Проблемы компенсации морального вреда

Оглавление

Введение

Глава 1. Общая характеристика компенсации морального вреда как института гражданского права

1.1 Понятие, основание и источники правового регулирования морального вреда

1.2 Правовая природа морального вреда и его соотношение с другими видами вреда по российскому законодательству

Глава 2. Процессуальные особенности компенсации морального вреда

 2.1 Особенности доказывания факта причинения морального вред

2.2 Проблемы гражданско-правового механизма определения размера компенсации морального вреда

Глава 3. Проблемы компенсации морального вреда юридическим лицам

3.1 Анализ судебной практики в сфере проблем компенсации морального вреда юридическим лицам

3.2. Проблемы компенсации морального вреда, причиненного юридическим лицам органами государственной власти, органами местного самоуправления

Заключение

Список источников и литературы

Приложения

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что институт компенсации морального вреда является активно используемым способом защиты личных неимущественных прав граждан. Российское законодательство предусматривает возможность взыскания денежной компенсации за причиненный моральный вред.

Компенсация морального вреда уже более 17 лет признается и допускается российским законом. Однако изменяющиеся условия развития общества вызывают необходимость совершенствования правового регулирования его институтов, в том числе и института компенсации морального вреда.

Относительная новизна института и интенсивность его правоприменения вызвали закономерный интерес к нему со стороны ученых и практических работников. Отмечается и постоянное внимание Верховного Суда Российской Федерации в виде разъяснений судебной практики, комментариев отдельных вопросов.

Вместе с тем до настоящего времени так и не решен вопрос об определении размера компенсации морального вреда. Возникла ситуация, когда господствующее в науке представление о необходимости установления каких- либо внятных ориентиров, рамок или тарифов для определения размера компенсации полностью расходится с легализованной позицией законодателя, предоставившего определение размера компенсации судейскому усмотрению.

Учитывая, что принципы, которыми при этом должен руководствоваться суд, носят общий и расплывчатый характер, можно констатировать, что определение размера компенсации морального вреда основывается фактически на свободном судейском усмотрении. Положение, когда теория, с одной стороны, а закон и практика - с другой, носят разнонаправленный характер и противоречат друг другу, не может быть признано удовлетворительным.

Прежде всего, доработки требует понятийный аппарат, а именно понятие «моральный вред», поскольку его легальное определение нельзя отнести к точным законодательным дефинициям. Если толкование морального вреда как нравственных страданий не вызывает сомнений, то относительно физических страданий вопрос до сих пор остается небесспорным.

Еще одной неразрешенной как в теории, так и на практике проблемой является проблема определения размера подлежащей взысканию компенсации морального вреда. Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации. Все это предопределяет несогласованность позиций, требующих глубокого анализа с целью выработки предложений для разрешения существующей проблемы.

В связи с изложенным актуальность исследования такого способа защиты, как компенсация морального вреда, очевидна и обусловлена целесообразностью комплексного подхода к данной проблеме с целью выработки предложений по совершенствованию российского гражданского законодательства и практики его применения.

Вышеперечисленные обстоятельства подтверждают актуальность темы и обусловили выбор темы для исследования.

Объектом исследования являются проблемы, возникающие при компенсации морального вреда.

Предметом исследования являются нормы гражданского законодательства, регламентирующие основания, процедуру компенсации морального вреда , а также материалы правоприменительной практики.

Цель исследования - провести комплексный анализ проблем компенсации морального вреда (на примере деятельности судов Тульской области), выявить существующие проблемы и предложить пути их решения.

Задачи исследования:

1) рассмотреть понятие, источники правового регулирования компенсации морального вреда;

2) определить правовую природу компенсации морального вреда и его соотношение с другими видами вреда по российскому законодательству;

3) определить основания компенсации морального вреда;

4) рассмотреть процессуальные особенности рассмотрения и разрешения дел о компенсации морального вреда;

5) проанализировать особенности доказывания факта причинения морального вреда;

6) исследовать проблемы определения размера компенсации морального вреда;

7) охарактеризовать проблемы в сфере компенсации морального вреда юридическим лицам

8) изучить практику применения компенсации морального вреда как способа защиты прав в судах Тульской области и в иных федеральных судах

9) предложить пути решения выявленных проблем.

Нормативную основу исследования составляют Гражданский кодекс РФ, части первая , иные нормативные акты, регламентирующие отношения, возникающие при компенсации морального вреда. Также в работе была исследована судебная практика, как высших судебных инстанций, так и судов Тульской области. В сфере исследования имеется постановление ВС РФ, носящее обязательный характер для применения всеми судами, это Постановление Пленума Верховного суда РФ «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» .

Степень разработанности темы в литературе. В настоящее время в науке наблюдается проявление внимания к исследованию института компенсации морального вреда. Необходимо отметить, что данный правовой институт был всегда в поле зрения цивилистов, начиная с дореволюционного российского права и до современного периода. Отдельные аспекты исследуемого гражданско-правового института рассматривались в работах Г. Г. Горшенкова, Е. А. Михно, В. С. Романова, и других авторов. Глубокий анализ морального вреда и его компенсации проведен в трудах Д. И. Гущина, С. В. Потапенко, А. М. Эрделевского. Однако указанные теоретические исследования, посвященные проблемам компенсации морального вреда, посвящены, в основном, общеметодологическим подходам к определению понятия морального вреда. В недостаточной степени разработаны процедурные моменты подачи искового заявления и доказывания причиненного лицу морального вреда. Изложенное позволяет констатировать, что комплексное, обобщающее теоретико-правовое исследование научных и практических проблем компенсации морального вреда на примере деятельности судов не осуществлялось.

В связи с этим исследование обладает практической значимостью. Его результаты могут быть использованы для дальнейших теоретических разработок данной проблемы , в правотворческой и правоприменительной деятельности.

Методологическую основу исследования составляют общие и частные методы научного познания, в частности, исторический, комплексный, системный, метод анализа и синтеза, аналогии, метод сравнительного правоведения, конкретно-социологический метод.

Структура работы предопределена поставленными целями и задачами. Она состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений. В первой главе приводится развернутая общая характеристика компенсации морального вреда, дается характеристика его понятия , источников правового регулирования, а так же признаков и его соотношение с другими видами вреда по российскому законодательству. Во второй главе исследуется процессуальный порядок компенсации морального вреда, его основания, особенности подачи исковых заявлений, особенности доказывания факта причинения морального вреда, а также проблемы гражданско-правового механизма определения размера компенсации морального вреда. В третьей главе анализируются проблемы компенсации морального вреда юридическим лицам.

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОМПЕНСАЦИИ

МОРАЛЬНОГО ВРЕДА КАК ИНСТИТУТА ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА

1.1 Понятие и источники правового регулирования компенсации морального вреда

Основным способом судебной защиты нематериальных благ является компенсация морального вреда.

Однако в юридической литературе нет единства мнений относительно понятия морального вреда. В ГК РФ под моральным вредом понимаются физические и нравственные страдания, вызванные действиями, нарушающими личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом (ст.151).

Институт компенсации морального вреда имеет в России глубокие корни и предпосылки его формирования можно усматривать еще в церковных Уставах периода правления князей Св.Владимира и его сына Ярослава Мудрого. Поощряя получение с нарушителя вознаграждение за «идеальный» вред, государство тем самым постепенно вытесняло обычай личной расправы с ним со стороны потерпевшего и родственников. Установленное вознаграждение носило четко фиксированный характер.

Начиная со времен Петра I публично-государственное начало берет верх над идеей частного вознаграждения за личные «обиды», что является проявлением усиления авторитаризма российского государства и соответствующего умаления значения и защиты личности. В ХVIII - нач.ХIХ в.в. неофициальным и запрещенным государством средством защиты человеческого достоинства становится дуэль, приравниваемая государством к общеуголовным и даже политическим преступлениям. Строго упорядоченные и детально разработанные правила поединка как бы замещали собой тот правовой вакуум, который образовался вследствие игнорирования официальным правом морального вреда.

Одной из причин стойкости обычая поединка явилось отсутствие легальной возможности защиты нематериальных благ, в том числе, чести и достоинства.

Постепенно во времена Екатерины II появляется понимание того, что предупредить дуэль возможно лишь наказанием того виновного, кто провоцирует поединок своим неправомерным поведением и понуждает в такой форме невиновного защищать свою честь. В «Манифесте о поединках» 1787г. уже предписывалось в случае «обиды тяжкой» предъявлять в суд «иск уголовный», в «обиде» - «иск гражданский».

В XIXв. по вопросу о допустимости компенсации морального вреда сложилась неоднозначная ситуация. Закон от 21 марта 1851г. не исключал возможности возмещения (компенсации) неимущественного вреда, что вызвало среди юристов на этот счет противоречивые суждения. Вместе с тем, именно в это время в теоретической юриспруденции разгорается оживленная дискуссия о допустимости самого института морального вреда и его компенсации. В начале XXв. С.А. Беляцкин выступил с обоснованием допустимости свободного судейского усмотрения при определении размера его компенсации.

Разрабатываемый в это время в России проект Гражданского уложения уже предполагал включение института компенсации морального вреда, однако, в виде ограниченного и исчерпывающего перечня случаев, подлежащих компенсации.

После революции 1917г. принцип компенсации морального вреда признавался классово чуждым социалистическому правосознанию и унижающим человеческое достоинство, что явилось проявлением нивелирования частно- правовых начал в советском государстве, а по сути, отрицания самоценности человеческой личности со стороны государства.

Понятие морального вреда и механизм его компенсации впервые вошли в действующее право относительно недавно, когда впервые была принята соответствующая норма (ст.39) в Законе СССР от 12 июня 1990г. «О печати и других средствах массовой информации», введенном в действие с 1 августа 1990г.

В дальнейшем отечественное законодательство в вопросе о компенсации морального вреда пошло по пути перечисления конкретных случаев в отдельных законодательных актах. Существенный шаг вперед был сделан принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991г., введенных в действие на территории РФ с 3 августа 1992г., ст.131 которых предоставила возможность компенсации независимо от причинения вреда посягательством на личное неимущественное или на имущественное право потерпевшего. Таким образом, в отношении морального вреда был применен принцип генерального деликта. Правила, установленные ст.131 Основ, действовали до 1 января 1995г., когда новый Гражданский кодекс РФ (ст.151) существенно сузил область применения института компенсации морального вреда по сравнению с Основами, допустив такую возможность в случае посягательства на материальное благо только при наличии специальной нормы.

Таким образом, система генерального деликта в отношении компенсации морального вреда была отменена, что подвергается активной критике в научной литературе.

В целом, предлагается выделить следующие этапы формирования отечественного института КМВ: 1) с первой половины XIв.; 2) с первой четверти XVIIIв.; 3) с середины XIXв.; 4) после 1917г.; 5) 60-70-80-ее г.г. XXв.; 6) с 1990г.; 7) с 01.01.1995г. Их анализ позволяет сделать вывод о том, что исторически имеет место общая тенденция постепенного отхода от первоначально сформировавшейся штрафной системы и переход к определению размера компенсации на основе свободного судейского усмотрения, что целесообразно учитывать при дальнейшем совершенствовании законодательства об определении размера компенсации морального вреда.

Понятие «моральный вред» с точки зрения юриспруденции представляет собой институт защиты «нравственного интереса» лица и понимается как страдания и лишения физические и нравственные, причиненные лицу неправомерной деятельностью правонарушителя. И хотя само понятие появилось сравнительно недавно, аналогию этого института можно найти в самых ранних эпохах. Это «идеальный вред», «обида», «бесчестье» и др.

«Моральный вред - физические или нравственные страдания, испытываемые гражданином при нарушении его личных неимущественных или иных нематериальных благ. В случае причинения морального вреда по решению суда он подлежит денежной компенсации» . В ст. 151 ГК РФ моральный вред определяется как «физические или нравственные страдания». Такое же определение морального вреда содержалось и в ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик .

Относительно института компенсации морального вреда, закрепленного в современном российском гражданском праве, следует отметить присутствие значительной законотворческой особенности. Дело в том, что при конструировании норм анализируемого института наблюдается преимущественное использование оценочных понятий. К их числу относятся: 1) нравственные страдания (ст. 151 ГК РФ, абз. 2 п. 2 ст. 1101 ГК РФ); 2) физические страдания (ст. 151 ГК РФ, абз. 2 п. 2 ст. 1101 ГК РФ); 3) степень причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий (ст. 151 ГК РФ); 4) характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий; 5) индивидуальные особенности потерпевшего (ст. 151 ГК РФ, абз. 2 п. 2 ст. 1101 ГК РФ); 6) фактические обстоятельства причинения морального вреда (абз. 2 п. 2 ст. 1101 ГК РФ); 7) требование разумности и справедливости (п. 2 ст. 6, п. 2 ст. 1101 ГК РФ); 8) иные заслуживающие внимания обстоятельства (ст. 151 ГК РФ).

Определение содержания морального вреда как страданий означает, что действия причинителя вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию. При этом неблагоприятные изменения в охраняемых законом благах отражаются в сознании человека в форме негативных ощущений (физические страдания) или переживаний (нравственные страдания). Содержанием переживаний может являться страх, стыд, унижение или иное неблагоприятное в психологическом аспекте состояние.

Содержанию морального вреда уделил внимание Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», указав, что «под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага … или нарушающими его личные неимущественные права … либо имущественные права гражданина.»

Пленум пытается раскрыть понятие нравственных страданий через понятие переживаний и их перечисление: это переживания в связи с утратой родственников, потеря работы, раскрытием какой либо тайны или распространением не соответствующих действительности сведений и др..

Из указания на то, что моральный вред может заключаться в переживаниях в связи с болью либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, следует, что допускается возможность компенсации вторичного морального вреда. Например, если в результате распространения не соответствующих действительности порочащих сведений лицо от волнений перенесло гипертонический криз с болевыми ощущениями (физические страдания), далее испытывает переживания в связи с заболеванием (вторичные нравственные страдания. Аналогичная ситуация создается и в том случае, если первичный моральный вред выразится в виде физических страданий, которые повлекут за собой нравственные страдания.

Следует отметить, что понятие «физические страдания», которые носят психическую подоплеку, не совпадает по своему содержанию с понятиями «физический вред» или «вред здоровью». Физический вред (который целесообразнее было бы называть органическим вредом) - это любые негативные изменения в организме человека, препятствующие его благополучному биологическому функционированию.

Е.А. Михно отмечает, что медицинской практике известны многочисленные случаи, когда вследствие душевных переживаний человек заболевает и это отражается на его физическом состоянии .

Наиболее характерными можно назвать болезни сердца, нервные и психические расстройства, онкологические заболевания. Встречаются ситуации, когда сильные душевные страдания даже приводят к смертельному исходу. Однако не лишним будет отметить одно непростое обстоятельство, возникающее при решении рассматриваемой проблемы, - это установление причинной связи между деянием причинителя вреда и наступившим вредом. Здесь, видимо, требуется особый подход к делам такой категории, поскольку возникает необходимость в проведении комплексной экспертизы с участием специалистов различных областей знаний: медиков, биологов, психологов, психиатров и других, которые в процессе своей деятельности смогут разработать определенные методики .

Для уточнения характера материально- правовых отношений, возникающих при определении размера компенсации морального вреда, формулировку «моральный вред» предложено уточнить как «моральный (личный неимущественный) вред», поскольку понятие «мораль» применительно к личности означает совокупность представлений о добре и зле, справедливости и несправедливости. Моральным вредом в буквальном смысле должен считаться вред, наносимый системе оценок человека. Поэтому формулировку «нравственные страдания» правильнее было бы заменить на «психические страдания». Разделяя мнение в науке о том, что любое правонарушение может причинить моральный вред и право на компенсацию должно возникать во всех случаях, в том числе в связи с причинением имущественного вреда, предлагаем исключить его в сфере предпринимательской деятельности, кроме случаев защиты деловой репутации.

«Переживание» в смысле простого беспокойства и волнения, как мы полагаем, не представляет собой морального вреда и не должно подлежать соответствующей компенсации. Понятие «страдание» включает в себя «страдания нравственные», именуемые «переживанием», и «страдания физические», именуемые «болью». Моральный вред предлагается определять как мучительные переживания и(или) боль. При рассмотрении дел данной категории необходимо каждый раз решать вопрос об отнесении переживаний по уровню своей болезненности и мучительности к страданиям. Думается, что такой подход соответствует специфике защищаемых институтом компенсации морального вреда благ и имеет значение при решении судом вопроса о праве на компенсацию морального вреда. При этом факт страданий потерпевшего (как физических, так и нравственных (психических)) в случае правонарушения в отношении него предлагается презюмировать. Для определения размера компенсации морального вреда с учетом степени и характера страданий потерпевшего, определяемых с учетом обстоятельcтв конкретного дела, автором, исходя из принципа правового равенства и представлений о врожденном и внутренне присущем достоинстве каждого и любого человека, предлагается минимизировать значение индивидуальных особенностей потерпевшего, допустив их учет только в исключительных случаях.

Поддерживая научный подход, согласно которому категорию «вред» необходимо понимать в широком смысле, включая в нее и имущественный, и личный неимущественный вред, необходимо отметить, что основания компенсации морального вреда должны совпадать с основаниями возмещения имущественного вреда, вследствие чего формулируется вывод о необходимости при определении размера компенсации морального вреда законодательного закрепления учета не только степени вины причинителя вреда, но и степени вины потерпевшего. При этом размер компенсации морального вреда при умысле причинителя и отсутствии вины потерпевшего должен носить для причинителя существенный (включая и символический в некоторых случаях) характер, поскольку компенсация, в отличие от возмещения, предполагает не только денежное или иное материальное предоставление, но имеет также значение личного морального удовлетворения для потерпевшего с учетом присущей рассматриваемому институту карательной функции, являющейся следствием его двойственной юридической природы.

Компенсация морального вреда, по общему правилу, допускается при нарушении личных неимущественных прав, которые возникают в отношении личных нематериальных благ. Однако, возможно выделение нематериальных благ, не имеющих личного характера, т.е. не имеющих неразрывной связи с личностью.

Выделение категории «безличных нематериальных благ» позволяет говорить о безличных неимущественных правах. Подобная дифференциация необходима в целях реализации позиции законодателя о допустимости компенсации морального вреда только в случаях нарушения личных неимущественных прав.

1.2 Правовая природа морального вреда и его соотношение с другими видами вреда по российскому законодательству

Под вредом в гражданском праве понимаются неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, которое может быть как имущественным, так и неимущественным (нематериальным).

Под вредом в гражданском праве понимаются неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, которое может быть как имущественным, так и неимущественным (нематериальным).

Так мы уже определили, понятие «моральный вред» с точки зрения юриспруденции представляет собой институт защиты «нравственного интереса» лица и понимается как страдания и лишения физические и нравственные, причиненные лицу неправомерной деятельностью правонарушителя.

Институт компенсации морального вреда одновременно является способом защиты субъективных гражданских прав и мерой гражданско-правовой ответственности. Это необходимо учитывать при определении размера компенсации морального вреда. Обосновывается предложение нормативно закрепить за потерпевшим право на компенсацию морального вреда, восполнив имеющуюся нормативную лакуну, поскольку действующая конструкция, относящая решение этого вопроса к усмотрению суда, противоречит юридической природе данного института. С учетом этого и на основании общетеоретических положений можно сделать вывод о том, что обязательство по компенсации морального вреда возникает с момента совершения правонарушения, когда у потерпевшего возникает право на защиту (на компенсацию), а у причинителя – обязанность претерпеть неблагоприятные последствия (юридическую ответственность). Диспозитивный характер гражданско-правовых отношений означает возможность определять как размер, так и форму компенсации морального вреда не только в судебном порядке, но и по соглашению сторон (что теоретически невозможно без закрепления права потерпевшего на компенсацию морального вреда).

Дуалистичность правовой природы института компенсации морального вреда обусловили его расположение как в общей, так и в специальной (деликтной) части Гражданского кодекса РФ. С одной стороны, данный институт направлен на защиту абсолютных субъективных прав, что сближает его с другими способами защиты абсолютных субъективных прав - виндикационным и негаторным исками.

Но в силу своей двойственной природы компенсация морального вреда одновременно является разновидностью юридической ответственности, т.е. институтом обязательственного права, в силу чего наиболее адекватным как раз и является предпринятое современным законодателем «двойное, рассредоточенное» его размещение в структуре ГК РФ. Между тем, поскольку осуществление субъективного гражданского права и его защита неразрывно связаны, также ввиду отсутствия в структуре ГК РФ отдельной консолидированной главы, посвященной защите гражданских прав, то более логичным представляется включение норм ст.151 (и ст.152) в гл.2 ГК РФ совместно с другими способами защиты гражданских прав.

Необходимо отметить, что компенсация морального вреда предусмотрена гл.8 ГК РФ как способ защиты личных неимущественных благ и применение этого способа направлено на полное или частичное восстановление именно психического благополучия личности, компенсацию негативных эмоций позитивными.

Однако умаление психического благополучия личности в отличие от умаления других видов благ всегда вторично, так как является последствием причинения вреда другим благам - как неимущественным, так и имущественным. Другое дело, что правовую защиту путем компенсации морального вреда в качестве общего правила российский законодатель установил лишь для случаев, когда страдания являются последствием противоправного нарушения неимущественных прав или умаления других неимущественных благ.

Безоговорочное отнесение психического благополучия к числу нематериальных благ в смысле ст.150 ГК РФ означало бы "выхолащивание" ограничений, установленных в ст.151 ГК РФ в отношении возникновения права на компенсацию морального вреда, который выражается в психических страданиях личности и возникает в случае нарушения имущественных прав. Однако если при этом психическое благополучие относить к числу нематериальных благ, то для защиты их путем компенсации морального вреда ограничений в ст. 151 ГК РФ не предусмотрено. Следовательно, во всех случаях нарушений имущественных прав была бы возможна компенсация морального вреда. В то же время согласно ст.151 ГК РФ в случае нарушения имущественных прав возможность их защиты путем компенсации причиненных правонарушением страданий должна быть специально предусмотрена законом.

Итак, введение психического благополучия в состав нематериальных благ в смысле ст.150 ГК РФ в качестве полноправного и самостоятельного блага приводило бы к явному противоречию, поэтому психическое благополучие личности следует считать особым неимущественным благом и соответственно относить моральный вред к особой категории вреда, могущего существовать не самостоятельно, а лишь в качестве последствия причинения как неимущественного, так и имущественного вреда.

Наличие морального вреда предполагает негативные изменения в психической сфере человека, выражающиеся в физических и нравственных страданиях. Одна из особенностей морального вреда заключается в том, что эти негативные изменения происходят в сознании потерпевшего и форма их выражения зависит от психики человека-потерпевшего. Да, слезы - это реакция потерпевшего на боль, обиду, но это может быть только косвенным доказательством причинения вреда морального. Возможно, следует применять принцип презумпции причинения морального вреда неправомерным действием и предполагать, что потерпевший не испытывает страдания, если правонарушитель не докажет обратное. Это существенно упрощает позицию потерпевшего, и в то же время эту презумпцию правонарушитель может опровергнуть.

В настоящее время принцип презумпции морального вреда прямо не вытекает из российского законодательства. В соответствии со ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Суды фактически применяют презумпцию причинения морального вреда: установив факт совершения неправомерного действия, они предполагают, что моральный вред причинен, и далее рассматривают вопрос о размере его компенсации в денежной форме. Эта практика не лишена законных оснований, так как в соответствии с ГПК РФ средствами доказывания являются: объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные доказательства, вещественные доказательства, аудио- и видеозаписи, заключение эксперта. Вследствие этого заявление истца о том, что он претерпел физические и нравственные страдания, является прямым доказательством факта причинения морального вреда, а оценка доказательств есть прерогатива суда. Естественно, прямых доказательств противоположного ответчик предоставить не может, а показания свидетелей и заключение эксперта могут являться лишь косвенными доказательствами причинения морального вреда. Назначение экспертизы для установления факта причинения морального вреда встречается в некоторых делах по спорам о его компенсации. Таким образом, суд имеет возможность применить принцип презумпции морального вреда в процессе осуществления предоставленных ему законом полномочий в отношении оценки доказательств.

Одним из условий ответственности за причинение морального вреда является противоправность действий (бездействия) причинителя вреда. Очень часто правонарушитель избегает ответственности за причинение морального вреда только потому, что потерпевший не в состоянии квалифицировать происшедшее как правонарушение и предъявить соответствующий иск.

Нормы, предусматривающие защиту личных неимущественных прав, содержатся не только в гражданском, но и в других отраслях права. Законодательство Российской Федерации предусматривает право лица на тайну переписки, телефонных переговоров и телефонных сообщений, тайну усыновления, тайну искусственного оплодотворения и имплантации эмбриона, адвокатскую, врачебную и нотариальную тайну.

Наличие причинной связи между противоправным действием и моральным вредом предполагает, что противоправное действие должно быть необходимым условием наступления негативных последствий в виде физических или нравственных страданий, однако наличие причинной связи не всегда можно установить.

Ответственность за причинение морального вреда, как правило, возникает при наличии вины причинителя вреда в форме как умысла, так и неосторожности. Но в действующем законодательстве вина не всегда является необходимым условием ответственности за причинение морального вреда. Ст.1100 ГК РФ устанавливает, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:

- вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;

- вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ;

- вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию;

- в иных случаях, предусмотренных законом.

Владельцы источников повышенной опасности солидарно отвечают за вред, причиненный третьим лицам в результате взаимодействия этих источников. Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях. Из этого следует, что выплата компенсации морального вреда пострадавшему владельцу источника повышенной опасности может быть возложена только на другого виновного владельца источника повышенной опасности.

Выводы.

Законодатель в ст. 151 ГК РФ определил моральный вред как физические или нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему другие нематериальные блага. Как видно из данного определения, признаки морального вреда - это физические или нравственные страдания, что относится к области чувств, которые испытывает человек при причинении ему вреда. Далее в указанной статье законодатель использует те же признаки морального вреда, но уже с союзом «и», чем вносит в этот вопрос определенную путаницу, вызывая у цивилистов споры по поводу пределов компенсации вреда. Происходит это из-за смешения оценок различных сторон человека как личности, его моральных и психофизиологических чувств.

Если исходить из признаков морального вреда, то получается, что под таким вредом должен пониматься вред, наносимый системе самооценок человека, что, в свою очередь, приводит к расширению сферы применения данного понятия.

Обязательство по компенсации морального вреда возникает при наличии:

- страданий, т.е. морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага;

- неправомерных действий причинителя вреда (бездействия);

- причинной связи между неправомерным действием и моральным вредом;

- вины причинителя вреда.

В настоящее время институт компенсации морального вреда предусматривается в трудовом, семейном, уголовном, уголовно-процессуальном и иных отраслях права, что, по нашему мнению, вряд ли следует признать правильным, поскольку он является гражданско-правовым институтом, направленным на защиту гражданско-правовых благ. Поэтому представляется более правильным его универсальное распространение в соответствующих нормах Гражданского кодекса РФ на любые правоотношения, связанные с защитой гражданско-правовых благ, за исключением случаев, прямо установленных законом. Самостоятельные нормы о компенсации морального вреда в иных отраслях, по нашему мнению, являются излишними и даже нежелательными, поскольку наличие их в одних отраслях и отсутствие в других будет давать на практике основание для недопустимого утверждения о том, что в последнем случае соответствующее нематериальное благо защите в виде компенсации морального вреда не подлежит.

ГЛАВА 2. ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

2.1 Особенности доказывания факта причинения морального вреда

В последнее время в российской судебной практике требования о компенсации морального вреда твердо заняли одну из лидирующих позиций по количеству обращений граждан. При этом доказывание по рассматриваемой категории гражданских дел вызывает достаточно большие затруднения. В связи с этим хотелось бы рассмотреть некоторые аспекты доказательственной деятельности, в частности обратиться к распределению обязанности по доказыванию.

В первую очередь следует отметить, что по делам о компенсации морального вреда применяются общие правила, установленные ст. 56 ГПК РФ, - каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено законом. Думается, что в данном случае применение общего правила достаточно ясно и не требует каких-либо дополнительных пояснений.

В предмет доказывания по делам о компенсации морального вреда входят следующие юридические факты: 1) имели ли место действия (бездействие) ответчика, причинившие истцу нравственные или физические страдания, в чем они выражались и когда были совершены; 2) какие личные неимущественные права истца нарушены этими действиями (бездействием) и на какие нематериальные блага они посягают; 3) в чем выразились нравственные или физические страдания истца; 4) степень вины причинителя вреда (в том случае, если она должна учитываться); 5) размер компенсации.

Предлагаемый перечень фактов, входящих в предмет доказывания, конечно, не является идеальным предметом доказывания, подходящим для всех случаев компенсации морального вреда. По каждому конкретному делу возможно его изменение или дополнение.

Не углубляясь в обсуждение вопроса о структуре и содержании предмета доказывания по делам о компенсации морального вреда, хотелось бы обратить внимание на доказывание факта претерпевания морального вреда, установление которого вызывает наибольшие затруднения при доказывании в судебной практике и определенную дискуссию в научной литературе. «В последнее время рядом авторов высказывается мнение о необходимости использования доказательственных презумпций по делам о компенсации морального вреда. Причем говорится не о каком-либо множестве презумпций, а о презумпции морального вреда. Законодательного закрепления до настоящего времени такая презумпция не получила, но высказывается мнение о необходимости ее закрепления» . Но даже и без закрепления указанной презумпции в нормах права можно озадачиться вопросом - возможно, она уже сформировалась как фактическая презумпция, то есть законодательно она не закреплена, но в сознании достаточно большой группы людей, в том числе и судей, эта презумпция заняла надежное место.

Судебное доказывание есть процессуальная деятельность суда и лиц, участвующих в деле по собиранию, исследованию и оценке доказательств с целью правильного установления фактических обстоятельств рассматриваемого дела. В рассматриваемой нами категории дел доказательствами будут служить сведения о фактах, которые могут установить или опровергнуть обстоятельства причинения морального вреда (иного умаления нематериальных благ личности), установить его размеры, подлежащие компенсации.

Так, Арбитражный суд Свердловской области в решении от 04.07.2008 № А60-2063/2008-С7 установил, что индивидуальный предприниматель в результате опубликования ответчиком не соответствующих действительности сведений перенес нравственные страдания. Они выразились в обиде, разочаровании, опасении за потерю авторитета перед близкими, знакомыми, коллегами. Однако в суде не было доказано, что спорная публикация повлекла какие-либо отрицательные последствия, отразившиеся на предпринимательской деятельности или здоровье истца. С учетом того что истец является достаточно молодым человеком, а вина ответчиков выражена в форме простой неосторожности, суд частично удовлетворил исковые требования о взыскании компенсации морального вреда.

Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда. Доказательства будут считаться полученными с нарушением закона, если: 1) они получены из непредусмотренных законно средств доказывания; 2) не соблюден процессуальный порядок получения сведений о фактах в судебном заседании; 3) привлечены доказательства, полученные не законным путем.

Следует заметить, что самое первое основание, по которому доказательство будет считаться полученным с нарушением закона, нельзя применить относительно арбитражного процесса, поскольку в АПК РФ не определен исчерпывающий перечень средств доказывания.

Прежде чем охарактеризовать каждое доказательство, необходимо заметить, что на каждой стороне в деле законом распределены обязанности по доказыванию. Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Иными словами, факт того, что истцу был причинен моральный вред, должен доказать истец. Ответчик может и не доказывать свою невиновность, но в таком случае дело будет рассмотрено по имеющимся в суде доказательствам. Суд не может выходить за определенные пределы в ходе рассмотрения дела, и, если одна сторона представляет суду доказательства, а другая - нет, суд не станет самостоятельно их искать и рассмотрит дело по представленным в суд доказательствам.

Как же доказать причинение морального вреда и как обосновать его материальный размер?

Моральный вред наносится психоэмоциональному состоянию человека, вред деловой репутации наносится в отношении со стороны третьих лиц к субъекту (юридическому лицу, индивидуальному предпринимателю, политическому деятелю), которая сильно меняется в связи со ставшими известными третьим лицам заведомо ложными фактами о поведении человека или якобы существующей крупной задолженности фирмы. Для того, чтобы в суде требования потерпевшей стороны были удовлетворены, необходимо доказать причинение вреда.

Здесь необходимо рассмотреть следующий комплекс фактов, подлежащих доказыванию по делу. Во-первых, это факты, указывающие на то, что вред был причинен. Например, человек пережил сильное душевное волнение, что немедленно отразилось на работе его сердечно-сосудистой системы, и в результате он был госпитализирован, провел три недели на стационарном лечении (все это время был нетрудоспособен), тратил денежные средства на лекарственные препараты. Если говорить о причинении вреда чести и деловой репутации фирмы, то фактом причинения вреда в данном случае будет выступать сама публикация в СМИ.

К исковому заявлению необходимо прикладывать те документы (материалы, вещи), которые безусловно говорят о нанесении вреда. Например, сама по себе справка из больницы о лечении пациента говорит лишь о том, что данный человек недавно обращался за помощью к специалисту, но вот в связи с чем? Это непонятно, возможно, человек болеет хронически, возможно, он испытал разовое душевное волнение, но почему - тоже может быть множество вариантов.

Поэтому необходимо сказать о второй группе фактов, которые указывают на причинную связь между возникшим моральным вредом и конкретным событием, которое причинило вред. Также здесь необходимо доказать и само событие, которое действительно существовало в течение определенного периода времени (было разовым либо длящимся). В итоге получается, что необходимо представить целую группу (совокупность) доказательств: доказательства события, доказательства причинения вреда, доказательства причинной связи между произошедшим событием и причиненным вредом.

Довольно часто в суд приносят доказательства, безусловно подтверждающие причинение вреда, но многие не доказывают основательно наличие причинной связи, что именно от данного события данным человеком был причинен вред. Суд в таких случаях не сможет удовлетворить исковые требования, поскольку они не будут доказаны. Именно в доказательстве причинной связи между событием и причиненным вредом и состоит основная задача процесса доказывания по делам о компенсации морального вреда.

Дела данной категории имеют свою особенность. Само причинение морального вреда может произойти в результате действий разового характера, а может быть и длящимся (систематическим). К примеру, вред психике человека (ребенка) был причинен в результате того, что он увидел жестокое обращение с животным (причинение ему увечий, других издевательств). Вред может быть причинен и в результате того, что постоянно, когда человек возвращается домой с работы, его караулит на лестничной площадке нетрезвый сосед, угрожает нанести ему побои, пугает. Особенность по делам данной категории проявляется и в том, что у каждого человека психика индивидуальна, в различные периоды жизни на нее оказывают влияние различные события. Психика каждого человека от одних и тех же действий, причиняющих моральный вред, может пострадать в различной степени. Как суду в таком случае точно определить вину причинителя вреда, степень причинения вреда?

Из содержания п. 8 Постановления Пленума следует, что в каждом конкретном случае (рассмотрении дела в суде) суд при определении размера компенсации, подлежащего удовлетворению, должен учитывать: 1) степень вины причинителя вреда; 2) характер и объем причиненных нравственных страданий; 3) что нельзя ставить в зависимость размер компенсации морального вреда и размер компенсации, подлежащей взысканию в связи с материальным вредом; 4) что могут быть и иные, заслуживающие внимания обстоятельства; 5) и что необходимо принимать решение с применением приницпов разумности и справедливости.

В суде все данные обстоятельства необходимо доказывать. Рассмотрим несколько вариантов совокупности возможных доказательств по делу в зависимости от ситуации причинения морального вреда, вреда деловой репутации организации.

Наиболее часто моральный вред причиняют: 1) при причинении вреда здоровью и жизни пострадавшего, его близкого родственника; 2) в результате оскорбления пострадавшего или клеветы; 3) в результате совершения уголовного преступления; 4) некоторые случаи причинения имущественного вреда (преступлением против собственности или гражданско-правовым проступком, например, неисполнением обязательства).

В соответствии со ст.1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, если вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию. Соответственно, нам не важен умысел ответчика на распространение несоответствующих действительности порочащих сведений, а значит, и направленность диффамации на умаление деловой репутации. Если есть диффамация, деловую репутацию необходимо защищать. Наличие морального (нематериального) вреда не находится в прямой зависимости от убытков (п.3 ст.1099 ГК РФ). При этом вред деловой репутации при диффамации предполагается. Безусловно, наличие убытков, конкретные проявления вреда деловой репутации, характер распространенной информации (информационно-профилактический материал на актуальную общественную тему) влияют на компенсацию морального (нематериального) вреда, но лишь на размер денежной компенсации, а не на основания компенсации.

В законе предусмотрены и иные основания компенсации морального вреда. Например, компенсация морального вреда предусмотрена Законом о защите прав потребителей, трудовым законодательством, Законами о статусе военнослужащих, о средствах массовой информации, об охране окружающей природной среды.

Следует заметить, что Тульский арбитражный суд относится к тем судам, которые справедливо указывают на необходимость доказывания компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам: "требуются достаточные доказательства причинения истцу ущерба и нанесения вреда деловой репутации" ; "необходимо представлять документальное обоснование размера компенсации нематериального вреда" ; "в удовлетворении иска отказано ввиду недоказанности" ; "требование о взыскании нематериального вреда необходимо доказывать" ; "при отсутствии допустимых и достоверных доказательств обоснованности заявленного требования суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении иска о взыскании с ответчика компенсации нематериального вреда" .

Обстоятельства, признанные судом общеизвестными, не нуждаются в доказывании. Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

В процессе представления суду доказательств он оценивает их. Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Оценка доказательства происходит уже при его представлении суду, поскольку судья сразу должен решить вопрос об относимости и допустимости доказательства. Затем при рассмотрении дела суд дает оценку доказательству на предмет того, насколько оно подтверждает или опровергает факт, входящий в предмет доказывания по делу. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении.

При рассмотрении судами дел о компенсации морального вреда может быть установлено, что сумма, заявленная истцом, занижена, не соответствует характеру и степени морального вреда. С учётом этого рационально было бы закрепить в ст.151 ГК РФ положение о том, что суд может назначить сумму компенсации морального вреда выше заявленной истцом только с согласия истца. При этом подобное повышение суммы компенсации морального вреда должно быть особо оговорено в судебном решении.

Обращаясь к особенностям содержания решения о возмещении морального вреда, необходимо отметить, что оно состоит из двух частей – первое, это признание факта причинения морального вреда, и второе – установление конкретного размера компенсации морального вреда.

Главной особенностью решения по делам о компенсации морального вреда заключается в том, что конкретный размер компенсации морального вреда должен быть обоснован в решении суда. Приведем пример из практики:

«Ушаков обратился в суд с иском к Муниципальному жилищному ремонтно-эксплуатационному предприятию № 6 г. Тулы о возмещении морального вреда и в обоснование иска указал, что 5 декабря 2007 г. он по месту жительства в подъезде дома провалился в открытый люк, получив повреждение правой ноги. Длительное время лечился и по настоящее время сохраняется хромота. В результате по вине ответчика ему причинены физические и нравственные страдания.

Центральный районный суд 16 августа 2008 г. вынес решение, которым взыскал в возмещение морального вреда 1 млн. рублей.

В кассационной жалобе Ушаков указывал, что суд необоснованно снизил размер возмещения с указанных 15 млн. до 1 млн.

Отменяя решение суда, 26 ноября 2008 г. Тульский областной суд указал, что в соответствии с п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 3 от 28 апреля 1994 г. «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья» размер возмещения морального вреда определяется судом в решении, исходя из степени тяжести травм, иного повреждения здоровья, других обстоятельств, свидетельствующих о перенесении потерпевшим нравственных страданий, а также с учетом имущественного положения причинителя вреда, степени вины потерпевшего и иных конкретных обстоятельств .

Суд в решении фактически не обосновал своих выводов о размере подлежащего взысканию возмещения, хотя и удовлетворил иск частично. При таком положении решение не соответствует требованиям закона, ст. 197 ГПК РФ».

Таким образом, решение суда о присуждении конкретного размера компенсации морального вреда должно быть подкреплено выводами суда и обосновано в судебном решении.

К слову сказать, пренебрежение данными правилами – одна из самых частых ошибок судов при рассмотрении данной категории дел.

Вопросы исполнительного производства по данной категории дел не имеют каких-либо явных особенностей, поскольку, как правило, все удовлетворенные исковые требования сводятся к взысканию с ответчика определенной денежной суммы. (см.Приложения) По некоторым исковым требованиям ответчика обязывают к совершению определенных действий (например, если допущено нарушение СМИ, то их обяжут опубликовать, транслировать опровержение ранее сообщенной информации).

2.2 Проблемы гражданско-правового механизма определения размера компенсации морального вреда

Компенсация морального вреда рассматривается судами зачастую как второстепенное требование, а поэтому ему не уделяется должное внимание. Традиционно суды уменьшают размер компенсации заявленной истцами, последние же стремятся заявить размер компенсации как можно больше, учитывая то, что суд все равно снизит размер компенсации. При этом ни та, ни другая сторона не использует какие-либо весомые для этого основания.

Между тем, «в ряде зарубежных стран в судебной практике прослеживается тенденция к упорядочиванию системы определения размеров компенсации. Это достигается в Англии путем введения таблиц для определения размеров компенсации морального вреда, причиненного умышленными преступлениями, а в Германии и Франции – путем выработки судебной практикой правила ориентироваться на ранее вынесенные судебные решения по делам, связанным с сопоставимыми правонарушениями» .

Теоретически можно определить два возможных пути для унификации размера компенсации. Первый предполагает наличие руководящего, инструктивного начала, предварительного установления размера компенсации в виде тарифов или четко определенных рамок, как правило, ориентированных на санкции уголовно- правовых норм. При этом возможно применение некой общей формулы, в основу которой заложены презюмируемые моральные страдания, которые должен испытывать средний, нормально реагирующий на совершаемые в отношении него неправомерные действия человек, а размер компенсации может меняться в большую или меньшую сторону в зависимости от конкретных обстоятельств.

Думается, что такой подход имеет ряд существенных недостатков и не соответствует юридической природе рассматриваемого института, прежде всего, как института частного права. Кроме этого, такие предложения в любом случае не соответствуют выявленным историческим тенденциям развития института компенсации морального вреда, а также современной легальной позиции законодателя, который отказался от модели штрафной компенсации и в основу определения ее размера положил судейское усмотрение.

Второй подход по сути реализован в действующем законодательстве и решение вопроса об определении размера компенсации морального вреда законодатель относит к компетенции суда, определяя лишь общие принципы (разумности и справедливости), которыми он должен руководствоваться. Фактически такой подход означает свободное судейское усмотрение при решении данного вопроса. По нашему мнению, судейское усмотрение не должно быть свободным, поскольку всегда таит угрозу перерасти в произвол. Поэтому, критикуя предложения Эрделевского по установлению тарифов или фиксированных рамок для размера компенсации, считаем недопустимым в основе рассматриваемого института иметь свободное судейское усмотрение. В основе должно быть судейское усмотрение, но не свободное, а ограниченное критерием, более определенным, чем предусмотрены действующим законодательством.

Рассмотрим, в чем проявляется судейское усмотрение, которое в настоящий момент предусмотрено законодателем в качестве механизма определения размера компенсации морального вреда. Установленные законом критерии разумности и справедливости носят расплывчатый и обтекаемый характер, дающий неограниченный простор свободного судейского усмотрения, что может порождать несправедливые судебные решения, когда присуждаются принципиально различные суммы компенсации при сравнимых обстоятельствах.

Отсутствие единообразия в правоприменительной практике при определении размера компенсации морального вреда нарушает конституционный принцип правового равенства. В основе требования применения «равного к равным» лежит представление о врожденном и внутренне присущем человеку достоинстве.

Принятие одинаковых решений по аналогичным делам требуют принципы законности и единства выносимых судебных решений. Неодинаковое разрешение сходных дел ведет к неравенству граждан перед законом.

В связи с этим одной из важнейших проблем в применении института компенсации морального вреда является вопрос о допустимости и пределах судейского усмотрения при разрешении конкретных дел. В науке не оспаривается допустимость судейского усмотрения в случаях, порядке и формах, предусмотренных нормами материального и процессуального права, при этом указывается, что оно допустимо в ситуации правовой проблемы, имеющей более одного законного способа ее решения. Но судейское усмотрение не должно быть безграничным, без всяких критериев и пределов, т.е. свободным. Свободное судейское усмотрение объективно порождает субъективный судейский произвол.

По нашему мнению, судейское усмотрение допустимо только как ограниченное и не допустимо как абсолютное. Поэтому важнейшим аспектом проблемы судейского усмотрения является вопрос о путях ограничения его пределов.

По нашему мнению, одним из действенных способов ограничения судейского усмотрения и недопущения хаотической судебной практики является требование единства самой судебной практики, при котором она сама и способна выступать в качестве ограничителя судейского усмотрения. Вопрос о допустимости судейского усмотрения непосредственно влечет и проблему допустимости судебной практики (но не судебного прецедента) как источника правоприменения (но не источника права).

Отношение к судебной практике как источнику права (правоприменения) в истории отечественной цивилистики на разных этапах было неодинаковым.

Дореволюционное гражданское законодательство содержало нормы, требовавшие, чтобы разрешение дела в любом случае не останавливалось под предлогом неполноты, неясности или противоречия законов, что теоретически позволяло ставить вопрос о возможности судебной практики как источника права.

В советский период отношение к судебной практике как источнику права и вообще самостоятельности судов в правоприменении приобрело резко отрицательный характер, что следовало из отрицания разделения властей и нормативистского подхода к праву.

Начиная с середины 80-х г.г. стало меняться правопонимание, возобладала и получила практическое воплощение концепция разделения властей, что дало основу для постановки в научной литературе вопроса о признании судебной практики в качестве источника права. Появились многочисленные аргументированные обоснования такого подхода, вопрос приобрел дискуссионный характер и его обсуждение продолжается до сегодняшнего дня.

Можно прийти к выводу, что в странах романо-германской правовой системы судебная практика высших судебных инстанций допускается в качестве производного, вспомогательного и дополнительного источника права. Континентальный судья не может отказаться от вынесения решения под предлогом молчания или неясности закона, а должен следовать традиции в судебной практике. При этом допускается в судебных решениях ссылаться на предыдущие решения по аналогичным делам, для этого издаются официальные сборники судебной практики, где публикуются значимые решения высших судов.

В ряде европейских стран судебная практика применяется по усмотрению судьи, т.е. имеет место отказ от ее обязательности. Имеется специфическое, отличное от англо-американского прецедента значение судебной практики в странах романо-германской правовой системы, где нормотворчество судов ограничено, носит дополнительный характер и применяется, когда закон недостаточно ясен и конкретен. Здесь существенное значение имеет не отдельное предшествующее решение, а совокупность типичных решений.

Российская судебная власть в лице Конституционного Суда фактически уже осуществляет правотворческие функции, его актам присущ нормативно-интерпретационный характер, обобщенность и обязательность. Особое внимание привлекает такой специфический источник российского права как правовые позиции Конституционного Суда, в которых формулируются принципиальные положения нормотворческого характера. Акты Верховного Суда и Высшего Арбитражного судов РФ по конкретным делам нельзя считать источниками права.

Однако отсутствие их общеобязательности не должно трактоваться как отсутствие права нижестоящих судов ссылаться («право ссылки») на практику разрешения конкретных дел высшими (вышестоящими) судами или на их разъяснения.

Условием права на ссылку является предварительное официальное опубликование соответствующих судебных актов, которые в этом случае следует считать источником правоприменения. Указание в гражданском и арбитражном процессуальном законодательстве на необходимость обеспечения единства судебной практики, единообразия в толковании и применении судами норм права фактически являются признанием того, что судебное решение по конкретному делу должно соответствовать сложившейся судебной практике.

После ратификации Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950г. прецедентное право Европейского Суда приобрело характер источника права российской правовой системы. Признание этого обстоятельства является одновременно и косвенным признанием инкорпорации в российскую систему права прецедента Европейского Суда как источника права.

Представляется, что любые решения Европейского Суда, обладающие качеством прецедента, должны являться обязательными для стран-участниц, поскольку как прецеденты они обязательны для самого Европейского Суда. В связи с этим необходимо разъяснить судам право при вынесении решений непосредственно обращаться к решениям Европейского Суда, при этом логично было бы признать право ссылки на любые решения, а не только в отношении России.

В своих решениях о компенсации морального вреда Европейский Суд не делает каких-либо пояснений в отношении расчета ее размера, но обычай придерживаться размеров, присужденных по аналогичным делам, позволяет ему избежать сильного разброса сумм компенсации. Базисные уровни компенсации устанавливаются Судом в первых решениях, которые в дальнейшем служат для него ориентиром при вынесении последующих решений. Суд присуждает денежную компенсацию, руководствуясь принципом очевидности причинения вреда фактом нарушения прав гражданина неправомерными действиями со стороны государства и не обязывает гражданина доказывать пережитые им страдания. Данная правовая позиция Европейского Суда также представляет интерес для уточнения процессуального вопроса о распределении бремени доказывания по делам о компенсации морального вреда.

Признание судебной практики в качестве ориентира при определении размера компенсации наряду с инкорпорацией в нашу правовую систему прецедентного права Европейского Суда приводит к выводу о необходимости учета его решений при определении размера компенсации морального вреда.

В случае признания легитимности судебной практики в качестве действующего источника правоприменения кардинальное значение приобретает вопрос ее транспарентности. В результате правоприменения норма права воплощается в реальную действительность, преломляясь через правоприменительную практику. Должное и сущее правовой нормы в силу этого не всегда тождественны друг другу. Право как таковое «оживает» в конкретном правоотношении. Норма права есть предпосылка права, условие его появления, «предсказание права».

Требование правомерного поведения базируется на презумпции всеобщей осведомленности. Представляется недостаточной и ограниченной осведомленность субъектов права лишь в отношении действующего нормативного материала. Субъекты права должны иметь возможность доступа к итоговым решениям правоприменителя, что, в свою очередь, немыслимо без всеобщей транспарентности судебных решений в России.

Выводы.

Судебную практику, таким образом, можно определить как выработанную судами устойчивую линию правоприменения (совокупность доступных к ознакомлению решений) по конкретной категории дел, подтвержденную вышестоящими судебными инстанциями в ходе судебной деятельности по конкретным делам, правовые позиции (правоположения) которых могут служить образцом применения права для других дел (право ссылки), а также руководящую практику высших (вышестоящих) судов, данную в официальных разъяснениях или выраженную в обзорах практики нижестоящих судов по определенным вопросам правоприменения. По нашему мнению, необходимо рассматривать судебную практику в качестве источника правоприменения (но не права), в том числе, в целях использования при определении размера компенсации морального вреда. Судебная практика как источник правоприменения должна не конкурировать, а взаимодействовать с законом, обеспечивая «доурегулирование» конкретных ситуаций и обладая «ограниченной» или «условной» юридической силой. Это может выражаться в предоставлении судам права (но не обязанности) ссылаться в своих судебных решениях на судебную практику в качестве обоснования решения или обязывания их мотивировать свой отказ учитывать практику по аналогичным делам в случае ссылок сторон.

ГЛАВА 3. ПРОБЛЕМЫ КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦАМ

3.1 Анализ судебной практики в сфере проблем компенсации морального вреда юридическим лицам

С 1990-х гг. в теории отечественного гражданского права и практике судов общей юрисдикции продолжается дискуссия о возможности или невозможности компенсации морального вреда юридическим лицам при умалении их деловой репутации. Арбитражные суды, долгое время участвовавшие в названной дискуссии, пошли собственным путем.

В практике арбитражных судов появился новый способ судебной защиты деловой репутации юридических лиц - компенсация нематериального вреда, который явился, по сути, неким "аналогом-заменителем" компенсации морального вреда (физических и нравственных страданий). При этом компенсация нематериального вреда юридическим лицам не получила законодательного закрепления и неоднозначно трактуется в юридической литературе . Более того, на практике встречаются различные обозначения исследуемого способа защиты: "взыскание вреда, причиненного деловой репутации", "возмещение репутационного вреда", "компенсация нематериального вреда" и др. . Многие истцы и суды до сих пор оперируют категорией "компенсация морального вреда" (применительно к юридическому лицу). Мы будем использовать комплексное наименование - компенсация морального (нематериального) вреда юридическим лицам.

Интересным представляется эволюционное развитие института компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам на примере окружных федеральных судов России.

Федеральные Арбитражные Суды изначально признавали возможность компенсации морального вреда юридическим лицам. Однако Президиум ВАС РФ в Постановлении от 1 декабря 1998 г. № 813/98 с этим не согласился, отказав в удовлетворении исковых требований в отношении Тюменской областной ассоциации профсоюзных организаций работников промышленности, а также во взыскании компенсации за моральный вред: "Поскольку юридическое лицо не может испытывать физических или нравственных страданий, ему невозможно причинить моральный вред. Право на компенсацию морального вреда предоставлено только физическому лицу"

Позднее ФАСы, равно как и большинство других арбитражных судов, разделили данную позицию относительно невозможности компенсации морального вреда юридическим лицам

Схожая позиция нашла свое подтверждение и в Постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 8 сентября 2005 г. по делу № 5-70/04: "Во взыскании морального вреда отказано по мотиву того, что крестьянское (фермерское) хозяйство является юридическим лицом"

Однако теперь свое мнение изменил Президиум ВАС РФ, отменяя вышеназванное Постановление: "При новом рассмотрении дела суду следует также решить вопрос о применении норм ст.1100 ГК РФ с учетом возможности причинения морального вреда..."

По нашему мнению, "моральный вред" в классическом понимании этого термина как физические и нравственные страдания не может соотноситься с правовой природой юридического лица как искусственной конструкцией. Однако это не означает, что юридическое лицо не может испытывать нематериальный вред, выраженный в умалении деловой репутации и связанными с этим иными неблагоприятными последствиями нематериального характера, которые не поддаются точному исчислению, являются отрицательными и существенными для юридического лица, а также приводят или могут привести к возникновению убытков, представляющих собой материальное выражение вреда. Нематериальный вред юридических лиц - это, по сути, их моральный вред, который может пониматься не как физические и нравственные страдания, а как юридическая фикция (неклассическое понимание морального вреда). Именно поэтому уместно говорить о компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам.

Одним из первых дел, рассмотренных ФАС Западно-Сибирского округа в XXI в., связанных с взысканием в пользу юридического лица компенсации морального (нематериального) вреда, стало дело № Ф04-3210/2006(23105-А70-12). Об основаниях "возмещения нематериального ущерба" суд высказался следующим образом: "...названное указание порочит деловую репутацию истца, так как способно сформировать у партнеров и потребителей услуг ООО "Лекс-Консалтинг" негативное отношение к фирме, недоверие к результатам его работы (заключениям, аудиторским проверкам), дать им усомниться в компетентности данного юридического лица, в его порядочности при участии в сделках с ним и иных партнерских взаимоотношениях"

Сегодня в практике ФАСов требования о компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам встречаются довольно часто (по делам о защите деловой репутации).

В постановлениях ФАСов употребляются различные обозначения исследуемого способа защиты, чаще всего "компенсация ущерба, нанесенного деловой репутации", "компенсация морального вреда" и "компенсация нематериального вреда".

Основной подход ФАСов к компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам - по аналогии с компенсацией морального вреда гражданам.

Отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Суды в обоснование необходимости взыскания компенсации морального (нематериального) вреда юридическому лицу ссылаются не только на нормы отечественного законодательства, но и на акт самого авторитетного судебного органа нашей страны (Определение Конституционного Суда Российской Федерации ), а также на практику Европейского суда по правам человека, не отрицающего возможность взыскания компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам

Исследуемый способ защиты продиктован Определением КС РФ от 4 декабря 2003 г. № 508-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шлафмана Владимира Аркадьевича на нарушение его конституционных прав пунктом 7 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации", в котором говорится, что "...отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения"

В данном Определении КС РФ от 4 декабря 2003 г. № 508-О также заложена мысль относительно того, что российские суды в каждом конкретном деле должны устанавливать допустимость применения и пригодности того или иного не запрещенного законом конкретного способа защиты в рамках соответствующего правоотношения, устанавливать и исследовать фактические обстоятельства.

В связи с этим Т.Н. Нешатаева справедливо заметила, что "юридическому лицу возмещается репутационный вред, а также иные формы нематериального вреда, которые будут установлены в конкретном деле. То есть... КС РФ признал, что иные формы нематериального вреда юридических лиц есть, не конкретизируя их"

В свое время Президиум ВАС РФ в информационном письме от 23 сентября 1999 г. № 46 "Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с защитой деловой репутации" высказал мысль о том, что иски о возмещении убытков, причиненных распространением сведений, не соответствующих действительности, рассматриваются арбитражным судом и при отсутствии в них требования об опровержении таких сведений . По аналогии данное правило можно распространить и на требование о компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам. Компенсация морального (нематериального) вреда - это самостоятельное требование о защите деловой репутации; оно не должно находиться в прямой зависимости от другого самостоятельного требования - опровержения. В рамках конкретного дела можно требовать реализации как обоих указанных способов защиты, так и одного из них.

По одному из рассмотренных дел ФАС Волго-Вятского округа дал понять, что компенсация нематериального вреда юридическим лицам имеет одну правовую природу с компенсацией морального вреда.

Действительно, нематериальный вред юридических лиц необязательно ограничивается репутационным вредом. Нематериальный вред юридического лица может заключаться в неудовлетворенности (разочарованности) членов юридического лица и его основателей, неопределенности в планировании решений; препятствиях в управлении компанией (для которых не существует четкого метода подсчета последствий); беспокойстве и неудобстве, причиненных членам руководства компании; длительном состоянии неуверенности; проблемах планирования управленческих решений; неприятностях в организационной структуре и др.

Заметим, указанные обстоятельства могут возникнуть как результат репутационного вреда, а могут существовать и без его наличия. В любом случае нематериальный вред априори не поддается точному исчислению - его нельзя четко обосновать документально, можно лишь компенсировать, основываясь при этом на справедливости, здравом смысле и номинальных (условных) доказательствах.

Репутационный вред (не связанный с убытками), а также не имеющие экономического содержания и стоимостной формы негативные последствия вместе образуют следующее комплексное понятие нематериального вреда.

Нематериальный вред - это вред, связанный с наступлением неблагоприятных последствий нематериального характера, которые не поддаются точному исчислению, являются отрицательными и существенными для потерпевшего, а также привели или могут привести к возникновению убытков, которые представляют собой материальное выражение вреда.

Помимо дел о защите деловой репутации, требование о компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам встречается по делам, связанным с причинением вреда субъектами власти. Причем часто дела о защите деловой репутации являются одновременно и делами, связанными с причинением вреда субъектами власти

Относительно самостоятельности компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам как нового способа судебной защиты деловой репутации в ФАСах существует еще одна проблема - встречаются случаи, когда в мотивировочной части постановлений вообще не упоминается о компенсации морального (нематериального) вреда, хотя в описательной части требование об указанной компенсации было . Мотивировочная часть постановлений по некоторым делам посвящена лишь обоснованию отсутствия диффамационных признаков, наличие которых необходимо для удовлетворения общих исковых требований. О моральном (нематериальном) вреде - ни слова.

Скорее всего, суды просто не видят необходимости обосновывать отказ именно в компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам, считая, что раз основное требование о защите деловой репутации удовлетворению не подлежит, автоматически не подлежат удовлетворению и производные требования, в частности требование о компенсации морального (нематериального) вреда . Считаем, что такой подход недопустим, он не отвечает требованиям открытости, доступности и понятности арбитражного правосудия. Судебные инстанции обязаны обосновать удовлетворение/неудовлетворение каждого заявленного требования в отдельности.

Считаем, что распространение не соответствующих действительности порочащих сведений (диффамация) не обязательно порождает моральный (нематериальный) вред. Существование и размер последнего необходимо доказывать (разумеется, если имеет место признанный судом факт диффамации). Только в этом случае и при условии, что иные способы защиты деловой репутации не позволяют в полной мере восстановить нарушенное право, необходимо взыскивать денежную компенсацию морального (нематериального) вреда юридическим лицам.

Жданухин Д.Ю. заметил: "Мы подписали Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, и решения Страсбургского суда обязательны для всех физических и юридических лиц, чиновников и судей РФ. Это означает, что не важно, есть у нас в законодательстве такая норма или нет, мы должны вред возмещать. Поэтому лучше ввести соответствующие нормы в наше законодательство, а не выполнять решения Европейского суда и нести дополнительные потери" .

В заключение можно сделать следующие обобщающие выводы.

1. судебная арбитражная практика под моральным (нематериальным) вредом, причиненным деловой репутации юридического лица, понимает умаление деловой репутации в результате распространения не соответствующих действительности порочащих сведений, способных сформировать у партнеров и потребителей негативное отношение к юридическому лицу, недоверие к результатам его работы, дать им усомниться в компетентности данного юридического лица, в его порядочности при участии в сделках с ним и иных партнерских взаимоотношениях, а также иное негативное влияние распространенной информации на деловую репутацию юридического лица.

2. Основной подход арбитражных судов к компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам - по аналогии с компенсацией морального вреда гражданам.

3. Суды не ставят требование о компенсации морального (нематериального) вреда в зависимость от возмещения убытков, однако ставит в зависимость от требования об опровержении.

4. По данной категории дел необходимо доказывать и обосновывать существование и размер компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам, это в обязательном порядке требуют суды.

На основании изложенного можно констатировать, что практика арбитражных судов в настоящий момент допускает возможность компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам, хотя они и неоднородна.

3.2. Проблемы компенсации морального вреда, причиненного юридическим лицам органами государственной власти, органами местного самоуправления

На наш взгляд, назрела необходимость внесения соответствующих изменений в национальный закон в части расширения оснований денежной компенсации.

О необходимости предусмотреть в действующем законодательстве компенсацию морального (нематериального) вреда, причиненного хозяйствующим субъектам субъектами власти, неоднократно высказывалось в научной литературе.

Ситуация, при которой компенсация морального (нематериального) вреда хозяйствующим субъектам не может быть связана с имущественными взаимоотношениями между юридическим лицом и субъектом власти, недопустима. В противном случае юридические лица были бы вынуждены обращаться в Европейский суд по правам человека (далее - Европейский суд), благо что Конвенция о защите прав человека и основных свобод им это позволяет.

Как отмечает Е.В. Гаврилов, Европейский суд часто взыскивает компенсацию вреда, не поддающегося точному денежному исчислению (моральный, нематериальный вред) не только при нарушении неимущественных прав, но и при нарушении имущественных прав юридических лиц

Европейский суд, в свою очередь, вынес несколько постановлений в пользу российских юридических лиц, в том числе с Российской Федерации была взыскана справедливая компенсация нематериального вреда.

В Постановлении от 14 июня 2005 г. по делу ООО "Русатоммет" против России (Rusatomet Ltd. v. Russia) Европейский суд констатировал, что нематериальный вред юридического лица возник в связи с тем, что Министерство финансов РФ очень долго исполняло свои финансовые обязательства перед компанией-заявителем. С Российской Федерации было взыскано 2 тыс. евро в качестве компенсации нематериального вреда

В Постановлении от 5 апреля 2007 г. по делу Саентологическая церковь г. Москвы против России (Church of Scie№tology Moscow v. Russia) Европейский суд указал, что нематериальный вред у организации возник вследствие произвольного лишения ее статуса юридического лица (в результате отказа перерегистрировать ее в качестве религиозной организации). С Российской Федерации было взыскано 10 тыс. евро в качестве компенсации нематериального вреда

Из Постановления Европейского суда от 10 июня 2010 г. по делу "Московские свидетели Иеговы" против России (Jehovah's Wit№esses of Moscow v. Russia): Европейский суд присудил небезызвестной религиозной организации "Московские свидетели Иеговы" 20 тыс. евро в связи с длительными внутригосударственными разбирательствами по поводу религиозной организации, которые завершились ее роспуском и запретом ее деятельности. Это, по мнению Европейского суда, привело к чувствам бедствия, тревоги, несправедливости, нарушениям религиозной деятельности религиозной организации "Московские свидетели Иеговы"

Имеющиеся проблемы компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам (в том числе по делам о защите деловой репутации), опыт Европейского суда по этому вопросу в конечном счете привели к необходимости разработки официальной нормативной конструкции, в соответствии с которой компенсация морального (нематериального) вреда юридическим лицам должна иметь место не только по делам о защите деловой репутации, но и по делам, связанным с причинением вреда хозяйствующим субъектам со стороны субъектов власти.

В 2007 г. проводилась работа над двумя проектами Постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (ВАС РФ), в которых отражена указанная нормативная конструкция . Первое Постановление имеет рабочее название "О возмещении вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами" (далее - проект 1).

В нем под нематериальным вредом понимается наступление неблагоприятных последствий нематериального характера (ущерб деловой репутации, неопределенность в планировании хозяйственной деятельности, беспокойство, неудобство для акционеров, менеджеров и трудового коллектива) (п.10). Упоминается также о возможности возмещения нематериального (морального, репутационного) вреда, причиненного в сфере экономической деятельности юрлицам государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами (п.2). Суд может по требованию заявителя присудить выплату денежной компенсации за нематериальный вред, если иные формы возмещения вреда не позволяют в полной мере восстановить нарушенное право (п.20).

Второе Постановление имеет рабочее название "О способах защиты прав и законных интересов участников экономического оборота в случае причинения им вреда со стороны государственных органов, органов местного самоуправления, а также их должностных лиц" (проект 2)

Анализируя проект 2, можно сделать вывод, что нематериальный вред - это наступление неблагоприятных последствий нематериального характера (нанесение морального вреда, репутационного вреда и иного нематериального вреда) (п. 2). Официально закреплено, что для юридических лиц возможна компенсация нематериального вреда. Она реализуется по аналогии закона к компенсации морального вреда (абз. 2 п. 8). Основанием нематериального вреда может выступать: беспокойство за развитие бизнеса, увеличение рисков ведения хозяйственной деятельности, нестабильность инвестиционного процесса, непредвиденные затраты времени персонала на преодоление возникших затруднений, неопределенность в планировании решений, которые нужно принимать в связи с управлением хозяйственной деятельностью; иные препятствия в управлении им, являющиеся следствием действий (бездействия) субъектов власти (п. 9). Требование о возмещении нематериального вреда должно быть мотивировано с указанием конкретных неблагоприятных последствий, наступивших в результате причинения вреда, а также их степени и продолжительности (п. 23). Для всех субъектов хозяйственной деятельности признана также самостоятельной некая разновидность компенсации нематериального вреда - компенсация репутационного вреда (по делам о защите деловой репутации) (п. 10)

В целом оба проекта в юридических кругах подвергаются критике. Применительно к исследуемому нами способу защиты критика заключается в основном в следующем.

Понятие нематериального вреда, указанное в проектах, является достаточно абстрактным, его необходимо конкретизировать, в частности, необходимо перечислить, в чем конкретно нематериальный вред может выражаться, что понимать под "иным нематериальным вредом". Не приводится четкого разделения между способами определения размера (расчета) материального и нематериального вреда. Указание в проектах на фразу "...присудить выплату денежной компенсации за нематериальный вред... если иные формы возмещения вреда не позволяют в полной мере восстановить нарушенное право" наводит на мысль, что признания самого факта нарушения будет достаточно для защиты хозяйствующего субъекта и компенсация нематериального вреда взыскиваться будет редко Указание и в том, в другом документах на фразу "...присудить выплату денежной компенсации за нематериальный вред... если иные формы возмещения вреда не позволяют в полной мере восстановить нарушенное право" наводит на мысль, что признания самого факта нарушения будет достаточно для защиты хозяйствующего субъекта и компенсация нематериального вреда взыскиваться будет редко. Прямое указание на возможность компенсации нематериального вреда юридическим лицам может повлечь существенное увеличение количества обращений в суд с требованиями к органам власти о возмещении вреда, "компании будут использовать любые поводы, чтобы посудиться с госорганами"

Действительно, проблемных вопросов относительно компенсации нематериального вреда юридическим лицам очень много. Отчасти можно согласиться с мнением тех специалистов, которые указывают, что, прежде чем разъяснять сущность компенсации нематериального вреда юридическим лицам на уровне постановления Пленума ВАС РФ, необходимо внести соответствующие изменения в федеральное законодательство, в котором должно быть четко предусмотрено право юридических лиц на компенсацию нематериального вреда (на данный момент это напрямую не предусмотрено).

Заметим, вступление в законную силу Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" привело к тому, что ранее охарактеризованные проект 1 и проект 2 так и остались нереализованными.

О том, что указанные проекты из-за данного Федерального закона "свернули", косвенно подтвердил Председатель ВАС РФ А.А. Иванов, который, несмотря на это, высказал предположение, что, "возможно, в 2009 г. мы вновь вернемся к обсуждению Постановления о возмещении государством убытков за вред, причиненный участникам экономического оборота"

И вот Президиум ВАС РФ принял Информационное письмо от 31 мая 2011 г. № 145 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о возмещении вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами" , в котором, к сожалению, ничего не сказано о возможности компенсации морального (нематериального) вреда, причиненного юридическим лицам субъектами власти.

Однако Президиум ВАС РФ в своем Постановлении от 23 ноября 2010 г. № 6763/10 официально признал компенсацию нематериального вреда как особый публично-правовой способ исполнения государством обязанности возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) государственных органов, органов местного самоуправления и должностных лиц этих органов . Рассмотренный Президиумом ВАС РФ спор имел сугубо имущественное основание и был связан с защитой прав индивидуального предпринимателя.

В заключение отметим, что компенсация морального (нематериального) вреда, причиненного юридическим лицам субъектами власти, требует дальнейшего теоретического и практического исследования. Если ранее суды отрицательно относились к подобной компенсации, то в настоящее время допускают возможность ее взыскания. При этом, как не трудно заметить из приведенных примеров из арбитражной практики, указанная компенсация в основном связана с защитой деловой репутации юридических лиц. Между тем имеются случаи взыскания компенсации морального (нематериального) вреда, причиненного юридическим лицам субъектами власти не только по делам о защите деловой репутации, но и по имущественным основаниям. Представляется, такой подход является верным и в полной степени соответствует практике Европейского суда. Будем надеяться, что в скором времени законодатель прислушается к тенденциям арбитражной практики в части компенсации морального (нематериального) вреда юридическим лицам и внесет соответствующие коррективы в действующее законодательство.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:

Являясь способом защиты, компенсация морального вреда выступает одновременно формой гражданско-правовой ответственности.

Изложенное позволяет заключить, что компенсация морального вреда – это материально-правовая мера принуждения, посредством которой производится воздействие на правонарушителя личных неимущественных прав либо нематериальных благ с целью компенсации потерь, вызванных нарушением этих прав или благ. Выступая в этом качестве, компенсация морального вреда представляет собой форму гражданско-правовой ответственности. Компенсация морального вреда как форма гражданско-правовой ответственности – это форма имущественных лишений, которые претерпевает правонарушитель вследствие нарушения личных неимущественных прав либо нематериальных благ.

Поскольку в отличие от возмещения убытков компенсация морального вреда не возвращает потерпевшего в первоначальное положение, принцип полного возмещения неимущественного вреда выражается в максимальном сглаживании негативных эмоций, вызванных нарушением личных неимущественных прав или нематериальных благ.

Если исходить из признаков морального вреда, то получается, что под таким вредом должен пониматься вред, наносимый системе самооценок человека, что, в свою очередь, приведет к расширению сферы применения данного понятия.

В связи с тем, что понятие «моральный вред» не соответствует законодательному содержанию, изложенному в ч. 1 ст. 151 ГК РФ, необходимо заменить его термином «неимущественный вред», под которым следует понимать физические и (или) нравственные страдания, причиненные действиями, нарушающими личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

Объем подлежащего компенсации морального вреда должен определяться на момент его причинения, если более благоприятные для потерпевшего условия не предусмотрены законом или договором. Он не должен изменяться в течение всего срока существования права на его возмещение до прекращения права последнего управомоченного члена семьи погибшего кормильца.

В связи с этим, необходимо внести изменения в ст. 1088 ГК РФ и предусмотреть, что доля лица, чье право на возмещение прекратилось в связи со смертью или наступлением обстоятельств, предусмотренных законом, распределяется между оставшимися управомоченными лицами, и сумма, подлежащая компенсации, остается неизменной до момента прекращения у последнего управомоченного лица права на компенсацию вреда.

С позиций права человека на компенсацию вреда, причиненного повреждением здоровья, некорректной представляется формулировка «вина потерпевшего», поскольку вина – это категория юридической ответственности, в связи с чем потерпевший как управомоченное лицо не может быть одновременно обязанным лицом и нести за свои действия юридическую ответственность.

В связи с этим, необходимо в ст. 1083 ГК РФ и в пп. 22, 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. №3 заменить слова «вина потерпевшего» словами: «действия потерпевшего, способствующие возникновению или увеличению вреда».

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации. В ч. 2 ст. 151, п. 2 ст. 1101 ГК РФ установлен ряд критериев, с учетом которых суд в каждом конкретном случае должен определять размер компенсации, эквивалентный причиненному вреду, то есть способный уравновесить имущественную либо неимущественную потерю посредством уплаты потерпевшему денег в такой сумме, которая позволит последнему пренебречь понесенной потерей.

На наш взгляд было бы рациональным закрепление и упорядочивание системы определения размеров компенсации и в России. При рассмотрении судами дел о компенсации морального вреда может быть установлено, что сумма, заявленная истцом, занижается, не соответствует характеру и степени морального вреда. Таким образом, считаем, что критерии и методику определения размера компенсации морального вреда, закрепить на законодательном уровне, а не на уровне рекомендаций Верховного Суда Российской Федерации, не имеющих нормативно-правого характера. С учётом этого рационально было бы закрепить в ст.151 ГК РФ положение о том, что суд может назначить сумму компенсации морального вреда выше заявленной истцом только с согласия истца. При этом подобное повышение суммы компенсации морального вреда должно быть особо оговорено в судебном решении.

Существует также объективная необходимость в построении иной системы критериев, которая была бы фундаментальной и на основе которой можно было бы разработать логичную методику оценки размера компенсации морального вреда. При установлении методики расчета компенсации морального вреда необходимо в обязательном порядке учитывать следующие параметры: размер презюмируемого морального вреда (усредненный размер вреда, причиненного аналогичным деянием), коэффициент степени вины причинителя вреда (в тех случаях, когда она учитывается при компенсации морального вреда) и степени вины потерпевшего; коэффициенты индивидуальных особенностей потерпевшего и учета заслуживающих внимания обстоятельств. Также в добровольном порядке (с согласия потерпевшего) предлагается учитывать следующие параметры: коэффициенты учета психотипа личности, типа переживаемой кризисной ситуации и результата ее переживания.

По нашему мнению, следует учитывать тот факт, что страдание является прежде всего категорией как физиологической, так и психологической одновременно, а не юридической конструкцией. Следовательно, к оценке страдания следует подходить с позиций медицины, то есть с «родными» для него критериями. Лишь затем будут возможны верная юридическая оценка и выработка адекватных мер защиты лица путем компенсации морального вреда.

При применении компенсации морального вреда при реабилитации в уголовном судопроизводстве на законодательном уровне не следует ограничивать формы компенсации морального вреда только денежным выражением, - следует закрепить не только публичное извинение прокурора, как представителя власти, но и извинение конкретного сотрудника правоохранительного органа или судьи, вынесшего неправосудное решение.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации : принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г. (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ и от 30.12.2008 № 7-ФКЗ) // Российская газета.- № 7.-21.01.2009

2. Гражданский кодекс Российской Федерации: Часть 1 от 30 ноября 1994г. №51-ФЗ (в ред. 06.12.2011) // Собрание законодательства РФ.- 1994.- № 32.- Ст.3301

3. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" от 24.07.2002 № 95-ФЗ (ред. от 08.12.2011) // Российская газета.- № 137.- 27.07.2002,

4. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002. № 138-ФЗ (в ред.23.04.2012) // Российская газета. – 20.11.2002. – № 220

5. Федеральный закон от 30.04.2010 № 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" // Российская газета.- № 94.- 04.05.2010