Русская школа и православная культура

Как-то на экзамене филологического факультета, я почти случайно задал во прос студенту, который рассуждал о национальных культурах России, сколь ко процентов от общего населения, по его мнению, русских в России? Студент озадаченно посмотрел на меня и через длинную паузу предположил: "Ну, наве рное, процентов двадцать...". После этого случая я уже сознательно, с социологической заинтересованн остью повторял этот вопрос не однажды и целым аудиториям студентов, аспи рантов, и отдельным студентам. Ни разу никто из них не назвал более 50%. О чем это свидетельствует? Во-первых, конечно, об уровне информированнос ти даже образованных людей в столь важном вопросе. Во-вторых, об уровне де зинформации о нашей многонациональной стране. Ведь любой школьник ныне знает, что он живет в многонациональной стране. Но кто из профессоров нынче скажет, а много ли на свете таких мононациона льных по количественному и особенно культурному составу стран, каковой является Россия? Прошла перепись населения. Понятно, что для обработки данных требуется в ремя, хотя о предварительных, почти абсолютно точных результатах выборо в любого уровня мы знаем обычно уже к утру следующего после выборов дня. При изобилии нынешних телеканалов кто, где, и когда внятно известил нас о результатах переписи по такому важному компоненту, как национальный со став России? А ведь на этом полагается строить политику государства в области образо вания и культуры. Если бы в самом деле к русским, к русской культуре относили себя 20-30 процент ов россиян, тогда и вопросов быть не могло: изучать ли основы мировых рели гий в школе или основы православной культуры? Более того, стоило тогда бы задаться вопросом, а не пора ли прекратить изучать в школах русскую лите ратуру, русский язык, а в высшей школе - русскую философию? Воспользуюсь академическим изданием десятилетней давности "Русские. Э тносоциологические очерки" (М: Наука, 1992), в котором приводятся, в частности, данные об удельном весе русских в населении союзных республик СССР в 1959-1989 гг. В течение этих тридцати лет в РСФСР количество русских колебалось от 81,5% до 83,3%. Вряд ли удельный вес русских в России уменьшился за годы вынужденных миг раций после 1991 года, в пределы бывшей Российской Федерации приехало немал о русских из Казахстана (известно, что территория Казахстана приросла ис конно русскими территориями в период освоения целины, когда Хрущев, если и мысливший национальными категориями, то только украинскими, "для удоб ства" прирезал к Казахстану хлебные и угольные регионы, а от щедрот по пов оду празднования юбилея воссоединения Украины с Россией подарил своим землякам Крым, не случайно в 1959 году в Казахстане по результатам переписи числилось 42,7% русских). Пополнилась ныне Россия русскими и из Прибалтики, и из бывших союзных республик Средней Азии. Во всяком случае, трудно предп оложить, что процентное соотношение русских в многонациональной Росси и уменьшилось по сравнению с 1989 годом. Еще большее число людей, населяющих ныне Россию, отождествляют свою внут реннюю культуру с русской культурой. Нет такого коллектива, где не встре тилось бы тех, у кого в прежнем паспорте, где была строчка о национальност и, было записано "украинец", они и в последней переписи 2002 года почти наверн яка записали себя украинцами. Тем не менее, едва ли не подавляющее их боль шинство можно назвать не просто русскоязычными, но и русскими по культур е. На фоне этой статистики странным выглядит неистовый накал страстей по п оводу инициативы Министерства образования об изучении в школах факуль тативно основ православной культуры. Не забудем и еще одну грань статист ики: к православной культуре принадлежат или к ней тяготеют не только ру сские, но и украинцы, и белорусы, и грузины, и многие евреи, и татары. Вывод очевиден: те, кто, ссылаясь на многонациональность и многоконфесси ональность России, препятствуют изучению в школах основ русской духовн ой культуры стремятся ущемить права подавляющего большинства страны (м ожет быть, в фактическом исчислении - около 90% населения). Кроме того, противники изучения, освоения детьми исторических русских д уховных ценностей культуры отвергают тем самым возможность духовного воспитания детей и молодежи. Россия стала Россией на духовных основаниях православного верования. С удьба народов вообще определяется их верованием. Исторические вехи ста новления Руси-России связаны с именами святого князя Владимира (крещени е Руси), с духовным самоопределением православной веры в "Слове о законе и благодати" митрополита Киевского Иллариона (XI век), с единением русского в оинства на поле Куликовом под духовным водительством преподобного Сер гия Радонежского. Дух доброты, милосердия, правдолюбия и праведности, со вестливости, искренности, трудолюбия, семейного и соборного братства фо рмировался в крестьянском православном быту и потому освоение основ пр авославной культуры предполагает отнюдь не изучение только основ еван гелиевских заповедей, но проникновение в сокровенный дух жизни русског о народа, его традиций бытовой, всей народной культуры. Как мудро подметил А.Ф. Лосев, "религия есть известное устроение всей жизн и, а не только мировоззрение" (Лосев А.Ф. Философия имени у Платона // Имя. СПб .: 1997, "Алетейя". С. 29). Понятно, что аргументация от статистики может быть оспорена простым ста тистическим же приемом: а все ли, считающие себя русскими, вместе с тем счи тают себя православными? И тут действительно цифры не совпадут. Тем не ме нее, удивляться приходится тому, что за столькие десятилетия воинствующ ей пропаганды безбожия, физического истребления монашества и священни ков в России нынче отождествляют себя с православной верой не менее поло вины ее насельников, а по некоторым данным — едва ли не две трети. Самый расхожий и этически кажущийся безупречным аргумент против препо давания в школах православной культуры выглядит с некоторыми вариация ми так: "А если в классе сидит мусульманин, иудей или буддист? Разве можно н авязывать другую веру?" Прежде всего, не о навязывании веры идет речь, а об изучении основ национа льной культуры, о нравственно-духовных принципах становления личности. Не удивительно, что родители, исповедующие не православную веру, нередко направляют своих детей на уроки православной культуры по соображениям нравственности. Кроме того, вряд ли кто-то будет оспаривать тот факт, что школы в России, хо тя и были всегда русскими по культуре, по языку, уделяли существенное вни мание мировым культурам и культурам народов-соседей. До сих пор наши шко льники несравненно лучше знают европейские и американскую культуры, че м их сверстники в Европе и США знают культуру русскую. Последнее десятилетие позволило открыть столько национальных школ, ск олько соответствует потребностям национального образования в местах н е только компактного проживания того или иного народа России, но в любых городах, где появляется желание родителей и детей учиться в собственной национальной школе. Санкт-Петербург дает тому ярчайшие примеры - в этом н е трудно убедиться, обратившись к справочнику школ, гимназий и слушая по радио приглашения, например, еврейских детей в специализированные школ ы и лагеря отдыха для более углубленного освоения своей национальной ку льтуры. Естественно, никто не вправе оценить сие как агрессию национализ ма или ущемление прав детей других национальностей. И здесь возникает также внешне убедительное предложение: "Пожалуйста, от крывайте, как и мы, свои русские национальные школы, но общеобразователь ная школа в целом должна быть безнациональной, исповедовать общечелове ческие ценности". Стоит сказать, что некоторых апологетов русской школы такая постановка вопроса устраивает, и они радуются тому, что в Петербурге наряду с казахс кой, татарской, грузинской, абхазской, десятью еврейскими и многими друг ими национальными школами удалось открыть девять не русских по названи ю, но все же таких школ, которые нацелены на изучение русской культуры. Пон ятно, что на безрыбьи и рак рыба, что в условиях утраты национального обли ка большинства школ приходится радоваться усилиям энтузиастов-учителе й, напоминающих своим чадам о народной русской культуре, о духовных особ енностях русского человека, о православии и его традициях в русской куль туре. Между тем смею утверждать: все школы в России должны быть русскими, кроме национальных школ, которые обязаны заботиться о сохранении и процветан ии языка, культуры всех народов российского национального многоцветия. Обратим лишь внимание на то, что факультет народов Севера РГПУ им. А.И.Герц ена обладает неповторимым по национальному колориту художественным ко ллективом "Северное сияние", но тот же университет не может из всего изоби лия прочих факультетов выдвинуть нечто подобное в отношении русской ку льтуры. В Китае, в Германии, во Франции живет вполне внушительное количество рус ских эмигрантов и их потомков, но нелепо было бы требовать изменения гос ударственной политики этих государств в пользу запрета национальных к итайских, немецких или французских школ оттого, что в классе может учить ся русский мальчик, принадлежащий иной культуре и иной вере. Напомню, что в более благополучные для бытия русск ой культуры времена К.Д.Ушинский написал полемически заостренную даже с воим заглавием статью "О необходимости сделать русские школы русскими", в которой желал "занять вместо всех прочих одну черту из западного образ ования - черту уважения к своему отечеству, а мы ее-то именно, ее единствен но годную для заимствования во всей полноте, и пропустили. Не мешало бы на м занять ее не затем, чтоб быть иностранцами, а лишь затем, чтоб не быть ими посреди своей родины" (Ушинский К.Д. О необходимости сделать русские школ ы русскими // Русская школа. М., 2002. С.93). Ушинский был убежден, что как школьник Германии знает свой язык, географ ию, историю своей страны, так и в русской школе ученик "это должен (курсив К. Д. Ушинского) знать, как человек и гражданин, так же, как и первые основания своей религии" (курсив мой -А.К.) (Там же. С. 94). То, что духовное и патриотическое нераз рывны, представляя единое духовно-патриотическое, было аксиомой для мно гих философов, педагогов (К.Д.Ушинский, И.А.Ильин, В.В.Зеньковский), а ниспров ергателей эта тема находила и находит не только среди атеистов и космопо литов, прикрывающих свою ненависть ко всякому своеобычаю национальног о развития (в том числе национальных культур) демагогией об общечеловече ских ценностях и о воспитании граждан человечества. Начну со споров богословских. Вправе ли православие, христианство иметь национальный облик, или же вселенский, соборный характер Церкви обязыва ет отказаться от национальных перегородок и стремиться к некоему безна циональному проявлению христианства? То, что такой вопрос ставил в тупик незаурядных мыслителей-богословов, могу иллюстрировать полемической речью протоиерея Александра Шмемана: "Я никогда не был в Церкви, которая я влялась бы Святой, Соборной, Апостольской и Единой. Нет, я всегда был либо в Русской, либо в Албанской, либо в Греческой... Скажу просто (хотя и боюсь, я все же в этой Церкви вырос): мне совершенно не нужно прибавления к слову "Ц ерковь" определения "Русская" (О. Александр Шмеман. Проповеди и беседы. М., 2002. С. 200). Недоумения подобного рода посещали головы мыслителей с самых древнейш их времен при обдумывании проблем соотношения индивидуального и всеоб щего, наций и человечества. С иной стороны, но в той же самой проблеме забл удились революционеры, убежденные, что в горниле мировой революции с неи збежностью исчезнут различия национальные, государственные, религиозн ые, а среди революционеров, как известно, были и весьма образованные теор етики. Перестройщики России конца XX столетия не замечены в интересе к философи и, но все же и они смело заявили о приоритете общечеловеческих ценностей. Россия в разные свои времена обладала или не обладала материальной мощь ю, но бесспорной оставалась ее духовная сила. Причем сам смысл духовност и в России - прежде всего нравственный, религиозный, а не рациональный, как , например, у немцев, в германской философии - сам дух, особенно у Гегеля, - эт о область логических категорий, это учение об объективном духе и его реа лизации в духе субъективном. В.М.Шукшин в начале 70-х годов XX века задал вопрос: "Что с нами происходит?" Нар яду с давними русскими вопросами: "Кто виноват?" и "Что делать?" Шукшин факти чески констатировал нарастание бездуховности. В.Г.Распутин нынче ставит вопрос еще острее: "Не происходит ли своеобразн ая мутация бездуховности в нашем обществе?" Большие беды подстерегают народ и каждую личность, если гибнет преемств енность поколений, преемственность культуры. В условиях растерянности перед агрессивностью проявлений свободы одни пытаются опереться на традиции православия, другие объявляют такие стр емления возвратом к архаике средневековья. В ноябре 2002 г. (№46 "Час пик") профессор М.С.Каган выступил с пространной статье й, заимствовав в качестве заголовка толстовское восклицание "Не могу мол чать". Он выдвинул тезис о том, что надо "содействовать формированию челов ека XXI века, сознающего себя гражданином человечества, а не представителе м той или иной конфессии, партии, расы, нации, пола, команды и тем самым не ра створяющего свое уникальное духовно-личностное "Я" в некоем безликом "Мы "..." То, что здесь рисуется перспектива не сознавать себя даже представителе м пола, выглядит совсем уж абсурдно, все иное для многих может звучать убе дительно. Прежде всего, зададимся вопросом элементарным: являлась ли когда-либо лю бовь к родителям, детям, помехой любви к человечеству? Если человек не нау чился любить близкое (родных, природу, Родину) - он неспособен любить и чел овечество. Как раз революционеры часто проявляли полную безродность и д емагогически утверждали любовь к интернационалу, всемирному братству и т.д. Желание стать гражданином мира, безнациональным существом появилось н е сегодня. Чаще, правда, это желание проявлялось в стремлении стать не нек им абстрактным общечеловеком, а примерить к себе культурные одежды како го-то иного, более предпочтительного в культурном отношении народа. Один норовил стать немцем, другой французом, третий американцем. Пушкин оказ ался прозорливцем в оценке этого стремления, его Алеко так мечтал о цыга нской вольнице, так желал избавиться от оков собственной культуры, но пе рвое же столкновение с реальным табором обнаруживает невозможность пр евращения его в цыгана. Уныло юноша глядел На опустелую равнину И грусти тайную причину Истолковать себе не смел. С ним черноокая Земфира, Теперь он вольный житель мира, И солнце весело над ним Полуденной красою блещет; Что эк сердце юноши трепещет? Какой заботой он томим? Искатель воли не превратился в цыгана, не проникся духом и законами быти я кочевого, доброго народа. Оставь нас, гордый человек!.. Ты не рожден для дикой доли, Ты для себя лишь хочешь воли. Разговоры о безнациональном бытии ведут и вели как революционные роман тики анархического толка, мечтающие об едином счастливом человечестве, так и весьма лукавые националисты, прикрывающие собственное культурно- национальное высокомерие демагогией об общечеловеческих ценностях и г ражданах мира. Настаивая на главенстве личностного начала, такие псевдо современные теоретики лишают личность ее главного достоинства - быть но сителем исторически выработанной народом, которой принадлежит эта лич ность, культуры. О каком гражданине мира собираются они рассуждать, если предрекают фактическую гибель японской, русской, грузинской, любой друг ой национальной культуры? Личность - это собственное лицо, в том числе собственное национальное ли цо культуры. Русские философы Л. П. Карсавин и Н. С. Трубецкой называли наро д симфонической личностью, и это очень существенно, ибо индивидуальная л ичность без симфонической личности-народа проваливается в пропасть аб страктного культурного бытия, а также - личностного небытия. Не сегодня возникли открытия общечеловеческих ценностей, якобы идущих на смену ценностям национальных культур. Один из русских мыслителей-про зорливцев, Н. Я. Данилевский, еще в середине XIX столетия озаглавил шестую гл аву книги «Россия и Европа» совершенно определенно: «Отношение народно го к общечеловеческому». Общечеловеческое, подчеркивал он, обычно предс тавляют как свободное, просторное, в противоположность национальному к ак ограниченному. Задачу ставят так: надо вырваться из-за перегородок на ционального на простор общечеловеческого. Вывод Н. Я. Данилевского катег оричен и обоснован: «Общечеловеческого не только нет в действительност и, но и желать быть им - значит желать довольствоваться общим местом, бесцв етностью, отсутствием оригинальности... Тот, кто выражает только общечел овеческое, за исключением всего национально-особенного - просто пошляк» (Данилевский Н.Я. Россия и Европа СПб., 1997. С. 103). Еще определеннее развивал эту мысль Н. Я. Данилевского К. Н. Леонтьев, кото рый почти во всех своих сочинениях воительствовал с уравнительным, эгал итарным прогрессом, со стремлением подверстать все человечество под ша блоны европейской демократии. Его доводы, казалось бы, должны быть воспр иняты даже школьником, но что-то незаметно, что они прочувствованы филос офами, политиками, педагогами. А доводы действительно предельно просты: есть индивидуально своеобразные дуб, сосна, яблоня, тополь, и вдруг они во зжелают свободы, захотят избавиться от своей ограниченности и захотят с тать просто деревом (См.подробнее: Корольков А.А. Пророчества Константин а Леонтьева // Русская духовная философия. СПб., 1998). Разве не о том же продолж ают писать не читавшие Леонтьева современные приверженцы уничтожения национальных, религиозных различий в угоду созданию единого человечес тва? Подлинно единое человечество, как всякая органическая система, спос обно к существованию и развитию только как единство разнообразия. Как ли чностное разнообразие обогащает нас в межличностном общении, так и разн ообразие народов - не помеха, а достоинство народов, культур, более способ ствующее их единению, чем унылое однообразие. В 1920 году в Софии появилась маленькая книга, почти брошюра, князя Н. С. Трубе цкого «Европа и человечество». Эта восьмидесятистраничная книга стоит многих томов по философии культуры. Это великое прозрение мыслителя, отк рывшего пагубу европоцентризма в культуре для всех национальных культ ур, да и для самой Европы. В начале XX столетия еще не обнаружились претензи и на господство в мире, не только экономические, но и культурно-образоват ельные, Соединенных Штатов Америки, хотя смысл книги Трубецкого ныне про читывается равно и в отношении Америки. Н.С.Трубецкой (Трубецкой Н.С. Европа и человечество. София, 1920; См. также: Труб ецкой Н.С. История, культура, язык. М, 1995) обосновал внешне парадоксальное со впадение в культуре шовинизма и космополитизма, которые обычно считают противоположностями. Шовинист убежден, что его народ самый лучший, а его культура - самая высшая, самая совершенная, и она должна господствовать н ад другими народами, более «отсталые» в культуре народы обязаны дотягив аться до высшей культуры; конечной целью мыслится слияние народов под во дительством высшей культуры. Космополит отрицает различия между нацио нальностями, он ратует за единое человечество и единую культуру без наци ональной ограниченности и соответствующих перегородок. Апологеты общечеловеческой культуры на самом де ле скрыто или явно проповедуют верховенство романо-германской (европей ской) культуры, и тем самым они (космополиты) на деле оказываются шовинист ами, насаждающими свою национальную культуру под завесой рассуждений о б общечеловеческой культуре и общечеловеческих ценностях. Трубецкой, н епосредственно столкнувшись с европейскими притязаниями в культуре, в своем изгнанничестве свежим взглядом сумел увидеть то, что не видели сам и европейцы. Этот европоцентризм глубоко поразил и умы русской интеллигенции. Стать Европой, дотянуться до Европы, внедрить европейские стандарты образова ния (нынешнее Болонское движение твердит как раз об этом) - вожделенная ме чта наших западников. «Космополитические идеи сделались в Европе основ ой образования» (Трубецкой Н.С. Европа и человечество. София, 1920. С. 6), но если д ля Европы - это часто синоним их национальных идей, то для России - это отка з от национальных путей образования. Ответственное и объективное отношение к проблеме русскости в России, приводит нас к выводам и оценкам не столь о птимистическим, чем те, которые могут возникнуть у читателя при виде циф р - 82-83% русских в России, приведенных выше. Сохранение или исчезновение рус скости как качества личности и народа зависит отнюдь не от субъективной соотнесенности того или иного человека с графой о национальности, предл агаемой на переписи населения. Население вообще - категория демографиче ская, категория расчетов и исчислений при планировании чего-либо на «душ у населения». К слову «население» часто еще стали прибавлять также бессодержательно е по культурному смыслу слово «русскоязычное». Понятно, что русскоязычн ое население имеет к русскости такое же отношение, как к характеристике английской нации и культуры имеет отношение словосочетание «англоязыч ное население». Разумеется, язык - это очень важная, существенная характеристика русскос ти, но, во-первых, не единственная, а во-вторых, она требует качественной оц енки: одно дело тончайшее владение русским народным языком В. М. Шукшина и ли В. Г. Распутина и другое дело - русскоязычность как умение объясняться п о-русски при помощи двух сотен слов, что ныне свойственно не только тем, кт о совсем недавно познакомился с русским языком по необходимости общени я, но и многим русским, порвавшим с глубинами народного языка и не потруди вшимся на школьной скамье над освоением русской литературы и, соответст венно, богатств русского языка, представленных в литературе. Тому, что отчужденность от глубин и даже поверхностных слоев русской кул ьтуры становится все более очевидной, наглядной иллюстрацией служат мн огочисленные телеугадывания, где часто игрок прибегает к помощи зала, в основном к молодежной аудитории, и где наибольшие трудности возникают п ри ответе на вопросы литературные. Пожалуй, предел такого невежества мне довелось услышать при вопросе: «Кем был Антон Павлович Чехов: музыканто м, писателем или художником?» Очень современная по внешнему облику девуш ка, которая, конечно же, недавно сидела за школьной партой, растерянно отв етила на столь каверзный вопрос: «По-моему, художником». Исчезновение русскости - это проблема не только последних десятилетий и ли тем более - лишь последнего десятилетия. Тревогу трубили по этому пово ду еще во времена Петра Первого, когда реформатор брил исконно русские м огучие бороды, переодевал из кафтанов в немецкие одежды, принуждал парит ься в напомаженных и завитых париках. Светское образование всех уровней было настолько связано с немецкими и французскими традициями, что порой образованные дворяне лучше владели европейской культурой, чем русской, или лишь рудиментарно, остаточно теплилось в светских кругах воспомина ние о народной русской культуре (описание Л. Н. Толстым пляски Наташи Рост овой пронизано нескрываемым восторгом перед уникальной способностью э той русской девушки извлечь из забытья движения русского танца). Убыль национального начала в культуре идет во всем мире. Изменились форм ы бытия; крестьянство, повсюду порождавшее песенную, поэтическую, плясов ую, мифологическую культуру, утратило свой удельный вес в обществе, а к на шему времени даже крестьянство стало к тому же испытывать на себе мощней шее давление массовой, кассетной культуры, ибо телевизор вошел со своим арсеналом псевдокультурной агрессии в любой дом крестьянина. Не первое столетие угасает и внутренняя религиозность народов, на Западе усилива лись тенденции рассудочного, формального отношения к вере вместе с разв итием общества потребления и гипертрофией индивидуалистического нача ла. В пределах Советского Союза религиозность искоренялась насильстве нно, хотя возникали периоды внутреннего послабления, особенно в годы Вел икой Отечественной войны. Следует подчеркнуть, что даже в пору атеистического мракобесия воспита ние молодых поколений имело антиутилитарную направленность; устремлен ность сознания к идеалу хотя и утратила свой божественный вектор, в душа х притаилась религиозность - этим отчасти и объясняется столь неожиданн ый для многих переход от формально атеистических государства и идеолог ии к религиозности; вовсе не лицемерием следует объяснять и воцерковлен ие многих людей, совсем недавно сидевших на партийных собраниях. Не случ айно в советские времена министерство, занимающееся школами, сохраняло в своем наименовании слово «просвещение», в этом также таилась невольна я преемственность российской традиции просвещения, где главным оказыв алось не накопление суммы знаний, а просветление души высшими лучами Иде ала. Тем не менее прагматизация жизни опустошает души подрастающих поколен ий, разрушается духовное преемство поколений. Вячеслав Иванов, пытаясь выявить главное в культуре, определил ее как ку льт предков. В самом деле, неуважение к предкам, к традициям никогда не соз давало ничего значительного в культуре. Все, что знаем мы в русской народ ной культуре (песни, ремесла, быт, живопись, сказки), глубоко национально, в ысшие достижения профессиональной русской культуры также несут печать национального самовыражения (Рублев, Глинка, Рахманинов, Есенин - в сущно сти, можно перечислить весь энциклопедический ряд лучших писателей, поэ тов, композиторов, художников, архитекторов). В слове «Отечество» слышится и «отец» и «отчий дом», и древнеславянское «Отче». Исток личностного становления связан с отчим домом, с благоговен ием перед преданиями семьи. К сожалению, обитатели современной квартиры подчас ведут атомизированное существование в мире вещей, информационн ых и ритмических развлечений, но этот мир не есть отчий дом, а лишь обитали ще. В отчем доме есть не просто фотографии предков, в нем живет дух предков , и если душа ребенка не наполняется этим духом, то становление личности в культуре становится весьма проблематичным. В статье о любви B.C. Соловьев подметил очень точно, что «сыновняя привязан ность ... является корнем всего религиозного развития человечества» (Сол овьев B.C. Любовь. Собр. соч. СПб., 1907. Т. 9. С. 7). Здесь в одной фразе Соловьев соедини л различные, но неразделимые определения культуры как культа предков и р елигии как сердца культуры, без которого культура народа попросту гибне т. Если нет сыновней привязанности к отчему дому, к родной природе, к Отечес тву, то нет и глубинного верования, нет религиозности. Преданность родно му, данному историей предков, историей страны, народа, не может быть не сое динена с погружением в верование, ибо вся история Руси, России, о которой м ы размышляем, в ее духовном содержании — это история православного веро вания. Сыновняя привязанность невозможна без преданности православию, точнее сказать, православная вера — это и есть верный показатель состоя вшейся в личности сыновней привязанности к отцам, ко всей родословной, к преемственной череде дедушек и бабушек, ко всей истории своего народа. « Вера, - писал композитор Георгий Свиридов, - это тайный смысл существовани я нации» (Свиридов Г. Музыка как судьба. М.: Молодая гвардия, 2002. С.457). Измена верованию — это измена своим предкам, забвение Отчизны, ее сокро венного духовного центра, без которого рассыпается целостная личность, превращаясь в аморфного индивида, всечеловека. Вчитайтесь, сколь глубоки мысли русских писателей, философов о воспитан ии национального сознания, национального достоинства, гордости, национ ального характера, национального духа. Если все это эфемерно и подлежит списанию, то что станет с человеком, обретающемся в пространствах России , где были и национальная православная Церковь, и национальная русская л итература, музыка, живопись, философия, где были все атрибуты национальн ого бытия государства, народа, отраженные, кстати сказать, в национально й русской истории, написанной Татищевым, Карамзиным, Соловьевым, Ключевс ким, Щаповым, Шмурло, все они, от летописцев до наших современников, рисуют картины благотворного, спасительного проявления национализма как нац иональной культуры. Не было бы его - не состоялось бы в истории и того, что з валось поначалу Русью, потом стало Россией, а на какое-то время даже упрят алось под сокращением в буквах СССР, хотя в тяжкие минуты и тогда, как во в се годы, призывали: «За Россию!», а в «Позади Москва - отступать некуда» зву чал голос предков, весь заряд исторической национальной ответственнос ти. Культуры и культурные миры исчезали не однажды в и стории. Разные были тому причины в Греции, Риме, Византии. Константин Нико лаевич Леонтьев во второй половине XIX века пытался с опорой на историческ ие факты обосновать возраст жизни государств, наций, культур. Он полагал, что государства живут около 1200 лет и иллюстрировал свой вывод сроками сущ ествования Ассирийского, Эллино-Македонского, Византийского, Римского государств. Аргументацию Леонтьева более убедительно, с опорой на множе ство исторических обоснований, развил Л. Н. Гумилев. И тот, и другой сознав али, что как человек может умереть раньше генетически предопределенног о срока (в том числе и по причинам субъективного толка - от распутства, пья нства, наркомании, гиподинамии), так и государство, нация могут не пройти в се возрасты своего развития и погибнуть. Культура исчезнувших государств, народов частично может жить в культур ах иных государств и народов: ярчайший тому пример - древнегреческая кул ьтура, которая давно не имеет реальных творцов на территории Греции, но п родолжает частично жить в образовании и культуре европейских народов. Великие нации слишком полагаются на ин ерцию саморазвития национальной культуры. К сожалению, такой самообман не однажды заканчивался гибелью. Научно-техническая цивилизация безжа лостна по отношению ко всякой культурной своеобычности, будь то личност ь или народ. Между тем есть обнадеживающие примеры органического соедин ения достижений цивилизации и культурного своеобразия народов, когда ц ивилизация не вытесняет национальную культуру, а живет с ней если и не в л аду, то во взаимодополнении. Япония, опережая даже Соединенные Штаты в ря де научно-технических, цивилизационных направлений, тем не менее не прос то сохраняет национальную культуру, но пронизывает сам цивилизационны й процесс соками жизни культуры и демонстрирует биение сердца японской культуры в обычаях, одежде, образовании, литературе, живописи, танцах. Сможет ли Россия удержать русскость в культуре или русская культура ост анется уделом фольклорных ансамблей (к тому же модернизированных в угод у меняющимся вкусам, как это нынче проделывается в псевдонародных шоу «С еменовны») - это зависит более, чем когда-либо от школы, от сознательной по зиции и усилий учителей. Почему от школы? Потому что родительское воспит ание утратило органику религиозной и народной культуры. В редких семьях происходит то, что было свойственно всей многовековой истории русской с емьи: утренние и вечерние молитвы, благословение детей на всякое дело, по ступок, совместное семейное воцерковление в воскресных и праздничных с лужбах, поминовение своих предков, рукоделие и многое другое. Назидателе м семьи стал не красный угол с иконами, а угол, где стоит телевизор, и оттуд а нагиевы, фоменки, «Большие стирки», фильмы ужасов, боевики, бесконечные зубоскальства юмористов, эротические шоу, «фабрики звезд», «русские рул етки» и почти ежедневный вопрос: «Кто хочет стать миллионером?» - эта сила , разумеется, в тысячу раз мощнее потуг родителей сохранить целомудренно сть своих детей, приобщить их к народной, религиозной культуре и лучшим п роявлениям светской культуры. Разумеется, телевидение само по себе не представляет зловещую мистичес кую силу, оно, как и многое другое, может быть направлено и во зло, и во благо людям. Напомню только об одном подвижнике русской народной культуры - Ге ннадии Заволокине, который многие годы собирал по всей нашей стране гарм онистов, песенников и тем самым при помощи телевидения окрылял еще не ис чезнувших носителей народного творчества, вдохновлял юных гармонистов , многие из которых без этой поддержки чувствовали бы свою «архаичность» , «деревенскую отсталость». Геннадий Заволокин сумел в своей недолгой жи зни сделать и еще один шаг подлинного русского интеллигента - к правосла вию, осознав неразрывное единство русской народной и православной куль туры. Как радовался он личной встрече с иеромонахом Романом, которая, как он сам свидетельствовал, произошла в 2000 году по воле Божией на перроне Лен инградского вокзала в Москве! Он стремился донести до слушателей божест венную тайну стихов иеромонаха Романа, предлагая свои варианты их музык ального звучания под баян. Едва ли не завещанием стала заключительная ст рока его рассказа о встрече с отцом Романом: «Дивны дела Твои, Господи, сла ва тебе за все!» (Заволокин Г. Встреча с иеромонахом Романом // Играй, гармон ь. 2000. №3). Школа своей систематической работой в формировании души и интеллекта р ебенка, подростка, молодежи способна выработать иммунитет к явлениям пс евдокультуры, дать направление самостоятельному развитию личности к и деалам святости, человечности. Есть и еще одна сила, которая способна остановить цунами опустошения душ , - это Церковь. Пока Церковь возвращается больше своими храмовыми строен иями, чем воздействием на души молодежи, но «свято место пусто не бывает», в восстановленные и возведенные храмы идут хотя бы для того, чтобы крест иться, обвенчаться. В самые трагические моменты жизни, при утрате близко го человека приходит, наконец, осознание того факта, что не существует дл я русского, хотя бы и остаточно православного, человека иного способа до стойного прощания с умершим, чем отпевание в церкви, и не существует иног о способа поминовения, кроме молебна, свечей перед образами в определенн ые православием дни (девять, сорок дней, родительские субботы, годовщины). Процесс воцерковления в России не может быть скорым и простым. Конечно, ч то-то может и ускорить этот процесс (внутренние и внешние для народа и отд ельных личностей события), но возвращению детей в Церковь, в лоно родной к ультуры может в немалой степени способствовать учительское попечение в школе, стремление учителей понять дух русской культуры, в которой ядро м всегда было православие. Неустранимым даже в советское время оставалось утверждение: надо воспи тывать подрастающие поколения в духе традиций предков. Вяч. Иванов, как у же отмечалось, называл культурой культ предков, ибо культура — это исто рическое родство нравов, обычаев, духовных устоев, то есть преемственнос ть поколений прежде всего в духовной сфере, в традициях. Лукавство и глав ная недоговоренность советского периода нашей истории, неустраненные и по сей день, состоят в том, что первейшая, стержневая традиция русских пр едков - православие. Без православия, без монастырей и храмов не было бы ру сской культуры, включая историю (летописи писали монахи), живописи (все др евнерусское и во многом последующее изобразительное искусство - это фре ски, иконы), музыки (духовное пение, колокольные звоны), архитектуры (храмо вое строительство), литературы, которая также начиналась в монастырях, а в дальнейшем достигала вершинных проявлений только под воздействием д уховного света православия; гений всегда внутренне религиозен. Духовное развитие личности в современном образовании зависит не от фор мального введения в школах «Закона Божиего». Надо извлечь уроки из нашей трагической истории, не забывать о тех детях священников, которые плени лись в свое время идеями безбожия и революционного разрушительства. Нач етничество, формализм отвращают детей от самого светлого. «Радость моя» , - обращался к своим чадам преподобный Серафим Саровский. Духовность дол жна восприниматься ребенком как светлое открытие души, как внутренняя в ысокая радость. Педагогу следует помнить, что Церковь в России, в отличие от латинства, - это не иерархия церковнослужителей, а все соборное братст во, включая и мирян, поэтому ответственное отношение мирянина-педагога к духовному становлению молодежи может проявляться отнюдь не в его религ иозных проповедях, а в слове и деле учителя. Уроки литературы, истории, муз ыки, философии, труда могут быть пронизаны духом православия, если сам уч итель несет в себе этот дух. Вчитайтесь в дневниковые заметки великого с овременного композитора Георгия Свиридова, как много он размышлял о рол и уроков музыки! «Исчезло хоровое пение - единственно доступный всем дет ям вид коллективного музицирования», - писал он (Свиридов Г. Музыка как суд ьба. М.: Молодая гвардия, 2002. С. 456). Уроки совести, милосердия, прощения, любви - в се это приближает к христианству к духовности. Если ученики, студенты чи тают Ивана Шмелева, Достоевского, слушают музыку Рахманинова или изучаю т русских религиозных философов - они уже живут духом православия, в них ф ормируется ядро подлинной духовности. К. Н. Леонтьев писал: «Религия в общ ественной жизни подобна сердцу в организме животном. Пока религия жива, все еще можно изменить и все спасти ...» (Леонтьев К.Д. Передовые статьи Варш авского дневника 1880 г. // Собр. соч. СПб., 1913. Т. 7. С. 74). На это и будем уповать.