Путешествия Онегина

ПУТЕШЕСТВИЯ ОНЕГИНА

По замыслу А. С. Пушкина, после издания основного текста ро­мана в стихах “Евгений Онегин” отдельно была издана глава о пу­тешествии Онегина по России. После дуэли с Ленским Евгений уез­жает в Нижний Новгород, потом в Астрахань, оттуда на Кавказ; посещает Тавриду и Одессу.

Нижний Новгород произвел на Онегина впечатление города, где

Всяк суетится, лжет за двух,
И всюду меркантильный дух.

Критический ум Евгения прекрасно осознает эти пороки жите­лей Нижнего Новгорода, и город не вызывает в нем никаких эмо­ций, кроме тоски.

Евгений Онегин едет в Астрахань и оттуда на Кавказ, где его преследуют “горьки размышленья” о смысле жизни. Он сожалеет о том, что он “в грудь не ранен”, что он “не хилый... старик”, что он не скован параличом, и с горечью восклицает:

Я молод, жизнь во мне крепка;
Чего мне ждать?
Снова в душе героя только “тоска, тоска!”.

Онегин посещает Тавриду. Но здесь автор оставляет своего героя и погружается в воспоминанья о своих первых впечатлениях об этих местах, когда он, на три года раньше Онегина, странствовал “в той же стороне”. Воспоминания навевают мысли о бренности всего сущего, о постоянных изменениях во всем мире и в душе каждого человека:

Какие б чувства ни таились
Тогда во мне — теперь их нет:
Они прошли иль изменились...

Изменились также и взгляды Пушкина на поэзию. Раньше “бесконечный шум” бахчисарайского фонтана навевал иные, по сравнению с нынешними, мысли автору: героиня его поэмы “Бах­чисарайский фонтан” Зарема — романтический образ. Теперь же Пушкин восклицает: “Иные нужны мне картины...” Его “идеал те­перь — хозяйка”, его “желания — покой, / Да щей горшок, да сам — большой”.

Изображать в литературном произведении “прозаические бред­ни” может только писатель-реалист, каким теперь стал Пушкин. Споря с “очаровательным пером” Туманского, автор описывает Одессу, где ему довелось жить, именно реалистически: он дает кон­кретное неидеализированное описание города.

Пушкина интересует многонациональность города, так как в творчестве ему свойственно перевоплощаться в представителей дру­гих народов, других эпох и культур.

Далее Пушкин описывает свой день, начиная с “пушки зоревой” и заканчивая “немой ночью”, и сравнивает его с днем Онеги­на. Скучающий, больной “русскою хандрою” Онегин противопо­ставляется пирующим Пушкину и его друзьям — “ребятам без пе­чали”. В их душах преобладает радость, наслаждение жизнью — священным даром, данным людям Богом, которым надо дорожить и наслаждаться.

Когда “темнеет вечер синий”, Пушкин едет в театр. Там он на­слаждается “упоительным”, “вечно новым” Россини, великолепны­ми звуками, которые не позволено “с вином равнять”, и другими очарованиями театра: “закулисными свиданьями”, балетом, созер­цанием “негоциантки молодой” и prima donna. Но “финал гремит; пустеет зала”, и на землю спускается ночь, всходит луна, и “про­зрачно-легкая завеса объемлет небо”, как бы опуская занавес жизни, на сцене которой проходила чья-то очередная судьба.

Последнюю фразу этой главы, реплику автора: “Итак, я жил тогда в Одессе...” можно считать последней фразой произведения. Эти слова подчеркивают, что финал романа открытый, что с кон­цом одного сюжета обязательно начинается новый. Это закономер­ность жизни: одно поколение сменяется другим, одна история жизни уже завершалась, а другая только начинается! “Тебе я место уступаю, / Мне время тлеть, тебе цвести” (“Дорожные жалобы”).

Глава романа о путешествии Евгения Онегина занимает важное место в сюжете и композиции, многие мотивы этой главы перекли­каются с мотивами лирики Пушкина.