Русская и американская киноверсии романа "Анна Каренина"

Московский государственный университет имени Ломоносова.

Русская и американская киноверсии романа "Анна Каренина"

Содержание

ВВЕДЕНИЕ

Сегодня, как впрочем, и всегда возникает множество споров о непонимании американцами (впрочем, не только ими) русской культуры, традиций и истории. Трудно, конечно, говорить и о том, что мы всегда показываем американцев корректно. Однако, речь в данной работе пойдет в большей степени об американцах, поэтому на них и остановимся.

Все мы прекрасно знаем, что, судя по шедеврам американского кинематографа (в том числе и современного) «американцы думают, что Россия — это где-то между Турцией и Северным полюсом. Россия, по мнению американцев, это не только непременные медведи, бесконечные снега, бескрайние степи, мужики с бородами, как у Leo Толстого и страсти, кипящие, как чай в самоваре. Это еще и откровенно семитские мужчины, составляющие цвет российского дворянства, постоянно рефлексирующие и терпящие неудачи в личной жизни. Это коммунисты в красных рубашках (иначе никто не поймет, что они коммунисты)»¹

Подтверждений этому множество. В качестве наиболее яркого примера можно привести всем известного русского космонавта из «Армагеддона», бегающего по космическому кораблю в ушанке и устраняющего неисправности этого самого корабля с помощью старого доброго русского метода (взять ломик помощнее и ударить им посильнее). Даже недавно вышедший в прокат фильм «К-19» о советской военной подлодке, который снят все-таки весьма прилично и довольно реалистично (с точки зрения непосвященного в тайны организации работы на таком серьезном объекте как советская подлодка), оставляет после себя легкий привкус какого-то «отношения свысока».

Отношение к нам американцев обсуждается не первый десяток лет и разными людьми трактуется по-своему. Можно до бесконечности обсуждать этот вопрос, однако, назрела и другая, не менее интересная и животрепещущая тема, активно обсуждаемая всеми известными человечеству средствами массовой информации.

В последние годы появилось несколько фильмов, снятых в Голливуде по произведениям российских классиков. Аналогичные картины присутствовали и в истории отечественного кинематографа.

Вполне обоснованным является интерес критиков к картинам подобного рода, поскольку они дают нам возможность довольно подробно оценить и сравнить отношение различных культур к пониманию одной и той же проблемы.

Одним из ярчайших примеров является художественный фильм, вышедший в прокат в 1997 году. Фильм снят по известному всем роману Льва Толстого «Анна Каренина».

В данной работе автором была предпринята попытка сравнения американской версии кинофильма с советской экранизацией, вышедшей в 1967 году, прибегнув при этом к помощи критических статей.

Анна Каренина в романе Толстого

130 лет назад, прочитав трактат Александра Дюма-сына «Мужчина — женщина», Лев Толстой задумал роман «Анна Каренина».

70-е годы ХIХ века отмечены в России обострением «женского вопроса»: открываются первые высшие женские курсы при университетах, готовится реформа законодательства о разводе, почти невозможном до тех пор. Все эти приметы времени прямо или косвенно отражаются в романе Толстого, но все же взгляд писателя направлен в самый корень проблемы: первейшая свобода женщины — свобода в любви, возможна ли она и каковы ее последствия.

Из толстой и вульгарной Татьяны Ставрович с низким лбом и маленькими азиатскими глазками в первых вариантах романа героиня превращается в Анну Каренину, какой мы ее знаем: в совершенное соединение иногда взаимоисключающих качеств. Анна изящна и естественна, энергична и грациозна, страстна и умна, искренна и тактична, сильна и уязвима, сердечна и жестока. Анна — это олицетворение женственности, Анна получилась именно классической трагической героиней.

Грех Анны неоспорим; это, прежде всего страдания ее сына: ведь именно ребенок в браке — та единая душа и плоть супругов, которую нельзя рвать на части. Но это вина именно роковая, вина без вины, ибо союз Анны с Карениным по сути был без любви, а потребность любви — главное и неистребимое свойство женской природы. И Анна упорствует в своем выборе, сначала стихийно, потом сознательно, вызывая на борьбу весь мир, пока у нее есть внутренняя опора — любовь Вронского. Но не ее вина, что избранник оказывается не способен к духовному усилию, без которого самая пылкая любовь недолговечна. Анна совершает эти усилия, пока под влиянием Вронского не превращается только в «любовницу, страстно любящую одни его ласки». Это самопредательство и свою вину перед мужем и сыном, и призрачность людских отношений вообще героиня Толстого осознает в своем последнем монологе. И сама избирает для себя казнь, достойную вины, еще и как страшный, жестокий способ избавиться от ненавистной власти тела.

Потеряв уверенность в любви Вронского, Анна не может найти опору в самой себе. Но в ней есть какая-то странная гордость, неукротимое желание невозможного: или абсолютной любви, или ненависти. Именно оно не дает ей примириться с полусчастьем, полулюбовью. Это свойство Анны — сугубо толстовское, его собственное неукротимое требование абсолютной правды, добра и чистоты, невозможное в реальной действительности и приведшее автора романа к его собственному трагическому разладу с миром. «Все неправда, все ложь, все обман, все зло!» — с этой мыслью умирает Анна ясным весенним вечером.

Погибнув, Анна не покоряется мужчине и не покоряется Року. «Нет, я не дам тебе мучить себя! — подумала она, обращаясь не к нему, а к тому, кто заставлял ее мучиться, и пошла по платформе мимо станции». Но как же не прав был первый критик романа и собеседник автора Николай Страхов², заметивший Толстому: «Вы безжалостны; Вы не простили Анну в самую минуту ее смерти; ее ожесточение и злоба растут до последнего мгновения».

От первой и до последней страницы Толстой жалел свою Анну, слыша, как бьется на московском вокзале ее «измученное, страшно трепетавшее сердце». В конце 30-х годов выдающийся литературовед Борис Эйхенбаум, написавший самую глубокую историю создания «Анны Карениной» и увидевший ее истоки в увлечении Толстого философией Шопенгауэра, приходил к выводу: «Толстой строит роман на самых основных, стихийных силах и процессах человеческой жизни. Женщина для него — воплощение этих элементарных сил; поэтому она оказалась в центре романа. Она гибнет уже по одному тому, что ее «воля» в конце концов зашла в тупик — «отреклась от себя»³.

1. История Анны Карениной в кинематографе

Может ли иначе, чем мифически, трактоваться в наши дни история этой героини? Сегодня, спустя 130 лет, моральный конфликт романа Толстого как будто бы исчерпан. Женские журналы наперебой рекомендуют своим читательницам завести любовника в качестве жизненного допинга и лекарства от всех болезней. Развод уподобился посещению зубного врача: чуть больше расходов, чуть меньше боли. Само материнство, в предательстве которого писатель прежде всего обвинял Анну, вот-вот перестанет быть наиболее жесткой, придуманной изощренной природой повинностью женского рода. «Дело любви» — единственно уникальное, по мнению Толстого, призвание женщины — отодвигается ею ныне на второй план перед другими, более увлекательными и прежде исключительно мужскими делами. Вот Анна Каренина — слишком женщина — не смогла, хотя и пыталась, заполнить свою жизнь ни наукой, ни педагогикой, ни сочинительством.

Редким литературным героям выпадает честь продолжить жизнь за пределами конкретного произведения, войти в массовое сознание в качестве художественного архетипа. Толстовской Анне Карениной была уготована именно такая судьба. Можно перечислить огромное число сценических и кино-интерпретаций этого образа.

1. Первые экранизации

Первой из великих актрис Анну Каренину сыграла Грета Гарбо. Трагическая тема несовместимости совершенного человеческого существа с реальным миром пронизывает все ее знаменитые киноработы. В ее Анне нет никакого внешнего сходства с героиней Толстого но, «оставаясь непохожими внешне, героини романа и фильма пересекаются и оказываются равновеликими в своем совершенстве. Исключительное благородство во взгляде, жесте, наклоне головы Гарбо, ее экстатическая страстность и сверхъестественная чуткость особенно поражают на фоне крутолобого Вронского в опереточной косоворотке»⁴.

Закат несравненной Гарбо совпал с восхождением в Голливуде еще одной выдающейся кино-Анны — Вивьен Ли. Сыгравшая в 1947 году эту роль актриса собиралась, по собственному признанию, «отразить сильную, неистовую природу одержимости Анны, плотскую страсть, испытываемую любовниками друг к другу, и физическое естество любви»⁵. Но, стремления актрисы не совпали с планами режиссера Жюльена Дювивье, намеревавшегося снять обычную романтическую драму. Столкновение воль постановщика и исполнительницы привело к тому, что в Анне актрисе удалось по-настоящему ярко раскрыть лишь одну, зато самую русскую черту — сердечную искренность, столь часто подчеркиваемую Толстым. Именно они делают Анну – Вивьен Ли такой уязвимой в отношениях с окружающими и приводят к разрыву с ними. В отличие от Гарбо, Вивьен Ли подняла в своей Анне Карениной на символическую высоту гибель классической женственности, которая сильна именно в своей слабости.

1. Российская экранизация 1967 года

В год смерти Вивьен Ли, в 1966-м, на киностудии «Мосфильм» начались съемки «Анны Карениной».

Фильм, снятый известным кинорежиссером Александром Зархи, стал шестнадцатой мировой экранизацией «Анны Карениной», но первым цветным полнометражным художественным фильмом по этому произведению в нашей стране. До этого, в 1953 году, кинорежиссером Татьяной Лукашевич был снят одноименный фильм-спектакль Московского художественного театра в постановке В. Немировича-Данченко и В. Сахновского.

Сценарий к «Анне Карениной» был написан самим Александром Зархи в соавторстве с Василием Катаняном. Оператор – Леонид Калашников, композитор – Родион Щедрин.

В ролях снимались зведы: Николай Гриценко (Каренин) и Василий Лановой (Вронский), Анастасия Вертинская, Майя Плисецкая, Юрий Яковлев, Ия Саввина, Борис Голдаев, Лидия Сухаревская, Софья Пилявская, Елена Тяпкина, Вася Сахновский и др.

Фильм стал лидером проката, заняв 9 место в рейтинге картин 1967 года и собрав 40,5 млн. зрителей.

Скрытое соперничество «русских красавиц» советского экрана вокруг центральной роли в фильме разрешилось справедливо. Ни Быстрицкая, ни Доронина, ни Чурсина не обладали такой природной одухотворенностью и интеллигентностью, как Татьяна Самойлова. Одержимость чувством, обескураживающее-откровенная страстность присущи всем ее ролям. Уникальные черты актрисы — органическая неспособность к лицедейству и неискоренимая цельность натуры — были словно предназначены для Анны и отданы Самойловой своей героине, но, к сожалению, несколько размыты общей концепцией фильма традиционалиста Александра Зархи.

Татьяна Самойлова показала в Анне прежде всего свободу и силу. Ирония судьбы, предназначила во Вронские первого, очень любимого мужа и первого красавца совкино Василия Ланового, с которым они расстались за десять лет до съемок «Анны Карениной». Собственно, страсть актриса сыграла лишь в одной сцене: любовного объяснения Анны и Вронского в театральной ложе, когда в ее приглушенном грудном голосе борются желание и страх, а в полуприкрытых раскосых глазах мерцает торжество счастья. Она не побоялась сыграть то, чего больше всего боялся и осуждал в Анне сам Толстой — женский «бесовский» соблазн и губительное своеволие. Эту Анну приводит к самоубийству не ревность, не нравственное раскаяние и уязвленная гордость — они почти не ощутимы в картине. Она решается на смерть так спокойно, как современная женщина решилась бы на развод.

1. Американская экранизация 1997 года

Последнюю в ХХ веке, снятую в 1997 г. иностранную киноверсию «Анны Карениной» российские критики дружно обругали. Режиссер Бернард Роуз «старательно воссоздал в ней стандартный стиль приписываемый России: полуазиатская пышность дворцов, богатство нарядов, очарование зимней стихии. А среди всего этого — добросовестно упрощенная христианская доктрина Левина и главный российский «экспортный товар» — женщина, готовая жить и умереть ради любви»⁶. Ею стала кинозвезда Софи Марсо. Как и подобает Анне, она естественна, обаятельна и порывиста, но не более. Ее «почти девичье асимметричное личико с полуоткрытым страстным ртом и ренуаровской челкой подчеркивают образ юной женщины-жертвы старого, жестоко-похотливого мужа, и сексапильного любовника»⁷. Софи Марсо безукоризненно воплощает тот самый прельстительный и безвольный объект мужских страстей, с которого начинались толкования романа. В отличие от толстовской Анны, она «гибнет без малейшего проблеска мысли, бессознательно пытаясь вырваться из тисков обстоятельств, становясь еще и жертвой собственной чувственности, морфия и истерии».

«И нечего удивляться, что и Вронский ей под стать. У флигель-адъютанта на плечах погоны капитана советской армии, а лицо как у старшины из анекдотов. Шон Бин ходит по дворцовому паркету, как по улицам Сан-Франциско - не хватает только джинсов и гамбургера»⁸

«Так что по-ученически верный букве Толстого оголливудившийся англичанин Бернард Роуз снял красивый киномиф «Анна Каренина», ответив вечной, но сегодня, пожалуй, неутолимой жажде мужской половины человечества»⁹.

2. Современное восприятие «Анны Карениной»

"Анна Каренина" - самое экранизируемое произведение Льва Толстого, не только у нас, но и во всем мире. Это неудивительно - в основе лежит мелодрама, история любви и измены, семейного счастья-несчастья. Хотя недавно, в отсутствие только предполагаемой новой версии в трактовке Сергея Соловьева, было странно убедиться, что и в заведомой так называемой "клюкве", сочиненной американцами, вдруг прорываются прежде неведомые мотивы - Левин оказывается почти двойником Льва Толстого, во всяком случае, вторым по значению персонажем, а в заглавной героине ближе к финалу обнаруживаются явные черты невротички и наркоманки, чья гибель уже неизбежна.

Тем удивительнее теперь воспринимаются упреки некоторых критиков, которые даже образ, созданный Татьяной Самойловой в советской экранизации "Анны Карениной", где и речи не могло быть о психической неуравновешенности этого женского персонажа, посчитали излишне нервозным, истеричным.

Идеологическая социалистическая эстетика не терпела никакого надлома и надрыва в чувствах героев ни в современности, ни в прошлом, на материале классики. Хотя на удивление стойкий зрительский успех фильма-спектакля "Анна Каренина" 1953 года (4-е место по итогам проката с результатом по 34,7 млн. на серию) и варианта, выпущенного в 1968 году, так и ряда экранизаций других произведений русской литературы ("Воскресение", "Анна на шее", "Идиот", "Без вины виноватые", "Братья Карамазовы", "Живой труп" 1952 года, "Горячее сердце", "Гранатовый браслет") свидетельствовал все-таки о стремлении публики воспринимать выдуманное минувшее именно с "горячим сердцем", на пределе эмоций. В этом смысле Татьяна Самойлова с ее актерской темой "изломанности души" наиболее точно подходила для роли Анны Карениной как любящей женщины, бунтующей против лживой морали общества.

То, что лента "Анна Каренина" Александра Зархи стала за всю историю советского кино второй по посещаемости экранизацией русской классики после первой серии "Войны и мира", доказывает, что ориентация на чувственность и даже мелодраматизацию этого романа в ущерб его полифоничности и социально-историческому пафосу оказалась лучше всего востребованной отечественной аудиторией. Любопытно, что через 8 лет появившийся фильм-балет Маргариты Пилихиной на основе спектакля, в котором вновь участвовали композитор Родион Щедрин и балерина Майя Плисецкая, сотрудничавшие еще над версией Зархи, тоже неожиданно для произведения такого жанра вызвал интерес публики - при тираже всего в 228 копий картину посмотрели почти полтора миллиона зрителей¹⁰.

2.1 Резонанс, вызванный американской версией «Анны Карениной»¹¹

В последнее время считается очень актуальным не только, вспоминая старые малоизвестные фильмы, снимать их новые киноверсии, стали популярны не только хиты минувших лет в новой обработке. Примерно та же тенденция обнаруживается и в литературном и театральном мире. Модное ныне слово «ремейк» прочно вошло в наш лексикон.

Что касается Анны Карениной, то современная ее трактовка внесла ощутимые изменения как в театральные ее постановки, так и в новые интерпретации на бумаге.

«Катя Метелица вообще решила ничего не писать, а просто сделать из толстовской "Анны Карениной"… комикс, да еще в весьма оригинальной трактовке»:

"Я перечитала "Анну Каренину" и поняла, что мы не знаем это произведение, - так объясняет свое неожиданное решение Катя Метелица. - Я была потрясена, поняв, что случилось с героиней на самом деле. Ведь действие романа происходит в конце 19 века. Тогда моральные устои были серьезно подорваны. Нормой становились такие эпатажные семьи, как в романе Чернышевского. Поэтому Толстой, чтобы объяснить гибель Карениной, показать нетривиальность ее поступка, ввел тему морфина, тему наркотиков. Анна Каренина - тяжелый наркоман!"

Вот так, в трактовке-2001 Каренина погибла не из-за любви, а от передозировки. Такое вольное обращение с классикой большинство мастеров словесности приняли в штыки:

Владимир Катаев, доктор филологических наук, профессор МГУ им. Ломоносова:

- Я считаю, что эти люди преследуют определенные коммерческие цели, используют классику, как товар. Но это - игра с огнем. Это ведет к тому, что мы неправильно будем оценивать самих себя, нашу историю, то, кто мы есть на самом деле. Но, коли это все равно возникло, важно - талант и мера вкуса. Когда в классику вторгаются примитивно, это - кощунство. Вот, например, "Чайку" Акунина я рассматриваю как литературную шалость, потому что своеобразный гибрид из "10 негритят" Агаты Кристи и "Драмы на охоте" раннего Чехова с использованием чайкинских героев, на мой взгляд, получился интересным, с хорошим языком. Но надеюсь, что и сам писатель понимает, что это можно рассматривать лишь как шутку.

Ирина Гитович, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник ИМЛИ РАН:

- Это филологическая проблема, прежде всего. Появившиеся, как грибы после дождя, новые трактовки старого говорят о том, что назрела необходимость сделать классику более доступной, понятной современнику. Переложить известные сюжеты на современный язык.

Действительно, в век скоростей и стресса среднестатистическому читателю становится все сложней справляться с толстовскими фразами. Не так трогают коллизии, над которыми пролили немало слез наши пращуры. А тут еще вездесущий рынок диктует свои условия. Войдя в 21 век, литература переживает болезненный переходный период.

Вызывают также интерес и театральные спектакли, поставленные или ожидаемые в ближайшее время современными режиссерами в основном на московских сценах. Например, Андрей Житинкин, широко и скандально известный публике по своим постановкам «Портрета Дориана Грея» Оскара Уайлда и «Милого друга» Мопассана готовит постановку «Анны Карениной» в которой, по его же утверждениям главная героиня будет представлена именно наркоманкой и истеричкой.

Хорошо это или плохо сказать очень трудно, но ясно одно: как трепетно мы бы не относились к классике, время и новые поколения вносят в нее свои коррективы и понимают ее по-своему.

Заключение

Каждый человек имеет право на собственное восприятие и свою оценку любой ситуации. Относительно трактовок романа Льва Толстого «Анна Каренина» можно встретить бесчисленное количество мнений, каждое из которых по-своему правильно и в то же время подвергается критике. Безусловно, не нам судить о том, что верно или неверно, но мы можем присоединиться к обсуждению темы и высказать собственную точку зрения.

Можно предположить что, просмотрев оба фильма (современную американскую версию и советскую версию 1967 года) практически одновременно, а также освежив в памяти сам роман в первозданном варианте у любого возникнут весьма противоречивые чувства.

Прежде всего, бросается в глаза то, что по смыслу отечественная киноверсия безусловно ближе к самому роману. В ней гораздо более четко проступает философская линия, глубже рассмотрен сюжет. В ней чувствуется атмосфера в которой живет Анна. Каждому кто заинтересовался фильмом оказываются ясны проблемы Анны Карениной как женщины и каждый поймет ее чувства. Ее муж – зануда, в то время как она молодая пылкая женщина. Это показано ясно и подтверждено множеством моментов в фильме.

При просмотре фильма особенно не напрягаясь зритель видит сопутствующие сюжеты, которые показаны для того, чтобы ярче раскрыть проблему самой Анны. Это мечущаяся в истерике жена ее брата, которой изменил муж и значительно более жестко и в тоже время понятно показанное мнение света относительно ее поступка.

Здесь ярко и, главное, доступно показаны страдания Анны, вызванные разлукой с сыном, и также правильно зритель распознает ее вину перед сыном.

Конечно, каждый смотрящий сегодня эту картину скажет, что ее муж – бесчувственный монстр, но поймет в чем заключаются мотивы Анны и где она действительно виновна.

Если сказать короче – все понятно.

После просмотра американской версии, возникает весьма двойственное ощущение.

Трудно отрицать осовременивания фильма. Но не влияние ли это самого элементарного развития кинематографа? Картина просто очень зрелищна и это непривычно. Современный российский кинематограф показывает не менее шикарные обстановки (вспомните «Гардемаринов»). Это вносит в фильм некий колорит и подчеркивает ситуацию. Обвинения в том, что «коммунисты в красных рубашках (иначе никто не поймет, что они коммунисты)» или что «У флигель-адъютанта на плечах погоны капитана советской армии» вызывают некоторую растерянность. Многие ли из нас знают какие погоны у флигель-адьютанта? И на это ли обращаешь внимание?

Очень трудно понять, почему картина вызывает столь смешанное чувство. Пытаешься найти причину в том как одеты и ведут себя актеры. Однако, если подумать, возникает другой вопрос.

Все мы, если не читали «Анну Каренину» Льва Толстого, то смотрели фильм или просто знаем сюжет и слышали его разбор в школе. Каждый заранее знает что Анна Каренина бросила сына, изменила мужу, и в каких обстоятельствах она жила до этого, что ее к этому побудило.

А если представить себе что для нас это новое произведение? Мы просто посмотрели фильм. Сможем ли мы также уверенно сказать что это Анна оставила сына и не стала за него бороться? Скорее всего у нас сложится впечатление что ее муж виноват во всех ее бедах, а она – невинная овечка. Мы знаем, что в современных условиях это выглядит так, и в фильме это показано таким образом что непосвященного зрителя наталкивает именно на такие мысли. Но не стоит забывать что в основе произведения лежит другая точка зрения. Тоже самое можно сказать и о мнении света и об отношении Вронского к Анне. Просмотрев фильм трудно представить себе что он не изменил Анне и также трудно понять то как именно он к ней относился.

Не менее странно оказывается видеть Левина и Китти. Конечно, сюжет тот же, но не понятно какое отношение он имеет к судьбе Анны. Философствования Левина идут как-то сами по себе, а в конце, когда он пытается сказать что-то Вронскому, выглядят уж совсем нелепо.

Есть в картине, конечно, неоспоримые плюсы – актеры играют действительно весьма страстно (то, чего не хватает в нашей версии), красивые съемки, на мной взгляд – более удачно подобраны женские персонажи, фильм снят зрелищно и смотрится актуально.

Но минусов, пожалуй, – больше. Создается впечатление, что не совсем четко и логично выстроена сюжетная линия. За зрелищностью потерялась сама суть произведения, вместе с тем чувствуется претензия на глубину. Анна оказывается не только центральной фигурой (что, конечно же правильно), но и едва ли не единственным персонажем, на котором сконцентрировано внимание. Трудно здесь не восхититься российской версией, в которой все гармонично и все к месту. Именно это и дает нашей версии, несмотря на меньшую эмоциональность значительно более цельное восприятие.

Если уж идет речь о невозможности показать всю глубину произведения, то я бы предпочла увидеть «Анну Каренину» в виде стандартной, но красивой мелодрамы. Если уж Бернард Роуз хотел внести в сюжет что-то свое, по-своему показать судьбу женщины, то надо было доигрывать до конца.

Вполне понятно, что такое яркое произведение как «Анна Каренина» будет экранизироваться и обсуждаться еще не раз и всякий раз вызывать споры. И каждый из тех кто любит и понимает творчество Льва Толстого и в состоянии воспринять различные интерпретации его творчества будет с нетерпением ждать нового фильма, новой постановки, новых обсуждений.