Ф.М. Достоевский и А. Белый. Выявление примеров приемственности А. Белого у Достоевского.

Однако символизм боролся больше с «симптомами», чем с самой «болезнью», был, скорее, теорией стихотворной техники, нежели теорией поэзии.
Символисты очень быстро исчерпали себя, набор внешних проявлений жизни, доступный их видению, иссяк.
Символизм, однако, стал инструментом, с помощью которого была осуществлена давно назревшая необходимость сломать традиционную форму как обязательное условие поэзии.
Символизм был агрессивным течением и воинственным. Его отличали дух экспериментаторства, разрушения старого, зрелищность, культ движения, силы, энергии и техники.
Символисты провозглашали цель – изменить современный мир. В литературе они выступали с манифестами, в поэзии решительно порывали с классическими традициями, считая, что поэт через революцию форм должен приобрести власть над миром для создания новой реальности, новой цивилизации.
Центральная оппозиция «природа-цивилизация» перестала казаться актуальной: деревенская жизнь свое центральное положение в жизни человека утратила. Ее место в этом качестве занял город, грязный и скучный, абсолютно подчинивший себе человека, что естественно проявилось как в поиске «городских» поэтических форм, так и в угасании роли природы в виде идеала или источника творческого вдохновения.
Город стал особым культом в поэзии символистов. Он олицетворялся с жизненными устоями современности.
Город олицетворялся с воротами в науку. Знания нужны были для предотвращения невежества на земле.
Многие люди решили уехать за границу, чтобы не общаться с другими и не вмешиваться в процесс жизнедеятельности.
Символически человек с его мыслями и чувствами стал определенным объектом познания.
Белый пытался выявить особенности духовного состояния человека, а Достоевский как психолог размышлял о поступках своих героев. Никого они не заставляли себя слушать и ни чем не занимались таким, чтобы навести читателя на путь понимания литературы.
Белый занимался важными вещами со стороны близких знакомых. Многие серьезные люди занимались вопросами продвижения стихов поэта из-за их нравственного содержания.
Стихи, написанные столичным интеллектуалом и были адресованы столичным интеллектуалам.
Жизнь для художника —
...бирюзовою волною
Разбрызганная глубина.
Своею желтой пеною дневною
Нам очи залымит она.
И все же в суетности бренной
Нас вещие смущают сны,
Когда стоим перед вселенной
Углублены, потрясены,
И открывается над нами
Недостижимый край родной
Открытою над облаками
Лазуревою глубиной.
В творчестве «тайна жизни» художника. Видимость отодвигает эту тайну в недостижимую яысь небесного купола; там над облаками открывается «недостижимый край родной»; это потому, что созерцание подлинного являет его как вне меня лежащий образ природы, и небесный купол — граница моего представления, за этой границей, в бездне надзвездной, «я» подлинное; за границей неба — музыка моей души, поющие во мне переживания.
Желтый цвет как символ возник еще у Достоевского в «Преступлении и наказании». У Белого он перевоплотился в стихах. Желтый символ болезненности Петербурга.
Символ креста ассоциируется у Достоевского и Белого с нравственностью и чистотой. Крест – это особая святыня у человека.
Достоевский серьезным образом повлиял на символизм. Еще во второй половине XIX века он видел символические картины быта нищего, желтого и грязного Петербурга. Все это отразилось в стихах А. Белого, который любил Петербург и боялся его.
Про Летний сад Белый написал строки:
Над рестораном сноп ракет
Взвивается струею тонкой.
Старик в отдельный кабинет
Вон тащит за собой ребенка.
Над лошадиною спиной
Оголена, в кисейной пене,-
Проносится – ко мне, за мной!
Проносится по летней сцене.
Восприятие Белым Петербурга праздничное, а вот Достоевский рассматривал его с точки зрения уныния и разочарования.
Поиски особой ритмической оформленности для русского стиха Белого велись как в пространстве (иноязычные стиховые культуры), так и во времени (попытки использовать принципы построения стиха иных эпох, в том числе в древнеанглийской аллитерационной поэзии – по сути тоже «иноязычной»).
Радикально в XX веке изменилось и представление поэта о своей роли в обществе.
Поэт более не претендует на знание глубинной правды о жизни, не стремится формулировать или искать истину – ясно он видит лишь поверхность жизни и фокусирует свое внимание на отдельных внешних ее проявлениях.
Отсюда, принципиально космополитичный характер новой поэзии XX века, она свободно вступала в диалог с другими культурами – не только с французской, но и, например, с экзотическими восточными – и ожидала от своего читателя способности этот диалог оценить и понять.
Такая поэзия создавалась как элитарная. Здесь в определенной степени ни учитывались вкусы, ни промышленников, ни банкиров, ни аристократов.
Поэт открывается нам все новыми гранями своего гения.
Интерес к истории вызвал не только исторические мотивы в поэзии, но и послужил толчком к созданию романов из жизни средневековья.
Соотношение в них современного и исторического материала стало предметом изучения историков литературы.
Стремясь постигнуть этого незаурядного человека, надо прежде всего видеть в нем поэта, о стихах которого А. Белый писал: «Книга совсем тянет, жалит, ласкает, обвивает».

Список использованной литературы
№ 1. Венок русским каменам: Антологические стихотворения русских поэтов / Сост., вступ. ст. и комментарии С. А. Кибальника. – СПб.: Изд-во Наука, 1993. – 302 с.
№ 2. Гордович К. Д. История отечественной литературы XX века. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: СпецЛит, 2000. – 320 с.
№ 3. Из истории русской журналистики второй половины XIX века. Статьи, материалы и библиография / Под ред. проф. А. В. Западова. – Изд-во Моск. ун-та, 1964. – 246.
№ 4. История русской литературы XIX века. 70-е – 90-е годы: Учебник / Под ред. В. Н. Аношкиной, Л. Д. Громовой, В. Б. Катаева. – М.: Изд-во МГУ, 2001. – 800 с.
№ 5. Мандельштам А. И. Серебряный век: русские судьбы / Рецензент К. Черников; введ. В. Гуменникова; оформ. худож. П. Бондаренко. – СПб.: Предприниматель Громов Алексей Александрович. – 320 с. – (Хочу все знать).
№ 6. Саруханян Е. Достоевский в Петербурге. – Л.: Изд-во Лениздат, 1972. – 278 с. – (Выдающиеся деятели науки и культуры в Петербурге – Петрограде – Ленинграде).
№ 7. Святополк-Мирский Д. П. История русской литературы с древнейших времен по 1925 год / Пер. с англ. Р. Зерновой. – 3-е изд. – Новосибирск: Изд-во Свиньин и сыновья, 2007. – 872 с.
№ 8. Селезнев Ю. И. Достоевский. – 5-е изд. – М.: Изд-во Мол. гвардия, 2007. – 510 с.: ил. – (Жизнь замечат. людей).
История русской литературы XIX века. 70-е – 90-е годы: Учебник / Под ред. В. Н. Аношкиной, Л. Д. Громовой, В. Б. Катаева. – М.: Изд-во МГУ, 2001. – С. 145.
Из истории русской журналистики второй половины XIX века. Статьи, материалы и библиография / Под ред. проф. А. В. Западова. – Изд-во Моск. ун-та, 1964. – С. 206.
2