Русская история глазами иностранцев

Содержание 1. Представления о русской истории у французов. 1.1. Просветители 3 1.2. Путешественники 5 2. Русская история в изображении немецкой исторической школы. 12 3. Россия глазами Востока и Запада. 16 Список литерат уры 19 Росси я похожа на шекспировские пьесы, где все величественно , что не ошибочно , и все ошибочно , что не величественно. 1. Представления о русской истории у французов. 1.1. Просветители Историки Просве щения сделали дальнеший шаг вперед , по сра внению с историками средних веков и Возрождения . К числу их достижений можно отнести расширение темы исторических трудов . В поле их зрения попадали не только г осудари , но и ученые , художники , не только правительственная политика , относящаяся к пр освещению , экономике или нар о дному быту , но и само развитие просвещения , эк ономики и быта. Один из крупнейших идеологов этого в ремени Франсуа-Мари-Аруэ Вольтер писал , что под историей он понимает “не пустую и бе сплодную науку о событиях и датах , которая ограничивается тем , что выясня ет , ког да умер такой-то человек , бесполезный или пагубный для мира ; не науку , сообщающую од ни только справочные сведения , которые обреме няют память , не просвещая ума . Я говорю о науке , которая изучает нравы , которая обнаруживает ошибку за ошибкой , предрас с удок за предрассудком , рисует нам посл едствия человеческих страстей , показывает нам какие бедствия причинили невежество или прев ратно понятая ученость , и в особенности пр ослеживает успехи искусства на протяжении век ов , ознаменованных ужасающими столкновен и ями стольких держав и крушениями стол ьких царств . Вот чем мне дорога история.” [9,208] В этом просветители видели главную за дачу исторической науки . Был взят курс не только на историю культуры , но и курс на отказ от истории королей и завоев ателей. В то же время характерная для многих просветителей надежда на просвещенных монархов и на возможность их привлечения к делу реформ , надежда на то , что философы смогут убедить монархов доводами , ос нованными на всемогуществе разума , побуждала просветителей искать в прошлом образц ы великих реформаторов и разумных правителей . Вольтер возмущался историками , которые о граничивались показом смены одного недостойного правителя другим . А с другой стороны , он восхищался Петром I , считая подобных государей спосо бными коренны м образом изменить жизнь и нравы своих подданных. Историей Петра Великого Вольтер заинтер есовался еще в начале 1730х годов , когда писал своего “Карла XII ” ; мысль о написании истории Петра с тех пор его не покидала . Но для осуществления этого замысла ему н е хватало документальных материалов . Пере сылка таких материалов стала осуществляться л ишь во второй половине 1750х годов , когда Елизавета Петровна офицально поручила Вольтеру написать книгу о своем отце . В 1759 году “История Российской империи при Петре В е ликом” была напечатана. В связанном с рабой над книгой п исьме Шувалову Вольтер писал о том , что “теперь хотят знать , как росла нация , ка ково было народонаселение в начале эпохи , о которой идет речь , и в настоящее вре мя” , какова была торговля изучаемой нац ии , “какие искусства в самой стране и какие были заимствованы ею извне и затем усовершенствованы , каковы были государств енные доходы в прошлом и настоящем , как возникли и развились морские силы , и т.д. ” . [9,216] Таким образом Вольтер хотел написать не био графию царя , а историю культу ры народа . Но решить эту задачу он не смог в силу недостаточности знаний по истории русской культуры. Еще в “Карле XII ” Вольтер утверждал , что ко времени Петра Великого Россия была менее цивилизована , чем Мексика в момент откр ытия ее европейцами . И один человек смог изменить строй самого большого госуда рства , превратив свой народ в “настоящих л юдей” . [9,217] В книге преобладала тенденция изобразит ь Петра I творцом всего лучшего , что было в стране . Петр и для других просветител ей был образцом монарха – реформатор а . Таким образом , с одной стороны , Вольтер стремился отказаться от традиционной истории государей и перейти к истории цивилизаци и , а с другой – ему нужно показать именно великие дела образцового государя . В своем истори ч еском труде он выдвинул на первый план не народ и ег о культуру , а государя и его роль в изменении культуры , утверждая , что в результ ате реформ Петра процветали искусства и з нания и даже “народилась новая нация” . [9,218] Главным недостатком работы Вольтера я считаю то , что он показал историческо е явление не в его генезисе и не была дана реальная оценка реформам Петра I . К числу “просвещенных монархов” Вольтер относил и Екатерину II , которую называл своей истин ной героиней . [9,218] В целом просветители иде ализировали “просвещенных монархов” , часто подменяя исто рию Российского государства историей государей России. 1.2. Путешественник и Воспоминания , мемуары , сочинения иностранцев XVIII -Х I Х веков чр езвычайно разнообразны . Они несут информацию о многих сторо нах русской жизни , культ уры , политики . Они не идентичны по своей направленности . И тем не менее , несмотря на всю их пестроту , они составляют ярку ю картину жизни великой страны , великого н арода. Знаменитая писательница Жермена де Сталь (1766-1817), дочь мин истра финансов при Людовике XVI, жена Нек кера и заклятый враг Наполеона , побывала в России в 1812 г ., когда , спасаясь от насту павших наполеоновских армий , она отправилась из Вены в Стокгольм через Россию . В Пе тербурге де Сталь пробыла около трех неде ль . У в иденные ею в Петропавловском соборе гробницы Петра III и Павла I послужил и причиной рождения знаменитой фразы : “Правит ельство в России это деспотизм , ограниченный удавкой” . [7,38] Говоря о кр епостном праве она отмечала : “народ находится в рабстве , но отно шение господ к народу похоже скорее на отношение к челяди у древних , нежели на отношение к крепостным нашего времени” . Относительно социал ьной структуры общества : “третьего , или средне го , сословия в России не существует вовсе ; это большое препятствие проц в ета нию наук и искусств , ибо зачастую в эт ом третьем классе развиваются таланты ; однако по отсутствию промежуточного звена между господами и народом между ними существует больше взаимной привязанности” . [7,31] Больше всего мне понравилось восприятие бароне ссой нашей истории . Ее рассказ об Иване Грозном – это полнейший аб сурд : “Во всей русской истории одна личнос ть меня особенно занимает – это Иван Грозный . Будучи уже в преклонных летах , он осаждал Новгород . Бояре , видя его дряхл ым , просили его передать нач а льств о над войском его сыну . Это предложение привело старика в страшную ярость , и ни что не могло успокоить его : сын бросился ему в ноги , но он оттолкнул его с такой силой , что несчастный умер на т ретий день . Отец в отчаянии сделался равн одушным как к вой н е , так и к своей власти и через несколько месяц ев по смерти сына скончался сам . Это в озмущение старика деспота против требования в ремени – нечто великое и торжественное . П еред вами первобытный человек , который живет лишь инстинктами : чувства эгоизма и дик о й ярости сменяются нежными чувст вами человеколюбия.” [7,58] Де Сталь не идеализирует самодержавие , поэтому многие ее наблюдения не вызывают возражений . Она пр авильно определяет специфику внутреннего положен ия России , русского общества и черты нацио нальног о характера . В отличие от Вольтера она не идеа лизирует Петра I : “он сделал неоцененное благодеяние России , но он принизил значение родовитых вельмож и объединил в своих руках свет скую и духовную власти ; все это делал он , желая устранить препятствия в испо лнении его начертаний . Ришелье поступал так же во Франции ; вот почему так восхищалс я им Петр I . Он был великим полководцем и , кроме того , создал в своей стране флот и насадил промышленность . Начиная с его царст вования русские цари перестали носить азиатск и е одежды . Не умаляя своего восхищения перед этим великим человеком , я все ж е скажу , что весьма неприятным является в нем противоположность необузданной силы даро ваний со стремлением провести церемонную прав ильность в одежде . Имел ли он повод ис кажать вост о чные нравы своего нар ода , имел ли он право переносить столицу на север , на границу империи ? Это боль шой вопрос , и еще не решенный , лишь век а могут дать на него ответ.” [7,34-35] Де Сталь был а поражена богатством и разнообразием Москвы , и как многие другие иностранцы , сра внивает ее с Римом : “невольно сравниваешь Москву с Римом , но не потому , что она имеет сходство с ним в стиле своих зданий , этого нет ; но удивительное сочетание сельской тишины и пышных дворцов , обширность города и бесч исленное множество церк вей сближают Рим Азии с Римом Европы.” [7,33] Но , пожал уй , больше всего ее интересовали сами русс кие , их характер , их психологический настрой и их роль в мировой истории : “русские не пережили рыцарства , они не принимали участия в крестовых походах . Во инств енный дух русских воспитывался в войнах с татарами , поляками и турками , с реди жестокостей , которые поддерживались , с од ной стороны , дикостью азиатских народов , с другой – лютостью тиранов , правивших Россией . Их отвага не благородное мужество Баярдо в и Пе р сиев , но неустрашимость неистовой храбрости , которою жила Россия в продолжение многих веков. Впервые выступив в европейском обществе , русские не обнаружили духа благородного рыцарства , который так свойствен народам Запа да ; они показали себя безжалостно стр а шными к своим недругам.” [7,33] Но все же вопрос о том , как ру сские отразят агрессию Наполеона , был тем основным вопросом , на котором базируется ее интерес к России. Баронесса стремится определить и в фи ксации событий , и в своих комментариях вну тренней жи зни России предпосылки того массового подъема , который овладел всем рус ским народом в период франко-русской войны : “постоянные усобицы в русской истории до Петра Великого и даже после него дурно отразились на нравственности народа , особенно в высших класса х : деспотическое правление , единственным исходом из которого было убийство самого тирана , уничтожало с ознание чести и долга в умах народа . Н о любовь к Отечеству и преданность верова ниям вышли сильными и непреклонными изо в сех кровавых бедствий истории , а н арод с такими добродетелями может еще удивить мир.” [7,34] Рассуждая о символике памятника Петру I , о его значении , де Сталь замечает : “Они двое (т.е . Петр I и Екатерина II ) сумел и высоко поднять народное сознание и внуш ить народу мысль , что он непобедим… ” [7,52] Я считаю , что страницы , посвященные от ношению русских к защите своей страны , - на иболее интересные из записок баронессы де Сталь. Самый противоречивый источник по истории России этого времени о и русских выш ел во Франции в 40х кодах XIX века . Авт ором книги “Россия в 1839 году” стал скандально известный путешественник и писатель маркиз Астольф де Кюстин . Книга Кюстина – своего рода отчет об экзамене на соответствие легитимистскому идеалу , который маркиз устраивает России . Что же описывает Кюстин ? Это преимущественно города России – Петербург , Москва , Яросл авль , Нижний Новгород . Особенно подробно описа ны светское общество и дворцовые круги. Как и полагается при составлении памф лета , критике и сарказму подвергалось букваль но все , что видел в России Кюстин : царь и дороги , климат и правительство , а рхитектура и нравственность дам , кутежи молод ежи и православная религия , деспотия и пед агогические учреждения . Впрочем , более всего д осталось русскому народу. Пожалуй , нет таких отрицательных черт характера , которые не были бы приписаны русским . Естественно , изучить народ , нацию за полтора месяца невозможно . И здесь , в книге , возникает замена одного предмета д ругим . Россия для Кюстина – не русский народ , а чиновничество , бюрократия , царский двор . Автор преиму щ ественно это и описывает . Понятно , другого он просто не видел . Тем более , что обозначенные темы , особенно царское окружение,– благодатный мате риал для критики. Деспотия царя , самодержавие , бюрократия , кр епостное право и даже плохие условия для туристов дей ствительно заслуживают осужд ения . Образ России складывается из суммы н еблаговидных черт , причем весьма отрицательных : жестокость , безнравственность , лицемерие , лживость , анархизм и в то же время склонность к тирании . Все это приписывалось русскому народу. Текст па мфлета содержит и фактические ошибки . Ошибки , неточности , встречающиеся буквально на каждо м шагу , лишний раз подтверждают распространен ное мнение , что фактология , точность описания событий , отражение действительности – не главное достоинство любог о памфлета . Кюстин осуждает русское общество , оно по грязло в пороках. Резкой критике в книге подвергается с амодержавие : “За границей не удивляются уже любви русского народа к своему рабству . Достаточно прочесть некоторые выдержки из пе реписки барона Герберш тейна . Я нашел э тот отрывок у Карамзина. Если бы русские знали все , что мож ет внимательный читатель извлечь из книги этого льстеца историка , которого они так прославляют и к которому иностранцы относя тся с величайшим недоверием из-за его прид ворной лести , они должны были бы воз ненавидеть его и умолять царя запретить ч тение всех русских историков с Карамзиным во главе , дабы прошлое , ради спокойствия деспота и счастья народа , оставалось в благодетельном для них обоих мраке забвения . Несчастный народ чувство в ал бы себя все же счастливее , если бы мы , иностранцы , не считали его жертвою. Все здесь созвучно – народ и вла сть . Русские не отказались бы от чудес , творимых волею царя , даже и в том случае , если бы речь шла о воскрешении всех рабов , при этом погибших. Ме ня не удивляет , что человек , выросший в условиях самообожествления , человек , который 60 миллионами людей или полулюдей сч итается всемогущим , совершает подобные деяния . Но я не могу не поражаться тем , что из общего хора славословящих своего монарх а именно з а эти деяния не ра здается , хотя бы во имя справедливости , ни одного голоса , протестующего против бесчелов ечности его самовластия . Да , можно сказать , что весь русский народ , от мала до ве лика , опьянен своим рабством до потери соз нания” .[1,260] Русское насел ение по Кюстину “сос тоит из автоматов , напоминает шахматные фигур ы , которые приводит в движение один лишь человек , имея своим незримым противником все человечество . Офицеры , кучера , казаки , крепо стные , придворные – все это слуги различн ых степеней одного и того же г осподина , слепо повинующиеся его воле . Это шедевр дисциплины . Здесь можно двигаться , можн о дышать не иначе , как с царского разр ешения или приказания” . [1,263] О “про свещенных монархах” писатель заявляет лишь то , что они правили своим народом “рад и удовольствия изумлять Европу” [2,329], за что и расплачивается теперь Россия . “Когда Петр I учредил то , что здесь называется чином , т . е . когда он перенес военную иерархию в гражданское управление империей , он преврат ил все население в полк немых , объявив себя полковником и сохранив за соб ой право передавать это звание своим насл едникам. Если вы поймете , что значит лишение всех радостей семейной и общественной жизн и , если вы можете нарисовать себе картину беспрерывной тревоги и вечно кипящей бор ьбы в погон е за знаком монаршего внимания , если вы , наконец , постигнете почти полную победу воли человека над волей Божьей – только тогда вы поймете , что представляет собою Россия . Русский государствен ный строй – это строгая военная дисципли на , вместо гражданского у п равления , это перманентное военное положение , ставшее нормальным состоянием государства” .[7,433] О крепос тном праве Кюстин пишет : “не верьте медото чивым господам , уверяющим вас , что русские крепостные – счастливейшие крестьяне на све те , не верьте им , они вас обманывают . Много крестьянских семейств в отдаленных губерниях голод ает , многие погибают от нищеты и жестокого обращения . Все страдают в России , но л юди , которыми торгуют , как вещами , страдают больше всех” . [1,365] Автор говорит , что к исторической ист ине в России питают не больше ува жения , чем к святости клятвы . “Подлинность камня здесь так же невозможно установить , как и достоверность устного или письменного слова.” [1,241] История в России составляет часть каз енного имущества . Память о том , что делало сь вчера , - достояние императора ; по сво ему усмотрению исправляет он летописи страны. Русская цивилизация , как считает француз , “еще та к близка к своему истоку , что походит на варварство . Россия – не более чем сообщество завоевателей , сила ее не в мышл ении , а в умении сражаться , т.е . в хитрости и жестокости.” [2,344] Нельзя не возмутиться словам Кюстина , что за четыре века колебаний между Европо й и Азией Россия так и не сумела оставить след в истории человечества , “ибо ее национальный характер изгладился под толщей заимствований.” [2,324] Подводя итоги своего путешествия маркиз пишет : ”Когда ваш и дети вздумают роптать на Францию , прошу вас , воспользуйтесь рецептом , скажите им : “поезжайте в Россию !” Это путешествие пол езно для любого европейца . Каждый , близко п ознакомившийся с царской Россией , будет рад жить в какой угодно другой стран е . Всегда полезно знать , что существует на свете государство , в котором немыслимо сч астье , ибо по самой своей природе человек не может быть счастлив без свободы” .[7,660] 2. Русская история в изображени и немецкой исторической школы. XVIII век – время , когда усилились связи России с рядом государств Западной Европы , в часности русско-немецкие связи . Характер и значение этих связей отличался сложностью и противоречивостью . Среди нем ецких выходцев в России , занимавшихся историе й , были и люди малоквалифицированные , которые попадали , однако , в Академию наук и иг рали там отрицательную роль , мешая продвижени ю вперед . Но были и такие ученые , как Байер , Миллер и Шлецер , которые оставили положительный след в исторической науке. Эти немецкие ученые-историки , приглашенные в Россию в 18 ве ке в период правления Анны Иоанновны и расцвета бироновщины стали основоположниками н орманнской теории . Они преувеличивали роль с кандинавских воинов в становлении государ ственности на Руси. Немецкие историки связывали с призванием варягов образование древнерусского государства . Основания для этого есть : период с ко нца VIII по XI век - это время викингов в Евр опе , походов скандинавов в Западную Евро пу , когда они захватили весь континент , да же южную оконечность (в Х I в . скандинавы образовали норманнское Королевство в Сицилии ). Хотя в Западной Европе существовали более развитые , чем у скандинавов формы обществ енной и политической жизни, военная демо кратия викингов становилась организующим элемент ом , катализатором для появления европейской г осударственности . Викинги стимулировали процесс о бразования государств в Западной Европе . В этом же контексте - и временном , и общественно-политическ ом - предлагается рассм атривать призвание варягов на Русь . Из пре дыдущего положения следует , что в восточносла вянских землях процесс образования государства шел аналогично европейскому , хотя и имел свои особенности . Древние русские земли исп ытывали давлен и е со стороны Хазар ии. Существовала угроза потери независимости не только Южной Русью (она платила дань ), но и северной . Поэтому призвание варяжских дружин для защиты рубежей естественно . Пр и этом утверждалась точка зрения о том , что варяги это норманны . Н азвание Русь они производили от финского Ruotsi (Швеция , шведы ), которое в свою очередь происходит от шведского - гребцы , гребля . [9,194] Одним из пер вых противников этой теории был М.В.Ломоносов , доказывающий абсолютную самобытность славянской государстве нности. Мне хотелось бы подробнее осветить де ятельность Шлецера , который внес свой вклад в развитие русской исторической мысли . Он стремился связать историю с другими раздел ами науки , с географией , статистикой , языкознан ием . Отмечаются , также , его заслуги в разработке критики источников , хотя в области “реальной критики” Шлецер отставал от Во льтера . [9,194] Разработка русской истории , считал Шлеце р , должна начинаться с критического издания летописей . Собственные работы Шлецера в это й области заключались в сличении извест ных ему летописных списков , в переводе лет описного текста на латинский язык и в составлении пояснительных примечаний к летопис ям на основе материала иностранных источников . Шлецер следил за качеством работы переводчиков русских книг на инос транные языки . Так , он подверг критике перевод на английский язык “Описания земли Камчатской” С . П . Крашени нникова , принадлежащий Джеймсу Гриву . Шлецер в озмущался , что в предисловии Грива русский язык назван “варварским” . [8,203] Наибольшее коли чество раб от , касающихся России и выпо лненных Шлецером или при его участии , пада ет на конец 60х – 70е годы XVIII века . Они выходили в Петербурге и в Геттингене . Преж де всего надо отметить публикации исторически х источников : летописей и законодательных пам ятников. Н аибольший интерес представляет предложенная Шлецером п ериодизация русской истории , данная в его популярном труде “Изображение истории России” . Он говорит о “России возрастающей” в п ериод с “призвания варягов” (862г .) до смерти Владимира I (1015г .), “России разделенной” на уделы (после смерти Владимира ), “России утесненной” в годы татаро-монгольского ига (Условно с 1216 по 1462 гг ., с воскняжения Юрия Всеволодович а до воскняжения Ивана III ), “России победоносной” ( со времени Ивана III до смерти Петра I , 1462 -1725 гг .) и “России , в цветущем состоянии находящейся” (с 1725 г .). [8,206] Эта периодизация давала возможность пок азать иностранным читателям героическое прошлое русского народа , в борьбе с иноземными завоевателями достигшего независимости . Так , он пока зывает , что даже “в самое наи несчастнейшее время” , когда Русь находилась п од татаро-монгольским игом , “россияне дважды д оказали храбрость свою и могущество , ибо А лександр Невский побил при Неве Литву , а Дмитрий Донской посек на части татар близ Дона на по л ях Куликовских ” . [8,206] Шлецер одобрял деятельность Петра I , т.к . “при нем началось литературное образование среди его гражданских и военных чиновников , котор ых он во всех классах смешал с иностр анцами” . [5,253] Но не с меньшим одобрением относился Шлеце р и к порядкам , господствовавшим при Анне Иоанновне , когда представители н емецкого дворянства занимали руководящие посты в Русском государстве. В правление Елизаветы Петровны , с точк и зрения Шлецера , русской культуре был нан есен ущерб в силу того , что “неб ла годарная ненависть к иностранцам , особенно к немцам , вытеснила их из высших и сред них государственных учереждений” . В результате “туземцы уединились и возле них не был о товарищей , которые могли бы их стыдить невежеством” . [5,254] Особенно восторженно отн осился Шлецер к правлению Екатерины II , при которой иностранцы “снова поднялись” и “немецкие наставники и секретари составили свое счастье” . [5,254] В развит ии “просвещенного абсолютизма” в России Шлеце р видит прямую линию от “великого мужа”-Пе тра I чер ез “великую жену”– Екатерину II к Александру I . Говоря о крп остном праве , Шлецер называет его “ужасным злом” и считает его главной причиной “ испорченности так называемых средних и высших каст” . [5,117] “Господин и слуга взаимно унижаю т друг друга” -, пишет Шлец ер . Насмотрев шись в России тяжелых сцен крепостничества , он осуждает его . “Да будет проклято кре постное право ! С этого времени я не мо г думать без горечи об этом бесчеловечном изобретении , об его имени и о нем самом . Эта адская выдумка притупляет и убивае т всякое даже инстинктивное д вижение человека к личному счастию и к пользе общей” . [5,118] На мой взгляд деятельность Шлецера , ка к и других немецких историков , заслуживает признания . Критическая методика Шлецера имела значение для разработки не только пробл ем летописания , но и вопросов истории вообще. В их работах иногда можно найти о бъективный взгляд иностранца на Русскую истор ию , который под час недоступен русскому ис торику . Их стремление изучать русскую историю , привлекая иностранные материалы , попытки пр именять сравнительно-исторический метод в работах заслуживают внимания . 3. Россия глазами Востока и Запада. Что дума ют народы друг о друге ? Как складываются образы русского , француза , немца — у немца , француза , русского и других ? Ино гда суждения иностранцев о Рос сии читать лестно , а иногда делается не по себе . Статья В . Багно "На другой д уховной широте " посвящена наблюдениям испанцев и стремится дать культурологическое обобщение — “реконструировать образ России в испа нском сознании” [ 4 ,12]. Любопытно узнать , что испанцы считали нас весьма “хитрым и лукавым народом” , а “лицо Московии” и м виделось хмурым ; ее роль в истории — быть “бичом народов” . [4,35] Частый мотив записок испанцев — “удивление и ужас перед безжалостностью русских к сами м себе , к своей культуре и своей истории” . [4,30] “Особого внимания заслуживают размышления испанцев о “пограничной” судьбе России , во многом сходной с судьбой Испании , также находящейся на периферии Европы и между двумя мирами , христианства и мусульманств а,”— пишет В.Багно , — “русские — народ пограничный , а не однозначно европейский , в случае с Испанией и Россией образ “д ругого” не в последнюю очередь был способ ом самопознания” . [4,23] Очень интересна статья “Россия екатеринин ских времен глазами японского м оряка” , которую публикует японский историк М.Икута . [4,102] Капитан Кодаю потерпел кораблекрушение в 1783 г ., оказался на Камчатке , а затем в Ирк утске , откуда он и его выжившие спутники трижды подавали прошение о возвращении н а родину . Им отказывали . Лишь после аудиенции у Екатерины разрешение уехать было дано . Кодаю вернулся в 1792 году. Ему удалось выжить и в Японии , нес мотря на “Указы закрытия страны” , в частно сти гласившие : “Если японец пересек границу и жил в другой стране , то по возвра щении на родину он должен будет под вергнуться смертной казни” . Кодаю — в соа вторстве с чиновником Хосю — составил “П оказания” о своем путешествии , которые (вместе с “Записями о приеме сегуном потерпевших кораблекрушение” ) оказались в списке “Сны о России” .[4,125] Хотя в Я понии того времени ст рого запрещались запись и хранение сведений о других странах , некоторые тайно их переписывали , поэтому относительно много рукописе й сохранилось . Возвращение Кодаю произвело на японцев сильное впечатление . Россия стала в их глазах стра н ой , где ца рит принцип “ги” (долг— справедливость ) и мило сердие. Одну из наиболее ярких и полных к артин России начала XVIII века , эпохи царствования Петра I , дает книга голландца де Бруина . Основная ценно сть книги – изображение первоначального этап а петровс кой реформы , когда сосуществовал о и новое , “еще не окрепшее , но развива ющееся” , и старое , на первый взгляд “стаби льное , незыблемое , а на самом деле обречен ное на слом” .[6,25] Это сосуществование нового и старого де Бруин видит во многом : и в обществе , и в культуре , и в быту. Одними из интереснейших записок о Ро ссии являются воспоминания полковника Гагерна , побывавшего в стране в том же 1839 г ., ч то и Кюстин . Фридрих Балдуин Гагерн (1794 – 1848) в свите голландского принца Александра О ранского (племянника Николая I ) совершил поезд ку к петербургскому двору. После прочтения книги Кюстина , он писа л своему отцу : “Я не нашел в Кюстине ничего нового , но встретил подтверждение мо их собственных взглядов.” [3,389] Воспоминания Гагерна – типичный путевой дневник . По датам расписаны все соб ытия , встречи , наблюдения . Основная тема впечат лений путешественника – северная столица . Чт о интересует путешественника ? Прежде всего , ка к профессионального военного,– армия . Он стре мится узнать комплектование и тактические хар актер и стики родов войск – кавале рии , артиллерии , пехоты . Но Гагерн не тольк о офицер , но и военный дипломат , отсюда интересные , хотя подчас и беглые , зарисовки всех тех выдающихся современников , кого о н встречал на приемах , балах , празднествах . Это и портреты Ни к олая I , наследника – будущего императора Александра II, членов импер аторской семьи , главы внешнеполитического ведомст ва России графа Нессельроде , военного министр а графа Чернышева , начальника III отделения гра фа Бенкендорфа и многих других . [7,666] Несмотр я на определенную направленность автора – он не любит Россию и откровенно этого не скрывает,– записки все же отл ичаются от сочинения Кюстина : они более за землены , более объективны , более реалистичны . В этом , пожалуй , их главная ценность как исторического и сточника. Список литерат уры 1.Кюстин А . де . Россия в 1839 году . Пе р . с фр .: под ред . В . Мильчиной . Т .1. М .: Изд-во им . Сабашниковых , 1996. 480с. 2. Кюстин А . де . Россия в 1839 году . Пе р . с фр .: под ред . В . Мильчиной . Т .2. М .: Изд-во им . Сабашниковых , 1996. 480с. 3.Мильчина В . Несколько слов о маркизе де Кюстине , ег о книге и ее первых читателях // Кюстин А . де . Россия в 1839 году . Т .1.М .: Изд-во и м . Сабашниковых , 1996. С . 382-396. 4.Образ России . Россия и русские в восприятии Запада и Востока . Приложен ие к альманаху «Канун» . Сборник статей . Спб , 1998. 464с. 5.Общественная и частная жизнь Августа Людвига Шлецера , им самим описанная . Сборник Академии наук . Т 13. Спб , 1875, С . 190-191. 6.Россия XVIII в . глазами иностранцев /Сост . Ю.А . Лимонов . Л .:Лениздат , 1989. 544с. 7.Россия первой половины XIX века глазами иностранцев /Сост . Ю.А . Лимонов . Л .:Лениздат , 1991. 719с. 8.Черепнин Л.В . Шлецер и его место в развитии русской исторической науки //Межд ународные связи России в XVII - XVIII вв . (экономика , политика , культ ура ). Сборник статей . М .: «Наука» , 1966. С . 183-219. 9.Шапиро А.Л . Русская историография с древнейших времен до 1917г . Учебное пособие . 2-е изд ., испр . и доп . М .: Изд-во «Культура» , 1993, 761с.