Департамент образования
северного административного округа г. Москвы
Средняя школа № 1223
РЕФЕРАТ
по литературе
«Родина в жизни и творчестве русских писателей
XIX – XX веков»
Ученика 11 «Б» класса
Семенова Владимира
2001
План реферата.
Введение.
«Слово о полку Игореве» - величайшая патриотическая поэма Древней Руси.
Трагические последствия политического дробления Руси.
Образ князя Игоря Святославовича.
Образ русской земли в прошлом и настоящем.
Родина в жизни и творчестве Н.М. Карамзина.
«Любовь к отечеству и чувство народное» - основа жизни писателя.
«История государства Российского» - энциклопедия отечественной истории.
Исповедание философии счастья в статье «О любви к отечеству и народной гордости».
А.С. Пушкин – историк, философ, политик, Человек и патриот.
Творчество военных побед русского народа, победителя и освободителя.
Образ Петра I – «властелина судьбы» - неотъемлем от России.
Родина как предмет любви, гордости, поэтического осмысления ее судьбы в творчестве М.Ю. Лермонтова.
Поиск ответа на вопрос «Быть или не быть России?» в произведениях И.А. Бунина.
Родина в жизни и творчестве Игоря Северянина.
Восприятие Октябрьской революции и гражданской войны, их последствия для России.
Цикл стихов, посвященных русским литераторам.
Образ России – страны громадной мощи и энергии – в творчестве Александра Блока.
Родина в жизни и творчестве Сергея Есенина.
Детское и юношеское восприятие поэтом родной земли.
Лирические раздумья о Родине в поэме «Русь».
Яркая черта Сергея Есенина – любовь ко всему живому.
Появление социальных элементов в произведениях дореволюционной России.
Полоса духовного кризиса в послереволюционное время.
Итоги эволюции темы Родины в лирике Сергея Есенина
Заключение.
Это – моя родина, моя родная земля, мое
отечество, - и в жизни нет горячее, глубже
и священнее чувства, чем любовь к тебе…
А.Н. Толстой
Поэзия настоящих больших мыслей и чувств всегда подлинно народна, всегда покоряет наши сердца суровой правдой жизни, неугасаемой верой в человека. Чем крупнее художник, масштабнее его творчество, самобытнее талант, противоречивее его эпоха, тем труднее порой современникам оценить истинный вклад его в духовную жизнь нации, раскрыть все грани его дарования.
Случайное, субъективное, словно туман в горах, может на какое-то время закрыть от нашего взора главное в творчестве художника, исказить, трансформировать его подлинный облик. Но если этот художник был действительно истинным сыном своего народа и его действительно волновала прежде всего судьба родины, если он постоянно чувствовал свою высочайшую гражданскую ответственность перед отечеством, если он настойчиво стремился к реалистическому изображению действительности, к правде и только правде, - то рано или поздно словесный туман всяческих «легенд» и различного рода «романов без вранья» вокруг его имени рассеиваются бесследно и бесславно. И тогда, подобно горной вершине, обозначается явственно и зримо его неповторимый облик.
Научный, исследовательский поиск, передовая критическая мысль всегда способствует этому объективному процессу «прозрения». Так было с Пушкиным, Лермонтовым, Некрасовым и другими поэтами прошлого века. Ныне, «на расстоянии», они становятся для нас все ближе и прекраснее. При этом сегодня мы, пожалуй, с особой силой чувствуем, сколь велика была роль критики, и прежде всего Белинского, Добролюбова, Чернышевского, которые первыми «открыли» великое значение этих поэтов для России, ее настоящего и будущего. В течение XIX-XX веков шла бурная переоценка ценностей, рождались новые идеалы. Многомиллионная и многоликая Русь выдвигала писателей из всех социальных слоев общества, которые далеко не однозначно относились к происходящему, в том числе и к революции, но всех их объединяла искренняя любовь к России, раздумья о судьбе Родины, желание улучшить жизнь народа.
Для многих писателей любовь к Родине была самой сильной, а для некоторых единственной любовью. Вне России для них не было ничего: ни стихов, ни жизни, ни любви, ни славы. В ней – все, без нее – ничего. И каждый большой художник в своей жизни и в своем творчестве приходит к тому моменту, когда чувство родины, которое еще недавно было неосознанным, безмятежным переходит в любовь к Родине, которая становится стимулом, целью в жизни и, конечно, оставляет свой след в творчестве каждого писателя.
Образ русской земли занимал центральное место в произведениях многих авторов еще с древнейших времен. Ярким подтверждением этого служит гениальное произведение русской литературы XII века – «Слово о полку Игореве». Столетие, которому принадлежит это произведение, резко выделяется в русской истории некоторыми своими особенностями. В двенадцатом веке становится особенно интенсивным процесс политического дробления феодализирующейся Руси, печальные последствия которого описаны в «Слове». Величайшая патриотическая поэма Древней Руси посвящена не одной из побед, которых не мало знало русское оружие, а неудачному походу на половцев северского князя Игоря Святославовича.
Смелость, чувство чести столкнулись в характере Игоря с его недальновидностью, любовь к родине – с отсутствием ясного представления о необходимости единения, совместной борьбы. Свой призыв к единению, свое чувство единство родины автор «Слова о полку Игореве» воплотил в живом, конкретном образе Русской земли. Героем «Слова» является не какой-либо из князей, а русский народ, Русская земля. К ней, к Русской земле, обращены все лучшие чувства автора. Образ Русской земли – центральный в «Слове». В радостях и печалях русского народа принимает участие вся русская природа: понятие родины – Русской земли – объединяет для автора ее историю, города, реки и всю природу. Автор «Слова» рисует обширные пространства Русской земли. Он ощущает родину как единое целое, как огромное единое целое.
Русская земля для автора «Слова о полку Игореве» - это, конечно, не только «земля» в собственном смысле слова, не только русская природа, русские города, это и народ, ее населяющий. Автор «Слова» говорит о мирном труде русских пахарей, нарушенном усобицами русских князей; он говорит о женах русских воинов, оплакивающих своих мужей, павших в битве за Русь; он говорит о горе всего русского народа после поражения Игоря. Вместе с тем, понятие родины для автора «Слова» включает и ее историю. Излагая историю неудачного похода князя Игоря, автор охватывает события русской жизни за полтора столетия и ведет свое повествование, постоянно обращаясь от современности к истории, сопоставляя прошлые времена с настоящим.
Так же автор «Слова о полку Игореве» рисует образ родной земли удивительно живым. Создавая «Слово», он сумел окинуть взором всю Русь целиком, объединил в своем описании и русскую природу, и русских людей и русскую историю. Образ страдающей родины очень важен в художественном и идейном замысле «Слова», он вызывает у читателя сочувствие к ней, возбуждает ненависть к ее врагам, зовет русских людей на ее защиту. Несомненно, что именно любовь к родине вдохновляла автора «Слова», она же сделала его произведение бессмертным – равно понятным и близким всем людям, подлинно любящим свою родину и свой народ. «Слово» проникнуто большим человеческим чувством – теплым, нежным и сильным чувством любви к родине.
Итак, момент написания «Слова о полку Игореве» можно считать рождением темы родины в русской литературе. Начиная с XII века, патриотические темы стали все глубже и глубже проникать в русскую литературу и к началу XIX века заняли в ней одно из важнейших мест, доказательством чему служат многие произведения, написанные великими русскими писателями.
Первым наиболее значимым писателем начала XIX века, затрагивающим тему родины в своем творчестве был Николай Михайлович Карамзин.
«…Надобно питать любовь к отечеству и чувство народное… Мне кажется, что я вижу, как народная гордость и славолюбие возрастают в России с новыми поколениями!.. А те холодные люди, которые не верят сильному влиянию изящного на образование душ и смеются над романтическим патриотизмом, достойны ли ответа? Не от них отечество ожидает великого и славного; не они рождены сделать нам имя русское еще любезнее и дороже». Эти слова принадлежат Николаю Карамзину, и появились они в основанном им журнале «Вестник Европы». Так произошло рождение Карамзина-литератора, о котором потом проницательный Белинский скажет: «Карамзиным началась новая эпоха русской литературы». Родина в жизни и творчестве Карамзина занимала особое место. Каждый писатель тему родины раскрывал и доводил до читателя на примере разных образов: родной земли, с детства знакомых пейзажей, а Карамзин на примере истории своей страны, и основным его произведением является «История государства Российского».
«История государства Российского» - эпическое творение, повествующее о жизни страны, прошедшей многотрудный и славный путь. Несомненный герой этого произведения – русский национальный характер, взятый в развитии, становлении, во всем своем нескончаемом своеобразии, совмещающий черты, представляющиеся на первый взгляд несовместимыми. О России потом писали многие, но подлинной ее истории до творения Карамзина, переведенного на важнейшие языки, мир еще не видел. С 1804 по 1826 год, свыше двадцати лет, которые посвятил Карамзин «Истории государства Российского», писатель решал для себя вопрос – надлежит ли писать о предках с непредвзятостью исследователя, изучающего инфузории: «Знаю, нам нужно беспристрастие историка: простите, я не всегда мог скрыть любовь к Отечеству…»
Характеристика главной книги Карамзина будет совершенно неточной и недостаточной, если еще раз не сказать о том, что ею было заложено такое свойство искусства, как чувство истории: «Из домашней неизвестности на театр народный». История всегда влекла к себе писателей и живописцев, но живым и вещественным содержанием ее для нас наполнил Карамзин, и с той поры – от Пушкина и декабристов до наших дней – никто не миновал карамзинской эпики. Двадцать два года отдал Карамзин созданию энциклопедии отечественной истории. Его «История государства Российского» в своем роде единственная монументальная модель пути, начатого между Черным и Белым морями, перевалившего за Урал, где сибирские просторы открывали дорогу на океан. Ни один памятник литературы не может сравниться по временной и пространственной масштабности с эпикой Карамзина.
Стоит еще упомянуть об одной статье, после написания которой Карамзин пришел к созданию «Истории государства Российского». Статья «О любви к отечеству и народной гордости», написанная в 1802 году являлась наиболее законченным выражением взглядов Карамзина. Она – плод долгих раздумий, исповедание философии счастья. Разделяя любовь к отечеству на физическую, моральную и политическую, Карамзин красноречиво показывает их особенности и свойства. Человек, утверждает Карамзин, любит место своего рождения и воспитания – это привязанность общая для всех, «дело природы и должна быть названа физическою». Он подтверждает соображения примером: «Лапланец, рожденный в гробе природы, несмотря на то, любит хладный мрак земли своей. Переселите его в счастливую Италию: он взором и сердцем будет обращаться к Северу». Одним из первых в русской литературе, заговорив о сынах Севера, Карамзин убеждает читателя, что для лапланца «яркое сияние солнца не произведет таких сладких чувств в его душе, как день сумрачный, как свист бури, как падение снега: они напоминают ему отечество!» Далее речь идет о том, что любовь к согражданам, с которыми мы вместе росли, воспитывались и живем, есть вторая, или нравственная любовь к отечеству. Основное же, главное заключено в патриотизме, или любви ко благу и славе отечества, желание способствовать им во всех отношениях: «Самая лучшая философия есть та, которая основывает должности человека на его счастьи. Она скажет нам, что мы должны любить пользу отечества, ибо с нею неразрывна наша собственная». Сегодня для нас эта мысль звучит особенно актуально.
В наши дни особенно понятно, что без Карамзина, без его «Истории государства Российского» были бы невозможны не только Жуковский, рылеевские «Думы», баллады Александра Одоевского, но и Достоевский, Л.Н. Толстой, А.Н. Толстой. Была бы невозможна блистательная школа исторического романа, расцветшая в нашем веке, в 20-х – 30-х годах, да и Александр Сергеевич Пушкин, для творчества которого характерно обращение к истории России, что подтверждается большим количеством произведений как в прозе, так и поэтических, в которых автор не просто воспроизводит те или иные события, но и дает им свою оценку с позиций поэта и гражданина.
Пушкин воплотил в своем поэтическом слове мировую гармонию, и, хотя в нем, страстном поэте, было так много непосредственной жизни и любопытства к ней, что жизни он мог бы отдаться беззаветно. И оттого Пушкин – самое драгоценное, что есть у России, самое родное и близкое для каждого из нас; и оттого, как заметил один исследователь русской литературы, нам трудно говорить о нем спокойно, без восторга.
В своей поэзии Пушкин унаследовал лучшие традиции мировой и русской литературы. Наиболее выразительно это проявляется в двух темах: в теме родной земли и в теме предназначения поэта и поэзии. Над вопросом о своем поэтическом наследии задумывались все поэты всех времен. Поэтому эпиграфом к стихотворению «Я памятник себе воздвиг…» Пушкин не случайно выбирает начало оды Горация «Я воздвиг памятник». Строки этого стихотворения перекликаются со строками Ломоносова: «Я знак бессмертия себе воздвигнул. Превыше пирамид и крепче меди…» и с чувствами Державина: «Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный, металлов тверже он и выше пирамид…» Но Пушкин понимает предназначение поэта и поэзии в том, чтоб «обходя моря и земли, глаголом жечь сердца людей».
Поэтические строки Пушкина всегда предполагают бесконечное множество осмыслений. Перечитывая его строки, каждый раз по-новому понимаешь их содержание. Действительно, перечитывая стихи Пушкина, мы найдем все: и реальные портреты времени, и философские размышления о главных вопросах бытия, и портреты вечного изменения природы и движения человеческой души. Пушкин был больше, чем поэт. Это был историк, философ, политик, Человек, и, конечно же, пламенный патриот своей Родины, являющий собой эпоху.
Пушкин любил Россию, много размышлял о ее судьбе, о судьбе русского народа. Собрав воедино пушкинские высказывания о России, можно представить, какой он хотел видеть ее в будущем. Прежде всего, будущая Россия для Пушкина – это свободная страна, избавленная от рабства, крепостничества, угнетения. Тема исторического прошлого Родины всегда волновала Пушкина, как поэта, так и прозаика. Им были созданы такие патриотические произведения, как «Песнь о вещем Олеге», «Бородинская годовщина», «Полтава», «Медный всадник», «История пугачевского бунта» и, конечно же, «Капитанская дочка». Все эти произведения, которые смело можно назвать посвященными родине, описывают разные исторические события, произошедшие в России, разные исторические эпохи: начиная с полулегендарных событий, описанных в древнерусском памятнике «Повесть временных лет», заканчивая совсем еще свежими в памяти поэта и его современников событиями Отечественной войны 1812 года.
Одно из первых таких произведений – «Песнь о вещем Олеге», написанное в 1822 году, в котором дается поэтическая версия автора о кончине великого русского князя, прославившегося своими удачными военными походами и победами над сильными врагами во имя великой России, в частности, над Византией. Тема торжества русского оружия, героизма русского народа – победителя и освободителя, ярко и сильно звучит в произведениях, посвященных Отечественной войне 1812 года. Как прекрасны строки седьмой главы «Евгения Онегина», воспевающие подвиг Москвы:
Напрасно ждал Наполеон
Последним счастьем упоенный,
Москвы коленопреклоненной
С ключами старого кремля;
Нет, не пошла Москва моя
К нему с повинной головою.
Однако слава Отечества – это не только военные победы, но и процветание народа, справедливое политическое устройство. После тяжело пережитого всеми передовыми людьми того времени разгрома декабристского восстания 1825 года в России наступила эпоха реакции. Пушкин вновь обращается к истории, чтобы с ее помощью побудить самодержца к созидательной деятельности. Он создает цикл произведений о Петре I. Кстати, в этом проявились и традиции этики декабристов, которые с этой целью – на положительном примере показать, как надо управлять государством, - тоже часто обращались в своем творчестве к историческим произведениям. Пушкин видел в образе Петра I образцового правителя государства Российского. Вот что он пишет в поэме «Полтава»:
Была та смутная пора,
Когда Россия молодая,
В бореньях силы напрягая,
Мужала с гением Петра.
Похожие мысли встречаются и в «Медном всаднике», где он говорит о славном правлении Петра, называя его «властелином судьбы», поднявшем «Россию на дыбы» и прорубившем «окно в Европу».
«Капитанская дочка» - наиболее значительное историческое произведение Пушкина по объему исследовательской работы, которую проделал автор. «Капитанскую дочку» Пушкин написал, работая над «Историей Пугачевского бунта» - документальным произведением с массой свидетельств, характеризующих ожесточение противоборствующих сторон. В повести «Капитанская дочка» Пушкин впервые разработал новый эпический жанр – жанр исторической повести, исторического романа.
Оценивая значение произведений Пушкина и Карамзина для последующего развития русской литературы, надо сказать, что они положили начало традициям исторической прозы. Без произведений этих авторов не появились бы ни «Война и мир» Л.Н. Толстого, ни «Петр I» А.Н. Толстого.
Пушкин был не только учителем для будущих поэтов и писателей, но и примером для подражания. Одним из таких писателей был Михаил Юрьевич Лермонтов, которого по праву можно назвать последователем таланта А.С. Пушкина.
Время юности, время формирования взглядов Лермонтова приходится на годы реакции, когда в России преследовалась передовая мысль, гонениям подвергались лучшие люди страны. Декабрьские события 1825 года, творчество Пушкина, Рылеева не могли не оказать влияния на Лермонтова. Постоянно сталкиваясь с пустотой и бесцельностью окружающей жизни, поэт отразил свои впечатления в творчестве.
В ранние годы творчество Лермонтова носило еще подражательный характер, но главное заключается в том, что уже тогда оно было направлено против существующего строя. Так, в стихотворении «Жалоба турка» поэт описывает страну, в которой правит «хитрость и беспечность», страну, в которой «…рано жизнь тяжка бывает для людей»:
Там за утехами несется укоризна.
Там стонет человек от рабства и цепей!
Друг! Это край… моя отчизна.
Читателю становится ясно, что автор говорит не о Турции, а о России, о стране, уклад жизни которой точно соответствует описанному поэтом.
Признание как поэта-гражданина Лермонтов получил после написания стихотворения «Смерть поэта». Смерть А.С. Пушкина потрясла Лермонтова до глубины души. В своем стихотворении автор выступает как гневный обличитель самодержавия, с попустительства которого был убит Пушкин. Поэт возмущается засильем иностранцев в России, которым чужды «земли чужой язык и нравы». В своих стихотворениях Лермонтов показывает, что страна превратилась в тюрьму для передовых людей, в темницу всего лучшего. Поэтому у него появляются стихотворения, тема которых – заключения. Это – «Узник» и «Сосед». В стихотворении «Прощай, немытая Россия» Лермонтов с горечью говорит о своей Родине, превращенной в страну «рабов и господ», в страну «голубых мундиров». В своих произведениях поэт отображает судьбу своего поколения. Стихотворение «Парус» глубоко аллегорично, в нем чувствуется большой подтекст. В «Парусе» Лермонтов протестует против бесцельной, бездумной жизни, на которую обречено его поколение. Он отказывается от того счастья, которое ему предлагает жизнь. Стихотворение проникнуто жаждой борьбы за счастье своей Родины, своего народа.
В лирических произведениях Лермонтова Родина – предмет любви, поэтического осмысления ее судьбы и ее будущего. Для него это понятие обладает широким, богатым и многоплановым содержанием. Стихи Лермонтова – это почти всегда внутренний, напряженный монолог, искренняя исповедь, себе же задаваемые вопросы и ответы на них. Поэт чувствует свое одиночество, тоску, непонимание. Одна отрада для него – Родина. Отношение Лермонтова к России не было безучастным, оно пронизано болью и гордостью за ее судьбу: болью за беды, несчастья, зло, выпавшие на ее долю, а гордостью – за сильный духом, умный, творческий, мужественный народ, будущее которого величественно и прекрасно.
Уже в ранних произведениях Лермонтова можно встретить его размышления о будущем России. Одно из таких раздумий – стихотворение «Предсказание». Шестнадцатилетний поэт, ненавидевший тиранию, политический гнет и николаевскую реакцию, наступившую после разгрома революционного выступления лучшей части русского дворянства, предрекает неминуемую гибель самодержавия: «…царей корона упадет». По мнению Лермонтова, падение царской власти принесет отнюдь не процветание и благоденствие государства и его граждан. Оставаясь последовательным просветителем, поэт связывает с этой акцией, прежде всего уничтожение закона и рисует картину, которую страшно представить: «смерть и кровь», «чума от смрадных, мертвых тел», «голод и зарево пожарищ». На место свергнутого царя «явится мощный человек» с «булатным ножом» в руке, который будет мрачен и беспощаден:
И горе для тебя! – твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;
И будет все ужасно, мрачно в нем,
Как плащ его с возвышенным челком.
К сожалению, многое из этого предсказания юноши-поэта оказалось правдой.
Россия представлялась Лермонтову как «страна рабов, страна господ». Поэтому его любовь к Родине соткана из отрицания. Ненависть и презрение к такой отчизне звучит в стихотворении «Прощай немытая Россия…» Это одно из самых сильных и ярких политических выступлений поэта, вызванное его новым изгнанием на Кавказ в 1841 году. В стихотворении прозвучало, словно гром среди ясного неба, оскорбительно-дерзкое и вместе с тем проникнутое душевной болью определение родной страны – «немытая Россия». Такого русская литература и русская общественная мысль еще не произносила. В этом словосочетании заключена исключительная по поэтической выразительности и чрезвычайно емкая историческая характеристика, вместившая в себя всю отсталость и неразвитость современной поэту страны.
Одной из характерных черт русской классической литературы XIX века был немеркнущий интерес ее творцов, великих писателей, к историческому прошлому своего народа, своей страны, тесно связанный с их неослабленным вниманием к историческим судьбам всего человечества. Но Лермонтов не был историком-исследователем. Его больше привлекал труд литературный. Об этом свидетельствует любимая фраза поэта, ставшая крылатой: «Сколько любовь приятней женитьбы, столько роман занимательнее истории». Но в своем творчестве Лермонтов нередко использовал исторические сюжеты, «преданья старины глубокой». Как истинно русский человек, как гражданин-патриот, он не мог не любить истории своего Отечества. Он любил Москву, «как сын, как русский – вольно, пламенно и нежно», но еще больше любит «священный блеск ее седин».
Стихотворение «Родина», написанное незадолго до смерти поэта, - это раздумье о его отношении к отчизне. Понимание реакционности, ничтожности дворянского общества тридцатых годов обращает мысль Лермонтова к иным социальным силам – демократическим. Неудача выступления первых дворянских революционеров, трагедия, которая коснулась всего русского общества, и которую с такой болью переживал поэт, поставила перед ним вопрос об общественно-исторической роли народа в развитии страны.
Непосредственная тема стихотворения «Родина» не любовь к России как таковой, а размышление о странности этой любви, что становится пружиной движения поэтической мысли и придает стихотворению политический и программный смысл. Мотив «странной любви» развертывается в двух планах, которые взаимосвязаны между собой, с одной стороны, и противопоставлены, с другой. Лермонтов высказывает холодность ко всему тому, что составляет общепризнанное понятие патриотизма:
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
«Люблю отчизну я, но странною любовью», - признается поэт в «Родине». В чем же «странность», особенность этой любви? Его любовь – не слепое преклонение, а попытка понять и критически оценить русскую действительность. Его любовь – страстное, горячее чувство, поэтому иногда она граничит с ненавистью. Лучше всего понимал такое чувство Некрасов: «Кто живет без печали и гнева, тот не любит отчизны своей». Трагедия русского интеллигента заключается в том, что любя Россию, он видит нищету, бесправие, унижение русского народа. Это придает чувству любви к Родине горечь и скорбь. Отмеченное противоречие и отразилось в начале стихотворения «Родина». И все-таки центральная часть начинается утверждением иного чувства: «Но я люблю – за что, не знаю сам». Кажется, что в этих стихах голосу рассудка противостоит голос чувства.
В то же время поэт «непобедимым рассудком» привязан к иному «лику» родины – простым картинам родной природы и русской деревни. В стихотворении создан живой поэтический образ родины, основное содержание которого – широта ее просторов, русская природа и народная жизнь. Образ родины дается в стихотворении в развитии: от широкого плана к более узкому. За начальными строками, в которых Лермонтов перечисляет официальные формы патриотизма, следует изображение большого мира России:
Но я люблю – за что, не знаю сам –
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям.
От монументальности, от величавой неподвижности через мотив дороги поэт приходит к России, полной движения, жизни. От огромного пространства он переходит к изображению «малой Родины», показанной конкретно, с нежностью, теплотой, через пронзительные детали: «дрожащие огни печальных деревень», «дымок спаленной жнивы» и другие. Читатель видит «с резными ставнями окно», «чету белеющих берез» и постепенно входит в мир народной, крестьянской России. И мы видим, что, действительно, более всего в отечестве Лермонтову близки природа и народ. Восхищаясь содержанием стихотворения, его образами, лексикой и позицией автора, Н. Добролюбов писал: «В удивительном стихотворении «Родина» Лермонтов понимает любовь к отечеству истинно, свято и разумно». Такую любовь к Родине запечатлел он и в других произведениях, например, в стихотворении «Когда волнуется желтая нива». В нем поэт продолжает размышлять о своей «странной любви» к Родине. Она заключается в любви к полям, лесам, незатейливым пейзажам. Родные просторы, природа как бы лечат поэта, он чувствует свое единение с Богом:
Тогда смиряются души моей тревоги
Тогда расходятся морщины на челе,
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога.
В произведении «На смерть поэта», бесконечно скорбя о безвременной кончине Пушкина, Лермонтов ясно и четко определил место поэта в жизни и литературе. Истинный художник – не одинокий странник. Он болеет проблемами своей Родины и народа. Лермонтову свойственно чувство высокой ответственности перед читателями. Он отрицал литературу, стоящую в стороне от общественной жизни России.
Несомненно, Лермонтов стал народным поэтом. Некоторые его стихи были переложены на музыку и стали песнями и романсами, такими, как «Выхожу один я на дорогу…» За двадцать семь неполных лет своей жизни поэт создал столько, что навсегда прославил русскую литературу и продолжил дело великого русского стихотворца – Пушкина, став с ним вровень. Взгляд Лермонтова на Россию, его критическая любовь к отчизне оказались близки следующим поколениям русских литераторов, повлияли на творчество таких поэтов, как А. Блок, Некрасов, и в особенности, на творчество Ивана Бунина.
Стало традицией – и традицией вполне оправданной – говорить и писать о Лермонтове как о художнике трагически обнаженной лирической темы, каждым нервом отзывающимся на события эпохи. По творческому темпераменту и духовной стати, по складу характера Иван Бунин, пожалуй, наиболее далек от него из всех других писателей, затрагивавших в своем творчестве тему России.
«Лет пятнадцать, а пожалуй, и двадцать, - свидетельствовал К. Чуковский, - Бунин оставался в тени – камерный уединенный поэт с негромким голосом и слишком уж узкой лирической темой. Знатоки читали и хвалили его, восхищались его мастерством, но никогда он не был центральной фигурой нашей литературно-общественной жизни». При кажущейся фундаментальности и основательности, подобный взгляд на Бунина все-таки очень односторонен, явно упрощен, потому, что хотя автор «Деревни», «Суходола», народных рассказов и писал иначе, чем другие, стремился отделиться от остальных, думал он все о том же; под тщательно отшлифованными строками его произведений не пепел усталого безразличия, а пламя сосредоточенного раздумья о России.
У Бунина нет недостатка в описании «разных господ», любящих снисходительно потолковать «о России, ее богатствах и некультурности». Так же на страницах его произведений возродились лица, которых «Русь издревле и без конца родит», вернее даже не лица, а лики, «точно на киевских церковных картинках». Конечно, нам непривычны как бунинские герои, так и обстоятельства их жизни. Странен и облик самого писателя, чем дальше, тем больше предпочитавшего колесить мир не по накатанным западным маршрутам, а по заветным восточным путям, совершать паломничества в места, где зарождались народы и цивилизации. Будь составлен бунинский словарь, стало бы непререкаемо очевидным, сколь часто в его писаниях слово «глубина», а также понятия, выражения и словосочетания, берущие начало от этого корня.
В стихах и прозе Бунина мы найдем нередкие ссылки на толщу веков и опыт поколений, разветвленную корневую систему представлений и верований, на связь времен, «живую воду предков». Его сборник 1913 года «Иоанн Рыдалец» открывается эпиграфом из И. Аксакова: «Не прошла еще древняя Русь…» Есть, конечно, все основания говорить о консерватизме Бунина, приверженности к старине и архаике, «вечным» началам русской жизни. Стоит, однако, обратить внимание, что знание Буниным России, которым он необычайно дорожил и считал куда более истинным, чем у многих современников, вовсе не ограничено одним только «древним распевом».
Трудно представить рядом с Буниным кого-нибудь из писателей XX века, вызвавшего столь же противоположные оценки. «Вечная религиозная совесть» России и летописец «памятных неудач» революции – вот крайние полюса между которыми располагается великое множество других суждений. Согласно первой из названных точек зрения, Бунин лишь изредка поддавался «обманному быванию», мареву «исторической России», а в периоды высших творческих озарений «настраивал все струны души» на хорал «божьему ладу и строю, каким была Россия» духа. А наиболее последовательным оппонентом этой точки зрения был Максим Горький. О высоко ценимой им повести «Деревня» Горький писал, что она «была толчком, который заставил разбитое и расшатанное русское общество серьезно задуматься уже не о мужике, не о народе, а над строгим вопросом – быть или не быть России? Мы еще не думали о России как о целом, - это произведение указало нам на необходимость мыслить именно обо всей стране, мыслить исторически». Уже при самом беглом взгляде очевидно, что Россия Бунина вовсе не «устроенный и ладный мир», какой хотелось бы ее видеть кое-кому сквозь дымку эмигрантских лет.
Стоит заметить, что писатель никогда не чуждался проводить в литературе параллели и аналогии. Еще шире и свободнее Бунин обращается к ним в «Деревне», которая стала своего рода художественным итогом, призвана была объединить ею разрозненные впечатления о России в единую образную концепцию национальной жизни и характера.
Буквально с первой строки повести «Деревня» о дворовом Цыгане, которого барин затравил борзыми, мы попадаем в густую атмосферу прямых и косвенных ссылок на классиков и современных писателей, в самую гущу спора о России. Обращение автора и его героев к былинам и песням, пословицам и поговоркам, отсылки к славянофилам и Толстому, Тургеневу и Гончарову, Щедрину и Горькому, оглядка на вечные образы «обломовщины», «власти тьмы» - арсенал отечественной словесности с такой же решимостью приведен в действие, с какой это сделано разве что в «Петербурге» А. Белого, такой же, как и «Деревня», книге итогов, вызванной к жизни революцией, стремящейся вместить в себя и скорректировать все, что сказано было русской литературой о России. Старая патриархальная Россия, бывшая до сих пор главным предметом изображения и анализа, соседствует в повести с новой Россией. Главный конфликт перемещен с традиционных отношений барина и мужика на расслоение пореформенной деревни.
Как видим, взаимодействие национального и социального, исторического приобретает также первостепенное значение и для Бунина в эпоху революции 1905 года, становится в его творчестве, ровно как и у многих современников, центральной проблемой. Одним из таких современников был Игорь Северянин, который находит себя как поэта в период 1905-1906 годов. Именно тогда поэт и определил свое место: «Не и изменяй намеченной тропы, и помни: кто, зачем и где ты». Через восемь лет, когда шла Первая мировая война, поэт чувствует приближающиеся потрясения и как пламенного патриота они не могут не беспокоить его: «Чем дальше, все хуже и хуже. Все тягостней, все больней».
Очень тяжело переносит Игорь Северянин Октябрьскую революцию и гражданскую войну. Он пишет: «Дни розни партийной для нас безотрадны среди озверелых людей». Так случилось, что в 1918 году, в годы гражданской войны поэт очутился в зоне, оккупированной Германией. Он оказывается в Эстонии, которая затем, как известно, становится независимой. И с этого времени, почти до начала Великой Отечественной войны, то есть до своей смерти он живет на чужбине. Именно за границей, в разлуке с родной землей создавали свои произведения о России такие писатели, как Куприн, Брюсов, Бальмонт и многие другие, и тоска Игоря Северянина по Родине тоже оставила свой след в творчестве поэта.
Тема Родины, как для большого поэта, для Северянина стала одной из главных. Проникновенны стихи о родной земле, о трагедии народа, которому досталась нелегкая судьба. Северянин скорбит вместе с Россией, пропуская через свое сердце все ее боли, все радости. «Моя безбожная Россия, - пишет поэт, - священная моя страна». Поэт верит в великое предначертание России, ее великое будущее. Недаром он называет Родину «крылатой». Восхищение Россией переходит у него в восхищение «писателями живыми».
Северянин создает цикл стихов, посвященных русским литераторам, в которых он говорит, как важен их труд для русской литературы, для России. Здесь стихи о Гоголе, Фете, Сологубе, Гумилеве. Без ложной скромности Игорь Северянин посвящает стихи и себе. Они так и называются – «Игорь Северянин». Не будем забывать, что еще в 1918 году его называли «королем поэтов». Так же стоит заметить, что во многих стихах Северянина сквозит ирония. Ирония к самому себе, к своему времени, к людям и ко всему, что его окружает. Но никогда в его стихах не было злобы, ненависти к тем, кто не понимал его, кто издевался над его самовосхвалением. Сам поэт называл себя ироником, давая понять читателю, что это его стиль, стиль автора, прячущегося за своим героем с иронической усмешкой.
Какие только беды и несчастья обрушились во времена Северянина на Россию и ее народ! Но поэт верит – она выдержит, выдюжит. Только жаль, что все это произойдет без нас. Так и называется его стихотворение – «Без нас»: «И вот мы остались без Родины, и вид наш и жалок и пусть…» Конечно, Северянин был и остается гражданином своей страны, и очень жаль, что он умер непонятым у себя на Родине. Но сейчас, по прошествии многих лет, мы живо открываем для себя настоящего русского поэта, узнаем больше о его творчестве и проникаемся его верой в незыблемость и вечность России.
Интересно отношение поэта к Александру Блоку, который оставался для Северянина «поэтом с открытой душой». После его смерти поэт пишет стихотворение «на смерть Александра Блока». Он печалится вместе с Россией об утраченном великом русском поэте. И еще сожалеет, что в свое время не сблизился с ним. Здесь Северянин называет Блока «гигантом». Поэт пророчески предрекает в стихотворении, как бы продолжая строку из «Скифов» Блока: «Вселенную, знайте, спасет наш варварский русский Восток!». Если сравнивать творчество Игоря Северянина и Александра Блока, то можно увидеть невооруженным глазом сходство во взглядах писателей на происходившие в стране изменения, сходство в их представлениях о назначении поэта и поэзии, сходство в чувствах к Родине.
Александр Блок жил и творил на рубеже двух миров: в эпоху подготовки и осуществления величайшего в истории социального перелома – революции 1917 года. Он оказался последним великим поэтом старой, дооктябрьской России, завершившим своим творчеством поэтические искания XIX века, и вместе с тем его именем открывается первая, заглавная страница истории русской поэзии.
За двадцать лет, что отделяют первые серьезные стихи Блока от «Двенадцати» и «Скифов», содержание его поэзии и сама его творческая манера претерпели глубокие изменения. Отрешенный от реальной жизни лирик, казалось бы, целиком погруженный в свои смутные душевные переживания, каким Блок начал свой литературный путь, вырос в истинно великого национального поэта, творчество которого овеяно историческими, социальными, житейскими бурями его революционного времени.
Если сравнивать юношескую лирику Блока с его зрелыми стихами, на первый взгляд может показаться даже, что перед нами два разных поэта. Вот, к примеру, характерные для юного Блока стихи, говорящие об интимных переживаниях уединенной души:
Я их хранил в пределе Иоанна,
Недвижный страж, - хранил огонь лампад.
И вот – Она, и к Ней – моя Осанна –
Венец трудов – превыше всех наград…
А вот как глубоко и вместе с тем просто и отчетливо писал он тринадцать лет спустя, размышляя о судьбах матери-родины:
Идут века, шумит война,
Встает мятеж, горят деревни
А ты все та ж, моя страна
В красе заплаканной и древней.
В самое глухое время реакции у Блока складывается представление о «Живой, могучей и юной России», которая «мужает» в «сердце русской революции». С этого момента источником спасительной веры для Блока была Россия. Обращение поэта к теме Родины, ее исторического пути, ее грядущей судьбы было связано для него с переживанием подъема и поражения первой русской революции. В июле 1905 года было написано прекрасное стихотворение «Осенняя воля», в котором уже звучал основной тон всей патриотической лирики Блока.
Приюти ты в далях необъятных,
Как и жить и плакать без тебя! –
восклицал он, обращаясь к России. Он говорил о Родине с бесконечной любовью, с проникновенной нежностью, с щемящей болью и светлой надеждой.
Широкая, многоцветная, полная жизни и движения картина родной земли «в красе заплаканной и древней» слагается в стихах Блока. Необъятные русские дали, бесконечные дороги, полноводные реки, скудная глина размытых обрывов и пылающие рябины, буйные вьюги и метелицы, кровавые закаты; горящие села, бешеные тройки, серые избы, тревожные крики лебедей и плач журавлиной стаи, поезда и станционные платформы, фабричные трубы и гудки, пожар войны, солдатские эшелоны, песни и братские могилы. Такой была для Блока Россия.
Блок создал свой самобытно-неповторимый лирический образ Родины – не матери, каким он был у поэтов прошлого, а красавицы-подруги, возлюбленной, невесты, «светлой жены», - образ, овеянный поэзией русского песенного и сказочного фольклора. С течением времени этот образ все более наполнялся реальным общественно-историческим содержанием. Если сначала поэт воспевал романтически «необычайную» и «таинственную» Русь – «нищую», «дремучую» и «колдовскую», то в дальнейшем эти сказочные мотивы заметно уступают место представлению о «живой, могучей и юной России», накапливающей революционную грозу.
Особенно значителен в этом смысле пророческий цикл «На поле Куликовом» - одно из наивысших лирических достижений Блока. В «непробудной тишине», в которую, казалось, погрузила Россию эпоха революции, поэт ясно слышит глухой подземный гул грядущих событий и предрекает Родине «высокие и мятежные дни».
Существует такое понятие как «Россия Блока». Это не только темя, но и образ, неповторимый мир, который поглощает всю трилогию. Россия Блока – это надежда и утешение. Ее лик «светел навсегда», она хранит «первоначальную чистоту» души поэта. Два мощных импульса поэтического творчества – лирический и гражданский сливаются у Блока в теме России. Россия Блока – это страна громадной, еще не выявленной вполне мощи и энергии. Она никогда не пропадет и не сгинет, с нею «и невозможное возможно», она ведет на «вечный бой» и указывает путь вперед, в будущее. Не потому ли столь важную роль в патриотической лирике Блока играет мотив «долгого пути», лежащего перед родиной: «О Русь моя! Жена моя! До боли нам ясен долгий путь!.. И нет конца!..» Облюбованный Блоком динамический образ Родины, устремленный «в даль веков», по внутреннему своему смыслу близок той «птице-тройке», которой в свое время Россия представлялась Гоголю.
Александр Блок развивает и продолжает тему Родины в русской литературе XIX века. Изменяя соотношение между авторским «я» и лирическим объектом и предельно сближая их, Блок вносит новое. Такого восприятия России не знала лирика XIX века: у Блока отношение к России и чувство Родины становятся чувством к России.
«Россия – буря», - говорил Блок, и это свое ощущение родины как могучей и свободной стихии он гениально передал в своей патриотической лирике – не только в ее содержании, в ее идеях, но и в самой ее художественной, образной ткани. Через все блоковские стихи о России проходит один ряд образов и метафор, воплощающих представление о безудержном и безостановочном вихревом движении: ветер, вьюга, снежная метель, бегущие тучи.
В годы нового революционного подъема Россия обернулась Блоку «новым ликом»:
Черный уголь – подземный мессия,
Черный уголь – здесь царь и жених,
Но не страшен, невеста, Россия
Голос каменных песен твоих!
В этих стихах – отражение сильно увлекавших Блока мыслей о промышленном развитии России.
Стихи Блока о России с наибольшей отчетливостью выявляют его путь к революции. Из понимания того факта, что Россия – страна назревающей революции, выростала уверенность поэта в том, что родине его предстоит сыграть решающую роль в исторических судьбах человечества. И когда Октябрьская революция свершилась, Блок сумел подняться на высоту понимания ее всемирно-исторического смысла.
В пламенной статье «Интеллигенция и революция», написанной вскоре после революции, Блок восклицал: «Что же задумано? Переделать все. Устроить так, чтобы все стало новым; чтобы лживая, грязная, скучная, безобразная наша жизнь стала справедливой, чистой, веселой и прекрасной жизнью… Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте революцию». А сам Блок обрел в Октябрьской революции источник высочайшего вдохновения. В январе 1918 года он создал знаменитую поэму «Двенадцать». Закончив ее, он обычно беспощадно строгий к себе, записал в дневнике: «Сегодня я – гений».
В «Двенадцати» Блок с величайшей страстью и громадным мастерством запечатлел открывшийся ему в романтических метелях и пожарах образ новой, свободной, революционной родины. Верный своим исконным представлениям о «Родине-буре», поэт понял и принял революцию как стихийный, неудержимый «мировой пожар», в очистительном огне которого должен испепелиться весь старый мир без остатка. Такое понимание революции обусловило как сильные, так и слабые стороны поэмы «Двенадцать». В ней гениально передана оглушившая поэта музыка крушения старого мира. У Блока был свой замысел: показать, как вырвавшаяся на простор русская народная «буйная воля» обретает в революции путь и цель. Доверив «Двенадцати» дело исторического возмездия над старым миром, Блок ни в малейшей мере не хотел взять под сомнение искренность и силу революционного прорыва своих буйных героев.
В «Скифах», написанных вслед за «Двенадцатью» Блок снова обратился к волновавшему его вопросу об исторических судьбах и задачах России. Теперь он решил этот вопрос применительно уже к новой, Советской России, понимая ее как оплот мира и братства народов, как средоточие всего лучшего и ценного, что было создано человечеством за всю его историю. Написанная в решающие для революции дни, когда империалисты начали крестовый поход против юной Советской России, революционно-патриотическая ода Блока прозвучала одновременно и как грозное предупреждение старому миру, и как страстный призыв ко всем людям доброй воли покончить с «ужасами войны» и сойтись на светлый «братский пир труда и мира».
Александр Блок мечтал о том, что будущий его читатель («юноша веселый») простит ему «угрюмство и увидит в его поэзии творчество добра, света и свободы», что он сумеет прочесть в его стихах: «о будущем»; сумеет почерпнуть в них силы для жизни:
…есть ответ в моих стихах тревожных:
Их тайный жар тебе поможет жить.
Так и случилось. Как все истинно великое и прекрасное в искусстве, поэзия Блока с ее правдой, искренностью, тайным жаром и магической музыкой помогает и всегда будет помогать людям жить, любить, творить и бороться.
В завершении своего реферата я хочу обратиться к творчеству Сергея Есенина, который является для меня не только одним из любимых поэтов-лириков, но и ярким примером проявления патриотизма как в творчестве, так и на протяжении всей своей жизни. И поэтому, я хочу сделать обзор творчества Сергея Есенина кульминацией моей работы.
На необъятной карте России, где-то под Рязанью, затерялась едва приметная точка – старинное приокское село Константиново. Здесь, на рязанской земле, отшумело детство поэта, прошла его юность, здесь он написал свои первые стихи. К вершинам поэзии Сергей Есенин поднялся из глубин народной жизни. «Рязанские поля, где мужики косили, где сеяли свой хлеб», стали страной его детства. В сердце поэта с юных лет запала Россия, ее грустные и раздольные песни, светлая печаль и молодецкая удаль, бунтарский дух и кандальный сибирский звон, церковный благосвет и сельская тишина, веселый девичий смех и горе матерей, потерявших сыновей на войне. И, читая стихи Есенина, каждый почувствует, насколько сильно было чувство любви к Родине; даже в те трудные для страны, еще молодой республики, дни Есенин не отказался от своей Родины, приняв Октябрьскую революцию.
В «годину невзгод», с началом мировой войны в поэзию Есенина вошла тема Родины и заняла в ней одно из главных мест. О чем бы ни писал поэт – о своих ли личных переживаниях, о крутых исторических переломах в жизни страны, о революции – всегда перед ним величественный образ родной земли. Причем, Родина в изображении поэта вовсе не была чем-то постоянным, неизменным, статичным. С годами расширялся его взгляд на жизнь, он стремился постигнуть окружающую его действительность, «коммуной вздыбленную Русь». И это постижение происходило не легко и безболезненно. Поэт сам признавался, что любовь к родному краю его «мучила и жгла». Но ничего не могло убить в нем чистого и беззаветного чувства к своей земле.
Еще в ранних юношеских стихах автор предстает перед нами как пламенный патриот, «не надо рая, дайте родину мою», - пишет он в стихотворении «Гой ты, Русь, моя родная!» Что же было родиной в эти годы для поэта? Тогдашнее его представление о родной земле еще очень детское. Родина для Есенина – это село Константиново, где он родился, ближайшие окрестности. «Рязанские поля была моя страна», - вспоминал он впоследствии. В его душе нет еще представления об отчизне, как о социальной, политической, культурной среде. Чувство Родины находит у него выражение пока еще только в любви к родной природе. Образ России складывался в есенинской поэзии постепенно из мелких черточек: пейзажи, обычаи, отдельные эпизоды истории и современной жизни. Если в историческом прошлом поэт ищет и находит примеры героической борьбы за свободу и независимость Родины («Песнь о Евпатии Коловрате», «Марфа Посадница»), то в настоящем Русь видится ему «покойным уголком», где «все благостно и свято», где «хаты – в ризах образа», а «ивы – кроткие монашки». Обвиняя народников в приукрашивании народа, молодой Есенин и сам не избежал его идеализации. Рекруты у него веселые, старики улыбающиеся, девушки лукавые; мирные пахари собираются на войну «без печали, без жалоб и слез».
Край родной! Поля как святцы,
Рощи в венчиках иконных,
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.
Вот так в есенинские песни о Родине нет-нет да проскальзывают задумчивые и печальные нотки, как легкое облачко грусти на безоблачно-синем небе его юношеской лирики. «Сердце гложет плакучая дума… Ой, не весел ты, край мой родной». «Плакучую думу» внесла в поэзию Есенина начавшаяся война, умножившая народные тяготы и горести, поэтому часто изображаемый пейзаж не радует, поэт с болью восклицает:
Край ты мой заброшенный,
Край ты мой пустырь,
Сенокос некошеный,
Лес да монастырь.
На страницах ранней есенинской лирики перед нами предстает скромный, но прекрасный, величественный и милый сердцу поэта пейзаж среднерусской полосы: сжатые поля, красно-желтый костер осенней рощи, зеркальная гладь озер. В этом и заключается сила есенинской лирики, что в ней чувство любви к родине выражается не отвлеченно и риторично, а конкретно в зримых образах, через картины родного пейзажа. Поэт чувствует себя частью родной природы и готов слиться с ней навсегда. Первым по существу опытом лирических раздумий раннего Есенина о судьбе современной России явилась маленькая поэма «Русь», в которой автор пытается ответить на вопросы: какова сегодняшняя Русь и за что он ее любит? Какая она, Россия? Деревенская и патриархальная, «кроткая» и запуганная. Запугана она дремучими лесами, в которых потонули ее деревеньки, и волчьем воем, и нечистой силой, в которую она упорно верит:
Запугала нас сила нечистая,
Что ни прорубь – везде колдуны.
Еще труднее понять и объяснить, почему и за что любишь Родину: «Но люблю тебя, родина кроткая! А за что – разгадать не могу». И на память приходят привычные, «ходячие» формулы, затертые и приблизительные определения: «думы несметные» и «песни заветные», «хижины хилые» и «борозды милые», «весела твоя радость кроткая» и «веселый покос». И сам поэт сознает, что все это «мысли слабые», не дающие точного ответа и не раскрывающие неповторимости его любви к родному краю. В то же время Есенин стремится передать ощущение всенародного горя не только в своих излияниях и описаниях деревенского быта, но и в картинах природы. Как мы видим, в пейзажах много печальных картин, которые правильно отражали состояние деревни в царской России, и тем сильнее любовь поэта к этому бедному краю:
Черная, потом пропахшая выть,
Как мне тебя не ласкать, не любить!
Но любовь Есенина к Родине порождалась не только грустными картинами о нищей крестьянской России, он видел ее и другой:
В радостном весеннем убранстве,
С пахучими летними цветками,
С бездонной синевой небес,
С малиновыми закатами.
Поэт не жалел красок, чтобы ярче передать богатство и красоту родной природы. Изображение человека в общении с природой дополняется у Есенина еще одной особенностью – любовью ко всему живому: зверям, птицам, домашним животным. В стихах они наделены почти человеческими чувствами. Такие стихи, как «Песнь о собаке», «Корова» и другие – стихи человека, любящего все живое, смотрящего на мир как на единое целое. Как на детей одной матери – Земли, поэт смотрел на человека, на природу, на животных.
Есенин выступил с лирикой, в которой звучали крестьянские мотивы тогда, когда в русской поэзии уже существовала давно сложившаяся традиция изображения крестьянства. Тяжкий труд крестьян, горькая жизнь и надежда на счастье многократно отозвались в стихах русских поэтов. Есенин открыл новую страницу в русской поэзии: у него крестьянин человек, а не раб. Поэт любит реальную крестьянскую Русь накануне Октября. В его стихах мы находим также выразительные детали, говорящие о тяжелой мужицкой доле, такие, как «тощие поля», «забоченившиеся избы», «черная, потом пропахшая выть». Элементы социальности все чаще появляются в лирике поэта в период первой мировой войны: его героями становятся ребенок, просящий кусок хлеба, пахари, уходящие на войну.
В предреволюционные годы Есенин все пристальнее вглядывается в лицо родной земли, все острее осознает ее заброшенность и забытость и все больше задумывается о ее судьбе. На помощь приходят не только собственные впечатления и представления, но и раздумья Александра Блока о загадочной, необъятной, нищей России. Перед Блоком молодой Есенин, только что приехавший в Петроград, благовел («Был он для меня словно икона») и учился у него самоанализу и лиризму. Блоковские «уроки» сказались и в разработке темы Родины, вплоть до текстуальных заимствований.
У Есенина: Дуга, раскалываясь пляшет,
То выныряя, то пропав.
То заворожет, то обмашет
Твой разукрашенный рукав.
(«Опять раскинулся угрозно»)
У Блока: Вот оно, мое веселье, пляшет
И звенит, звенит, в кустах пропав!
И вдали, вдали призывно машет
Твой узорный, твой цветной рукав.
(«Осенняя воля»)
Но чем дальше, тем чаще Русь является поэту тоскующей, с сиротливыми избами деревень, с бесконечными часовнями и крестами, сырыми шахтами, тюрьмами. Она кажется живым существом, способным страдать и веселиться: «А Русь все так же будет жить, «плясать и плакать у забора». Эта Россия была еще во многом увидена глазами Блока, но в ее облике проглядывали и есенинские черты, своеобразие его образного видения, его горячая, восторженная любовь к «краю задумчивому и нежному».
Отныне в творчестве Есенина на первый план выдвигаются не исторические экскурсы, не бытовые сцены и не пейзажные зарисовки, а взволнованная дума о России: «Люблю до радости и боли твою озерную тоску», «Но не любить тебя, не верить, я научиться не могу». С годами юношеская влюбленность в загадочную Русь сменится ощущением кровной духовной близости и сыновней преданности Родине. Но образ России навсегда останется овеянным дымкой печали, иногда светлой, умиротворенной, иногда мучительной, камнем ложащейся на сердце:
Россия! Сердцу милый край,
Душа сжимается от боли –
Уж сколько лет не слышит поле
Петушье пенье, песий лай.
В 1917 году в есенинскую поэзию врывается вихрь революционной бури, открывая в ней новую страницу. Октябрьскую революцию поэт встретил восторженно, хотя новый мир поэт понял далеко не сразу. Есенин прощается с «прекрасной, но нездешней, неразгаданной землей» и приветствует новую Русь – «буйственную», «воспрянувшую». «Радуюсь песней я смерти твоей», - говорит поэт о старом мире. Затем Есенин будет постигать «коммуной вздыбленную Русь» и мечтать о «каменной» и «стальной» мощи родной стороны, разлюбив «бедность полей» и нищету деревни. Так постепенно складывается в есенинском творчестве облик «страны березового ситца», тот образ русской земли, который мы связываем с именем Сергея Есенина, его первооткрывателя. Этот образ невозможно представить без таких всем нам знакомых примет, как «синий плат небес» в самых ранних стихах поэта, потом «известка колоколен», а в зрелые годы – «костер рябины красной». Трудно представить себе Россию Есенина и без такой картины:
Синее небо, цветная дуга
Тихо степные бегут берега,
Тянется дым, у малиновых сел,
Свадьба ворон облегла чистокол.
Есенин ждал от революции «земного рая» для мужиков, доказательством чему является стихотворение «Иорданская голубица». Надежды, конечно же, не оправдались, и Сергей Есенин переживает полосу духовного кризиса, и не может понять, «куда влечет нас рок событий». Непонятно ему и изменение облика России, которая несла с собой советская власть. Обновление села представляется поэту вторжением враждебного гостя, перед которым беззащитна противопоставляемая ему природа. И Есенин чувствует себя «последним поэтом деревни». Он считает, что человек, преобразуя землю, обязательно губит ее красоту. Своеобразным выражением этого взгляда на новую жизнь стали несколько малоизвестных стихотворений.
Со временем взгляд Есенина на мир стал намного шире. Если раньше родиной для него была его деревенька, то теперь он становится гражданином мира. Но, став пламенным интернационалистом, Есенин не оставил естественного для каждого человека «того места, где он родился». Он утверждает: «Никакая родина другая не вольет мне в грудь мою теплынь». После поездки за границу, столкнувшись с заокеанским миром, Есенин ни на минуту не забывает, что «как бы ни был красив Шираз, он не лучше рязанских раздолей».
Так, рождаясь и вырастая из пейзажных миниатюр и песенных стилизаций, тема Родины вбирает в себя русские пейзажи и песни, и в поэтическом мире Сергея Есенина эти три понятия: Россия, природа и «песенное слово» - сливаются воедино. Восхищение красотой родного края, изображение тяжелой жизни народа, мечта о «мужицком рае», неприятие городской цивилизации и стремление постигнуть «Русь Советскую», чувство единения с каждым жителем планеты и оставшаяся в сердце «любовь к родному краю» - такова эволюция темы родной земли в лирике Сергея Есенина.
«Тема о России… Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю свою жизнь…» - слова из известного письма Блока, которые не были просто декларативным заявлением. Они приобрели программный смысл, были подтверждены всем творчеством поэта и прожитой им жизнью. Символично, что как раз последние произведения Блока «Двенадцать» и «Скифы» стали могучим финальным аккордом этой центральной темы его творчества. Блоковские стихи имеют, однако, более широкий адрес, чем творчество одного – даже гениального художника, они во многом характеризуют отношение отечественной словесности к действительности. «…Этой теме я… посвящаю жизнь» - подобные слова могли бы произнести, и произносили на собственный лад, также другие писатели XIX-XX веков, о которых рассказано в настоящей работе. «Тема о России» объединяет дореволюционное и послеоктябрьское творчество Ивана Бунина – художника, который, по единому определению критиков, «исторически должен был сделаться первым именем новой литературы». «Тема о России» обеспечивает единство художественных миров Максима Горького, Алексея Толстого, Андрея Белого. Произведения этих художников очень разные, а порою и прямо противостоящие друг другу, подводят итоги русской жизни, служат свидетельством преемственности решения национальной темы в отечественной художественной культуре. В них заново и по-новому поставлены «вечные русские вопросы» о сущности власти и цене преобразований, о государстве и революции, об ответственности интеллигенции перед народом – одним словом, о составе «русского чернозема», месте России в кругу других народов и ее значении для судеб человечества.
Если к художникам, о которых рассказано в этом реферате, добавить другие писательские имена А. Твардовского, М. Булгакова, В. Маяковского и других писателей, чье творчество по преимуществу только началось до революции, то станет очевидным, что советская литература с первых шагов осознавала себя наследницей национальных традиций, продолжала драматичнейшую летопись России. Цитата из «Слова о полку Игореве» - «О, Русская земля!» - взятая А. Толстым в качестве эпиграфа к роману «Сестры», могла бы быть использована как заставка ко многим другим книгам тех лет, которые образовывали в своей совокупности целую энциклопедию русской жизни, показанную в большом временном разрезе.
Революцию и ее итоги можно рассматривать по-разному, но так или иначе, это судьба России, русского народа. И осознание этого факта обостряло интерес писателей к открытию новых сторон национального характера, способствовало дальнейшему исследованию русского мира и русского человека. Так вопрос ставился историей, так он решался литературой, во всяком случае, многими из самых крупных ее представителей. Опыт отечественной литературы XIX-XX веков, проанализированный в настоящей работе, свидетельствует о том, что самые значимые русские писатели той поры утвердили жизненную силу России, засвидетельствовали способность страны и народа к динамическим преобразованиям, к созданию новых форм бытия.
Эта бессмертная тема, тема глубокого чувства любви к Родине, выстраданная вера в Россию, вера в способность России к переменам – при сохранении ее самобытной природы – была унаследована и обновлена великими писателями XIX-XX веков и стала одной из важнейших тем в русской литературе.
Литература
В. Пискунов. Тема о России.
Москва, «Советский писатель», 1983
«Слово о полку Игореве», серия «Библиотека поэта»
Ленинград, «Советский писатель», 1949
Е. Остров. Три жизни Карамзина
Москва, «Современник», 1985
Е.А. Маймин. Пушкин. Жизнь и творчество
Москва, «Наука», 1982
Сборник стихотворений А.С. Пушкина, серия «Библиотека поэта»
Ленинград, «Советский писатель», 1954
А.С. Пушкин. Романы, повести, драматические произведения
Фрунзе, «Кыргызстан», 1975
Б.Т. Удалов. Роман М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»
Москва, «Просвещение», 1989
М.Ф. Николаева. Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество
Москва, «Детская литература», 1956
М.Ю. Лермонтов. Собрание сочинений, том первый
Москва, «Художественная литература», 1964
Л.В. Никулина. Иван Бунин
Москва, «Художественная литература», 1955
И. Бунин. Рассказы
Москва, «Советский писатель», 1989
И. Северянин. Избранное, стихотворения, лирические поэмы
Москва, «Московский рабочий», 1979
А. Блок. Стихотворения и поэмы. Сборник
Москва, «Художественная литература», 1975
В. Орлов. Поэзия Александра Блока
Москва, «Художественная литература», 1975
«И тебе я в песне отзовусь». Сборник стихотворений Сергея Есенина
Москва, «Московский рабочий», 1986
Л.П. Бельская. Песенное слово. Поэтическое мастерство Сергея Есенина
Москва, «Просвещение», 1990
Ю. Прокушев. Сергей Есенин. Образ, стихи, эпоха
Москва, «Советская Россия», 1978
Русская советская литература. Хрестоматия, 10 класс, части 1 и 2
Москва, «Просвещение», 1987
Русская литература XX века. Хрестоматия, 11 класс, части 1 и 2
Москва, «Просвещение», 1993
Русская литература XX века. Очерки, портреты. Части 1 и 2
Москва, «Просвещение». 1991