По книге Панченко А. М. "Русская культура в канун петровских реформ"

Введение 3
1. «Бунташный век» 3
2. История и вечность в системе культурных ценностей 3
3. На пути к секуляризации культуры 5
3.1. Скоморохи и древнерусская концепция веселья 5
3.2. «Оцерковление» человека и крах этой идеи 7
3.3. Реабилитация смеха и «реформа веселья» Петра I 8
3.4. Народный смех и антиутопия 8
3.5. Двойничество 9
4. Культура как состязание 9
4.1. Книга 9
4.2. Писатель 9
4.3. Два этапа русского барокко 10
Заключение 10
Список литературы 12

М., восходят к XVI в. – времени царствования Иоанна Грозного, который разделил предшествовавшую культуру на 2 противоположные: опричнину и земщину. Земским оставлено старое платье, опричникам дана новая одежда. Опричники давали клятву не общаться с земскими, отрекались от отца с матерью и тем самым автоматически оказывались в положении изгоев, противопоставленных «миру» (1, с. 145).
4. Культура как состязание
4.1. Книга
В Древней Руси на первом месте находились «душеполезные» книги: Писание, Предание, сочинения русских авторов, причисленных к лику святых, и т.д. Даже если не брать в расчет гибель книг от войн, пожаров и т.п., книжное наследие Древней Руси колоссально. При этом автор отмечает следующий парадокс: «книг много, а больших личных библиотек мало» (1, с. 166). Причиной этого, утверждает автор, была не неграмотность населения. Он приводит такие факты из литературного быта XVII в. как, например, приобретение крестьянами книг вскладчину. Они хранились в приходской церкви, ставшей прообразом публичных библиотек.
«Итак, по средневековым понятиям, человек и книга составляли некое двуединство. При этом книга стояла выше, нежели человек» (1, 170).
4.2. Писатель
Освободившись от вериг, налагаемых церковной властью, писатель – «трудник слова» попал в зависимость от власти светской и от самого царя. Отношения поэта и монарха наивно рисовать в идиллических тонах, считает Панченко А.М., представляя что первый воспевает второго, а тот благосклонно внимает звукам лиры, осыпая певца высочайшими милостями. Хотя в литературной жизни абсолютистской Европы (включая Россию) раболепие перед монархом никого не шокировало. Покончил с этой традицией Пушкин: «в 30-х гг. XIX в. поэт наконец сбросил путы высочайшей опеки» (1, с. 183).
4.3. Два этапа русского барокко
Первым этапом русского барокко, автор считает производство слов, но достигнуть уровня европейской цивилизации, по мнению Петра 1, можно было производством вещей, а не слов. При нем Россия произвела множество новых для нее вещей – флот, библиотеки, общедоступный театр, Кунсткамеру, Академию наук, парки и парковую скульптуру; она произвела новые одежды и манеры, новый стиль общения и даже новую столицу. Таким образом, в культурной иерархии слово уступило место вещи, «если прежде весь мир, все элементы мироздания, включая человека, воспринимались как слово, то теперь и слово стало вещью» (1, с. 188).
Итак, при Петре производство вещей потеснило производство слов. В известном смысле это означало упадок литературы. Естественным было ухудшение стиля, макаронизм, изобилие варваризмов. Все это связано с необходимостью называть все новые и новые вещи. Но апофеоз вещи и борьба со словесным этикетом связаны с упразднением многих запретов, как в бытовом поведении, так и в искусстве. «Это был продуктивный феномен, поскольку он позволял культуре осваивать новые, прежде заповедные области» (1, с. 191).
Заключение
Выводы:
1. В эпохи скачков старина и новизна демонстрируют взаимную враждебность и несовместимость. Иногда победители доходят до крайностей, как те христиане, которые сожгли Александрийскую библиотеку или уничтожили письменность майя. В других случаях имеет место забвение. Но со временем, считает автор, новизна перестает быть новизной и тоже подвергается забвению.
2. Всякое новое поколение просвещеннее ушедшего - и, следовательно, его творчество лучше. Но это явное упрощение. Между цивилизацией и искусством нельзя ставить знак равенства. У них разные судьбы. Цивилизация стареет, искусство же (если это подлинное искусство) - никогда. «История культуры есть не только история изменений, но история накопления ценностей, остающихся живыми и действенными элементами культуры в последующем развитии». Соответственно эпохи забвения сменяются эпохами воскрешения. Уже XVIII в. стали «воскрешать» древнерусское искусство, и этот процесс продолжается до сих пор. Он охватил Аввакума и Симеона Полоцкого, «Бову» и «Ерша Ершовича», иконопись и «неподобную» живопись Симона Ушакова. «Культура - это единый процесс, все отрезки которого равноправны» (1, с. 194).
3. Книжники допетровской Руси одобрили бы Толстого. В Наполеоне из «Войны и мира» они сразу опознали бы типичную для воинских повестей фигуру захватчика, предводителя вражьей силы. Он горд, т.е. грешен первым из 7-ми главнейших грехов, он самоуверен, он фразер, краснобай - совсем как Батый, Биргер, Мамай, Тохтамыш, Едигей. Книжники допетровской Руси согласились бы с Кутузовым и Толстым, что Бородино - победа, хотя после нее пришлось отдать французам Москву. Враг был сильнее, но мы не дрогнули. «Мертвые срама не имут», и «не в силе бог, но в правде».
4. Эволюция культуры - явление не только неизбежное, но и благотворное, потому что культура не может пребывать в застывшем, окостенелом состоянии. Но эволюция эта протекает все же в пределах «вечного града» культуры. Даже в периоды скачков «старые ценности, выработанные многовековым народным опытом, только оттесняются на задний план, но не покидают «вечного града». Об этом стоит помнить. Стоит помнить, что слова конец и начало - одного корня» (1, с. 203).
Список литературы
Панченко А.М. Русская культура в канун Петровских реформ. - Л.: Наука, 1984. - 205 с.
2