Гендерные особенности этнической идентификации

Гендерные особенности этнической идентификации Этническая иден тичность складывается под воздействием целого ряда социокультурных фа кторов. Ее становление включает и специфические гендерные представлен ия. В настоящее время понятие “гендер” используется для обозначения соц иокультурного конструирования поведения, личностных качеств, идентичн ости индивида в зависимости от пола. По мнению современных исследовател ей, основания гендерной асимметрии весьма разноплановы: экономические, культурные, юридические, языковые1. Сделав их предметом своего анализа и широко используя эмпирические данные, авторы показывают, что гендер вов се не умозрительная схема, а отражение социальных реалий. Однако гендерн ая концепция еще не достаточно глубоко затронула проблему этнического самосознания. На сегодняшний день можно выделить два направления, в рамк ах которых представлены материалы исследований гендерной специфики эт нической идентификации. Во-первых, это описания примитивных обществ и, в о-вторых, исторический анализ эволюции гендерных ролей от ранних общест в к современным. И тот, и другой опыт обращения к данной проблематике имее т этнографический характер2. Чисто социологический подход к изучению эт ой темы еще не получил распространения и развития. Практически нет матер иалов о подобных исследованиях на примере современных обществ, и в частн ости современного российского общества. Данные, полученные в рамках исс ледования “Этническое самосознание как фактор поведения социальных гр упп” (проект N 93-03-04198, поддержан РГНФ), подтолкнули нас к более пристальному ра ссмотрению проблемы дифференциации процесса этнической идентификаци и в зависимости от пола. Однако гендерная проблематика не являлась центр альной задачей нашего исследования, поэтому сделанные нами выводы, нося т скорее пилотажный характер и могут рассматриваться в качестве гипоте з, требующих дальнейшего развертывания и проверки. Размышления и предварительные выводы, предлагаемые вн иманию в данной статье, основываются на качественном анализе материало в глубинных семейных интервью и анализе количественных данных анкетно го опроса татар и русских, проживающих в Ульяновской области. Для прояснения логики нашего анализа обозначим предпо сылку, ставшую отправным моментом в интерпретации полученных качестве нных данных. Современная культура характеризуется асимметрией гендерн ой социализации, которая отражает сексистские установки общества. На на ш взгляд, в рассмотрении гендерной специфики этнической идентификации правомерно исходить из признания существования в современном обществе значимых различий социальных ролей мужчины и женщины. Дифференциация п оловых ролей и стереотипов маскулинности и феминности не только отража ет и освещает связанные с половым диморфизмом и предположительно обусл овленные им индивидуальные различия в поведении и психике мужчин и женщ ин, но и порождает такие различия3. Сегодня вряд ли кто-либо станет отрицат ь эту реальность. Многие факты, подтверждающие социальное неравенство м ежду мужчинами и женщинами, лежат на поверхности и не требуют доказатель ств. В научной среде принято говорить о целой совокупности “объективных ” экономических, культурных и религиозных факторов, детерминировавших эти исторически сложившиеся социальные роли. Разделяя данный дискурс, х отелось бы в то же время подчеркнуть, что, являясь результатом развития о бщества, гендерные ролевые различия на сегодняшний день воспринимаютс я и транслируются не просто на уровне стереотипа, но, более того, на уровне норматива, требующего жесткого соответствия и подчинения ему. В задачи данного исследования не входило отдельное изу чение и определение современного содержания социальных гендерных роле й. Гендерная дифференциация поведенческих норм значительно варьирует в разных социальных и этнокультурных средах. Однако на базе собранного м атериала правомерно обозначить, как нам кажется, самые важные, с точки зр ения предмета исследования, смысловые и поведенческие поля, в которых ос уществляется социально одобряемая жизнедеятельность мужчины и женщин ы в современном российском обществе. Существующие поведенческие разли чия задаются нормативными представлениями и ролевыми ожиданиями конкр етного общества, и именно они определяют, как показывают результаты иссл едования, дифференциацию этнического самосознания мужчин и женщин. Соц иальная детерминированность мужского и женского поведенческого репер туара, распространенные модели брачного поведения существенно влияют на процесс идентификации личности, в том числе этнической. Тот вариант общественного реформирования, по которому движется сейчас наше общество, по-прежнему предполагает воспроизводст во традиционных гендерных ролей. Роль женщины издавна сводилась к обесп ечению внутреннего климата семьи, сохранению устойчивых семейных связ ей. О том, насколько успешно женщина справляется с этой задачей, всегда су дили по прочности и стабильности отношений внутри семьи. На наш взгляд, п онятие “дружная семья” как нельзя лучше отражает сущность идеально реа лизованной женской роли в традиционном ее смысле. Как показали материал ы интервью, и в русских, и в татарских семьях по-прежнему сохраняется имен но такой подход к оценке женщины - жены, матери. Результаты количественно го опроса также отражают эту тенденцию: в целом по выборке 29% респондентов категорично утверждают, что “место женщины дома”, не согласны с этим - 16%. Высказывания мужчин - участников исследования - позволи ли нам сделать вывод о том, что одной из важнейших функций мужчины в семье является установление внешних связей, обеспечение и, главное, ответстве нность за процесс “включения” семьи во внешний контекст. Последнее гара нтирует не только выживание и устойчивое существование, но и социальную значимость, своего рода оправдание существования этой семьи. Косвенно э то подтверждается результатами массового опроса. Так, например, среди жи телей русских сел космополитизм присущ больше мужчинам, чем женщинам (22% и 12% соответственно), мужчины чаще женщин ощущают свою близость, включеннос ть в такие макросообщества, как Россия, человечество в целом. Мощный фактор, который сегодня, во многом, усугубляет та кое распределение ролей и тем самым существенно задает границы и возмож ности этнической самоидентификации личности, - снижение коммуникативн ой активности населения. Участники интервью высказывали сожаление о бы лых временах, когда собирались “большие столы”, дружили семьями и ездили в гости даже в другие города. Теперь по чисто экономическим причинам мно гим семьям это недоступно, и люди ощущают недостаток общения даже с родс твенниками. Происходит искусственное ограничение межличностных конта ктов и, как следствие, уменьшение доли личного опыта общения с “другими” в процессе самоидентификации. Под давлением СМИ и политики, избытка внеш ней информации становится все сложнее говорить от своего имени. И в этой ситуации мужчины имеют некоторое преимущество перед женщинами, так как, как показывают интервью, у мужчин на сегодняшний день гораздо больше воз можностей для общения. Включенность в активную профессиональную деяте льность гарантирует им значительное расширение коммуникативного прос транства (командировки, встречи). Также еще живы “мужские компании”, выпо лняющие, в том числе, свою роль в формировании этнического “Я”. Женщина ещ е сильнее, чем прежде, изолирована в своей семье, в ближнем окружении. В си туации, с одной стороны, все более возрастающей вынужденной женской безр аботицы, а с другой, пропаганды и всяческого поощрения отказа от многоле тнего соревнования между мужчиной и женщиной, последняя все активнее “з агоняется” в лоно семьи. Следует оговориться, что под “семьей” в данном с лучае мы понимаем не только малую семью (родители и дети), но и большую сем ью, в которую включаются как родственники, так и ближайшее семейное окру жение (друзья, соседи, сослуживцы). Такое расширение границ понятия “семь я” играет принципиальную роль для описания особенностей этнического с ознания у женщин, как мы увидим это ниже. Второе важное заключение, к котор ому мы пришли на основе анализа интервью, - это приписывание мужчине роли источника нормы в семье. В ходе интервью прослеживается четкая линия вед ения разговора: женщина высказывает свое мнение, спорит, но последнее сл ово отдает мужчине, даже если она не согласна. Такая расстановка сил суще ствует независимо от национальности семьи. Однако важно также отметить, что эта установка проявляется чаще на уровне декларирования или стерео типа, но ее придерживаются и демонстрируют. Мужчина должен быть носителе м нормативной системы. А женщине следует быть исполнителем, реализаторо м, воплотителем этих нормативных требований в повседневную жизнь семьи. Эти две позиции во многом предопределяют линии восприя тия, мышления и поведения, связанные с самоидентификацией мужчины и женщ ины, в том числе и этнической идентификации. Переходя собственно к предмету нашей статьи, заметим, чт о далее мы будем говорить лишь об акцентах в особенностях проявления этн ического самосознания у мужчин и женщин. Полностью признавая действие у ниверсальных, то есть не зависящих от пола человека механизмов идентифи кации этничности, а также принимая во внимание уже описанные на сегодняш ний день в научной литературе определенные ее составляющие, формы и кана лы проявления, мы сознательно заостряем внимание на преобладании одних факторов идентификации у мужчины и других - у женщины. Факторы идентифик ации Для того чтобы человеку ощутить свою национальность, на пример, признать себя русским, надо иметь рядом с собой хотя бы одного нер усского. Мужчина, как мы показали выше, имеет значительно больше возможн остей столкновения с “другими”, чем женщина. А следовательно, обладает б ольшими возможностями идентификации, у него больше модификаций, больша я сложность процесса этнического самосознания. Мужчина в процессе поиска основания для самоидентифик ации постоянно соотносит вопрос своей этнической принадлежности с вне шними критериями, оценками, мнениями, внешним опытом. У мужчины личностн ое восприятие всегда опосредуется через других. Оно присутствует, но в к ачестве инструмента восприятия всегда используется “другой”: чужой оп ыт, другое мнение, привнесенное знание. Типичны такие высказывания как: “ Если этот вопрос рассматривать шире, то в печати часто говорят...”, “Недавн о по телевизору показывали...”, “Я часто слышу разговоры между людьми...” и т. д. Это проявляется как на уровне декларирования, так и в процессе оценки, н апример, национальных конфликтов, других государств и так далее. “Другим ” здесь может быть все, что выступает у мужчины инструментом для обоснов ания своего личного мнения. Таким образом, в качестве способа этнической идентифик ации, характерного для мужчин, можно назвать “сравнение”. Это и сравнени е с другими народами, другими государствами, другими религиями, другими традициями, другими семьями. “Я чувствую: чем больше национальностей на нашей земле, в будущем это чревато. Для этого не надо быть оракулом, достат очно посмотреть на Югославию и другие многонациональные государства. В от к чему приводит эта многонациональность. Люди начинают жить тесно, а ж изнь-то у нас тяжелая, трудная, неорганизованная политически, особенно в нашем государстве” (татарин). Иными словами, мужчине для осознания своей этнической принадлежности необходимо постоянно устанавливать более д линные связи, дальние дистанции. Возможно, с этим связан преобладающий у мужчины выход на некий общий, не абстрактный, но другой уровень обсуждения и отношения, по зволяющий избежать личной соотнесенности к проблеме. В частности, мужчи ны охотно обращаются к обсуждению политических проблем, даже в тех случа ях, когда вопрос напрямую не касается политики, тем самым переводя разго вор в сферу безличного. “ Интервьюер: Чем, на Ваш взгляд, русские от личаются от татар? Опишите особенности, отличия. Респондент: Конечно, в современной политике обидно то, ч то современные политики создали искусственно национальную вражду. И то, что это в России еще не чувствуется, но уже в окраинах, в Средней Азии, на Ка вказе это уже превратилось в бедствие. Искусственно создали, что обидно” (русский). Женщине для осознания своей этничности не требуется до полнительных внешних средств, критериев, мнений. Этот процесс в большей степени носит внутренний, а точнее, внутрисемейный характер. Идентифика ция женщины со своей этничностью осуществляется на очень короткой дист анции, на основе очень тесных связей. Это своего рода “внутренняя работа ”, которая базируется на осознании, ощущении и представлении о своей сем ье, на опыте межличностного общения, на своем понятии “традиции” и оценк е ее роли и смысла в жизни человека, а также на личном отношении к религии. У женщины восприятие своей нации и своей принадлежност и концентрируется на очень конкретном, фактологическом, земном уровне. Ж енщина идентифицирует себя на основе осязаемых моментов: общение, семья , быт. Если она и выходит на уровень “мужского мышления”, то это происходит только как дополнение, только как плюс к тому, что для нее более важно. А бо лее важно: связь поколений, быт, общение, семья, личный опыт. Именно на этих основаниях делаются основные выводы и обоснования своих позиций. Поэтому естественно, что для женщины в обсуждении вопро сов национальности, традиций и религии характерен бытовой язык. Они скло нны оценивать ситуацию на микроуровне, то есть в поле зрения обычно вход ит только ближайшее окружение: родственники, семья, ближайшее соседство . “Как только начались эти события все национальные, настолько было стра нно, настолько было дико... Вот первый подъезд: и еврейская семья, и казахск ая семья, и татары, и узкоглазые, и желтокожие, кого только не было. Собирал ись вместе у кого-то, большой стол, все так дружно жили, просто удивительно , что стали вот так вот делиться” (русская). То есть женщина склонна замыка ть круг: обсуждая проблему, женщина приближает ее к себе, доверяя личному восприятию и не пытаясь выходить на макроуровень анализа проблемы. У мужчины непосредственно личность отдельного человек а уходит из поля проблемы. Мужчина тоже может говорить о личном опыте, ссы латься на конкретные примеры из жизни, но этого личного опыта в такой сте пени, как для женщины, для мужчины не достаточно, чтобы идентифицировать себя, вообще оценивать происходящее. Этническая идентификация у мужчин тесно связана с соот несением себя с такими макроуровневыми понятиями как государство, обще ство, нация, политика: “Такая проблема (национальная - К.Н.) существует в наш ем обществе”. В высказываниях мужчин доминируют формальные, государств енные критерии оценки. Поэтому, на наш взгляд, один из факторов идентифик ации у мужчины связан с вопросами защиты, с необходимостью отстаивания, преодоления противостояния и осознания себя через противостояние, чер ез столкновение позиций и борьбу. В процессе самоопределения у женщин эт от фактор практически не выражен. Проблема противостояния мнений, образ а мышления, взглядов и традиций касается не только соотнесения и оценки конфликтных ситуаций (хотя межнациональные конфликты являются “идеаль ным” условием для осознания границ между “мы” и “они”). Речь не всегда иде т об острых конфликтах. Для мужчины данная тема начинает “работать” уже на уровне простого провозглашения, декларирования необходимости защит ы, отстаивания позиций и ценностей своей нации как своих личных интересо в. Особенно остро действие этого фактора проявляется у русских мужчин. “ Я живу в России, в Российском государстве, со мной кто-то борется за сувере нитет. Россия - это моя страна. Я доволен. А почувствовал национальный вопр ос, когда начали воевать. Баку, Тбилиси, Вильнюс, Чечня. Я почувствовал, что я русский. Я осознал, что я - русский. Не просто гражданин РСФСР, а именно это й национальности. Раньше я был гражданином этой страны, мне было все равн о” (русский). Мужчина как защитник, мужчина как ответственный за сохранен ие, за выживание, пусть даже на чисто теоретическом уровне, не подкреплен ном никакими практическими шагами в осуществлении самого “сохранения” . Причем если мужчина говорит о вопросах этничности в контексте государс тва или нации, то преобладает мажорный тон, когда же речь заходит об этих ж е вопросах в рамках каждодневного общения, то на первый план выходят нег ативные высказывания. Приведенный отрывок также является показательны м в качестве проявления националистических настроений русских мужчин: налицо отождествление своей национальности с государственностью. Подо бные высказывания говорят о том, что у мужчин, считающих себя русскими, эт ническая идентификация во многом базируется на утверждении своих прав в Российском государстве как прав русского человека в своей стране. В то время как у русских мужчин националистические наст роения охватывают вопросы политики и государственности, у русских женщ ин проявляющийся национализм тоже имеет бытовой характер: “В вопросах б рака стала важна национальность”, “Иной раз язык сломаешь все их имени п роизносить, все эти Айраты, Майраты, Ренаты. Все и не запомнишь. Поэтому мы вынуждены говорить об этом, поскольку это наша жизнь” (русская). Для мужчины большую роль, нежели для женщин, играют карь ерные вопросы, достиженческая функция, причем в таких сферах, которые вы ходят за рамки семьи. В СССР долгое время графа “национальность” играла не последнюю роль в возможности и успешности карьеры для человека. “Когд а я получал паспорт, у меня было написано “русский”, я гордился” (русский м ужчина). Сегодня личный опыт, а чаще историческая память об этих временах, поддерживает в сознании русских мужчин прагматическую значимость свое й нации. Отсюда важный момент, без чего невозможно признание мужчиной св оей этнической идентификации, - постоянный поиск и нахождение основания для гордости своей нацией. “Я доволен, что я русский. Я бы не сказал, что как ая-то гордость, просто потому, что это - Россия, я живу в своем государстве”. Гордость как признание значимости, позиции, роли. Гордость как изначальн о позитивный момент, дающий право гордиться своей нацией, становится выр ажением достоинства и превосходства, так необходимого в конкурентной с реде. Гордость - важное основание в формировании позитивного образа свое й нации как сплоченной группы. “Я горжусь своей нацией, что я татарин. Я на хожу в книгах, что мы, татары, - люди трудолюбивые. Живем среди русских, друз ья у нас русские есть” (татарин). Следует отметить еще одну особенность процесса опреде ления своей нации у мужчин. Говоря “Я - русский” или “Я - татарин”, мужчина в ыражает крайнюю форму своей уверенности в праве так сказать. Это сопряга ется с полным осознанием своего права на подобное утверждение и говорит о наличии гордости и позитивной оценки своей национальной общности. Есл и у человека есть какие-то сомнения, неуверенность или неловкость и стес нение (в данном случае спектр чувств очень широк), на поверхность выходит масса различных обстоятельств, причин оправдательного характера, сним ающих этот диссонанс, и респонденты прибегают к понятию “россиянин”, кот орое на данный момент является своего рода “выходом” из проблемной ситу ации самоопределения. Женщинами вопросы гордости за свою нацию не поднимаютс я в принципе, им этого не нужно, они не чувствуют потребности в подобном по дкреплении своего мнения. Однако то, что женщина не гордится, не означает ее отрицательного отношения к своей национальности. А мужчина же, если е му недостаточно оснований для гордости, испытывает дискомфорт, восприн имает ситуацию как негативную для себя. “ Интервьюер: Вы гордитесь тем, что Вы русс кий? Респондент: Когда-то было, когда был молод. Но я разочаров ался в нашем российском государстве, но я все равно считаю себя россияни ном... Наш народ отстал, живет не так, как хотелось бы, как должен, живя на бог атой земле... Возьмем Западную Европу, они живут лучше. Ну какая же у меня бу дет гордость, если они на худшей земле живут лучше?” (русский). С описанными выше факторами идентификации тесно связа ны различия в характере восприятия мужчинами и женщинами себя, окружающ их, своей и других наций. Оценка окружения тесно связана с разноуровнево стью восприятия нации, народа и с общим отношением к этим понятиям. Женщи на склонна видеть вокруг себя людей своей нации, даже в ситуации явного п реобладания представителей других национальностей, то есть женщина оц енивает других так же, как себя, отождествляя себя и других, она пропускае т через себя все окружающее. Возможно, это связано с тем, что женщина в бол ьшинстве случаев общается в довольно узком кругу, где своя языковая сред а, свои устоявшиеся модели общения и поведения, одна религия и традиции. Э та замкнутость, а подчас и объективно сложившаяся ограниченность общен ия неизбежно ведет к тому, что женщины стремятся к мононациональному общ ению, т.е. русская с русской, а татарка с татаркой. Религиозность мужчин и женщин Результаты интервью и анкетного опроса свидетельствую т о том, что в представлении людей понятия “этничность” и “религиозность ” не просто тесно связаны, но и взаимообусловлены. В частности, 58% опрошенн ых утверждают, что “русский должен быть православным”, 65% -“татарин должен быть мусульманином”. Однако, на наш взгляд, нельзя установить однозначн ые причинно-следственные отношения между этими понятиями, что определя ет что: этничность религиозную принадлежность или религия этническую п ринадлежность. Полученные данные позволяют сделать предположение, что люди легче оперируют понятием “религия”, на сегодняшний день оно ближе и содержательно полнее. Поэтому религия и различные аспекты личной религ иозности были неотъемлимыми элементами в обсуждении проблемы этническ ой идентичности, многие выводы по вопросам этничности делались именно н а основе их соотнесения с религией. Как показали результаты анкетного опроса, для женщин ве ра является существенно более мощным фактором этнической идентификаци и. На вопрос: “Почему Вы относите себя к русским?” ответили: “вера” по выбо рке “русское село” - 81% женщин и 55% мужчин, по выборке “русский город” - 70% женщи н и 44% мужчин. Нам представляется, что рассмотрение различий в отноше нии мужчин и женщин к религии и оценке ее роли в жизни человека открывает новые перспективы анализа гендерной специфики этнической идентификац ии. Но так как предметом нашего изучения является этническое, а не религи озное самосознание, религию мы рассматриваем только в контексте этой пр облемы, не перемещая акцентов. Сегодня происходят глобальные социальные процессы, и, н есмотря на то, что у мужчин в религии по-прежнему есть определенные приви легии, обеспечивающие выгодность быть “внутри религии”, происходит сме щение в распределении функций по передаче и обеспечению религиозности. На основе данных исследования, можно утверждать, что: 1) мужчины обладают большей сложностью восприятия и отно шения к религии, чем женщины; 2) мужчины постепенно теряют свою первоначальную функци ю стержня религии в семье и обществе, сегодня женщины становятся не толь ко центром религии в семье, но и ее главным носителем; 3) у мужчин и женщин наблюдается различная акцентуация р елигиозного чувства и религиозного поведения. Последнее более ярко выр ажено у женщин. Рассмотрим подробнее эти положения. Как мы отмечали выше, в восприятии женщиной своей этничн ости не последнюю роль играет прагматический аспект. Подобное отношени е распространяется и на религию. Женщина рассматривает ценность и смысл религии, прежде всего, с точки зрения ее влияния на жизнь дома, семьи, рода. У женщины своег о рода “семейно-безличное” отношение к религии, т.к. контекст для обсужде ния темы религии задается такими понятиями, как “семья”, “родственники” , “воспитание”. Женщина чаще не склонна говорить о вере и религии по отнош ению к себе лично. Для нее характерны высказывания во множественном числ е, без личной включенности: “Мы это сделали”, “Насчет религии у них это оче нь развито”. Положение женщины в религии базируется на нормах тради ции, которые заставляют ее “соответствовать”. Вместе с тем, женская рели гиозность “обрядна” и постоянно демонстрирует тесную связь традиции и веры, для женщины традиция наполнена внутренним содержанием и смыслом: “ Мы внутренне пришли к тому, что у нас не то что вера и полное соблюдение об рядов, у меня ощущение, что я верю” (татарка). Однако важнейшим моментом в с облюдении традиций остается их инструментальная роль в объединении и б лагополучии семьи. Женщина принимает и транслирует обрядность и традиц ионализм на уровне своего дома и семьи. “Если человек другой национально сти, к нему другое отношение в плане того, что у него могут быть другие тра диции, другие взгляды... Свои традиции у каждой национальности, и будет ли воспринят мой ребенок в той национальности так, как надо? Будет ли он счас тлив?” Таким образом, различие в традициях женщиной рассматривается как основание для существования особенностей межличностного взаимодейст вия у народов, и как следствие, проблема традиций и их роли в процессе этни ческого самоопределения у женщины переносится на бытовой уровень семе йных отношений, трансформируется в проблему поддержания прочных внутр исемейных связей. Возможно, такой характер связи “Я – Религия” возникает из-за различия значимости религии для мужчины и женщины. Для женщины вер а и религия - это в большей степени некая схема поведения и жизни в целом. Э та схема наполняется благодаря наличию определенных комплексов обрядо в, правил, и самое главное для женщины - вписаться в эти правила. Для женщин ы важно ощущать себя частью целого, быть “принятой своими” и “быть среди своих”, поэтому приверженность обрядам и традициям становится своего р ода инструментом, помогающим женщинам устанавливать равноправные отно шения с родственниками, быть полноценным членом родственного клана, и ши ре - своего народа в целом: “Пусть мы будем как все, раз все, так все, русские люди... Это часть нашей культуры... Если наш народ через эти обычаи привык об щаться, то да, мы тоже это принимаем. С Богом можно просто говорить, он и так поймет, но наш народ издавна так общался, носил крестик, молился, крестилс я, ходил в церковь” (русская). На вопрос, считаете ли Вы себя верующей, для женщин типич ен ответ о том, что она ходит в церковь, придерживается религиозных обряд ов, молится, и как следствие этого - ответ “да”. Это подтверждается результ атами анкетного опроса. В ответах на вопрос: “Какого человека можно назв ать мусульманином (православным христианином)?” статистически значимы е расхождения у мужчин и женщин были обнаружены по следующим параметрам : “выполняет религиозные обряды” (сельские татары: 36% мужчин, 49% женщин), “отм ечает религиозные праздники” (городские татары: 9% мужчин, 23% женщин), “молит ся” (городские татары: 10% мужчин, 25% женщин; городские русские: 8% мужчин, 22% женщ ин). Однако женщина не только предъявляет более высокие требования к рел игиозному человеку по вышеназванным параметрам, но и реализует их в свое м религиозном поведении намного активнее мужчин. Приведем данные по зна чимым различиям у мужчин и женщин в этнотерриториальных группах. • Выполняют все религиозные обряды - сельские татары: женщины - 58%, мужчины - 26% - сельские русские: женщины - 37%, мужчины - 15% • Отмечают религиозные праздники - городские русские: женщины - 72%, мужчины - 52% • Молятся - городские русские: женщины - 38%, мужчины - 9% - сельские русские: женщины - 41%, мужчины - 11% • Ходят в церковь - городские русские: женщины - 27%, мужчины - 10% - сельские русские:женщины - 37%, мужчины - 9% То есть для женщины происходит отождествление права на звать себя верующей с выполнением определенного религиозного поведени я, для мужчины же этого не достаточно. Мужчина не считает соблюдение обря дов достаточным основанием для признания своей веры, он с осторожностью называет себя верующим. Наблюдается подчас сознательный отказ от тради ционного религиозного поведения. Мужчина говорит: “Я верю, в душе я верю” , - но крест не носит, в церковь не ходит, молитв не читает, то есть на бытовом уровне не соответствует формальным критериям верующего. На наш взгляд, о чень ярко выразил эту мысль один из участников интервью: “Я, пожалуй, не сч итаю себя верующим, хотя склонен к тому, что надо придерживаться традици й, которые существуют” (татарин). То есть у мужчин нет прямой увязки “тради ция – вера”, и хотя осознание свой этничности происходит в большей степ ени через традицию, чем посредством веры, традиция чаще является лишь фо рмой, и ее поддержание скорее пассивное, без дополнительной внутренней р аботы, как это имеет место у женщин. Это другие критерии веры, чем у женщин ы. Отсюда - повышенная требовательность к критериям, на основании которы х человек может отнести себя к верующим. Вероятно, этим объясняется стол ь существенные расхождения в ответах на вопрос: “Вы верующий человек?” Таблица 1. Вы верующий человек?в процентах от числа ответивших) Русские Татары Село Город Сел о Город Мужчины Женщины Мужчины Женщины Мужчины Женщины Мужчины Женщины Да 40 84 45 71 54 76 60 80 Нет 44 9 36 15 33 12 28 8 Трудно сказать 16 7 19 14 13 12 12 12 Для мужчины религия - это в некоторой степени рационализация жизни. Главную ценность религии и веры они видят не в преемственности традиций, как женщины, а в религиозной морали. С точк и зрения мужчины, религия служит, прежде всего, механизмом структурирова ния жизни человека, она определяет нормативные ориентиры. Поэтому среди мужчин распространено мнение о том, что связующим началом, включающим ре лигию в жизнь человека, является воспитание, а не традиция, как у женщин. “ Интервьюер: Вы верующий человек? Респондент: Меня не приучили... Если во мне это не привили, я не могу вот так сейчас надеть крестик и креститься... Чем отличается веру ющий человек от не верующего? Тем, что человек соблюдает все, что положено по Законам Божьим. Дело не в постах, а религиозная мораль, ее выполнять он должен” (русский). Таким образом, мужчины устанавливают прямую зависимос ть между религиозным воспитанием, верой и религиозным поведением. Как сл едствие такого подхода, актуальность и проблематизация связи религиоз ного воспитания и религиозного наказания. Если в рассуждениях женщин ре лигия ассоциируется, прежде всего, с праздником, чем-то светлым в жизни че ловека, то для мужчин характерна тема “религиозного греха”. То есть у муж чин преобладает некий негативный образ религии как жестко нормативной системы. Итак, мы рассмотрели факторы, определяющие специфику му жской и женской этнической идентификации, и основные ее характеристики проявления. Мы попытались доказать, что существуют гендерные различия в процессе этнического самосознания, однако, пока мы можем говорить тольк о о сложности качества, о его разных уровнях, а не о интенсивности этого ка чества. Список литер атуры Гендерные аспек ты социальной транформации / Под ред. М.М. Малышевой, Москва, 1996. Этнические стереотипы мужского и женского поведения / П од ред. А.К. Байбурина, И.С. Кона. Москва, 1994. Кон И.С. Введение в сексологию. Москва, Олимп, ИНФРА-М, 1999.