ткани, нанося узор. Если рисунок был цветным, подготавливали несколько таких валов – для каждой краски.

Иногда при оформлении ткани применяли одновременно два способа украшения – переплетение нитей и роспись (или набойка). Такими были китайские ткани “кэсэ”, в которых ткацкий узор дополняли росписью кистью.

Самой древней из известных росписей (около двух тысяч лет) является китайская роспись из китайского захоронения. Она покрыта темными фигурами, раскрашенными минеральными красителями.

Родиной горячего батика считается Индонезия. Классический горячий батик – очень трудоемкий вид росписи. Только подготовка ткани занимала несколько дней. Сначала ткань держали в воде 1-2 дня для размягчения, потом стирали, сушили. Затем кипятили в рисовом крахмале 15 минут. После повторного высушивания ткань отбивали до мягкости деревянным вальком.

Роспись делали с помощью изобретенного в 17 веке прибора “чантинга” (тьянтинг, тьянтин). Это небольшой, медный или латунный, сосуд с одним или несколькими носиками, который прикреплен к деревянной или бамбуковой палке – ручке. Ткань, с нанесенным воском рисунком, на несколько часов погружали в раствор красителя. Во время крашения ткань осторожно переворачивали, стараясь, чтобы восковой слой не растрескался. Потом ткань высушивали и снова наносили воском другие элементы рисунка. Окрашивание производилось от самого светлого цвета к темному. Операция повторялась столько раз, сколько цветов в рисунке. Последний цвет, как правило, черный или темно-коричневый. После окончания крашения ткань снова высушивали. Последняя операция – удаление с ткани воска. Для этого ее погружали в котел с горячей водой.

Со временем техника ручного батика применялась все реже. Штампы из тонких металлических проволок значительно ускорили процесс. Такой штамп окунали в расплавленный воск, потом прикладывали к полотну. Полученные контуры рисунков заливали краской. Если раньше на роспись одного куска ткани уходило от полутора-двух недель до двух лет, то с помощью штампов можно было сделать в один день до 20 кусков ткани.

В конце XVII века Европу покорили своей красотой индийские набивные ткани – ситцы. Штампом с нанесенным красителем наносили удары по ткани – набивали ткань. Сначала появилась набойка в одну краску. Существовало два способа такой печати – краской на полотно и, несколько похожий на классический батик, способ кубовой набойки. Во втором случае на ткань наносили расплавленный воск металлическим штампом. Потом всю ткань опускали в большой чан с красителем. Этот чан назывался кубом, отсюда и пошло название “кубовая набойка”. Самым часто употребляемым красителем был синий индиго.

В конце XVII века появилась так называемая белоземельная набойка – цветная печать по белому фону. Тогда же стал применяться более сложный контурный рисунок из закрепленных на набоечной доске фигурно изогнутых металлических полос. Часто вокруг мотива набивали штырьки, похожие на гвозди без шляпок, которые при печати давали узор в виде различного размера горохов. Один из излюбленных мотивов набойки – так называемые огурцы. В печати использовались пигментные присыпки, для чего варили специальную клейкую массу из растительного масла. Масло кипятили 12 часов, после чего выливали в сосуд с холодной водой. На дно выпадал густой осадок, который сливали отдельно. Этим осадком печатали рисунок, который потом присыпали пигментами, часто блестящими.

В Индии и Индонезии росписи чаще использовались для оформления одежды. В Японии и Китае роспись применяли также при создании традиционного для этих стран интерьера: ширм и картин, полных поэтических ассоциаций. Мастера пользовались тушью всего одного цвета, создавая удивительной красоты пейзажи.

Кисть в руке художника то сильно и резко подчеркивала одни элементы, то плавными и нежными растеками обрисовывала другие. Сейчас мы называли бы эту технику свободной росписью. Обязательно асимметричная композиция, полная символических значений и противопоставлений, создает столь привлекательную, неповторимую гармонию.

Современные версии ручной росписи ткани, опираясь на традиционные направления, подкреплены новыми технологиями.

В горячем батике вместо пчелиного воска стали использовать парафин и стеарин. Сетка трещин, появляющаяся в процессе крашения в технике горячего батика, считавшаяся дефектом, приобрела значение интересного самостоятельного эффекта и стала неотъемлемой частью и символом этой техники.

С изобретением клейкого материала, названного резервом, получила развитие принципиально новая техника росписи – холодный батик.

1.3. МИФЫ – ОСНОВА ДИПЛОМНОГО ПРОЕКТА

Легенды и мифы на протяжении всей истории человечества привлекали к себе внимание. Людей всегда интересовало откуда появилась их галактика, планета, земля, на которой они живут. На пороге нового тысячелетия люди, сталкиваясь с природными катаклизмами, задумались, над вопросом с какой целью они были созданы на земле. Все эти вопросы рассматриваются издревле в мифах и легендах. Поэтому, начиная работу над дипломным проектом “Стихии”, в первую очередь я обратилась к ним. Что говорится в них о Начале? С чего все началось? Как происходил процесс творения мира? Ответы на эти вопросы разные, но почти все придерживаются теории, в которой фигурирует Мировой океан, как первозданная субстанция, из которой появились стихии: Вода, Земля, Огонь, Воздух.

МИРОВОЙ ОКЕАН.

В мифопоэтической традиции – первозданные воды, из которых возникли земля и весь космос. Океан выступает как стихия, и заполняемое им пространство. Согласно архаичной концепции океан – одно из основных воплощений хаоса или даже сам хаос; океан был “вначале”, до творения, которое ограничило океан во времени и пространстве, но космосу предстоит погибнуть в результате катаклизма в его водах. И океан снова станет единственной стихией – субстанцией в мире. Согласно шумерской космогонии, вначале все мировое пространство было заполнено океаном. Он не имел ни начала, ни конца и был вечен. В его недрах таилась праматерь Намму, в чреве которой возникла гора космическая в виде полушария, в будущем ставшая землей, а дуга из блестящего олова, опоясывающая полушарие по вертикали, позднее стала небом. Согласно вавилонской версии мифа о творении, в бесконечном первозданном океане не было ничего, кроме двух страшных чудовищ –праотца Апсу и праматери Тиамат. В древнеегипетской космогонии изначально существует океан, персонифицируемый в образе Нуна. Из Нуна создает сам себя владыка Атум, затем творящий из Нуна небо, землю и т.д. Для многих азиатских традиций, исходящих из идей бесконечного и вечного первозданного океана, характерен мотив сотворения земли небесным существом, спустившимся с неба и ставшим мешать воду океана железной палицей или копьем. В результате возникает сгущение, дающее начало земле. По мотивам тунгуской версии, земля сотворена небесным существом, которое с помощью огня иссушает часть океана. Характерно также, что мифы о мировом океане повсеместно сопровождаются мифами о содержании океана, когда уже создана земля, и мифами о попытках океана вернуть себе безраздельное господство (китайские мифы о наличии гигантской впадины или ямы, определяющей направление вод океана и забирающей излишки воды, или многочисленные сказания о потопе). Примечательно противопоставление двух типов мифов – о земле, тонущей в океане и об отступлении океана или моря. Океан у греков – это прежде величайшая мировая река, окружающая землю, дающая начало рекам, морским течениям, приют солнца, луны и звезд, которые из океана восходят и в него же заходят. Река океана соприкасается с морем, но не смешивается с ним. Если у Гомера океан базначален, то у Гесиода речь идет о “ключах океанских”, у которых был рожден конь Пегас, получивший от них свое имя. У Гомера и Гесиода океан – живое существо, прародитель всех богов и титанов, но и у океана есть родители.

МИРОВОЕ ЯЙЦО.

Происхождение, бытие, совершенный микросом, универсальный символ тайны сотворения мира, возникновения жизни в первоначальной пустоте. Немногие из простых природных объектов имеют такое же очевидное, но все же глубокое значение. Огромно количество мифов и преданий, в которых фигурирует яйцо. Во многих мифах о сотворении мира от Египта и Индии до Азии и Океании космическое яйцо (иногда принесенное змеей, но чаще всего отложенное в океан огромной птицей) придает форму хаосу, из него вылупляется солнце (золотой желток), разделенные небо и земля и возникает жизнь во всех ее формах, естественных и сверхъестественных.

Миф о рождении мира легко преображается в символику возрождения природы. Ассоциирующееся с надеждой на приход весны, яйцо заняло соответствующее место и в христианской символической традиции: в пасхальных церемониях оно является символом возрождения. Белоснежная чистота скорлупы, тайна, скрытая под ней, привносили и другие дополнительные значения в символику яйца, что отразилось, например, в алтаре работы Пьетро делла Франчески “Мадонна с младенцем” (1450), в котором яйцо символизирует непорочное зачатие. Связь яйца и непорочного зачатия отразилась и в фольклорных представлений, что страусиные яйца появляются сами по себе. Таинство причастия имеет продолжение в традиции поедания яиц по окончании Великого поста. В иудейской традиции еда во время праздника Седдер –яйцо, символ надежды; также яйцо обычно первая еда, которую предлагают на еврейских поминках. Символика сотворения мира усилена формой яйца и сексуальной противоречивостью его содержания (в Конго желток считают женским сердцем, белок – мужским семенем). В индуистской мифологии Космическое Древо растет из золотого яйца, которое произвел на свет Брахма. В Непале купола буддийских храмов представляют собой космическое яйцо. Алхимики перенесли идею о космическом яйце на форму своих реторт, символизирующих преображение обычных веществ в золото и серебро (желток и белок).

В фольклоре всего мира яйцо добрый знак, символизирующий удачу, богатство и здоровья. Волшебные золотые и серебряные яйца считались амулетами, защищающими от дракона. Согласно одной из версий известного древнегреческого мифа, Елена Троянская появилась из яйца, которое упало с луны. В другом варианте, Леда – царица Спарты, родила два яйца, после того как в течение ночи она вступила в связь сначала с Зевсом, принявшим образ лебедя, а затем со своим мужем, простым смертным.

ВОДА.

Древний универсальный символ чистоты, плодородия и источник самой жизни. Во всех известных легендах о происхождении мира жизнь произошла из первородных вод, женского символа потенции, лишенной формы. Книга Бытия, описывая сотворение мира, использует очень древний образ – оживляющие проникание “духа божьего” к мировым водам, изображаемое (в иудейском оригинале) через метафору птицы, которая высиживает яйцо. Но одновременно вода – плодотворящее мужское семя, заставляющее землю “рожать”. Этот мотив характерен, например, для хананейско – финикийского образа Балу (Баал-Хаддада). Эта же символика отмечается в древнегреческой мифологии, где речные божества выступают как жеребцы и супруги смертных женщин. Мотивы женского и мужского производящего начала органически совмещаются в таких образах, как Ардвисура Анахита: “Она для меня делает благом и воду, и семя мужей, и утробу жен, и молоко женской груди” (“Ясна” LXIV 1-2). С этим совмещением связан “андрогенизм” воды, явно или скрытно присутствующий в образах божеств плодородия. С другой стороны, двоякость функций воды нередко воплощалась в супружеской чете водных (морских) божеств: такова роль отца Океана и матери Тефиды у Гомера (Нот. II.XIV 200-210). В общем смысле вода–эмблема всех жидкостей в материальном мире, принципов их циркуляции (крови, сока растений), растворения, смешения, сцепления, рождения и возрождения. “Ригведа” возносит похвалу воде как носителю всего сущего. Считалось, что чистая вода, особенно роса, родниковая и дождевая вода имеет целебные свойства и являются формой божественной милости, даром матери-земли (родниковая вода) или небесных богов (дождь и роса). Почтительное отношение к свежей воде, как очищающему элементу, особенно свойственно религиозным традициям стран, где запасы воды были скудны. Это демонстрируют иудейские, христианские и индейские ритуалы очищения или крещения. Крещение соединяет в себе очищающие, растворяющие и плодородные свойства воды: смывание греха, растворение старой жизни и рождение новой. Мифы о Потопе, в которых уничтожается погрязшее в грехах человечество – пример символизма очищения и возрождения.

Вода могла быть метафорой духовной пищи и спасения, как например в Евангелие от Иоанна (4:14), где Христос говорит самаритянке: “А кто будет пить воду, которую я дам ему, тот не будет жаждать вовек”. Райский источник, вытекающий из-под Древа Жизни – символ спасения.

Воду также сравнивали с мудростью. Так в даосизме образ воды, которая находит путь в обход препятствий – символ триумфа видимой слабости над силой. В психологии она представляет энергию бессознательного и его таинственные глубины и опасности. Неутомимая вода – буддийский символ бурного потока бытия. С другой стороны, прозрачность спокойной воды символизирует созерцательное восприятие. В легендах и фольклоре озера – двухсторонние зеркала, разделяющие естественный и сверхъестественный миры. Божества озер и источников, традиционно юные и обладающие даром пророчества и целительства духи, часто умиротворялись дарами – отсюда обычай бросать монеты в фонтаны и загадывать при этом желание. Символизм воды как переходного состояния объясняет большое количество мифов, в которых реки и моря разделяют миры живых и мертвых. Многие божества были рождены в воде или могли ходить по воде. В суевериях символизм очищающей власти воды был настолько силен, что считалось, что она отталкивает зло. Отсюда обычай выявлять ведьм, бросая подозреваемых женщин в водоем, чтобы посмотреть всплывут они или нет.

ЗЕМЛЯ.

Значительная часть сюжетов с участием обожествленной земли содержится в космогонических мифах, рассказывающих о первоначальной божественной паре – небе и земле, союз которых послужил началом жизни во Вселенной, от которого произошли все остальные боги. Персонифицированная в образе богини – супруги неба, земля фигурирует в мифологиях почти всех нардов, как исключение древнеегипетский (гелиопольский) миф о сотворении мира, в котором землю олицетворяет бог Геб, супруг Нут (неба), женского божества. Иногда небо и земля сами являются порождением предшествующего поколения богов: так в гелиопольском мифе они внуки Атума, в мифологии маори (Ранги и Пана) – дети По (ночи) и Ао (света) и внуки Вед (корешка). Часто их существование предвечно – в виде мирового яйца, разбивание которого (отделение неба от земли) представляет собой создание космоса. В некоторых мифологиях земля создается не вследствие разбивания яйца, а благодаря расчленению (принесению в жертву) докосмического существа (аккадский Тиамат, древнеиндийский Шуруша, скандинавский Имир, китайский Пань-гу), тело которого дает начало всем стихиям. Широко распространено представление о возникновении земли из вод мирового океана, откуда ее вылавливает тот или иной мифологический персонаж (скандинавский Тор, древнеиндийский Праджанати, полинезийский Маци и др.). в мифах американских индейцев и некоторых сибирских народов часто землю из воды вылавливает водная птица – ныряльщик. В греческой мифологии, возникшая из хаоса земля (Гея) создает из себя небо (Уран), от их брака происходят титаны.

Вещественными символами союза неба и земли в архаических космологиях являются дождь, дающий жизнь растениям и животным, а также молния и удар метеорита.

Земля не только супруга неба, участвующая в создании космоса, но и плодородная земля, почва, а также недра, часто соотносимые с преисподней. Естественно, что олицетворение земли как стихии плодородия возникает лишь у земледельческих народов. У охотничьих племен можно встретить представление о земле как о неприкосновенном природном существе, которое запрещается ранить мотыгой или плугом (североамериканские индейцы). У земледельческих народов, напротив, распространена эротическая символика земли. Посев отождествляется с оплодотворением. В качестве божества плодородия земля также иногда представляется женой неба, но может иметь мужем и солнце или какого-либо другого бога. Иногда указанные функции совмещены в образе одной богини, обычно выступающей в роли женского производящего начала Вселенной – богини-матери. Таковы малоазийская Кибела, Тенев древних майа, древнеславянская “Мать сыра земля”, культ которой впоследствии слился с культом богородицы, и др. Порой функции эти разделяются между несколькими божествами, каждое из которых является ипостасью обожествленной земли. Например, в шумерской мифологии мать-земля Нинхурсаг и небо Ан – прародители Вселенной, однако в пантеоне присутствует еще и богиня земных недр Нинсун. Римская мать земля (Теллс) почиталась одновременно с Опой, богиней плодородия почвы и супругой Сатурна, а божеством земных недр, подземного мира была “немая богиня” Дива Ангерона.

При делении космоса на небо, землю и преисподнюю земля (средняя зона) рассматривается как место обитания людей, для которых тем самым перемещение в другую зону обязательно оказывается путешествием вверх или вниз. Положение земли, окруженной мировым океаном, оказывается срединным и для горизонтальной проекции космоса. Воспринимаемая как центр космоса земля характеризуется максимальной сакрализованостью и чистотой, поскольку центр рассматривался как священный эмбрион Вселенной, своеобразный космос в космосе. Отсюда существовавшее в античной мифологии отождествление земли с Гестией, богини священного очага, расположенного в середине мира. Геоцентрическая концентрация, господствующая в архаических культурах, является, видимо, источником повсеместных представлений о том, что умерший должен быть похоронен в родной земле, или при погребении должна быть использована хотя бы горсть ее. Земля, используемая в ритуалах погребения, есть священная земля, замкнутая в определенных и всегда сакрализованных границах. Противоположным результатом этих же представлений был зороастрийский запрет хоронить покойников в земле, потому что труп оскверняет ее чистоту. С другой стороны, во всех мифологических системах присутствуют представления о связи земли с разнообразными хтоническими чудовищами и докосмическими существами, о близости земли к первозданному хаосу. В индоевропейской мифологии противник громовержца (устроителя космоса) чаще всего является порождением земли.

Земля часто графически изображается квадратом, как например, в Китае. Хотя земля и ассоциируется с темнотой, покорностью и стабильностью, ее символизм был отделен, в представлениях древних, от символизма загробного мира. Ацтекская богиня земли и деторождения Сиуакоатль была вынуждена питаться мертвыми, чтобы дать питание живым. Однако чаще символизм богов земли был намного мягче. Возможно, поэтому были столь распространены в древности представления, что в разрушительных землетрясениях виновата не земля, а действие земных созданий – гигантской рыбы (Япония), слона, стоящего на черепахе (Индия и Юго-Восточная Азия), или змеи (Северная Америка).

ОГОНЬ.

Божественная энергия, очищение, откровение, преображение, возрождение, духовный порыв, искушение, честолюбие, вдохновение, сексуальная страсть, сильный активный элемент, символизирующий как созидательные, так и разрушительные силы. Графически огонь в алхимии изображается в виде треугольника, так как считается субстанцией, объединяющей три остальные: землю воду и воздух. На бытовом уровне огонь – защитный, успокаивающий образ (огонь домашнего очага). Но он может быть и угрожающим образом разрушительных сил природы.

Двойственное чувство: почитания и страха – лежит в основе ритуалов поклонения огню. В древних и примитивных культурах огню поклонялись как самому Богу, а позже – как символу божественной силы. Древние считали огонь живым существом, которое питается, растет, умирает, а затем рождается вновь – признаки, позволяющие предположить, что огонь – земное воплощение солнца, поэтому он во многом разделял его символику. Благодаря той роли, которую огонь играл в жизни людей, в большинстве мифологических традиций он считался результатом божественной деятельности. Поэтому столь часто встречаются легенды о похищении огня у небесных богов героями, такими как Прометей, или о хитрых уловках, с помощью которых его добывали у подземных богов, как, например, новозеландский мифический герой Мауи (происхождение этих островов в результате вулканической деятельности выглядит вполне правдоподобным).

Большинство культов огня были ужасающе кровавыми, в качестве примеров можно привести ацтекскую религию или ханаанский культ Молоха, в жертву которому приносили детей. Среди других ритуалов и культов поклонения огню наименее жестокими выглядят традиции, существовавшие в Иране (из которых, в конце концов, и произошел ведический культ бога огня Агни), а также в античном мире, где с огнем были связаны боги с доброй репутацией, такие как Гефест (у римлян Вулкан). В тех традициях, где огонь не являлся предметом прямого поклонения, он все же играл важную роль как мощный символ Божественного Явления (Библия), в христианстве огонь считается воплощением Святого Духа.

В культуре индейцев Северной Америки огонь почитался как проявление Великого Духа, они считали костер символом счастья и процветания, а солнце называли Великим Огнем. В буддизме огненный столп – один из символов Будды, а свет огня – метафора мудрости. В мистической традиции огонь часто символизирует союз с богом, хрупкость человеческого существования, конечность всего сущего.

В христианском искусстве огонь – высшее испытание добродетели и веры. Пылающее сердце–эмблема некоторых святых, таких как святой Августин. Уверенность, что огонь может очищать от зла, привела к зверствам инквизиции в средние века. В иудаизме огонь также считается символом воздания или защиты от зла: ангелы с огненными мечами охраняли потерянный рай.

Символ огня, связанный с воскрешением, персонифицирован образами птицы Феникс и Саламандры и проявляется в пасхальных ритуалах римской католической церкви и православных церквей, во время которых свечи торжественно гасят и затем возжигают “новым огнем”. Традиция новогодних огней происходит из обрядов магии, она символизирует возвращение солнечного света и тепла. В Японии синтоиские ритуалы зажжения огня на Новый год связаны с попытками предотвратить разрушительные пожары в наступающем году. В Европе с подобными целями гоняли через поля лис (которые также ассоциируются с огнем) с привязанными к хвостам факелами. В Китае отвращающее беду значение имеют фейерверки, считается, что они отпугивают демонов.

В основе символизма Вечного огня лежит забота о сохранении домашнего очага, с древнейших времен имевшая огромную важность. В античной культуре эта традиция отразилась в сохранении священного огня жрицами храма богини Весты, в настоящее время – в ритуале зажжения и сохранения Олимпийского огня, символизирующего преемственность спортивных идеалов. Символизм огня, связанный с сексуальностью (огонь – метафора сексуального желания), основан на древней технике получения огня с помощью трения.

ВОЗДУХ.

Одна из фундаментальных стихий мироздания. Как и огонь, воздух соотносится с мужским, легким, духовным началом в противоположность земле и воде, относящимися чаще всего к началу женскому, тяжелому, материальному.

Воздух описывается в виде дыхания, дуновения ветра, обладающих множеством символических значений. Дуновение же, дыхание связаны с принципом жизни, животворящим духом, эманацией. Этот мотив представлен во многих космогонических мифах (андаманский Пулуга, олицетворение муссонного ветра, созидатель мира; дух божий, носящийся над водами; варианты мифов о яйце мировом, снесенным крылатым, т.е. воздушным, божеством). В древнеегипетской мифологии бог воздуха Шу порождает небо и землю. В индуистской мифологии выдох Брахмы означает сотворение мира, а вдох – его уничтожение. В китайской мифологии этот же образ животворящего дыхания представлен в виде открывающихся и закрывающихся небесных ворот, соответствующим принципам инь и ян. В индуистской мифологии обитающие в воздухе рудры мечут стрелы-ветры, которые одновременно служат координаторами сотворенного физического пространства. Представления о четырех ветрах как о координатах пространства характерны для античной мифологии (сходные представления у индейцев Северной и Южной Америки). В Древней Греции особенной популярностью (в частности у поэтов) пользовались Борей и Зефир, у римлян – Аквилон и Фавоний, которые связывались с четырьмя сторонами света, временами года, с природными циклами. В древнеиндийской мифологии бог ветра Ваю –жизненное дыхание, и сам возник из дыхания Пуруши. В иудаистической мифологии дыхание Яхве обозначает непрерывное творение мира. Сотворив человека, бог вдохнул ему душу. В более узком смысле Дух Божий нисходит на человека через дуновение, сообщая ему необычные свойства – от сверхъестественной физической силы до ясновидения, способности пророчествования и т.д. В Новом завете воскресший Иисус, явившись ученикам, “дунул, и говорит им: примите духа Святого”.

Во многих мифологиях, в частности в кельтской, дуновение наделяется магической функцией: дуновение друида разрушает вражеские укрепления, обращает врагов в камни и т.п. Известно применение дыхания изо рта ко рту через бычий или бараний рог в магической практике множества народов с целью изгнания злых духов.

Ветер, как взвихрение воздуха большой мощи, сам по себе ассоциируется в мифологиях с грубыми хаотическими силами, сферой деятельности титанов и циклопов, что отразилось в греческих представлениях об Эоловой пещере, как о подземном жилище ветров (аналогичная “пещера ветров” в мифологии индейцев Северной Америки). Однако как дуновение – дыхание ветра связано и с противоположного характера представлениями. Так, сильный ветер (ураган, буря) является вестником божественного откровения, – бог отвечает Иову их бури, в грозе и буре получает откровение Иоанн Богослов. Традиция эта продолжена и в Новом завете, где языки огня-духа приносят апостолам “несущийся сильный ветер”. Символика дуновения ветра как “духовной стихии” вообще смешивается с подобной же символикой огня и света: так, в индуистской традиции ветер, рожденный духом, в свою очередь порождает свет (“… из атмана возникло пространство, из пространства –ветер, из ветра огонь…”). Воздух, кроме этого является светоносным океаном (китайская стихия ци); по воздуху как легкой духовной субстанции прилетают крылатые божественные вестники – ангелы, однако тот же воздух служит в иудео-христианстве местопребыванием и демонизированных крылатых существ (представление о Люцифере как “Князе воздушном”). Воздух рисуется как обиталище множества духов; среди них и помещают души умерших людей.

НЕБО.

Повсеместно связывалось со сверхъестественными силами: символ превосходства, властных полномочий, духовного просвещения и вознесения. Оплодотворяющее действие солнца и дождя, вечное сияние звезд, луна, влияющая на отливы и приливы, разрушительная стихия шторма – все это стало причиной того, что небо почиталось как источник космической силы. Согласно некоторым мифам небу пришлось отделиться от земли, чтобы на поверхности последней зародилась жизнь. В большинстве традиций на небе располагалось область, через уровни которых души возносились к абсолютному свету и покою.

II. ОБОСНОВАНИЕ ВЫБОРА ТЕМЫ

2.1. ОБЗОР ИСТОРИЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ

2.1.1. МИФЫ И ЛЕГЕНДЫ

Легенды (от лат. legenda, “то, что надлежит прочитать”), как группа фольклорных произведений, объединяются наличием в них элементов чудесного, фантастического, но воспринимаемого как достоверное, происходившее на границе исторического и мифологического времени. В типологически отличных друг от друга культурных традициях понятие легенда описывает не вполне сходные явления и по разному соотносится с другими фольклорными жанрами и с мифом. Так, в европейском фольклоре тексты, соотнесенные с именами “заранее” (т.е. вне данного текста) известных персонажей, повествующие о событиях и времени, в историчности которых не сомневается носитель, принято делить на легенды и предания. Легенды связаны преимущественно с персонажами священной истории, предания же – с персонажами мирской истории, причем элемент чудесного в них необязателен. Однако различие легенды и предания действительно для традиций, в которых господствующая религия сменила более ранние мифологические системы (практически это произошло только в культурах христианства и ислама), и затруднительно для тех традиций, где мировая религия (напр. буддизм в Индии) не отменила более ранние мифологические системы, а также для политеистических мифологий, не переживавших кардинальных изменений. Такое разграничение теряет всякий смысл в традициях, в которых священная история не противопоставляется мирской (профанической); здесь уместнее говорить об едином “историческом” жанре (противопоставленном мифу, сказке и иногда эпосу – в традициях, знающих этот жанр) и, применяя к нему термин “легенда”, следует учитывать, что вне противопоставления преданию он имеет иное содержание. Противопоставление легенды другим жанрам в подобных традициях может основываться на различных признаках. Мифу, объединяемому с легендой по признаку уверенности носителей в достоверности сообщаемого и наличии элемента “чудесного”, легенда может противополагаться по таким критериям, как, например, принадлежность текста всему племени или отдельному роду. Согласно описанию американского исследователя Э.Сепира, у индейцев нутка на острове Ванкувер мифы, повествующие о происхождении мира и людей, знает и имеет право рассказывать любой член племени, а легенды, сообщающие о событиях, положивших начало роду является принадлежностью (собственностью) членов рода. В этом случае, однако, появляется и общая для легенд разных традиций черта – их приуроченность к историческому времени, или, по крайней мере, переходу от мифологического времени к историческому. Так по Сепиру, легенды касаются именно начала основания данного рода, т.е. событий на границе времени осознаваемого как историческое, и времени, если не мифологического, то “доисторического”. Кроме того, в культурах, не переживших смены религиозной системы, легенда может быть противопоставлена мифу по статусу (разная степень сакральности), по наличию или отсутствию связи с культом (хотя в случае, описанном Сепиром, для родовых ритуалов могут быть существенны и события, описываемые в легендах) по персонажам: герои легенд не отличаются обликом от носителей традиций (хотя и обладают способностями, превышающие человеческие), иногда – это реальные люди, запечатлевшиеся в исторической памяти данного коллектива.

И в непрерывных традициях, и там, где произошла смена мифологических тем, легенда, по сравнению с мифом, менее сакральна и в ней описываются события более поздние, нежели в мифе. Но в непрерывных традициях легенда сосуществует с мифом синхронно, а в традициях второго типа соотносится с ним (с предшествующей данной религии мифологической системой) диахронически. Это, в частности, проявляется в генетической зависимости легенды от мифов (хотя миф – не единственный источник сюжетов легенд). Повествуя о событиях, происходивших после завершения мифологического времени, легенда занимает место среди жанров, лежащих между мифом и историческим описанием. Однако, если в непрерывных традициях наличие легенды объясняется потребностью в “историческом” жанре, то при смене религиозных систем легенда выполняет целый ряд иных функций. Это особенно характерно для христианской мифологической системы, где главным отличительным признаком легенды является не столько ее “историчность”, сколько неканоничность.

Вытеснение старых мифов из повествовательных жанров при сохранении их содержательной стороны в ритуале и несюжетных ритуальных текстах (а также в несакральных сюжетных текстах, как былички и сказки) вызывает потребность в жанре, который воспроизводил бы сюжетику предшествующей мифологии. Христианские легенды и представляют собой тексты, аксеологический статус которых более низок, чем у канонических текстов, выполняющих по отношению к господствующей системе ритуалов ту же функцию, что миф в традиционных ритуальных системах. Это делает легенду несоизмеримой с каноном и снимает противоречие между ними в рамках так называемого двоеверия. В этом отличие легенды от письменного жанра апокрифа, часто претендующую на большую истинность по сравнению с каноном. Однако между этими жанрами существует и сходство, состоящее в необходимости для каждого из них наличия заданного “прежде” канона. Включение легенды в рамки новой системы, например христианства, обеспечивается отнесением сюжетов легенд к христианским святым, благодаря чему с этими святыми отождествляются герои старых мифологических сюжетов; таким образом, события легенд оказываются более поздними и менее ценными, чем евангельские.

Легенды, относящиеся к христианским святым и частично воспроизводящие сюжеты дохристианских мифов, оказываются одним из средств перекодирования дохристианских представлений в христианских символах. Жития святых, будучи менее сакральными текстами, чем священное писание, допускают смешение с нехристианскими мотивами, вплоть до превращения святых в подобие политеистического пантеона. При этом легенда является средством перенесения именно сюжетных элементов старой мифологии в отличие от отдельных признаков персонажей и представлений, которые могут не находить в поздней системе сюжетного выражения, сохранясь лишь в виде упоминаний в пословицах и т.п. Заслуживает внимание также то обстоятельство, что агиографические легенды, тяготея, как всякие легенды, к историческому жанру, вместе с тем соотносятся с календарной датой дня памяти святого и, связывая тем самым два годовых цикла праздников – христианский и языческий – оказываются включенными в циклическое время ритуала.

Особую группу представляют собой христианские легенды, в которых действуют ветхозаветные персонажи (например, в русских “духовных стихах”, представляющих собой легенды или апокрифы, спетые былинным стихом) и даже бог и дьявол. Легенды этого рода также дополняют отличающуюся своей историчностью христианскую мифологическую систему элементами дохристианской мифологии. Действия в них переносятся во время, которое для христианства выступает в функции мифологического (т.е. евангельское и ветхозаветное). Как бы стремясь занять функциональное место мифа, эти легенды непосредственно вторгаются не только в библейское время (время священной истории), но и в собственно мифологическое, воспроизводя, например, сюжет борьбы громовержца с его противником или историю творения мира. В этих легендах отсутствует и сниженный статус персонажей. Так громовержца старого мифа может замещать бог, а противника – дьявол. Показательно, однако, что есть варианты легенд где громовержец трансформируется не в бога, а в Илью-пророка. Встречаются и случаи, когда противник выступает под своим прежним, дохристианским именем (или в результате инверсии получает имя самого громовержца), но мыслится при этом дьяволом, громовержец же, обычно, превращается в персонаж новой системы. Такие тексты (у которых снижен не статус героев, а лишь ценность самого жанра), видимо, вызваны необходимостью соотносить главные сюжеты с высшими уровнями системы или воспроизвести сюжеты, немыслимые без главных персонажей этой системы. Таков сюжет творения, широко представленный в так называемых “дуалистических” космогонических легендах (например, в русской легенде о том, как дьявол и бог создают мир: бог создает землю, дьявол – горы и т.п.). в типологическом аспекте эти легенды сопоставляются с мифами о культурных героях трикстерского типа (например, полинезийский Мауи), создающих острова и т.п.; в функциональном же аспекте они представляют собой восполнение дуалистичной структуры мифологической системы в условиях, когда доминирующая система (христианство) лишено дуалистичности. Легенды этого типа представляют собой одновременно и инновацию, и архаизм (так как данная инновация по своей природе должна быть архаизирующей, восстанавливая в позднейшей системе сюжеты и функции, которых ей недостает по сравнению с более ранними). Несмотря на мифологическое время и соответствующих персонажей, эти легенды все же кардинально отличаются от мифов тем, что носят маргинальный характер в системе и не имеют непосредственной связи с культом. Характерно, что ряд легенд о боге (или святых) и дьяволе включает мотивы не креационные и этиологические, а, скорее, анекдотические.

Помимо легенд, действие которых происходит в историческом и мифологическом времени, европейская традиция знает и легенды, протекающие в абстрактном, неуточненном времени. Однако, как правило, время действия этих легенд имеет определенную границу: не раннее конца евангельских событий (т.е. установление данного порядка вещей и канонизации фигурирующих в легендах святых, в отличие от легенд, рассказывающих об их прижизненных деяниях). Впрочем, можно полагать, что с точки зрения самой легенды святые выступают в ней подобно персонажам мифологического пантеона, т.е. как существовавшие “всегда”. Это – легенды, описывающие отношения святых с людьми (жанр, противоположный демонологическому). Например, легенда о святом Николае Угоднике, защищающем пахаря от Ильи-пророка. Интересно, что такие легендарные по характеру эпизоды могут входить в сказку, подчеркивая тем самым сходство этих двух жанров (вообще легенды этого типа часто относятся к сказкам, во всяком случае, это имеет отношение к собирательной практике).

В остальных отношениях легенды в европейской традиции сходны с относимыми к жанру легенд текстами иных традиций. Особенно примечателен в этом отношении круг текстов, которые относят то к легендам, то к преданиям – легенды о населении предшествовавшем в определенной местности носителями данной традиции. Эти тексты часто описывают существ, отличных от людей (граница жанров легенды и предания для этих текстов зависят именно от облика этих предшественников), и связаны с рубежом “доистории” и истории, но истории данного места и данного коллектива, осознающего себя частью большего – этнического – коллектива. В этом отношении они обнаруживают типологическое сходство с описанными Сепиром легендами о начале рода или племени. Прочие легенды уже переходят эту границу и располагаются в историческом времени данного этноса, выполняя в европейской традиции функцию исторических или квазиисторических жанров (опять-таки соприкасаясь и пересекаясь с преданиями). В этом отношении они могут в значительной степени приближать ко времени носителя и даже опережать его, продолжая историческое время снова в мифологическое, т.е. эсхатологическое, но часто соотнесенное с историческим (как пример – конкретное датирование конца света или, во всяком случае, помещение его в обозримое будущее). С другой стороны, эсхатологические легенды, в своей части, связанной с утопическими картинами будущего, сходны и с легендами об утопических странах или обществах, которые мыслятся как современные носителям традиции – например, русская легенда о “Беловодском царстве” (для статуса легенды как достоверного общения показательны случаи действительных поисков мест, о которых сообщала легенда). Этот тип легенд, называемый “социально-утопическим”, соотнесен не просто с историей, но и с конкретной, современной носителям, социальной ситуацией, и опять же граничит с жанром преданий, так как может включать сюжеты, связанные вполне с историческими, несакрализованными лицами, которым в данном сюжете отводится функция восстановления попранной справедливости и установление утопического благополучия (т.е. функция культурного героя, “переведенная” на язык поздних социальных отношений). Таковы сюжеты, связанные со старцем Федором Кузьмичом – Александром I и многие другие. Они целиком относились бы к жанру преданий, если бы не касались утопических представлений о перестройке всего порядка вещей (т.е. в сущности – эсхатологического мотива счастливого завершения всей истории, ее конца и цели) и не содержали элементов чудесного. Наличие этих элементов вполне возможно и в жанре преданий, но в данном конкретном круге текстов имплицитно содержится мотив воскресения героя (так в русской традиции легенда о Федоре Кузьмиче возникла именно в связи со смертью Александра I), сопоставимый с будущим воскресением культурного героя в мифологических и эпических традициях, что ставит их ближе к жанру легенд.

2.1.2 КОСМОГОНИЧЕСКИЕ МИФЫ.

Космогонические мифы и космологические представления занимают особое место среди других форм мифологического мировоззрения, поскольку описывают пространственно-временные параметры вселенной, т.е. условия, в которых протекает существование человека и помещается все, что может стать объектом мифотворчества. Космологические представления концентрируется прежде всего вокруг актуального состояния вселенной: структура мира – набор, связь и функции его частей, иногда – их количественные параметры (синхронический аспект описания космоса). Космогонические мифы описывают, как возникла вселенная (диахронический аспект). Актуальное состояние вселенной в мифопоэтическом мышлении связывается воедино с ее происхождением как следствие с причиной; ибо определение и объяснение состава мировоззрения и роли, которую играют в нем его объекты, равнозначно ответу на вопрос ''как это возникло'', описанию всей цепи порождения этих объектов (''операционная связь'' синхронического и диахронического описаний). Таким образом, эти аспекты представляют лишь два проявления одной сущности: то, что порождено в ходе создания и устроения космоса, и является его составом; все, что входит в состав космоса, возникло в ходе его развития. Но космологические представления не полностью выводимы из космогонических мифов и реконструируются отчасти при анализе ритуалов, языковой семантики и т.п.

Сфера космологического и космогонического для мифопоэтического сознания очень широка, поскольку оно отождествляет (или, по крайней мере связывает, чаще всего однозначно) природу (макрокосм) и человека (микрокосм): человек создан из элементов мироздания, или наоборот,–вселенная происходит из тела первочеловека. Будучи подобием вселенной, человек – один из элементов космологической схемы. Сфера социального, структура и механизм деятельности человеческого общества (''мезокосма'') также определяются с точки зрения мифопоэтического сознания в большой степени космологическими принципами и аналогиями, которые являются, фактически, внутренними характеристиками социума, – в то время как профанический уровень жизни человека не входит в систему высших ценностей мифопоэтического сознания. Только в сокрализованном мире существуют и известны правила его организации, структура пространства и времени. Вне его – хаос, царство случайного. Переход от неорганизованного хаоса к упорядоченному космосу составляет основной смысл мифологии, содержащийся уже в архаичных мифах творения (где речь идет о происхождении не космоса в целом, а тех или иных животных, явлений природы и т.п., т.е., так или иначе, о достижении природной социальной упорядоченности), и эксплицитно выраженный в космогонических мифах характерных для более развитых мифологий. Лишь с оформлением социальных институтов, свойственных данному коллективу, и с появлением особой культурной традиции (началом “исторической эпохи”) можно говорить о материале, осознаваемом не как космологический и уже не перерабатываемом космогоническим мифом. Но и за пределами “мифологической эпохи” космологическое мировоззрение и совокупность выработанных в его пределах операционных приемов продолжает оказывать сильное влияние на способ интерпретации собственно не космологического материала, сохраняет значение образца и модели космологических представлений и космогонических мифов в значительной степени предопределили структуру и форму других мифов, трактующих вопросы происхождения, причинности и т.п. (этиологические мифы), и многие фольклорные жанры (предания, легенды, саги, мемораты и т.п.).

Как пространство, так и время для мифопоэтического сознания негомогенны. Высшей ценностью (максимум сакральности) обладает та точка в пространстве и времени, где совершился акт творения, т.е. “центр мира” и “в начале”, т.е. само время творения. Космогонические мифы и космологические представления связаны с этими координатами, задающими схему развертывания всего, что есть в пространстве и времени, организующими весь пространственно-временной континуум. Ритуал, особенно календарный (прежде всего основной – годовой, отмечающий переход от старого года к новому), также соотнесен с ним. Ритуальный годовой праздник воспроизводит своей структурой ту порубежную кризисную ситуацию, когда из хаоса возникает космос. Космологический код в архаичных культурах обладает особенно большими разрешающими способностями; сами космологические классификаторы обнаруживают часто тенденцию к персонификации и вхождению в мифологические мотивы. Наконец нужно подчеркнуть, что и в космологических представлениях, и в космогонических мифах все время обыгрывается тема торжества в двух вариантах – положительном “это есть то”, и отрицательном “это не есть то”. Эти самые общие космологические принципы объясняют довольно значительную однородность космологических представлений об устройстве вселенной в подавляющем большинстве мифологических традиций.

Космогонические мифы часто начинаются с описания того, что предшествовало творению, т.е. небытия, как правило, уподобленного хаосу. Тексты этого рода в самых разных традициях отличаются исключительным однообразием: описывающий состояние до творения помещает себя в эпоху, когда космос и все его части уже созданы. Таким образом, описание поэтапного возникновения и развития космоса дается из точки, являющейся итогом восстанавливаемого процесса развития мироздания, который представляется чем-то, что не может быть превзойдено в дальнейшем, но может продолжаться во времени или даже быть перечеркнутым в случае космической катастрофы. При этом описание хаоса на языке “артикулированного” космоса предполагает серию негативных положений относительно основных элементов космического устройства. Сравните “Не существовало еще небо и не существовала еще земля. Не было ни почвы, ни змей в этом месте. Я сотворил их там из Нуна, из небытия. Не нашел я себе места, на которое я мог бы так встать…” (гелиопольская версия древнегреческого мифа творения); “это – рассказ о том, как все было в состоянии неизвестности, все холодное, все в молчании; все бездвижное, тихое; и пространство, и небо было пусто… Не было ни человека, ни животного, ни птицы, ни рыб, крабов, деревьев, трав, не было лесов… Не было ничего соединенного…не было ничего, что могло бы двигаться…не было ничего, что могло бы существовать…” (“Пополь-Вух” Центральная Америка). Сходная картина представлена в скандинавской, ведийской, шумерской, аккадской, греческой, сибирской, полинезийской и многих других мифологиях.

Тексты другого рода, наоборот, не акцентируют внимание на эпохе до творения, а непосредственно начинаются с серии утверждений о последовательном сотворении частей мироздания (хотя подобное описание может включаться и космогонические мифы первого типа). Элементы, или стихии, – как правило, огонь, вода, земля, воздух, к которым иногда добавляется пятая стихия, условно соответствующая эфиру, – образуют первичный материал строительства космоса (возможны модификации, как в скандинавской мифологии, где мир возникает от взаимодействия огня и воды с холодом). Смешанные и неразделимые в хаосе, они разъединяются и “очищаются”. Это разъединение скрытых в хаосе стихий представляет собой один из элементарных космогонических актов, которые совершаются при космогенезе (каждый из них может воплощаться в серии разных действий – мотивов). К числу основных космогонических актов относятся, кроме того: установление космического пространства (разъединение неба и земли); создание (установление) космической опоры (сотворение первой тверди среди первоначального океана, специализированных вариантов опоры – мировой горы, мирового дерева и т.п., или укрепление на небе солнца); посредничество в пределах созданного космического пространства между космическими зонами (осуществляемое богами, нисходящими на землю или в подземное царство, жрецами, шаманами, иногда даже непосвященными, попадающими на небо или спускающимися в преисподнюю); наполнение пространства божеством элементами – стихиями, конкретными объектами (ландшафт, люди, животные, растения), абстрактными сущностями (космическая ткань, дым, тень и т.п.); сведение всего сущего к единому и выведение всего из единого (сравните мотив золотого зародыша, мирового яйца, первоэлемента с одной стороны, и мифологический образ вселенной как единого божества, с другой) и т.д. В своей совокупности эти акты представляют собой как космогонический процесс, так и его результат –сотворенный космос, его состав и параметры. Порядок сотворения мира соответствует следующей идеальной схеме: хаос – небо и земля – солнце, месяц, звезды ? время ? растения ? животные ? человек ? дом, утварь и т.д. Таким образом, космогонические мифы описывают становление мира как результат последовательного введения основных бинарных оппозиций: небо и земля и т.п. и градуальных серий, основанных на постепенном возрастании или уменьшении какого-либо признака: растения ? животные ? люди.

Порядок творения подчеркивается часто введением числовых показателей, которые относятся или к порядковому номеру этапа творения, или количеству элементов мироздания, возникающих на данном этапе его развития. В идеальной схеме оба эти варианта сводится к одному, имеющему примерно следующий вид: “один объект на первом шаге порождает два объекта” – “два объекта на втором шаге порождают три объекта” – “три объекта на третьем шаге…” (такая форма находит подтверждении в безразличии к размежеванию количественной и порядковой функции чисел в ряде архаичных культур, например в китайской традиции). Указанная структура основана на мифопоэтической логике схем порождения, зафиксированных во многих мифах творения например, шумерская, где Номму, праматерь всего сущего, порождает гору, на которой обитали Ан (небо) и Ки (земля); они порождают Энлиля, хозяина земли, основателя Ниппура. В наиболее полном виде подобная схема представлена в начале Книги Бытия: “и сказал бог: да будет свет… и отделил бог свет от тьмы. И назвал бог свет днем, а тьму ночью…день один. – и сказал бог: да будет твердь посреди воды… и создал бог твердь и отделил воду… и назвал бог твердь небом… день второй…” и т.д. вплоть до седьмого дня; в исходной ситуации “земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездной”. Подобным же образом, но без числового упорядочения построена гераклеопольская версия мифа о сотворении мира, где объекты появляются в следующем порядке: небо и земля; воздух; растения, животные, птицы, рыбы; свет; молельня; князья… Иногда порядок творения подчеркивается не только числовыми показателями, но и чередованием вопросов и ответов, отсылающим нас к практике основного (годового) ритуала. Сходная ситуация в ведийских брахмодья–словесной части ритуала, построенной как серия загадок и отгадок на космогонические темы. Подобные схемы определяют космогонические мифы и в традициях не прошедших через стадию литературной обработки. Так, широко распространенный в Евразии и Северной Америке космогонический миф, в котором творцом мира выступает гагара, строится в соответствии с принципом: ныряет в море одна птица и остается там один день. Потом ныряют две птицы и остаются там два дня и т.д. Наконец, ныряют в море семь птиц и остаются там семь дней, в результате чего был сотворен мир. Таково строение космогонических мифов в отношении последовательности этапов творения и содержания каждого из них. В целом космогонический миф соответствует сюжетной схеме, в которой движение осуществляется в следующих направлениях: от прошлого к настоящему, от божественного к человеческому, от космического природного к культурному и социальному, от стихий к артефактам (вещам и соответствующим институциям), т.е. внешнего и далекого к внутреннему и близкому.

Для типологии космогонических мифов существенен еще ряд параметров. Один из них связан с ответом на вопрос “как произошло творение?”. “Нулевое” значение этого параметра – ответ “так и было” (без каких либо мотивировок и объяснений). Происхождение космоса или его частей предстает как превращение тех или иных объектов в другие (австралийские тотемные предки, свершив свой маршрут и “утомившись”, спонтанно превращаются в скалы, холмы, деревья, животных); пространственное перемещение, добывание или похищение у первоначальных хранителей (гагара, утка, нырок и т.п. добывают грязь или ил, из которых возникает мир, как в мифах народов Сибири, бурят, американских индейцев); изготовление демиургом или богом – творцом (наиболее типичный пример – библейская космогония, где бог с самого начала выступает как единственный творец и мироустроитель, и все стадии творения – “шестидневье” – суть акты его творческой воли; в религиях Востока – маздеизме, манихействе, богомильстве – образ творца двоится: добрый и мудрый творец создает все хорошее, полезное для человека, а его злой соперник вредное и дурное). Широко распространен мотив биологического порождения космических объектов, богов и людей творцом (космогонический процесс предстает при этом как цепь рождений богов, моделирующих те или иные природные объекты, и нередко связан, в этом случае, со сменой поколений богов и борьбой между ними, как в аккадской, западно-семитской, хетто-хуритской, греческой мифологиях). Порождение осуществляется часто каким-либо необычным способом: из частей тела творца (иногда сам творец при этом исчезает, превращается, гибнет – приносит себя в жертву или его убивают другие боги), путем изрыгания (египетский Атум, проглатывающий собственное семя и изрыгающий Шу и Тефнут), и нередко представляется как своеобразное извлечение объектов божеством из себя. Физическому порождению очень близко порождение предметов путем их словесного называния, поскольку последнее есть некая духовная эманация божества, а не творение из ничего (египетский Птах создает мир “языком и сердцем”); мотив возникновения вселенной по приказу (серия приказов в мифе маори), в результате которых совершаются основные космогонические акты, или мифы индейцев хайда, где подобные приказы отдает ворон. Перечисленные способы творения (“порождение” в широком смысле слова) воспринимаются мифопоэтическим сознанием как эквивалентные, они часто сочетаются друг с другом или один в другой (возникновение мира благодаря вращению или увеличению земли в мифах индейцев хайда, луисеньо, сенека, помо, виннебаго и др., а также создание вселенной путем последовательного наращивания слоев, как в ацтекской космогонии или в представлениях некоторых народов Океании о космосе из девяти слоев, каждый из которых связан с особым классом мифологизированных существ).

Процесс творения может совершиться в результате волевого акта самого творца или в ответ на чью-либо просьбу, мольбу; часто (особенно в архаических мифологиях) в результате ошибки, оплошности (в австралийских мифах два человека забывают поднять с земли копья, из которых вырастают чудесные деревья; в мифах индейцев апапокува –гуарани старший брат солнце творит вселенную, исправляя ошибки младшего брата – месяца и др.).

“Материальным составом” творимых объектов чаще всего служат либо части тела, слово и т.п. любого из творцов (бога или человека, иногда животного), как при порождении (возникновение мира из тела убитого гиганта, например аккадский Тиамат), либо элементы, смешанные в хаосе (Апсу и Тиамат в аккадской мифологиях, египетская, греческая, китайская, японская версии, также изредка в мифах индейцев). Практически универсальный мотив возникновения мира из первозданных вод, часто отождествляющихся с хаосом (мифология Двуречья, Египта, Индии, Греции, Японии, Океании, Африки, Америки); создание вселенной из пены, ила, грязи: пена и ил, плавающие в первозданном океане (мифология индейцев миштеков), грязь (гавайский миф). Космогенез предстает как развитие из яйца мирового или из близких ему образов, например, из двухстворчатой раковины, из скорлупы. Вселенная может создаваться творцом с привлечением различных других сил (также осмысляющихся как ее части): с участием божеств четырех сторон света (четыре брата в мифологии индейцев виннебаго; четыре бога, сотворенных первозданным океаном Лова в мифах туземцев Маршалловых островов), духов, с помощью гигантского змея, поддерживающего землю (скандинавский Ермунганд, огромный змей Мидгарда, опоясывающий мир; Айдо-Хведо–змея-радуга в дагомейской мифологии).

Два других типологических параметра космогонических мифов представляют крайние точки эпохи творения, т.е. начало и ее конец. На уровне мифологических персонажей им соответствуют творец и тварь, среди которых последнее звено в цепи творения – человек, о его происхождении повествуют антропогонические мифы как составная часть космогонической мифологии. С сотворением человека, вместе с тем, открывается уже другая серия мифов, связанная с человеческими деяниями, с достижениями и завоеваниями культурного героя (обычно уже в узкоземном масштабе) вплоть до рубежа мифического времени.

Творец, если он вообще существует в данной космогонической традиции, как некое первое существо может иметь божественную космическую природу: (“высший бог” Темаукль, или “тот, что наверху”, “один на небе”, создатель неба и земли, о котором говорят, что не было времени, когда бы Тамаукля не было в мифах индейцев Огненной Земли); “первый бог”, создавший мир и в дальнейшем редко вмешивающийся в дела людей (праздный бог), возникший из первородного хаоса или океана или нашедший сам себя (обнаруживший себя в пустоте и безвидности), “делатель земли”; космические родители: небо-отец и земля-мать (иногда речь идет о двух началах – мужском, идущим от неба, и женском, идущем от земли, которые сливаясь порождают отца и мать, находящихся между небом и землей).

Творец, обладающий человеческой природой (во всяком случае более близкой к ней, чем к божественной; на грани того и другого–демиург), – это первочеловек, культурный герой, основатель данной культурной традиции. Творец иногда имеет облик животного: ворон, койот, корова, ящерица, червь (участие змея в сотворении мира), гагара и т.п.

Таким образом, по трем перечисленным параметрам космогонический миф отвечает схеме типа “некто сотворил неким образом нечто (некоего)”.

2.2 ОБОСНОВАНИЕ ВЫБОРА ТЕМЫ.

С самых ранних ступеней развития коллектива его общественным сознанием, обслуживающим важные практические потребности общины, была мифология. Ее зарождение связано со стремлением людей осознать отношения между человеком и природой, а тем самым и осмыслить социальные и духовные отношения. В основе мифологических представлений лежала архаическая, неразвитая, примитивная форма веры в сверхъестественное – магические верования. Но в то же время мифы имели чувственно-конкретный, наглядный, художественно-образный характер. Они были одним из проявлений развивающегося воображения человека. Мифы включали в себя зачатки художественной образности и этических представлений, т.е. зачатки искусства.

Магическая сторона мифа придавала уверенность, что с помощью действия можно будет легче достичь поставленной практической цели, подчинить себе чуждые внешние природные и социальные силы. А к чему все это привело мы видим и ощущаем на себе. Поэтому в своей работе, придерживаясь поговорки “Клин клином вышибают”, я опиралась именно на мифы и на символику, в надежде на то, что древняя мудрость мифологии заставит каждого человека задуматься о глобальных проблемах человечества.

На мой взгляд, именно такая техника, как роспись шелка, наиболее удачна для выражения моего замысла. Изображение, полученное с помощью этой техники, может быть как плоскостным, так и вполне живописным, обладать различной фактурой, также в работе присутствуют элементы графики. Из-за такого множества положительных качеств работа приобретает достаточно яркую эмоциональную окраску, что на мой взгляд привлечет внимание зрителя к красоте природы. И каждый человек будет стремиться к достижению гармонии с природой. Именно поэтому, в качестве выражения своего мироощущения я выбрала технику росписи по шелку, так как шелк является природным материалом, позволяющим ощутить всю тонкость и нежность взаимосвязи элементов мироздания.

III. МЕТОДИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ

3.1. ОПИСАНИЕ ИСПОЛЬЗУЕМЫХ СИМВОЛОВ

В работе над дипломным проектом я опиралась на исторически сложившиеся сведения из легенд и мифов всех народов мира. Немаловажную роль в своей работе я отвела символике.

С древнейших времен человечество сопровождают символы. С их помощью он пытался и пытается сделать видимыми и узнаваемыми свои идеи. Однако функции и значения символов часто разрастается до чего-то большего и перестают быть только художественно выполненными указателями. В течении тысячелетий они позволяли скульпторам, художникам и ремесленникам передавать глубочайшие мысли о человеческой жизни и природе. Как японские “хайку” в трех строчках заключают иногда целые миры, так и символы могут нести огромное количество информации и при этом оставаться простыми и легко запоминающимися. Многие символы наделены не одним, множеством значений, так как содержат идеи, несущие различную смысловую нагрузку.

Основное различие между символом и знаком состоит в том, что знак имеет практическое, недвусмысленное значение: “не курить”, “опасность”. Символ имеет гораздо большую возможность обратной связи, он несет значения иногда противоречащие друг другу. Многие символы вобрали в себя как древнейшие так и более новые представления людей о космосе, своем месте в нем, о своих поступках, о том, чем они должны гордиться и что уважать. Многие символы приняты на вооружение психологией, так как отражают глубины человеческого сознания и познания. Простые идеи, выраженные символом, несущем эмоциональную окраску, приобретают новую силу, расширяют свой смысл от частного случая к обобщению.

В процессе обмена идеями между людьми (и даже культурами) образы, символы предшествовали слову. Вырезанные, нарисованные, изображенные на одежде в виде орнаментов, легко узнаваемые в результате многократного повторения, эти образы использовались как для магических целей – отвести зло, умолить или умиротворить богов, так и для управления обществом – его сплочения, внушения чувства преданности, послушания, агрессии, любви или страха. Общепринятая система жизненных символом позволяет людям чувствовать гармонию друг с другом, обществом и космосом, побуждают к коллективным действиям, люди до сих пор сражаются и умирают под эмблемами, знаменами, имеющими символическое значение.

С самого начала человеческой истории наиболее важные символы были попыткой упорядочить и понять смысл человеческого существования в таинственной вселенной. Многие фундаментальные идеи и их символы замечательным образом совпадают как и в примитивных обществах, так и в развитых цивилизациях Азии, Индии, Ближнего Востока, Западной Европы и Центральной Америки. На Западе этот универсальный язык символов начал постепенно терять свое значение в эпоху Возрождения, когда наука, рациональное мышление и выросшее уважение к личности вызвали потерю интереса к традиционным верованиям и ритуалам. Символы остались лишь в литературе и искусстве, светских и религиозных обрядах и фольклоре.

Символизм сохранил свою графическую и психологическую силу не только в таких творческих областях, как литература, музыка, кино, театр, живопись, но так же и в политике и рекламе.

Символы зачастую – просто изображения, имитирующие форму того существа или предмета, с которым они связаны. Их значения временами неожиданны, но чаще очевидны, так как основаны на неком качестве, которое этим предметам или существам изначально присуще: лев –храбрость, скала – стойкость. Хорошо знакомые каждому объекты мира –животные, птицы, рыбы, насекомые, растения или камни – все они включены в реестр символов. Они, как и сами люди, когда-то считались частью чего-то большего, чем реальная действительность, – особенности их поведения считались выражением законов природы и моральных истин, присущих космическому порядку.

С другой стороны, символы могут быть воображаемыми, имеющими совершенно произвольную форму. Они даже могут быть основаны на фонетических ассоциациях, что, например, обычно в китайской культуре. Подобные символы могут включать как графические линии и геометрические фигуры, так и слова и ритуальные жесты.

В своей работе я старалась не слепо копировать символы, а пропустить их через свое восприятие и мироощущение.

ЭЛЕМЕНТЫ МИРОЗДАНИЯ.

Сложная система символических понятий, связанная с четырьмя (иногда пятью) природными субстанциями и явлениями, которые по предположению древних были составными частями при создании Вселенной. Западная традиция, в этом случае испытавшая значительное влияние древнегреческой философии, таковыми элементами считала воду, воздух, землю и огонь. Иногда добавлялся и пятый элемент – эфир или квинтэссенция духа. Огонь считали средством преобразования из одного состояния в другое. Эти элементы представлялись основой космического порядка и гармонии, ранняя медицина стремилась сопоставить с ними физические и психические особенности человеку: так, мокроту, мозг, флегматичный темперамент связывали с водой; кровь, сердце и сангвинистический темперамент – с воздухом; светлую желчь, печень и холеристический темперамент – с огнем; темную желчь, селезенку, меланхолический темперамент – с землей. Воздух и огонь представлялись активными и мужскими элементами, а вода и земля – пассивными и женскими. Все более и более различные аналогии, включая связь с цветом, сезонами и этапами человеческой жизни, добавлялись сюда в стремлении создать стройную символическую систему, которая начала разрушаться только в последнее время в связи с достижениями научной методологии. В Китае подобная система была основана на пяти даосских элементах: воде, огне, дереве, металле и земле. Их сопоставляли с единством противоположностей, заключенных в активном мужском начале “ян” (огонь и воздух) и женском пассивном начале “инь” (земля, вода, металл). Пятеричная индийская система символов предполагалось как “космическое состояние вибрации” следующих элементов: акаша (эфир), анас (вода), вайю (воздух), тега (огонь), придхиви (земля). В западном искусстве вода изображалась опрокинутым кувшином или фигурами богов моря и рек; воздух – фигурой богини Юноны, иногда летящей, несмотря на оковы на руках и ногах, иногда фигурой женщины с хамелеоном в руке; огонь – птицей Феникс, фигурой древнегреческого бога Вулкана, а также женщиной с огненными волосами или молнией в руке; земля – аллегорической фигурой матери с символами плодородия в руках, а также башнеобразной короной Кибелы.

В своей работе я показала гармонию этих элементов мироздания, а именно стихий. С помощью форм показала и характер каждой из них.

Воспринимаемая как центр космоса земля характеризуется максимальной сакрализованностью и чистотой, поскольку центр рассматривался всегда как священный эмбрион вселенной, своеобразный космос в космосе. Значительная часть сюжетов с участием обожествленной земли содержится в космогонических мифах, рассказывающих о первоначальной божественной паре – небе и земле. Земля не только супруга неба, участвующая в создании космоса, но и плодородная земля, почва. Поэтому я изобразила ее в виде женской фигуры, спокойно сидящей. Ее положением я передала спокойствие, уравновешенность, уверенность в себе. Ее нижняя часть напоминает форму листа не случайно, а потому, что лист – китайская эмблема счастья. Листья часто символизируют множественность человеческих жизней и их краткость. Так же, лист использовался как метафора для изображения проходящего времени. Земля всегда ассоциируется с женщиной.

Дающая жизнь, защитница и кормилица. Этот древний символизм преобладает в изображении женщин в искусстве, мифологии и религии во всех ранних традициях и отражается в эмблемах, наиболее связанных с ними. Сюда входят символы матки, такие, как пещера, колодец, источник; ножны, корзина, лодка, и, похожий по очертаниям на лодку, лунный полумесяц; углубления, такие, как борозда или долина; сосуды–ваза, кувшин, чаша, урна. Остановимся на символе кувшина, так как именно этот символ я использую в своей работе. Как и другие сосуды, кувшин–символ материнского лона, источника жизни живительного влаги. В Древнем Египте кувшин считался атрибутом Исиды и Осириса. Аллегорическая фигура Умеренности часто изображалась льющей воду из одного кувшина в другой. С кувшином изображалась и Геба, прислужница олимпийских богов. В картах Таро кувшин – знак Водолея и Звезды. Кроме этого с женщиной связываются символы плодородия – деревья и фрукты; специфические сексуальные образы – раковина, ромб или перевернутый треугольник. Качества, наиболее часто связываемые в традиционной символике с женщинами, – душа, интуиция, эмоции и эмоциональное непостоянство, пассивность и подсознательное, любовь и чистота. В искусстве женщины персонифицируют большинство человеческих недостатков и достоинств. Их также идентифицируют с магическими способностями, особенно с предсказанием и пророчеством. Поэтому землю в моей работе наполняют камни и растения необычной формы. Камень – некогда чрезвычайно важный символ магических сил, заключенных в неодушевленной материи. Основные качества, которые символизировал камень во многих древнейших культурах, – постоянство, сила, целостность. Их значимость усиливалась и приобретала священный смысл в отдельно стоящих каменных объектах, каменных жезлах и ножах и каменных амулетах. Камням свойственно накапливать тепло, холод, удерживать воду, а драгоценным камням – свет. Растение во всех культурах – основной символ живой земли и циклической природы рождения, смерти и возрождение. Боги и богини растений встречались среди древнейших божеств, часто почитались как прародители человека, а также растений. Мифы о превращении людей в растения символизируют космическое единство, жизненную силу, дающую начало всем созданиям Божьим.

Воздух – одна из фундаментальных стихий мироздания. Как и огонь, воздух соотносится с мужским, легким, духовным началом в противоположность земле и воде, относящимися чаще всего к началу женскому, тяжелому, материальному.

Воздух описывается в виде дыхания, дуновения ветра, обладающих множеством символических значений. Дуновение, дыхание – олицетворение муссонного ветра; созидатель мира – дух божий, носящийся над водами. Также существуют варианты мифов о мировом яйце, снесенном крылатым, т.е. воздушным, божеством. Изображая в своей композиции воздух, я осознанно показала его с крыльями, так как они означают: скорость, подвижность, подъем, возвышение, сильное желание, превосходство, свобода, интеллект, вдохновение. Хотя крылья обычно эмблема возвышения или перехода с земли на небеса, они могут также символизировать защиту (“взять под крыло”). Крылья часто были связаны с солнечными божествами и привнесли иронию в древнегреческий миф об Икар, который вместе со своим отцом Дедалом попытался убежать от гнева владыки Крита Миноса. Икар разбился насмерть, когда воск на его искусственных крыльях расплавился из-за того, что он подлетел слишком близко к солнцу – истинному богу, противопоставленному самонадеянному человеку. Лишь достойный человек может обладать крыльями. Крылья тщеславных подрезаны или опалены огнем, как крылья сатаны. Так как символизм птиц и крыльев тесно связан, в искусстве крылатые создания могут быть хищными и пугающими, особенно те, чьи крылья покрыты чешуей или напоминают крылья летучей мыши (знак сатаны). Феи наделены крыльями бабочек. Обычай рисовать ангелов с крыльями появился приблизительно в VI в.н.э. и основан на классических образах вестника богов и других крылатых божеств. Кроме ангелов, душ и персонификации Духа, таких как голубь Святого Духа, другие крылатые существа в искусстве включают греческого бога-вестника Гермеса (у римлян Меркурий); бога сна Гипноса и его сына Морфея; богиню Немезиду и Гарпий; и аллегорические фигуры Славы, Истории, Мира, Фортуны. Крылатые диски – солнечные эмблемы. Крылатые змеи или драконы сочетают в себе земную и небесную силы. На мой взгляд, воздух был бы беден, если бы не обладал облаками – своим вторым я. Облака в символике означают мужское плодородие, физическое и духовное. Кроме того, что облака несут символику изобилия как предвестники дождя, они также символизируют Божественное Откровение и само присутствие Бога. Так, бог Иегова в образе облачного столпа вел израильтян через пустыню; согласно Корану, Аллах вещает с облаков. В Китае облака, особенно розовые, символизируют счастье, а также вознесение на небеса. “Девятое облако” – мистический символ счастья. Также по воздуху, как легкой духовной субстанции, прилетают крылатые божественные вестники – ангелы. Так как воздух является обиталищем множества духов, среди них помещаются и души умерших, которые не нашли успокоения.

Гераклит говорил: “Из смерти земли рождается воздух, из смерти воздуха – огонь”. Именно поэтому в моей композиции воздух убегает от огня, а огонь, для того, чтобы жить, догоняет воздух.

Огонь – божественная энергия, очищение, откровение, преображение, возрождение, духовный порыв, искушение, честолюбие, вдохновение, сексуальная страсть, сильный активный элемент, символизирующий как созидательные, так и разрушительные силы. Поэтому его я изобразила также как и воздух с крыльями, но другими по общей форме и структуре. У огня крылья – это языки пламени, которые как греют, так же и могут обжечь. В древности люди были уверенны, что огонь может защищать от зла. Графически огонь в алхимии изображается в виде треугольника и считается субстанцией, объединяющей три остальные стихии. В моей композиции он несет такую же функцию.

Вода – древний универсальный символ чистоты, плодородия и источник самой жизни. Существует множество мифов: в одних говорится о всемирном океане, из вод которого появилась земля, а в других говорится, что бог метнул молнию в землю и из того места начал бить ручей. Поэтому в моей композиции вода и земля являются одним целым женским началом. Вода также изображена в виде женской фигуры, значение которой описывалось в тексте о земле. Вода во многих культурах – первичный источник жизни – безграничный, неистощимый и полный неожиданностей. Вода является образом матери, но, кроме того, символом превращения и возрождения, бесконечности познания. В самой фигуре воды я изобразила потоки рек – мощный символ уходящего времени, жизни. Кельты считали, что места слияния рек особенно священны. Также в фигуре присутствуют различные раковины, которые в древности символизировали плодородие. Также плодородие символизировал и кувшин, описанный в тексте о земле, который также присутствует в фигуре воды. Для того, чтобы показать, что вода является источником жизни я использовала символ – точку. Точка в мистических представлениях – центр и источник жизни – символ первичной созидательной энергии, которую иногда представляют настолько сконцентрированной, что отражать ее может лишь нечто нематериальное, например, отверстие. Древний символизм точки, как предельно сжатой энергии, широко распространенный в мистической литературе, чрезвычайно близок к современным физическим и астрономическим теориям о происхождении вселенной.

Все фигуры в композиции вписаны в круг, который в свою очередь вписан в квадрат, так как круг означает совокупность, совершенство, единство, вечность – символ полноты, законченности, который может заключать в себе идею и постоянства и динамизма. Взаимосвязь между открытиями в атомной физике и мистическими значениями круга поразительна. Помимо точки, или центра, которая разделяет его символизм, круг – единственная геометрическая фигура, неделимая на себе подобные и одинаковая во всех точках. Для неоплатоников круг является воплощением бога и неограниченным центром космоса. Так как круг, иногда сфера – фигура без четкого начала и конца – это наиболее важная и универсальная из всех геометрических форм в мистических учениях. И так как он может обозначать другие важные символы – колесо, диск, кольцо, циферблат, солнце, луну его символизм довольно трудно определить.

Для древних обозримая Вселенная виделась, без всяких сомнений, кругообразной – сюда входили не только сами планеты, включая предполагаемый земной диск, окруженный водой, но также их циклические движения и смена времен года. Символические значения и функции при использовании круга для измерения времени (солнечные часы) и пространства (основные астрологические и астрономические исходные точки) составляли неразрывное единство. Небесный символизм и вера в небесную силу лежали в основе первобытных ритуалов и ранней архитектуры по всему миру: круговые танцы и ритуальные хороводы вокруг огня, алтаря или идола, передаваемая по кругу трубка мира – у индейцев Северной Америки; круглые формы юрт, шатров и самих стойбищ кочевых народов; кружение шаманов; круговая структура мегалических знаков и сооружений в неолитический период. Круг имел как защитное, так и божественное значение, как, например, у кельтов, – и это значение все еще сохраняется в фольклоре, но уже в новых современных формах. Вспомним загадочные кольца на фермерских полях и летающие тарелки. Круг также представлялся объектом, заключающим в себе гармонию, – как круглый стол в легенде о короле Артуре или широко используемое в современной английской идиоматике выражения “колдовской круг связей и знакомств”. Во многих изображениях кругу придавался динамизм с помощью лучей, крыльев, языков пламени, что особенно заметно в шумерской, древнегреческой и мексиканской иконографиях. В этих случаях круг символизирует мощь солнца или созидательные, плодотворные космические силы. Концентрические круги могут означать небесные иерархии, круги ада или, в дзен-буддизме, уровни духовного развития. В христианской традиции три круга изображают Божественную Троицу, границы времен, элементы, периоды движения солнца и фазы луны. Круг может быть мужским знаком (солнца) или женским (материнское лоно).

Круг (женское начало) вокруг креста (мужское начало) – в Египте символ единства противоположностей, также встречается в Северной Европе, в Китае и на Ближнем Востоке. В китайском символе “инь-ян”, обозначающим взаимозависимость мужского и женского начал, используется круг, разделенный S-образной линией на два цвета, в центре каждого из которых – маленький кружок противоположного цвета. Точка в круге – астрологический символ солнца и алхимический символ золота. По К.Юнгу, круг, объединенный с квадратом, – символ связи между душой или “я” и телом или реальностью (квадрат). Квадрат – древний знак земли, имеющий большую важность в символических системах Индии и Китая. Представляет собой разновидность эмблематического изображения четырех сторон света, сочетается с “женской” символикой числа четыре. Является символом постоянства, безопасности, равновесия, божественного участия в сотворении мира, пропорциональности, ограничения, нравственных устремлений и честных намерений. Квадрат противостоит “динамичным” знакам – кругу, спирали, кресту, треугольнику, являясь наиболее статической из геометрических форм, используемых в качестве символов. Комбинация квадрата с кругом символизирует единство земли и неба. Именно этот символизм присущ индуистским мандалам и средневековым храмам, где круглый купол опирается на квадратное основание. Во многих культурах квадрат – эмблема идеального города, построенного на века, – символ, основанный на прочности четырех стен, в противоположность круглому основанию недолговечной кочевой юрты. Замечателен факт совпадения этого толкования с буддистской традицией, где мандала символизирует переход из материального мира в духовный. Мандала – геометрическая композиция, символизирующая духовный, космический или психический порядок. Хотя буддийская мандала известна в основном как пособие в медитативной практике, в древности она, как в буддизме, так и в индуизме, была также символом инициации, ориентировала верующих на священные места.

Мандала – попытка изобразить высшую реальность – Духовную Цельность, которая превосходит чувственный мир. На санскрите “мандала” означает круг, и даже когда в основе этой геометрической композиции лежат квадраты или треугольники, она все равно имеет концентрическую структуру. Она символизирует ментальное и физическое стремление к духовному центру, что отражено в структуре многих храмов и ступ в форме мандалы.

Поразительная особенность всех мандал – высокая изобразительная гармония составляющих ее элементов, символизирующая саму божественную гармонию, противопоставленную путанице и беспорядку материального мира. Юнг полагал, что мандала – архитипический символ тоски человека по психологическому взаимодействию с другими людьми. Другие исследователи считали, что мандала – визуальное выражение духовного путешествия вне собственного “я”.

Значения различных мандал отличается; некоторые имеют фигуральные элементы, которые призваны символизировать определенные качества, например, представление конкретными ботхиствами, часто сидящими в цветке лотоса. Тем не менее, общее значение композиции остается неизменным и символизирует путеводный разум, сверхъестественные структуры, ясность просветления. В западной и восточной традициях квадрат, вписанный в круг, обозначает небо, объемлющее землю.

Работая над композицией, я постаралась не только формой фигур передать характер стихий, но и расположить их так, чтобы чувствовалось движение жизни. И то, что это расположение напоминает спираль не случайно. Ведь спираль это с древнейших времен – символ жизненной силы, как на уровне Космоса, так и на уровне микрокосмоса. Спиральные формы встречаются в природе очень часто, начиная от галактик и до водоворотов и смерчей, от раковин моллюсков и до рисунков на человеческих пальцах и двойной спирали молекулы ДНК, содержащейся в каждой клетке живого организма. В искусстве спираль – один из самых распространенных декоративных узоров – от Европы (двойные спирали в кельтской традиции или спирали на римских капителях) до Тихого океана (спиральная резьба маори в Новой Зеландии и татуировки островитян в Полинезии). Резьба маори основана на расположении листьев папоротника, что демонстрирует связь между спиральными узорами и природными феноменами. Именно эта связь зачастую определяет символизм спирали, хотя ее многозначность так велика, что иногда требуются особые ключи, чтобы расшифровать ее значение. Стоит также заметить, что символизм в спиральных узорах присутствует скорее непроизвольно, осознанное его применение встречается намного реже.

Вырезанные на мегалических памятниках спирали изображают путешествие по лабиринтам загробного мира и дают надежду на возможное возвращение оттуда. Противоположные силы, наглядно присутствующие в водоворотах, смерчах и языках пламени напоминают о восходящей, нисходящей или возвращающейся энергии, которая управляет космосом. Спираль, сочетающая в себе форму круга и импульс движения, также является символом времени, циклических ритмов сезонов года, рождения и смерти, фаз “старения” и “роста” луны, а также самого солнца.

Сжатая спиральная пружина – символ кроткой силы, как и змееобразный клубок энергии в основании спины, который считается важным элементом учения йоги. Восходящая спираль – мужской символ, нисходящая – женский, что делает двойную спираль еще и символом плодовитости и деторождения. Спираль как часть плавной и бесконечной линии символизирует также развитие, продолжение, непрерывность, центростремительное и центробежное движение, ритм дыхания или самой жизни.

3.2 ОСНОВЫ КОМПОЗИЦИИ И КОЛОРИРОВАНИЯ

Понятие “композиция” существует с давних пор. В римском праве оно означало примирение спорящих сторон или противопоставление борцов на спортивной арене.

Термин “композиция” в переводе с латинского compositio обозначает сопоставление, сложение, соединение частей в единое целое в определенном порядке, сочинение, соотношение сторон и поверхностей, которые, вместе взятые, составляют определенную форму. В таком широком понимании термин “композиция” применим к различным видам искусства (литература, театр, кино, музыка, изобразительное искусство, архитектура и т.д.). Сочетание частей, сложение элементов в определенном порядке, их взаимосвязь, переходящую в гармонию целого, мы наблюдаем в растительном и животном мире. Например, каждое растение состоит из частей, вместе они образуют форму, которая представляет собой гармонически законченную композицию.

Обычно живописное поле картины окантовано рамой, которая выполняет две основные функции. Во-первых, она концентрирует внимание зрителя на художественном образе и, во-вторых, отграничивает изображенное от внешнего мира, замыкает и придает единство художественному образу. Также немаловажное значение в композиции имеет формат картины. Он зависит от того, что на ней изображено, а также от особенностей восприятия картины человеком, которые определяются оптическим законом зрения. В связи с этим картина имеет более или менее единые пропорции, в большинстве случаев приближающиеся к отношениям золотого сечения. Характер формата самым тесным образом связан со всей внутренней структурой художественного произведения и часто даже указывает правильный путь к пониманию замысла художника.

Колорит – гармония цвета.

Колорирование в декоративном изделии играет такую же значительную роль, как композиция, ритм, трактовка орнамента. Прекрасную по рисунку и общему композиционному решению вещь можно полностью загубить несоответствующим общему художественному образу колоритом, неправильным распределением цвета.

Поэтому цветовое решение неотъемлемо от композиции. Распределение цвета на плоскости изделия в пределах задуманного колорита – тоже ритмический прием в создании композиции в целом. Цветом можно объединить отдельные элементы в единое целое, но можно раздробить их так, что от тщательно продуманной композиции ничего не останется. Для того, чтобы правильно решать вопросы колорирования, необходимо знать элементарные законы сочетания цветов, которые дает нам цветоделение.

Колорит в композиции есть то, когда смотришь на одну фигуру и видишь, что она отвечает другим, т.е. когда все поет вместе.

Цветоделение – это наука, которая изучает закономерности взаимодействия цветов в природе, живописи, полиграфии и различных видах декоративно-прикладного искусства. По данному вопросу существует специальная литература, в которой вопросы цветоделения рассматриваются как раздел физики, и все явления, происходящие в огромном мире цвета, оцениваются как явления физико-механические.

Здесь мы даем краткие сведения о свойствах цветов и их взаимодействии применительно к практике.

Для того, чтобы гармонично выполнить в цвете то или иное произведение, недостаточно одной интуиции и природного вкуса, необходимо быть элементарно грамотным в области основных закономерностей взаимодействия цветов. Цветоделение начинается с разбора двух больших групп, на которые делятся цвета: ахроматические и хроматические.

К группе хроматических цветов относятся все белые, черные и промежуточные между ними чисто серые цвета, т.е. такие серые, которые не имеют никакого оттенка, никакой примеси другого цвета.

Ахроматические цвета различаются между собой только по светлоте. Группа ахроматических цветов включает в себя все цвета спектра, а также цвета, которых в спектре нет – коричневые, золотистые, терракотовые, табачные и т.д. Каждый цвет этой группы имеет три основных характеристики: цветовой тон, светлоту и насыщенность. Далее рассмотрим взаимодействие цветов. Белый луч, пропущенный сквозь трехгранную стеклянную призму разлагается на составные цвета, на цвета линейного спектра: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Если к цветам спектра добавить смесь крайних его цветов – красного и фиолетового – левый пурпурный цвет, цветовой круг будет закончен.

Цветовой круг распределяется на две группы – группу холодных и группу теплых цветов. Холодными принято называть цвета, в которых так или иначе ощущается присутствие голубого оттенка, а теплыми – те, в которых ощущается примесь желтого. Это определение, конечно, условно, но при колорировании, при подборе цветов оно имеет очень большое значение.

Существует три способа смешивания цветов: механический, при котором новый цвет получается от перемешивания двух и более цветов, способом лисировки, при котором цвета, будучи положены один на другой дают новый цвет и оптический, когда два цвета, располагаясь на поверхности в виде мелких точек или полосок создают впечатление нового цвета.

Для того, чтобы выполнить значимую работу, которая кроме красоты несла бы еще и смысловую нагрузку, мало знать к какой группе относятся те или иные цвета. Если посмотреть на цвета с точки зрения психологии, они имеют огромное значение и несут определенный эмоциональный заряд. Экспериментально проверено, что каждый цвет определенным образом влияет на человека. Некоторые цвета возбуждают, другие, наоборот, успокаивают нервную систему.

Красный цвет – возбуждающий, согревающий, оживляющий, активный, энергичный; оранжевый – веселый, жизнерадостный, пламенный, соединяющий радость желтого с возбуждением красного; желтый – теплый, бодрящий, веселый, привлекательный; зеленный –спокойный, создает приятное настроение; синий – спокойный, серьезный.

Наряду с композицией, ритмом и прочими средствами создания нового произведения, колорит является важнейшим средством эмоциональной выразительности. Продуманный колорит и верное распределение цветовых пятен и плоскостей при грамотном композиционном построении делает изделия с росписью значительным художественным произведением.

Каждый вид декоративно-прикладного искусства имеет свои принципы оформления изделий, которые определяются местом данного искусства в жизни человека, известным кругом художественных задач, средств и приемов, дающих возможность мастеру наиболее полно выразить свой замысел в вещи определенного назначения, раскрыть красоту и свойства материала. Всякое искусство вообще и декоративно-прикладное в частности, имеет определенные возможности, а следовательно, границы в применении тех или иных художественных приемов. Так и искусство росписи тканей, находя все новые и новые средства для выражения художественных идей.

Цвета имеют обширный и сложный диапазон символических значений. Обобщение относительно определенного символизма любого из цветов сделать весьма трудно. Конечно черный и белый (светлый и темный) совершенно точно имеют разные значения и противопоставлены друг другу. Однако в некоторых культурах цвет смерти и траура – черный, а в других – белый. Красный (цвет крови) обычно связывают с жизненным началом, активностью, изобилием, но в кельтском мире красный – знак смерти, а в Египте – знак угрозы. Эксперименты ученных показали, что некоторые цветовые ассоциации претендуют на то, чтобы иметь общечеловеческое значение. Красный повсеместно отмечается как сильный, “тяжелый”, эмоциональный. Синий единодушно признан “хорошим”. Люди предпочитают скорее светлые тона цвета, нежели темные, и “легкие” цвета более популярны. Цвета, сильнее всего привлекающие наше внимание: красный, желтый, зеленый и синий (последний чаще выбирался детьми). Красно-желтая часть спектра характеризовалась как теплая, и наоборот, сине-фиолетовая его часть – как холодная. Диапазон цветов, считающихся значительными, оказался более широким, чем это предполагалось, но, вероятно, это зависит от индивидуальной специфики восприятия каждого человека.

Наиболее последовательная символика цветов связана с природой и природными явлениями. Так, зеленый символизирует потенцию в засушливых областях, по этой причине, вероятно, стал священным цветом ислама, который зародился в пустынях Аравии. Золото повсеместно связывается (и совершенно закономерно) с солнцем, и поэтому обозначает просветление, свет, власть. Синий ассоциируется с цветом неба, поэтому часто символизирует дух и истину. Религиозные учения нередко придавали цветам другие значения. Так, желтый имеет первостепенное значение в Таиланде не потому, что ассоциируется со светом и пламенем, а потому, что Будда выбрал его, чтобы символизировать отказ от материального мира (одежду желтого цвета обычно носили нищие и преступники). У христиан белый – символ света, чистоты, радости, в противоположность траурному черному, хотя в других культурах эту роль выполняет белый цвет. Множество сложных систем цветовой символики охватывают практически все области знания–от планет и первичных элементов до сторон света, металлов и веществ в алхимии, органов и частей тела. Однако зачастую эти связи основаны на произвольном выборе. Что касается истинным, так это то, что цвета представляют в основном жизнеутверждающие символы. Работая над цветовым решением дипломного проекта я придавала большое значение цветам и их смыслу, основной цветовой гамме, колориту.

ФИОЛЕТОВЫЙ ЦВЕТ.

Этот цвет связан со сдержанностью, умеренностью, духовностью и раскаянием, а также с переходом от активного к пассивному, от мужского к женскому, от жизни к смерти. Подобные интерпретации основаны на смешении красного (страсть, огонь или земля) с синим (интеллект, вода или небо). В некоторых изображениях страстей Христовых Иисус и Мария одеты в фиолетовые одежды. В символике цветов – маленькая фиалка также ассоциируется со скромностью или смирением – символизм фиалок в сценах поклонения волхвов, где они являются ссылкой на целомудрие Девы Марии и на кротость младенца Иисуса. В Риме венки из фиалок были символом воспоминаний. Их также одевали на пирах, чтобы остужать разгоряченное лицо.

Синий цвет.

Бесконечность, вечность, истина, преданность, вера частота, целомудрие, духовная и интеллектуальная жизнь – ассоциации, которые возникли во многих древних культурах и выражают общую мысль, что синий свет неба – наиболее спокойный и в наименьшей степени “материальный” из всех цветов. Деву Марию и Христа часто изображают одетыми в синее. Он является атрибутом многих небесных богов, таких, как Амон в Древнем Египте, шумерская Великая Мать, греческий Зевс (в римской мифологии Юпитер), Гера (Юнона), индуистские Индр, Вишну и его воплощение с голубой кожей – Кришна. Синий свет связан с милосердием в индуизме м с мудростью в буддизме. Согласно народной традиции, Европе он означает верность, в Китае образованность и счастливый брак. Ассоциация между голубой кровью и аристократией происходит от часто применяемой французскими аристократами в средние века клятвы “кровью бога”, где эвфемизмом “Бога” было слово “голубой”, что со временем привело к сленговому выражению “un sang bleu” (“голубая кровь”). Боле поздней является идиоматическая связь с меланхолией, возможно имеющая корни в вечерних грустных песнях африканских рабов в Северной Америке (“блюзы”).

Серый свет.

Отречение, смирение, меланхолия, безразличие и, в современной терминологии, сравнение для скучной рассудительности – возможно, несмотря на его тонкую красоту, это цвет, который наиболее часто означает бесцветность. Только в иудейской традиции его связывали с мудростью зрелого возраста. Как цвет праха, он иногда он иногда ассоциируется со смертью, трауром и душой. В христианских религиозных общинах он символизирует отречение.

Пурпурный свет.

С древних времен – цвет королевской власти и достоинства, что было основано на высокой стоимости ткани, окрашенной в этот цвет. Краску получали из секрета двух редких видов моллюсков, сам процесс ее получения был дорогостоящим. Пурпурные одежды носили высшие священнослужители, судьи, чиновники и военачальники в Древнем Риме. В эпоху Римской империи этот цвет считался императорским. Жены византийских императоров рожали в комнате обвитой пурпурной материей, – отсюда произошло выражение “рожденный в пурпуре”. Кардиналов до сих пор именуют “возведенный в пурпур”, хотя их одеяние скорее красного цвета.

Желтый цвет.

Из всех основных цветов наиболее противоречивый по своей символике – от позитивного до негативного, в зависимости от контекста и оттенка. Теплые желтые тона разделяют солнечную символику золота. В Китае желтый цвет был символом царственности, достоинства и центра, а также оптимистическим свадебным светом цветом юности, девственности, счастья и изобилия. Однако в китайском театре желтый может означать предательство. Эта символика распространена весьма широко и объясняет, почему евреи (из-за предательства или Христа) должны были носить желтое в средневековой Европе и желтую “звезду Давида” во времена нацизма. Связь между желтой кожей и страхом, и болезнью объясняет, почему желтый стал цветом трусости и карантина – желтый крест ставили на чумных домах.

Желтый имеет негативный оттенок своего значения и как цвет умирающих листьев, и переспелых плодов. Это объясняет, почему его повсеместно связывают с приближением срока смерти и с загробной жизнью. Желтый имеет очень высокую символическую ценность в странах, где исповедуется буддизм, из-за своей ассоциации с шафрановыми одеяниями буддийских монахов. Этот цвет, который первоначально носили преступники, был выбран Гаутамой Буддой как символ смирения и отделения от суетного мира.

Зеленый цвет.

В основном позитивный символ, что видно из его использования в современной дорожной сигнализации (“щите”). Повсеместно ассоциируется с жизнью растений (в более широком смысле с весной, молодостью, обновлением, свежестью, плодородием и надеждой); он получил новый мощный символический резонанс как современная эмблема экологии. Традиционно его духовный символизм наиболее важен в исламском мире, где он был священным цветом Пророка и Божьего проявления, а также в Китае, где зеленый нефрит символизировал совершенство, бессмертие и долгожительство, силу и магическую власть – цвет особенно ассоциируется с династией Минь. Зеленый цвет является эмблематическим цветом Ирландии, “изумрудного острова”; – эпитет, тонко связанный с кельтской традицией, в соответствии с которой добродетельные души отправлялись в путешествие на зеленый Остров блаженных. Изумрудно-зеленый – христианская эмблема веры, предполагаемый цвет святого Грааля в христианской версии легенды. Зеленый встречается как цвет Троицы, Откровения и в раннем христианском искусстве – цвет креста, а иногда одежды Девы Марии.

В языческом мире зеленый был более широко связан с водой, дождем и плодородием, с богами и духами воды и с женскими божествами, включая римскую богиню Венеру. Это женский цвет в Мали и Китае. Зеленый дракон в китайской алхимии представляет принцип “инь”, ртуть и воду. Так как этот цвет символизировал рост, зеленый лев в западной алхимии символизировал первоначальное состояние материи.

Второй поток символов имеет двойственное значение. Многие традиции проводят различие между темно-зеленым (в буддизме – цвет жизни) и бледно-зеленым – оттенком смерти. Зеленый цвет на изображениях бога Осириса в египетской иконографии символизировал его роль как бога смерти и новой жизни. В английской идиоматике зеленый означает незрелость, а также это цвет зависти и ревности (“чудовище с зелеными глазами”, – говорил Яго о ревности, обращаясь к Отелло). Это цвет болезни, хотя в психологии занимает холодную нейтральную позицию в цветовом спектре и часто считается успокаивающим, “терапевтическим” цветом – отсюда его использование в качестве символического цвета аптек. Хотя зеленый – преобладающий цвет природы и чувственного мира, он часто связан с потусторонним миром – это мистический цвет эльфов и маленьких человечков из космоса. Даже сатану иногда изображают зеленым, возможно из-за того, что зеленоватый оттенок имеет нездоровая кожа.

Также в моей работе я использовала цвета серебра, золота и бронзы.

ЗОЛОТО.

Благородный металл. В древности повсеместно ассоциировался с солнцем, благодаря чему, а также вследствие своего замечательного блеска, сопротивление ржавчине, прочности и ковкости стал символом божественного начала. В эмблематике он означает самый широкий спектр качеств: от чистоты, утонченности, духовной просвещенности, правды, гармонии, мудрости до земной силы, славы, великолепия, знатности и богатства. Для алхимиков опыты с золотом были Великим Делом, целью упорных поисков способа превращения вещества. В Империи Инков правителям, восходившим на престол, поверхность тела покрывали смолой, смешанной с золотой пылью, что породило легенды о “золотом человеке” (El Dorado). Позолота на византийских иконах и в буддийской традиции символизирует божественное начало, так же как и предметы из сусального золота в средневековом искусстве. Во многих культах золото было признано материальным проявлением божественной сущности: в Египте – телом бога солнца Ра, у ацтеков – ликом бога солнца Виулипуцли или частицами солнца, которое оставило свои лучи – золотоносные жилы – в земле; в Индии – минеральной формой света. С другой стороны, золото являлось символом просвещенности и Слова Божьего. Из-за своей ассоциации с солнцем золото было символом мужского начала. Символизм этого металла приписывается также и золотому цвету.

СЕРЕБРО.

Чистота, целомудрие и красноречие. В символике металлов серебро – лунный, женский, холодный знак, атрибут богини луны Дианы, а также металл королев. Из-за ассоциации с лунным светом, его сравнивали со светом надежды и мудростью – оракулов часто называли “серебряными языками”. Отсюда и восточная пословица “Слово – серебро, молчание – золото”.

“Серебряный век” – аллегория потери невинности, возможно, потому, что этот ковкий металл с древности применялся для чеканки монет и со временем приобрел некоторые отрицательные значения. Наиболее известный пример – предательство Иудой за 30 серебряников.

БРОНЗА.

Сплав олова и меди, символизирующий мощь, силу, стойкость. Бронзу связывали с хромым кузнецом Гефестом, который, согласно древнегреческому мифу, выковал из нее великана Талоса. Культовые объекты часто сооружали из бронзы, полагая, что она обладает оберегающей силой.

Следовательно, символика цвета связана с чувствами и чертами характера людей, их деятельностью, убеждениями, мировоззрением. Выразительности живописного изображения способствует также свойство линий рисунка и силуэтов картины вызывать впечатления стремительности, плавности, покоя, замкнутости и т.д.

3.3. ХОД РАБОТЫ

В работе над батиком практически основное место занимает эскиз декоративной композиции. Эскиз должен быть продуман досконально как графически, так и в цвете.

Ткань перед работой требует специальной подготовки. Многие профессионалы советуют выстирать шелк перед тем, как приступить к работе, а тяжелый шелк замочить в высококачественном моющем средстве при температуре 30⁰ С. Это позволяет очистить шелк от возможных загрязнений и застрахует от пятен, образующихся на шелке в результате попадания на него во время работы капель воды. Предварительная стирка или замачивание важны еще и потому, что недекатированный шелк дает после росписи усадку примерно на 2-3 см на 1 погонный метр. В любом случае шелк следует хорошо отутюжить, прежде чем прикреплять ткань к подрамнику. Подрамник тоже отличается от подрамников, предназначенных для работ, выполняемых масляными красками. Рейки должны иметь скос 30⁰-40⁰, так как ткань, натянутая на подрамник, не должна ложиться на всю сторону подрамника, а только слегка ее касаться (фото 1).

Для натягивания шелка на подрамник используются канцелярские кнопки. Натягивать нужно строго по расположению нитей. Прикрепляем сначала одну сторону ткани (это легче сделать если начать с кромочного края). А затем, прежде чем приколоть край, противоположный кромочному, приколите ее, натянув, к двум оставшимся углам, и лишь после этого прикалываем остальные края. Если все сделано правильно, шелк будет натянут “как на барабане”. Бросьте на середину натянутого шелка булавку – она буквально отскочит от него вверх.

Теперь неострым и мягким карандашом (8В) переводим на шелк просвечивающиеся контуры декоративной композиции (фото 2). Следующим шагом в работе является обведение контуров декоративной композиции, которые по задумке должны оставаться белыми. Это делается с помощью специальной стеклянной трубочки с шариком и вытянутым носиком (фото 3). Резервирующий состав должен хорошо высохнуть, иначе в дальнейшей работе от будет пропускать краску. В то время пока сохнет резерв можно развести красители. Их обычно разводят водой, каждый цвет в отдельной закрывающейся посуде, это может быть стеклянная баночка. Посуда должна плотно закрываться, так как при длительной работе вода может испаряться и концентрация красок изменится. После высыхания резерва, перед тем как начать вводить цвет в работу, нужно намочить всю натянутую ткань, для того, чтобы было легче покрыть ее красителями и для лучшего смешения цветов. Пока краска на тканях не высохла можно применить солевую технику для выполнения разводов, напоминающих камни, растения.

Причудливые узоры и изумительные структуры возникают в результате использования соли, причина этому – гигроскопические свойства соли: она поглощает влагу. Если покрасить шелк и, не давая ему высохнуть, нанести на него немного соли, она тут же начнет впитывать воду. Вместе с водой соль притягивает и содержащиеся в ней пигменты – в результате краска становится светлее, цвета смешиваются, возникают контуры, абстрактные узоры, причем все время разные, в зависимости от влажности, состава краски или особенностей самой соли. Эту технику я использовала при работе над дипломом (фото 4). А теперь более подробно о том как это делается. Результат зависит, в частности, от зернистости соли, то есть от величины ее кристаллов. Для мелкозернистой соли типичны многочисленные, близко расположенные друг к другу относительно темные участки пигментных скоплений, в то время как крупная соль дает узоры с четкими цветовыми смешениями. Действие соли можно корректировать. После того, как насыпали ее на влажную краску, вокруг отдельных кристаллов соли, кисточкой можно нанести немного воды. Этот прием я использовала при выполнении центральной фигуры Земли (фото 4). Не берите воды слишком много, соль может раствориться, что ведет к образованию некрасивых пятен. Очертания узоров можно корректировать с помощью соли “абсолютно целенаправленно”, если разместить ее на шелке в определенном порядке, а затем осторожно нанести краску между кристаллами. Типичными для такого метода являются цветовые смешения, вызванные различной степенью растекаемости отдельных красок, в сочетании с четкими контурами. После проделанного все что остается сделать для нормального продолжения работы, после высыхания красок, это аккуратно удалить кристаллы соли. Для сохранения полученных эффектов я использовала технику горячего батика. Это делается при использовании разогретого парафина. Парафин разогревают на паровой бане. Мокнув кисть в разогретый парафин аккуратно покрываем те места декоративной композиции, которые нужно сохранить.

Моя декоративная композиция сложна по цветовой гамме, поэтому все описанные мною приемы я использовала неоднократно. В конце работы все полотно покрывается парафином, для получения однородной насыщенности изображения.

IV. ТЕХНОЛОГИЯ РОСПИСИ ТКАНЕЙ.

3.1 ИСКУССТВО РОСПИСИ ТКАНЕЙ.

Расписанные ткани разного назначения, пожалуй, как ни один вид декоративно-прикладного искусства, активно несут художественную культуру в быт.

Первые упоминания о получении цветных декоративных эффектов на ткани встречается уже в “Естественной истории” Плиния. Множество способов оформления тканей породило и разнообразные эффекты декорировки. Самыми древними были разнообразные приемы нанесения резерва, то есть состава, предохраняющего отдельные участки ткани от последующего окрашивания. Многие из них дошли до наших дней. С древнейших времен известна ручная роспись тканей в Японии, Индонезии, Китае, Африке.

В древности было известно всего лишь несколько красок, которыми раскрашивалась одежда из очень тонкой шерстяной и хлопчатобумажной ткани, а также шелка. Обычно ткань украшалась орнаментами в виде полос.

Самой распространенной краской был пурпур, который имел несколько оттенков, темно фиолетовый, голубой и красный. Позже кроме пурпура стали использовать и другие растительные краски.

В Древнем Риме существовал особый цех красильщиков, которым были известны многие красящие вещества. Однако разглашение секретов мастерства строго преследовалось. Поэтому технология их изготовления до нас не дошла.

Такие способы украшения тканей были известны также в Армении, Азербайджане и на Руси. На востоке они получили название “батик”. Происхождение этого слова точно неизвестно. На о. Ява, например, в обиходе есть слово “амбатик”, которое переводится как графировать, рисовать, писать. В известной мере это соответствует нанесению рисунка на ткань с помощью резервирующего состава. Суть заключается в том, что разогретый воск, тонко растертую отмученную глину или смесь гречневой муки с квасцами наносили на ткань кистью или другими приспособлениями (в Индонезии, например, тростниковой трубочкой). Резерв впитывался в ткань и застывал водонепроницаемой пленкой, тем самым защищая ее от окрашивания в соответствии с нанесенным рисунком. В результате применения разнообразных резервов на окрашенном фоне проявляется рисунок естественного цвета разрисовываемой ткани. На Руси этот состав называли “ваной”. Ткань, с нанесенным на нее резервом – “ваной”, погружали в чан с краской, которая окрашивала всю незащищенную резервом поверхность. После окраски “вану” удаляли. Существовал в старину еще один интересный способ декорировки ткани, носящий название “бандана”. Отдельные части ткана перевязывались и ткань окрашивалась погружением в краску какого-либо светлого тона. Затем, после просушивания узлы или часть их развязывались, перевязывались другие участки ткани, уже окрашенные, и ткань снова погружалась в краску, на этот раз уже более темную. Когда же по окончании окрашивания развязывались все узлы, на ткани обнаруживался двух, трехцветный (в зависимости от количества погружений) звездчатый или зигзагообразный рисунок.

Позднее, примерно с 12 века, начала появляться так называемая “набойка”. Набойка выполнялась при помощи разных досок – “манер”. Такая доска смачивалась краской и накладывалась на ткань, разложенную на столе с мягкой подстилкой и пристукивались – “набивались” деревянным молотком для лучшей перепечатки рисунка. “Набивка” рисунка на ткань первоначально производилась вручную красными и оранжевыми красками по белому или окрашенному фону. Затем стали применять так называемые смывные краски, а в последствии более прочные – “заварные краски”.

РУЧНАЯ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ РОСПИСЬ.

Ручная художественная роспись тканей на шелковых, вискозных и синтетических тканей производится тремя основными способами, каждый из которых имеет свои особенности оформления. Два из них – холодный и горячий батик – основаны на применении резервирующих составов, ограничивающих растекаемость краски по полотну. При холодном батике резервирующий состав наносят на ткань в виде замкнутого контура, в пределах которого специальными красками в соответствии с эскизом расписывают изделие. Художественные особенности этого способа росписи состоят в том, что наличие обязательного цвета контура и использование этого контура для разнообразных орнаментальных разработок придает рисунку графически четкий характер. При этом количество цветов, применяемых для росписи, практически неограниченно.

При горячем батике разогретый резервирующий состав используют как для нанесения контура, так и для покрытия отдельных участков ткани, чтобы предохранить их от растекающейся краски. Здесь необязательны контурные линии, поэтому в рисунке возможны мягкие переходы тонов. Соединение различных технических приемов нанесения резервирующего состава позволяет художнику делать более тонкие и разнообразные разработки орнаментальных форм, в особенности цветочных. Рисунки, выполненные этим способом, менее графичны. При воспроизведении изделий способом горячего батика исполнитель должен обладать высоким мастерством рисовальщика, так как при тиражировании образцов он неизменно вносит что-то свое, индивидуальное.

Третий способ ручной росписи тканей – так называемая свободная роспись. Рисунок наносится на ткань свободными мазками, и только окончательная отделка рисунка иногда производится при помощи холодного резервирующего состава. Здесь еще больше проявляется индивидуальное творчество, так как применение каких-либо шаблонов почти исключено, и мастер, повторяя образец, невольно варьирует рисунок.

Все три способа росписи постоянно совершенствуются, работающие в этой области находят все новые и новые художественные приемы, поэтому описанные выше способы оформления тканей не могут считаться исчерпывающими. Они являются основой, на которой может строиться дальнейшее развитие искусства росписи тканей.

3.2 ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ РОСПИСИ ТКАНЕЙ.

При каждом способе художественной росписи (кроме трафарета) ткань натягивают на рамку. При натяжении необходимо следить за тем, чтобы она не перекашивалась, чтобы нити основы и утка были перпендикулярны друг другу. Отрезанная нужного размера ткань накладывается на гвозди сначала по всем четырем углам, после чего накладываются полярно противоположные стороны. Ткань крепится на раме в несколько сдвинутом ее положении. Когда же выполнено правильное накладывание, стороны рамы раздвигаются и закрепляются винтами-барашками.

Перед началом работы красками вдоль гвоздей рекомендуется провести резервом ограничительную линию, чтобы краска не окрашивали гвозди и раму. Это поможет сохранить чистоту краев последующих изделий.

ХОЛОДНЫЙ БАТИК.

Основан на контурном нанесении резервирующего состава на ткань. Рисунок при этом способе росписи строится так, чтобы контур, наносимый резервирующим составом, образовывал замкнутые формы геометрического или растительного орнамента. Следует обратить внимание на то, что резервирующий состав применяется не только для ограничения растекающейся по ткани краски, но может иметь самостоятельное декоративное значение. С его помощью выполняются графические рисунки, а так как резервирующий состав можно подкрашивать в различные цвета, то графика, украшающая изделие, может быть многоцветной. Эти приемы намного расширяют возможности росписи. Непосредственно перед работой на ткани подготавливают шаблон. Шаблон – это калька контура рисунка. Для лучшей видимости контур обводится тушью. Калька накладывается на ткань так, чтобы она плотно прилегала к полотну, но своей обратной стороной, иначе тушь может замочить полотно.

Для нанесения контура рисунка на ткань применяются стеклянные трубочки. Кончик трубочки должен быть загнут примерно на 135 градусов. При более тупом угле трубочку придется держать перпендикулярно по отношении к ткани, напор резерва увеличится, что может привести к непредвиденному растеканию резервирующего состава по ткани. Работать трубочкой надо уверенно, вести ее по ткани равномерно, а в начале работы быстро опустить на ткань, не дожидаясь образования на кончике капли. Заканчивая линию, следует быстро перевернуть ее носиком вверх, чтобы резервирующий состав ушел из носика. Одновременно, рекомендуется следить за тем, чтобы противоположный конец трубочки был приподнят, чтобы резервирующий состав не вытек на ткань. Когда эта работа закончится, шаблон откалывают, а кальку протирают бензином, чтобы ее можно было использовать еще раз. Наведенному контуру дают хорошо просохнуть, проверяя по изнанке работы, хорошо ли резерв пропитал ткань, и только после этого начинают работать красками. Для того, чтобы в колористическом отношении решения проекта в материале соответствовало эскизу, нужно на небольшом кусочке расписываемой ткани нарисовать резервирующим составом небольшие кружочки или квадратики, влить в них пробы красок и дать хорошо высохнуть. Такие пробы делаются до тех пор, пока краска не будет соответствовать требованиям проекта.

Заливка отдельных элементов рисунка производится круглой колонковой кистью. При заливке рисунка краской надо следить за тем, чтобы все элементы рисунка имели одинаковую насыщенность красок, для чего следует стремиться к одинаковому насыщению кисти в начале, середине и конце работы. Могут быть рисунки, в которых заливают фон. Для того, чтобы фон перекрывался равномерно, рисунок строят таким образом, чтобы на фоне, где-то при сближении отдельных форм рисунка, были проведены перемычки резервирующим составом, делящим этот фон на замкнутые полоски. Если же характер рисунка этого не допускает, фон перекрывается двумя учениками одновременно, причем они начинают работу с одного места, а заканчивают ее встречаясь. Тот же прием используется при перекрытии каймы, ее тоже желательно перекрывать вдвоем. Дело в том, что краска, наносимая на ткань, довольно быстро высыхает, и если опустить это высыхание, а потом опять залить краской, начиная с этого места, на ткани получаются разводы.

По окончании работы трубочку надо вымыть бензином, в ее кончик вставить тонкую проволоку, иначе она будет непригодна для дальнейшей работы. Кисти следует промыть.

ГОРЯЧИЙ БАТИК.

Горячий батик работа более сложная, более интересная. Различают несколько способов росписи при помощи горячего батика.

Простой батик. В соответствии с разработанным проектом также применяется шаблон, который прикладывается на ткань и переводится на нее тонкими линиями карандаша. Затем шаблон откладывается и начинается работа разогретым резервирующим составом. Линейный рисунок выполняется воронками и кистями соответствующего размера. Он может заполняться различного рода каталками и отделываться цветным резервирующим составом. При работе способом горячего батика рекомендуется следующее: все инструменты – воронки, каталки, – должны быть сделаны из меди, так как она лучше других металлов удерживает тепло. Перед началом работы нужные инструменты опускаются в разогретый резервирующий состав. Непосредственно перед работой инструменты вынимаются, с них дают стечь каплям, а излишки вытирают мягкой тканью. Воронку нужно держать так, чтобы раствор из нее свободно вытекал. В воронку вкладывается тонкий слой ваты, свернутый в виде воронки. Вату проталкивают иглой до отверстия, а выступающие волоски обрезают. Набирать состав в воронку до краев не следует, иначе трудно будет уследить, чтобы раствор не проливался на ткань. При работе кистью ее надо постепенно опускать в разогретый состав, медленно вращая, чтобы волоски не загибались кверху, иначе кисть растреплется и невозможно будет получить четкий рисунок. В росписи способом горячего батика могут применяться самые разнообразные приспособления, одним из которых может быть вилка с не очень острыми зубцами. Вилка, как и различные каталки, обтягивается трикотажной тканью так, чтобы зубцы были отделены друг от друга. Погружая ее в разогретый состав, можно наносить узоры клеточкой или другим каким-либо образом. Можно применять даже различных размеров гвозди, также обтянутые трикотажем, для нанесения рисунка типа “горох”. Все зависит от того, каким инструментом или приспособлением производится роспись. Движения должны быть быстрыми, но равномерными, в начале работы быстрее, к концу медленнее, так как раствор остывая хуже пропитывает ткань.

Для качественной работы ткань должна быть пропитана одинаково как с лица, так и с изнанки. Место рисунка, где должны оставаться довольно большие пятна защищенного материала, должно быть покрыто без просветов и трещин. Для того, чтобы проверить качество перекрытия, раму нужно посмотреть на свет. После нанесения рисунка ткань просушивается. После высыхания всю ткань перекрывают какой-либо краской. После того, как краска высохнет, можно снять резервирующий состав. Это выполняется проглаживанием ткани, переложенной гигроскопичной бумагой горячим утюгом, как сверху, так и снизу. Проглаживают и меняют бумагу до тех пор, пока на ткани не останется следов резерва. Для окончательного очищения ткани ее можно очистить бензином, но с осторожностью. После всех этих операций на ткани остается белый узор на цветном фоне.

СЛОЖНЫЙ БАТИК.

Сложный батик выполняется в той же последовательности, что и простой, но перекрытие краской производится неоднократно. После первого перекрытия краске дают хорошо высохнуть, после чего в соответствии с задуманным рисунком на окрашенные части ткани снова наносят резерв. После его высыхания перекрывают все полотно вторым, более темным, цветом. Таких последовательных перекрытий от светлого к темному можно делать 3,4. После снятия резерва на ткани остается многоцветный рисунок на темном фоне.

РАБОТА ОТ ПЯТНА.

Работа от пятна выполняется с предварительной разрисовкой ткани отдельными, растекающимися по ней, разноцветными пятнами. По этим пятнам идет прорисовка узора, перекрываются участки ткани, на которые желательно нанести первоначальную окраску. Затем ткань перекрывает какой-нибудь темной, чем пятна, краской, и дальше работа может выполняться, как и в сложном батике. Преимущество этого способа состоит в том, что 1-2 перекрытиях краской мы получаем многоцветный рисунок с постепенными цветовыми переходами. Этим способом очень интересно выполнять цветочные рисунки.

Кроме описанных выше способов работы с применением горячего резервирующего состава, существует эффективный прием отделки законченного рисунка. Это так называемый эффект “крокле”. После того как нанесен основной рисунок (но не более чем в два перекрытия), ткань при помощи широкой плоской кисти, сплошь покрывается резервирующим составом. Когда он застывает, ткань снимают с рамы, осторожно сжимают и стряхивают кусочки застывшего раствора. На ткани появляется сеть больших и малых трещин. Затем ткань снова натягивают на раму и перекрывают какой-либо темной краской. Краска, проникая в трещины, оставляет на ткани тонкую темную сетку, сквозь которую просвечивает раннее нанесенный рисунок. После полного высыхания производят снятие резервирующего состава выше описанным способом.

СВОБОДНАЯ РОСПИСЬ.

Техника свободной росписи получило большое признание художников благодаря тому большому творческому началу, которое она имеет в себе. Свободная роспись производится на ткани без предварительного нанесения какого-либо резерва. Вначале художник подготавливает эскиз, после чего штрихами мягким карандашом наносит на ткань основные контуры рисунка. Роспись производится кистями различной величины. Наносить мазки следует быстро, уверенно, не слишком насыщенными краской кистями. Цвет при таком нанесении краски на ткань, естественно, менее насыщенный, чем нанесенный той же краской в пределах пятна, ограниченного резервом. Поэтому после высыхания первой прорисовки ткани можно пройтись по рисунку красками вторично, усиливая тем самым световой эффект. Будучи знакомым с основными законами сочетания цветов, можно добиваться в этой росписи живописных эффектов, мягких переходов от цвета к цвету. Рисунок, выполненный на ткани, таким образом, не всегда удовлетворяет мастера своей насыщенностью цветом и определенностью форм. Поэтому свободную роспись часто дополняют графическими разработками, прорисовками холодным покрашенным резервирующим составом. Так же как по сухой, можно производить свободную роспись и по увлажненной ткани. В этом случае краска растекается меньше, цвет мазка приобретает большую насыщенность. Дополнения рисунка графическими разработками также не исключаются.

Но есть приемы, благодаря которым цветовой мазок получает большую насыщенность и определенность. К ним относится свободная роспись с применением солевого раствора.

Солевой раствор определенной концентрации вводят в краску, благодаря чему ее растекаемость сводится к минимуму. Элементы рисунка, выполненные свободной росписью, могут быть обведены холодным резервирующим составом, подкрашенным или бесцветным. Можно также смачивать ткань солевым раствором, а роспись производить красками обычного приготовления. Но фон в этом случае не может заливаться, т.к. по солевой пропитке нельзя добиться ровного перекрытия. Солевой раствор, для пропитки ткани и для введения в краску приготавливается в различных концентрациях в зависимости от материала:

для крепдешина – 10-15 %

для шифона – 20 %

для капрона – 20-30 %.

Кроме основных красителей можно применять и другие, но солевой раствор в этом случае применяется только для смачивания ткани, а не для введения в краску.

3.3 КРАСИТЕЛИ. РАБОТА КРАСКАМИ.

Красителями называют вещества, способные придавать соответствующую окраску текстильным и другим материалам. Все существующие красители разделяют на органические красители и минеральные краски. Органические красители, в свою очередь подразделяются на натуральные красители растительного и животного происхождения и синтетические. Минеральные краски – это соли различных минералов, главным образом хрома, свинца, кадмия, стронция, кобальта, железа и других в смеси и со связующими веществами.

Под термином “краска” в росписи тканей способом батика понимается раствор красителя в воде или в воде со спиртом и другими веществами, способствующими лучшему растворению красителя. В настоящее время в росписи используются только органические минеральные красители.

ТРЕБОВАНИЯ, ПРЕДЪЯВЛЯЕМЫЕ К КРАСИТЕЛЯМ.

Из большого количества красителей, выпускаемых отечественной анилино-красочной промышленностью, в росписи тканей (особенно способом батика), используются сравнительно немногие. Объясняется это тем, что условия применения красителей в росписи тканей и в гладком крашении очень различны. Крашение обычно проводится при высокой температуре, часто при температуре кипения красильного раствора и сравнительно продолжительное время. В росписи тканей нужно применять только растворы красителей, имеющие комнатную температуру, в которых далеко не все красители бают яркую окраску. При таких условиях красители плохо усваиваются волокном ткани. Большинство красителей при комнатной температуре вообще не усваиваются, в результате получается плохая устойчивость окраски, особенно к мокрым обработкам и трению.

Большинство красителей при охлаждении их растворов до комнатной температуры выпадает в осадок и желатинируются и, следовательно, не могут быть применены в росписи тканей.

Одним из основных требований, предъявляемых к красителям, является устойчивость окраски. Для определения этого показателя, за основу принимают устойчивость, полученную при росписи в оптимальных условиях, т.е. при строгом соблюдении рецептуры и технологии приготовления краски, вида и качества ткани и назначения изделий. Так, например, окраска головных платков, косынок из натурального шелка, искусственных волокон, шерсти, капрона, должна быть главным образом устойчива к свету, действию мыльного раствора при температуре 40 градусов, поту, трению. Особенно важна устойчивость окраски при росписи тканей способом батика. Наиболее прочные красители –кислотные, металлосодержащие, хромовые, активные. Самые непрочные –основные, главным образом из-за плохой устойчивости к свету. Красители обладают различной растворимостью. Плохо растворимые готовятся меньшей концентрации. Хорошо растворимый краситель может быть приготовлен более концентрированным. Кроющая и выравнивающая способность у красителей различна. В батике могут быть применены только те красители, которые обладают хорошей кроющей способностью в растворах комнатной температуры. Вся работа по росписи тканей способами холодного и горячего батика основана на большей и меньшей способности красок растекаться по ткани. Поскольку в состав краски входят способствующие лучшему растеканию и высыханию вещества, работать с ней надо быстро и уверенно, обладая определенными навыками, в противном случае изделие будет некачественным. Хорошо скопированная гамма цветов является основой художественного произведения, поэтому перед началом работы необходимо проверить наличие красок, подобрать их по тонам. Пробу красок производят на больших отрезках тканей, по качеству соответствующие ткани, на которой мастер собирается работать.

Если рисунок будет производиться способом свободной росписи, то пробу красок производят полусухой кистью по ткани, не обработанной резервирующим составом. Только после высыхания краски можно установить, соответствует ли она образцу, так как краски всех групп обладают способностью сильно осветляться после высыхания. Если мастеру предстоит работа способом горячего или холодного батика, то на отрезке аналогичной ткани тем же резервирующим составом отграничивают небольшие участки размером 3х4 см и вливают в эти участки краску, стараясь сохранить ту же насыщенность, которая будет при выполнении изделия. Пригодность краски определяют также только после ее высыхания. Поскольку ткани разных артикулов из различных волокон неодинаково вбирают в себя краску, то в зависимости от ткани одну и ту же краску применяют различной насыщенности. Способность краски равномерно растекаться также зависит от ткани. На крепдешине, туали, каркасе краска растекается лучше. На креп-жоржете, капроне – хуже.

На поверхности ткани краска довольно быстро высыхает, поэтому ее надо наносить одинаково насыщенной кистью быстро и уверенно. Иначе при покрытии больших участков ткани могут получаться затеки и ореолы, являющиеся браком работы. Равномерное насыщение ткани краской регулируют периодическим смачиванием кисти, а также тем, что свежесмоченной кистью можно водить по ткани более легким и быстрым прикосновением, когда же она делается более сухая, то движения должны быть более замедленные и кисть нужно прижимать к ткани несколько сильнее. Большие поверхности ткани заливают слева направо и сверху вниз. Заливку начинают с левого верхнего угла в обе стороны одновременно. Если этого не делать, то могут образоваться затеки и пятна. Заливая поверхность ткани поверх резервирующего состава. Необходимо замкнутую плоскость протереть ватой. Это делается для того, чтобы на резервирующем составе не оставалось капель краски, так как при проглаживании или промытии они могут проникнуть на ткань и образовать брак. В перерывах между работой краску не следует оставлять открытой, так как испаряясь она меняет свои качества.

3.4 РЕЗЕРВИРУЮЩИЙ СОСТАВ.

Рецептура и технология приготовления резервирующего состава для холодного батика при наводке трубочкой:

Парафин–100 гр.

Канифоль–4 гр.

Резиновый клей–400-500 гр.

Бензин–400-500 гр.

Измельченный парафин заливают резиновым клеем, затем добавляют бензин и хорошо перемешивают. Подготовленную смесь расплавляют на водяной бане при температуре 95-97 градусов до получения однообразной массы. Подцветку резервирующего состава делают масляной краской, предварительно обезжиренной на простой бумаге. Резервирующий состав необходимо сохранять в плотно закрывающейся таре. Для получения более жидкой консистенции резервирующий состав разводят бензином за 18-20 часов до начала работы им. Приготавливая резервирующий состав, необходимо строго соблюдать противопожарные меры. Категорически запрещается готовить резервирующий состав на нагревательных приборах или вблизи их.

Рецептура и технология приготовления резервирующего состава для холодного батика при наводке через шаблон:

Клей резиновый–750 гр.

Парафин–422 гр.

Канифоль–3 гр.

Вазелин технический–4 гр.

Белила цинковые–35 гр.

Краска масляная–20 гр.

Спирт–244 мл.

В подогретый резиновый клей вводят парафин, канифоль, технический вазелин, цинковые белила и при постоянном помешивании добавляют спирт, затем варят на водяной бане в течении 6-8 часов. В конце варки для подцветки добавляют масляную или литографскую краску. Цинковые белила и масляную краску обезжиривают на простой бумаге до тех пор, пока на бумаге будут оставаться незначительные следы зажиренности. Резервирующий состав, используемый на вторые сутки после его приготовления, разводят спиртом до необходимой для работы вязкости в зависимости от качества ткани.

Рецептура и технология приготовления резервирующего состава для горячего батика:

Рецепт 1

Парафин–600 гр.

Вазелин–340 гр.

Рецепт 2

Парафин–500 гр.

Вазелин–250 гр.

Воск пчелиный–250 гр.

Рецепт 3

Петролатум–210 гр.

Парафин–580 гр.

Измельченный парафин, воск смешивают с техническим вазелином или петролатумом (в зависимости от рецепта), расплавляют на огне до получения однородной массы, после чего ее выливают на гладкую поверхность. Когда масса достаточно загустеет, ее нарезают на тонкие палочки и оставляют до полного загустения.

3.5 ОБОРУДОВАНИЕ, ИНСТРУМЕНТЫ, МАТЕРИАЛЫ И ИХ ПОДГОТОВКА ДЛЯ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ РОСПИСИ.

Для занятий художественной росписи тканей необходимо светлое, хорошо проветриваемое помещение. Каждое рабочее место представляет собой стол-тумбу, где хранятся ткани и необходимые для росписи приспособления. Размер верхней крышки стола 1 м². Деревянная раздвижная полка состоит из четырех брусков с продольными выемками –пазами по краю всего бруска. В эти выемки вбивают гвозди размером 10-12 мм. без шляпок, так, чтобы их верхний конец не выступал над бруском. В противном случае гвозди будут рвать ткань и царапать руки. Гвозди вбивают на расстоянии не более 2 см. друг от друга. Они предназначены для накалывания и растяжки ткани на раму. Гвозди и выемка, в которую они вбиты, покрываются химически стойким лаком для предупреждения их ржавления и загрязнения ткани. На одном из концов рамы набита металлическая скоба. В пространство между рамой и скобой вставляются концы брусков без скобы. Вся собранная конструкция рамы позволяет изменить ее внутренний размер простым передвижением брусков в соответствии с размером ткани. Простейшей же конструкцией может быть рама, сбитая неподвижно из тонких деревянных брусков, с гвоздями в пазах.

Рама, с натянутой на ней тканью, укладывается на стол. По краю стола обычно набиваются рейки высотой 2-2.5 см, которые приподнимают раму над плоскостью стола. Это делается для того, чтобы ткань во время росписи не касалась крышки стола, так как увлажненная красками ткань больше или меньше провисает и может загрязниться.

ПРИСПОСОБЛЕНИЯ.

Рабочее место должно быть обеспеченно гигроскопической ватой, пластмассовыми или деревянными стержнями диаметром 6-8 мм, с заостренным концом, поролоновыми или резиновыми губками, колонковыми, барсуковыми, щетинными кистями. Для росписи способом холодного батика необходимо иметь, кроме того, набор стеклянных трубочек с носиком различного диаметра. При необходимости тонкую трубочку можно изготовить самому из стеклянных рейсфедеров. Для этого нужно кончик трубочки немного разогреть над пламенем, а затем слегка надавить на него деревянной палочкой или карандашом, чтобы носик загнулся. Сильно загибать его не следует, так как будет неудобно работать. Кончик, подготовленной таким образом, трубочки нужно зашлифовать.

Для росписи способом горячего батика нужно соорудить металлическую кружку с двойным дном. Жестяная банка с отогнутыми краями вставляется в другую, высокую металлическую банку несколько большего диаметра. В деревянном цоколе большой банки укрепляется патрон для электрической лампочки на 60 Вт. Шнур от патрона проводится через цоколь наружу. Резервирующий состав, находящийся в верхней банке, разогревается на лампе и расплавляется. Дно верхней банки должно находиться на расстоянии 3 см от лампы. Время от времени лампу нужно отключать, чтобы состав не перегревался. Посуду с резервирующим составом можно также разогревать на электрической плитке. Для нанесения резервирующего состава на ткань, кроме кистей, губок используют медные воронки с отверстиями разных диаметров и различные каталки. Как воронки, так и каталки необходимо надевать на деревянные ручки.

3.6 ПОРОКИ В РАБОТЕ.

Текстильные виды брака – узлы, концы, утолщения нитей и т.д. нарушают равномерность пропитки резерва и окраску ткани, а потому перед работой следует внимательно осмотреть ткань и осторожно срезать узлы и концы. Если резервирующий состав пролился на ткань или попал на нее небольшими брызгами, то такой брак необходимо замаскировать, превратив эти пятна в элементы рисунка, стараясь при этом сохранить композицию, ее симметричность. В случаях образования затеков краски в результате неравномерного движения кисти или от быстрого высыхания при слишком высокой температуре помещения можно применить второе перекрытие краской более темного тона или нанести резервирующим составом дополнительный рисунок.

Перенасыщение ткани концентрированной краской приводит к появлению на ее поверхности бронзового налета, который следует удалить, протерев этот участок ватой.

Разрисованные изделия сушат только в горизонтальном положении, в противном случае краска будет стекать по ткани. Промывку производят в растворе, содержащем 2 гр. мыла на литр воды при температуре 50-60 градусов, затем в чистой теплой и холодной воде. Шелковые ткани, для предания им блеска, прополаскивают в подкисленной воде (2-5 гр. 3% уксусной кислоты на литр воды при температуре 30-40 градусов). Для лучшего восприятия тканью краски ткань рекомендуется хорошо простирать в горячем мыльном растворе.