Суверенитет народа: проблема правового регулирования и реального осуществления в РФ

Вступление Выбирая тему для курсовой работы, я заранее знал, что тема достаточ но серьёзна и сложна, т.к. мне придётся раскрывать суть дискуссионных воп росов сегодняшней правовой и политической ситуации в Российской Федер ации. Зная об этом, я умышленно отхожу от стандартного представления про блемы права народов на суверенность, как единичной проблемы не влекущей политико-правовых последствий в обществе (во всяком случае так хотят это представить нынешние представители российского истеблишмента), а как ц елого комплекса в первую очередь юридических и философских вопросов, ко торые по-видимому не будут разрешены в ближайшем будущем. Проблемы стано вления современного федеративного государства являются насущными и од ними из важнейших для современной России. Во многом от того, удастся ли пе рейти к подлинно федеративному государству, зависит дальнейшая судьба нашей страны: сохранение единства государства, успешное проведение эко номической реформы, демократизация политической жизни, интеграция с со седними государствами, эффективное функционирование законов и многое другое. Как известно, федерация представляет союзное государство. Отличие фед ерации от конфедерации заключается в том, что в последней решения правит ельства или других центральных органов управления конфедерацией не об язательны для исполнения субъектами конфедерации; соответственно в фе деративном государстве (которым пока считается Россия) решения федерал ьного центра обязательны (хотя, как мы знаем, на деле подчас бывает совсем по-иному) для исполнения субъектами федерац ии. Россию принято называть договорной федерацией, т. к. договор 1992 г. «О рас пределении компетенции между центральной властью и субъектами федерац ии» по сути хоть и не вошёл в действующую Конституцию, но незримо присутс твует в ней в той или иной форме особенно в содержании главы 3. Сама Конституция РФ закрепл яет положение о том, что договоры и Конституция являются актами правовог о регулирования. Так, например, договоров «О разграничении предметов вед ения и взаимном делегировании полномочий» между субъектами федерации и центром на сегодняшний день заключено более 40 (т.е. более 50% субъектов). Как видим характер нашей федерации меняется, трансформируясь посредством договоров и дезинтеграционных тенденций в некую ранее неизвестную фор му сосуществования десятков народов на достаточно большой территории. Право на суверенитет народа, однако, содержит в себе по крайней мере две с ложные проблемы: во-первых, кого считать народом, и во-вторых, каковы преде лы осуществления этого права. Стоит отметить, что до сих пор не существуе т чёткого определения, что же такое народ. Под " народом " понимается сообщество с единой историей, языком, одинаковыми культурными характеристиками, члены которого разделяют идею, что они св язаны друг с другом и что они отличаются от других групп своим своеобраз ием. Современное международное право целенаправленно утверждает, что п раво на самоопределение принадлежит народам, а не нациям, государствам и ли меньшинствам. Полное совпадение народа, нации и доминирующей групп на селения редко встречается в большинстве стран, и любая попытка приблизи ться к этому влечет за собой риск массовых нарушения прав человека и мен ьшинств. Суверенитет неразрывно связан с правом народа на самоопределе ние, в силу которого все народы свободно определяют свой политический ст атус, и осуществляют своё экономическое, социальное и культурное развит ие. Народ не может быть лишён своих собственных средств к существованию на основании каких-либо прав, предъявляемых другими государствами. Реал ии эпохи после распада СССР таковы, что движения за самоопределение вряд ли ослабнут в ближайшем будущем. Осуществление подобных прав в полном о бъёме не обязательно означает независимую государственность каждой от дельной этнической группы. Цель у всех этих стремлений одна: право людей определять свои политические пристрастия, влиять на процесс принятия з атрагивающих их интересы решений в месте проживания, сохранять культур ное, этническое, историческое или территориальное своеобразие. Суверенитет: проблема сепаратизма в России? Прежде чем рассматривать сам вопрос о самоопределении народов в РФ, мне хотелось бы немного останови ться на ключевых понятиях данной проблемы. Мне видится необходимость в п одобном заострении внимания к этой теме, т.к. без понимания проблем регио нального сепаратизма (как неотъемлемой составляющей самоопределения н ародов) невозможно осознать и прояснить суть процессов происходящих се йчас в нашей стране. Начать хотелось бы с дезинтеграции - распаде ния, расчленения целого на составные части. Эти фрагменты занимают неуст ойчивое положение между пребыванием в едином пространстве и обособлен ием (в том числе в его границах). Дезинтеграция не тождественна ни региона лизму, ни сепаратизму; это процесс, вбирающий в себя черты того и другого. В дезинтеграции можно видеть и промежуточное состояние национально-го сударственного устройства, в котором соотношение центробежных и центр остремительных тенденций способно резко меняться в зависимости от обс тоятельств. Сепаратизм - высшая точка дезин теграции, ее переход в фазу открытого противостояния регионов единому п ространству, их полного государственно-правового обособления. Миновали ли дезинтеграционн ые процессы в России свою высшую точку? Эксперты и политологи высказываю т на этот счет противоположные точки зрения, что вполне естественно. Цен тростремительные тенденции на российском пространстве сейчас перевеш ивают центробежные. Однако потеряв многие скрепы, сохранявшие ее целост ность в составе СССР, Россия еще не нашла себя как новое национально-терр иториальное и территориально-административное образование, не сформир овалась как государство - ни внутренне, ни внешне. Страна потеряла идеал ж изнедеятельности, часть ее границ не демаркирована и не признана междун ародным правом, а некоторые территории спорны. Государственность можно назвать рыхлой, она лишена единых принципов построения, регионы располз аются в разные стороны. Пространству, уникальному по протяженности, степ ени социально-экономической и этнической дифференциации населения, пр едстоит обрести новую структуру и цивилизационное лицо, при том, что фак торы распада продолжают действовать. Россия переживает бурную децентрализацию. Из краев и областей выделили сь автономные области, провозгласившие себя республиками (Карачаево-Че ркесская, Адыгея, Алтай, Хакасия и др.). Некоторые регионы получили статус свободных экономических зон. Подписано около трех десятков договоров, у станавливающих особые отношения между Центром и субъектами Федерации. Фактически вышла из России Чечня. Регионы нескрываемо противятся централизму и инерции административно- управленческого мышления, добиваясь политической и экономической само стоятельности. А поскольку советская традиция безнадежно девальвирова ла понятие "автономия", немало отечественных политиков и экспертов отожд ествляют такую позицию местных властей с сепаратизмом. Действительно, российский вариант регионализма специфичен. Многие нац иональные и региональные правящие группировки перестают следовать общ им нормам и устанавливают собственные правовые режимы. Они накладывают " вето" на действия Центра Например было блокировано воссоздание немецкой автономи и на территории Саратовской и Волгоградской областей , в об ход российских законов вступают в союзы с государствами внутри и вне СНГ , бесконтрольно участвуют во внешнеэкономических и внешнеполитических акциях. Эти действия вполне можно расценивать как симптомы сепаратизма , хотя он и не проявляется в логически очищенной, идеальной форме. Диапазо н таких устремлений широк: от явно выраженных до скрытых, от обособления в отдельных сферах (правовой, экономический и прочий сепаратизм) до тяги к полному отделению от России. Уловить, где кончается стремление к широк ой самостоятельности в составе Федерации и начинается тяга к сецессии, б ывает подчас непросто. Сторонники дезинтеграции как бы балансируют на г рани и, смотря по обстоятельствам, способны сделать шаги и в ту, и в другую сторону. И регионалисты, и сепаратисты добиваются суверенитета для субъектов Федерации. Они наделяют это понятие тремя общ епризнанными чертами: наличие публичной власти, распространение юрисд икции на определенную территорию и право взимать налоги. Но если первые выступают за национальный и региональный суверенитет, то вторые - за сув еренитет государственный, что чревато распадом России на отдельные кня жества. Вместе с тем содержание, вкладываемое теми или иными политиками и движен иями в слово "суверенитет", бывает часто размытым. Терминологическая пут аница во многом объясняется тем, что в российских условиях перестают раб отать общепринятые представления о законе, государстве и его территори ях. Эти понятия продолжают употреблять, поскольку замены нет. На мой взгл яд, перемены во взаимоотношениях между российским Центром и многими рег ионами неплохо описываются понятием "дезинтеграция". Факторы дезинтеграции Условно можно выделить пять групп факторов, устойчиво питающих центроб ежные тенденции в современной России. 1. Историко-культурные факторы. Этнонациональная и региональная консоли дация народов России, их обостренное отношение к своей атрибутике (языку , культуре, территории) - это, с одной стороны, реванш древних социокультур ных различий, которые центральная власть долгое время подавляла, а с дру гой - ответ на введенную после революции систему административно-террит ориального деления, явно не соответствовавшую отечественным реалиям. Говорят, будто многовековая жестко авторитарная политика разрушила национальное и региональное св оеобразие России. Это - упрощение сложной проблемы. Для Российской импер ии, созданию которой положило начало присоединение Казани (1552 год) и Астра хани (1556 год), основной задачей была не культурная и региональная ассимиля ция, а безопасность государства. Входившие в ее состав мусульмане Поволж ья и Северного Кавказа, ламаисты Южной Сибири и калмыцкой степи сохранил и свой строй жизни, языки и религию. Царизм добивался превращения покоре нных народов в лояльных подданных, не покушаясь на их национально-культу рную автономию. Иными словами, так называемая этнократия, то есть власть, основанная на п ринципе крови и этнического родства, - не была главной объединяющей форм ой социального сосуществования индивидов в России. Империя строилась н а основе надэтнического принципа подданства, который, однако, серьезно н арушался. При форсированном строительстве общероссийской нации (преим ущественно сверху) во второй половине XIX - начале ХХ веков применялись и ме тоды этнократического правления. Этнические меньшинства справедливо р асценивали действия последних царей по принудительной ассимиляции как нарушение имперских "правил игры" в пользу русской этнократии. Федерацией дореволюционная Р оссия, разумеется, не была, но тем не менее обществу не был чужд опыт культ урно-политического регионализма. Вспомним институт земства с его тради цией самоуправления; жители страны вообще склонны были определять себя по месту проживания или по конфессиональной принадлежности ("мы - рязанс кие" или "мы - православные"). Революция 1917 года навязала об ществу классовый подход. Религия, объявленная "опиумом народа", перестал а выполнять идентифицирующие функции. В национальном начале большевик и усматривали препятствие на пути социалистического универсализма и п ролетарского интернационализма. В 60-е годы идеологи КПСС выдвинули тези с о советском народе как новой исторической общности людей, который игно рировал этничность и предполагал формирование наднационального созна ния. Совсем не учитывать национально-региональную пестроту Ро ссии власть, разумеется, не могла. Принятый ей принцип национально-терри ториального деления и неравноправия различных административных едини ц нес в себе разрушительный потенциал, сохраняющийся и поныне в форме де зинтеграционных тенденций. Их поддерживает и другое "наследие" советско й эпохи - воспоминания о постоянной перекройке территории и частом измен ении границ административно-территориальных единиц Например, на Северном Кавказе границы полити ко-административных единиц перекраивались так часто (особенно в 20-е, 30-е и 50- е годы), что лишь немногим более половины территории автономий никогда н е меняло свою административную принадлежность. . Не стерся из исторической памяти и более глубокий пласт - времена Гражданской вой ны, когда десятки городов и областей на территории России провозгласили себя независимыми государствами. В итоге крупные группы россиян не счит ают внутренние границы постоянными и незыблемыми. 2. Политико-юридические факторы . Кризис современной российской государственности коренится в принцип ах ее построения. Она создавалась не традиционным для федераций способо м, то есть не по воле субъектов, передающих часть полномочий Центру, а "све рху": федеральные власти провозгласили части государства субъектами РФ своими актами (хотя и по их добровольному согласию). В умах многих руковод ителей и в политике официальных структур сохраняется наследие советск ой эпохи - унитаризм. Центр по инерции считает, что региональное многообр азие подрывает единство страны. Даже ослабев, он стремится командовать, хотя не имеет ни необходимых для этого рычагов управления, ни разработан ной национальной и региональной политики. Одновременно Москва заигрыв ает с регионами. Рассчитывая таким образом "купить" лояльность местных э лит, она закрывает глаза на факты несоблюдения федеральных законов и в н арушение конституции устанавливает с местной властью особые отношения , создающие систему параллельного права. По существу, целостность России становится объектом торга между федеральным Центром и региональными э литами. Москва дрейфует в сторону договорной федерации, грань которой с конфедерацией размыта. Кроме того, любой такой договор влечет за собой м атериальные расходы и отрывает средства от других, порой слабее развиты х регионов, закрепляя неравенство субъектов федерации между собой и по о тношению к Центру, усиливая тем самым дезинтеграционные процессы. Федеральная власть до сих пор не переосмыслила критически лозунга суве ренизации ("берите столько суверенитета, сколько можете переварить"), выд винутого в борьбе против союзного государства. Если поначалу он способс твовал национальной и региональной консолидации, то позднее обернулся против целостности самой России. Стихийный и хаотичный процесс складывания государственности усугубля ет несовершенство действующего законодательства. В основу построения Российской Федерации положены два противоречащих друг другу принципа - этнический и территориальный. Множество спорных конституционных полож ений, противоречивых указов и постановлений о функциях Центра и регионо в позволяет местным элитам толковать эти документы в свою пользу. Неясно , по какому принципу разграничиваются предметы ведения и полномочия меж ду центральной властью и субъектами федерации. Не определено, чем край о тличается от административной области. Неясны полномочия автономных о кругов: с одной стороны, они получили по конституции равные права с други ми субъектами федерации, но с другой - сделана оговорка о том, что они вход ят в состав краев или областей. Это создает правовой парадокс: равноправие субъекта в составе другого субъекта. Самостоятельность регионов заметно возросла после прошедших губернат орских выборов. Перестала существовать властная вертикаль президент - г убернаторы. Разумеется, она была несовершенной: часть губернаторов и ран ьше была выборной, многие из них действовали бесконтрольно. Тем не менее президент мог без долгих разговоров наказать и снять с должности провин ившегося, с его точки зрения, главу администрации, что и делал не раз. Тепе рь же губернаторы получили почти монопольную власть, и у них меняются ор иентиры. Они чувствуют ответственность только перед избирателями и мес тными группировками, оказывающими им финансовую и иную поддержку. Соотв етственно, региональные элиты начинают считать себя самодостаточной с илой, способной прожить и без Центра. 3. Социально-экономические факт оры. Стремление отдалиться от Центра вызывают также трудности и неудачи экономических реформ, их высокая социальная цена. Российские регионы ре зко отличаются друг от друга по эффективности производства, уровню благ осостояния граждан и размерам капитальных вложений. К началу реформ Фед ерация объединяла субъекты, находившиеся на далеко стоящих друг от друг а ступенях общественного развития - доиндустриальной (Тува, Дагестан) и п остиндустриальной (Москва, Ленинград). В 1990 году душевой национальный дох од, пущенный на потребление, колебался от 1,3 тыс. рублей в Дагестане до 4 тыс. рублей в Москве. В России сейчас 10 регионов-доноров, способных жить на собств енные средства Москва, Башк ирия, Татарстан, Краснодарский край, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий а втономные округа, Липецкая, Нижегородская, Самарская и Свердловская обл асти . При этом некоторые регионы, получающие поддержку, жив ут лучше доноров. Естественно, это вызывает раздражение и нежелание "кор мить" других. Симптоматично и создание кру пных межрегиональных ассоциаций, которые поддерживают между собой эко номические связи, договариваются и согласовывают требования, предъявл яемые Центру ("Северо-Запад", "Черноземье", Ассоциация Центрального регион а России, "Большая Волга", "Сибирское соглашение", Ассоциация республик, кр аев и областей Северного Кавказа, Уральская и Дальневосточная ассоциац ии). 4. Геополитические и национальн о-конфессиональные факторы. Осознание слабости российского государств а, не способного даже вовремя выплатить зарплаты и пенсии, обуздать прес тупность, благоприятствует распространению идей обособления и самосто ятельного вхождения в тюркский, европейский или тихоокеанский "дома". К т ому же мусульманские народы, воспитанные на законах шариата, воспринима ют Москву как источник распространения насилия и безнравственности. В р еспубликах с широким распространением ислама многие рассматривали ухо д российских войск из Чечни как собственную победу. Тревожные тенденции противостояния славянско-православной и тюркско-мусульманской духовн ых традиций подтверждают известную западную версию о "дуге нестабильно сти" от Югославии до Урала и Сибири. Фактическое отделение Чечни означает поражение принципа неприкосновенности границ, с соблюдением которого распадался СССР и строилось все постсоветское пространство. Е сли внешний мир признает Чечню независимым государством, идея самоопре деления и выхода из состава России может стать господствующей и в полити ке некоторых других субъектов Федерации [11]. Впрочем, дезинтеграцию Росси и и сейчас стимулируют страны, упорно борющиеся за ее отдельные культурн о-исторические части. Иран и Турция призывают мусульман Северного Кавка за возвратиться к ценностям ислама. Турция и Саудовская Аравия пытаются идеологически привязать к себе Татарстан и Башкортостан. За буддийским и республиками - Калмыкией, Тувой и Бурятией пристально наблюдает Далай- лама. Пограничные страны дальнего зарубежья (за исключением Норвегии) "осваив ают" родственные им культурно-исторические регионы России. Финляндия ст ремится напомнить о себе в автономиях, где проживают финно-угорские наро ды (9 регионов с общим населением 7,5 млн. человек, среди этой группы не решен ы до конца проблемы малочисленных народов, таких как вепсы, карелы, чудь и др.). В самой Финляндии время от времени проводятся опросы общественного мнения об отношении к возможности присоединения Карелии. Китайцы, выпол няя заветы Мао, нелегально проникают в южную часть Дальнего Востока, отк уда все они были выселены Сталиным. В Монголии тоже время от времени появ ляется идея создания "Великой Монголии" за счет монголоязычных регионов "северного соседа" (Бурятии, Тувы и Читинской области). Идеи обособления получают не который отклик в массовом сознании россиян. Например, в 1995 году от 25 до 40% опр ошенных в различных регионах разделяли суждение о том, что "каждый народ, проживающий на территории РФ, должен иметь свою государственность", прич ем наибольшее число таких ответов пришлось на представителей титульны х наций. От четверти до половины опрошенных представителей титульных на ций в Башкортостане, Саха (Якутии), Бурятии согласились с мнением, что "Рос сия - это территория Российской Федерации за исключением бывших автоном ных республик". Исследование 1994 года показало значительный удельный вес п оддерживающих идею выхода субъектов Федерации из России. Сторонники сецессии явно преобладают среди титульных народов, но вмест е с тем регионализация сознания происходит и у заметной части русских. В виду слабости федерального Центра они считают целесообразным поддержа ть местную власть, даже если ее текущая национальная политика, по сути, на правлена против них. Вероятно, далеко не в се говорящие о возможности выхода своих территориальных образований и з России действительно этого хотят. Некоторые лишь поддерживают особый статус "своих" республик, краев и областей в противовес имперским устрем лениям Центра. Заявления о "праве на выход" - это одно из средств давления н а Москву. В Алтайском крае 63,5% респондентов были убеждены, что нынешнее правительст во России относится к Сибири как к колонии (апрель 1995 года). Обосновывая сво е мнение, опрошенные ссылались на одностороннюю перекачку средств из кр ая в Москву, на то, что изоляция края усиливается из-за высоких тарифов на пассажирский транспорт, сокращения передач ОРТ на Алтай. 13,5% респондентов видели решение проблемы в отделении Сибири от России (19,4% опрошенных част ично разделяли эту позицию). Примечательно, что сепаратистские настроен ия на Алтае переплетаются с национально-патриотической идеологией. Мно гие из тех, кто поддерживает отделение края, говорили о вымышленном ими С ибирском государстве как выразителе национальных интересов русских и упрекали современные федеральные власти в нерусскости проводимой поли тики (как внутренней, так и внешней) Ю. Растов. Протестное поведение в регионе. «Социологически е исследования», 1996, №6, сс.46-48 . Впрочем, радикальные планы полномасштабного самоопределения Сибири и отдельных ее регионов существуют не только на Алтае. Убедиться в этом мо жно было в ходе предвыборных баталий 1993-1994 годов. Тогда Северобайкальский союз ветеранов и первопроходцев БАМа предложил провести референдум о с оздании Байкало-Амурской демократической республики. Бурят-Монгольска я народная партия строила свою избирательную кампанию на идее создания Великой Бурятии в составе существующей Республики Бурятия, Усть-Ордынс кого Бурятского и Агинского Бурятского автономных округов, а также друг их районов с бурятским населением - в расчете на последующее объединение с Монголией. В Иркутской области и Красноярском крае обсуждалась мысль провозгласить Средне-Сибирскую (Енисейско-Ангарскую) республику, на Дал ьнем Востоке - воссоздать существовавшую в 1920-1922 годах Дальневосточную рес публику. Сегодня идея государственной самостоятельности Сибири, не нах одя прямого воплощения в сфере практической политики, тем не менее подсп удно влияет на поведение региональных лидеров. Реально и потенциально к тотальному суверенитету в большей степени тяг отеют следующие регионы: Ш с ведущей ролью национального фактора (например, Татарстан, Башкорто стан, Тува, Дагестан); Ш с ведущей ролью внешнеэкономического фактора (например, Калининград ская, Амурская и Сахалинская области, Приморский и Хабаровский края), Ш с ведущей ролью ресурсного фактора (например, Коми, Саха (Якутия), Ямало- Ненецкий, Ханты-Мансийский и Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономные ок руга). Разумеется, по степени обособления от Центра регионы отличаю тся друг от друга. Сильнее всего это ощущается в Татарстане, Башкортоста не и Саха (Якутии). С правовой точки зрения эти республики уже фактически н езависимы: их конституции и законы противоречат Конституции и законам Р Ф. Их особые статусы, закрепленные в договорах о разграничении полномочи й, дают им огромные льготы. Например, Саха (Якутия), добывающая 98% российских алмазов, получила монопольное право на их добычу и продажу. В Татарстане и Башкортостане из-под юрисдикции Центра выведены такие рентабельные о трасли, как нефтедобыча, нефтепереработка, энергетика. Республики начин ают формировать свой золотой запас, задумываются о собственной валюте. В договоре Российской Федерации и Республ ики Татарстан «О разграничении предметов ведения и взаимном делегиров ании полномочий между органам и государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан» от 15 февра ля 1994 г. есть даже положение о Национальном банке Татарстана. Так правовой сепаратизм создает базу, как мы видим, для сепаратизма экономического. Иные мотивы к обособлению действуют в республиках Северного Кавказа, ко торые на 80-90% живут за счет дотаций. Здесь главную роль играет исторический образ России как метрополии, не раз прибегавшей к силе (Кавказская война 1817-1864 годов, депортации 1943-1944 годов, война в Чечне в 1994-1996 годах). Российский и мировой опыт по казывает, что к сецессии могут тяготеть как бедные регионы, населенные н ациональными меньшинствами, которые считают, что их дискриминируют, так и регионы богатые, стремящиеся отделиться от бедных соседей (европейски е примеры - Фландрия, Северная Италия, Каталония). Госсовет Удмуртии, например, принял закон, который в нарушение республик анской конституции ликвидировал местное самоуправление на уровне райо нов и городов, заменив его назначаемыми администрациями. Примечательно, что руководство Удмуртии поддержали традиционные законоборцы и получа тели привилегий: Татарстан, Башкортостан, Бурятия и еще 15 республик. Это с имптом того, что противники федерального законодательства переходят к согласованию своих действий. Лишь вмешательство российского президент а и Конституционного суда заставило Госсовет Удмуртии отменить свое ре шение. Дело не ограничивается одной Удмуртией. В последнее время федерал ьная власть вообще ориентируется на создание системы сдержек и противо весов своеволию губернаторов при опоре на органы местного самоуправле ния. Вторая разновидность "внутреннего" сепаратизма наблюдается среди субъ ектов Федерации, входящих в "матрешечные" регионы; они стремятся отделит ься от региональной "метрополии" и достичь "малой" независимости в состав е России. Зачастую это стремление приводит к острым конфликтам. Такова, н апример, ситуация в Тюменской области, где богатые нефтью и газом Ханты-М ансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа рассчитывают путем отдел ения резко увеличить налоговые поступления в собственный бюджет. Облас ть же, которая без этих округов сразу обеднеет, упорно сопротивляется. Сх одное положение - в Красноярском крае, из которого хочет выйти богатый др агоценными металлами Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ. К проявлениям "внутреннего" сепаратизма можно отнести и события в Кабард ино-Балкарии (ноябрь 1996 года), где Съезд балкарского народа провозгласил с оздание Балкарской Республики, подчеркнув, что не в пример Чечне она не н амерена выходить из состава России. Перед нами - пример того, что в наэлект ризованной российской обстановке сепаратистский взрыв может произойт и даже в, казалось бы, спокойном месте: ведь кабардинцы и балкарцы прежде н е конфликтовали друг с другом; более того, именно в Нальчике периодическ и проходили конференции по разрешению чеченско-российского кризиса и у становлению мира на Северном Кавказе. Ряд субъектов Федерации провозглас ивших в 1993 году свой суверенитет в надежде на скорейшее процветание, это р ешение уже пересмотрели. Первой "наелась" суверенитетом Калмыкия, котора я в принятом в 1994 году Степном Уложении (Основном законе республики) отказ алась от государственного суверенитета. Затем решения о выходе из краев (областей) отозвали некоторые автономные округа, получившие по конститу ции равные права с другими субъектами Российской Федерации. Так поступи ли, к примеру, экономически слаборазвитые Коми-Пермяцкий и Усть-Ордынски й Бурятский автономные округа, входящие соответственно в Пермскую и Ирк утскую области. Там остро ощутили, как много потеряли после выхода из сво их областей, после чего изъявили желание вернуться под "родительскую кро влю". Однако области-доноры теперь не высказывают заинтересованности в и х возвращении. Тем более что округа хотят воссоединиться экономически и финансово, а политический суверенитет сохранить. Мне не хотелось бы рассматрива ть сценарии развития ситуации в России, т.к. это скорее относится к сфере п олитологии, нежели юриспруденции, но всё же эти науки тесно взаимосвязан ы, и один из возможных вариантов развития событий я приведу (хотя бы потом у, что он не пессимистичен): при соблюдении равновесия между децентрализ ацией и строго правовым централизмом власт ь не будет чрезмерно концентрироваться на региональном уровне. Ее рацио нальное перераспределение между Федерацией, ее субъектами и органами м естного самоуправления не даст ни одному из этих ярусов перевеса, которы й позволял бы разрушить любой другой. При этом Федерация должна располаг ать контрольными функциями, необходимыми для поддержания устойчивости всей системы. Чтобы реализовать сценарий " нового федерализма", который избавил бы Россию от сепаратизма, придется решить множество сложнейших проблем. Это и успех реформ, и преодоление и дейной нетерпимости (в частности, страха федеральной власти перед сепар атизмом и недоверия регионов к "имперскому" Центру), и пересмотр традицио нных принципов государственного строительства "сверху", дополнение их "с амоорганизацией" населения, и утверждение новых духовных ориентиров. Ро ссии необходимо вернуть временно утраченное представление о себе само й, восстановить единую общенациональную перспективу и согласие по пово ду основополагающих ценностей и принципов жизнеустройства. Со всей ост ротой встанет и проблема определения своей новой роли Центром, который в России никогда не был исключительно географическим понятием, а задавал общие параметры и цели развития. В последнее время всё отчётливее звучат предложения по созданию «мягкой» конфедерации, но это скорее вопрос бли жайших десятилетий. Как бы то ни было, Россия в очередной раз стоит перед историческим выборо м, от которого зависит будущее не только нашей страны, но и всего мира. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС И П РОБЛЕМА РАВЕНСТВА Национальные движения и национальные идеологии в соврем енной России отчётливо подразделяются, как мне кажется на 2 основных вид а: первые апеллируют к интересам угнетённой нации или подавляемой этнич еской группы; вторые защищают право на господство или доминирующее поло жение (имперские или великодержавные идеологии). Те и другие объединяютс я термином «национализм». Национализм первого вида так или иначе ставит вопрос о равенстве по от ношению к другой – доминирующей или господствующей – нации. В этом и за ключается близость таких движений к демократической идеологии, котора я выдвигает на первый план идею борьбы против национального угнетения и национальной несправедливости. Лозунг демократии, взятый в абстрактно м выражении, предполагает сочувствие каждому, кто заявляет о несправедл ивости: уже само по себе такое заявление рассматривается как достаточно е. Действительно, что есть равенство и справедливость в отношениях между нациями не только в России, но и в мире? В чём состоят отношения угнетения и зависимости? Современный мир насчитывает около 200 наций, организованны х в виде моноэтничных или полиэтничных государств. Этнология утверждае т, что Землю населяют около 3000 национальных и этнических групп со своими я зыками и культурными традициями. Значит, большая часть национально-этни ческих групп не своей государственности, и в этом факте уже заключается неравенство между ними. Причём мы в России сталкиваемся с проблемой, кот орая оказывается одной из наиболее чувствительных: чуть ли не каждый су бъект федерации выдвигает требование государственности или по меньшей мере самоуправлением. Такая ситуация стала возможна с принятием в 1993 год у Конституции РФ, где ст. 5 прямо республики названы госуда рствами. Но повсеместное удовлетворение этого требования ведёт к реализации известного националистического принципа: одна наци я – одно государство! Кроме того идея равенства между нациями, даже не до ведённая до своей абсурдной формы, вряд ли может быть охарактеризована и наче, как утопическая. Историческая и политическая реальность свидетел ьствует о глубоком своеобразии национально-этнических типов, об их уник альности и, следовательно, об их неравенстве между собой. Очевидно, что вопрос о равенстве наций и суверенитете субъектов Россий ской Федерации (который активно муссируется различными новыми губерна торами и президентами республик Северного Кавказа, Татарстана, Башкири и и т.д.) должен получить цивилизованное решение несколько в иной плоскос ти: необходимо рассматривать представителей разных национальностей в качестве лиц, обладающих равными правами в юридическом плане, дабы гражд ане нашего государства не дискриминировались по национально-этнически м признакам. В принятии этой нормы и проведении её в жизнь состоит одна из наиболее существенных характеристик демократического общества. Обычн о с данной точки зрения в виде некого образца рассматриваются Соединенн ые Штаты. Но для того, чтобы не впасть в иллюзии по этому поводу, необходим о к данному вопросу подойти исторически. Американская нация формировал ась на основе иммигрантских потоков беженцев из всех стран Старого свет а, направлявшихся на новый континент в поисках лучшей жизни. США, как изве стно, стали «плавильным котлом», в котором формировалась новая нация. Од нако и здесь приоритет гражданских прав над национально-этническим мом ентом стал осуществляться лишь после того, как в 60-х годах было принято ан тисегрегационное законодательство. Да и сейчас пока вряд ли можно утвер ждать, что идея национального равенства пустила в американской повседн евной жизни глубокие корни: межрасовые браки – большая редкость в совре менной Америке. Вместе с тем. Требования национального равноправия оста ются для многих стран в конце ХХ в. своего рода нормой, поскольку на протяж ении всей предшествующей истории отношения между нациями складывались на основе господства и подчинения, что для России было более чем характе рно. Кроме того, идея равенства между на циями, даже не доведенная до абсурдной формы, вряд ли может быть охаракте ризована иначе, как утопическая. Историческая и политическая реальност ь свидетельствуют о глубоком своеобразии национально-этнических типов , об их уникальности и, следовательно, об их неравенстве между собой, о нев озможности привести к единому знаменателю. Здесь мы сталкиваемся с друг им парадоксом: демократизация нашего общества, породившая «парад сувер енитетов» бывших союзных республик, а теперь уже и субъектов Российской Федерации, предполагает нивелирование национальных особенностей: тот, кто хочет быть суверенным (значит и современным), не должен постоянно дем онстрировать национальное своеобразие. Ситуацию в межнациональных отноше ниях в мире, сложившуюся в настоящее время, достаточно чётко описывает а нглийский политолог и юрист Э. Смит: «Сказать, что современный мир является «миром наций» означает ко нстатацию реальности, и выражение надежд на будущее. Даже федерации – э то всегда федерации национальностей. В то же время, сегодня почти не суще ствует «нации-государства» в полном смысле слова. Дело не только в том, чт о этнический состав населения большинства государств является «смешан ным» в силу того, что большинство государств включают в свой состав знач ительные этнические меньшинства, а многие из этих меньшинств оказывают ся разделенными государственными границами. Вообще границы современны х государств редко совпадают с территорией моноэтнического распростра нения. В рамках этих государств живут как этнические группы, так и нации… Картина, которую мы наблюдаем, оказывается путанной и неп онятной. В ней очень трудно провести чёткую линию между этнической групп ой и нацией.» Вопрос об укреплении нынешнего Российского государства самым тесным образом связан с пониманием оснований его целостности. Речь идёт о таком понимании этой проблемы, которая обосновывает юрисдикцию государстве нной деятельности в пределах данной территории и одновременно – роль д анного государства в качестве субъекта международного права. Царская Р оссия, равно как СССР, имели такие основания. Ныне в пылу политической пол емики сильно преувеличивается преемственность этих двух образований. С Петровских времён Россия открыто провозгласила имперское начало и ве ликодержавное покровительство «инородцев». Трактовка России как импер ии лишена особого смысла, поскольку империя и «государство-нация» вовсе не противостоят друг другу в качестве исторических этапов развития. Сто ронники такой точки зрения, порождённой антиимперской демократической фразеологией, только запутывают проблему, забывая о классических импер иях нового времени – Великобритании и Франции, которые в рамках своих м етрополий остаются именно государствами-нациями. Россия в этом отношен ии мало отличалась от иных имперских государств. СОВРЕМЕННАЯ ПРОБЛЕМАТИК А ВОПРОСА И КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Чем глубже в с овременной России идёт развитие федеративных отношений, тем яснее стан овится противоречивость и недоработанность ряда конституционных поло жений, острее выражается потребность в дальнейшем развитии конституци онных норм, касающихся Федерации. Самой серьёзной коллизией новой Конституции является противоречие м ежду принципом равноправия субъектов (следовательно и проживающих в ни х народов), который закреплён в ст. 5 и разностатусностью республик, с одно й стороны, краев и областей – с другой, автономных округов – с третьей. С амо сохранение различных наименований субъектов обуславливает их разл ичия. По Конституции РФ республики в отличие от других субъектов Федерац ии: а) являются государствами (ст. 5); б) имеют конституции, а не уставы (ст. 5); в) в праве устанавливать свои государственные языки (ст. 68). Кроме того, на практике республики могут иметь своё республиканское гр ажданство (что уже противоречит Конституции РФ). В ст. 66 Конституции РФ закреплено неравноправие краёв и областей и входящих в их состав автономных округов. Получа ется явное противоречие с принципом равноправия всех субъектов, так как равноправные субъекты не могут входить в состав друг друга – ведь это п редполагает некоторую соподчиненность. Данная проблема, по-моему, обост ряется в связи с тем, что п. 1 ст. 67 Конституции РФ указывает: «территория Российской Федерации вклю чает в себя территории ее субъектов, внутренние воды и территориальное м оре, воздушное пространство над ними». Если мы рассматриваем автономные округа как некие территориальные образования, входящие в состав других образований – краев и областей, то неясно, как нам считать территорию ав тономных округов – как территорию самостоятельных субъектов РФ или ка к территорию, входящую в состав края или области. В настоящее время в связи с неурегулированностью федеративных отноше ний появились нормативные акты, статус которых крайне противоречиво оп ределяется действующей Конституцией. Таковыми являются, упоминавшиеся уже выше, договоры о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами власти и органами власти субъектов федерации. Та к в ст. 11 Конституции написано, что «разграничение предметов ведения и пол номочий… осуществляется настоящей Конституцией, Федеративным договором и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий». А в ст. 76 указыва ется на то, что «по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов… издаются федеральные законы ». В этих договорах зачастую вопреки Ко нституции содержится перераспределение не только предметов совместно го ведения и полномочий, но и ряда предметов и ведения и полномочий Росси йской Федерации в пользу субъектов РФ (договоры с Татарстаном, Башкирией , Саха (Якутией), Свердловской областью и др.). Более того, в Конституции гово рится о разграничении предметов ведения и полномочий между государств енными органами власти, а договоры подписывают только представители исполнительной власти, хотя в них идёт речь и о разграничении полномочий в законодательной сфере. Следует упомянуть п. 5 ст. 66 Конс титуции РФ, где указывается, что «статус субъекта… может быть изменен по взаимному согласию РФ» и её субъекта «в соответствии с федеральным кон ституционным законом». Предполагается, что статус субъектов различает ся и они сами могут его изменять. Статус субъекта Федерации – установле нные Конституцией РФ и конституциями и уставами субъектов права, обязан ности и ответственность субъекта. Если же Конституция говорит о равнопр авии субъектов, то как может разниться их статус? Наша федерация продолж ает базироваться на двух основных принципах: национально-государствен ном и территориальном. За последние годы значительно уменьшилось нерав енство между субъектами, но полностью уравнять в правах республики и нар оды не удаётся, возможно этого делать и не надо, т. к. гораздо проще и безопа снее наделять их только специфическими правами, связанными с особеннос тями национального состава и национальных отношений (право на второй го сударственный язык, на национальную культуру), но отнюдь не социально-эк ономическими и политическими правами и тем более льготами и привилегия ми. В связи с этим, следует учесть, что вслед за Татарстаном особый статус рано или поздно придётся предоставить и Чечне (об этом уже идут даже пере говоры с чеченским правительством) как субъекту РФ, не подписавшему Феде ративный договор; здесь уже придётся вносить изменения в Конституцию. Подписанный в конце марта 1992 г. Федеративный договор явился компромиссом центробежных и центростремительных сил в нашем государстве. С одной сто роны, он позволил сохранить единство России, открыть начало развитию фе деративных отношений, с другой – договор юридически закрепил разнотип ность и неравенство различных субъектов РФ. В Федеративном договоре выд елили только 2 группы предметов ведения: федерального центра и совместны е, оставив автоматически все остальные полномочия в ведении субъекта Фе дерации. Сам процесс «дележа предметов ведения» не имел под собой серьёз ной аналитической и научно проработки. Это был скорее политический торг , в ходе которого, полномочия, которые одна сторона не хотела передавать д ругой, «сбрасывались» в общую корзину, называемую «совместными предмет ами ведения». Как результат, многие предметы ведения сформулированы кра йне общо, неконкретно, что позволяет их толковать расширительно. Получил ось так, что если не нравится кому-то федеральный закон – заключай двуст оронний договор с федеральным центром и живи по договорному праву. Переч ень коллизий нашей Конституции можно продолжать, но для этого не хватит рамок этой работы. Если возвратиться к вопросу о суверенитете народов России, то остаётся т олько констатировать, что нынешняя Конституция не даёт им суверенитета в той степени, что определен международной Конвенцией о защите прав чел овека. Даже в «Декларации прав народов России» принятой большевиками 15 (2) ноября 1917 г. провозглашалось «право народов России на свободное самоопре деление, вплоть до отделения и образования самостоятельного государст ва». Комментарии, думается, излишни… Заключение Один из главных камней преткновения в нынешней российской государств енности в целом, и политике по отношению к народам РФ в частности, состоит в разрешении вопроса о приоритетности прав личности или этнических пра в населения. Казалось бы, демократизация