Пост-модерн

Пост - модерн История человечества отмечена последовательной сменой множества культурных эпох. Последняя из них получила название эп охи постмодерна. В предельно широко м контексте под постмодерном понимается « глобальное состояние цивилизации последних десятилетий, вс я сумма культурных настроений и ф илософских тенденци й» , связанных с ощущением завершенности целого эт апа культур о исторического разв ития, изжитости «современности» , вступления в полосу эволюционного кризиса. Обще е состояние культуры второй половины XX в ека социологи о характеризован как постмодернизм, понимая п од по стмодернизмом прежде всего с тилевые изме нения в иску сстве: а рхитектур е, литературе, жи вописи и так далее. В это же время в философии получ или распространение идеи скептицизма, иррационализма , ан тнсциентнзма, пессимизма и т. д . В восьмидесятые годы заговорили о на ступлении эп охи постмодернизма в философии. В середине века Ясперс писал: «Рас пространилось сознание того, что все ста ло несостоятельным; нет ничего, что не вызывало бы сомнения, ничто подлинное не подтверждается; существу ет лишь бесконечный круговорот, состоящий во вза имном обмане и самообм ане посредством идеологий». На осн ове понятия "постмодерн" возникло производное от него понятие « постмодернизм ». То, чт о названо постмодернизмом в философии, не является каким-то единым филос офским учением, объединенным общей программой, общими идеями. Неслу чай но к постмодернизму относят своеобразные продолжения концепций структ у рализма, экзистенциализма, постпозитивизма, франкфуртской школы, герм енев тики. Н аиб олее характерные примеры. Постструктурализм. Деконструк тивисты. С конца шес тидесятых годов наметился поворот от программы «к лассического» структурализма к изучению того, что лежит вне структур . За рамками структуры лежит случа й, событие, свобода, аф фекты, власть; все это — «изнанки структуры», и фило софия стремится к их ана лизу. В результате формируется так называемый постструктурали зм, вошедши й в общие рамки постмодернизма. Постструктурализм особое вн имание уделяет ана лизу текстов. В течение XX века проис ходит переоценка роли языка в жизни общества. Язык все больше рассматрив ается как важнейшая часть общественной жизни; если в первой половине XX ве ка преоб ладала вера в могущество науки и техники, то теперь на эту роль претендует вера в могущество языка. Выражая эти умо настроения, один из лидеров деко нструктивизма Жак Деррида пишет, что «те ло и материя» — не что внешнее по отношению к языку, а «проблема души и тела, несомненно, произ вод н а от проблемы письма». Мышление и культ ура — это процесс замещения, перекодирования знаков. И сам мир представ ляет собой бесконечный текст. Но Деррида говорит о том, что нельзя ограни чиваться знаковыми структурами, нужно найти нечто, существующее до знак ов и знаковых структур, некое пред условие всякой речи и письма. К анализу текста применяется принцип деконст рукции — выявление внутренней про тиворечивости тек ста, обнаружение в нем скрытых, «спящих», «остаточных» смыслов, которые являются насл едием речевых практик прошлого, а также тех смыслов, которые обусловлены культурными осо бенностями времени интерпретации этого текста. В л юбых текстах нужно произвести «деконструкцию», обнаружить в них от клик и, «переклички», «прививки» внешних по отношению к этим текстам воздей с твий. Деррида говорит, что в ходе деконструкции философских текстов в ни х обна руживаются следы «переклички» с другими текстами, с внеязыковыми факторами. Деррида примыкает к при зывам о преодолении метафизики. Он по лагает, что для объяснения культуры нужно широко использовать метафоры, аллегории, опираться на интуицию. Дер рида утверждает, что у нас нет крите риев для различения хорошего и плохого, красивого и отвратительного, пра вды и лжи. Более того, этих критериев никогда и не было. Мир культуры — это мир знаков, а то, что стоит за ними, нам в принципе не дано знать. «Вне текста ничего нет», — заключает Деррида. Ролан Барт , подчеркивая бол ьшое значение текста, ввел понятие «смерть автора». Текст сам по себе нас только важен, что автором можно прене бречь; он сделал свое дело, создал м атериал для дальнейшей интерпретации, и о нем можно забыть. Деконстру кт висты призывают разрушить общепр инятые смыслы и структу ры, предлагая нескол ько вариантов. О ни ищут за структу рами бессознательное. Утверждает ся, что фактор бессознательности игра ет в обществе более важную роль, чем со знательность. Проявления бессозн ательности разно образны. Жиль Делёз и Феликс Гваттарн в книге «Капитализм и шизофрения: Анти-Эдип» пишут, что проявления бессознательност и можно свести либо к па ранойе, либо к шизофрении. Паранойя порождает цел остность общественной жиз ни, шизофрения — фрагментарность, множестве нность, раздробленность. В пер вом варианте проявляется подчинение чело века господствующим структурам, во втором — человек освобождается от з ависимости культурных традиций и норма тивов. В другом варианте деконст руктпвисты призывают к новым подходам к рас крытию смысла. Делёз в книге «Логика смысла» пишет об измене нии обычного понимания смысла . Смысл мира у Делёз а выглядит как некая «складка», изгиб, искривление — мир так устроен, что у него нет ни верха, ни низа, н о всегда есть некие «между»; в мире царит пуст ота, ничего не решается, не существует ничего абсолютного, су ществуют ли шь одни события, фрагменты. Жан Бодри йар говорит, что и стория и реальность закончились, уступив ме сто симулятнвной «ги перреально с ти» моделей, кодов и «симулякров». «Симулякр» - п о Бодрийару, это объек т, симулирующий реальность. Казалось бы, симулякр произволен от реальности. Бодрийар говорит о том, что «симулякры» предшествуют реальности и сама реальность, выводимая из симулякров, перестает быть таковой, а делается симуляцией симуляции. Призна вая симуляцию бессмысленной, Бодрийар гов орит, что в этой бессмыслице есть «очарованная форма», «соблазн», «совра щен ие». В книге «О соблазне» он пишет: «Все соблазн, и нет ничего, кроме с облазна. Н ас хотели заставить поверить в то, что все — производство. Лейтмотив преображения мира: ходом событий управляет игра производительных сил, соблазн — лишь некий аморальный, фривольный, по верхностный, излишний процесс, относящийся к строю зна ков и видимостей: со блазнитель предается удовольствиям и использует дл я этого бесполезные сами по себе тела. Но что е сли вопреки видимости — а на деле в соответствии с тайным правилом видимостей — все подчинено соблазну? Момент соблазна — подвешен ность соблазна — риско ванность соблазна — случайность соблазна — бред соблаз на — пауза со блазна... Для нас мертвы не те, кто не может производить. В действи тельности же мертвы только те, кто не желает больше н и соблазнять, ни быть соблазняемым». Бодрийар утверждает, ч то нужно создать новый тип философствования. Сле дует не рассматривать мир с позиции субъекта, а перейти на сторону объекта, под чиненного не метафиз ическому «принципу Добра», а ироническому и аморально му, т. е. находящемуся по ту сторону ценностей, «принципу Зла». Жан-Франсуа Лиотар говорит, что «подлинные» п остмодерни сты «пер еписывают» или «прорабатыва ют», в псих оаналитичес ком смысле, со вре менность. При этом писатели, художники, философы, которые перечеркивают и предают забвению совр еменность , на са мом деле обречены бессознат ельно воспроизводить то, от чего хотели уйти. Лиотар выступает против уверенности в идее прогресса. «Сегодн я мы можем наблюдать своеобразный упадок тог о доверия, который на протяжении двух сто ий питал к принципу всеобщего прогресса человечества. Эта идея возможно го, вероятного и необходимого прогресса осно вывалась на твердой уверенности, что развитие искусств, технологий, знан ия и свободы полезны человечеству в его со во купности... Самые разные политические течения объединяла вера в то, что вс е начинания, открытия, установления правомоч ны лишь постольку, поскольку спо собствуют освобождению человечества. П о прошествии этих двух столетий мы стали проявлять больше внимания к зна кам, указывающим на движение, которое против оречит этой общей установке. Ни либерализму, экономическому или поли тическому, ни различным течениям внутри марк сизма не удалось выйти из этих двух кровавых столетий, избежать обвинени й в преступлениях против человече ства». Лиотар и Бодрийар обращают особое внимание не на триум ф новых техноло гий, а на теневые стороны новых систем информации и комму никации, на пара доксы нового знания, ловушки разума. Человек ощущает себя потерянным в новом техноло гическом мире. Человек эпохи компьютеров, видеоэлектроникн, потреби тельского изобилия живет словно в трансе, под своеобразным гипно зом. Человек фактически упр авляется извне, но эта управляемость настолько скрыта, что дока зать ее п рактически невозможно. Лиотар и Бодрийар утверждают, что цивилизация, рациональная организаци я общества приводят к распаду личности. Безумие — порождение разума при определенных условиях; тот алитарное насилие и манипулирование человеком — производные от поряд ка и закона, доведенных до крайности. Изменяется оценка человека. Н а первый план выходит человек как «безумец, колдун, дьявол, ребенок, художник, революционер, шизофреник»; он «слуга беспоряд ка», рупор стихий, превосходя щих систему; его цель — «свести с ума струк турализм, культуру, общество, рели гию, психоанали з» (Де лез, Гваттари, Ф. Берсю). К концу XX века в постмо дернизме сложился комплекс взглядов и установок. В среде постмодернистов было распространено радикальное сомнение в воз можности некоторого мировоззренческого, теоретического и жанрового ед ин ства в философии. Делая акцент на значении языка, постмодернисты в то ж е время подчеркивали не только позитивные, но и негативные моменты в ис п ользовании языка. Существенно усложнились в наше время возможности вза имопонимания. Это связано с ростом объема контактов между людьми, и с их р азнообразием , то есть контакты с л юдьми, разными но образованию, этической и ре лигиозной принадлежности и т.д. , с неправильно организованным обще ни ем и т. д. Все это находит с во е отражение и в философии. Философы пользуют ся специфическими языками, все труднее понимают друг друга и т. п. Звучит тем а об исчерпанности философской классики с ее поклонением ра ционализму , гуманизму, оптимистическим утопиям будущего. Утверждается, что мир не у мещается ни в какие теоретические схемы. Событие всегда опере жает теор ию. Невозможно зафиксировать какие-либо рациональные системы ни в эконо мике, ни в политике, ни в искусстве. В самом широком плане пост модернизм п редстает как «критика разума». В постмодер низме звучат мотивы антионтологизма. Постмодернисты видят ошибочность предшествующе й онтологии в поисках Абсолюта, упрекая, в част ности, за это гег елевскую традицию . Взамен они предлагают онтологию «сингу лярности» — произвольной единичности, не определенной предикатами ка чества и количества, модальности и отношения (Делёз). Также постмодернис ты гово рят об исчерпанности онтологии, ориентированной на познани е и преобразо вание реальности, прео бразование ее из «нераз умного» состояния в «разум ное » . В крайнем варианте необходимость онтологии в фи лософии вообще отрицается. Наряду с а нтионтологическими участились выпады в адрес традиционной гно сеолог ии. Так, постмодернисты призывают к отказу от оппозиции субъекта-объекта , поскольку человек одновременно является и субъектом и объектом. Делез говорит, что в опыте человек должен не противостоять событию (объек ту), а «войти» в это событие. Подчеркиваетс я необходимость пе рехода к мета гносеологии, которая должна интерес оваться не самим содержанием знания, а предпосылками, основаниями, делаю щими возможными утверждения отно сительно знания и познания. Неоднокра тно говорится о переходе к новому пониманию задач философии и ново му философскому мышлению. В о-первых, звучат призывы к от казу от философского мышления в традиционных философских категориаль ных оппозициях : целое— часть, внутреннее — вн ешнее , реальное — воображаемое и т. д. . Во-вторых, предлагается вместо ис следования реальности, природной и социальной, за ниматься анализом, «деконструкцией» текстов. При этом де ло иногда дохо дит до крайностей. Например, утверждается, что не существует самих текст ов, есть лишь их интерпретации. Самому тексту приписывается не кая творч еская сила: не человек читает текст, а текст «читает человека», не мы говор им на языке, а язык говорит с нами. В-третьих, в постмодернизме подчер кивается значе ние феномена игры. Так, в искусстве есть игровой момент, за ключающийся в том, что оно ссылается на самого себя, а не на внешний мир. Философия также имеет дело с некоторой игровой ситуацией, с игротворче ской активностью, которая в озможн а в мире чистбй мысли. В -четвертых, постмодернисты призывают к формированию « философии ж елания» (Гватта ри ), «мышления интенсивностей (Лиота р), «мышлению собл азна» (Бодрий ар) и т. п. Отсюда вытекает следующая чер та постмодернизма. Склонность к иррационалнстн ческому философствованию. Здесь мы видим утверждение о том, что в соврем енном обществе возникает философия абсурда (Ж. Эллюль), наблюдается инте грирование в постмодернизм «видения нового мира»; парапсихологии, окку льтизма и т. п., что понимается как разрушение дихотомии знания и веры. В эт ом отношении не случайна популярность К. Каетанеды, который пропагандир ует мистический компонент культуры. В постмодер низме преобладают пессимистические оценки истории, состояния современ ного общества. Утверждается, что изменения социального бытия все больше превышают возможные темпы психологических изменений, адаптации сознан ия человека к этим изменениям. Это приводит ко многим отрицатель ным пос ледствиям. Так, сформировалось в целом хаотичное политическое по ведени е людей, строящееся не на основе «за», а постоянно «против» чего-то. Отмеча ется непреодолимость раскола между различными цивилизациями, прежде в сего между западной и всеми остальными, что является весьма опас ной тен денцией (Хантингтон). Говоря о том, что история пришла к негатив ному конц у (Гелен), постмодернисты отрицают какой-либо смысл истории. Б. Де С. Салтос видит в современной эпохе «враждебность логике и рациона лизму, рассеян ие и распад субъекта, отсутствие личности как индивида, осо знающего сво ю ответственность... отсутствие интереса к пробл еме баз овых прав человека, секси зм, неспособность к систе мному противостоянию власти». Таков ы некоторые черты постмодернизма . М ногие представители пост модернизма заходят в своеобразный тупик, когда под сомнение ставится само существование философии. Как показывает история, в разви той философии обя зательно есть три компонента: онтология, гносеология и аксиология. В силу своей специализации отдельные философы могут работ ать не во всех ее составляющих, и это нормально. Но ненормально принимать один аспект и отрицать другие. Это «вырождение» философии. Еще более опа сной тенденцией является отход от про блематики философии только к проб лематике языка и утверждения о том, что философия тождественна герменев тике, и т. п. Характерно, что эти рассуждения осуществляются на фоне удален ия философии от реальной практической жизни, в результате чего философи я становится уделом узкого круга специалистов и лю бителей. В начале XXI века в философии назревает нечто новое. Из пе риода шатаний, спекулятивных построений, не уверенности, моз аичности различ ных философских концепций, а некоторые из них — тупиковые, просматривается выход в разум ном синтезе классического и модернистского стиля философско го мышлен ия. В последние годы замечается некоторая тенденция к критическому отно ше нию к постмодернизму, заметна склонность противопос тавлять постмодернист ским н астро ениям ориентацию на науку. Предполагается , что постмодерни зм в философии будет пред ставлять собой возвращение к целостности фило софского з нания, утраченного в период модернизма, на базе синтеза классики и специализированных концеп ций модернизма .