Герберт Спенсер - жизнь, судьба, творчество

Введение Герберт Спенсер родился 27 апреля 1820 г. в Дерби в семье учителей. Его дед, отец и дядя были учителями. Герберт был единственным оставшимся в живых ребенком в семье и настолько слаб здоро вьем, что родители несколько раз теряли надежду, что он выздоровеет. Герб ерт не был «вундеркиндом» и только в восемь лет научился читать, но прояв лял мало желания пользоваться этим искусством. В школе он был невнимател ен и ленив, к тому же непослушен и упрям. Воспитание его шло вне школы, с ним много занимался его отец. Отец и мать Спенсера были методистами, и его рел игиозное воспитание небело в пренебрежении. Благодаря заботам родител ей Герберт вырос здоровым мальчиком. В 13 лет его отправили по английскому обычаю на воспитание в чужой дом к дяде, который был священником в Бате. Дя дя спенсера – Томас являлся «университетским человеком», обладающим ч резвычайно независимым, ясным умом. Он хотел, чтобы Герберт продолжал об разование в Кембриджском университете, но тот после окончания трехлетн его подготовительного курса уехал домой и занялся самообразованием. С 17 лет Герберт несколько лет был помощником учителя в школе, где ребенком у чился сам. Благодаря блестящим математическим способностям, в 1838 г. Гербе р принят на службу на Бирменгемскую железную дорогу, где он изобретает и нструмент для измерения скорости локомотивов. Спенсер предан своим инж енерным занятиям, но видит, что профессия не гарантирует ему прочного по ложения. В 1841 г. он на два года возвращается домой и продолжает свое с амообразование. В 1842 г. публикует первые сочинения – статьи для «Нонконфор миста» по вопросу истинных границ деятельности государства. В 1843– 1846 гг. он вновь работает инженером и возглавляет бюро из шестидесяти служащих. В 1846 г. Спенсер берет патент на изобретенную пили льную и строгальную машину. Этим завершается его инженерная карьера, и о н переходит к журналистике. В 1848 г. Спенсер получает место помощника редак тора еженедельника «Экономист». Это место дает ему приличный доход и дос уг для собственных работ. Он пишет свою крупную работу «Социальная стати стика». В период с 1848 по 1858 он публикует ряд работ и обдумывает план, в ыполнению которого посвятил всю жизнь. В 1858 г. Спенсер решился объявить по дписку на издание своего сочинения. Он публикует первый выпуск в 1860 г. и пр одолжает эту работу в течение 35 лет. Спенсер терпит убытки и нужду, находится на грани нищеты, н о в 1867 г. после смерти отца получает наследство. Герберт знакомится с Юманс ом, который оказывает ему помощь в издании работ в Соединенных Штатах, гд е Спенсер приобретает широкую популярность раньше, чем в Англии. Юманс с помощью американских поклонников Спенсера оказывает философу материа льную помощь в критический момент. Дружба Спенсера и Юманса продолжалас ь 27 лет, до смерти последнего. Постепенно имя спенсера становится известн ым, спрос на его книги возрастает, и к 1875 г. он покрывает свои финансовые убы тки. Последующие годы своей жизни он совершает два путешестви я в Америку и на юг Европы, но в основном живет в Лондоне. Его цель закончит ь свое громадное сочинение, ей он все принес в жертву. Если спенсер потратил больше 20-ти лет воплощение своего пл ана, единственной причиной этому было его слабое здоровье. В конце 1879 г. ег о силы все больше слабели и наконец в 1886 г. он должен был оставить свой труд на четыре года. Но постоянные физические страдания не ослабили его духов ную мощь. Последний том своего главного сочинения Спенсер издает осенью 1896 г. Умер Герберт Спенсер 8 декабря 1903 г. в Брайтоне. Судьба Герберт Спенсер никогда не раскаи вался в том, что он не посещал университета. Время, проведенное им среди пр актической работы, содействовало развитию в нем критического разума и д еловой хватки в большей степени, чем обыкновенно можно встретить у филос офов. Без этой жизненной школы он едва ли преодолел бы все трудности, кото рые стояли у него на пути перед выполнением его жизненной задачи. Когда С пенсер пишет о своих личных убеждениях, о недостатке университетского о бразования, он упускает из виду, что условия, при которых может развивать ся гениальная натура, могут быть гибельными для среднего человека. В 1839 г. он читает знаменитое сочинения Лайеля «Принципы геологии» и впервые на талкивается на теорию эволюции в применении к органической жизни. Изданная спенсером в 1848 г. «Социальная статистика» произв ела большое впечатление на избранную публику. Отсюда начало его долговр еменной дружбы с Гексли, Льюисом и Элиотом; это же сочинение принесло ему таких друзей и почитателей как Дж. Стюарт Милль, Георг Грот, Гукер. Только с Карлейлем у него не сложились отношения. Желчный пессимизм Карлейля бы л невыносим для хладнокровного и рассудительного философа. «Я не могу с ним спорить и не хочу больше слушать его вздор, а потому ухожу от него», – писал он. «Социальная статистика» внушила ему сознание собственных сил и впервые обратило его внимание на те проблемы, которыми затем занялась его мысль. Главному своему труду «Синтетической философии» он отдал 36 ле т жизни. Эта работа сделала его настоящим «властителем дум», и он был объя влен гениальным философом своего времени. Льюис в своей «Истории филосо фии» спрашивает: Производила ли Англия когда-нибудь мыслителя более выс шего порядка чем Спенсер?» Дж. Стюарт Милль ставит его на одну ступень с О гюстом Контом. Дарвин называет его «величайшим» из живущих теперь филос офов Англии, может быть равному каждому и прежних философов». Главные идеи Спенсера, бывшие при его жизни чуждыми всему миру, теперь настолько сделались достоянием всех образованных людей, чт о мы уже забываем и даже не думаем о том, кому мы ими обязаны. Творчество Первая значительная работа Гербе рта Спенсера – «Социальная статистика», 1848 г. Он рассматривал полное раз витие жизни, как постепенно осуществленную божественную идею. Позднее о н нашел это понятие слишком теологичным. Но уже в этой работе Спенсер при меняет теорию эволюции к социальной жизни. В своей второй крупной работе «Психология», 1855 г., он примен яет гипотезу естественного происхождения к психологии и указывает, что необъяснимое индивидуальным опытом может быть объяснено родовым опыто м. Дарвин поэтому считает его в числе своих предшественников. Свой главный труд «Систему синтетической философии» Спе нсер пишет и публикует на протяжении 1861– 196 гг. Эта огромная работа состои т из десяти томов и включает «Основные начала», «Основания биологии», «О снования психологии», «Основания социологии». Спенсер считает, что в осн ове развития мира, включая и общества, лежит закон эволюции: «Материя пер еходит из состояния неопределенной, бессвязной однородности в состоян ие определенной связной разнородности», иначе говоря дифференцируется . Этот закон он считает универсальным и на большом конкретном материале прослеживает его действие в различных сферах, в том числе и в истории общ ества. Признавая закономерность развития общества, Спенсер отказывает ся от различных теологических объяснений, а его понимание общества кА ед иного живого организма, все части которого взаимосвязаны, наталкивает е го на изучение истории и расширяет круг исторического исследования. По м нению Спенсера в основе Эволюции лежит закон равновесия: при всяком его нарушении его природа стремится вернуться к своему прежнему состоянию. Так как, по Спенсеру, главное значение имеет воспитание характеров, то эв олюция совершается медленно, и Спенсер не так оптимистичен по отношению к близкому будущему, как Конт и Милль. Фрагмент «Дайте нам руководителя, – кричат люди философу, – мы хотим вырваться из этой жалкой обстановки, среди кот орой мы погрязаем. В нашем воображении постоянно зарождаются образы луч шего, и мы скорбим о них, но все наши усилия обратить их в действительность остаются бесплодными. Нас утомляют эти постоянные ошибки: укажите нам п ути которыми мы можем достигнуть исполнения наших желаний». «Что полезно, то справедливо», – вот один из последних, в ч исле многих ответов на этот призыв. «Совершенно верно, – возражают вопросители, для божеств а справедливость и польза, без сомнения, однозначащие выражения; но для н ас остается еще неразрешенным вопрос, которое из них предшествует и кото рое должно служить выводом. Если согласиться с вашим предложением, что с праведливость составляет неизвестную величину, а польза известную и да нную, то предложение ваше может послужить делу. Но в том то и беда что горь кий опыт убедил нас, что обе эти величины одинаково неизвестны и одинако во неопределенны. Наконец, в нас зарождается подозрение, что определение справедливости даже легче, чем определение пользы, и что удобнее было бы ваше предложение преобразить в противоположное и выразить так: что спра ведливо то полезно». «Держитесь правила наибольшего счастья наибольшего чис ла людей», так разрешает сомнение другой авторитет. Ему отвечают, что «это, точно так же как предыдущее, нельзя даже вовсе называть руководящим правилом; это скорее выражение задачи, п одлежащей разрешению. Ваше «Наибольшее счастье» – это именно и есть то, что мы так долго и так бесплодно разыскиваем; мы только не давали названи я предмету наших желаний. Вы не говорите нам ничего нового, вы только прид умываете слова, чтобы выразить нашу потребность. То что вы называете отв етом, это наш вопрос, выраженный в обратной форме. Если такова ваша филосо фия, то она, без сомнения, одно суетное и ничтожное разглагольствование; о на не более как эхо, повторяющее вопросы». «Имейте же немного терпения, – возражает моралист, – дай те мне высказать о том, каким образом можно обеспечит наибольшее счастье за наибольшим числом живущих». «Опять-таки вы не понимаете нашего требования, – восклиц ают возражающие, нам нужны не личные мнения, а что-нибудь другое. Этими мне ниями уже пересытились. Вся масса пустого прожектерства касательно общ его блага была основана на личных мнениях; у нас нет ни малейшей гарантии, что ваш план не прибавит нового звена к перечню прежних ошибок. Придумал и ли вы способ для составления безошибочного суждения? Если нет, то мы вид им одно, что вы настолько же пребываете во тьме, насколько и мы. Совершенно справедливо, что вы приобрели более ясный, взгляд на цель, к которой мы до лжны стремиться; что же касается до пути, которым мы должны идти, то ваше п редложение высказать мнение показывает уже, что вы в этом отношении не з наете ничего более определенного, чем мы. Мы сомневаемся в вашем положен ии, потому что оно не заключает в себе того, в чем мы нуждаемся, т.е. руководи теля; мы сомневаемся в нем, потому что оно не указывает ни одного верного с пособа для обеспечения за ними предмета наших стремлений; мы сомневаемс я потому что оно не создает veto по отн ошению к ложной политике; оно настолько же допускает хороший, настолько и дурной образ действия, если только действующие признают его ведущим к достижению предписанной цели. Ваше учение о пользе, об общем благе, о наиб ольшем счастии наибольшего числа людей не заключают в себе единообразн ого предписания, удобного для применения в практической жизни. Пусть пра вители будут убеждены или сумеют подать вид, что они убеждены, что их меры послужат ко благу общества, и ваша философия останется немою, ввиду само го крайнего безрассудства и самых мрачных преступлений. Это не может нас удовлетворить. Мы ищем учение, которое нам давало бы положительный отве т, когда мы спросим его о проступке «Хорошо это или нет?» Нам не нужно миро воззрение, которое нам отвечало бы подобно вам: «да, это хорошо, если оно с пособно вас благодетельствовать». Мы вам будим благодарны, когда вы созд адите нам то, чего мы ищем, когда вы нам дадите аксиомы, из которых мы будим в состоянии выводить ряд заключений до тех пор, пока с математической то чностью не разрешим все наши затруднения. Если вы не в состоянии дать нам такого мировоззрения, мы должны будем искать его в другом месте». В свою защиту философы говорят, что такое требование небл агоразумно. Они подвергают сомнению возможность научно-точных правил н равственности. Независимо от этого они утверждают, что их система достат очна для практических целей. Они ясно определили цель к которой следует стремиться. Они изучили пространство, которое лежит между этой целью и н ами. Они полагают, что отыскали лучшую дорогу. Наконец, они добровольно пр иняли на себя роль пионеров. После этого они думают, что им сделано все, чт о можно от них требовать, что критику оппозиции они могут считать придир чивою и возражения ее пустыми. Вникнем внимательно в этот спор. Правило, принципы и аксиома, имеют значение только тогда, к огда слова, которыми они выражены, заключают в себе точно определенную м ысль Это справедливо даже и тогда, когда подобное правило или а ксиома будут удовлетворены в других отношениях. Выражения, употребленн ые в этом случае, должны иметь точный и при том один и тот же всеми признан ный смысл; в противном случае предложение будет подвержено стольким раз нообразным толкованиям, что оно утратит всякое право называться правил ом. Таким образом, когда философ провозглашал правило «наибольшего счас тья для наибольшего числа живущих» и признавал его руководителем общес твенной нравственности, то он должен был предполагать, что понятие «наиб ольшего счастья» определяется всем человечеством единообразно и точно . Такое предложении однако же заключило в себе одну из злоп олучных ошибок, мерка, которою люди меряют счастье, бесконечно разнообра зна, – это факт, доказанный самым осязательным образом. Во все времена ме жду всеми народами и у каждого класса людей на этот предмет существовали свои особые взгляды. Для странствующего цыгана домашний очаг оседлого ч еловека скучен и отвратителен; швейцарец был бы несчастен без такого оча га. Прогресс необходим для благополучия англосаксонца; эскимос доволен своей грязной бедностью, не имеет никаких дальнейших желаний и остается тем же, кем он был во времена Тацита. Ирландец находит удовольствие в стро ю; китайцу нужны процессии и церемонии; вялый и апатичный житель Явы прих одит в шумный восторг при виде петушьего боя. Рай еврея – это «град напол ненный златом и драгоценными камнями, обладающий сверхъестественным и зобилием в хлебе и вине»; рай турка – это гарем, обитаемый гуриями; рай кр аснокожего Америки – это «благодатная для охоты местность»; в скандина вском раю каждый день сражения, и раны излечиваются чудотворную силою; а встралиец надеется что после смерти он обгонит благо и будет иметь множе ство мелкой монеты. Если мы от народов перейдем к отдельной личности, то у видим, что Людовик XVI признавал «вы сшим счастьем» размышлять за механическим занятием; а его преемник счит ал таким счастьем – читать, создавая империи. Ликург, находил, что для чел овеческого счастья необходимо полное физическое развитие; Плотин, напр отив, был до того идеален в своих стремлениях, что стыдился своего тела. Мн ожество противоречащих ответов, данных греческими мыслителями на вопр ос о том, в чем заключается счастье, подавало повод к устаревшим и опошлив шимся ныне сравнениям. Но и теперь мы не находим между нами в этом отношен ии большого единомыслия. Для скупого Эльва копить деньги составляло еди нственную радость жизни; Дэй, человеколюбивый автор «Сандофора и Мертон а», находил в раздаче денег единственное приятное их употребление. Сельс кое уединение, книги и друг составляют пожелания поэта; хлыщ стремится н апротив к кругу знатных знакомых, к ложе в опере. Стремление купца и артис та менее всего похожи друг на друга; если бы мы сравнивали воздушные замк и философа и земледельца, мы бы нашли большую разницу в их архитектуре. Об общая эти факты, мы найдем, что личная мера «наибольшего счастья» имеет т ак же мало определенного как и другие проявления человеческой природы. Н есходство мнений по этому предмету между различными нациями достаточн о очевидно. Сравнивая современных евреев с евреями времени патриархов, м ожно убедиться, что идеал благополучия изменяется и в среде той же самой расы. Люди одного общества несогласные между собой по этому вопросу. Нак онец, если мы сравним желания жадного школьника с стремлениями призираю щего земные блага трансценденталиста, в которого он впоследствии превр атиться, то не найдем ни тени постоянства в одном и том же индивидууме. Мож но сказать, не только своя эпоха, каждый народ имеют с вои понятия о счасти и, но что едва ли можно найти двух человек, которые имели бы на этот предме т тождественные взгляды; далее можно утверждать что понятия об этом пред мете различны у одного и того же человека в различные периоды жизни. Вывод из этого всего довольно прост. Счастье состоит в удо влетворенном состоянии всех способностей. Литератур а 1. Спенсер Г. Основная психология СПб 1897. изд. 2007. Тормасов Б.А. Философы и философия М.: 2006 Волков Ю.К. Социология М.: 2003