Внешнеполитическая сущность советско-французского и советско-чехословацкого договоров о взаимопомощи 1935 г.

Авторская работа по истории международных отношений, с "ручной" оригинальностью 70%. Написана на основе монографий и научных статей. ...

Введение……………………………………………………………………….…3

1.1. Предпосылки заключения советско-французского и советско-чехословацкого договоров о взаимопомощи………………………………….5

1.2. Сущность и особенности перекрестных договоров о взаимопомощи между Советским Союзом, Францией и Чехословакией……………………..13

Заключение……………………………………………………………………..18

Список литературы…………………………………………………………….20

Актуальность. 1935 год, согласно американскому ученому И. Люкешу, стал пиком международного влияния Советского Союза с момента прихода к власти А. Гитлера в 1933 году и до подписания пакта Молотова – Риббентропа в 1939 г. . Действительно, став в сентябре 1934 года членом Лиги Наций, СССР наращивал свои позиции в Европе и мире. Настойчивые усилия Советского государства, направленные на формирование в Европе системы коллективной безопасности, привели к подписанию в мае 1935 года пактов о взаимопомощи с Чехословакией и Фран¬цией. Заключение их было большим успехом советской мирной внешней политики. Оба договора могли стать прочной преградой на пути фашистской агрес¬сии в восточном и юго-восточном европейском направлении. Хотя пакты и не имели должного успеха, тем не менее, подписание советск им руководством догово¬ров о взаимопомощи с Францией и Чехословакией в существенной степени содействовало упрочению надежд государств юго-восточной Европы на вероятность сохранения мира.
Выбранная тема весьма актуальна и по сей день, ведь известно, что от умело проведённой внешней политики зависит многое: и внутреннеполитический курс, и экономическое развитие государства в целом
Рассмотрение внешней политики СССР до начала и во время второй мировой войны позволяет сопоставить те или иные действия советской дипломатии и сделать выводы о возрастании в тот период авторитета Советского Союза на мировой арене.
Степень разработанности. Вопросы, связанные с заключением в 1935 году советско-французского и советско-чехословацкого договоров о взаимопомощи исследовались такими авторами, как А. И. Буча, Н. И. Капченко, М. Дж. Карлей, О. Кен, И. М. Майский, Б. Н. Пономарев, В. Я. Сиполс, Ж. Табуи и др.
Цель работы – проанализировать внешнеполитическую сущность советско-французского и советско-чехословацкого договоров о взаимопомощи, заключенных в 1935 году.

Как сказал В. П. Потёмкину М. Литвинов, Прага стремилась к тем же «узким условиям», как и Париж, и это обстоятельство «заставляет нас призадуматься».4 мая Политбюро ЦК ВКП(б) приняло вариант договора, но с оговоркой: Советский Союз окажет содействие жертве агрессии лишь при условии, что такую же помощь окажет и Франция. Последняя не выказывала особого желания заключать договор, Чехословакия не стремилась к заключению договора без Франции, а Советский Союз – без условия предварительной французской помощи Чехословакии. Таким образом, М. Дж. Карлей склонен полагать, что роль Франции была решающей. Если она не оказывала помощи, Прага оставалась с агрессором один на один.Всем, кто помнил нежелание Лаваля подписывать договор, было удивительно предложение главы французского МИДа начать консультации начальников штабов, необходимые для оказания двусторонней помощи Чехословакии в случае немецкой агрессии. Поскольку СССР не имел общей границы с Германией, вставала также проблема прохода Красной Армии по территории Польши и Румынии. Поляки ни при каких условиях не соглашались пустить советские войска на свою территорию, храня память о прежних обидах. Напротив, румыны были открыты для сотрудничества. Румынский министр иностранных дел Н. Титулеску поддерживал хорошие отношения со своим советским коллегой и был сторонником советско-французского договора о взаимопомощи. Когда подписание последнего зашло в тупик, он использовал свое влияние, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Титулеску говорил Литвинову, что если бы советско-французский договор о взаимопомощи не был бы подписан, Гитлер одержал бы полную победу, и наглость Германии не имела бы границ. Провал советско-французских переговоров неизбежно вызвал бы тяготение Дунайских правительств к Берлину.Между тем Лаваль отправил соглашение о взаимопомощи на рассмотрение в Национальную Ассамблею, где оно пролежало несколько месяцев без представления от имени правительства. По мнению В. П. Потёмкина, проволочки были вызваны некими подспудными мыслями Лаваля и боязнью протеста со стороны Германии. Литвинов заметил, что французский премьер мог использовать ратификацию договора как «козырь в переговорах с Германией», а его нетерпеливость была показной. Когда Альфан встретился с Литвиновым, чтобы пожаловаться на недостаточно активное развитие культурных связей, советский нарком заявил, что был бы рад способствовать разрешению этой проблемы после ратификации пакта о взаимопомощи. Намекая на название театра «Комеди франсез», он сказал, что не хочет превращать в комедию франко-советские отношения. Несколькими неделями позднее в Женеве он же выразил свое недовольство Лавалю, который зачитал документы о деятельности коммунистов во французских колониях. Таким образом, французский лидер хотел отвлечь внимание советской стороны от европейской политики. Литвинову ситуация была «хорошо известна со времен Керзона», как говорил он, вспоминая переговоры с неуживчивым британским министром иностранных дел в начале 1920-х. «Я полагал, – писал Литвинов, – что прошли те времена, когда Керзон и ему подобные могли утверждать, что не будь советского правительства, не было бы никакого недовольства и никаких и антиправительственных движений в Индии и других колониях».В середине 1930-х годов Коминтерн боролся за «коллективную безопасность» и поддерживал левоцентристские политические коалиции (Народные фронты) во Франции и Испании. Однако вместо улучшения отношений СССР с западными державами произошло обратное. Сам Лаваль отмечал, что вхождение в Народный фронт – это де-юре признание коммунистов. По его мнению, подобные коалиции превратили последних в грозных политических соперников, добившихся некоторых успехов на выборах, что усилило нападки на советскую «пропаганду», непричастную к успехам ФКП. Атаки на советский агитпроп усилились после того, как западные дипломаты попросили Сталина оставить революционные призывы, чего тот не мог сделать.К осени 1935 г. отношения между Парижем и Москвой резко ухудшились. «Антисоветская роль Лаваля, – говорил Литвинов, – выясняется всё больше и больше». Ратификация многостороннего договора о взаимопомощи, несмотря на соответствующее заявление Лаваля, сделанное Титулеску, уже в ноябре было под сомнением из-за развязанной против того кампании в правоконсервативной прессе. Несколько позднее советский нарком узнал, как в беседе с югославским премьер-министром его коллега сказал, что франко-советский пакт мертв. «Он не скрывает ни от нас, ни от других, – заметил Литвинов, – что ведет зондажные переговоры с немцами, добиваясь гарантий для Чехословакии. Такая гарантия означает свободу действий Германии на Востоке». В действительности Лаваль не хотел привлекать немцев и поручил послу в Берлине А. Франсуа-Понсе договориться о встрече с Гитлером. Литвинов сказал французскому послу в Москве, что из этого вряд ли что-то выйдет, кроме подрыва репутации премьер-министра. Альфан ответил, что, к сожалению, франко-советские отношения находятся в зависимости от внутренних проблем Третьей республики. Сообщения о деятельности советской пропаганды во французских колониях стали достоянием гласности в связи с недавними выборами в сенат. По мнению правых партий, правительственная коалиция с коммунистами не сможет удержать власть, не эксплуатируя страх перед беспорядками, намекая на Народный фронт, созданный для выборов 1936 г. Постоянный заместитель британского госсекретаря Ванситтарт заявил Майскому, что «флирт Лаваля с Германией» приведет в никуда, Франсуа-Понсе также критиковал Лаваля за то, что он отдаляет от Франции потенциальных союзников.Напротив, слова французского премьер-министра в разговоре с Потёмкиным шли вразрез с другими источниками Москвы. Глава правительства сообщил полпреду о беседах Франсуа-Понсе с Гитлером. Если верить Лавалю, и Франция, и Германия желали улучшить отношения, но, к несчастью, на их пути стоял франко-советский пакт. Это звучало как «Лаваль старался психологически подготовить нас к отказу от пакта о взаимной помощи» (This sounded like Laval «trying to prepare us for the rejection of the pact»). Потёмкин полагал, что Лаваль в данном случае опустился до шантажа: либо Москва прекратит поддерживать проводившуюся Народным фронтом кампанию против него (премьер-министр полагал, что для этого Сталину надо сказать лишь одно слово), либо договор не будет ратифицирован. Январь 1936 г. принес Литвинову хорошую новость: Лавалю пришлось уйти в отставку после появления в прессе сведений о переговорах касательно северной Эфиопии. По иронии судьбы, в этих переговорах мог принять участие и Литвинов, если бы они не ослабляли Лигу или коалицию, которую тот пытался создать. Отсутствие Лаваля, как полагал Литвинов, поможет улучшить франко-советские отношения, ведь Национальная ассамблея, несмотря на сильные критические замечания из Палаты депутатов и Сената, всё же ратифицировала договор с СССР в феврале – марте 1936.Таким образом, Франция и Чехословакия до последнего сомневались подписывать договор о взаимопомощи с СССР. Причиной тому явилось стремление советского руководства к реализации идеи коллективной безопасности, которую западные страны воспринимали по большей части как риск захвата их территорий коммунистическим режимом СССР. При этом и Прага, и Париж прекрасно осознавали нарастающую агрессию со стороны Германии, и их положение в этой ситуации оказывалось совсем не завидным. Да, пакты о взаимопомощи более всего были выгодны для Советского Союза, но Франция и Чехословакия оказывались в еще менее выгодном положении в случае неподписания этих договоров. Пакты должны был иметь своим логическим продолжением формирование более широкой системы безопасности. В противном случае они могли вступить в действие только в случае нападения Германии на Чехословакию (о нападении Германии на Францию в 1935 году не могло идти и речи).  Но П. Лаваль и последующие французские лидеры не были заинтересованы в развитии системы коллективной безопасности.1.2. Сущность и особенности перекрестных договоров о взаимопомощи между Советским Союзом, Францией и Чехословакией Оказавшись перед реальностью все усиливавшейся угрозы германской агрессии, которая в это время уже ввела всеобщую воинскую обязанность и приступила к формированию военной авиации, французское руководство было вынуждено подписать 2 мая 1935 года договор о взаимопомощи Советским Союзом. В соответствии с протоколом подписания Франция и СССР объявляли, что, как и ранее, считают желательным заключение регионального соглашения о коллективной безопасности. Подготовка и подписание договора о взаимопомощи между Советским Союзом и Францией происходила под влиянием сомнений последней о необходимости такого рода сотрудничества. Все это вылилось в неоправданно затянувшуюся ратификацию договора французской стороной в феврале 1936 года.В статье 2 договора предусматривалась немедленная помощь обеими сторонами той из них, которая подвергнется внезапному нападению третьего государства. Наличие угрозы подобного нападения обязывала СССР и Францию к началу взаимных консультаций (статья 1). Договор был заключен сроком на 5 лет с возможностью его дальнейшего продления. Обязательства сторон по договору имели достаточно определенные формулировки, однако практическая их реализация отличалась множеством оговорок, ведущих к необходимости предварительного консультирования сторон как с государствами-участниками Локарнского пакта, так и с Лигой Наций. По мнению Н. И. Капченко это значительно снижало эффективность соглашения, поскольку в силу указанных оговорок допустимы были те или иные интерпретации текущих вопросов. Все это придавало договору настолько обтекаемый характер, что необходимым стало подписание отдельного специального протокола, в котором СССР и Франция обязывались оказывать друг другу содействие вне зависимости от того, какими окажутся настояния Лиги Наций из-за угрозы возможного конфликта. Ввиду подобных обстоятельств пакт о взаимопомощи служил выражением скорее вынужденного компромисса, чем ясной воли сторон к сотрудничеству. Наряду с тем, учитывая неудачные попытки создания многостороннего договора с участием Германии, советско-французский пакт приобретал объективную антигерманскую направленность и возвращал европейские страны к логике взаимно противоборствующих коалиций.Посредством договора были созданы общие правовые рамки для будущего партнерства. Однако он не мог быть налажен без специальной конвенции, которой бы регламентировались практические вопросы взаимопомощи. Этим предполагалось осуществление переговоров экспертов по направлению военных ведомств. Затяжная ратификация договора и сомнения французской стороны заблокировали выработку полноценной структуры военного партнерства двух держав. В таких условиях договор приобретал в некотором роде отвлеченно-декларативный характер.Через 2 недели после заключения советско-французского договора в Праге был подписан аналогичный Договор о взаимопомощи между Советским Союзом и Чехословакией. В дипломатическом контексте такое соглашение стало своего рода курьезным случаем поскольку военный пакт подписали государства, не имевшие между собой дипломатические взаимоотношения (дипотношения официально установились лишь с 9 июня 1935 года.). По своей сути, как считает О. Кен, советско-чехословацкий договор полностью повторял советско-французское соглашение и косвенно ему апеллировал. В статье 2 Договора было сказано, что СССР и Чехословакия будут взаимно помогать друг другу, если кто-либо из них подвергнется необоснованному нападению третьего государства и если такое же содействие будет оказано жертве агрессии французской стороной.