Оглавление
Введение
Глава 1 ЕС и международные организации
1.1 ЕС и НАТО
1.2 ЕС и НАФТА
1.3 ЕС и МЕРКОСУР
Глава 2 ЕС и национальные государства
2.1 ЕС и США
2.2 ЕС и Япония
2.3 ЕС и Россия
Заключение
Библиографические сноски
Список использованной литературы
Введение
Характерной чертой современных международных отношений являются интеграционные процессы, которые развиваются в разных регионах мира в последние десятилетия и охватывают различные сферы отношений государств. Важное значение в развитии этих процессов принадлежит международным организациям, которые содействуют сотрудничеству государств в сфере осуществления ими суверенных прав. Одной из таких международных региональных организаций является Европейский Союз (ЕС). Эта международная организация привлекает особое внимание, так как именно она является фундаментом общеевропейского дома. Основное отличие ЕС от других организаций состоит, прежде всего, в глобальности поставленных задач и в комплексном подходе к их решению.
Актуальность данной темы заключается в той огромной роли, которую играет на сегодняшний день Европейский Союз в международных отношениях нового типа в XXI веке - как в социально-экономической, так и в военно-политической сферах. Это объясняется целым рядом причин. Одной из основных, несомненно, является изменившаяся картина миропорядка. Уход из политической жизни СССР, коллапс биполярной системы, создание целого ряда новых государств и, следовательно, новых проблем - все это вместе взятое подвигло многие страны искать утерянную сбалансированность в новых формах коллективной безопасности и экономического сотрудничества - так называемых региональных организациях. И одной из ярчайших примеров такой организации, безусловно, является ЕС. История имеет множество примеров различного рода альянсов, союзов и т.п. Однако ЕС, без сомнения, образец абсолютно иных мотивов интеграции.
Достижение определённых целей и их поэтапная реализация в Сообществе тесно связаны с интеграционными процессами в политике и праве, и закрепляются созданием единообразных норм права государств-членов. Помимо этого, возникли споры относительно двойственности правовой природы ЕС. Одни ученые полагают, что Сообщество остается в сфере действия международного права и представляет собой классическую межгосударственную организацию, хотя и обладающую определенными особенностями.1 Другие, наоборот, считают, что различия между ЕС и международными организациями заключаются не в частностях, а в сути.2 Международные организации действуют в сфере межгосударственного сотрудничества, не затрагивая внутренних функций государств-членов и их функциональных структур. А Европейский Союз – это наднациональная организация, так как его задача заключается в унификации территорий, политики и экономики государств-членов. С этой целью он наделяется полномочиями, аналогично государственным, и использует их на территории государств-членов и в отношении их граждан.
Однако наднациональные цели достигаются лишь с помощью механизма межгосударственного согласования. Еще следует заметить, что в правовой природе Европейского Сообщества не существует четко очерченных границ, разделяющих понятие наднационального и межгосударственного. В связи с этим ЕС представляет собой международную организацию, имеющую особые отношения с государствами-членами. В западной доктрине преобладает точка зрения, согласно которой ЕС рассматривается как ассоциация суверенных государств с тенденцией развития к объединению федерального типа. Тем не менее, до сих пор идут оживленные споры по поводу определения ЕС по отношению к международному праву.
Сегодня Европейский Союз включает 15 стран, которые различаются размерами территории, численностью населения, природными ресурсами, экономическим и научно-техническим потенциалом. С 1993 г. отношения между странами ЕС основываются на договоре о Европейском Союзе (Маастрихтский договор), в соответствии с которым учреждается политический союз, означающий проведение общей внешней политики, политики в области безопасности, сотрудничество в области правосудия и внутренних дел, сотрудничество в социальной сфере. Этот договор ввел единое гражданство.
Что касается целей и задач данной работы, то здесь предполагается охарактеризовать и проанализировать некоторые аспекты экономических и политических отношений между ЕС и рядом международных организаций, таких как НАТО, НАФТА, МЕРКОСУР; рассмотреть взаимоотношения ЕС с ведущими странами мира на примере США, Японии, России, их взаимное влияние друг на друга и на миропорядок в целом.
Хронологические рамки: конец 80-х – 90-е годы ХХ в. Географические рамки охватывают Европу, Северную и Южную Америку, а также Японию.
Характеризуя методы и формы исследования данной темы, необходимо отметить чередование фактологического материала с научно-исследовательскими методами и выводами.
Историография: среди литературы по данной тематике выделяется ряд работ, представляющих наибольший интерес в понимании социально-экономических и военно-политических взаимоотношений между Европейским Союзом и международными организациями, государствами на современном этапе. В частности, работа Борко Ю.А., Буториной О.В. «Европейский Союз на пороге ХХI века: Выбор стратегии развития»3, труд Давыдова Ю.П. «США – Западная Европа в меняющемся мире»4, работа Барановского В.Г. «Европейское сообщество в системе международных отношений.»5 Данные работы обладают обширным фактологическим материалом, глубоким теоретическим и аналитическим исследованием. Книга Бусыгиной И. «Региональная политика Европейского союза и возможности использования её опыта для России»6 отличается оригинальным сравнительным характером и прогностическими выводами на примере ЕС и России. Работа Борко Ю.А. «Европа в меняющемся мире: Международные связи Европейского сообщества»7 обладает достаточно широким спектром примеров международных связей ЕС в самых различных областях и носит в какой-то мере аналитический характер.
Глава 1 ЕС и международные организации
1.1 ЕС и НАТО
Традиционно проблема западноевропейской интеграции и НАТО рассматривалась и на Западе и у нас прежде всего с точки зрения противоречий между расходящимися интересами США и Западной Европы, с одной стороны, и базовыми военно-политическими устремлениями и ориентирами, объединяющими всех участников Атлантического альянса - с другой.8 Сегодня этот блок противоречий сохраняется. Но на передний план все больше выходят вопросы, касающиеся будущего Европы, его строительства, участия в нем ЕС, России, Восточной Европы и Соединенных Штатов. Поэтому наибольшие опасения Вашингтона вызывают сегодня не столько проблемы экономические или в сфере безопасности, сколько политические последствия европейских сдвигов. Исчезновение атмосферы враждебности на континенте, углубление интеграции в рамках ЕС - оба эти процесса приближают появление новой Европы, в которой США будут обладать значительно меньшим, нежели прежде, весом, особенно в сферах политической, экономической безопасности. "Мы больше не нужны Европе, она может обходиться без нас"9, - подобные предчувствия широко распространены среди правящей верхушки США, особенно в конгрессе. Они кардинальным образом отличаются от настроя, существовавшего ранее, когда многим в Вашингтоне казалось, что западноевропейцы более заинтересованы в союзе с США, чем американцы - в альянсе с Западной Европой, а потому ее мнением можно пренебрегать.10 Конечно следует учитывать, что колебания международной конъюнктуры может временно менять эту тенденцию, как это было в период кризиса в Персидском заливе, но со временем она возвращается в прежнее русло.
Есть еще одно обстоятельство, влияющее на судьбы НАТО, уровень взаимопонимания внутри блока, - смена поколений. Сегодня в Западной Европе - в том числе и в политическом истеблишменте - доминирует поколение, не знающее ни второй мировой войны, ни первых послевоенных лет, по-новому оценивающее мир и место Европы в нем. Оно берет под сомнение многие ранее общепризнанные взгляды: о сути "советской угрозы", о значимости для Западной Европы тесных военных связей с США, о целесообразности автоматической поддержки американской политики в "третьем мире" и т.п. Новые общественные слои, выдвигаемые ими политические лидеры болезненно ощущают момент известной ограниченности западноевропейского суверенитета и остро ставят его на обсуждение. У нового поколения западноевропейцев образ Америки не вызывает ни ностальгических воспоминаний об освобождении от фашизма, о спасении от коммунизма, ни веры в то, что американцы будут защищать Западную Европу, рискуя своей территорией и своими вооруженными силами, в случае конфликта по линии Восток-Запад или Север-Юг.
Евроракетный кризис конца 1980-х годов создал в странах сообщества атмосферу, крайне чувствительную к ядерным проблемам, а Чернобыль трагически заострил их. В научных, общественных и политических кругах Западной Европы обсуждаются варианты того, как в новых условиях уменьшить зависимость НАТО от ядерного оружия, а в более широком плане - как создать систему европейской безопасности, основанную не на силовом сдерживании, а на системе доверия Востока и Запада.
Во всяком случае, на данном этапе правящие круги Западной Европы стремятся с большей выгодой для себя в соответствии с реальной расстановкой сил и с новой складывающейся ситуацией на континенте определить место своего региона в системе атлантических связей. Западноевропейские лидеры не против союза с Соединенными Штатами. Они не могут не понимать, что в силу своей военно-политической, экономической и научно-технической мощи США объективно еще долго будут занимать ведущее положение в «западном союзе». Многие из них убедились в том, что откровенный антиамериканизм вряд ли может стать основой европейского единства или даже стимулом движения к нему.11
Сегодня отмечается усиление сомнений в политических кругах США по поводу их военного присутствия в Европе, обусловленное и экономическими соображениями. Пять десятилетий Вашингтон нес основное финансовое бремя в НАТО. Американское общество, конгресс мирились с таким положением, пока союзники представлялись им бедными родственниками, а США - зажиточным дядюшкой. Но постепенно положение изменилось, интегрирующая Западная Европа по экономическим параметрам приблизилась к старшему партнеру, и в конце концов обогнала его по размерам ВНП. Но, несмотря на это, в 1990-е годы американцы по-прежнему расходовали в 1,5 раза больше на общие военные расходы НАТО, чем их союзники.12
В подобных условиях ни правительство, ни конгресс (и здесь они имеют широкую общественную поддержку) уже не готовы платить за оборону Западной Европы больше, чем она расходует на нее сама. Они с возмущением отмечали, что за 1989-l995 гг. (после решения НАТО о ежегодном росте военных бюджетов на 3%) реальные военные расходы США поднялись на 42%, а европейских членов блока - только на 10%.13 Многие эксперты в США утверждали, что американские субсидии США Западной Европе в сфере военных приготовлений не только порождают у союзников иждивенчество, но и контрпродуктивны, ибо способствуют укреплению в регионе тенденций к нейтрализму и моральному разоружению.14
Противоречиво складывались американо-западноевропейские отношения по поводу ядерного оружия и ядерной стратегии блока. Традиционно считалось, особенно западноевропейскими политиками, что ядерное оружие США, готовность Вашингтона использовать свой стратегический арсенал в случае критической ситуации в Европе являются альфой и омегой атлантического сотрудничества. На протяжении пяти десятилетий военная стратегия НАТО базировалась на аксиоме, что не существует никакой альтернативы "ядерному сдерживанию" или "ядерному устрашению". Инфраструктура блока, доктрина применения ядерного оружия первыми, ядерные гарантии - все планировалось таким образом, что в случае военного конфликта на Европейском континенте мог быть задействован и американский ядерный потенциал - вначале тактический, а затем и стратегический.
Несомненно, что исчезновение ОВД вызвало значительную напряженность внутри НАТО. Она ощущается и сейчас, после исчезновения образа врага в лице Советского Союза и ликвидации его военного присутствия в Восточной Европе. Многие западные эксперты и политики отмечают, что НАТО выполнило свою задачу по "сдерживанию" коммунизма (Советского Союза) в Европе. "После 1989г. необходимость в НАТО более не ощущается. Союз достиг своей цели и мог бы быть распущен",15 - утверждал Л.Каплан, директор Лемницеровского Центра Кентского университета. К выполнению же других функций, отмечает он, блок не приспособлен и вся эта организация слишком дорогостояща. К тому же американские интересы все более сосредоточиваются на Тихоокеанском бассейне, а Европейское сообщество выражает намерение создать свои структуры безопасности (хотя, возможно, на первых порах и в рамках НАТО).16
Вместе с тем с этим ряд обстоятельств работает в пользу сохранения НАТО. Прежде всего, конечно, сила инерции и та бюрократия и система обслуживания, которые возникли вокруг организации. Помимо того, утверждается, что Россия, несмотря на значительные перемены, ею переживаемые, остается самой сильной в военном отношении ядерной державой на Европейском континенте, и это представляет для Запада проблему, независимо от его политической ориентации. К тому же внутренняя ситуация в России на данном этапе отмечена значительной неопределённостью. Трудные вопросы встают и перед Западной Европой: как примирить идею национального суверенитета, не везде еще изжившую себя, и возникновение наднациональной Западной Европы. Все это, по мнению, преобладающему в политическом руководстве США и Западной Европы, требует сохранения НАТО, хотя и принято решение о его модернизации. Вопрос "быть или не быть" НАТО, характер его реорганизации имеют свои последствия и для американо-западноевропейских отношений. Было бы неверным утверждать, что одна сторона выступает "за", другая - "против". В целом и та и другая - за сохранение блока. Тем не менее, поскольку непосредственная внешняя угроза, объединявшая США и Западную Европу, спадает, узы, объединявшие их слабеют, а новая основа союза - кроме общности судеб и ценностей - пока не найдена. Сокращение американского военного присутствия в Европе уже началось, и можно ожидать, если нынешняя тенденция развития событий на континенте сохранится, то в ближайшее время здесь останется 50-60 тыс. человек - для демонстрации солидарности. Основная ответственность по обеспечению безопасности все более перекладывается на Западную Европу, и влияние ее в НАТО серьезно возрастет. Это то, к чему ее политические лидеры всегда стремились, но к чему они оказались не готовы из-за быстрой смены обстановки.
В результате взаимные подозрения вспыхнули с новой силой: западноевропейские деятели уверены, что Вашингтон, используя в качестве предлога изменения, происходящие на континенте, хочет освободиться от чрезмерных, по его мнению, обязательств перед союзниками; американские верхи
полагают, что политические лидеры Западной Европы намерены все меньше считаться с Соединенными Штатами, но при этом сохранить их гарантии в сфере безопасности на случай непредвиденных обстоятельств. Скорее всего, эти взаимные подозрения не совсем обоснованы и истина где-то посередине, тем более, что помимо проблем фундаментальных, в повестке дня американо-западноевропейских отношений масса других, не менее важных вопросов.
Не очень ясно, что делать с тактическим ядерным оружием. Предполагалось, что оно может быть задействовано НАТО на ранней стадии предполагаемого конфликта для того, чтобы либо предупредить возможную агрессию, либо для того, чтобы приостановить ее в случае начала.
Более того, если ОВД как военная организация перестала существовать, а Россия встала на путь сотрудничества с НАТО в вопросах безопасности, то вся проблема с тактическим ядерным оружием, прежде всего американским, в Западной Европе значительно усложняется. Во всяком случае, в атлантических кругах нет ясной концепции на этот счет, фактически доктрина "гибкого реагирования" себя практически исчерпала, хотя высшие натовские штабы и пытаются каким-то образом ее преобразовать.
Понимание этой новой ситуации вело к тому, что американская администрация в конечном счете решила снять долго дебатируемый вопрос о модернизации тактических ядерных ракет "Лэнс". Было принято решение о выводе из Европы американских артиллерийских ядерных снарядов.
Вопрос о разоружении в рамках НАТО – ЕС необходимо рассматривать с более раннего периода: в начале 1990-х годов существовала идея оставить на переходный период какой-то минимум тактического ядерного оружия в Европе (возможно 900-1000 единиц для каждой стороны) и пользовалась поддержкой значительного числа сторонников среди ядерных экспертов как на Западе, так и на Востоке. Реализация данного предложения привела бы к четырехкратному сокращению количества тактического ядерного оружия у обеих сторон, в то же время удовлетворив тех, кто обеспокоен неопределенностями будущего. Лондонская сессия Совета НАТО на уровне глав государств и правительств в июле 1990 г. сделала первый шаг к пересмотру своей официальной стратегии "гибкого реагирования". В тексте лондонского коммюнике атлантические союзники, приняли формулу американского президента Дж.Буша, что ядерное оружие в Европе существует для "предупреждения ядерной войны", что оно может быть использовано лишь как "крайнее средство".17 Подобная переоценка еще не означала полного и официального отказа от натовской концепции возможности применения ядерного оружия первыми, но это был уже первый шаг к отходу от прежних доктрин. По словам директора лондонского Международного института стратегических исследований Ф.Дуйсбурга, атлантические союзники «избегают говорить о ядерном оружии в плане его применения».18
Вместе с тем в лондонском коммюнике НАТО пошло на встречу президенту Ф.Миттерану и бывшему премьер-министру М.Тэтчер, включив новые формулировки в старый контекст: статья 18 коммюнике гласит:
"Нет никаких обстоятельств, при которых возможность нанесения ядерного удара в ответ на военную акцию может быть сброшена со счетов".19 Вполне понятно почему это было сделано: обе страны продолжали развивать и совершенствовать свой ядерный потенциал, между тем как логика событий в Европе все более выявляла сомнительность подобного предприятия.
Поскольку старые структуры и концепции европейской безопасности рушатся или подвергаются сомнению, на Западе идут оживленные дискуссии о новых ее ориентирах. Если говорить об американских и западноевропейских ориентирах, то их по крайней мере три, в той или иной степени связанных с существованием НАТО, ЕС и ОБСЕ.
Первый исходит из того, что основой западной безопасности по-прежнему может быть только НАТО. На нынешнем этапе это единственно реальная организация, обладающая войсками, управлением, планированием, инфраструктурой, которая в чрезвычайных обстоятельствах может что-то противопоставить возникшей угрозе. Союз опирается на демократические государства и прежде всего на Соединенные Штаты с их мощным ядерным потенциалом. Самое опрометчивое - отказываться от того, что работает, в пользу каких-то надуманных схем, не проверенных практикой. Надежность НАТО как инструмента безопасности проявляется в стремлении некоторых восточноевропейских стран присоединиться к союзу или установить с ним какие-то ассоциативные организационные связи. По мнению западных экспертов, жизнеспособность НАТО и в новых условиях определяется следующим:20
Североатлантический союз представляет собой оптимальную форму тесной военно-политической связи Америки с Европой. Соединенные Штаты были и остаются единственной державой, присутствующей в Европе, способной предотвратить возможную ее нестабильность;
НАТО остается оплотом европейской безопасности, обладая развитым инструментарием тесного политического сотрудничества своих членов. Развитая система консультаций и координации действий позволяет членам блока занимать согласованную (хотя и не всегда единую) позицию по важнейшим политическим вопросам;
НАТО надежно гарантирует растворение военного потенциала объединенной Германии в наднациональных оборонительных структурах;
разделение труда в союзе и особенно американский ядерный потенциал дают возможность поддерживать стабильность в Европе при относительно невысоких финансовых затратах;
НАТО продолжает играть важную стабилизирующую роль в условиях последних изменений в Европе. Столь же важную роль НАТО может играть и при формировании будущих структур безопасности.
Чтобы укрепить координирующую роль НАТО в новых условиях, предлагается изменить принцип формирования вооруженных сил блока, сделав упор на создание многонациональных воинских формирований вместо национальных, откомандированных в распоряжение Верховного главнокомандующего
вооруженными силами НАТО в Европе. При многонациональном составе соединений в случае конфликта все страны автоматически оказываются в зоне боевых действий и должны будут одновременно в них участвовать.
Нынешние сторонники НАТО вместе с тем признают необходимость состыковывать усилия блока с тем, что может делаться по вопросам безопасности ЕС, в рамках ОБСЕ, все более тесно сотрудничать с Россией и Восточной Европой.
Второй ориентир - военная интеграция Западной Европы в рамках либо ЕС, либо Западноевропейского союза, либо в структуре НАТО в качестве автономной второй его опоры. Основные стимулы к западноевропейской интеграции в военной сфере идут от убеждения, что американское военное присутствие на континенте сокращается, значимость "ядерных гарантий" США девальвируется, между тем как в Европе на смену старым угрозам приходят новые, обусловленные неопределенностью и нестабильностью ситуации на Ближнем Востоке и в других регионах, сохраняющимся вызовом развивающихся стран и новой ролью объединённой Германии. В чем преимущества западноевропейской военной интеграции? По мнению ее сторонников, они могли бы заключаться в следующем:21
военная интеграция Западной Европы не исключает ее союза с США, но делает его более равноправным; зависимость на уровне безопасности от заокеанского партнера сменяется взаимозависимостью, обусловленной общностью интересов;
она делает Западную Европу более уверенной в себе, превращая ее в реальный "центр силы" на международной арене, венчая собой весь многолетний интеграционный процесс;
военная интеграция, ликвидируя параллельные структуры, может привести к определенному сокращению военного потенциала Западной Европы при том же уровне безопасности;
она позволит сбалансировать преобладание в экономической сфере объединенной Германии и оказывать влияние на ее военную политику.
Третий ориентир - попытаться решить вопросы европейской безопасности в сотрудничестве как с США, так и с Россией, найдя для нее в конечном счете какой-то общий знаменатель. Создание структуры безопасности, которая бы включала всю цепочку США - Западная Европа - Восточная Европа - Россия, является задачей в нынешних условиях чрезвычайно трудной, но многообещающей по своим потенциальным возможностям. Наиболее подходящим форумом для решения этим путем проблем европейской безопасности считается ОБСЕ, поскольку именно оно включает все государства, непосредственно имеющие отношения к этому вопросу. По мнению сторонников этого пути, его выгоды заключаются в следующем:
преодолевается блоковый подход к безопасности, который и морально, и структурно отождествлялся с "холодной войной", конфронтацией и наращиванием военных арсеналов с обеих сторон;
в условиях более широкого и гибкого формирования облегчаются поиски компромисса, ибо в нем представлены не только основные оппоненты, но и силы, которые находятся между ними и которые объективно являются его носителями (нейтральные, неприсоединившиеся государства);
ОБСЕ является единственным процессом, нормы которого, в том числе и в сфере безопасности, разделяются всеми европейскими государствами, США и Канадой, более того, наиболее подходящим форумом, в рамках которого могут быть созданы и уже возникают совместные институты Востока и Запада, в том числе и связанные с безопасностью континента;
ОБСЕ способно в наибольшей степени воплощать идею взаимной безопасности, т.е. она может быть достигнута лишь совместными усилиями;
только в рамках ОБСЕ можно достичь снижения уровня военных потенциалов всех европейских государств, а не только входящих в блоки и совершенствовать систему мер доверия, которая также носит надблоковый характер;
ОБСЕ, не противопоставляя себя НАТО, ЕС, другим организациям, могло бы создать рамки не только для их сосуществования, но и для более тесного взаимодействия, постепенного сращивания их структур.
Вместе с тем многие исследователи указывают на объективные трудности, с которыми ОБСЕ неизбежно столкнется в создании и функционировании системы европейской безопасности. Основная из них - принцип вето, которым фактически обладает каждый его участник. ОБСЕ как процесс могло работать на такой основе, но как организация или система, нуждающаяся в постоянном принятии решений, оно неизбежно будет спотыкаться об этот принцип.
Вашингтон, даже если бы он пожелал, не может в обозримом будущем отстраниться от процесса создания новой системы европейской безопасности. Это было контрпродуктивно для него, для Европы да и для России. И если раньше руководство США довольно скептически оценивало возможности ОБСЕ в сфере безопасности, настороженно относилось к военной интеграции своих союзников, отдавая безоговорочное предпочтение НАТО, то ныне Вашингтон идет к тому, чтобы не противопоставлять эти три ориентира в сфере безопасности, а попытаться как-то интегрировать их, хотя и в разной, разумеется, пропорции. В этом есть смысл, особенно если учесть, что ни одна система не может возникать, во-первых, искусственно, во-вторых, на пустом месте. Обычно она вырастает из того, что есть. Скорее всего, и новая европейская система безопасности возникнет подобным же образом.
1.2 ЕС и НАФТА
Другим практическим примером международной интеграции является НАФТА. 17 декабря 1992 г. было подписано Соглашение между США, Канадой и Мексикой о Североамериканской ассоциации свободной торговли (НАФТА), вступившее в силу 1 января 1994 г.
В начале 1988 г. между США и Канадой было заключено Соглашение о зоне свободной торговли. НАФТА - более высокая ступень интеграции и не только в связи с расширением состава стран-участниц. Можно сказать, что НАФТА – это своего рода ответ и мощный противовес Евросоюзу.22
Если проанализировать суть основных положений Соглашения и сравнить с основополагающими посылками документов Евросоюза, то очевидно главное - демонтируются не только таможенные барьеры:
- В рамках НАФТА происходит постепенная ликвидация тарифных барьеров, снимаются большинство других ограничений для экспорта и импорта (кроме определенной номенклатуры товаров - сельхозпродукция, текстиль и некоторые другие). Создаются условия для свободного движения не только товаров, но и услуг, капиталов, профессионально подготовленной рабочей силы. Практически отработаны подходы для предоставления национальных режимов для осуществления прямых иностранных инвестиций. Стороны договорились о необходимых мероприятиях по защите интеллектуальной собственности, гармонизации технических стандартов, санитарных и фитосанитарных норм. Документ содержит обязательства сторон относительно создания механизма но разрешению споров (антидемпинг, субсидии и др.), которые неминуемо будут сопровождать начальный период становления организации. Но следует отметить, что Соглашением не предусматривается решение проблем, относящихся к социальной сфере, таких, как безработица, образование, культура и т.д., чем в свою очередь, усердно занимается ЕС.
По подсчетам специалистов не исключено, что уже через 15 лет произойдет слияние трех национальных рынков и сформируется зона свободной торговли с населением более 375 млн. человек.23 Эта зона свободной торговли будет глубоко интегрирована в мировой рынок, и в европейский – в частности.
Вместе с тем, в рамках НАФТА пока не созданы специальные механизмы, регулирующие сотрудничество, аналогичные существующим в ЕС (Комиссия, Суд, Парламент и т.д.). Не исключено, что в процессе сотрудничества появятся иные, чем в ЕС, механизмы, что, впрочем, будет продиктовано необходимостью.
Создание НАФТА было в большей мере инициировано решениями политиков, хотя роль экономических императивов при этом нисколько не приуменьшается. В начале 1990-х годов, с окончанием "холодной войны" радикальным образом изменилась военно-политическая и экономическая ситуация в мире - исчезли ОВД, СЭВ, резко ослабли военно-стратегические и экономические позиции России и бывших республик СССР. В новых условиях все чаще проявляются попытки и намерения Западной Европы, Японии, стран АТР выйти из-под американского зонтика, канализировать средства на укрепление экономической мощи. Материалы последних лет свидетельствуют о сравнимости суммарных
экономических и научно-технических потенциалов стран ряда регионов с аналогичными показателями США. Евросоюз после сравнительно долгого периода становления интеграционного климата в начале 1990-х годов приступил к политике "резкого форсажа", направленной на углубление и расширение интеграции. Помимо изменений в ЕС, отмечается стремительный рост экономической мощи Японии и ряда стран Юго-Восточной Азии. Активизировалась деятельность организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества, просматривается курс Японии на создание своего рода азиатского общего рынка, идут разговоры о создании Восточноазиатского экономического сообщества и т.д. Такая эволюция событий в мировой экономической жизни не могла не насторожить Вашингтон, не заставить его предпринять действенные меры с тем, чтобы предупредить возможные негативные последствия.
Ведущая роль в развитии интеграции на североамериканском пространстве, безусловно, принадлежит США, которые на протяжении многих лет, через свои компании активно внедрялись в экономику соседей, как, в прочем, и в европейскую тоже. В период подавляющего преимущества американской экономики на континенте, беспрекословного лидерства на мировых рынках США в принципе не слишком нуждались в развитии интеграционных процессов у себя на континенте. Усиление экономической мощи ЕС, смена обстановки в мире объективно поставила перед ними такую задачу.
Как и в Евросоюзе, помимо аргументов политического характера, каждая страна-участница Соглашения имеет свои экономически обоснованные причины участия в НАФТА. Так, по мнению европейских и американских экспертов, увеличение экспорта приведет к увеличению числа рабочих мест и, кстати, эти расчеты уже оправдались, несмотря на сравнительно короткий промежуток времени. Большие надежды связываются с процессом перенесения на мексиканскую территорию трудоемких, материалоёмких и других дорогостоящих производств, что должно существенным образом повлиять на снижение издержек и тем самым повысить конкурентоспособность американских товаров на рынке ЕС. Американские политологи, экономисты считают НАФТА своеобразным трамплином для более глубокого проникновения в экономику латиноамериканских стран на качественно новых условиях, например, партнера, а не "эксплуататора".
Например экономика Канады тесно связана с американской. Достаточно сказать, что доля США во внешнеторговом обороте Канады составляет примерно 70% и, наоборот, доля Канады - 20%.24 Это очень высокий показатель, если учесть, что в самой интегрированной группировке, в ЕС, доля Германии во внешнеторговом обороте Франции составляет менее 20%, а доля Франции - чуть выше 10%.25 Вместе с тем, лишь в конце 80-х годов канадцы пришли к выводу о наступлении сравнительно благоприятных условий для углубления интеграционных процессов с США, имея в виду тот факт, что эффективность канадских фирм стала приближаться к аналогичному показателю для американских. Предварительно было скрупулезно подсчитана возможная экономическая выгода после ликвидации таможенных барьеров, в частности, для обрабатывающей и добывающей промышленности. Канада считает, что участие в НАФТА позволит более тесно приобщиться к выпуску наукоемкой продукции, потеснить европейских конкурентов, повысить прибыль, т.к. оплата труда в Канаде выше, чем у партнеров по группировке. Следует отметить, что в Канаде насчитывается и много противников углубления интеграционных процессов с США, в НАФТА, т.к. слишком уж агрессивны американские фирмы в Канаде, существуют определенные опасения относительно потери национального контроля над некоторыми отраслями. Опасения канадцев понятны еще и потому, что пока не созданы сильные юридические институты, призванные сопровождать экономические процессы.
Мексика связывает с НАФТА большие надежды, рассчитывает резко ускорить темпы своего развития, внедрения реформ и уже через 10-15 лет приблизиться по уровню своего развития к промышленно развитым странам, выйти на европейский и азиатский рынки, занять там прочное место. Были предприняты решительные меры по либерализации движения капитала, начался его приток, вырос объем иностранных инвестиций. В то же самое время существуют опасения, что мексиканским компаниям будет весьма сложно сдерживать напор северных соседей, особенно в сельском хозяйстве, где возникнут сложные проблемы.
В настоящее время пока трудно оценить эффективность деятельности НАФТА по линии ЕС, поскольку прошло не столь много времени, однако уже сейчас просматривается стремление ряда южноамериканских стран присоединиться к этой экономической группировке. Вероятно, в ближайшей перспективе можно будет ожидать расширения НАФТА, однако видится необходимым создание определенных организационных структур, отработки механизма сотрудничества.
В США рассчитывают, что создание на континенте общего рынка приведет к активизации деловой активности, значительному увеличению рабочих мест, повышению темпов экономического роста, взаимопроникновению американских и европейских экономик. Активизируется вынос в Мексику таких производств, которые благодаря применению дешевой рабочей силы позволят североамериканской продукции эффективнее конкурировать с товарами из Японии, Западной Европы и Юго-Восточной Азии. Это может сильно изменить потоки международной торговли. Вместе с тем такой ход событий в значительной мере станет альтернативой обновлению технологии и оборудования, т. е. замедлит темпы научно-технического прогресса в США. Но свободный приток относительно несложных товаров в США из Мексики существенно затронет материалоемкие и трудоемкие отрасли промышленности, заставляя модернизировать их либо переключать ресурсы на более сложное производство.
Образование североамериканского общего рынка открывает новые горизонты экономического взаимодействия США, Канады, Латинской Америки с Европейским Союзом. Разрабатываются планы подключения к НАФТА Чили, а затем и других стран. В декабре 1994 г. лидеры 34 стран Америки приняли обязательство о создании к 2005 г. всеамериканского торгового рынка.26
Экономическое положение США в мире в следующие десятилетия в значительной степени будет определяться характером интеграционных процессов, в которые вовлечены не только США, но и все их ведущие партнеры.
Во внутренней сфере американская администрация ключом к оживлению экономики считает создание условий, при которых предприниматели содействовали бы увеличению рабочих мест, усилению деловой активности. С этой целью расширяются программы широкомасштабных общественных работ, предоставляются предпринимателям налоговые скидки, поощряющие капиталовложения, расширяются программы обучения и переквалификации рабочих.
В общем, ЕС и НАФТА сегодня – ведущие мировые партнёры и конкуренты, и от того, как они будут развиваться в ближайшие годы – во многом зависит будущее мирового рынка и международной торговли.
1.3 ЕС и МЕРКОСУР
В последние годы резко возрос уровень торговли между странами ЕС и Латинской Америки. Здесь, в первую очередь, речь идёт об экономической интеграционной группировке МЕРКОСУР. Ведущая роль в создании этой международной организации принадлежит Бразилии – давнему торговому партнёру Европы. Предыстория:
В последние десятилетия существенно изменилась роль Бразилии в сфере движения капитала - она стала его экспортером. Выход бразильского капитала на внешние рынки произошел в середине 70-х годов. Он заполнил свободные промышленные ниши, которые обходил предпринимательский капитал из западных стран. В обрабатывающей промышленности приоритет отдавался нефтеперерабатывающей и строительной отраслям. Зоной инвестиционной деятельности стали прежде всего развивающиеся страны. Зарубежные капиталовложения бразильских компаний относительно невелики, на их долю приходится 0,2% мирового вывоза инвестиций, 3% всех зарубежных капиталовложений стран Третьего мира, но 26% всех латиноамериканских компаний.27
Образованию «избыточного» капитала способствовала дуалистичность хозяйства, государственный контроль над базовыми отраслями, что создавало относительную узость внутреннего рынка.
Интеграционная политика. Действенным средством расширения внешних рынков правящие круги Бразилии рассматривают создание региональных экономических объединений. Бразилия принимала активное участие в образовании Ассоциации свободной торговли (ЛАСТ), учрежденной в 1960 г., и преобразовании ее в Ассоциацию латиноамериканской интеграции (1980 г.). Неудовлетворенность низкими темпами хозяйственного сближения и медленным развитием внутризональной торговли вызвала активизацию отношений с Аргентиной и ЕС. В марте 1991 г. было подписано соглашение о создании общего рынка Южного Конуса (Меркосур) в составе Аргентины, Бразилии, Парагвая и Уругвая. С января 1995 г. были введены единые внешние тарифы, что превратило Меркосур в таможенный союз. Общие внешние тарифы колеблются от нуля до 20%.28 Соглашение охватывает не только экономическую, но и гуманитарную сферу.
Меркосур становится все более сильным полюсом притяжения для других латиноамериканских государств. В 1996 г. Меркосур заключил с Чили и Боливией соглашения о создании зон свободной торговли.
Союз является важным элементом внешнеэкономической политики Бразилии. Он может играть роль геополитического и экономического противовеса политике США — традиционного гегемона в Западном полушарии и Европейскому Союзу. Объединение сосредоточивает 45% населения всей Латинской Америки и более 50% ее промышленного потенциала. Бразилия рассматривает Меркосур как первый шаг к более широкой региональной интеграции, к созданию зоны свободной торговли в Южной Америке. В конце 1993 г. она выдвинула предложение о формировании в течение десяти лет южноамериканской зоны свободной торговли (САФТА).
Участники Меркосур проводят политику «открытого регионализма», примером которой явилось заключение общего соглашения об экономическом сотрудничестве с ЕС в конце 1995г. На сегодняшний день перечень товаров очень широк – от кофе и полезных ископаемых до автомобилей и высоких технологий. Процесс регионального сотрудничества осуществляется в условиях сильного воздействия на него со стороны США. В связи с этим Меркосур намерен вести переговоры, связанные с образованием зоны свободной торговли американского континента, как единая группировка.
Глава 2 ЕС и национальные государства
2.1 ЕС и США
На международной арене Евросоюз выступает в роли весьма активного партнера. Не обладая достаточным количеством собственных ресурсов, ЕС вынужден компенсировать их посредством расширения международных торговых
связей. Главными конкурентами ЕС на международных рынках выступают США и Япония. В данном “треугольнике” пока далеко не все отрегулировано, время от времени обостряются отношения в той или другой области, получающие громкие названия, как-то “стальная война”, “сельскохозяйственная война” и т.д. Вместе с тем были предприняты попытки, в первую очередь на политическом уровне, регулирования взаимоотношений в экономической сфере с тем, чтобы процессы экономической интеграции, идущие в Европе, на североамериканском континенте и в Азиатско-тихоокеанском регионе, а также в самих США, Японии, странах ЕС не замедлялись. Большой удельный вес в подобного рода переговорах, по существу, занимают проблемы передела рынков, подаваемые в оболочке борьбы с демпингом, протекционизмом и т.д. В 1990 г. ЕС и США подписали Трансатлантическую хартию, цель положений которой - укрепление двусторонних взаимоотношений, и прежде всего, в политической сфере.
Данный параграф посвящен проблемам экономических противоречий между ЕС и США, в частности, в нем рассматриваются разногласия в области торговли сельскохозяйственными товарами, продукции металлургической промышленности, а также по проблемам отношений Восток - Запад.
В настоящее время торговая война между ЕС и США как никогда обострилась, и вряд ли можно ожидать каких-либо уступок от администрации Дж. Буша.
С момента основания ЕС вопросы торговли сельскохозяйственными продуктами постоянно были причиной противоречий между Западной Европой в США. Экспорт сельскохозяйственных продуктов поддерживается государством как в ЕС, так и в США. Но если в ЕС проводится политика гарантированных высоких цен путем государственных закупок, то в США непосредственно фермеры получают финансовую поддержку, тогда как уровень цен на аграрную продукцию определяется соотношением спроса и предложения на рынке. Преимущество американской системы рыночных цен состоит в том, что она не является дополнительным стимулом перепроизводства; европейская же система способствует перепроизводству, обеспечивая защиту внутреннего рынка ЕС от конкуренции.
Американцы давно уже настаивают на пересмотре ОСП, на отказе Сообщества от протекционизма на внутреннем рынке и субсидирования экспорта в третьи страны. Европейцы в ответ на это указывают, что в настоящее время расходы ЕС составляют 4780 долл. на одно фермерское хозяйство в год, тогда как в США - 7330 долл. Американцы возражают, ссылаясь на то, что размеры средней американской фермы в 10 раз превышают европейские масштабы, и ежегодная помощь в США составляет лишь 17 долл. на акр сельскохозяйственных угодий против 120 долл. в ЕС. В свою очередь, Сообщество отвергает обвинения в протекционизме и указывает на свой дефицит в торговле сельскохозяйственными продуктами с США, который, например, в 1996 г. составил уже более 8,4 млрд. долл.29 ЕС также отмечает свое содействие импорту сельскохозяйственных продуктов из развивающихся стран в соответствии с Ломейской конвенцией. Что касается американских обвинений в субсидировании экспорта, то ЕС указывает на беспроцентные ссуды, выдаваемые на эти цели в США, а также на то, что экспорт США в третьи страны растет быстрее, чем экспорт ЕС.
Противоречия обострились с ноября 1998 г., когда по инициативе США в рамках ГАТТ была образована комиссия для проверки того, соответствует ли положениям ГАТТ якобы осуществляемый ЕС демпинг в торговле пшеничной мукой. США пригрозили резко увеличить субсидирование своего экспорта. Когда же ГАТТ отклонило претензии США, американцы перешли к конкретным действиям и продали Египту 1 млн. т пшеничной муки по цене 155 долл. за тонну, что на 25 долл. ниже цены мирового рынка. Кроме того, они предоставили Египту для финансирования этой покупки ссуду с низким процентом. США пригрозили заключить подобные сделки еще с десятью странами, (включая традиционные рынки сбыта ЕС, а именно Португалию, Югославию, Марокко, Пакистан и Йемен), если ЕС не изменит свою сельскохозяйственную политику. США намерены продавать таким же образом масло.
От этих действий США особенно пострадала Франция, где такие меры США назвали экономическим империализмом. Ранее Египет покупал у ЕС около 700 тыс. т пшеницы (90% - во Франции). Торговая война могла бы распространиться и на продукты животноводства. Однако стороны в конце концов поняли, что она не принесет выгоду никому, кроме потенциальных импортеров сельскохозяйственной продукции, и прежде всего России. Однако переговоры, окончившиеся в середине 1999 г. привели лишь к образованию рабочей группы по изучению методов субсидирования экспорта.
Сразу после этого США продали Египту 18 тыс. т . масла и 6 тыс. т. сыра, с предоставлением льготной ссуды, погашаемой в египетской валюте, – ЕС обвинило США в возобновлении попыток захвата традиционных рынков сбыта Сообщества и ввело налоги на ввоз растительного масла и жиров, а также импортные квоты на корма. Эти меры ударили по американскому экспорту в ЕС, который по этим позициям составлял 4,5 млрд. долл. В октябре 1999 г. ЕС объявило об увеличении на 10% расходов на субсидирование экспорта зерна в Египет (с 62 до 68 долл.) с целью вернуть себе этот рынок сбыта. Ни к чему не привела встреча 9 декабря 1998 г. государственного секретаря США и уполномоченного ЕС по вопросам сельского хозяйства. Противоречия в торговле сельскохозяйственными товарами обостряются.30
Что касается “стальной войны”, то здесь стороны поменялись местами. Уже США, а не ЕС проводят протекционистские мероприятия. Восемь ведущих американских сталелитейных компаний ощущают давление со стороны небольших фирм с высокой производительностью труда, чья доля в производстве возросла с практически нулевого уровня в 1999 г. до 30% в настоящее время.
В то же время США угрожает увеличение импорта стали (и не только из ЕС). Здесь дело в устаревшем оборудовании на американских заводах, которое ведет не
только к более высоким производственным затратам, но и к снижению качества стали. Поэтому сталелитейная промышленность США требует от государства протекционистских мер.
У ЕС также имеется избыток производственных мощностей в этой отрасли. Ряд стран (ФРГ, Италия) провели модернизацию производства в лучшие времена. Другие, во главе с Францией, получают помощь государства. К началу 1998 г. сталелитейная промышленность ЕС в общей сложности получила субсидий на сумму более 80 млрд. зап.-герм. марок. С середины 1998 г. в рамках Сообщества регулируются размеры субсидий и устанавливаются производственные квоты. С 1 января 1999 г. введены системы минимальных цен на прокат и контроль за его импортом из третьих стран.
США обвиняют ЕС в субсидировании своих продаж на американский рынок. Европейцы оправдываются тем, что рост экспорта способствует перестройке их сталелитейной промышленности. Тем не менее стороны договорились вначале о добровольном ограничении на 10% экспорта стали из ЕС в США. Это решение было отвергнуто как недостаточно с Американской федерацией сталелитейной промышленности. В результате длительных переговоров с 1 ноября 1999 до конца 2000 г. ограничена доля продаж ЕС на рынке США на 10 видов обычной стали: с 2,2% по жести до 20,85% по листовой стали. В конце апреля 2000 г. Комитет по внешней торговле США рекомендовал ввести импортные квоты на некоторые виды специальных сталей. В июле 2000 г. были введены 8-10%-ные тарифы с предполагаемым последующим их увеличением на 10% ежегодно в течении четырех лет. Квоты в течение того же четырехлетнего периода предполагается постепенно аннулировать.
В соответствии со ст. 19 ГАТТ было рассмотрено требование ЕС к США о выплате компенсации за ущерб, понесенный европейскими сталелитейными компаниями, в размере 570 млн. долл. Затем ЕС снизило претензии до 400 млн., но американцы согласны были заплатить лишь 4 млн. Не достигнув соглашения, ЕС 15 января 1999 г. ввело ответные меры - повысило тарифы на некоторые химические продукты.
Еще одно разногласие между ЕС и США связано с американской политикой высоких учетных ставок, которая вызывает соответствующий рост учетных ставок в Европе, что препятствует повышению деловой активности. В 1998 г. участники совещания в Вильямсберге обязались стремиться, особенно путем контроля над государственными расходами, к сокращению дефицита бюджетов и учитывать влияние финансовой политики на уровень процентных ставок и темпы роста. Однако в ближайшие годы дефицит государственного бюджета США вряд ли будет ниже, чем в 1998/1999 фин. г. (195 млрд. долл.), и это по-прежнему будет содействовать росту процентных ставок.31
В 90-х годах вопрос об отношениях Восток - Запад не был причиной споров между ЕС и США. Ситуация резко изменилась при президенте Дж. Буше, когда после событий в Афганистане, США без каких-либо консультаций с ЕС ввели экономические санкции против ряда стран Ближнего Востока. С приходом к власти Дж. Буша мнения США и ЕС по этому вопросу все более расходятся.
США приводят следующие доводы против нынешнего положения в торговле с Востоком:
- экспорт промышленных товаров из ЕС, и в первую очередь современной технологии, прямо или косвенно усиливает военную мощь данных стран; с другой стороны, экспорт сельскохозяйственной продукции из США ведет к истощению валютных резервов ряда государств;
- возрастает зависимость экономики Западной Европы от восточных стран, и особенно от экспорта газа из России, что ведет к увеличению политической уязвимости;
Страны ЕС, однако, не делают различий между торговлей с Востоком и торговлей с другими странами. Экспорт же современной технологии в третьи страны нужно, по их мнению, также контролировать путем государственных экспортных лицензий. Европейцы считают, что торговля способствует улучшению политического климата в Европе, а экономические санкции в отношении ряда государств неэффективны и отрицательно влияют на экономические интересы Западной Европы.
Значение указанных противоречий для всего мирового хозяйства определяется тем, что на ЕС и Соединенные Штаты вместе приходится более 50% мировой торговли и разногласия между ними в значительной степени определяют общий климат в сфере международного обмена.
По мнению авторов, разногласия усилились после прихода к власти президента Джорджа Буша, объявившего своей целью укрепление американской позиции в мире и использующего для ее достижения агрессивные экономические и внешнеторговые средства.
Придя к власти, администрация Буша стала поощрять развитие экспорта сельскохозяйственной продукции в качестве средства улучшения американского торгового баланса т.к. в 2000 г. сельскохозяйственная часть торгового баланса США показывала актив в 36,5 млрд. долл., в то время как в несельскохозяйственной части пассив составил 76 млрд. долл. ЕС является важнейшим рынком сбыта американской сельскохозяйственной продукции: в 2000 г. оно вывезло из США 12 млн. т кукурузы, 10млн. т. жмыха (95% потребностей в этом продукте), 8 млн. т. соевых бобов, 6 млн. т маниоки. Вспоминаются слова американского сенатора Перси – Председателя сенатской комиссии по внешним отношениям: “Сбыт наших сельскохозяйственных продуктов приобрел жизненную важность для здоровья нашей экономики. Европа, которая является основным рынком для наших сельскохозяйственных товаров, должна убедиться в том, что она представляет собой жизненно важный рынок для нас и что любая угроза сокращения этого рынка встретит решительное осуждение и в конечном счете репрессивные меры со стороны конгресса.”32
ЕС само заинтересовано в расширении экспорта сельскохозяйственной продукции. В этой связи США считают, что развитие сельскохозяйственного экспорта ЕС осуществляется в значительной своей части в ущерб традиционному американскому экспорту. Доля ЕС в мировой торговле зерном и сахаром значительно увеличилась, и ЕС отныне заняло место среди крупнейших мировых
экспортеров домашней птицы и говядины. По мнению авторов, производство зерновых в США, экспорт которых в 5 раз превышает экспорт из ЕС, осуществляется при значительно более высоких издержках, чем в ЕС. Поэтому для подорожания своего экспорта США применяют различные искусственные меры в сочетании с протекционистской защитой внутреннего рынка. Несмотря на благоприятные природные условия и отмеченные меры поддержки, начиная с 1999 г. американское сельское хозяйство находится в состоянии спада... Все это объясняет американскую агрессивность.
В области торговли промышленными товарами противоречия между США и ЕС охватывают широкую номенклатуру изделий – от вин до автомобилей. 7 марта 1999 г. Международная торговая комиссия отклонила обвинение в демпинге, выдвинутое калифорнийскими виноделами против европейских экспортеров вин. В США ужесточается применение законодательства, направленного против демпинга и субсидирования экспорта европейскими странами, в частности ст. 301 Закона о торговле 1979 г. ("меры против нелояльной практики").
На противоречия США - ЕС воздействует и усиливающаяся торговая экспансия новых индустриализирующихся стран Азии и Латинской Америки. Особенно сильно это отражается на обувном рынке. Так, в начале 1999 г. американский импорт обуви по сравнению с тем же периодом 1997 г. вырос: из Тайваня - на 33,7%, из Южной Кореи - на 46,1, из Бразилии - на 43,7, а из Италии - всего на 0,81%.
США объявили о введении ограничений на импорт текстильных изделий, на рынке которых также усиливается конкуренция между ЕС и развивающимися странами. С требованиями применения антидемпинговых мер выступили американские предприниматели в таких отраслях промышленности, как станкостроение, производство скобяных изделий. ЕС серьезно обеспокоено угрозой, связанной с американскими действиями на мировом рынке меди, в частности с требованием 11 компаний, на долю которых приходится 87% производства, применить санкции по линии Международной торговой комиссии, ввести систему квот на импорт меди в США.
Будучи одним из крупнейших производителей стали, США также импортируют большое количество этого товара. В 1997 г. американский импорт стали составил 19 млн. т., в том числе 5,11 млн. т. из ЕС. Ведущие американские металлургические фирмы возбудили антидемпинговые процессы против фирм ЕС и ряда других стран, и 21 октября 1998 г. ЕС установило лимит на экспорт в США 10 категорий продукции черной металлургии сроком до 31 декабря 2005 г. Экспорт стали из ЕС в США за один год - с 1999 по 2000 снизился с 5,59 млн. т. до 4,11 млн. т., или на 26%. Этим воспользовались экспортеры стали в таких странах, как Южная Корея, Бразилия, Венесуэла, Канада и Испания, которые захватили ту часть американского рынка, которую потеряло Сообщество. Тонна бразильской стали продается в США за 200-З00 долл. по сравнению с 500 долл. на местном рынке. Американские корпорации металлургической промышленности требуют ограничения импорта стали в страну в размере 15% потребления, в то время как в начале 2000 г. было импортировано 20,5% всей стали, реализованной на американском рынке.33
Последняя область противоречий между США и ЕС, разбираемая в этом параграфе, связана с принятием в ряде европейских стран системы "единого налогообложения" дочерних фирм иностранных корпораций. Для американских компаний, имеющих свои филиалы в Западной Европе, такая система создает опасность взимания с них налогов как в США, так и в западноевропейских странах. 27 июня 1999 г. Верховный суд США по делу одной корпорации утвердил право штата Калифорния включать доход, полученный за рубежом, в общую сумму дохода, с которой исчисляется подоходный налог штата.
В ноябре 2000 г. Союз промышленников ЕС выступил с заявлением, в котором подчеркивалось, что такая система налогообложения несет в себе угрозу всей системе международных инвестиций. Особую озабоченность предприниматели выражают в связи с тем, что подобную систему налогообложения могут ввести и другие страны, в том числе и развивающиеся.
2.2 ЕС и Япония
Между ЕС и Японией в 1991 г. было заключено специальное рамочное соглашение и подписана совместная декларация, регулирующие взаимоотношения в экономическое сфере. Для ЕС важно добиться четкой регулировки инвестиционной экспансии японских фирм в страны Союза.
Экономические отношения между ЕС и Японией начали складываться в последние 30 лет. По объему японский экспорт составляет лишь 4.4%. всего импорта ЕС. Однако дня торговли ЕС с Японией характерен устойчивый дефицит. (2000 г.)34
Япония концентрирует свои экспортные усилия в ряде секторов (оптическая промышленность, электроника, теле- и радиоаппаратура, отчасти автомобилестроение), продукция которых имеет высокую эластичность спроса. Причины наводнения рынков ЕС японскими товарами заключаются в сильных сторонах японской экономики: высокий уровень конкурентоспособности и производительности ввиду жесткой конкуренции на внутреннем рынке; социальная сплоченность и отсутствие рабочих волнений, сосуществование высокоэффективных крупных предприятий и большого числа мелких предприятий, являющихся производителями субпродуктов; преимущества финансовой системы; тесное сотрудничество большого бизнеса, аппарата управления и правительства.
В импорте Японии, напротив, доля промышленных товаров очень низка - 22%; в США и ЕС соответственно - 55 и 44%. Одна из причин этого - бедность сырьевыми ресурсами и вынужденная ориентация экономики на самообеспечение. Другая причина - географическая удаленность Японии от развитых капиталистических стран, затруднявшая развитие горизонтальной интеграции. (2000 г.)35
Под влиянием ЕС и США Япония снизила тарифные барьеры на ряд товаров, однако это снижение реально не затронуло экспортный потенциал ЕС. Попытки разрешить торговый конфликт политизацией отношений и заключением торгового соглашения окончились провалом из-за желания стран ЕС оградить себя от Японии различными двухсторонними соглашениями. По мнению руководителей ЕС, только самоограничение японцев и открытый доступ на японский рынок промышленных товаров могло бы спасти положение.
По мнению автора, изменение сальдо торгового баланса между ЕС и Японией возможно только на постепенной основе. Индустриализация развивающихся стран и рост издержек труда в Японии, вероятно, потребует увеличения степени горизонтального разделения груда и положит конец автаркии Японской экономики. С другой стороны, ЕС увеличит свои экспортные возможности через инвестиции, структурную перестройку и модернизацию экономики. Это потребует дополнительных усилий со стороны ЕС и увеличит необходимость разработки единой торгово-индустриальной политики. Самоограничение Японии имеет смысл только в случае повышения конкурентоспособности европейских товаров; если этого не произойдет, то ЕС потеряет другие рынки, а его собственные потребители получат более дорогие и качественно худшие товары. Наиболее приемлемый путь развития отношений ЕС - Япония состоит в увеличении прямых инвестиций Японии в ЕС и расширении технологического обмена и сотрудничества. Вместе с тем Япония должна так же пойти на некоторые жертвы (увеличение ее помощи развивающимся странам, рост военного бюджета).
Несмотря на предпринятые японским правительством меры по либерализации рынка, дефицит торгового баланса Сообщества в отношении Японии не перестает возрастать: в 1998 г. он достиг 12 млрд. долл. против 11 млрд. в 1997 г. Поэтому для Сообщества становится все более важным изменить эту тенденцию.36
Известно, что большая часть японского экспорта приходится на такие отрасли, как автомобилестроение, производство цветных телевизоров, станков, магнитофонов, кварцевых часов и т.д. Электроника находится в центре промышленного развития и информационной революции. Поэтому легко понять, что она является основным элементом разногласий между Западной Европой и Японией. На долю продукции этой отрасли приходится более 1/3 общего торгового дефицита в торговле между ЕС и Японией.
Именно для того чтобы стабилизировать наплыв японских товаров в слабых отраслях, Сообщество заключило в феврале 1993 г. Соглашение. Оно предусматривает односторонние меры, которые должна осуществить Япония. Это соглашение могло бы устранить трудности, с которыми сталкиваются некоторые отрасли европейской промышленности. Оно должно также позволить европейским фирмам обеспечить определенные позиции в области технологии на европейском рынке, предоставив им время для передышки.
Для ЕС сокращение экспорта, обещанное японской стороной на встрече в Токио, на самом деле затронуло лишь часть товаров, в частности, магнитофоны (Япония сократила их экспорт в Европу на 10%), мотоциклы. По многим товарам, несмотря на достигнутую договоренность, экспорт был расширен. Так, количество проданных автомобилей в странах ЕС возросло в 1993 г. на 23%, а кварцевых часов - на 120%.37
Как ЕС, так и европейские промышленные круги разочарованы мерами по либерализации, принятыми японским правительством с 1992 г. Хотя еще рано давать оценку их воздействию на европейский экспорт, но, вероятно, оно будет очень ограничено, поскольку указанные меры затронули лишь 10% экспорта ЕС в Японию.
Под давлением своих торговых партнеров Япония частично уменьшила нетарифные барьеры, которые существенным образом мешали проникновению импортных товаров на японский рынок.
В Японии продолжают существовать нетарифные барьеры на импорт металлов, оборудования, текстиля, одежды и т.д. Промышленные товары составляют лишь 1/4 японского импорта, тогда как в США и Западной Европе этот показатель составляет 50%. (1994 г.)38
Успехи, достигнутые в деле либерализации японского импорта, связаны с давлением, которое оказывалось на Кэйданрен (японский патронат) во время пребывания его делегации в Западной Европе. Кэйданрен неоднократно обращал внимание японского правительства на необходимость либерализовать доступ импортных товаров, и в частности европейских, на японский рынок. В сентябре 1993 г. был опубликован документ, в котором излагались некоторые важные инициативы, которые, по мнению европейских предпринимателей, могла бы принять японская сторона: рост импортных инвестиций, облегчение проникновения иностранных фирм в Японию, обеспечение равных прав и обязанностей для японских и иностранных предприятий, включая доступ на рынок государственных заказов, либерализация и интернационализация капитала.
21 октября 1993 г. японское правительство объявило о принятии ряда мер, направленных на стимулирование спроса и расширение импорта. Оно рассчитывало таким образом выполнить обязательства, взятые в ходе встречи в Вильямсберге в мае 1993 г., и удовлетворить требования американских и европейских партнеров. Кроме того, с 1994 г. Япония снижает таможенные пошлины на ряд сельскохозяйственных и промышленных товаров, а также высказывает готовность предпринять новое снижение в рамках соглашения Токио-раунд, при условии, что и другие промышленно развитые страны поступят аналогичным образом.
С другой стороны, Япония предполагает шире использовать йены в международных торговых операциях и уменьшить препятствия дня инвестиций и расширения системы иностранных участий. Как отмечается, эффект от либерализации рынка, предпринятой японским правительством, будет наибольшим, лишь если она станет честью общей политики открытия японского рынка для иностранной конкуренции.
Объединение промышленных мощностей Западной Европы и Японии, основанное на усилиях обеих сторон в области исследований и развития, должно было бы позволить найти новые решения проблем двусторонних отношений.
Задаётся вопрос, а не являются ли скромные успехи европейских экспортеров на японском рынке следствием недостаточной конкурентоспособности европейских товаров и отсутствия коммерческой агрессивности. Действительно, проведение чисто оборонительной политики влечет за собой два отрицательных последствия. Первое связано с возрастанием зависимости от японской технологии: эта зависимость, по мнению автора, со временем возрастет, так как промышленная стратегия Японии основывается на росте специализации на отраслях с высокой добавленной стоимостью. Второе состоит в том, что чисто оборонительная политика Западной Европы привела бы к еще большему усилению промышленной оси Япония - США в северной части Тихого океана, уже гораздо более развитой, чем ось Япония - Западная Европа. Об этом свидетельствуют следующие цифры: сумма японских инвестиций в Северной Америке в 1995 г. составила 7 млрд. долл. против 3,8 млрд. долл. в Западной Европе. Таким образом, Западная Европа могла бы не только оказаться изолированной, но и попасть под давление мощного технологического и промышленного союза. Чтобы противостоять торговому давлению, оказываемому Японией, возможно, следует расширить операции в области промышленного сотрудничества.39
Развитие подобного сотрудничества будет способствовать лучшему знанию рынков обоих партнеров и, в частности, облегчит проникновение европейских товаров в Японию.
Определить, что такое сотрудничество, довольно легко, когда речь идет о поставке комплектного оборудования в третьи страны или о разделении производства некоторых видов продукции в мировом масштабе на основе специализации на одном из них. Это промышленное сотрудничество основывается на взаимодополняемости. Но его гораздо труднее определить, когда дополняемость становится не столь очевидной. В чем состоит промышленное сотрудничество, когда под этим выражением понимаются японские инвестиции в Западной Европе, которые не только не несут с собой новую технологию, но и к тому же нарушают правила коммунитарного сотрудничества, создавая японский плацдарм с целью завоевания рынков ЕС?
Несмотря на определенные трудности, европейские фирмы уже добились ряда успехов на японском рынке. Действительно, в большинстве случаев японцы соглашаются на сотрудничество с иностранными фирмами, лишь когда они убеждены, что в своей стране они не найдут партнера, способного предоставить эквивалентный товар или услугу. Очень трудно создать фирму в Японии и практически невозможно приобрести японскую фирму или получить большую долю участия. Иностранный товар, поступающий на японский рынок, должен технически превосходить местные аналогичные товары. В этом состоят необходимые условия для проникновения на японский рынок.
Европейская фирма, обосновавшаяся в Японии, может сохранить свои позиции лишь в случае, если она в состоянии часто обновлять предлагаемые товары и постоянно их совершенствовать. Эта способность является условием sine qua non продолжительного сотрудничества с японскими партнерами. Наиболее успешно развивают отношения с японскими фирмами западногерманский Фольксваген и французская компания Рон Пуленк.
В заключение можно остановится на японо-западноевропейском сотрудничестве в третьих странах, получившем особое развитие в 90-е годы. Речь идет о поставках европейскими фирмами вспомогательного оборудования на промышленные комплексы, построенные на основе японской инженерии, и о последующем их обслуживании. Дело в том, что географическая отдаленность не позволяет японским фирмам оказывать этим предприятиям услуги столь же эффективно, как это могут делать западноевропейские компании.
2.3 ЕС и Россия
Институционализации отношений ЕС со странами, возникшими на постсоветском пространстве, предшествовал недолгий этап официальных его контактов с Советским Союзом. 9 июня 1988 г., после тридцатилетнего периода непризнания Сообщества как субъекта международных отношений, МИД СССР направил вербальную ноту Комиссии ЕС с предложением установить официальные отношения. За ней последовали совместная Декларация об установлении официальных отношений между ЕС и СЭВ (25 июня 1988 г.). Взаимное признание открыло дорогу для подписания 18 декабря 1989 г. масштабного Соглашения о торговле и коммерческом и экономическом сотрудничестве между ЕЭС и Евратомом, с одной стороны, и СССР — с другой. Неделей раньше, 11 декабря 1989 г., было парафировано Соглашение о торговле текстильными товарами. Учитывая нараставший экономический и политический кризис в СССР и стремясь поддержать проводимую М. Горбачевым политику перестройки, Европейский совет на своём заседании в Риме (14-15 декабря 1990г.) принял решение о финансировании неотложной помощи продовольствием и медикаментами (750 млн. ЭКЮ) и технического содействия реформам (1 млрд. ЭКЮ в течение 1991-1992 гг.). Одновременно было решено поручить Комиссии изучить, совместно с советскими властями, возможности заключения более широкого соглашения, чем то, что было подписано в 1989 г. Однако в январе 1991г., после кровопролитий в Вильнюсе и Риге, осуществление намеченной программы помощи было приостановлено на несколько месяцев и возобновилось лишь осенью.40
Начало сотрудничеству ЕС со странами СНГ было положено 31 декабря 1991г., когда ЕС и его государства - члены в совместном заявлении признали новые независимые государства, возникшие на территории бывшего СССР. Концепция взаимоотношений ЕС со странами СНГ изначально базировалась на некоторых приоритетах:
1) поддержание стабильных отношений с Россией как правопреемницей СССР и политико-экономическим лидером региона;
2) обеспечение режима нераспространения ядерного оружия и безопасности ядерных технологий;
3) поощрение процессов политической демократизации и экономической либерализации в странах региона.
Начальный период взаимоотношений между ЕС и странами СНГ прошел под знаком политической поддержки Брюсселем их заявок на вступление в международные экономические организации, а также масштабной гуманитарной помощи. Основными регламентирующими документами политики ЕС на том этапе были вышеупомянутое соглашение с СССР, заключение Совета ЕС по поводу отношений с независимыми государствами бывшего СССР от 16 марта 1992 г., а также регламент программы ТАСИС. Тогда же ЕС начал переговоры с рядом государств СНГ (Россия, Украина, Молдова) о заключении всеобъемлющих Соглашений о партнерстве и сотрудничестве (СПС). Первые СПС были подписаны в 1994 г.
Соглашение с Российской Федерацией было подписано на о. Корфу 24 июня 1994 г. Оно охватывает три области взаимодействия - политический диалог, экономическое и культурное сотрудничество. Предусмотрено, что предметом политическою диалога могут быть не только вопросы двусторонних отношений, связанные с выполнением СПС, но и проблемы прав человека и соблюдения других основополагающих принципов, на которых базируется партнерство ЕС - Россия, а также международные проблемы, представляющие интерес для обеих сторон.
В сфере экономики Соглашение гарантировало применение режима наибольшего благоприятствования (РНБ) во взаимной торговле и наметило на 1998 г. проведение совместного исследования возможностей создания зоны свободной торговли ЕС – Россия. РНБ временно не распространяется на торговлю России со странами бывшего СССР, а также на условия доступа резидентов из государств - членов ЕС на российский рынок финансовых и страховых услуг. Соглашение не устранило практику квотирования импорта из России текстильной продукции, черных металлов и ядерных материалов, однако предусматривало ее право на введение новых количественных импортных квот в тех отраслях российской экономики, которые, находясь в процессе структурной перестройки, сталкиваются с серьезными социальными проблемами или угрозой вытеснения с внутреннего рынка. В соответствии с Соглашением, ЕС признало Россию - в отличие от других стран СНГ страной с переходным типом экономики и ограничило практику применения антидемпинговых процедур против экспорта российских товаров правилом обязательного проведения предварительных консультаций сторон по спорному вопросу. В СПС предусмотрены более 30 направлений экономического сотрудничества, постепенная либерализация режима инвестиционной и предпринимательской деятельности граждан одной из сторон на территории другой стороны; гарантируются свобода конкуренции и право на интеллектуальную собственность и т.д.
Среди других областей сотрудничества упомянуты также законодательство, юстиция, образование, культура. Особое внимание в СПС уделено институционному механизму, который призван обеспечить развитие сотрудничества. В рамках политического диалога предусмотрены встречи - как правило, дважды и год - на высшем уровне. Для оперативной координации политики создаются Совет сотрудничества Россия - ЕС на уровне министров, Комитет сотрудничества на уровне старших должностных лиц, а также Комитет парламентского сотрудничества с участием Европарламента и Федерального Собрания РФ.
Процесс ратификации СПС был осложнен рядом обстоятельств и даже временно приостановлен Европейским Союзом вследствие военных действий российской армии в Чеченской Республике, сопровождавшихся многочисленными жертвами среди гражданского населения и массовыми нарушениями прав человека. С началом мирных переговоров в Чечне процесс ратификации возобновился: в октябре - ноябре 1996 г. СПС было ратифицировано Государственной Думой и Советом Федерации России, в октябре 1997 г. - завершена его ратификация государствами - членами ЕС. 1 декабря 1997 г. Соглашение вступило в силу. Вплоть до этого момента отношения сторон регламентировались - как и в случаях с другими государствами Содружества - Временным соглашением о торговле и связанных с торговлей вопросах (подписано 17 июля 1995 г., вступило в силу 1 февраля 1996 г.), не требовавшем его ратификации национальными парламентами.
К числу наиболее важных позитивных результатов, достигнутых в первые месяцы действия СПС, следует отнести:41
- создание и начало деятельности постоянных институтов сотрудничества между ЕC и Россией: в течение декабря 1997 г. - апреля 1998 г. прошли первые заседания Комитета парламентского сотрудничества, Совета сотрудничества и Комитета сотрудничества; 15 мая 1998 г. в Бирмингеме прошла встреча на высшем уровне с участием Президента Бориса Ельцина и председателя Европейской комиссии Жака Сантера;
- 28 января 1998 г. Совет сотрудничества, прошедший под председательством министра иностранных дел России Евгения Примакова и члена Европейской комиссии Ханса ван ден Брука, принял совместную рабочую программу на 1998г., включающую 17 приоритетных направлений сотрудничества; были также согласованы приоритеты политического диалога на среднесрочную перспективу, включая подготовку Хартии европейской безопасности, совместное миротворчество на Балканах и на Ближнем Востоке, предотвращение распространения оружия массового уничтожения;
- в конце марта 1998 г. стороны достигли соглашения об одновременной отмене со второго полугодия 1998 г. всех количественных квот на взаимный импорт текстильной продукции;
- в апреле 1998 г. ЕС принял решение об исключении России из списка стран с “государственной торговлей” и пересмотре прежней практики применения антидемпинговых процедур в отношении экспортируемых ею промышленных товаров, приравняв ее к странам с рыночной экономикой (на конец августа 1998 г. все другие государства, входящие в СНГ, оставались в этом списке).
Заключение
Выводы по теме: развитие сотрудничества между государствами Европейского Союза и другими акторами международных отношений вызвало к жизни целую систему межгосударственных и негосударственных объединений глобального и регионального значения. Рост взаимозависимости мира, возникновение и обострение глобальных проблем необычайно увеличили объективные потребности в усилении многостороннего сотрудничества и способствовали расширению его сфер. Учитывая многообразие этих сфер, безусловно, центральным и наиболее важным из них остается политическое сотрудничество, следовательно, вопрос политической интеграции останется актуальным еще долгое время.
Реальными альтернативами на ближайшие одно-два десятилетия являются либо расширяющаяся и объединяющаяся Европа, которая преследует, хотя и нерешительно, рывками – цель континентального единства, либо Европа, которая не пойдет много дальше своего нынешнего состояния интеграции и пределов географического пространства, и постепенно дробящаяся Европа, где возобновится старое соперничество держав. Тем не менее экономический и валютный союз возник, это ускорило экономическую интеграцию Европы и за пределами валютного измерения, стимулируя в дальнейшем политическую интеграцию. Таким образом, постепенно единая Европа с внутренним более интегрированным ядром, а также более расплывчатым внешним слоем будет все в большей степени становиться важным политическим действующим лицом на международной арене.
Что касается прогноза политического развития ЕС, то здесь рассматривается вопрос о возможном расширении Европейского Союза на восток, так как по единодушному мнению политиков и экспертов - это расширение имеет сугубо политического значение, в связи с этим возникла целая волна споров и дискуссий о целесообразности этой идеи. Безусловно, расширение внесет существенные изменения в структуру ЕС, многие евроскептики считают, что такое «растекание» Союза вширь может отразиться на качественном уровне ЕС. И эти опасения небеспочвенны, так как, увеличиваясь в территориальном и демографическом плане, экономически оно не принесет существенных вкладов, скорее оно потребует новых значительных дотаций.
Подводя итоги данной работы, необходимо отметить, что ЕС сегодня продолжает развивать огромными темпами связи с различными международными организациями, интеграционными группировками и конкретными странами во всех областях. Рассмотренные отношения Евросоюза с НАТО, НАФТА, МЕРКОСУР, США, Японией и Россией – это лишь малая часть всего того комплекса действий, осуществляемых ЕС на международной арене каждый день и являющихся своего рода показательным примером современных международных отношений ведущих стран мира.
Список использованной литературы
1. Арбатов А.Г. НАТО – главная проблема для европейской безопасности. // Независимая газета. 1999. 16 апр.
2. Барановский В.Г. Европейское сообщество в системе международных отношений. М., 1997.
3. Бусыгина И. Региональная политика Европейского союза и возможности использования её опыта для России. / Инст. Европы РАН. М., 1995.
4. Давыдов Ю.П. США – Западная Европа в меняющемся мире. М., 1999.
5. Документы, касающиеся взаимоотношений между Европейским Союзом и Россией. / под. ред. Ю.А. Борко. М., 1994.
6. Европа в меняющемся мире: Международные связи Европейского сообщества. / под. ред. Ю.А. Борко. М., 1995.
7. Европейский Союз. / под. ред. Ю.А. Борко. М., 1994.
8. Европейский Союз на пороге ХХI века: Выбор стратегии развития. / под. ред. Ю.А. Борко; О.В. Буториной. М., 2001.
9. Европейское Сообщество: проблемы 80-х годов. / под. ред. Ю.А. Борко; И.В. Гавриловой. – Ч. 2. М., 1986.
10. Европейское Сообщество: регулирование интеграционных процессов. / под. ред. М.М. Максимовой. М., 1986.
11. Захаров Ю.М. Трансатлантические отношения: в повестке дня – «новое партнёрство» // Мировая экономика и международные отношения. 1999. № 2.
12. История новейшего времени стран Европы и Америки, 1945 – 2000. / под. ред. Л.С. Белоусова; Е.Ф. Язькова. М., 2001.
13. Ломакин В.К. Мировая экономика. М., 2000.
14. Малашенко А. Расширение НАТО на Восток естественно для Европы. // Независимая газета. 1997. 7 мая.
15. Международные экономические отношения. / под. ред. В.Е. Рыбалкина. М., 1997.
16. Новейшая история стран Европы и Америки. ХХ век. / под. ред. А.М. Родригес; М.В. Пономарёвой. М., 2001.
17. США – Западная Европа: проблемы и перспективы отношений. / под. ред. Н.А. Смирновой. М., 1990.
18. США и общеевропейский процесс. / под. ред. Ю.П. Давыдова. М., 1989.
19. Чернега В.Н. Западноевропейский союз в тени НАТО // Международная жизнь. 1998. № 8.
20. Чичкин А. НАТО не увидит северного сияния (О проблемах расширения НАТО в Европе) // Российская газета. 2000. 6 янв.