Экономические идеи социал-демократии

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИДЕИ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ

1. Германские социал-демократы

2. Австромарксизм

3. Французские социалисты

4. Английский лейборизм

Ссылки на использованную литературу:

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИДЕИ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ

1. Германские социал-демократы

На эволюцию экономических концепций германской социал-демократии большое влияние оказала обстановка, сложившаяся в Германии в результате ее разгрома в первой мировой войне, а также вследствие поражения Ноябрьской революции 1918 г. В подавлении выступлений революционных рабочих и матросов значительную роль сыграли правые лидеры социал-демократии. Поскольку большая часть левых социал-демократов перешла в КПГ, в рядах социал-демократической партии возобладали правые и центристские силы. Позицию в центре или несколько правее него СДПГ заняла в Социалистическом рабочем интернационале, созданном в 1923 г. и функционировавшем до начала второй мировой войны.

Экономические воззрения представителей СДПГ развивались в тесной связи с австромарксизмом, ибо между германской и австрийской социал-демократией сохранялись традиционно прочные отношения. Так, Р. Гильфердинг, занимавший в 1923 и 1928—1929 гг. пост (министра финансов Германии и являвшийся одним из лидеров СДПГ, начинал свою карьеру теоретика в рядах австрийской социал-демократии.

Курс руководства СДПГ на содействие стабилизации капитализма как предпосылки врастания в социализм, который проводился вплоть до прихода к власти фашистов, нашел соответствующее преломление в идеологии. Негативное отношение к экономическим и политическим преобразованиям в СССР заняли важное место в воззрениях идеологов этой партии уже к началу 20-х годов. Вместе с тем .выдвижение лидерами Коминтерна тезиса о «социал-фашизме» применительно к социал-демократии дало идеологам СДПГ повод для оправдания перед широкими массами трудящихся, поддерживающих эту партию, своей линии на отмежевание от КПГ, что и использовали для захвата власти Гитлер и его окружение.

Объектом особенно резкой критики со стороны идеологов СДПГ в рассматриваемый период явилось учение о диктатуре пролетариата, получившее всестороннее обоснование в работе В. И. Ленина «Государство и революция». В двухтомном труде «Материалистическое понимание истории», опубликованном в 1927—1929 гг. Каутский объявил диктатуру пролетариата «случайным выражением» у Маркса.

Данная книга долгое время оценивалась в советской литературе как свидетельство полного отречения К. Каутского от марксизма. Такая оценка представляется преувеличенной и упрощенной. Каутский подверг пересмотру основы марксистского учения о происхождении государ ства, связал возникновение государства с внешними завоеваниями, т. е. с факторами внеэкономического характера. Однако во многом позиции Каутского сохраняли марксистский характер, их можно оценивать как социал-демократическую интерпретацию марксизма.

Идеологи германской социал-демократии рассматривали опыт Великого Октября как обусловленный лишь специфическими условиями царской России и потому не представляющий никакого интереса для «цивилизованных» стран. Последние, по их мнению, пойдут по пути постепенного «врастания» капитализма в социализм. Именно в этот период возникают теории «организованного капитализма» и «экономической демократии».

На Кильском съезде СДПГ (1927) Р. Гильфердинг ваявил, что «организованный капитализм» означает «замену капиталистического принципа свободной конкуренции социалистическим принципом планомерного производства. Это планомерно, сознательно управляемое хозяйство подчиняется возможности сознательного воздействия со стороны общества посредством государства»². Постепенное перерастание «организованного капитализма» в социализм Гильфердинг считал возможным на основе использования рабочим классом механизма буржуазного парламентаризма и демократического государства, которое трактовалось как выразитель интересов всего общества. Важное значение придавалось также развитию «экономической демократии». С этой концепцией кроме Р. Гильфердинга выступали также Ф. Нафтали и Ф. Тарнов.

Идеологи «экономической демократии» высказывались за перенесение на экономику принципов буржуазно-парламентской демократии. В этой связи выдвигалось два лозунга: «контроль монополий и .картелей при полном участии профсоюзов» и «объединение отраслей промышленности в самоуправляющиеся образования». Они дополнялись требованиями дальнейшей демократизации капитала путем выпуска мелких акций для рабочих и служащих, привлечения представителей профсоюзов в правления акционерных компаний, создания региональных и общенациональных экономические советов с равным участием представителей государства, буржуазии и профсоюзов.

Привлечение представителей рабочего класса к участию в управлении капиталистической экономикой на различных уровнях, хотя и не означает установления власти народа (а именно такой смысл имеет слово «демократия») над экономикой, действительно может привести к ограничению прерогатив крупного капитала. Именно поэтому германские капиталисты встретили идеи «экономической демократии» настороженно или неприкрыто враждебно. Для иx реализации было необходимо разработать широкую программу политической борьбы, в которую следовало вовлечь различные отряды рабочего класса и других демократических сил. Однако идеологи СДПГ возлагали главные надежды на механизмы буржуазно-парламентской системы, которые в то время не могль обеспечить претворения в жизнь радикальных демократических реформ.

Намерения Ф. Нафтали при помощи «экономической демократии» «сошуть» капитализм до того, как последний будет сломлен³, на деле оказались лишь сосудами. В условиях резкого обострения классовых антагонизмов в Германии в конце 20-х—начале 30-х годов теория «экономической демократии» оказалась далекой от реальной действительности. Однако основные положения ее в послевоенный период вновь получили широкое распространение в СДПГ.

В условиях кризиса 1929—1933 гг. идеологи СДПГ предприняли значительные усилия для разработки рекомендаций государству, нацеленных на преодоление кризиса, особенно на уменьшение безработицы.

Р. Гильфердинг сформулировал ряд предложений по борьбе с кризисом, подчеркнув, что особую роль в его углублении сыграли отход от золотого обеспечения рейхсмарки и многих других валют, а также .кредитные рестрикции. Он подчеркивал, что если капиталисты хотят «оставаться в рамках капиталистической системы то должны по меньшей мере применять травильные капиталистические методы, т. е. правильную с международной точки зрения банковскую политику»⁴. В этой связи Гильфердинг требовал от американских и французских банков прекратить накопление золота и предоставить его для преодоления (Кризисов в Германии и Великобритании.

Широкую известность получил разработанный социал-демократами антикризисный план Войтинского—Tapнова—Бааде («ВТБ-план»), который поддержали многие профсоюзы. Он предусматривал выделение 2 млрд рейхсмарок по сути дела методами дефицитного финансирования, которые впоследствии стали применяться во многих капиталистических странах в соответствии с теорией Кейнса для проведения общественных работ по линии государственных железных дорог и почты, а также некоторых других корпораций, имевших публично-шравовой статус. Подобные меры, как предполагали авторы «ВТБ-плана», могли бы обеспечить занятость примерно 1 млн безработных. Они рекомендовали сделать акцент на мероприятиях именно в сфере инфраструктуры, в которой экономическая активность особенно резко сократилась под воздействием кризиса, что негативно сказалось и на конъюнктуре в смежных отраслях. На осуществление указанных мероприятий .Рейхсбанку предлагалось выделить долгосрочный кредит под низкий процент посредством дополнительной бумажно-денежной эмиссии без соответствующего покрытия.

Идеи, сформулированные в «ВТБ-плане», были широко известны и за пределами Германии. Они принимались во внимание идеологами «нового курса» Ф. Рузвельта, а также Дж. М, Кейнсом при разработке его «нового экономического учения».

Экономическая идеология СДПГ межвоенного периода внесла определенный вклад в развитие мировой экономической мысли. Несмотря на известную непоследовательность, она во многом подготовила те прогрессивные экономические преобразования, что проводились после второй мировой войны социал-демократическими правительствами ряда ведущих капиталистических государств.

2. Австромарксизм

Австромарксизм — условное обоздачение теорий, имевших хождение ,в Социал-демократической рабочей партии Австрии (СДРПА). Его ооновы были заложены еще до первой мировой войны. В рассматриваемый период австромарксизм попытал на себе воздействие революционных событий Великого Октября в России, частичной стабилизации капитализма и потрясений экономического кризиса 1929—1933 гг. Экономические теории австромарксоизма формировались в весьма разнопланавой политической ситуация Первой австрийской республики (1918—1938), когда СДРПА участвовала в правительственной коалиции (1918—1920), была в оппозиции в 1период относительного равновесия классовых сил (до последней трети 20-х годов) и, наконец, в жестокой конфронтации с буржуазией, подавившей восстание военной организации СДРПА (февраль 1934 г.). Наибольший вклад в развитие экономических концепций австр6-марксизма межвоенного периода внесли О. Бауэр и К. Реннер, а также супруги О. и К. Лейхтер.

Хотя австромарксисты приветствовали Великий Ок­тябрь, для своей страны они видели иной путь перехода к социализму. В произведении «Путь к .социализму» (1919) Бауэр рассматривает социальную революцию как длительный процесс социально-экономических преобразо­ваний — «дело созидательной организаторской работы... результат многолетнего труда»⁵. При этом .нет необходи­мости лишать буржуазию средств производства. Главной угрозой Бауэр считал экономический хаос и анархию в промышленности.

Бауэр постоянно подчеркивал, что построение нового, в его понимании, общества возможно посредством созда­ния уже при капитализме «очагов социализма». Рост числа таких очагов, полагал теоретик СДРПА, может привести к появлению социалистического общества без коренной ломки сложившихся производственных отноше­ний. Главным элементом этого пути Бауэр считал про­цесс обобществления («социализации»). Разрабатывая теории в этом русле, он стремился учесть некоторые кон­цепции прежних реформистских течений (гильдейцев), а также опыт большевиков. Так, среди «источников ядей социализации» он назвал «первые мероприятия большевиков в области организации народного хозяйства»⁶.

Однако по существу бауэровская социализация противопоставлялась тому, что осуществлялось большевиками. Не соглашаясь с методами общественных преобразовании в Советской России, Бауэр категорически возра­жал против насильственной экспроприации частной собственности. Вместо нее он предлагал ввести «социаль­ный» механизм налогообложения капитала, с помощью которого частная собственность могла бы постепенно эволюционировать в «общенародную».

В. И. Ленин, ознакомившись с некоторыми работами Бауэра, подверг их серьезной критике, считая, что австромарксистская социализация отвлекает пролетариат от революционных действий. Вариант социализации Бауэра он называл оторванным от реальности⁷. Практика как австрийского государства, так и других стран Западной Европы, по твердому убеждению В. И. Ленина, в то вре­мя ,не давала оснований для подобных планов.

Став оппозиционной, СДРПА не только не утратила интерес к вопросам экономической теории, но, напротив, усилила разработку многих хозяйственных проблем. Улучшение к середине 20-х годов экономической конъюнктуры давало основание рассматривать многие вопросы с точки зрения ключевого тезиса австромарксизма — о возможности эволюции капитализма в социализм. Эта тенденция прежде всего довлела над авсгромарксистским пониманием вопросов собственности на средства производства, считавшиеся главным условием грядущих социально-экономических преобразований.

Наиболее ярко данная тенденция прослеживалась в произведениях К. Реннера. В работе «Теория капиталистического хозяйства: марксизм и проблемы социализации» (1924) Реннер утверждал, что экспроприация вредна для э.коном.ики, ибо приводит к тому, что производственный процесс прерывается и исчезает заинтересованность в получении прибыли. Экспроприацию крупного капитала он считал возможным заменить «справедливой демократизацией собственности». Это, по словам Реннера, тем более полезно, ибо функции собственности, даже независимо от воли социалистов, подвержены позитивным .изменениям. Важной предпосылкой обобществления он считал «организацию мздрового рынка» (прообраз будущей капиталистической интеграции), развивая высказанную им еще в годы мировой войны концепцию Соединенных Штатов Европы⁸.

Позиции по проблеме обобществления были отражены и в основном теоретическом документе СДРПА межвоенного периода—Линцской программе 1926 г. В ней был четко зафиксирован принцип сосуществования частной и общественной форм собственности. Такой вывод выглядел двусмысленно на фоне достаточно резкой критики негативных черт капиталистического способа производства. В программе говорилось о «невыносимой экономической диктатуре финансового капитала, крупных национальных и международных картелей и трестов», о «возмущении масс господством капитала над производством», о «стремлении масс вырвать у капитала средства производства и обмена, сделать их достоянием народа». Однако о том, каким обраэо.м следовало осуществлять «справедливую демократизацию собственности», говорилось крайне расплывчато. Акценты делались на то, что уже при капитализме «капиталистическая собственность лишается своих первоначальных функций»⁹. Главным методом лишения капиталистической собственности своих функций австро-марксисты считали систему «экономической демократии», о чем писал в работе «Пути осуществления» (1929) К. Реннер. «Экономическая демократия, — утверждал он, — перенимает функции, которые до того считались неотъемлемыми прерогативами государственной властию...»¹⁰ Носителями этих функций должны были стать, по Реннеру, прежде всего производственные советы на промышленных предприятиях, возникшие в годы революционного подъема.

Ряд конкретных положений относительно этих органов производственного самоуправления содержались и в Линцокой .программе. В ней проблема экономической демократии рассматривалась прежде всего применительно к государственному сектору экономики, который благодаря демократизации производственного процесса должен стать показательным для экономики в целом. Это будет способствовать, полагали австромарксисты, осознанию трудящимися всех преимуществ экономики, находящейся в руках государства.

Концепция «экономической демократии» не вызывала в принципе возражений и у теоретиков австромарксизма левого направления. По их мнению, производственные советы не дзлж.ны переходить на путь классового сотрудничества с капиталом. Кроме того, демократизация в экономике, не должна, полагали левые, понижать революционный дух пролетариата, его способность использовать активные формы классовой борьбы. Так, К. Лей-хтер, работавшая в государственных экономических учреждениях, считала, что производственные советы должны выполнять «двойную функцию» — заботиться об шнтересах трудящихся и одновременно готовить их к борьбе за изменение существующих общественных отношений. Однако в том виде, в како;м производственные советы существовали в Австрии, они не были готовы к выполнению своих функций. Лейхтер признавала, что вообще «возможности экономической демократии в условиях капитализма чрезвычайно ограничены».

Кризисные потрясения, охватившие с конца 1929 г. капиталистический мир, не обошли стороной и Австрию. Безработица, которая и в годы относительной стабилизации капитализма была типичной для страны, превратилась для трудящихся в подлинное бедствие. К началу 1932 г. почти каждый десятый житель Австрия не имел работы. Свертывалось производство прежде всего в такой важнейшей отрасли национальной экономики, как металлургическая промышленность. В этих условиях теоретнки австромарксизма, исходившие в своих прежних концепциях из благополучного развития народного хозяйства, оказались перед необходимостью детального анализа новой ситуации для того, чтобы предложить пути преодоления кризиса, начать поиски и.ных, чем прежде, путей «эволюции» в социализм.

В работе «Рационализация — ошибочная рационализация» (1931), написанной по горячим следам кризиса, О. Бауэр попытался рассмотреть это явление, исходя из теории циклического развития капиталистической экономики. Одной из главных причин, обусловивших экономическую катастрофу, Бауэр считал вызванное бурным развитием техники перепроизводство промышленной продукции, не вместившееся в рамки традиционного капитализма. В свою очередь одной из причин кризиса перепроизводства он считал бесплановость капиталистической экономики. Хотя в оценке конкретных причин кризиса Бауэр, как и большинство теоретиков других социал-демократических партий, не дал полной, всеобъемлющей картины, однако он четко указал, что это разрушительное яяление означает одновременно и идейно-политический кризис экстуататорского общества. В своей речи на съезде СДРПА (1932) Бауэр отмечал, что «доверие трудящихся масс к капитализму разрушено и не может быть восстановлено»¹².

Теоретик австромарксизма сделал в этой речи вывод о том, что кризис рубежа третьего и четвертого десятилетий XX в. окончательно ликвидировал капитализм периода свободной конкуренции, проложил м-остик к государственно-монополистическому капитализму. Отличительными чертами этого строя должно быть плановое хозяйство, государственное регулирование экономики. Полемизируя с теми социал-демократами, которые предполагали, что эти черты характерны только для социалистической общественной формации, Бауэр считал, что на самом деле намечается лишь одна из «форм перехода от капитализма к социализму»¹³. Отметим, что ученик Бауэра — О. Лейхтер в рабогге «Крах капитализма» (1932) наметил основные параметры ГМК, соотнеся их с реформистским социалистическим идеалом. По его мнению, ГМК — это «уже больше не чисто капиталистическое состояние, ибо экономические законы капитализма уже частично реализованы». Но это еще далеко и не социализм, ибо «здесь в начале этого переходного периода господствуют экономические законы капитализма»¹⁴.

Многие практические мероприятия теоретиков австромарксима не выходили за рамки мероприятий, которые рекомендовала буржуазная экономическая наука того времени (например, кеинснанство), и уже осуществлялись как социал-демократическими, так и буржуазными правительствам. Идеи государственного вмешательства в .хозяйственную жп.жь, макроэкономического регулирования, некоторые меры планового характера — все это не было откровением в устах теоретиков СДРПА. Правда, в некоторых вопросах дальновидные деятели этой партии предлагали шаги, отличавшиеся некоторой новизной. В частности, О. Бауэр считал необходимым тесное межгосударственное сотрудничество охваченных кризисом стран, причем не только в масштабах Европы, но и с привлечением американских капиталов, что должно помочь оживить экономику Старого Света. В известной степени Бауэр предвосхитил послевоенный «план Маршалла».

В речах О. Бауэра начала 30-х годов постоянно подчеркивалась мысль о необходимости координации антикризисной политики с требованиями профсоюзного движения о первостепенной важности преодоления безработицы, о недопустимости уменьшения в период кризиса расходов на социальные нужды, о регулировании с помощью государства продовольственных запасов, чтобы последние охватили как можно большую часть населения. Бауэр был одним из немногих деятелей тогдашней европейской социал-демократии, кто предлагал увеличить занятость за счет сокращения (до 40 часов) продолжительности рабочей недели, правда нс оговаривая это возможностью сохранения прежних заработков.

Экономические концепции Бауэра в последний, эмигрантский период его деятельности (после февраля 1934г. он покинул Австрию, переехав вначале в Чехословакию, а в 1938 г. — во Францию, где и скончался в Париже в июне того же года) претерпели известные позитивные перемены. Он признал, что вопреки прежним ожиданиям кризис привел не к подъему рабочего движения, а к усилению реакционных, фашистских сил. Бауэр дал в целом верную оценку экономических корней фашизма как террористической диктатуры, обслуживающей с по.мощью государства интересы эксплуататорских классов, прежде всего крупного капитала. В своей последней работе «Между двумя мировыми воинами» (1936) Бауэр четко определил главную экономико-политическую задачу рабочего движения, вытекавшую из ситуации, сложнвшейся в результате редкого усиления фашистской реакции:

слом всего хозяйственного механизма капиталистического общества, ликвидацию тех форм частной собственности, которые вступают в противоречие со стремлением масс к социалистическому переустройству. Тем самым Бауэр существенно отошел от основных концептуальных пило/кений теории «врастания» капитализма в социализм.

Австромарксизм межвоенного периода являлся синтезом воззрений идеологов различных направлений, поразному представлявших себе пути перехода к социализму. В условиях, когда, с одной стороны, в Европе усиливались реакционные тенденции, а, с другой стороны, и СССР обнаружились серьезнейшие деформации процесса социалистического строительства, теоретикам СДРПЛ было чрезвычайно сложно найти верное решение как насущных, так и перспективных социально-экономических проблем. Однако в послевоенной Австрии многие ицеи, возникшие в недрах австромарксизма (о национализации, участии в управлении, социальном партнерстве), получили свое дальнейшее развитие, способствуя позитивному для рабочего движения решению ряда насущных вопросов экономической жизни.

3. Французские социалисты

Социалистическая партия Франции (СФИО) образовалась в 1905 г. в результате слияния идеологически разнородных рабочих организаций. В годы первой мировой войны ее наиболее влиятельные лидеры .выступали под флагом сотрудничества со «своей» буржуазией.

После Турского съезда (1920) лидеры СФИО в сфере идеологии руководствовались принципами верности «старому дому», т. е. старым традициям. В выступлении на Турском съезде будущий руководитель социалистов Л. Блюм защищал «основополагающие и неизменные принципы марксистского социализма» в противовес ««новому социализму» Коминтерна». Сторонники вступления в Коминтерн обвинялись Блюмом в привнесении в "интернациональный социализм понятий, почерпнутых из частного и локального опыта русской революции"¹⁵. Большевики назывались последователями анархии и карбонаризма (бланкизма), причем утверждалось, чт.о их ошибкой было возведение «захвата власти» в самоцель, тогда как с точки зрения подлинного революционного социализма это всего лишь средство для «полного изменения режима собственности»¹⁶.

Л. Блюм одним из первых провозгласил «неприменимость» российского опыта для стран высокоразвитого капитализма. Вместе с тем нельзя нс видеть, что социал-реформизм во Франции во многом отличался от родственных течений в Англии или в Гер.мании. На съезде в Type представители меньшинства в представленных ими проектах резолюций признавали, например, необходимость диктатуры пролетариата. В это'м сказывалось влияние революционных традиций французского рабочего класса. Однако в трудах Блюма пролетарская диктатура трактовалась как кратковременное «отсутствие законности», отождествлялась с одним насилием и противопоставлялась демократизму¹⁷.

Общая приверженность реформизму не исключала наличия внутри СФИО различных, соперничавших между собой фракций. Уже в 20-е годы здесь сложилась типичная для социалистических партий Запада расстановка сил: правое крыло (П. Ренодель, М. Деа и др.), левое течение (Ж. Жиромский) и центристское большинство во главе с Л. Блюмом.

Теоретики правого крыла выступали за поиск консенсуса с буржуазией в важнейших вопросах экономики и политики. В трактовке общих закономерностей капиталистического способа производства они находились под непосредственным влиянием буржуазного реформизма. М. Деа, Ш. Спинас и другие рассматривали временную стабилизацию капитализма второй половины 20-х годов как постоянную и едва ли не всеобъемлющую.

Так, в публикациях влиятельного идеолога социалистов Ж. Мока¹ утверждалось, что капитализм 20-х годов, прежде всего американский, достиг такого уровня технического и организационного прогресса, когда дальнейший рост эффективности немыслим без снижения товарных цен и расширения рынков сбыта. Мок полагал, что ведущие предприниматели США уже осознали: рост прибылен жестко связан с расширением реализационной сферы, а значит, с увеличением реальной заработной платы. Исходя из этого, он объявил задачей рабочего движения борьбу за «рационализацию по-американски», которая бы перечеркнула агоизм «псевдорационализаторов», желающих оставить пес выгоды нововведении только себе. Мок описывал будущее капиталистическое общество, где «интерес трудящихся станет если нс идентичным, то по крайней мере параллельным интересу капиталистов», а «современный антагонизм классов малопомалу уступит место политике технического сотрудничества между его элементами»¹⁸.

Мок полагал, что рабочий класс не может встать в оппозицию организационному и техническому прогрессу. Однако из этой бесспорной посылки им делался вывод. будто пролетарии должны согласиться и с капиталистической формой рационализации, правда, в улучшенном, реформированном виде. За несколько лет до начала «великой депрессии» Мок провозгласил, будто рационализаторы США уже проложили путь к «новой фирме капитализма» без острой социальной нужды, .классовых анта-гоии.чмов, без промышленных кризисов¹⁹. Тем не менее именно США первыми вступили в мировой экономический кризис 1929—1933 гг. с его массовой безработицей, острой нуждой трудящихся.

Надежды на самоустранение антагонизма между пролетариатом н буржуазией предопределили курс правых социалистов в отношении программных установок СФИО. Один из лидеров этого направления, М. Деа, требовал при формулировке основной цели партии заменить «социализм» более широким понятием «антикапитализм»²⁰.

Деа исходил из побуждений включить в состав «антикапиталистичсских сил» значительные отряды мелких собственников. Мелкие буржуа, а также крестьянство были, по его мнению, ведущей силой «антикапиталистического блока» на том основании, что они угнетены капиталом в большей степени, чем рабочие.

Деа попытался выдвинуть доказательства особой революционности крестьянства. Согласно его утверждениям, хозяин на селе, даже зажиточный, изначально склонен к равенству: «Поскольку крестьянин живет в сфере, где редки большие различия в размерах богатства, поскольку он знает из опыта, что нельзя «заработать» миллионы, у него развит инстинкт равенства, он не приемлет капиталистического сосредоточения огромных богатств в руках нескольких лиц. Мы могли бы добавить к характеристике крестьянина другие черточки: показать, как разнообразие выполняемых им работ развивает его индивидуализм, как относительная независимость крестьян от капитализма делает их более, чем даже рабочих, восприимчивыми к идеалам»²¹.

Правому течению внутри СФИО противостояло левое крыло партии во главе с Ж. Жиромским. Группировка Жиромского выступала за сотрудничество с коммунистами в развертывании массовой, революционной борьбы. При теоретическом обосновании этого курса Ж. Жиромский исходил из обострения классовых антагонизмов между пролетариатом и буржуазией в тот период. Вместе с тем выдвинутые Жиромским правильные тезисы о промышленной и банковской концентрации, о «новых формах» капиталистического производства не доводились до признания особой, монополистической стадии капитализма. Поэтому и утверждения об «обострении противоречий» приобретали общий, неконкрети.ч проданный характер. Левые социалист не смогли поднягьсядо ленинского учения об империализме, без чего невозможна последовательная критика оппортунизма. Эго препятствовало организационному размежеванию левых и реформистских течений в СФИО. В годы Народного фронта многие левые социалисты (последователи М. Ливера) выступили иод нереальными лозунгами скорейшего введения социализма.

Доминирующим идейно-политическим течением СФИО в межвоениый период стал центризм. Лидер центристов Л. Блюм, как и вед его фракция, лавировал между двумя крайними группировками в партии, склоняясь в зависимости от конъюнктуры то влево, то вправо.

Протеворечивыми оказались также теоретические взгляды Л. Блюма. В предисловии к книге Ж. Мока Блюм оспаривал мнение правых, будто «подлинная рационализация производства» упраздняет антагоцизмы буржуазного строя. В противовес этому он писал, что попытки рационализировать капитализм вступают в конфликт с основополагающими принципами конкуренции и частной инициативы. Утверждалось, что "все более явное и шокирующее противоречие между методами производства и режимом собственности способно лишь усилить необходимость революции"²². Лидер СФИО нс раз заявлял, что рационализация проводится во вред рабочему населению Франции, поскольку провоцирует безработицу, создает положенне, при котором «прибыли для одних оборачиваются страданием и нищетой других»²³. Но это не мешало ему высказывать и иные, порою противоположные идеи.

Отталкиваясь от рассуждений Жнромокого о «новых формах капитализма», Л. Блюм трактовал эти формы односторонне: сводил их либо к концентрации управления (но не капитала), либо к «суперконцентрацин банков»²⁴. Последняя, по его мнению, имела отрицательные последствия скорее для различных слоев частных собственников (в торговле, в мелком производстве). У Блюма выходило, что от «нового капитализма» страдали в первую очередь мелкие буржуа. Такая мелкобуржуазная критика империализма сближала его воззрения с концепцией «алтикапнталистического фронта» М. Деа.

В отличие от правых социалистов Л. Блюм не считал, что участие социалистов в правительстве обеспечивает продвижение Франции к социализму. Этот лидер СФИО различал .временное «использование власти» от решающего «завоевания власти», в ходе которого реализуются основные программные установки партии (социалистическая революция, обобществление решающих средств производства и т. д.). Но конкретная разработка вопросов, связанных с переходом от использования власти к ее завоеванию, им не проводилась.

На стыке 20—30-х годов экономисты центристского направления в СФИО создали немало работ и по проблемам империализма²⁵. Л. Лора, например, считал, что в «империалистическую эпоху» лучшим ориентиром для пролетариата Франции .станет теория накопления капитала Р. Люксембург²⁶. Развитие государственно-монополистических форм регулирования Лора рекомендовал использовать для создания «плановой экономики», свободной от проявлении кризиса и анархии. На «плановую экономику» им возлагалась роль своеобразной «некапиталистической сферы», способствующей раширению рынка и реализации общественного продукта. Поскольку в отлично от докапиталистических форм производства «плановый сектор» при капитализме будет нс сокращаться, а. наоборот, расширяться, то империалистические .страны смогут избежать «хронической стагнации» и «экономического хаоса», хотя и ценой врастания в социализм ²⁷ В перспективе Лора не возражал против обобще ствления крупной буржуазной собственности. Но в рамках его теории сохранялся тезис о возможкостн эволюционной трансформации буржуазного общества в социалистическое ²⁸.

Рассматривая экономические концепции СФИО второй половины 30-х годов, необходимо отметить влияние, которое оказал на них экономический кризис 1929— 1933 гг. Он резко поляризовал классовые силы Франции! и вместе с тем вызвал радикализацию социалистической партии. Л. Филипп, Л. Лора и другие выступили с заявлениями об «агонизирующем капитализме», о необходимости национализировать предприятия ведущих отраслей промышленности, избавить общество от засилья монополистической и финансовой олигархии²⁹. В 1933 г. нз СФИО была исключена значительная часть фракции правых социалистов, противившихся сдвигу партии влево.

Угроза фашистской опасности поставила на повестку дня вопрос о создания единого Народного фронта с участием ФКП, СФИО н партии радикалов. Участие в этом объединении явилось крупной исторической заслугой всех образовавших его политических сил. Левое правительство не только предотвратило фашистскую опасность, но н провело ряд важных реформ, улучшивших положение трудящихся.

8 июня 1936 r. во дворце Матиньон при посредничестве главы правительства Народного фронта Л. Блюма и некоторых министров между представителями патроната и Всеобщей конфедерацией труда были подписаны соглашения о повышении заработной платы в среднем на 7 —15%, о введении коллективных договоров, о профсоюзных свободах, прнзнанни права на забастовку и др. В соответствии с Матипьонскими соглашениями глава кабинета Л. Блюм представил парламенту законопроект о 40-часовой рабочей неделе и о двухнедельных оплачиваемых отпусках, которые пскорс были вотированы. Матиньонские соглашения стали крупной победой трудящихся, достигнутой в ходе упорной политической и экономической борьбы. Они показали возможность плодотворного сотрудничества левых партий в проведении рздикальныл. прогрессивных преобразовании.

Тем не менее уже с осени 1936 г. возглавляемое Блюмoм правительство встало на путь уступок крупному капиталу. Прогрессивней налоговой реформе, мероприятиям по борьбе со спекуляцией и бегством капиталов за границу министры-социалисты предпочли невыгодную для трудящихся политику девальваций, льготных займов предпринимателям, урезывания расходов на общественные нужды. Уступая давлению справа, Л. Блюм в феврале 1937 г. официально уведомил о наступлении «паузы» в реализации програм.мы Народного фронта и через несколько месяцев подал прошение об отставке. Вместе с том в 1937—1939 гг. руководители СФИО по-прежнему демонстрировали словесный радикализм, требовали «структурных реформ», включения в программу Народного фронта пунктов о национализации ведущих отраслей промышленности и т. д. Разрыв между левой фразой и реальной политикой сказывался здесь в максимальной степени.

Упадку Народного фронта способствовала н внешнеполитическая деятельность СФИО. Ешебудучи премьерминистром, Л. Блюм стал одним из ииишторов политики «невмешательства» в дела Испании, санкционировавшей фактически удушение Испанской республики итальянским и германским фашизмом. Парламентарии-социалисты (за исключением одного) одобрили Мюнхенское соглашение. После национальной катастрофы мая—июня 1940 г. 39 сенаторов и депутатов-социалистов вотировали установление коллаборационистского режима Петена (35 проголосовали против).

Вступив в Народный фронт в качестве лидеров прогрессивном, стоявшей на левом фланге мировой социал-демократии партии, Л. Блюм ц его единомышленники вскоре эволюционировали вправо. Вместе с тем уроки межвоенного периода ясно показали: coioj партии рабочего класса, объединенных на прогрессивной, левой платформе, способен принести немаловажные рсзультагы, существенно повысить благосостояние народа.

4. Английский лейборизм

В межвоенныс годы лейбористское движение развивалось на основе фабианства, возникшего как:

реформистская антитеза марксизму. В центре внимания идеологов лейборизма—С. Вебба, Б. Шоу, Дж. Коула, X. Дальтона, Г. Ласки и других—была разработка концепций национализации и государственного регулирования, из соединения которых вырастали контуры общей теории «соцкал.изации» капиталистического хозяйства.

Новая историческая обстановка, в которой оказалось английское рабочее движение,—победа социалистической революции в России, застойно-кризисное состояние экономики, рост антикапиталистических настроений в стране — побуждала теоретиков Лейбористской партии Великобритании (ЛПВ) к активному поиску методов реализации идей фабианского социализма.

Концепция национализации, вобрав в себя как старые, так и новые элементы, получила в этот период относительно законченную форму, ставшую основой для проведения соответствующей политики после второй .мировой войны.

В качестве идеологического обоснования огосударствления частнокапиталистической собственности английские реформисты использовали фабианские теории «рент» и государства. Согласно первой, только нация по праву социальной справедливости является подлинным собственником средств производства. В соответствии со второй теорией государство, будучи надклассовым органом, защищает и представляет интересы всего общества. Соединение выводов из этих теорий и служило, по мнению лейбористских идеологов, обоснованием приоритета национализации среди менее зрелых форм обобществления— создания рабочих кооперативов и муниципальных предприятий. Как отмечал видный деятель ЛПВ X. Гейтскелл, национализация «рассматривалась не как одно из средств, а как единственно возможное и надежное средство достижения социализма»³¹.

В фундамент канцепции был заложен принцип обязательного наличия в экономике объективных условий, при которых огосударствление частной собственности является желательной и конструктивной мерой. Под такими условиями лейбористы понимали высокий уровень концентрации капитала. Монополия, по мнению большинства фабианцев, созрела для социализма³².

Реальная возможность прихода Лейбористской партии Великобритании к власти² выдвигала перед ее теоретиками проблему определения приоритетов при проведении политики национализации. В соответствии с тем, что цель последней состояла , в удовлетворении всеобщих интересов, концепция на первый план ставила отрасли производственной инфраструктуры, имеющие общехозяйственное значение: энергетику, транспорт, связь. Чтобы создать необходимые условия для национализации, в этих отраслях проводилась политика насильственной централизации капитала: многочислен.ные железнодорожные компании были объединены в четыре основных, угольная промышленность принудительно картелирована.

К существенным элементам концепции национализации следует отнести и новую модель управления государственными предприятиями, основанную на принципах общественной (публичной) корпорации. В предшествовавшие годы точка зрения лейбористов сводилась к тому, что эти предприятия должны управляться центральными министерствами по образцу почтового ведомства. В основу новой модели был положен главный принцип — устранение государства в лице министерств от практического руководства национализированнымиотраслями. Орган управления — общественную корпорацию — предлагалось наделить высокой степенью хозяйственной самостоятельности. Децентрализация и дебюрократизация методов управления рассматривались как основное условие повышения эффективности государственного .предпринимательства³³.

В эти годы в концепции национализации появляются (новые .моменты, означающие существенный разрыв со старым фабианским представлением о социализме, который по сути являлся «государстветгным социализмом». Речь идет прежде всего о выдвинутом рядом теоретиков положении о необходимости ограничения .процесса огосударствления средств производства определенными рамками.

Так, Дж. Коул в одной из своих -книг, заявив о пересмотре взглядов на социализм, выступил «против применения простой формулы передачи всех отраслей промышленности и услуг в собственность нации, за расширение эффективного контроля над экономической системой в целом»³⁴. Отказ от прежних позиций был вызван переоценкой роли национализации в новых условиях. Национализация, по .его мнению, экономически деструктивна, поскольку нарушает уже сложившиеся связи и препятствует образованию новых. Монополизация производства, в частности за счет создания крупных комбинированных производств, способствует росту эффективности английской экономики. К национализации следует прибегать не из идеологических соображений, а лишь в тех случаях, копда для этого имеются специфические причины³⁵.

Очевидно, что прежние идеологические мотивы националнзации уступают место новому прагматическому подходу, задачам повышения эффективности английского капитала.

Развитие положения об ограниченном характере национализации приводит к выводам, которые английским реформистам еще предстоит сделать: о необходимости сосуществования в экономике двух секторов — государственного и частного; что форма собственности на средства производства, собственность как таковая не имеют решающего значения для перестройки хозяйства на социалистический лад, а государственное регулирование — не менее важный инструмент «социализации» традиционных социально-экономических структур.

Из сказанного ясно, что в межвоенный период происходит значительный сдвиг в сторону разработки лейбористскими теоретиками проблем государственного регулирования экономики.

Идея централизованного регулирования родилась из критики рыночного механизма, противопоставления плана конкуренции. Рынок и конкуренция рассматривались как источник социальных и экономических пороков каш талистической системы, особенно после кризиса 1929— 1933 гг. Цель регулирования формулировалась как движение к социализму, а более конкретно — как борьба с безработицей, наиболее острой проблемой того времени.

Планированием предполагалось охватить практически все сферы экономики. Отраслевые и межотраслевые планы направляли бы развитие промышленного и сельскохозяйственного производства. Национальное инвестиционное управление распределяло кредиты между национализированным и частным секторами. В функции центрального банка входило управление денежным обращением в стране. Управление торговли контролировало и направляло бы внешнеторговые операции. Важным элементом всеохватывающего планирования был план профессиональной подготовки и переподготовки рабочей силы. Высшее экономическое управление венчало всю национальную структуру регулирования³⁶.

Межвоенный период стал свидетелем значительной идейной эволюции английского лейборизма. Четко обозначились контуры многих положений, которые после второй мировой войны легли в основу концепций «демократического социализма», смешанной экономики, реформистского варианта государственного регулирования капиталистического хозяйства.

Ссылки на использованную литературу:

1. См.: Каутский К. Материалистическое понимание истории Т I. М.; Л., 1931. "

2. Sozialdemokratischer Parfeitag in Kiel: Protokoll mit dem Be-richt der Frauenkonferenz. Berlin, 1927. S. 168.

3. Wirtschaftsdemokratie: Ihr Wesen, Weg und Ziel/Hrsg von F Naphtali. Berlin, 1929. S. 176.

4. Hilferding R. Gesellschaftsmacht oder Privatmacht uber die Wirtschaft. Berlin, 1931. S. 32.

5. Bauer 0. Wertausgabe. Wien, 1975—1980. Bd 2. S 93.

6. Ibid. S. 283.

7. См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 40. С. 138.

8. См.: Реннер К.. Теория капиталистического хозяйства: марксизм и проблема социализирования. М.; Л., 1926- С. 137.

9. Programm der Sozialdemokratischen Arbeiterpartei Deulschosler-reichs//6auer 0. Op. cit. Bd 5. S. 1034—1036.

10. Renner К. Wege der Verwirklichung. Berlin, 1929. S. 128—129. Steiner K. Kaihe Leichter: Leben und Werk. Wien, 1973. S. 70.

11. Bauer 0. Op. cit. Bd 5. S. 667.

12. Ibidem.

13. Leichter 0. Sprengung des KapitaUsmus. Wien, 1932. S 138.

14. Blum L. Loeuvre. 1914—1928. P., 1972. P. 139.

15. Ibid. P. 146—148.

16. Ibid. P. 453—455.

17. Moch J. Socialisme et Rationalisation. Bruxelies, 1927 P 131— 132.

18. Ibid, P. 58.

19. Deaf М. Perspectives sociaiistes. P., 1930. P. 36.

20. Цит. по: Салычев С. С. Французская социалистическая партия в период между двумя мировыми войнами (1921—1940). М., 1979. С. 158; см, также: Deal М. Op. cit. Р. 54—55.

21. Цит. по: Moch J. Op. cit. Р. V.

22. Blum L Op. cif. P. 477—478.

23. Ibid. P. 462.

24. Laurat L. Limperiaiisme et la decadence capitalisfe. P„ 1928.

25. Laurat L. Laccumulafion du capital dapres Rosa Luxemburg. P., 1930. P. 193.

26. LauraS L. Economic planee conire economic enchainee. P. 1932. P. 51, 86—87, 90, 112.

27. Ibid. P. 31, 60.

28. " Philip A. La crise et economie dirigee. P., 1935. P. 203—204;

29. Laurat L. Cinq annees de crise mondiale. P., 1935. P. 98, 107.

30. Laski Н. The State in Theory and Practice. L„ 1935. P. 29.

31. Gaitskell Н. Socialism and Nationalisation. L., 1956. P. 5.

32. Dallon Н. Practical Socialism for Britain. L., 1935. P. 146.

33. Ibid. P. 94—96.

34. Cole G. D. Н. The Next Ten Years in British Social and Economic Policy. L, 1935. P. 132—133.

35. Ibid. P. 137-139.

36. Dalton Н. Op. cit. P. 243, 310.