Инквизиционный процесс. Формальная система доказательств

Сотни тысяч жертв , среди которых выдающиеся учены е , ху-дожники , политические и общественные деят ели своего времени , на-считывает мрачное порож дение католической церкви – инквизиция. Любое бесстрастное и непредубеж денн ое исследование инкви-зиции может вынести ей только один приговор – “Виновна в пре-ступлениях против человече ства !” У каждого из многочисленных адвокатов инквизиции свои аргументы в ее защиту . Такие а ргументы можно встретить в работе итальянског о апо логета инквизиции Агостино Чеккарони . За деяния испанской инквизиции ответственно сть несет только королевская власть , что ж е касается папской инквизиции , то она якоб ы “никогда не соверша-ла подобного рода эк сцессов , и это факт , что жертвы испанской инквиз и ции искали у нее защи ты , и не без успеха.” Разумеется , что Ч еккарони не приводит никаких доказательств , н о их отсутсвие ни-когда не смущало поборни ков инквизиции . Они делают вид , что им ничего не известно о преступлениях папской инквизиции. Кардинал Альфре до Оттавиани , последни й из инквизиторов , утверждал , что католическая церковь , верная христианской заповеди всеобщ ей любви , никогда не пользовалась “правом меча” , никогда не проливала кровь своих пр отивников , это – де делала гражданская вл асть , влиять на д е йствия которой церковь была лишена возмож-ности . Церковь “всего лишь” , заявлял Оттавиани , отлучала еретиков от церкви. Неверно и другое утверждение кардинала Оттавиани , что церковь лишена была возможно сти влиять на гражданскую власть : ведь сожжение еретика совершалось гражданскими властями на основе церковного отлучения , с согласи я , одобрения и по требова-нию церкви , котор ая до сих пор не сняла , не отменила ни одного отлучения из вынесенных трибунал ами инквизиции , за исключением приговора Жанн е д ` Арк. Папск ий престол , хотя и вынужден был под напором общест-венного мнения при крыть в своих владениях трибуналы инквизи-ции , продолжал до самых последних дней сущест вования папского государства (1870) отстаивать свое право на преследование еретиков и применен ие к н им “п ринудительных мер” , т.е . продолжал отстаи-вать п раво на существование инквизиции. И совсем необоснованной и нелепой явл яется попытка дока-зать , что инквизиция была своеобразной формой проявления демо-кратии в Испании Х V – XVIII вв ., но ведь она силой , террором была навязан а испанскому народу церковью и королевской властью . Инквизиция всегда преследовала и осуждала плебейских ере-тиков , свободомыслящих , поборников социальной справедливости , противников колониаль ного гнета , ученых , опровергавших своими открытиями религиозные догматы , борцов за общ ественный про-гресс. Если под инквизицией понимать осуждение и преследование господствующей церковью инак омыслящих – вероотступников , то хронологические рамки инквизиции следует расширить на вс ю исто-рию христи анской церкви – от ее возникновения по настоящее время. Первым , кто сформулировал “широку ю” точку зрения на ис-торию инквизиции , бы л сицилийский инквизитор испанец Луис Па-рамо , опубликовавший в 1598 г . в Мадриде книгу на латинском язы-ке “О происхождении и развитии святой инквизиции” . Трактат Па-рамо считается первым трудом по истории инкви зиции написанным с точки зрения официальной доктрины католической церкви . Даже Иисус Христос , согласно Парамо , был “первым инквизит ором Ново-го завета”. Подобного рода ссылки на Библию позволяли церковникам , с одной стороны , доказа ть “законное” , “божественное” происхожде-ние “свящ енного” трибунала , а с другой стороны – его якобы “извеч-ный” характер. Первый период истории инквизиции Е.Ваканд ар относит к IV-V в . н . э ., ко гда епископы , следуя примеру мифических Петра и Пав-ла , отлучали от церкви и предавали анафеме христиан , отклонив-шихся , по их мнению , от официальных доктрин . Действ ительно , только в IV в ., когда господствующей религией в Римской им перии стало христианст во , церковь переход ит от “слов” (отлучений ) к “де-лу” (насилию ). “Священное” судилище являлось тайным триб уналом . Его служители торжественно присягали держать в строгом секрете все , относящееся к их деятельности . Такую же присягу дав али и его жертвы . За ра зглашение с екретов инквизиции виновным грозили столь сур овые наказания , как и еретикам . Допрос свидетелей , согласно Шпренгеру , дол жен проходить следующим образом : вначале ему задавались следующие вопро сы : “Такой-то свидетель из такого-то города , будучи вы зван , приве ден к присяге и спрошен о том , знает ли он такого-то (при этом называет-ся имя обвиняемого ), ответил утвердительно . Будучи сп рошен о причинах знакомства , он ответил , ч то видел его и часто с ним разго-варив ал . При этом учитываются обстоятельства знакомства и время его возникновения.” и т.д ., затем “Свидетелю было предписано дер-жать свою денунциацию в тайне . Показания сняты там-то и тогда-то в присутствии та ких-то лиц.” И заканчивался такой допрос с ледую-щим образом : “Ежели судья из этих по казани й заключает о наличии преступ ного деяния или сильного подозрения в сов ершении подоб-ного деяния , то при наличии опасности бегства судья дает распоря-жение о взятии обвиняемого под стражу , а перед тем – об обыске в доме обвиняемого , причем просматриваются в с е лари и конфискует-ся все оружие и инструменты . Затем судья собирает воедино все об-винения и показания свидетелей и вызывает самого обвиняемого на допрос . Обвиняемый приводится к присяге , как и свидетели , а затем ему задают вопросы.” Правда , церковники с аморазоблачались , рекламируя такие кровожадны е произведения , как “Молот ведьм” инквизиторо в Я . Шпренгера и Г . Инститориса . Это со чинение , служившее руковод-ством инквизиторам по истреблению ведьм , впервые было опубли-ковано в 80-х годах XV в . и неод нокра тно переиздавалось в католи-ческих с транах. Папа счел необходимым даже дать в помощь обоим инквизи-торам “своего излюбленного сына” магистра Ио анна Гремпера из Констанцкой епархии . Отныне никто не мог оспаривать у Инстито-риса и Шпренгера их права самым же стоки м образом преследовать всяких еретиков , а в первую очередь заподозренных в колдовстве , и преследования эти должны были беспрепя тственно происходить почти во всей Германской империи. Особенно опасными еретиками Шпренгер счит ает ведьм , кото-рые “заключи ли союз с адом и договор со смертью” , и именно про-тив них должен был быть направлен главный удар “молота” , причем под ударом следует разуметь , поскольку это касается кн иги , скорее нечто теоретическое , чем практичес кое , хотя теория и практика , ра-зумеется, сливаются в глазах инквизитора воедино. “Молот ведьм ” состоит из трех ча стей . Первая – теоретичес-кая часть ; она заключает в себе 18 головоломны х вопросов , на кото-рые , однако , следуют оче нь незамысловатые ответы. Вторая часть посвящена двум коренным воп росам : кому не приносит вреда колдовство и какими средствами можно устранить колдовств о ? Третья часть – по преимуществу юриди ческая и в 35 вопросах рассматривается , как следует начинать процесс против ведьм , как его вести и как закончить ; попутно разреш ают ся разные побочные юридические казусы , причем , со ссылкой на авторитетных писат е-лей , устанавливается , что позорное пятно ерес и так велико , что к разбору этого прес тупления допускаются даже крепостные для сви- детельства против своих господ , а также вс ячес к ие преступники и люди лишенн ые прав . По этому поводу Шпренгер пишет : “Отлученные , а также участник и колдовских преступлений , лишенные прав , прес тупники и крепостные против своих владетелей могут допускаться к свидете-льству во все х религиозных процессах. Еретики могут с видетель-ствовать против еретиков , а ведьмы пр отив ведьм . Допустимы к сви-детельству также : супруга , сыновья , домочадцы. ” Теперь рассмотрим вопрос о том , кто же был судьями ? Верховным главой инквизиции являлся папа римский . Именно ему – на местнику бога на земле – служила и подчинялась эта маши-на . Даже в тех странах , где , как в Испании и Португалии , инквизи-ция непосредственно зависела от королевской власти , ее преступные действия были бы немыслимы без одобрения папского престола. Инквизит оров поставляли главным образ ом два монашеских ордена – доминиканцы и францисканцы , но среди них имелись пред-с тавители других монашеских орденов , священники и даже попада-лись люди , не имевшие духо вного сана . Как правило , это были энер-гичн ые , коварные , ж естокие , беспощадные , т щеславные и жадные до мирских благ фанати ки и карьеристы. Инквизиторы были наделены неограниченными правами . Ни-кто , кроме папы , не мог отлуч ить их от церкви за преступления по с лужбе . Все это ставило инквизиторов на гол ову выше епис копов , хотя и среди п оследних имелось немало ревностных гонителей ере-си . Инквизитор также имел право назначать в другие города свое-го округа уполномоченн ых – “комиссариев” , или викариев , которые вели слежку и осуществл яли аресты подозреваемых в ереси л иц , до-прашивали , пытали их и даже выносили им приговоры. В XIV в . в помощь инкв изиторам стали назначаться эксперты-юристы (квалиф икаторы ), как правило тоже церковники , в за дачу которых входило формулирование обвинений и приговоров таким образом , чтобы они не противоречили гражданскому законодатель- ству . По существу квалификаторы служили ширмой для беззаконий , чинимых инквизицией . Они определяли , являются ли высказывания , приписываемы е обвиняемым , еретическими , или от них “пахнет” ересью , или они могут при вести к ереси . От заключен ия квалифика-торов зависела судьба подследственно го . В действительности они являлись не чем иным , как служащими трибунала инквизиции . Инквизиторов с самого начала их деяте льности обвиняли в том , что они , пользуясь отсутствием как ого-либо контроля фальси-ф ицировали показания арестованных и свиделей. В ответ на эти обвинения папы рим ские ввели в систему ин-квизиции новых пер сонажей – нотариуса и понятых , должных як обы способствовать беспристрастности следствия. Нотариус скреплял сво ей подписью показания обвиняемых и свидетелей , что делали и понятые , присутствовавшие при допросах . Это придавало следствию видимость законности и беспристрастия. Другими важными чинами в аппарате инк визиции были про-курор , врач и палач . Проку рор – один из монахов на службе инкви-зиции – выступал в роли обвинителя . Врач следил за тем , чтобы об-виняемый не скончался “преждевременно” под пыткой . Врач пол-ностью зависел от инквизиции и по существу был помощником па-лача , от “искусст ва” которого часто зависели результат ы следствия . Роль палача вряд ли нуждается в комментариях. Кроме этого , так сказать , руководящего аппарата трибунала имелся подсобный , состоящий из “родственников” инквизиции – тайных до носчиков , тюремщиков , слуг и другого обслужива ющего персонала . “Родственники” , как и вс е служители инквизиции , поль-зовались безнаказанно стью. Для того , чтобы привлечь кого-либо к ответственности , разу-меется , требовались основания . Таким основанием в делах веры слу-жило обвинение одним лицом другого в принадлежн ост и к ереси , в сочувствии или пом ощи еретикам . За утайку сведений об еретиках , за нежелание сотрудничать с инквизицией верующий автоматически отлучался от церкви ; снять же такое отлучение имел право только инквизитор , которому , ес-тественно , виновный должен был оказать за это немало услуг. Наоборот , тот , кто откликался на призы в инквизитора и сооб-щал ему сведения о еретиках , получал награду в виде индульгенц ии сроком на три года. Приходские священники и монахи в свою очередь были обяза-ны доносить инквизици и о всех подозреваемых в ереси . Ис поведаль-ня служила неисчерпаемым источником для такого рода доносов . Подобного же рода рвение должны были проявлять и светские влас-ти. Инквизиция делила доносчиков на две к атегории : на тех , кто выдвигал конкретные обвине ния в ереси , и тех , кто указывал на подозреваемых в ереси . Разница между ними заключается в том , что первые должны бы ли доказать обвинение , в противном случае им угрожало как лжесвидетелям наказание ; вторым это не угрожало , ибо они , выполняя свой долг прав оверных сынов церкви , сообщали вс его лишь свои подозрения , не вдаваясь в их оценку. Самым ценным , самым желанным способом заполучить ерети-ка считалось не обнаружить е го с помощью третьих лиц , а заставить его самого добровольно явиться в инквизицию и пока яться , отречься от своих за блуждений , осудить их и в доказательство с воей искрен-ности выдать всех ему известных единоверцев , сторонников и дру-зей. Но как добиться такого чуда ? Инквизиция все гда находила слабых и трусов , готовых добр овольно каяться не тол ько в своих собственных грехах , но и возводить напрасли ну на своих родствен-ников , друзей и знако мых. Основанием для начала следствия служил донос или показа-ния подследственного , выдвинут ые против третьего лица . Инквизи-тор на ос новании одного из таких до кументов на чинал предвари-тельное следствие , вызывая на д опрос свидетелей , могущих под-твердить обвинение , собирал дополнительные сведения о преступ-ной деятельности подозреваемого и его высказыван иях , направлял запросы в другие инквизиционны е трибуналы н а предмет выявления дополнительных улик . Затем собранный материал передавался ква-лификаторам . Получив положительно е мнение квалификатора , ин-квизитор отдавал пр иказ об аресте подозреваемого . Арестованного помещали в секретную тюрьму инквизиции , где он сод ержался в п олной изоляции от внешнего мира . Смерть об -виняемого не приостанавливала следствия , так же как и его умопо-мешательство. Даже подозрение служило достаточным основ анием для арес-та . Донос (и тем более самообвинение ) служ ил для инквизиции доказат ельством виновно сти обвиняемого . Хотя инквизиция и счи-тала каждого попадавшего в ее сети виновным , она вынуждена была обосновывать свое обвинен ие . Во-первых , для того , чтобы убедить обвин яемого признать себя виновным и раскаяться . Во-вторых , ули-ки нужны были для того , чтобы хотя бы внешне , чисто формальн о соблюсти декорум и лишить обвиняемого в сяческой надежды на спасение другим путем , кроме как через чистосердечное раскаяние и примирение с церковью . Очные ставки свидетелей обвинения с а рестованными запр е-щались . Единственной причин ой для отвода свидетелей считалась личная вражда . Однако арестованному инквизиторы не сообщали , утеряли ли в результате его о твода силу показания доносчиков и свидетелей . Инквизиторы продолжали настаивать на обвине ниях да-же в тех случаях , когда выяснялось , что они являются клеветой или вымыслом доносчиков . Все свидетели были по существу свидет елями обвинения . Об-виняемый не мог выставить свидетелей в свою защиту потому , что инквизиция могла бы обвинить их в потворс тве и сочувс твии ереси. Никаких ограничительных сроков для провед ения следствия не существовало . Инквизиторы м огли при желании держать обви-няемого в тю рьме до вынесения приговора и год , и д ва , и десять лет , и всю его жизнь. Следующим этапом в инквизиционной процеду ре являлся до-прос обвиняемого , основная цель которого заключалась в том , чтобы доб иться от него признания. Инквизитор тщательно готовился к допросу арестованного . Он предварительно знакомился с его биографией , выискивая в ней мес-та , ухватившись за которые он мог бы сломить свою жертву , заста-вить жертву беспрек ословно повиноваться своей воле. Однако , было бы ошибочным считать , что свою главную зада-чу инквизитор видел пре жде всего в отправке еретика на костер . Ин-квизитор в первую очередь добивался пре вращ ения еретика из “слу-ги дьявола” в “раба господня”. Допрос начинался с того , что обвиняемо го заставляли под присягой дать обязятельство повиноваться церкви и правдиво отве-чать на вопросы инквизиторов , выдать все , что з нает о еретиках и ереси , и выполнить любое наложенное на него наказание . По сле та-кой присяги любой ответ обвиняемого , не удовлетворявший инкви-зитора , давал повод последнему обвинить свою жертву в лжесвиде- тельстве , в отступничестве , в ереси и, следовательно , угрожать ей костром. При допросе инквизитор избегал выдв игать конкретные обвинения . Он задавал десятк и разнообразных и часто не имеющих к делу никакого отношения вопросов с целью сбить с толку допра-шиваемого , заставить его впасть в противоречия , наговорить с пере-пуг у нелепостей , призн а ть за собой мелкие грехи и пороки . Умение вести доп рос считалось главным достоинством инквизитора. Но все же добиться признаний только путем хитроумно и ко-варно построенного доп роса инквизиторам далеко не всегда удава-лось . Тогда пускались в ход другие , н е менее действенные средства– ложь , обман , запугивание , рассчитанные на то , чтобы подавит ь лич-ность обвиняемого. У инквизиторов было множество и други х “гуманных” средств для того , чтобы сломить волю своей жертвы . Они могли держать уз-ника годами в тюрь ме без следствия и суда , создавая у него впечат-ление , что он заживо погребен . Они могли симулировать суд в на-дежде , что после вынесения ложного смертного приг овора жертва в порыве отчаяния “заговорит” . Они могли морить узника голодом , мучить его жаждой , д е ржать в сыром , темном и зловонном подзе-мелье , где крысы и насекомые превращали его жизнь в ад. Все эти многочисленные средства “гуманног о” воздействия приносили свой результат , и многие узники признавали не только действи тельные но и вымышленные преступле ния против веры. Когда инквизиторы приходили к заключению , что уговорами , угрозами , хитростью невозможно сломить обвиняемого , они прибе-гали к нас илию , к пыткам , исходя из посылки , что физические муки просвещают разум значительно эффективнее , чем муки мора льные. Шпренгер по этому поводу пишет : “Если судья безуспешно ждал некоторое время пр изнаний обвиняемой , которая была неодно-кратно увещеваема , то , имея уверенность в том , ч то обвиняемая про-должает запираться в правде , он приступает к умеренным пыткам , не прибегая к кровопролитию . Ведь известно , что допросы под пыт-кою обманчивы и , на что уже раньше указывалось , зачастую ос тают-ся без результата.” Затем , прервав на время пытку обвиняемую сно-ва уговорами пытал ись заставить признаться в своих преступления х. Далее , у него же : “Если умеренно пытаемый продолжает запира-ться , то перед ни м раскладываются иные орудия пытки , и он пре-дупреждается , что они будут применены к нему , если он не скажет правды.” Вес ь ход такого допроса записывался нотариусом в прото-кол. Чтобы спастись , подсудимый должен был сперва признать се-бя виновным в предъявляемо м ему обвинении , затем выдать подлин-ных и ли воображаемых сообщников , и только тогда ему разрешали отречься от ереси и прим ириться с церковью . Если все это он пр оде-лывал о х отно и со рвением , то мог отделаться сравнительно легким наказан ием ; если же инквизиторам удавалось его сл омить только после длительной “обработки” , то его ждала более суровая кара. Итак , следствие закончено . Инквизиторы оде ржали победу или потерпели пораж ение . В первом случае обвиняемый дал требуе-мые от него показания , во втором – обвиняемый решительно настаи-вал на своей невиновности . Теперь трибуналу инквизиции предстоя-ло выне сти приговор , который соответствующим образом покарал бы и того и другого. Со здав инквизицию , церковь постоянно доказывала свое пра-во карать не только духовными , но и “телесными” карами провин ив-шихся в вопросах веры овечек. Инквизитор отлучал нарушителей церковных законов от церк-ви и накладывал на них другие кары . Отлучение , про возглашенное инквизитором , пахло костром , в лучшем же с лучае – длительным тюремным заключением и потерей состояния , не говоря уж о мо-рал ьных и физических пытках. Хотя обвиняемый формально не был лише н нанять себе за-щитника , на практике это исключалось , и бо защитник еретика сам мог быть заподозрен в ереси , арестован и осужден инквизицией. В Испании защитник назначался самой и нквизицией . Но по существу это был не защитник , а сотрудник инквизиции , помогав-ший з асудить обвиняемого. Невежество также не спасало обвиняе мого от кары . Несколько смягчали участь же ртвы умопомешательство или опьянение , но и в том и в другом случае обвиняемый был обязан признать себя винов-ным , если х отел избежать костра. Шпренгер пишет : “Относительно окончательного приговора надо сказ ать следующее : по мнению Августина , приговор не может быть произнесен над тем , кто не сознался в содеянном преступле-нии . Созна ние же может быть двояким : добровольным или под дав-лением доказат ельств . Приговор - троякий : временный , окончатель-ный и предпи санный . По о бъяснению Раймунда , промежуточным приговором назы вается такой , который относится не к главн ым пун-ктам обвинения , но к побочным , выяви вшимся в течение процесса , таким как отвод свидетеля , признание или отвержение отсрочки и т.п . Окончательным п риговором называется такой , который заклю-чает главные п ункты обвинения , а предписанный – такой , в котором старший по должности дает предп исание младшему , как надлежит действовать про тив осужденного ”. Приговоры инквизиции , как правило , отличал ись суровость ю и жестокостью . Трибунал инквизиции присуждал в первую очередь к епитимиям – от “легких” до “унизительных” , затем к тюремному заключению , обычному и ли строгому , к галерам и , наконец , к от лу-чению от церкви и передаче осужденного светским властям для сож- ж ения на костре . Почти всегда эти виды наказаний сопровождались бичеванием осужденных и конфи скацией их имущества. В XIII в . довольно популярным наказанием было принуди-тельное участие в крестовых похо дах. Узник , разумеется , если располагал скрытым и от инкв изиции средствами , подкупить тюремщиков и обеспечить себе таким обра-зом , некоторые поблажки и льготы. В XIII в . инквизиторы , осуд ив еретика , приказывали разру-шить и сравнять с землей его дом , Однако со временем стремление завладеть имуществом осужденных взяло верх , и инквизиция отказа-лась о т такого рода действий. В отличие от светских судов инквизици я судила и преследова-ла не только живых , но и мертвых . Вообще инквизиционный триб у-нал не признавал каких-либо смягчающих вину обстоятельств . Ни пол , ни воз раст , ни давность совершенного проступка , ни , наконе ц , смерть не спасали еретика от осуждения. Того из вероотступников , кто упорствовал в своих ошибках инквизиция отлучала от церкви и “ отпускала на волю ” . Эта невинная на первый взгляд формули ровка таила в себе смертный приговор обвиняемому . Осужденный “отпускался на во-лю” в том смысле , что церковь отказывалась впредь заботиться о его веч ном спасении , что она отрекалась от него. Упорствующего еретика должна была поглоти ть не в фигу-ральном , а в буквальном с мысле геена огненная . Но инквизиторы предпочитали , чтобы эту г рязную работу за них выполняла граждан-ская власть . Зловещую привилегию официально выносить смертные приговоры , казнить и оплачивать палача церковь предоставляла светским властям. Итак , если ере тик не отрекался от своих убеждений , то цер-ковь передавала его гражданским властям с предписанием , н аказать его по заслугам . В более поздние времена такого рода обращения со-провождалис ь просьбами проявить к осужденному милосердие . Оно проявлялось в том, что ра скаявшегося смертника душили перед каз-нью ил и надевали на его шею “воротник” начиненн ый порохом , что-бы сократить мучения несчастно го. Инквизиция была более заинтересована в отречении еретика от своих воззрений , чем в его героической смерти на костр е. О том , как совершалась казнь еретика , сохранилось большое число описаний современ ников . Обычно казнь назначалась на празд-ничны й день , население призывалось присутствовать на ней . Укло-нение , как и проявление симпат ии или жалости к казнимому , могло нав лечь подозрение в ереси . Костру предше ствовало аутодафе , где в присутствии церковны х и светских властей и народа совершалось торжественное богослужение , а затем оглашалс я приговор инквизи-ции осужденным. Аутодафе устраивалось несколько раз в год . За месяц до его проведения пр иходские священники оповещали верующих о пред -стоящем аутодафе , приглашая участвовать в нем и обещая за это индульгенцию на 40 дне й . На центральной площади воздвигался по-мост . Присутствие женщин и детей приветствовалось . Так как ауто- д афе длилось ино гда весь день , то у помоста строились обществен-ные уборные. Заключенных вели к кафедральному собору , где образовы-валась процессия . Процессия медл енно направлялась к площади , где должно бы ло состояться аутодафе . Горожане наблюдали за процес -сией из окон домов или с мостовой . Следуя указаниям церковников , многие из них осыпали заключенных бранью . Однако запрещалось бросать в еретиков какие-либо предметы. Тем временем на месте аутодафе собира лись светские и духов-ные власти и гости , а также го рожане , заполнявшие площад ь. С прибытием процессии заключенных усажива ли на скамьях позора . Вслед за тем нач иналась траурная месса , за ней следовала г розная проповедь инквизитора , которая кончалась оглашением при-говоров . Приговоры зачитывались по-латыни , были они длиннющи-ми , начинались цитатами из Библии и произведений отцов церкви , читались медленно . Если осужденных б ыло много , то на оглашение приговоров иног да уходило несколько часов. Аутодафе венчалось экзекуциями : одних осужденных облека-ли в санбенит о и шутовские колпаки , других стегали плетьми , тре-тьих стражники и монахи воло кли на “ жаровню ”. “Жаровня” располагалась на соседней площа ди , куда вслед за смертниками переходили ц ерковные и светские нотабли и рядовые гор ожане . Здесь накануне сооружался эш афот со столбом в центре , к которому привязы вали осужденного ; завозились дрова и хворост , которыми обкладывался эшафот . Сопровождавшие смертников мо-нахи и “родственники” пытались в эту последнюю минуту вырвать у своих жертв отречение . О желании раскаять с я осужденный мог дать знать только знаком , так как , опасаясь , что он будет агитировать пе-ред народом в пользу ереси , его часто вели на казнь с кляпом во рту. Когда зажигался костер , особо уважаемым прихожанам пре-доставлялось почетное право подб расывать в огонь хворост , чем они пр иумножали перед церковью свои добродетели. Если осужденный на костер умирал до казни , то сжигали его труп . Сожжению под вергались и останки тех , кто был посмертно осужден. Костер использовался инквизицией и для другой цели – унич-т ожение сочинений вероотступников , иноверцев и неугодных церк - ви писателей. Деятельность инквизиционного трибунала налож ила зловещий отпечаток на теорию и практи ку гражданского судопроизводства , из которого исчезли под ее влиянием зачатки объективност и и б есприс-трастности , свойственные еще римскому праву . В большей части Европы инквизиционное судопроизводство сделалось обычным ме-тодом , применявшимся в отношении всех обв иняемых . В глазах светского судьи обвиняемый был человеком , стоящим вне закона , виновн о сть его всегда предполагалась , и из него надо было во что бы то ни стало , хитростью или силой , вырвать п ризнание. Такова была порожденная церковью машина инквизиции , о “благотворном” влиянии которой на судьбы общества все еще пи-шут нек оторые церковные авт оры .