Содержание : 1. Понятие конституцион ности го сударства. 2. Конституционный суд (на примере Западн ой Европы и США ). 3. Правовое государство - государство судей. Вместо вступление Советские люди живут всамом демократическом обществе . Их широкие права и с вободы материально и юридически га рантированы . Привыкнув за десятилетия Советской власти быть хозяевами страны , мы давно перестали удивляться этому . Так здоровый чело век не ощущает своего здоровья. Гражданин СССР , честно выполняющий свои обязанности перед обществом и одновремен но получающий от общества необходимые блага , не замечает , что его жизнь охраняется правовыми нормами , обеспечивающими материальное благосостояние , духовные интересы , жизнь и з доровье . Он принимает это как само собой разумеющееся . Меж д у тем современн ая правовая система - это результат длительной , тяжелой борьбы и побед пролетариата над его врагами , результат героических десятилет ий строительства социализма. Ю.С . Кукушкин , О . И . Чистяков “Очерк истории Советской Консти туции” Мне хотелось бы оставить вышеизложенный текст , который я позаимствовал из книги “Очерк истории Со ветской Конституции” Ю . С . Кукушкина и О . С . Чистякова без моей личной оценки , на суд чита теля , предоставляя ему право оценивать достоверность и правильность излож енного , а также искренность авторов . Для ч его я привел эту выдержку ? Мне кажется невозможным говорить о Конституции , как Осн овном Законе , не затронув истории Конституции какого-либо г осударства . А так к ак все мы живем в одной стране , я взял вкратце историю Конституции нашего госуд арства . И последнее , что мне хочется сказа ть в связи с этим вступлением - это пов торить , немного перефразировав , его последнее предложение : “Вместе с развити е м о бщества меняется и законодательство.” Перед тем как перейти к основной части моей работы , я хочу сразу с д елать несколько оговорок . 1) Опять же , мне пр едставляется нелогичным вести речь об Основно м Законе государства лишь в общих чертах , поэтому вместе со всеми обощающими опред елениями я все же буду базироваться на конкретном примере , а именно на Конституции РФ . И 2) так как цель моей работы - это не анализ всех государственно-правовых проблем , ко торые включает в себя Конституция РФ (это тема уже другого сочинения , скорее всего по конституционному праву ), а лишь доказа тельство тезиса “Конституция - это основно й закон государства” , я возьму только крох отную часть всех проблем , раскрываемых Консти туцией РФ . Например , права и свободы челов ека . И мне кажется , что наличие этих пр облем в Контистуции доказывает то , что Кон ституция - это именно Основной Закон государст ва , если в нем присутствуют и разрабатываются столь важные и основополагающие проблемы , как п рава и свободы человека. Слово “Конституция” - латинского происхождения , от constitutio, - установлени , устроение . Традиционно эт им термином определяется Основной закон государства , определяющий его общественное и государственное устройство , избирательную систему , принципы организации и деятельности органов власти и управления , основные права и обязанности граждан. Основной Закон - это фундамент законодател ьства , ре гулирующего взаимоотношения граждан между собой и с государством . Конституция нужна для того , чтобы законы не проти воречили друг другу и не нарушали права и свободы граждан. Развтие Российского государства подтверждает общее правило нашего времени : каждая страна , считающая себя цивилизованной , име ет свою конституцию . И это закономерно . Ко нституция важна и необходима для современного государства прежде всего потому , что в ней закрепляются его исходные принципы и назначение , функции и основы организации , фо р м ы и методы деятельности . Констит уция устанавливает пределы и характер госкдар ственного регулирования во всех основных сфер ах общественного развития , взаимоотношения госуда рства с человеком и гражданином . Самое гла вное - конституция придает высшую юридичес к ую силу фундаментальным правам и сво бодам человека , защищает его честь и досто инство . Исключений сегодня практически не сущ ествует . Даже Великобритания , в котрой нет единого и кодифицированного основного закона , располагает комплексом юридических актов , н а чиная с “Хабеас корпус акт” и “Билля о правах” (оба приняты еще в XVII в .), а также традиций , составляющих в совокупности ее конституцию . Более того , для ХХ столетия , особенно его второй половины , характерно обновление конституционного строя м ногих стран, включая Францию , Германию , Италию , Японию , Грецию , Португалию , Испанию . Это продиктовано серьезными политическими и социальными переменами , присшедшими в названных странах и во всем мире , условиями нов ого времени . Принятие новой Конституции в России тоже я вляется отражением сер ьезнейших общественных потребностей. Конституцию справедливо называют главным , основным законом государства . Если представить себе многочисленные правовые акты , действующие в стране , в виде определенного организов анного и взаимосвяза нного целого , некоей системы , то конституция - это основание , ст ержнь и одновременно источник развития всего права . На базе конституции происходит ста новление различных отраслей рпава , как традиц ионных , существовавших еще в прошлом , так и новых , создаваем ы х с учетом перемен в экономике , социальном развитии , поли тике и культуре. Конституция Российской Федерации , принятая всенародным голосованием 12 декабря 1993 г ., - не п ервая в истории страны . До ее принятия действовала российская Конституция 1978 года , кото рая имела своих предшественниц . Но нын ешняя конституция отличается от всех российск их конституций советского времени в первую очередь тем , что является основным законом самостоятельного , действительно суверенного госу дарства . Как отмечается в преамбуле Ко н ституции , ее принятие связано с возро ждением суверееной государственности России и утверждением незыблемости ее демократической о сновы. Разумеется , Конституция 1993 года не носит учредительного характера , она не создает но вое государство . Это государство с ущество вало - в разных границах и при разных ф ормах правления - многие столетия . Идея сохране ния исторически сложившегося государственного ед инства подчеркивается в самой Конституции . Вм есте с тем Конституций Российской Федерации 1993 года выделяется в ря д у акто в такого ранга тем , что с ней связывае тся новая эпоха в российской истории. “Ко нституция Российской Федерации.Комментарий.” Крах в России тоталитарного государства , контролировавшего и слова , и дела , и мысли граждан , означал начало создания право вого государства . Это потребовало изменен ия Основного Закона . Новая Конституция в н ашей стране зафиксировала “десоветизацию” госуда рственной власти . Были разделены законодательная , исполнительная и судебная ветви власти , что является важнейшим признаком п о длинной демократии . Ведь еще французская Декларация прав человека и гражданина 1789 г . провозгласила : “Всякое общество , в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей , не имеет Консти туции” . И , наконец , государственный строй в Российской Федерации определен как конституционный , а не общественный. Новая Конституция занимает верховенствующи е положение в правовой системе страны . Ее положение являются первичными . Все остальные правовые акты , принимаемые в рамках Росси йской Федера ции , в том числе федеральн ые законы , конституции республик , уставы краев , областей , городов федерального значения , авто номной области и автономных округов , должны соответствовать Конституции Российской Федерации . Это же относится к договорам о рагра ничени и предметов ведения и полномо чий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Федерации , ибо речь идет о ко нституционном , т . е . внутригосударственном , а не о международном праве. 1. Понятие конституцион ности государства. Практически во всех современных госуда рствах (независимо формы государственного устройс тва и господствующей политической идеологии ) существуют конституции . Но наличие в государс тве конституции еще не позволяет отождествлят ь его с “конс титуционным государством” в современном смысле . Конституционность государ ства отнюдь не исчерпывается тем , что в нем существует некий основной закон , возмож но , закрепляющий определенный компромисс социальн о-политических сил , устанавливающий то или ино е го с ударственное устройство и ко мпетенцию органов власти . Конституционность не исчерпывается и тем , что этот основной закон обладает реальным практическим действием , верховенством по отношению к остальным зак онам и может быть изменен лишь путем особой законот в орческой процедуры . Эт о необходимые , но не достаточные признаки конституционной государственности . В современном смысле конституционность г осударства — это прежде всего его связан ность правом , а конституция — в первую очередь декларация прав человека и гр ажданина , гарантированных властью и ограничивающи х ее осуществление . Иначе говоря , конституция — надлежащая форма основополагающего узакон ения правового характера организации и функци онирования власти в ее отношениях с субъе ктами гражданского общества. “Конституционная запрограммированность” осуществ ления го сударственной власти означает , что лежащие в основе законотворчества представлени я о праве и его позитивности , о социал ьных функциях и инструментальном характере за конов подчинены идеологии прав че ловека как совокупности дозаконотворческих требований , объективно возникающих из бытия человека в современном индустриальном и постиндустриаль ном обществе . Эти требования составляют конкр етное практическое основание конституции и сл ужат юридическим , а вов с е не м оральным или политическим критерием оценки ко нституционного характера государства . Другими сло вами , конституция содержит в себе критерии , позволяющие судить о функционировании государс твенной власти с позиции права , приводить осуществление власти в с оответствие с правом . Таким образом , в демократическом конститу ционном (правовом ) государстве система гарантий свободы , самостоятельности и собственности долж на быть закреплена прежде всего в констит уции , а это предполагает прямое действие к онституционных норм и эффективные процедуры конституционного контроля . В первую очередь речь идет о правах человека и гражда нина , выражающих минимальную неотчуждаемую меру свободы в обществе и государстве и тем самым ограничивающих возможности законодательны х запретов ( закон не может запре щать то , что гарантировано конституцией ), очерч ивающих пределы допустимой компетенции государст венных органов и должностных лиц в их отношениях с гражданами и их ассоциациями . Отсюда следует , что если статьи конститу ции гарантируют пра в а и свободы и в то же время определяют , что осу ществление этих прав и свобод регламентируетс я или даже может быть ограничено законом , то фактически статьи конституции ничего не гарантируют . Вместе с тем конституционное право должно предусматривать случаи ограничения прав и свобод , необходимого ради свободы других и защиты конституцио нного строя , и , конечно , на этот счет д олжны приниматься органические законы , предусмотр енные конституцией . Уже это обстоятельство ук азывает на необходимость эффективного кон с титуционного контроля , сопоставляющего орган ическое законодательство с объективным смыслом гарантий свободы , самостоятельности и собственн ости. Конституционное закрепление прав человека и гражданина , равно как и судебное п ризнание (в решениях верховного или конс титуционного суда ) конституционного характера дру гих гарантий свободы , самостоятельности и соб ственности , не зафиксированных в конституции , лишает законодателя полномочий устанавливать адм инистративную процедуру регулирования тех отноше ний , в ко т орых действуют эти к онституционные гарантии . И если законодатель не соблюдает или упускает из виду это требование , то с точки зрения права воз можен спор между любым гражданином и высш им органом государственной власти по поводу надлежащих гарантий свободы, самостоя тельности и собственности . Такой спор может рассматриваться только в рамках судебной п роцедуры и только органом , который подчинен исключительно конституции и в задачу котор ого входит ее толкование в свете аксиом и принципов права . Далее , законодат ель вправе запрещать только те формы реализации конституционных прав и свобод , которые являются обществен но вредными , нарушают права других граждан и противоречат основам конституционного строя . Граждане должны иметь возможность оспорить любой такой закон о дательный запр ет , если он затрагивает их права . Но да же если конституционный суд подтверждает конс титуционность такого запрета , не исключено , чт о в судебной практике сложится обыкновение , искажающее смысл этого запрета и тем с амым нарушающее конституционн ы е права граждан . А если конституционные права нар ушаются обыкновением судебной практики , то та кое нарушение , как правило , не устраняется судами второй инстанции или в порядке на дзора . Эффективно защитить права в таких с лучаях может только конституционный с уд , ибо он не связаны никакими обыкновения ми законоприменительной практики . Описанные требования конституционализма оз начают , что речь идет о конституционном го сударстве в нормативном смысле : современная к онституционная государственность предполагае т достаточно высокий уровень развитости и эф фективности формально-юридических гарантий свободы , самостоятельности и собственности , реальные ме ханизмы ограничения публичной политической власт и правами человека и гражданина . Интересно отметить , что п ервый советский Основной закон -Конституция РСФСР 1918 г . — был законом скорее реальным , чем фиктивным . Но этот Основной закон закрепл ял формальное неравенство , т . е . в принципе противоречил праву : избирательных прав были лишены “эксплуататоры и их пособн и ки” (лица , прибегающие к наемному труд у , живущие на нетрудовой доход , частные то рговцы , коммерческие посредники , священнослужители и т . д .); на выборах рабочие имели пре имущества перед крестьянами ; гарантии свободы выражения мнений , свободы собраний и сво б оды ассоциаций трактовались как предоставление средств массовой информации , здани й и помещений и вообще всех необходимых технических и материальных средств “в расп оряжение рабочего класса и крестьянской бедно ты” . Все так и было в действительности , правда, от имени “рабочего класса и крестьянской бедноты” выступала тоталитарная бюрократия . А вот Конституция СССР 1936 г ., или “сталинская Конституция” , напротив , была фиктивным основным законом . В ее тексте были пр овозглашены многие из тех прав , которые за ф иксированы во Всеобщей декларации прав человека 1948 г ., причем права закреплялись к ак всеобщие и равные для всех “трудящихся ” (имелось в виду , что “эксплуататоры и их пособники” были уже уничтожены ). А в действительности человек был совершенно бесп равен и бессилен перед лицом сверх мощной машины тотального террора . Фиктивной была и Конституция СССР 1977 г . Проекты первой Конституции Российской Фед ерации в принципе соответствуют стандартам де мократической правовой государственности , особенно в том , что кас ается прав человека , их надлежащих гарантий и защиты . Но пре жде чем все это воплотится в реальность , необходимо дождаться тех времен , когда в стране не только сформируется нормальное г ражданское общество , но и практика эффективно й судебной защиты Конститу ц ии , ко нституционная юрисдикция , являющаяся в современно м правовом государстве важнейшим источником к онституционного права . Ибо конституция — это не просто совокупность декларативных и н ормативных установлений , а фундаментальные правил а правового общения, которые должны постоянно применяться и конкретизироваться в процессе непрерывного формирования и развития правопорядка . В этом смысле конституция с лужит основой всего правового законодательства. Таким образом , “конституционность” законов — это не столь ко их непротиворе чие конституции , сколько их , так сказать , “ конституционно-правовая органичность” . Последнее означ ает , что любой правовой закон является в той или иной мере “органическим” в т ом смысле , что он развивает и конкретизиру ет правовые положения, сформулированные или зафиксированные в конституции . Однако любой процесс содержательного развития конституционно- правовых начал (особенно в том , что касает ся прав человека и гражданина ) — это процесс толкования права . А толкование права — функция не сто л ько законо дателя , ибо над ним всегда довлеют конкрет ные социально-политические интересы , сколько незав исимого суда . Такое суждение не означает п ринижения роли демократического законотворчества в процессе объективирования права , а лишь подчеркивает , что ра з витие и конк ретизация конституционного права должны происход ить в первую очередь через практику конст итуционного суда . С ней должен сверяться з аконодатель . Когда конституционный суд признает закон антиконституционным , он одновременно дает определенное тол к ование конституцион но-правовых начал и формулирует “конкретное” , или “интерпретированное” , конституционное право . Соответственно правовые законы должны приниматьс я с учетом этих авторитетных интерпретаций и развивать конституционно-правовые начала в о р ганичном единстве с уже выра ботанными интерпретациями. Итак , конституционность государства , рассмо тренная в аспекте организации и функциониров ания власти в ее отношениях с индивидами , предполагает наличие судебного института , ос новная функция которого с остоит в рас смотрении споров между гражданами и органами государственной власти по поводу конституцио нности актов , издаваемых последними , т . е . п о поводу нарушения прав , которые имеют фун даментальный характер и не могут быть нар ушены даже законодателем . Т а ким об разом , суд , или конституционный суд , является высшим хранителем конституционности государства и , следовательно , не только контролирует со блюдение конституции , но и выступает как и нтерпретатор наиболее фундаментальных прав незав исимо от их эксплиц и тного выражен ия в тексте конституции и в этом смыс ле — как творец живого конституционного права ". Можно сказать , что идея и практика конституционализма осуществляются через юрисдик цию , а их начало непосредственно связано с выступлениями правосудия против н е правовых или антиправовых законов. 2. Конституционный суд ( на примере стран Западной Европы и США ). В русле традиции европейской правовой культуры , восходящей ко временам античности , в Западной Европе , прежде всего в Анг лии и в Северной Америке , ещ е в Х VII-Х VIII вв . получила , развитие идея приор итета неких фундаментальных правовых законов , которые сначала , конечно , еще не назывались конституцией в современном смысле этого по нятия . Теоретическим источником этой идеи слу жила классическая естествен н оправовая мысль , представления об универсальных принципах и аксиомах права , Обладающих высшей юриди ческой силой по отношению к законам , устан овленным государственной властью . Особая заслуга , естественноправовой мысли состоит в том , что именно благодаря ей в евро пейской правовой культуре утвердились представле ния о правах человека , которыми он обладае т в силу своего рождения , а не в с илу законов , различных в разных государствах . Эти представления отражали императивы нас тупавшей эпохи индустриальн ого развития и содержали объективно обусловленные требования всеобщего формального равенства , всеобщей равно й меры свободы для всех . По мере того как в обществе утверждались производственные отношения , основанные на формальном равенств е их субъектов и эко н омическом принуждении к труду , по мере утверждения демократии как адекватной политической формы этих экономических отношений , конституционализм все больше проявлялся в качестве теории и практики ограничения публичной политической власти правом . По сущес т ву , ко нституционализм , опирающийся на представления о естественном праве , естествен- ных правах челов ека , подразумевает прежде всего приоритет пра ва по отношению к самым авторитетным зако нодательным установлениям , и с этой точки зрения наличие писаной кон с титуции как основного закона не служит необходимым условием для ограничения власти правом ". Ибо приоритет конституции по отношению ко всем остальным властным установлениям вытекает не из того факта , что она провозглаша ется основным законом , а из тех сообр а жений , что она обладает высшей юридической силой постольку , поскольку является чистым выражением права (во всяком случае она должна быть таковой ) и “конституирует ” правовую форму организации и функционирован ия власти в отношениях с индивидами . Итак , идея конституционализма акцептиров ала фундаментальные правовые принципы , аксиомы права , которыми может руководствоваться суд , принимая решение contra legem. Первый прецедент такого рода относят к 1610 г . Судья сэр Эдуард Коук (Со kе ), ссылаясь на принципы общег о права , признал недействительным за кон , принятый британским парламентом . По делу врача Томаса Бонхэма (Bonham), приговоренного враче бной палатой (орган сословно-цехового самоуправлен ия ) к уплате штрафа , половина которого по закону должна была бы поступить в распоряжение председателя палаты , судья Коук постановил , что соответствующий закон противоречит принципу общего права , согласно которому “никто не может быть судьей в своем деле” . Ибо по скольку председатель и судьи палаты прямо заинтересованы во в з ыскании штрафа , в каждом под обном деле они фактически выступают не то лько как судьи , но и как сторона ; следо вательно , в соответствии с общим правом о ни не могут быть судьями . В обобщение судья Коук , в частности , заявил : “Из наших книг следует , что во м н огих делах общее право заставляет исправлять за коны (acts of parliament), а иногда приходится признавать их полностью недействительными . Ибо если закон противоречит праву и ра зуму (common right and reason), то в силу вступает общее право и закон признает с я недействительным” . Можно сказать , что прецедент , созданный судьей Коуком , относится к естественноправовому направлению раннего конституционализма , продолже нием которого является американская модель ко нституционной юрисдикции , для которой , в частн ости , х арактерны толкование верховным суд ом ценностей , положенных в основу конституции , в изменяющейся социально-исторической си туа ции и формулирование таким образом принципов , служащих критериями в оценке актов зако нодателя . Иначе говоря , американская модел ь традиционно заключает в себе оценку законов с точки зрения права (естественного права , принципов права , справедливости и т . д .). В связи с этим считается , что конституция связывает законодателя не столько эксплицитными формулировками , сколько их имп лицит н ым смыслом . Как обычное прав о онтологически предшествует установленному прав у , как общее право имеет приоритет по отношению к закону , так и принципы права , или справедливость , обладают приоритетом по отношению к тексту писаной конституции . В этом смысле суды интерпретировали известное выражение судьи Коука : “Парламент сам не в состоянии изменить основополагающ ие принципы справедливости , воплощенные в общ ем праве” . В этом же смысле через 350 лет вы сказался уже суд в стране контине нтальной европейской пра в овой семьи — Конституционный суд ФРГ : “Естественное право сильнее позитивного” . Иначе складывалась европейская модель ко нституционной юрисдикции , характерная для стран континентальной европейской правовой семьи , стр ан с традиционным для их правовой кул ьтуры респектом к законному праву . Это видно уже из характера рассуждений , испол ьзовавшихся для обоснования конституционной юрис дикции , в частности из доводов аббата Сийе са , впервые сформулировавшего идею специального судебного контроля за соблюдением при о ритета конституции государственными органами . Идея эта и по сей день оспаривается в континентальных европейских странах . Ее сторонники исходят из того , что с точки зрения разделения властей именно правосудие предназначено для защиты права от его нарушения властными актами . И если право , сформулированное в конституции , наруша ется каким бы то ни было государственным органом , в компетенцию которого изменение конституции не входит , то специальный судеб ный орган должен защищать конституционное пра во. Аббат Сийе с выдвинул требование защиты конституции конституционным судом исход я из довольно простых аргументов : “Конституци я есть совокупность общеобязательных законодател ьных правил ; если это не так , то она ничтожна . Если это совокупность общеобязательны х правил , т о спрашивается , где ох раняющая ее инстанция , где судейская власть , защищающая этот кодекс ? В гражданской жизни упущение такого рода было бы сколь н еобъяснимым , столь же и нелепым ; почему же вы это терпите в жизни политической ? Законы...заключают в себе во з можность их несоблюдения , а значит необходимо принуж дать к их соблюдению “. Противоположное мнение тоже опирается на идею разделения властей : нельзя ставить какую-либо из трех “ветвей” государственной власти выше других . Основная опасность суде бного контр оля за соблюдением конституции и законов вообще усматривается в том , что в странах , в которых такой контроль противоречит традициям правовой культуры , ве лика вероятность злоупотреблений судебным механи змом со стороны тех политических сил , кото рые противос т оят законодателю или правительству . Однако очевидно , что в соврем енном гражданском обществе и современном демо кратическом конституционном государстве не менее велика вероятность злоупотреблений властью с о стороны парламентского большинства . И если 200 лет назад аббат Сийес по той или иной причине не писал о том , что конституция — это не просто кодекс основных законов , а кодекс прав , защищающих индивида , в частности , и от власти пар ламента , то современные европейские конституции содержат указания на этот с чет. Рассуждения аббата Сийеса , видимо , родил ись не без влияния североамериканской дискусс ии о конституционном контроле , в частности под влиянием воззрений А . Гамильтона , сформу лированных им в 1788 г . Он доказывал , что решение органа государственной власт и , пр отиворечащее смыслу властных полномочий , предоста вленных этому органу , должно считаться недейс твительным . Следовательно , законодательное решение , противоречащее конституции , уже на этом ос новании не может быть действитель ным . Отр ицать это — значит у тверждать , что уполномоченная инстанция стоит выше той , от которой она получила свои полномочия. Рассуждая о судебной власти , А . Гами льтон писал : “Собственная задача суда заключа ется в толковании права . По сути своей конституция — это фундаментальное прав о (fundumental law), и судьи должны рассматривать е е именно как таковое . Следовательно , они о бязаны устанавливать ее смысл точно так ж е , как они устанавливают смысл любых право вых актов , изданных законодательной властью . Е сли же между законодательными акт а ми существует непреодолимое противоречие , то предпочтение должен получать тот закон , который обладает высшей юридической силой и значимостью более высокого уровня” . Эти воззрения А Гамильтона были отнюдь не нов ы для своего времени и опирались на п рактику а мериканских судов колониальног о периода , продолжавшую линию судьи Коука . Через 15 лет после выступления Л . Гамиль тона Верховный суд США использовал такие рассуждения для аргументации зна менитого реш ения по делу Marbury v. Madison. В частности , судья Джон Маршалл заявил : “Это положение слишком очевидно , чтобы можно было его оспаривать : либо конституция подавляет любой законодате льный акт , который ей противоречит , либо п ростой акт законодательства может изменить ко нституцию . Третьего не дано . Либо конститу ц ия — это право наивысшего р анга (Superior paramount law), которое нельзя изменить обычным з аконодательством , либо она стоит на одном уровне с обычными законами и наравне с другими актами может быть изменена в с лучае принятия соответствующего закона . Если в ерно первое из этих взаимоисключ ающих суждений , то законодательный акт , против оречащий конституции , — это не закон . Есл и истинно второе суждение , то писаные конс титуции — это бессмысленные попытки народа ограничить власть , которая по своей приро де являетс я неограниченной”. Подобная аргументация , известная со вр емен судьи Коука , лежит в основе конституц ионной юрисдикции , судебного контроля за конс титуционностью законов , который с 1803 г . осуществ ляется Верховным судом США . Но в Европе в Х IХ в ., несмотря н а распростра нение идеи конституционализма , конституционной юр исдикции быть еще не могло . Даже в Анг лии государственно-правовая практика ориентировалась на полновластие парламента . Бурные революцио нные политические процессы во Франции были причиной крайней нестабильности констит уционного законодательства , так что в этой стране романо-германской правовой семьи консти туционная юрисдикция была бы бессмысленной . К онституции германских государств служили выражен ием компромисса между монаршей властью и еще недос т аточно сильной буржуазией , фактически закрепляли полицейские режимы , в связи с чем писаные конституции еще не были конституциями в собственном смысле , не могли выполнять функцию реального огран ичения власти правом , и , естественно , вопрос о судебной защите конституционных п рав практически не стоял на повестке дня . К тому же учреждение судебного контроля за конституционностью нормативных актов нару шало бы политический компромисс в пользу народного представительства , что в тех услови ях воспринималось скорее к а к нега тивное явление . С утверждением легалистского позитивизма во второй половине Х IХ в . в стран ах континентальной правовой семьи была отверг нута сама теоретическая возможность судебного контроля за конституционностью нормативных акт ов . Ибо с точки зрен ия легалистского позитивизма источником юридической силы норм ативного акта является факт издания его в ластным органом и его обеспечение принудитель ной силой государства ; следовательно , не тольк о не может идти речь о контроле за конституционностью , но и в ообще п роблемы конституционности нормативных актов не существует . Иной позиции придерживался в этом вопросе легистский неопозитивизм , согласно которо му действительность юридической нормы определяет ся ее соответствием норме более высокого ранга , а из норм , установленных государст вом , нормы конституции обладают высшей юридич еской силой . В связи с этим следует уп омянуть о существенном влиянии “чистой теории права” Г . Кельзена и личной роли его , а также А . Меркля и Ф . Вейра в процессе учреждения перв о го конст итуционного суда — в Австрии в 1920 г. После первой и особенно после втор ой мировой войны проблема судебного контроля за конституционностью нормативных актов прио брела принципиально новое звучание — в к онтексте требования безусловной связанности законодателя правами человека , основными правам и и свободами , гарантированными конституцией . Требование учреждения конституционной юстиции вы двигалось уже как требование судебных гаранти й прав личности. Судебный контроль за соблюдением конст итуционных пр ав впервые был учрежден ( в рамках общей юрисдикции ) в Португалии по Конституции 1911 г ., созданной под непосредственн ым влиянием бразильской Конституции 1891 г ., в которой была воспринята североамериканская мод ель конкретного контроля за конституционность ю нормативных актов . В общем эта “португальская система” конституционного контро ля продолжала действовать и при режиме , ле гитимированном Конституцией 1933 г ., и в период революционных преобразований 1974 — 1976 гг. В Испании по Конституции Второй ре спублик и (1931 г .) был создан первый в Европе специальный суд — Суд конституционных гарантий , призванный защищать от законодател ьных нарушений не конституцию вообще , а пр ава индивида . Однако , просуществовав менее дву х лет , этот суд , в действительности не имевший отношения к защите прав , с тал неким подобием сената , верхней палаты парламента и служил ареной политического прот ивоборства правых и левых ", которое , как из вестно , закончилось гражданской войной . Лишь после второй мировой войны в странах , избавившихся от тоталитарных реж имов , была учреждена специальная конституционная юстиция , реально гарантировавшая основные пр ава и свободы граждан : в 1948 г . в Италии , в 1949 г . в ФРГ . Впоследствии конституционные суды были учреждены в Испании , Португалии , Бельгии и Турц и и . Во Франции был создан Конституционный Совет — кваз исудебный орган , обладающий , однако ,'уникальной компетенцией в плане предварительного контроля за конституционностью законов . В Швейцарии и Греции нет конституционных судов , но швейцарский Федеральный В е рховный суд обладает компетенцией конкретного контроля в отношении кантонального законодательства (аналог ично американской модели конституционной юрисдик ции ), а в Греции Высший специальный суд осуществляет последующий контроль в отношении законов страны . В Швеции и Нид ерландах в 70-е годы были приняты решения против учреждения судебного конституционного к онтроля . В период посттоталитарных реформ конститу ционные суды учреждаются и в странах Вост очной Европы . В СССР времен перестройки Ко митет конституционног о надзора был скорее одной из модифицированных имитаций государст венно-правовых форм , чем реальным гарантом кон ституционных прав и свобод . Напротив , Конститу ционный суд Российской Федерации , учрежденный в 1991 г ., уже в одном из первых постановл ений проде м онстрировал свои возможнос ти в деле защиты конституционных прав и свобод , в частности , он признал законодатель ство и обыкновение правоприменительной практики , ограничивающее право граждан на судебную защиту по делам о восстановлении на ра боте , не соответс т вующими Конституции ". Однако пока еще не представляется возмо жным делать какие-либо выводы о практике э того суда . 3. Правовое государство - государство судей. В процессе рассмотрения принципиально равличных видов дел с использованием различн ых проц едур конституционная юстиция осуще ствляет следующие задачи , соответствующие ее природе : — применение и толкование положений конституции в конкретном контексте , трансфор мация того , что “написано в конституции” , в “действительное” , “живое” конституционн ое право ; — толкование и конкретизация постоянн ого , неизменного “ядра” конституции (идеалов , п ринципов , ценностей и т . п .) в меняющейся социально-исторической ситуации и , как результа т , создание “динамичного” конституционного права , в котором новые интерп ретации идеало в и т . д . “снимают” старые ; — защита меньшинства (меньшинство должно подчиняться большинству лишь в той мере , в которой решения большинства не выходят за рамки конституции ) и защита большинств а от злоупотреблений меньшинства правом вето ; — рассмотрение споров о компетен ции между органами власти , межлу федерацией и субъектами федерации и последних между собой ; — рассмотрение споров между политичес кими партиями и другими ассоциациями , с од ной стороны , и государством — с другой , по поводу того или иного государстве нного решения ; — рассмотрение споров между отдельным и гражданами и государством по поводу нар ушения конституционных прав . Помимо этих правовых задач конституционна я юстиция выполняет и политическую задачу интеграции индивидов в рамк ах государс тва , препятствует отчуждению граждан от власт и , ибо каждый гражданин знает , что он м ожет вступить в спор даже с законодателем и перед лицом конституционного суда это будет спор формально равных сторон ". По американской модели (решение консти туционно-правовых дел судом высшей апелля ционной или надзорной инстанции ) конституционная юрисдикция всегда осуществляется в форме рассмотрения судом конкретного.спора о праве . Поэтому считалось , что суд , действующий в соответствии с американской моделью, реже вынужден принимать решения скорее политические , чем конституционно-правовые . В свя зи с этим можно отметить , что первое ж е Постановление Конституционного суда России оказалось имеющим явную политическую подоплеку и спорное юридическое обоснование ". Од н ако и Верховный суд США в зависим ости от политической ситуации был вынужден принимать решения , например , как в пользу , так и против расовой сегрегации . Основным преимуществом специальной конституц ионной юрисдикции считается рационализация проце дуры : конст итуционный суд ограничивается рассмотрением лишь конституционно-правовых вопросов , он избавлен от необходимости попутно реш ать нередко очень сложные вопросы из обла сти гражданского , уголовного и другого права . А главное , конституционный суд не связан обс т оятельствами конкретных споров о праве и может рассматривать вопросы конституционности нормативных актов в порядке абстрактного контроля . В то же время компетенция конституционного суда не лишает в се остальные суды правомочия применять консти туцию и контр о лировать конституционно сть деятельности других государственных органов . К исключительной компетенции конституционной юстиции относится следующее : — рассмотрение споров между высшими государственными органами ; — контроль за конституционностью зако нов — п о меньшей мере абстрактный контроль ; объявление законов недействительными ; — рассмотрение жалоб граждан , групп и ли ассоциаций на нарушение конституционных пр ав законодательством или обыкновением правоприме нительной практики ; — проверка конституционности р еферендума . Кроме того , в компетенцию конституционног о суда может входить : — рассмотрение жалоб по поводу выбор ов в органы народного представительства ; — “защита конституции” (рассмотрение ж алоб по поводу неконституционности действий г осударственных орг анов , отстранение от до лжности высших должностных лиц государства за нарушения конституции , установление антиконститу ционного характера поли тических партий , прин ятие решений , обязывающих законодателя или вы сшие судебные органы устранить нарушения конс тит у ции либо издать акты , обеспечи вающие реализацию конституционных прав и своб од ); — авторитетное толкование закона и к валификация норм между - народного права в плане их соответствия конституции ; — иные “нетипичные” процедуры . Наибольший интерес в компе тенции конституционных судов представляют контроль за конституционностью законов и рассмотрение ин дивидуальных жалоб на нарушение конституционных прав — как наиболее соответствующие при роде конституционной юрисдикции. Предварительный контроль обладает тем преимуществом , что позволяет выяснить с порные конституционно-правовые вопросы на самой ранней стадии законодательного регулирования , е ще до вступления закона в силу . Он так же способствует стабильности , устраняет проблему отмены подзаконных актов в случае последующего признания закона ничтожным с момента его принятия . Он не вредит ав торитету законодателя в той мере , в которо й это возможно при последующем контроле. В то же время у предварительного контроля есть существенный недостаток . Сложност ь современног о законодательства , особенно относящегося к социально-экономической сфере , край не затрудняет выяснение его конституционности до тех пор , пока нет данных о практ ике его применения и толкования судами и органами управления . К тому же социально- экономические условия , с учетом которы х был принят закон , впоследствии могут изм ениться настолько , что в новых условиях см ысл отдельных норм может уже противоречить смыслу конституции . С этой точки зрения более предпочтит ельным . оказывается абстрактный последующий к онтроль (хотя во Франции и Греции такой контроль невозможен ). В федеративном государстве абстрактный по следующий кон - троль может быть весьма эф фективным средством защиты конституционной компе тенции субъектов федерации от ее нарушения федеральным законо дательством и наоборот — средством защиты федеральной компетенции ". Ибо невозможно строго разграничить компетенци ю по всем вопросам , всегда остаются сферы совместной компетенции . И законы , кажущиеся принятыми с соблюдением компетенции , в проц ессе их приме н ения могут не т олько стать причиной спора федерации и ее субъектов , но и просто обнаружить свою неконституционность . Особый вопрос — о применении абстрак тного последующего контроля в условиях конст итуционой реформы к законодательству , которое считается действующим , поскольку оно не противоречит новой конституции . Здесь следует исходить из того , что , с одной стороны , прерогатива конституционного суда объявлять зако ны недействительными в определенном смысле сл ужит формой защиты верховенства действующей з а к онодательной власти в противоположн ость такому положению , когда любой суд мож ет объявить закон ничтожным (“централизованная” и “децентрализованная” конституционная юрисдикция ). Но , с другой стороны , речь идет о законах , которые были приняты в иной , возм ож н о , в принципиально иной социаль но-исторической ситуации , причем законодателем , не связанным ныне действующей конституцией . Поэ тому нет необходимости считать , что установле ние недействительности таких законов относится к исключительной компетенции конст и туционного суда . В Германии , Австрии , Италии , Испании , Бе льгии и Турции , а ныне и в России правоприменительные органы обладают правом возбу ждать в конституционном суде процедуру конкре тного контроля . Условием обращения в конститу ционный суд здесь , как пр авило , призна ется такое положение , когда правоприменительный орган (обычно это суд ) приходит к выводу о неконституционности закона , который он должен применить . В таком случае суд долже н приостановить производство по делу и до ждаться соответствующего реше н ия конс титуционного суда . Приостановление рассмотрения д ела и обращение суда в конституционный су д возможны либо в силу должностных обязан ностей судьи , либо только на основании ход атайства одной из сторон процесса . Такая процедура , соответствующая “центра лизованной” конституционной юрисдикции , предп олагает , что в компетенцию обычного суда в ходит и толкование конституции , и проверка конституционности тех законов , которые суд применяет . Но в то же время суд не вправе сам объявить закон ничтожным . Такое прав о мочие принадлежит лишь одно й , особой судебной инстанции , что позволяет избежать разного толкования одной и той же нормы конституции или закона в реше ниях разных судов первой инстанции , а реше ния конституционного суда приобретают силу об щеобязательных акто в толкования права . Напротив , в Швейцарии и Греции процеду ра конкретного контроля ближе к “децентрализ ованной” модели конституционной юрисдикции , когда и правом проверки конституционности , и пр авом объявления закона недействительным пользуют ся суды все х инстанций и специализаци й . Но наибольший интерес представляет модель смешанного типа , действующая в Португалии . В соответствии со ст . 207 португальской Консти туции , суд не обязан ставить перед Констит уционным судом вопрос о конституционности той нормы , о тносительно которой у н его возникли сомнения ; суд просто не приме няет закон , противоречащий конституционным принци пам и положениям ; в свою очередь , судебные решения , принятые ввиду признания соответств ующего закона антиконституционным могут быть оспорены в конституционном суде на предмет правомерности признания закона антикон ституционным. Видимо , проще всего объяснить этот португальский вариант конкретно-исторически — тр адицией судебного контроля в стране и нео бходимостью быстро привести систему законода тельства в соответствие с конституцией после реформ 1974 — 1976 гг . Вместе с тем очевидно , что этот вариант вполне соответству ет вышеизложенным соображениям о роли общей юстиции в процессе формирования конституцион ного правопорядка. И в заключение — о про блем ах рассмотрения индивидуальных жалоб на наруш ения конституционных прав . Конституционные права гражданина реальны лишь постольку , поскольку он может защитить их в суде . Конечно , может быть достаточно обратиться за защи той и в обычный суд , но возможност ь обращения в суд , специально созданный для защиты конституционных прав , принципиаль но поднимает уровень защищенности таких прав . Эти аргументы очевидны . Но столь же очевидно , что , для того чтобы рассматривать по существу все жалобы граждан , считающих , что их конституционные права нарушены непосредственно законами или актами применен ия законов , понадобится примерно столько же конституционных судов , сколько существует право применительных органов . Во всех странах , где допускаются индивидуальные конституционн ы е жалобы , конституционные суды не в состоянии справиться с обилием таких дел , и это несмотря на то , что , как прави ло , более 90% жалоб не принимается к рассмотр ению . Так , известно , что немецкий Федеральный конституционный суд порой рассматривает жалобы на н арушение прав в ходе пр едварительного следствия не только после того , как закончились и следствие , и суд , а после того , как гражданин , жаловавшийся н а предварительное следствие , уже давно отбыл свой срок наказания. Но все это никоим образом нельзя расцени вать как доводы против предоста вления гражданину права обращаться в конститу ционный суд . Практика в Австрии , Бельгии , В енгрии , Германии и других странах , в котор ых допускается обращение в конституционный су д с индивидуальной жалобой , показала , что это пра в о , как никакое другое , способствует формированию у граждан уверенности в том , что они живут в обществе , в котором проводится режим господства права , а такая уверенность — самый надежный фундамент демократического конституционного государс тва ". Если гражда н е уверены в т ом , что по поводу своих прав они могут вступить в спор даже с законодателем , они добиваются защиты своих прав всеми законными способами и во всех случаях их нарушения . Граждане свободны и защищены в правовом государстве постольку , поскольку э т о государство судей .