Основные черты философии ориентации

Основные черты философии ориентации Уже сам Кант применил в своей маленько й работе "Что значит ориентировать себя в мышлении?" с 1786-го года понятие ор иентации к критике разума. Еще до этого Мозес Мендельсон ввел понятие ор иентации, почти незаметно и не в терминологическом смысле, в дискуссию, ч тобы смирить свой спор о спинозизме, спор между разумом и верой. Поскольк у казалось, что обе стороны непримиримы в этом споре, "ориентация" должна б ыла служить инстанцией для решения между ними. Мозес Мендельсон признал ся, что спекулятивный разум легко можно ввести в софистику. Поэтому его "д ело" состоит только в том, чтобы "исправить претензии здравого смысла и ка к можно больше их преобразовать в разумное познание. Пока здравый смысл и спекуляция находятся во взаимном согласии, я следую их руководству. Но если они раздваиваются, я стараюсь ориентироваться" - именно ориентирова ться на основе "здравого смысла", от которого спекулятивный разум "слишко м далеко отдалился". Когда опираются на здравый смысл, тогда нечто странн ое вроде спинозизма не может возникать и поэтому и не может быть спор о не м. Кант не хотел ограничить дело здравым смыслом. Ведь так называемый здрав ый смысл является, как Кант писал еще за несколько лет до этого в своих "Пр олегоменах", всегда последней "помощью в беде", на которую человек ссылает ся "в качестве оракула", "когда он уже ничего умного для своей защиты не зна ет". Поэтому здравый смысл как средство ориентации в делах разума уже не г одится. Но тем не менее остается, как сказал Кант, "максима необходимости о риентироваться в спекулятивном применении разума". "Ориентация" во времена Канта была иностранным словом, произошедшим из ф ранцузского языка. Его применяли в географии в смысле "правильно соотнес ти схему с частями света". Кант расширил это понятие до сферы философии, за вершая двойное абстрагирование, сначала от географического к математи ческому потом от математического к логическому употреблению. В математ ическом применении он абстрагировался от "направлений мира", от стран св ета Восток-Запад, Север-Юг, в логическом он абстрагировался от пространс твенных направлений вообще, право-лево, вперед-назад, верх-низ. В результа те получилась ориентация только в мышлении. Вместе с этим Кант заметил, ч то уже пространственная ориентация отнюдь не в распоряжении мышления: м ышление может от нее освободиться, но оно не в состоянии ее схватить: нево зможно различить "направления в пространстве" логическими средствами. Д ля этого понадобится, как сказано в статье об ориентации, "субъективная о снова различения" или "субъективный принцип". Кант называет различение п равого и левого "чувства", которое разум во всех объективных познаниях, во всех познаниях предметов в пространстве и времени должен предполагать. Он, вопреки всей своей автономии, не в состоянии ориентироваться в прост ранстве и времени, он "нуждается" в ориентации сверх себя на нечто превосх одящее его". Таким образом у Канта понятие ориентации сопровождает и охватывает пон ятие разума. Ориентация превышает разум; она является понимающей работо й в до- и внеразумных пограничных условиях. Она невозможна без разума; но и разум без нее беспомощен. Сегодня понятие ориентации вытеснило в повседневности, политике и фило софии (по крайней мере в немецком языке) почти везде понятие разум. Поняти йное поле ориентации - точка зрения, направление, перспектива, горизонт - в се больше и больше подменяет собой понятийное поле разума. Кажется, что п онятие ориентации подхватывает ту потерю смысла, которую безусловный р азум модерна потерял в процессе признания своей условности. Тем не менее понятие ориентации, хотя оно и не употребляется часто, однак о, до сих пор почти отрефлексировано в философии. В этом состоит задача фи лософии ориентации. Она предполагает, что в понятии ориентация имеется м ощный философский потенциал, из которого могут быть в определенной мере выведены и поняты основные черты постмодернистской ситуации. Разум должен постоянно заново ориентироваться не только в "направлении" в пространстве, но и во времени, в непрестанной перемене общественных ус ловий жизни. Без такой ориентации он беспомощен и наоборот, как раз ориен тация делает возможной дальнейшую жизнь там, где условия жизни внезапно меняются и принципы разума уже не работают. Уже Кант считал, что ориентация не зависит от принципов. Она не является д елом логически обоснованных предложений. Ориентации с одной стороны вс егда целостны; можно ориентироваться или нет, с другой стороны, многообр азны; можно в различных областях жизни и жизненных ситуациях следовать с овершенно различным ориентациям. Следовательно можно от случая к случа ю меняться среди ориентации. Поэтому ориентации являются ограниченным и в пространстве и времени; они есть ориентации в ограниченных областях жизни и на ограниченное время. Если возможно менять ориентации, если возможно переходить от одной к дру гой, то это значит, что ориентации должны быть в одном отношении связаны с чем-нибудь, а в другом - независимы друг от друга; они образуют друг с друго м структуру открытой ризомы. Таким образом, если ориентация в одной обла сти жизни терпит крах, другая ориентация в другой области жизни может по мочь дальше жить. Ризома ориентации в целом способна удерживать локальн ые дезориентации. Разум, который таким способом ориентирует, который по ту сторону принципов, при всегда меняющихся жизненных условиях дает изм енение ориентации в ограниченном пространстве и времени, это и есть пост модернистский разум. С помощью понятия ориентации можно объяснить то, что в сегодняшней Росси и и во многих странах, находившихся ранее под ее влиянием, повсеместная о риентация в итоге делает невозможной дальнейшую жизны Конечно можно пр ивести для этого множество причин, ментальных, исторических, политическ их. Но самые элементарные наверно находятся в возможности самой ориента ции обойтись без принципов и благодаря этому она открывает возможность менять ориентации сообразно изменению обстоятельств. Начало философии ориентации Исследовательский проект в рамках фи лософии ориентации начинается с вопросов: Как происходит ориентация? Чт о дает ориентация, от чего она зависит? Каким ориентирам следуют ориента ции человека, группы, народа, культуры, эпохи? Как взаимосвязаны ориентац ии друг с другом, чтобы они могли в кризисных ситуациях друг друга замени ть и быть заменяемы друг на друга? И наконец: Как надо мыслить мышление, чт обы постоянная перемена и обмен его собственных ориентиров стали мысли мыми? В этом и состоит собственно философский вопрос. Ориентация принимает вызов времени. Принимая время в себя. Ориентироват ься значит разобраться в новой ситуации; тогда мы уже имеем не новую ситу ацию, но такую, в которой мы уже разобрались. Но на этом жизнь не прекращае тся; могут возникать другие трудности и, тем самым, новые потребности в ор иентации. Ориентации имеют дело со временем двояким образом. Во-первых, о ни никогда не прекращаются, т.к. в жизни они всегда необходимы; человек ник огда полностью не сориентирован, и каждая новая ориентация есть вновь др угая ориентация. И во-вторых, ориентации не только изменяемы в том смысле, что они необходимы время от времени, но они временны и в себе, поскольку он и постоянно опережают самих себя. Поэтому ориентировочное знание необх одимо мимолетно, поспешным образом получено, поверхностно и многозначн о. Поэтому в классике с вневременностью ее понятий в установившейся трад иции философии ориентировочное знание недооценивалось или, как правил о, вообще, не учитывалось. Предполагалось, что о знании речь может идти тол ько тогда, когда оно окончательное, хорошо обоснованное и однозначное. Н о если знание в новой непредсказуемой ситуации должно помогать действо вать, то ориентация должна совершиться быстро. Быстрота обусловливает п оспешность, поспешность влечет поверхностность, поверхностность - мног означность. Это является недостатком только тогда, когда критерием служ ит традиционное понятие знания. Но ценность ориентации состоит как раз в том, что она может отказаться от основательности и однозначности и длит ельной работы над ними и тем не менее дать достаточную уверенность для д ействия. Вместе с однозначностью ориентировочное знание отказывается в значите льной мере от логической необходимости. Вместо логической необходимос ти оно опирается на жизненную необходимость. Ориентировочное знание сл едует не за доказательствами а за потребностями. А потребности жизни все гда предшествуют доказательствам науки. С одной стороны, насущные потре бности уже должны быть удовлетворены до того как заниматься наукой; заня тие наукой предполагает досуг. С другой стороны, потребности жизни ставя т те вопросы, которые должны быть научно исследованы; наука предполагает цели, предписанные жизненными необходимостями - специфическими или общ ими. Без этого она не имела бы смысла. Вместе с логической необходимостью в ориентации, наконец-то, уходит на задний план и общезначимость. Ориенти ровочное знание может быть обобщено только в той мере, в какой ситуации д ействия могут быть сходны друг с другом, но полностью они сходиться не мо гут. Всеобщее имеет для ориентации только условную ценность. До сих пор недооцененное или вовсе не замеченное, поспешное, поверхностное и многозначное ориентировочное з нание предшествует окончательному, хорошо обоснованному и однозначном у научному знанию. Ведь каждое приобретение научного знания начинается со своей стороны с первыми пробными попытками ориентации, и каждый новый методический шаг предполагает сначала некую неточную ориентацию, кото рая указывает ему направление. Таким образом отброшенный и забытый тип о риентировочного знания мог бы стать основным типом знания, на котором до сих пор вырастал столь высоко ценимый тип научного знания. Безусловное тоже всегда мыслится тольк о при определенны х условиях, и вневременное всегда во времени, и как раз временные условия определяют, вообще ли мыслятся нечто безусловное и надвременное и если д а, то что в качестве такого безусловного и надвременного мыслится. Понятие ориентации позволяет мыслить то, что ничего не исключено из временности, в том числе и ориентиры самой ориентации, и что тем не менее возможно жить в такой радикальной временн ости. Напротив: только при условии радикальной временности ориентиров о риентации можно жить. Ведь только тогда становится возможным перестрои ться в новых ситуациях жизни. В конце 20-го века как на Востоке, так и на Западе господствует впечатление, что все ориентиры ориентации, не только политические и экономические, но и научные, и этические вовлечены в новое открытое движение. Точки опоры философии ориентации Поскольку вид ориентации всегда зави сит от ситуации, в которой она становится необходимой, то никакая ориент ация не равна другой. Следовательно философия ориентации со своей сторо ны не нацелена на всеобщее и окончательное знание об ориентации. Процесс ы ориентации, поскольку они необходимы только в новых ситуациях, всегда являются процессами переориентации. Выходит, что задача состоит в описа нии условий и форм процессов переориентации в характерных областях ори ентации. Ближайшая область ориентации и первая точка опоры для анализа процессо в переориентации есть пространственная ориентация. Здесь имеются уже о бширные физиологические, неврологические и психологические исследова ния ориентации человека во времени, и особенно исследования ориентации перелетных птиц. При этом философия ориентации пытается установить пар аметры ориентации и вносить их в понятийное поле ориентации. Это пространственно-временное понятийное поле предварительно можно ох арактеризовать понятиями как точка зрения - перспектива - горизонт, врем я - перемещение - остановка, (пространственная) сторона (право-лево, верх-ни з, спереди-сзади) - направление - местоположение. В ориентации мы никогда н е стараемся схватывать предметы как таковые, а всегда только как точки о поры по пути к другим предметам. Ориентация сокращает путь предметов к з накам. Притом бросается в глаза, что, как правило, работает двойная сигнат ура. Так мы поступаем, когда с помощью схемы ходим по некоторой территори и. В схеме используется один набор знаков, которым можно установить собств енное место на территории и определить свой путь. Для этого надо трактов ать сами характерные предметы территории - пик горы, электрический столб или нечто похожее - только как точки опоры, как знаки. Тогда перемещение д вух знаковых наборов друг против друга делает возможной ориентацию: Чел овек устанавливает на основе знаков территории свое место по знакам на с хеме, выбирает свой путь на схеме и ищет, исходя из знаков на схеме, им соот ветствующие знаки территории. Когда он движется, то вместе с ним движетс я и схема, и поэтому он должен опять установить свое место на схеме (которо е не всегда оказывается тем, которого он хотел достигнуть) и т.д. Нельзя по стоянно соотносить знаки на схеме и знаки на территории (ведь недостаточ но только ориентировать, надо и идти), а лишь время от времени. Человек ори ентируется наподобие того как он ходит: всегда его вес носит только одна нога, но одна нога всегда в перемене с другой. Обе сигнатуры перемещаются не постоянно, а с постоянными перерывами, но они перемешаются друг к друг у и обретают этим такое постоянство, которое одновременно делает возмож ными изменения направления. Посредством чередования различных сигнату р становится возможной гибкость и эластичность ориентации. Эластичное отношение имеет место в ориентации также между точкой зрени я и горизонтом. С определенной точкой зрения открывается определенный г оризонт. Когда человек движется по направлению к этому горизонту, он сме щает свою точку зрения в этом горизонте, но вместе с тем он перемещает и св ой горизонт. И тем не менее он перемещает их не одновременно: он удерживае т одно, когда он перемещает другое. Это происходит не только в пространственных, но и в психических и в социа льных отношениях: везде где человек нечто двигает, перемещает, изменяет, он старается одновременно нечто другое удерживать (например, стараются, как правило, избегать того, чтобы одновременно менять профессию и брак). И менно этот способ ориентации - удерживать одно пока изменяют другое - мож ет подхватить дезориентации в одной области, пока в других областях орие нтации еще работают. Поэтому ежедневные упражнения в искусстве ориента ции заключается в том, чтобы опираться последовательно на различные ори ентации и в различных областях жизни. Жизненная ориентация состоит преж де всего в умении жить дальше, а умение жить дальше состоит, в конечном сче те, в умении ориентироваться среди своих различных ориентиров и в разных областях жизни. С этих позиций необходимо заново переосмыслить субъект ориентации. Суб ъект не имеет альтернативного выбора: ориентироваться или не ориентиро ваться, он не является господином ориентации, но и он сам нечто другое чем ориентация. Но тогда он не есть точка и даже не точка зрения ориентации, а вся структура ориентации, точка зрения со своим горизонтом, в котором он движется перемещая и то и другое друг к другу. Таким образом, сам субъект с тановится временным. Следовательно предельными точками опоры философии ориентации являютс я знаки и время. Таким образом эта философия участвует в многочисленных устремлениях 20-го века - понимать бытие, с одной стороны, из языка и знаков, с другой - из времени. Философия ориентации требует и того, и другого.