Модернизация и глобализация

Модернизация и глобализация Переходный период Современный мир находится в ситуации, которую можно уподобить состоянию средневековой Европы при ее переходе в совре менность. Сходство состоит в том, что люди и там, и здесь оказались в радик ально меняющемся мире. С позиций сегодняшнего дня можно указать направл енность изменений Европы позднего Cредневековья и признать их неизбежн ыми. Но средневековый человек был растерян перед безвозвратно уходящим прошлым, разрушаемым настоящим и неясным будущим. Люди действительно по хожи сейчас и не только в нашей стране, как поначалу казалось, но и в мире, н а человека Средневековья, который попал в обстоятельства коренной соци альной трансформации. Он еще не знал ее направленности, ибо переход к чем у-то определенному мог не произойти. Он оказался в разрушенном обществе и мог думать, что ему так всегда придется жить. Он мог мечтать о том, чтобы в ернуться назад, и он мог предполагать, что "так жить нельзя" и что общество придет в новое, приемлемое или даже лучшее состояние. Попытка вжиться в м ир средневекового человека в период перехода к Новому времени, осуществ ленная многими исследователями, приводила их к сопереживанию людям, кот орым приходилось видеть прежде всего трагические разрушения. При ретро спективном анализе выясняется также, что судьба современного Запада во все не была гарантирована Европе. Источники того времени показывают, что , хотя переход из одного состояния в другое не был мгновенным, он был слишк ом радикальным, переворачивал мышление, ценности, убеждения, менял карти ну мира девитализировал ее, делал ее механической, а людей атомарными. Эт о был великий переход, он сформировал Запад в его современном виде и откр ыл новый путь для человечества. Но повсюду этот путь сопровождался жертв ами. Средневековых людей подстерегало множество опасностей и соблазно в. В блестящем исследовании начал западной модернизации Л. М. Косырева пи сала: "Известно, что в любую переходную эпоху рядом с конструктивным нача лом всегда существует разрушительное нигилистическое. Таковыми мирово ззрениями в XVI XVII вв. (даже на столь позднем этапе. В.Ф.) являлись, например, ске птицизм и аристипповский гедонизм (с его "все дозволено", "лови миг наслажд ения"). Последний был помехой на пути конструирования нового типа субъек тивности, ибо формировал "плывущее" фрагментарное сознание, безответств енность, был принципиально чужд идеалу последовательности и твердости, выдвигавшемуся реформационными учениями. Аристипповский гедонизм XVI XVII в в. дал мало конструктивного, отвергая "старую" (средневековую) деятельнос ть "по привычке", жизнь в привычном русле, он также санкционировал жизнь "п о течению", но уже подчиненную не диктату внешних социальных требований и "приличий", а прихотям собственных эгоистических желаний человека"1. Таким образом, эволюция Запада в направлении к современности была резул ьтатом стечения обстоятельств, последовательного воздействия Ренесса нса, Реформации и Просвещения, победы их принципов, которая могла и не сос тояться. Этот опыт учит нас ни о чем не говорить как о неизбежном и относит ься к будущему как содержащему множество вариантов развития. Глобализация Сегодня, с одной стороны, развивается процесс м одернизации отдельных незападных обществ, стремящихся перенять западн ые институты и достичь западного уровня производительности и жизни, а с другой процесс глобализации. Термин "глобализация" возник, когда нужно б ыло характеризовать начинающийся распад Вестфальской системы наций-го сударств под влиянием транснациональных экономических и информационн ых связей. Сам процесс глобализации более стар и характеризуется усилен ием единства человечества. Подчеркнем, что глобализация это не нечто жел ательное, а совершенно реальный процесс, новейшие тенденции которого яв ляются продолжением более старых прогресса, модернизации, становления всемирной цивилизации и пр. Постиндустриальные страны получают огромное преимущество в этом проце ссе, отрываясь от остального мира. Как показано в докладе ООН за 1999 г. "Глоба лизация с человеческим лицом", контраст между развитыми и развивающимис я странами усиливается, рост "четвертого" мира становится чрезвычайным. Разрыв в доходах между пятью богатейшими и пятью беднейшими странами со ставлял 30:1 в 1960 г., 60:1 в 1990 г., 74:1 в 1997 г. В конце ХХ в. на 20% мирового населения богатейши х стран приходилось 86% мирового валового продукта, а на низшую пятую часть - лишь 1%2. Поскольку экономический прогресс определяется инновациями, богатеют б огатые страны. Глобализация сузила национальные возможности влиять на экономику. Этот вызов поставил под вопрос возможности построения социа льного государства в развивающихся странах. Только десять незападных с тран Китай, Япония, Индия, Бразилия, Турция, Польша и некоторые другие счит аются сегодня вошедшими в глобальную экономику. Среди них нет России. В н ее нельзя войти, имея главным образом сырье или продукты его первичной и ндустриальной переработки. Приходится сразу признать, что чрезвычайный отрыв постиндустриальных стран от остального мира, с одной стороны, характеризует их преимущества , но, с другой, не позволяет им быть спокойными в отношении терроризма и кр иминализации, наркотиков, ВИЧ-инфекции, экологических проблем в мире, лю мпенизации части своего населения и растущего притока иммигрантов (вын ужденных покидать привычные места из-за неразвитости экономики, эпидем ий и войн), социального неравенства в мире и в своих странах, коренной пере стройки собственных обществ, исламского радикализма и неудач в реформи ровании посткоммунистических стран. Отрыв постиндустриальных стран от других и будущая расколотость их собственных обществ, где значимость вы сокоинтеллектуального труда выдающихся инноваторов и теоретиков сдел ает "избыточным" для производства (правда, не для потребления) остальное н аселение, создает для них немалые опасности. Среди них анархия и хаос. Кро ме того, высокая развитость Запада не явилась препятствием для бомбарди ровки Косово (сегодня признанной на Западе ошибочной) и не устраняет про чих ошибок, связанных с "высокомерием силы" и попытками принуждения к соб людению прав человека, международному порядку или миру. Растет сопротив ление глобализации со стороны тех, чей культурный код не позволяет приня ть индивидуализм и противопоставляет глобализации свои формы солидарн ости на не удовлетворяющих Запад, и прежде всего США, условиях. В плане будущего предпочтительнее быть ни гиперглобалистами или скепт иками, а трансформационалистами, если следовать типологии Д. Хелда и его соавторов3, т. е. признать переходный характер эпохи. Желательно заранее п ризнать возможную нелинейность социальных процессов, не исключающую в незапный слом тенденций в точках бифуркации, настроиться на сценарный л ад. Сошлемся на позднего И. Валлерстайна, который выражает опасение отно сительно устойчивости любого тренда в переходную эпоху4. Переходность н е означает, что люди просто пока не понимают ситуацию, а означает прежде в сего то, что ситуация может измениться, что она нелинейна, всегда чревата какими-то новыми возможностями. И это надо иметь в виду в дискуссиях о гло бализации. В сущности, появление неких универсальных исторических единиц имело ме сто всегда, а не только в связи с процессами, которые сегодня стали называ ть глобализацией. И капитализм, и Вестфальская система, которая сделала национальное государство мировым институтом, и Филадельфийская систем а, которая сделала демократию мировым институтом, это все вехи на пути гл обализации, установления общности человечества. Но ключевые точки своб одная торговля, революции в технике, информатизация, чрезвычайное сниже ние таможенных барьеров (60% до Второй мировой войны, сейчас - 5-6%), потеря наци ональной валютой своего "патриотизма", победа капитала над национальным и интересами. Если сталь в Череповце плавится плохо, туда придут турецки е или китайские заводы. Распад коммунизма был еще одним шагом по пути гло бализации, вследствие которого исчезли закрытые для капитала и информа ции зоны. Однако возникший здесь капитализм совершенно не похож на запад ный. Как показал М. Вебер, западный капитализм отличается от незападного в странах, где капитал может приобретаться на основе грабежа, войны, обма на и пр., тем, что он основан на труде и этике предпринимательства. Отделен ие западного капитализма, основанного на труде и морали, от незападного составляет суть модернизационных идей М. Вебера. Он отмечает: "Повсемест ное господство абсолютной беззастенчивости и своекорыстия в деле добы вания денег было специфической характерной чертой именно тех стран, кот орые по своему буржуазно-капиталистическому развитию являются "отстал ыми" по западноевропейским масштабам"5. Капиталистическая модернизация создает отлаженный спрос, производство не только ради насущных потребн остей, но и ради самого производства. Экономический мотив при капитализм е становится самоцелью, приходя в противоречие с традиционным стилем мы шления. М. Вебер пишет: "...человек по своей природе не склонен зарабатывать деньги, все больше и больше денег, он хочет просто жить, жить так, как он при вык, и зарабатывать столько, сколько необходимо для такой жизни. Повсюду, где современный капитализм пытался повысить "производительность" труд а путем увеличения его интенсивности, он наталкивался на этот лейтмотив докапиталистического отношения к труду, за которым скрывалось необыча йно упорное сопротивление, на это сопротивление капитализм продолжает наталкиваться по сей день, и тем сильнее, чем более отсталыми (с капиталис тической точки зрения) являются рабочие, с которыми ему приходится иметь дело"6. В процессе становления совре менного Запада создавались прежде всего политические и культурные усл овия, которые закрепляли трудовую мотивацию, берущую начало в протестан тской этике автономного индивида с его ответ ственной свободой, и государство, находящееся под конт ролем гражданского общества. Но вместе с тем ослабла цивилизующая мисси я капитала, его ответственность за создание цивилизованной социальной субстанции капиталистических обществ всего мира. Эта задача стала непо сильной для Запада. Поэтому когда в посткоммунистический период многие в России удивлялись, что при номинальном провозглашении модели "догоняю щей" модернизации идут противоположно направленные процессы и Запад пр инимает упрощенное ви_дение нашей реальности как противостояния комму нистов и демократов, мы не понимали, что Запад интересуется только глоба лизацией капитала, но вовсе не тем, чтобы способствовать созданию в Росс ии цивилизованной социальной субстанции. Прозелитический экспорт демо кратии (остатки Филадельфийской системы) не выражался в чем-либо реально осязаемом. Охватив целый посткоммунистический регион, капитализм в нем оказался целиком основанным на локальных традициях и творении множест ва диких, криминальных и квазикапиталистических форм социальной субст анции. Поэтому удовлетворенные функционированием капитала в России не могут понять тех, кого удручает разложение российской социальной ткани. Запад не озаботился всерьез перспективами российской демократии, а вся чески критикуемый недемократический Китай оказался в более выгодном э кономическом положении из-за стабильности, создающей гарантии капитал у. В этом следует видеть не "заговор" Запада против посткоммунистических стран, и в частности России, а стремление обеспечить условия собственног о существования. При таких обстоятельствах могут быть предложены разны е отечественные проекты развития России и выхода из кризиса, но вместе с тем остается опасность ее разложения и исчезновения с лица Земли. "Догоняющеe" развитие в условиях п остиндустриализма и глобализации Возникновение дикого капитализма в России 90-х гг. приводит к мысли, что при коммунизме Россия в большей степени следова ла "догоняющей" модели модернизации, чем в посткоммунистический период, но сегодня такая перспектива исчерпана. Оглядываясь на коммунизм, замет им, что нельзя оторвать собственную основу "реального социализма" от уси лий войти с его помощью в развитый мир, нельзя отождествлять ее с местной идентичностью, не распознав в ней инструмент модернизации и вхождения в мировую систему. Социализм как мировая система, втянувшая в себя многие народы, вместе с т ем являлся локальной. Но именно так "устроен" и капитализм. Как показал А. Ф урсов, капитализм тоже сочетает функции мировой системы с исторически к онкретной локальностью своего западноевропейского и североатлантиче ского существования и имеет в качестве центрального противоречие межд у субстанцией и функцией капитала7. То, что социализм образовывал всемир ный центр, отличает его от опыта индустриализма на основе собственной ид ентичности Юго-Восточной Азии, который является более локальным. Вместе с тем необходимо осознать, что даже возврат к прежней социалистической с истеме сегодня не мог бы дать ответа на новый вызов истории переход Запа да в постэкономическую, постиндустриальную, информационную, постсовре менную стадию. С таким трудом осуществленная индустриализация сегодня была бы признаком отсталости, мобилизационная идеология показала бы св ою исчерпанность люди устали, а потенциал инновационного развития было бы трудно реализовать из-за отсутствия средств. Поэтому коммунизм дейст вительно оказался адекватен периоду индустриального развития, именно этому этапу модернизации. Общей теоретической констатацией сегодняшнего дня является то, что ком мунизм погиб из-за неспособности ответить на вызов постиндустриальной эпохи в связи с политической и информационной закрытостью, государстве нным информационным контролем и отсутствием рынка. Однако снятие этих препон в посткоммунистический период не позволяет Р оссии ответить на вызов постиндустриального мира из-за экономической с лабости и нанесенного ею удара по науке. Если собственная индустриализация мыслилась как ответ на вызов индуст риальной эпохи в полном соответствии с "догоняющей" моделью, то ответ на в ызов постиндустриальной эпохи трактуется по-разному: в более оптимисти ческом варианте как обретение способности "догнать" постиндустриальны е страны посредством поддержки инноваций, в менее оптимистическом как п ереход к позднему индустриализму, т. е. как использование "догоняющей" мод ели с целью достижения предшествующей фазы западного развития. "Догоняю щая" модель, словно бумеранг, возвращается к нам, и это означает, что сегод ня перспектив для стран, не успевших стать постиндустриальными, нет. Отождествление индустриализма с модернизацией не совсем адекватно в а нализе опыта Юго-Восточной Азии: он действительно соответствует паради гме позднего индустриализма, но построенного в обход современности на о снове собственной идентичности, по модели японских социологов, отвергш их предшествующий либерализм периода американской оккупации. Это особ ое свойство умение использовать сохраненную идентичность и мешавшие р азвитию традиции (коллективность, религиозность) в интересах развития д елает более убедительной точку зрения, что рассмотренный процесс выход ит за пределы модернизационной теории (хотя не за пределы индустриализм а). И корни неустойчивости японского успеха не столько в индустриализме, сколько опять же в неадекватной социальной субстанции, попытке модерни зироваться, игнорируя социальную модернизацию. Противоречия между функционированием капитала и порожденной им социал ьной субстанцией при разных формах развития различны. Там, где капитал ф ункционировал, не затрагивая социальных субстанций, происходила колон изация. При вестернизации функция капитала сохранялась и происходило в мешательство в культуру, остальные сферы практически оставались неизм енными. "Догоняющая" модернизация была направлена на то, чтобы обеспечит ь капиталу адекватность всех субстанций, т. е. достичь институциональног о сходства с западными капиталистическими обществами, вырваться из нез ападного капитализма. Развитие на основе собственной идентичности, наб людаемое в Юго-Восточной Азии, сохраняет культуру, вносит изменения в др угие сферы для обеспечения активности капитала, но вместе с тем сохраняе т неадекватную (немодернизированную) социальную субстанцию. И, наконец, глобализация капитала делает его безразличным ко всем социал ьным субстанциям незападных обществ, останавливает Запад в попытках пр инять участие в определении их судьбы и предоставляет этим обществам са мим решать, куда и как им идти. Функции капитала в России будут такими же, к ак и во всем мире. Это неизбежно. Но нам выбирать, что произойдет с ее субст анциями и с ней самой, и этот выбор сегодня очень ограничен. В настоящее время универсальные формы легитимации модернизации отсутс твуют. Рационально-научная легитимация модернизации состояла в том, что бы воспринять некоторые образцы развития в качестве норм, моделей разви тия. "Догнать" можно было только в том случае, если модель развития, его обр азец были известны. Модернизационные теории это теории развития на осно ве смены идентичности. Процесс модернизации можно рассматривать как процесс создания институ тов и отношений, ценностей и норм, который требует предваряющего изменен ия идентичности людей модернизирующегося общества и завершается смено й их идентичности. Подобная цель прямо и явно ставится в модернизационны х теориях, а результат такого рода особенно хорошо просматривается при и зучении персональной модернизации. Постановка задачи смены идентичнос ти в модернизационных теориях это требование самоотождествления в тех новых рамках, которые соответствовали бы или, по крайней мере, не противо речили западным ценностям и социальным установлениям, которые предпол агают, что китаец и русский в своих оценках и действиях руководствуются теми же нормами, что и американец. Модернизационные теории не являются е динственными, объясняющими социальные трансформации. Пик их популярно сти пришелся на 60-е гг. ХХ в. период деколонизации, когда казалось, что прежн ие колониальные страны Азии, Африки и Латинской Америки, обретя свободу, смогут самостоятельно развиться по западному пути. Однако эти прогнозы не оправдались: несмотря на деколонизацию, модернизационные процессы п роходили в форме вестернизации, заимствования поверхностных слоев зап адной потребительской культуры, объем разрушений традиционного и преж него колониального порядка превосходил объем созидания нового. Тогда н а смену модернизационным идеям в теории и в практике пришли социалистич еские, ориентировавшие постколониальные народы на социалистическое ра звитие с опорой на опыт СССР. Наряду с ними и после них получили популярно сть постмодернизационные теории, объясняющие социальные трансформаци и. Казалось, модернизационные теории ушли в прошлое. Но они были реанимир ованы в странах бывшего коммунистического блока, где вновь была провозг лашена "догоняющая" модель модернизации. Одной из главных трудностей ее реализации явилась неясность того, какой стадии развития Запада пытает ся достичь огромный регион в своем "догоняющем" движении. Сказалась как н епомерная идеализация Запада после долгих лет его огульной критики, так и теоретическая неясность относительно этапов его развития. С экономической точки зрения модернизация это переход к капитализму за падного типа, обеспечение функций капитала и создание адекватной ему со циальной и политической среды. Поскольку функции капитала могут реализ овываться и до капитализма, и вне его, западная модернизация состояла в т ом, чтобы сделать общество, политику, культуру адекватными капиталистич ескому предпринимательству, т. е. она не сводилась к экономической модер низации. С культурологической точки з рения отношение незападного мира к западному есть центральная проблем а модернизации, существующая независимо от того, прилагаются ли конкрет н ые модернизационные усилия те ми или иными обществами. Современность выступает при этом как проблемат изация детрадицинализации8. В ходе последней может происходить как обра зование новых свойств, установлений и начал жизни, так и разрушение всех прежних начал. Эта проблема стоит перед каждым модернизирующимся общес твом и человеком, проходящим через индивидуальную модернизацию, и не каж дое из них, и не каждый персонально может превратить детрадицинализацию в созидательный процесс. Как видим, у России нет шанса войти в будущем в по стиндустриальную фазу, нет у нее и возможности отказаться от "догоняющей ", но неспособной "догнать" модернизации. Какова же перспектива? Необходим о указать на множественность вариантов соотношения модернизационных, постмодернизационных (постиндустриальных) процессов и даже множествен ность возможных форм глобализации. Данные модели и дополняющие их формы развитие посредством государственных рычагов; усовершенствованная мо дернизация, соединяющая партикуляризм и универсализм; постколониально е (зависимое) развитие; поиск особенных путей9 вступят в противоречие дру г с другом, но вместе с тем будут сосуществовать или даже дополнять друг д руга. Глобализация на макроуровне, не обеспечивающая цивилизованной су бстанции капитализма отдельных обществ, ведет к локализации развития и его путей в конкретных незападных странах при конечном стремлении войт и в число чемпионов развития, т. е. в глобальную экономику. Как уже отмечалось, сегодня Россия находит ся за пределами глобальной экономики. В нее входят лидеры мирового разви тия, сумевшие произвести технологически уникальный продукт на базе инф ормационных, научных и основанных на знаниях инноваций. Потенциально у к аждого общества есть шанс изобрести нечто, что будет высшим достижением человечества в данной области и выведет его в число монопольных произво дителей этого продукта. Но практически такая "прорывная" модернизация во зможна при полной перестройке инфраструктуры, образования и пр. Стать уч астником глобальной экономики невозможно посредством имитации, но вой ти в нее можно, имея хотя бы одно уникальное достижение, в котором заинтер есован мир (так вошел Таиланд со своими микрочипами). Таким образом, даже н е будучи частью постиндустриального мира, можно войти в него, создав хот я бы один необычный инновационный продукт, конкурентоспособный на миро вом рынке. Этот шанс стать чемпионом по одному виду спорта есть у многих, в том числе и у России. Валентина Гавриловна Федотова - доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник Институт а философии РАН.