Априоризм Канта и современная наука

СОДЕРЖАНИЕ Введение 1. Вопрос о формах чувственного познания 2. Гносеологическая концепция Канта 3. Неокантианские т рактовки Кантовского априоризма 3.1. Априоризм эволюц ионной эпистемологии 3.2. Априоризм генети ческой эпистемологии. 4. Выводы Список использован ных источников: Введение Иммануил Кант является основател ем философского критицизма, представляющего главную поворотную точку в истории человеческой мысли, по отношению к которой (по мнению В.С. Соловь ёва [1]): “все развитие философии если не по содержанию, то по отношению мысл и к этому содержанию, должно быть разделено на два периода: докритически й (докантовский) и послекритический (послекантовский). Согласно его собс твенному сравнению (с Коперником) [2], Кант не открыл для ума новых миров, но поставил самый ум на такую точку зрения, с которой все прежнее представи лось ему в ином и более истинном виде. Настоящим философским открытием у чёного принято считать по тем временам абсолютно оригинальную постано вку основного вопроса философии - о том, каким образом мы можем познавать находящиеся вне нас и независимые от нас явления или вещи. Именно, соглас но Канту, наш ум может познавать предметы потому, что всё познаваемое в ни х создаётся самим умом, по присущим ему правилам или законам; другими сло вами, познание возможно потому, что мы познаём не вещи сами по себе, а их от ображение в нашем сознании, обусловленные не чем-либо внешним, а формами и категориями нашей собственной умственной деятельности. До Канта в философии признавалось, что чувственные качества предметов – цвета, звуки, запахи - обусловлены как таковые ощущающим; но от этих чувс твенных, или вторичных; качеств отличались первичные качества, или опред еления, как, например, протяжённость, субстанциальность, причинность, сч итавшиеся принадлежностью вещей самих по себе, независимо от познающег о субъекта. Кант первый показал, что и эти «первичные» определения обусл овлены познающим умом, но не в его эмпирических состояниях (как чувствен ные свойства), а его априорными или трансцендентальными актами, создающи ми предметы как таковые. К этой идее Кант приходит путём формального разбора того, что есть позна ние. Познание вообще состоит из суждений, т.е. из такого соединения двух предс тавлений, в котором одно служит предикатом (сказуемым) другого (А есть В). Н о если всякое познание состоит из суждений, то нельзя сказать, наоборот, ч то всякое суждение есть познание. Значение настоящего познания принадл ежит только таким суждениям, в которых связь субьекта и предиката: 1) предс тавляется всеобщей и необходимой и 2) полагает нечто новое, не содержащее ся в понятии субьекта, как его признак. Суждения, удовлетворяющие только одному из этих двух требований, но не отвечающие другому, не составляют п ознания в классическом смысле этого слова. Одному первому условию удовлетво ряют суждения аналитические (например, суждение «тело имеет протяженно сть» достоверно a priori лишь потому, что предикат протяженности уже содержится в понятии тела, а значит, ничего нового этим суждением не сооб щается). С другой стороны, одному второму суждению удовлетворяют суждени я синтетические a posteriori (например, о том, что температура в данной ко мнате 20 0 C ). Такие сужде ния сообщают нечто новое, т.к. численная величина температуры не может бы ть выведено аналитически из самого понятия о температуре. Однако, такие суждения выражают только единичные эмпирические факты, лишенные всеоб щего и необходимого значения, а поэтому не составляющие истинного позна ния. Таким образом, для образования такого вида познания (согласно Канту) остаётся последний вариант сужден ий – априорные синтетические суждения , т.е. такие, которые чтобы быть всеобщими и необходимыми должны бы ть априорными (как аналитические суждения), но в отличие от них сообщать н екоторую новую информацию (как синтетические суждения). Когда мы говорим, например, что сумма 789 и 567 есть 1356, мы a priori высказываем всеобщую и необходимую истину, т.к. мы заранее увере ны, что значение суммы всегда одинаково; но значение 1356 не есть признак, сод ержащийся в понятии чисел 789 и 567, вместе взятых (ведь чтобы получить эту сум му нужно мысленно произвести сложение, дающее новое число ). Точно также в естествознании (со гласно Канту) все законы природы суть нечто большее, чем простое констат ирование единичных случаев, чаще или реже повторяющихся, и поэтому они о бязаны своим значением лежащему в их основе положению причинности, кото рое устанавливает между явлениями всеобщую и необходимую связь. Но поло жение «все явления имеют свою причину» есть, во-первых, априорное сужден ие, независимое от опыта (ибо он не может включать все явления), а во-вторых, оно полагает нечто такое, что из данного порядка явлений аналитически вы ведено быть не может (т.к. из того, что некоторые явления происходят в изве стной временной последовательности, не может следовать, что одно есть пр ичина другого). Поэтому точное определение того, в чём и из чего состоит познание, приводит Канта к решение вопроса: как и почему возможны синтет ические суждения a priori ? Так для философа априорные синтетические суждения имею т первостепенное значение, то основной для него вопрос об источниках з нания, его видах и границах, формулируется как вопрос о возможности апр иорных синтетических суждений в каждом из видов знания. Канта интересу ют главным образом три вида знания: математика, теоретическое естествоз нание и "метафизика" (умозрительное познание всего сущего). Поэтому вопрос об априорных си нтетических суждениях он ставит в троякой форме: 1) как возможны такие суждения в математике? 2) как возможны они в естествознании? 3) возможны ли они в "метафизике"? Исследования вопросов об априорных синтетических суждениях в научном и философском знании Кант называет "транцендентальными". Решение этих трех вопросов Кант связывает с исследованием трех основны х познавательных способностей: чувственности, рассудка и разума. Чув ственность - способность к ощущениям, рассудок - способность к понятиям и суждениям, разум способность к умозаключениям, доходящим до идей. 1. Вопрос о формах чувственного познания Вопрос о возможности априорных синтетических суждений в мате матике Кант рассматривает в учении о формах чувственного познания. По К анту элементы математического знания не понятия, а чувственные созерца ния или наглядные представления. В суждениях математики си нтез субьекта с предикатом осно вывается либо на чувственном созерцани и пространства (в гео метрии), либо на чувственном созерцании времени ( в математи ке). Пространство - априорная форма внешнего чувственного со зерцания. Именно априорность и сообщает созерцаниям прост ранства их безусловную всеобщность и необходимость. И точно так же время - априор ная форма внутреннего чувственного созер цания. Априорность сообщает с озерцаниям времени их безусловную всеобщность и необходимость. Это уче ние о пространстве и време ни как априорных формах чувственного созерца ния есть субъек тивный идеализм, у канта пространство и время переста ют быть формами существования самих вещей. Они становятся априорными ф ормами нашей чувственности. Априорные синтетические суждения в математике воз можны потому, что в основе всех положений математики лежат, по Кан ту, апр иорные формы нашей чувственности - пространство и время. Безусловная необходимость и всеобщность истин в мат емати ке относится не к самим вещам, она имеет значимость для нашего ума с о свойственной ему априорностью форм чувственного созерцания. Для ума о рганизованного, иначе, чем наш, истины математи ки не были бы непреложным и. Априорные синтетические суждения в теоретическом е стест вознании возможны, согласно Канту, благодаря категориям-поня тия м рассудка, независимым от доставляемого опытом материала. Учение Кант а о категориях рассудка так же идеалистично, как и его учение о формах чу вственности. У Канта категории не формы бытия, а понятия нашего рассудка. Понятия эти не отражение содержания, найденного в чувственном опыте, а только формы под которые рассудок подво дит дост авляемый чувственностью материал. Будучи такими поня тиями, категории априорны. Они не развиваются; от одних кате горий к другим у Канта прочти нет перехода. Учение Канта о чувственности и рассудке есть введен ие в учение о знании. Согласно Канту, ни ощущения, ни понятия сами по себе е ще не дают знания. Ощущения без понятий "слепы", а по нятия без ощущений "пу сты". Знание всегда состоит в синтезе понятий и ощущений. Поэтому перед Кантом возникает вопрос: каким образом раз нообразие чувственных созерцаний превращается посредством ап ри орных форм рассудка в единство? Высшее условие такого единства состоит не в материа льном единстве самого предмета, а в априорном единстве самосознания, т.е. предшествующем возможности всякого соединения чувственном созерцани и. Единство это не зависит от конкретного содержания самих чувственных созерцаний, и поэтому оно формально. УЧЕНИЕ КАНТА О ГНОСЕОЛО ГИЧЕСКИХ УСЛОВИЯХ ВОЗМОЖНОСТИ ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ Кант разработал очень сложную по структуре теор ию опосредствующих форм синтеза между категориями как чистыми по нятия ми рассудка и формами чувственного созерцания. В этом построении боль шую роль играет учение о "схематизме" чистых по нятий рассудка, или о фигу рном синтезе, т.е. об априорной функции, посредством которой чувствен ное данное подводится под категорию. Исходя из своего учения о категориях, Кант дает ответ на второй вопрос "Критики" - вопрос о том, как в озможно теорети ческое естествознание. Ответ на этот вопрос есть вмест е с тем ответ на более общий вопрос: как возможно научное познание, имею щее объективное значение? Под "объективностью" знания Кант понимает не о тражение в нашем знании объективной реальности, а логическую всеобщнос ть о необходимость. В основе всех суждений естественных наук лежат общи е и необходимые законы. Как бы не отличались между собой предметы естес твенных наук, научное знание о них возможно, если рассудок мыслит предме ты и явления природы как производные трех законов: 1) закона сохранения субстанции 2) закона причинности 3) закона взаимодействия субстанций. Будучи всеобщими и необходимыми законы эти, однако, п ри надлежат не самой природе, а только нашему рассудку. Для рассудка о ни высшие априорные законы связи всего того, что рассудок может мысли ть. Наше познание само строит предмет - не в том смысле, что оно порождает его или дает ему бытие, а в том смысле, что оно сообщает познаваемому предм ету ту форму, под какой он только и может познаваться, - форму всеобщего и необходимого знания. Поэтому Кант делает вывод, что не формы нашего ума сообразуются с вещами природы, а, напротив, вещи природы - с формами ума. Н аш ум находит и может найти в приро де только то, что он сам вкладывает в не й до опыта и независи мо от опыта посредством собственных форм. Отсюда Кант делает вывод, что вещи сами по себе не позн а ваемы. Ни формы чувственности - пространство и время, ни кате гории расс удка, ни даже высшие основоположения знания (закон сохранения субстанц ий, закон причинности и закон взаимо действия субстанций) не состав ляют определение самих "вещей в себе". Природа, как предмет всеобщего и необходимого зна ния строится - со стороны формы знания самим сознанием. Вывод Кан та о том, что сознание само строит предмет науки, есть субъек тивный идеализм. Выв од Канта о том, что познание вещей самих по себе не возможно, есть агностиц изм. Третий основной вопрос кантовской "Критики" - вопрос о возможности априорных синтетических суждений в "метафизи ке", т.е. в т еоретической философии. Рассмотрение этого вопроса Кант ведет в дискур се исследования способностей разума. В обыч ной логике под разумом понимают способность к умозаключению. Кант рассматривает разум, как способность умозаключени я, приводящую к возникновению "идей". По Канту идеи - понятия о бе зусловн ом, а так как все, что дано нам в опыте, обусловлено, то предмет идей есть то , что никогда не может быть воспринято чувствами в опыте. Разум, согласно К анту образует три идеи: 1) идею о душе, как безусловной совокупности всех о бусловленных психических явлений. 2) идею о мире как о безусловной совокупности бесконеч но го ряда причин обусловленных явлений 3) идею о боге как безусловной причине всех обусловлен ных явлений Кант полагал, что возможна наука о психических явлен иях всегда обусловленных, но не философская наука о душе как о бе зусловн ом единстве этих явлений. И точно так же возможны толь ко естественные н ауки о тех или иных явлениях происходящих в мире и всегда обусловленных, но не философская наука о том, что такое мир как безусловное целое. И на конец, принципиально невозможна философская наука о Боге как безуслов ной причине всего существующего или всех явлений. Кант опровергает все теоретические доказательства с ущест вования Бога. Он показывает, что все они основываются на логи ческо й ошибке: существование Бога выводится из самого понятия о Боге. Но никак ое понятие не может служит доказательством то го, что это понятие обозна чает. Существование может быть обна ружено лишь в опыте. В существование Бога надо верить, так как этой веры требует наш "практический" разум, т .е. наше нравственное сознание. Без веры в Бога, по его мнению, не может быт ь никакой уверенности в том, что в мире существует нравственный пор ядок. Кант противопоставил результаты своего рассмотр ения "идей" разума господствующим в то время убеждениям философов Герм ании. Дело в том, что в германских университетах преподавались все отвер г нутые Кантом науки: "наука о душе", "наука о Боге", "наука о ми ре". Науки эти с оставляли то, что называлось "метафизикой". Кант отверг эту "метафизику " в качестве теоретической науки. В то же время, он утверждал, что "метафизи ка" остается главной частью философии - уже не в качестве теоретической науки, а в качестве "критики" разума, устанавливающей границы "теорети ческого" разума и необходимость перехода от него к практи ческому разу му, т.е. к этике. Из исследований Канта посвященных критике "идей" раз ума, большое влияние на дальнейшее развитие философии немецкого клас сического идеализма оказало учение о противоречиях ("анти номиях") чисто го разума. По Канту попытка разума дать теорети ческий ответ на вопрос о т ом, что такое мир как безусловное целое приводит к противоречащим друг д ругу ответам. 2. Гносеологическая концепция Канта Первой частью системы "критической" философии стала гносеологическ ая концепция, разработка которой потребовала от Канта больше всего си л и времени: приступив к ее созданию в конце 60-х годов, он счел ее завершен ной только вторым изда нием "Критики чистого разума" (1787 г.) которое было сущ ествен но переработано и дополнено по сравнению с первым. Выяснить причины неудач п режней метафизики и найти способ преобразования метафизики в подлинну ю науку - такова главная двуединая задача гносеологии Канта. Эта задача может быть сфор мулирована так же как выяснение причины неудач "чистого разу ма" в его метафизических построениях и определении области позна вательно значимого применения этого разума при трактовке им с необходи мостью возникающих метафизических проблем, к ка ковым Кант отнес бытие Бога, свободу воли, бессмертие души и вместе с тем понимание мира как цел ого. В отличии от Юма, ко торый стимулировал критическое отношение Канта к прежней мета физике, он оптимистически смотрел ее перспективы и для него критическое исследование чистого разума "есть необходимое пре дварительное условие для содействия основательной метафизи ке как нау ке которая должна быть построена догматически и в высшей степени сист ематически. Для понимания сути кантовского подхода к вопросу о ме тоде "метафизики" как науки и области ее применения имеет важнейшее знач ение тот факт, что Кант - опять-таки в отличии от Юма -считал, что не только выводы математики, но и выводы естест вознания представляют собой дей ствительные научные истины, удовлетворяющие двум критериям - всеобщн ости и необходимости. Основательнейшее знакомство Канта с современным естествознани ем позволило ему увидеть несостоятельность агностичес ких умозаключений Юма об этой науке. То, что естественнонаучные истины в ырабатываются интеллектом (в форме рассудка), позволяло Канту надеяться на определенную плодотворность функционирования того же интеллекта в области "метафизики" и вместе с тем побудило исследовать причину его усп ехов в деле познания природы. Несомненность чувственно-эмпирических оснований е стест венных наук как убеждение в чувственной основе математических з наний, побуждали Канта вовлечь в сферу своего гносеологи ческого исс ледования наряду с интеллектом и чувственность, что придало этому иссле дованию глобальный характер. Задача выявления условий, предпосылок и того, как воз можны главные формы научного знания, рассматриваемые в плане функци они рования основных познавательных способностей человека, об разует скво зную проблему "Критики чистого разума", конкретизи рующуюся в следующих трех вопросах: - как возможна чистая мате матика? - как возможно чистое естествознание? - как возможна метафизика как наука? Третий вопрос внешне однотипен с первыми двумя, но по смыслу он глубоко отличен от них. Дело в том, что, поскольку Кант призн ает несомненным научный статус математики и естествознания, соответст вующие вопросы нацеливают внимание лишь на раскрытии того, что сделало гносеологически возможным сущест вование этих наук. "Что же касается метафизики, -замечает Кант, - то всяки й вправе усомниться в ее возможности, так как она до сих пор плохо разви валась, и ни одна из предложенных до сих пор систем, если речь идет об и х основной цели, не заслуживает то го, чтобы ее признали действительно су ществующей." С точки зрения этого замечания третий вопрос точнее было бы сформулировать так: - возможна ли метафизика как наука и если "да", то как она может стать наукой? Таким образом, без ответа на первые два вопроса невоз можно найти решение третьего. Решающий шаг в построении гносеологичекой концепции Канта - это его утверждение об априорной основе научных истин. Под черкн ем, что в априористскую трактовку истины восходящей к Платону в антич ной философии и к Декарту в новоевропейской, Кант внес существенные но вшества, разорвавшие ее, казалось бы, незыблемую связь с односторонним р ационализмом. Согласно Канту, следует признавать априорные основания не только в интеллекте, но и в чувственности, и неразрывно связанном с нею опыте. Кант рассматривал сверхъестественный априорный ис точник человеческого знания, как некую данность, которая фактически су ществует, но необъяснима. Мысль об априорной основе научных истин возник ла у Канта, с одной стороны, потому, что он не видел возможности перехода к ним от эмпирических знаний, которые по своей природе являются, как прав ило, незавершенными, частичными, не дающими полного и исчерпывающего пр едставления об изучаемых предметах. Основываясь на соображении, что "оп ыт никогда не дает своим суждениям истинной или строгой всеобщ ности, о н сообщает им только условную и сравнительную всеобщ ность (посредство м индукции)” . Кант полагал, что "необходимость и строгая всеобщност ь суть верные признаки априорного знания", и был уверен, что "человеческо е знание действительно содержит такие необходимые и строгом смысле все общие, стало быть - чистые априорные сужде ния". Таковы все положения мате матики и теоретического естест вознания; причем выводы последнего могу т становиться убеждения ми "обыденного рассудка", считающего, например, что всякое из менение должно иметь причину". Уточним, что априорными Кант называл знания независя щие от всякого опыта, а "чистыми" - те из них, к которым совершенно не примеши вается ничто эмпирическое. Априорным знаниям проти воположны эмпириче ские знания, возможные лишь апостериори, т.е. посредством опыта. Надо и меть ввиду, что всеобщность и необходимость научных истин Кант необо снованно трактовал как абсолютные. В целом придерживаясь метафизической концепции абсо лютной истины, Кант, в частности считал ее конкретным воплощением в ест ественную физику Ньютона, а в математике - геометрии Эвклида. С другой сто роны, утверждение Канта об априорной основе научных истин возникло в результате неадекватного осмысления им процедур исследования в матема тике и естествознании. Так, введение в геометрию процедуры доказательства ( фалесовской теоремы о равнобедренном треугольнике) Кант рассмат ривал как несомненное свидетельство того, что геометрия может иметь "верное а приорное знание". Из того факта, что Галилей исследуя законы механичес кого движения пускал шары с индивидуально подобранной тяжестью, Кант делает неправомерный вывод будь то физики могут открывать лишь то, "что с ам разум вкладывает в природу" (хотя данный эксперимент Галлилея можно интерпретировать, как необходимость рационально ориентированных эксп ериментов для открытия законов природы). Кантовский априоризм имел ярко выраженный субъек тив но-идеалистический смысл, так как требовал отказаться "от господс твующих убеждения" (материалистического по своей сути), что всякие наше знания должны сообразовываться с предметами (т.е. отражать в сознании по знаваемые предметы) и исходить из предположения, что предметы должны с ообразовываться с нашим познанием. Заметим, что вначале "Критики чистого разума" априор изм представлен как гипотеза, а не твердо установленная истина. Единст венным средством установления истинности данной гипотезы Кант считал последующую детальную демонстрацию ее способности объяснить наличие в математике и естествознании всеобщих и не обходимых истин (и вместе с т ем вывести метафизику из кри зиса) . В приведенных рассуждениях об апр иоризме Кант попадает в порочный логический круг. Кант не учитывал хор ошо аргументированного разъяснения Кондильяка (имя которого вообще не упоминается в сочинениях Канта) в "Трактате о системах" того, что чисто теоретическое объяснение наличных фактов могут с большой видимостью п равдо подобия давать самые вздорные предположения, которые поэтому сл едует подвергать проверке с привлечением также других крите риев, при помощи которых выясняется, имеют ли рассмотрения предположения как т аковые реальный базис. Самым же крупным дефектом априористической констр укции канта является ее полная отвлеченность от критерия практики. Игн орируемый Кантом вопрос, почему на основе открытых Галилеем и Ньютоном ф изических законов возможно эффективное практи ческое воздействие на природу и создание множества хорошо ра ботающих механических устройст в, является самым слабым звеном в априористской трактовке естествознан ия. Принципиальное значение в гносеологической концепц ии Кан та имеет тезис: "Все теоретические науки, основанные на разуме, соде ржат априорные синтетические суждения как принципы." Синтетическими Кант называл суждения, в которых "св язь предиката с субъектом мыслится без тождества", что отличает их от ана литических суждений, в которых эта связь мыслится че рез тождество. Речь шла о том, что в аналитических суждениях предикат лишь раскрывает импул ицентное содержание логического субъекта, а в синтетических - обогащае т это содержание новыми характеристиками; поэтому Кант именовал аналит ические суждения "поясняющими", а синтетические - "расширяющими". Глубокий смысл в различии этих определений состоял в отрицании Кантом учения Ле йбница (и всего одностороннего рацио нализма 17-18 вв.) о возможности аналити чески вывести всеохватывающую систему знания из первичных априорных п онятий, равно как в утверждении, что подобная система может строится л ишь синтетически, т.е. как показывают дальнейшие кантовские разъ яснени я, с обязательным включением эмпирическго материализма, органически с оединяемого при этом с априорными элементами. Та ков по Канту таков, по мн ению Канта, единственный действитель ный путь по расширению научных знаний и в математике, и в естествознании, и в "метафизике". Под этим углом зрения предмет гносеологического исс ледо вания в "критической" философии определяется как "возможны ап риорн о синтетические суждения". В этой специфической форме Кант стремитьс я решить назревшую проблему соединения двух ра нее противоборствовавш их гносеометодологических линий новоев ропейской философии: априорис тско-рационалистической и эмпирико-сенсуалистической. Наполняя новым содержанием схоластический терми н, ставший одним из важнейших понятий "критической филосо фии", Кант назва л "трансцендентальным всякое познание, занимаю щееся не столько предм етом, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным априо ри". Трактуя тем самым "трансцендентальное п ознание", как сугу бо гносеологическое и притом априористское Кант хара ктеризовал "Критику чистого разума", как "трансцендентальную критику" и вместе с тем как полную идею "трансцендентальной философии", которая д олжна быть создана в будущем на основе содержащегося в этом произведен ии плана, полного перечня "всех основных по нятий составляющих указанно е чистое знание. Охарактеризовав "Критику чистого разума" исходным по ложе нием своей гносеологии, Кант подразделяет основную часть этого про изведения на учение о началах и учение о методе. Кант предпочел резко, почти абсолютно разгранич ить чувственность и интеллект, как "два основных ствола челове ческого познания", которые вырастают, "быть может, из одного общего, но неизвестн ого нам корня". 3. Неокантианские трактовки Кантовского априоризма Одно из возможных решений обозначенной выше проблемы состоит, по мнению А.Н. Кричевца, в том, что “разграничение чистых и эмпирических понятий пр осто невозможно” [4]. Не случайно в работе "Начало геометрии" Э.Гуссерль наз ывает геометрией "все дисциплины, занимающиеся формами, математически с уществующими в чистом пространстве-временности" [7]. Продолжая кантовску ю мысль о сверхчувственном источнике нашего познания, мы можем сказать, что происхождение ньютоновской динамики может стать предметом исследо вания не в большей степени, чем происхождение априорной геометрии. Столкнувшись с этой трудн остью, Кант в "Критике способности суждения" корректирует свою позицию и пишет о согласованности наших познавательных способностей (в том числе и в порождении эмпирических понятий) с членением мира явлений на роды и в иды. Мир явлений мог бы требовать для своего понимания такого деления на виды, такой системы эмпирических понятий, которая была бы нам совершенно недоступна. По отношению к способности суждения, благодаря которой возн икают эмпирические понятия, следует допустить, "что природа в ее безгран ичном многообразии осуществила такое деление его [мира явлений] на роды и виды, которое позволяет нашей способности суждения обнаружить полное согласие при сравнении природных форм". М.К. Мамардашвили пояснял этот кантовский тезис следу ющим примером. Представьте себе, что мы наблюдаем игру в домино снизу, чер ез прозрачную крышку стола и пытаемся понять правила игры исходя из дост упной нам оборотной стороны костей домино. Это и есть случай, когда возмо жные для нас подразделения "на роды и виды" не соответствуют очевидной су ти явления. Кант пишет: "Дело же обстоит так, как если бы мир явлений был специально придуман каким-то иным рассудком сообразно нашим познав ательным способностям". Здесь имеется в виду специфическое кантовское "к ак если бы". Тезис, следующий за этим "как если бы" не является эмпирическим фактом, но и не может быть выведен из априорных утверждений. Тем не менее, его принятие может иметь регулятивное, организующее значение для нашег о познания. Такое "сослагательное наклонение" утверждения ставит его вне границ возможного познания. Мы имеем здесь дело со сверхчувственным ист очником познания, или вещью в себе, про которые ничего невозможно утверж дать позитивно. С точки зрения А.Н. Кричевца, за каждым актом порождени я нового знания обнаруживается этот непознаваемый источник. Любое, даже самое простейшее новое эмпирическое обобщение это всегда бесконечно б ольшое приращение знания, в том смысле, что ситуация, предшествовавшая э тому акту, не содержит полной системы оснований для того, чтобы этот акт б ыл совершен. Как же можно описывать такие события? Эволюционная эп истемология попыталась ответить на этот вопрос естественнонаучными ср едствами, т.е. произвести (по Канту, заведомо невозможное) научное исследо вание вещи в себе. Прежде чем перейти к рассмотрению этой попытки, обрат им внимание на один важный предмет. Геометрия для Канта не была просто аб страктной теорией. Вместе с родственным ей аппаратом (см. уточнения в нач але этой части) производства пространственных явлений, она представляе т собой условие возможности приобретения нового эмпирического опыта. Т очно так же и ньютоновская динамика не просто теория, а способ упорядочи вания и исследования явлений, которые вне этой теории просто не обнаружи ваемы. Каждая из таких "априорных форм" познания (они априорны по отношени ю к приобретаемому с их помощью знанию) является средством познания, тем самым своего рода познавательной способностью. С другой стороны, более о бщая способность порождать эти последовательные или каким-то образом у живающиеся одна с другой формы также может быть названа познавательной способностью, только более глубинного уровня. Попытки уровневого описа ния "априорностей" и рассмотриваются далее. 3.1. Априоризм эволюционной эпистемологии Всякому исследованию мира должны предшествовать средства поз нания. Так, при отсутствии органов восприятия невозможно узнать о внешне м мире вообще ничего. Но и самих по себе глаз, например, недостаточно, чтоб ы видимые цветовые пятна были упорядочены и распределены в пространств е и расклассифицированы на предметы и помехи. Кроме этого, последователь ности изображений должны быть объединены в серии, где разные положения и даже разные конфигурации цветовых пятен будут отнесены к одному предме ту, и таким образом будет зафиксировано нечто в нем неизменное, в отличие от его переменных качеств. Словом, довольно сложные структуры должны пре дшествовать человеческому познанию как условия его возможности. Совер шенно естественно (для естественных наук) предположить, что этими структ урами человек обладает от рождения как биологическое существо, т.е. как о собь вида Homo Sapiens. Так считают представители эволюционной эпистемологии, кр упного междисциплинарного научного направления второй половины уходя щего века . "Эти механизмы, - пишет один из его лидеров К.Лоренц,- подходят по д кантовское определение а priori . Они присутствуют прежде всякого научения и должны присутствов ать, чтобы сделать научение возможным". Таким образом, человек обладает п ознавательным аппаратом, который только и позволяет ему извлекать опыт из взаимодействия с внешним миром. В его отсутствие познание невозможно . Но откуда же он берется, этот познавательный аппарат? Ка ждая человеческая особь обладает им от рождения, а вид в целом приобрета ет его в процессе эволюции. Здесь ключ к пониманию подхода эволюционной эпистемологии. Этот ключ - метод проб и ошибок как средство, обеспечивающ ее прогресс адаптации. Как пишет К.Поппер, "рост знания есть результат про цесса, очень похожего на дарвиновский естественный отбор... Эта интерпре тация приложима к знанию животных, донаучному и научному знанию". Имеется в виду следующая объя снительная схема: субъект познания (это может быть отдельная особь, попу ляция, вид, человеческое общество) познает мир путем реализации некоторы х врожденных познавательных проектов. Человеческое общество, например, обладает специальным институтом познания наукой. В рамках этого инстит уализированного познания происходит выдвижение научных гипотез и их о пытная проверка, которая по Попперу есть не что иное, как отбрасывание (фа льсификация) непригодных гипотез. Но и сами гипотезы, как мы указывали вы ше, суть априорные формы ассимиляции и упорядочивания чувственных данн ых. Они образуют следующий уровень априорных форм, подчиненный уровню на уки как социального института. Эта же схема относится и к приспособленности животных к в нешним условиям. Так, вполне аналогичной врожденному знанию можно счита ть приспособленность органов движения к специфике среды: "Похожим образ ом, анатомическое развитие, морфогенез производит в органических систе мах истинные образы внешнего мира. Движения рыб и форма их плавников отр ажают гидродинамические свойства воды, которая обладает этими свойств ами независимо от существования плавников, движущихся или не движущихс я в ней" . Таким образом, плавник рыбы "знает" кое-что о свойствах используем ой им среды, хотя субъектом этого знания, разумеется, является не рыба как отдельный организм. И все же как форма отражения реальности такой плавни к может обладать более точным или менее точным "знанием" об этих свойства х. Кроме врожденной приспособленности, животные имеют возм ожность адаптироваться к изменяющимся условиям и к новым ареалам обита ния. Эта способность обеспечивается врожденной пластичностью. При тако м подходе противопоставление врожденности и приобретенности по отноше нию к "знанию" не имеет смысла: всякая возможность приобретать новое "знан ие" должна быть врождена как некий аналог кантовских априорных форм и ус ловий возможного опыта. Поппер пишет: "999 единиц знаний из 1000 врождены орган изму и только 1 единица состоит из модификаций этого врожденного знания; и я полагаю, к тому же, что пластичность, необходимая для этих модификаций , также врождена" . К.Лоренц выражает свое понимание априорных форм в концеп ции открытых программ. Открытая программа это объемлющая конкретный пр оцесс научения форма, обеспечивающая ту самую пластичность, о которой го ворит Поппер. Эта программа содержит всю совокупность откликов и реакци й на конкретные условия среды, и поэтому научение лишь сужает их диапазо н (ср. с фальсификацией гипотез), оставляя только приспособленные для дан ной среды реакции, которые тем самым и представляют собой "знание" об этой конкретной среде. Если познавательный аппарат может быть более или менее э ффективным средством познания, то он, по К.Лоренцу, сам является более или менее точным "знанием" о возможной среде, "познание" которой он обеспечива ет. Так человеческий познавательный аппарат, обеспечивающий продуциро вание все более адекватных гипотез (геометрии, ньютоновской динамики, те ории относительности), является в каком-то смысле более сильным "знанием" о мире, чем каждая из этих гипотез, поскольку содержит их, а также и открыт ия будущих великих ученых, как возможные. Сам этот аппарат является боле е сильным "знанием", чем познавательный аппарат, например, питекантропа, н о возможно, более слабым, чем средства познания каких-то гипотетических представителей иных цивилизаций. В таком случае "познавательный аппатр ат" вида вполне по-дарвиновски можно считать некоторой "гипотезой" в посл едовательности "гипотез", продуцирумых в эволюционном процессе, "гипотез ой", которая конкурируя с иными "гипотезами", может быть "фальсифицирована " вместе с ее носителем * видом Homo Sapiens. "Наша рабочая гипотеза такова: все есть рабочая гипотеза. Э то остается верным не только для природных законов, которые мы добываем через индивидуальную деятельность абстрагирования a posteriori из фактов нашег о опыта, но также и для законов чистого разума",- пишет К.Лоренц . Д.Кемпбелл в совершенно четкой форме выстраивает иерархи ю "познавательных аппаратов" (каждый из которых, как мы теперь понимаем, са м является "гипотезой", т.е. более или менее точным "знанием"). Он утверждает, что "слепые вариации и отбор лежат в основе всех индуктивных достижений, всех истинных возрастаний знания, всякого роста приспособленности сис темы к окружению...Множество процессов, дробящих более общий процесс сле пых вариаций и отбора, сами суть индуктивные процессы, содержащие знание об окружающей среде, которое получено изначально посредством слепых ва риаций и отбора" . Таким образом, то что является на некотором уровне априо рной формой, приспособленной к индуктивному добыванию знаний определе нного сорта (условие возможного опыта по Канту), то является пробой в сери и слепых проб и отбора на более глубоком уровне. Однако если аппарат, обеспечивающий эволюцию "познавате льных аппаратов" сам является "гипотезой" в ряду других "гипотез" - иных спо собов обеспечивать эволюцию живых организмов, то и эта инстанция также о казывается "гипотезой" более или менее удачной. То есть в свою очередь вст ает вопрос о происхождении этого аппарата. Мы вынуждены будем повторять этот вопрос и на следующих уровнях "априорных форм", без всякой надежды пр ервать возникающую бесконечную последовательность. Попытка объяснени я происхождения знания с помощью иерархии уровней априорности неминуе мо приводит к бесконечному регрессу. Что же стоит за этой странной ситуацией с объяснительной схемой эволюционной эпистемологии? Прежде всего, надо сказать, что с опр еделенной - информационной - точки зрения требование иметь в наличии пол ную систему условий, обеспечивающих познание или любой другой прогресс адаптации, в том числе и эволюцию жизни в целом, совершенно законно. Это зн ачит, что создавая математические модели подобных процессов мы неминуе мо должны заложить в эти модели систему априорных знаний - вполне в духе о ткрытых программ К.Лоренца . Но столь же законно в этом смысле требование находить для каждого уровня априорности обеспечивающий его возникнове ние более глубокий уровень. Если же следовать по иерархическому дереву отбора априо рных форм, то вполне естественно обнаружить в одном из его узлов совреме нную версию собственно дарвинизма - синтетическую теорию эволюции или н еодарвинизм. Неодарвинизм можно определить как теорию органической эв олюции путем естественного отбора фенотипических признаков, детермини рованных генетически. Приведенное выше определение неодарвинизма предполага ет, во-первых, взаимнооднозначное соответствие между генами и признакам и организма, а во-вторых, между признаками организма и приспособленность ю. Как отмечается в [8], этот постулат только и делает возможным математиче ское моделирование эволюционных процессов. Однако он же служит причино й ограниченности сферы применимости синтетической теории эволюции, по скольку на самом деле такого однозначного соответствия нет, т.е. факты не укладываются в схемы, родственные открытым программам Лоренца. А каковы же конкретные явления, которые признаются выход ящими за пределы объяснительных возможностей неодарвинизма? По мнению В.Я. Перминова “они весьма характерны и свидетельствуют о том, что в реаль ности уровни "априорности", которые так хотелось найти эволюционной эпис темологии, смешиваются”. К таким явлениям относятся, например, гены-моди фикаторы, которые меняют "значение" других генов в будущем организме . Мно гие авторы отмечают неслучайность мутаций: они появляются там, где они н ужны и тогда, когда они нужны . Серьезные проблемы возникают при исследовании морфоген еза ("построения" нового организма по генетической программе). Высказыва ется, например, мнение об относительной независимости эволюционных изм енений морфогенеза от генетических изменений . Это означает, что один и т от же генетический код может расшифровываться по-разному и приводить к ф ормированию разных организмов. По мнению Перминова «ограниченность синтетической теор ии эволюции не представляет собой естественную приблизительность есте ственно-научного описания реальности. Эта теория представляет собой по пытку строгого следования канонам описания процессов развития в терми нах случайных проб и ошибок». Однако такого рода конкретная математичес кая (или, по крайней мере, математизируемая) модель развития может рассма триваться как элемент объяснения эволюции живой природы в целом только будучи включенной в бесконечную иерархию систем, каждая из которых обес печивает полную совокупность условий возможности функционирования по дчиненной ей системы. Но поскольку общая объяснительная схема, в рамках которо й синтетическая теория эволюции может рассматриваться как описание пр оцессов развития, представляет собой актуально бесконечно сложную сис тему вложенных структур (которую невозможно мыслить), каждый в отдельнос ти элементы этой схемы, среди которых мы находим и неодарвинизм, не могут описывать реальность как естественнонучные модели, если их применять в не узких рамок их адекватности. Отклонения реальности от неодарвинистс кой модели как раз и демонстрируют такую невозможность. Точно так же и лю бая математическая модель приобретения знания может давать достаточно точное описание реальности в определенных узких границах, но не может р ассматриваться как объяснение процесса развития в силу тех же самых при чин. Таким образом, эволюционная эпистемология, реализуя един ственно возможный естественнонаучный ход мысли для объяснения развити я природы от простого к сложному, демонстрирует, что естественнонаучные подходы имеют только ограниченную применимость. 3.2. Априоризм генетической эпистемологии. Существует и альтернативная попытка описания процесса развития, которую предпринял Ж.Пиаже. Ж.Пиаже известен прежде всего своими блестящ ими работами по психологии развития. Однако понять специфику подхода Ж.П иаже невозможно, если не учитывать, что психологические труды лишь один из элементов системы, которую он назвал генетической эпистемологией, вк лючающей, кроме психологических, биологические, науковедческие и метод ологические работы. Хотя сам Ж.Пиаже упоминает имя И.Канта не часто, извес тный исследователь и толкователь его трудов Дж.Флейвелл написал о Ж.Пиаж е следующие слова: "Дело же обстоит так, как если бы философ кантовского то лка превратился в генетического психолога и решил изучить основания эп истемологии" . Как и "эволюционистов", Пиаже интересует вопрос происхожде ния человеческого знания. В частности, обсуждая проблему константности восприятия (сохранение воспринимаемых размеров и форм предметов незав исимо от их положения и ориентации в пространстве), Пиаже пишет: "Если подт верждается реальная эволюция перцептивных структур, то тогда невозмож но уклониться ни от проблемы их образования, ни от возможного влияния оп ыта на процесс их генезиса" . Отмечая, что принципы сохранения составляют необходимое условие всякой рациональной деятельности , что находится в прямом соответствии с точкой зрения Канта, Пиаже отказывает им в априорн ости и проводит экспериментальное исследование формирования этих прин ципов в онтогенезе. Коренное расхождение взглядов Пиаже и ориентирован ной на дарвиновский объяснительный принцип эволюционной эпистемологи и заключается в том, что по Пиаже истинное знание не есть гипотеза, или про ба в последовательности проб и ошибок, генерируемых природой. Константн ость восприятия, принцип сохранения, понятие натурального числа не гипо тезы, а истинные отражения структур деятельности субъекта во внешнем ми ре. Для описания процессов науче ния и приобретения опыта, по мнению Пиаже, должны использоваться модели другого, "дедуктивного" класса, описывающие приближение к финальным стру ктурам. Переход к финальной причинности диктует иную, чем у эволюционной эпистемологии, трактовку обеспечивающего этот процесс приобретения о пыта a priori: на место "открытой программы" (некоторой фиксированной структур ы) ставится принципиально бесструктурная инстанция * общая способность порождать структуры знаний типа геометрии, арифметики натуральных чис ел и т.п. В своих психологических работах Пиаже описывает процесс приобретения знаний следующим образом. На ранних этапах развития ребен ок овладевает некоторыми схемами мышления, которые ассимилируют реаль ность, одновременно приспосабливаясь (аккомодируясь) к ней. Например, ов ладевая понятием числа, ребенок первоначально научается устанавливать наглядное взаимнооднозначное соответствие между множествами предмет ов. Это соответствие разрушается при устранении наглядного подтвержде ния: если сначала разложить две серии камней одну точно над другой, то реб енок этой стадии будет утверждать равенство совокупностей; однако если одну из серий уплотнить, то наглядное укорочение серии будет им истолков ано как уменьшение количества и равенство, по его мнению, нарушится. Втор ой исходной по отношению к понятию числа схемой является схема ранжиров ания совокупностей по какому-либо признаку. Хотя отношение "больше-меньш е" усваивается ребенком довольно рано, но транзитивность этого отношени я на ранних стадиях неустойчива. Только взаимодействуя друг с другом в п роцессе деятельности ребенка, все эти схемы приобретают те формы, которы е мы находим у взрослых людей. Окончательное установление формы происхо дит только в рамках единой системы (в данном случае системы, связанной с н атуральным числом), где схемы приобретают вид взаимосвязанных операций. Операции представляют собой конечные состояния схем, приведенных в рав новесие. Схемы же, если их рассматривать в отрыве от уравновешенного вза имодействия, не являются элементами системы. Так, пересчет совокупносте й предметов (здесь имеет смысл говорить о пересчете не числами, а лишь име нами чисел), который демонстрирует пятилетний ребенок, имеет отличный от "взрослого" пересчета смысл, пока этот пересчет не взаимодействует со сх емой устойчивого взаимно-однозначного соответствия совокупностей, не зависящего от их наглядной конфигурации. Последняя же схема также не мож ет возникнуть без опоры на чисто вербальный пересчет. Был разобран всего один пример системы операций. В общем с лучае Пиаже описывает процесс развития систем знаний следующим образо м: 1) Система операций - это жесткое образование, которое може т быть исчерпывающим образом смоделировано в математических терминах ( натуральное число, группа перемещений, булева алгебра для логических си стем). 2) Схемы деятельности описываются в терминах операций, в ко торые им еще только предстоит развиться. То, что схема отклоняется от соо тветствующей операции, обосновывается эмпирически: предъявляются впол не убедительные протоколы опытов с детьми, где ребенок демонстрирует, на пример, представление об изменении количества предметов при изменении наглядной конфигурации совокупности этих предметов. 3) Процесс приближения к финальной стадии описывается как уравновешивание и эмпирически прослеживаются его этапы. За процессом у равновешивания стоит универсальная способность интеллекта, функциони рование которого обеспечивает формирование систем операций . Эта врожд енная способность сопоставляется с кантовским априоризмом. Приближени е к финальной стадии равновесия (в этих случаях Пиаже говорит о финально й причинности) Пиаже предполагает описывать кибернетическим моделями, т.е. моделями с обратными связями, которые действительно вполне успешно описывают приближение к равновесным системам. Необходимо заметить, что в последние годы в этой же роли используют модели, связанные с нелинейны ми дифференциальными уравнениями. Эти модели позволяют описывать даже возможность движения к различным финальным состояниям в зависимости о т малых колебаний начальных условий. Однако, хотя это весьма полезное пр иобретение, с точки зрения автора у этих двух классов моделей есть общий недостаток: само "финальное состояние системы операций" не отражает даже мгновенного реального состояния мышления в его динамике. Хотя процесс уравновешивания предполагалось описывать моделями, одновременно Пиаже подчеркивает, что за этим процессом стоит и сследовательская активность субъекта. Многие критики указывали, что в э тих взглядах Пиаже демонстрирует близость к ламаркистской трактовке р азвития и эволюции. Пиаже исследует альпийские травянистые растения рода Sedum. Эти растения демонстрируют фенотипическую изменчивость в зависимости от высоты произрастания (высокорослые формы на равнине и карликовые в го рах). На одной из альпийских вершин произрастает разновидность, которая сохраняет карликовую высокогорную форму и при пересаживании на равнин у, в то время как другие растения увеличивают свой размер до обычного на р авнине. Пиаже утверждает, что данная разновидность образовалась в резул ьтате мутации, закрепившей фенотипическое изменение адаптивного харак тера. Более того, Пиаже считает, что за фенотипическим изменением стоят о тнюдь не слепые вариации, но поведение, которое мы имеем основания счита ть "исследовательским", т.е. стремящимся к формам равновесия с новыми усло виями среды. Пиаже разбирает также еще один пример - моллюсков рода Limnae, ф орма раковин которых связана с их поведением при увеличении турбулентн ости воды. Те виды, которые отвечают на турбулентность сокращением мышц, обеспечивающим лучшее сцепление с поверхностью камней, к которым живот ное прикрепляются, имеют в бурных озерах раковину иной формы, чем в споко йных. Это объясняется тем, что постоянное напряжение мышц деформирует ра ковину в области ее роста. С другой стороны, некоторые виды демонстрирую т иную реакцию на турбулентность: расслабление мышц, которое приводит к падению на большую глубину, где вода спокойна. Как следствие, у этих видов форма раковин одинакова в бурных и спокойных озерах. Этот пример нужен П иаже, чтобы подтвердить возможность зависимости фенотипических измене ний от явно поведенческих реакций, имеющих притом характер, родственный свободному выбору целесообразных реакций у человека. Пиаже делает выво д: эволюция обеспечивается исследовательской активностью особей. Дост ижения в этих исследованиях затем фиксируются генетически, например, с п омощью мутаций, которые обеспечивают новым организмам стартовую форму, более близкую к достигнутой ранее исследовательскими усилиями. Если в биологической эволюции происходит генетическое з акрепление результатов, то в процессе интеллектуального развития дост ижения закрепляются с помощью формальных систем. Например, успехи отдел ьных индивидов в понимании природы движений в пространстве закрепляют ся формальным аппаратом трехмерной группы перемещений, отражающим воз можные действия индивида в пространстве. Этот аппарат не только позволя ет предварить реальное действие интеллектуальными рассчитывающими оп ерациями, но и облегчает воспроизводство достигнутого знания в следующ их поколениях . Теперь же сопоставим два варианта "натурализации" кантов ских априорных форм, две попытки рассмотреть априорные условия опыта ка к природные "предметы" в контексте природной эволюции, как врожденные ос обям, видам и другим таксономическим единицам структуры. Вариант, представленный эволюционной эпистемологией, тр ебует задать для каждого акта приобретения знания полную систему услов ий его возможности, т.е. пытается описывать рост знания как работу некото рой индуктивной информационной машины (открытой программы). Это единств енно возможный путь объяснения естественнонаучными средствами приобр етения знания. При последовательном продумывании возможностей такого подхода обнаруживается, что априорные условия содержат несопоставимо больше информации, чем приходится затем на роль опыта, заключенного в ра мки врожденной вариативности. В таком случае требует объяснения наличи е у познающего субъекта врожденного познавательного аппарата, позволя ющего успешно наращивать истинные знания о мире. Таким образом, попытка " индуктивного" объяснения роста знания наталкивается при последователь ном проведении на непреодолимую трудность: иерархия априорных условий должна быть бесконечной. На самом деле, в этом обескураживающем для естественнона учного подхода факте нет ничего удивительного. Любая действительная си туация в мире, будь то единичное явление или состояние живой природы на п ланете в целом, должна им рассматриваться в рамках некоторой заранее опи санной системы вариаций этой действительной ситуации, некоторого множ ества возможных миров. Чем шире это множество, тем больше информации тре бует описание действительного мира или даже единичного явления, выделе ние его из системы возможных. Если теперь поставить вопрос о происхожден ии нашего конкретного мира, то (если отвергнута возможность атомизма в с овершенно демокритовском духе) начало мира будет теряться в совершенно неопределенном ничто, продуктивном вакууме, из которого, в принципе, мож ет быть выведено бесконечно много различных миров. Но тогда для описания единичного факта требуется бесконечная информация, которая не есть тол ько лишь потенциально бесконечное поприще для роста нашего знания о мир е. Она есть актуально бесконечная информация, которая каким-то образом д олжна быть "свернута", заключена в конечные рамки и структурирована, чтоб ы позволить в этих рамках движение познания конечных существ. Эволюцион ная эпистемология и пытается уловить эту бесконечность в сеть иерархии врожденных форм. Поскольку на долю опыта на каждом уровне может приходит ься лишь конечная порция информации, нет ничего удивительного, что иерар хия должна быть бесконечной. Альтернативен такому подходу естественнонаучный лишь н аполовину подход Ж. Пиаже, в котором новое знание приобретается субъекто м необъяснимым образом * благодаря тому, что оно адекватно или, что в данно м случае одно и то же, истинно. Тогда процесс приобретения бесконечной информации "пряч ется" в системе понятий типа уравновешивания, которые и не могут быть бол ее точными в силу того, что должны "прикрыть" процесс бесконечного роста. С естественнонаучным подходом Пиаже может связывать теперь только фикс ация приобретаемого знания как абсолютно истинного. Тот аспект мира, кот орый адекватно описывается в математических терминах, адекватно пости гается в процессе онто- и филогенеза как таковой. Причины же адекватност и этого математического описания выводится за рамки эпистемологии и пс ихологии Пиаже. Его генетическая эпистемология занята описанием роста знания, заранее предполагая и не ставя под вопрос его возможность. Фиксация формальными средствами позволяет моделироват ь знание с помощью дедуктивных формальных систем. Следует обратить особ ое внимание на тот факт, что для Пиаже дедуктивное выведение моделирует не рост знания, а лишь предваряющее материальное действие вычисление, т. е. имеет чисто служебную роль в качестве расчитывающей интеллектуально й операции. Рост же знания описывается как уравновешивание, приближающе е к конечной дедуктивной стадии. Такое движение, определяемое по Пиаже ф инальной причиной, может быть описано моделями, однако эти модели (с точк и зрения А.Н. Кричевца), не могут даже претендовать на существо вопроса о п роисхождении истинного знания, поскольку знание здесь предположено за ранее как устойчивое положение равновесия моделируемой системы (это от носится и к кибернетическим моделям с обратными связями, и к моделям син ергетики). Таким образом, вышеупомянутая бесконечная информация предпо лагается такими моделями уже наличествующей к тому моменту, как вступае т в действие моделируемый "механизм" роста знания. 4. Выводы Анализируя философские взгляды Канта на основе тех воп росов, ко торые разобраны в данной работе, можно прийти к выводу о принципиальной познаваемости объективного мира и сущности вещей субъективным разумо м, но лишь с позиций веры. В то же время сам ход рассужд ений Канта, особенно его учение о гносеологических возможностях естес твознания застав ляет усомниться в "искренности" его выводов. Действи тельно "трансцендентальное познание" является довольно ограниченным в силу узости методологической базы, в то время как существование точных наук (математики, физики и пр.), объективный характер которых признавалс я самим Кантом, позволяет с уверенностью утверждать познаваемость ми ра на основе математических моделей. Если мы возьмем предысторию вопроса, то обнаружим у его истоков философские школы Платона и Пифагора, которые разраба тывали те орию унификации бытия через адаптацию его к ряду ли нейных величин. Современная наука, используя более развитую сеть матем атического аппарата в состоянии сегодня с относительно большой степе нью вероятности моделировать различ ные объективные процессы, происхо дящие в сложных системах. Примечательно, что математические модели разрабатывал ись учеными, внесшими большой вклад в философскую науку (Пуанкаре, Гёде ль, Гильберт, Лейбниц). Мы обращаемся к философским учениям прошлого, чтобы лучш е понять настоящее. Мы обращаемся к ним потому, что современный уровень теории и практики общественного развития позволяет глубже осмыслит ь содержание этих учений, а через них и прошлые эпохи, их вклад во всемирну ю историю. Наследие Канта остается актуальным, так как выдвинутые и м идеи сохраняют теоретическое и практическое значение. Список использованных источников: 1. В.С.Соловьёв «Кризис западной философии», М.: Аура, 2002 г. 3. Кант И. Критика чистого разума, М.: Наука, 1991. 4. Кричевец А.Н. Априоризм Канта и компьютерные модели 5. Лосский Н.О. Основания интуитиви зма. В кн.: Лосский Н.О. Избранное.М.,1991,с. 144. 6. Кант И. Метафизические начала естествознания. Сочинения в 6-ти томах.Т .6, с.57. 7. Гуссерль Э. Логические исс ледования. Пролегомены к чистой логике. Т1.Спб, 1909, с.101. 8. Пиаже Ж . Понятие числа у реб енка. В кн.: Ж. Пиаже Избранные психологические труды . М . !969, сс .78-80. 9. Godel K . Russells mathematical logic. In: Pears D.F.(ed). Bertrand Russell Collection of critical essays. New York, 1972. 10. Godel K. What is Cantor’ s continuum problem? In: Philosophy of mathematics. Selected readings. New York, 1964. 11. Maddy P. The roots of contemporary platonism - The Journal of simbolic logic. V.54, . 4.