Роль журналов Новикова в становлении русского литературного языка

В работе рассмотрены языковые особенности журналов Новикова, описан их вклад в развитие русского литературного языка. ...

В сатирических журналах Новикова представлены различные жанры (ведомости, рецепты, портреты, «Опыт модного словаря щегольского наречия» и др.) Но главной литературной формой сатирических журналов было, безусловно, письмо. В этом жанре достигнута наибольшая глубина содержания и совершенство словесного выражения. В качестве примера можно привести следующие: письма Правдулюбова и Чистосердова в «Трутне» и знаменитые «Письма к Фалалею», «Письма дяди к племяннику».
В первую очередь именно в письмах и проявилось новаторство языка Новикова. Так как эта форма предусматривала простоту, непринужденность выражения мысли, не допускала сухости, педантичности, излишней учености. Например, в письме за подписью Правдулюбова он так рассуждает о слабостях и пороках:

Данная работа посвящена определению роли журналов Новикова в становлении русского языка.
Н. И. Новиков занимает особое место среди крупнейших деятелей русской культуры. Следовательно, изучение языка его журналов может быть интересно с нескольких сторон:
1) во-первых, с точки зрения истории формирования и созревания всей российской журналистики, а вместе с ней общественного самосознания;
2) во-вторых, с точки зрения развития русской художественной литературы;
3) и, в-третьих, с точки зрения истории самого русского литературного языка.

И сатирические журналы Новикова 1769 – 1773 гг. стали, своего рода, ареной, для выражения этих мыслей. История возникновения журналов Новикова Журналы Н.И. Новикова возникли на основе широкой традиции западной нравоописательной и сатирической журналистики первой половины XVIII века. Эта просветительская журналистика зародилась в начале столетия в Англии. Родоначальниками ее были Джозеф Аддисон и Ричард Стил – журналисты, писатели, политики, издатели журналов "Болтун" (1709-17110), "Зритель" (1711-1712), "Опекун" (1713). Деятельность указанных авторов в этих изданиях обеспечила принципиальный пересмотр представлений о содержании периодической печати и ее роли в целом. Позднее английские журналы стали переводными и получили признание в других европейских странах. Так, например, во Франции и Германии появилось огромное количество подражаний. Чем был обусловлен такой интерес? Во-первых, журналы писались живым, разговорным языком, на котором говорили обыкновенные люди, но при этом обладали традиционным подчеркнутым морализмом и добропорядочностью. В них находили свое место как семейные, так и деловые, общественные ценности. В Европе обозначенная традиция была ярко буржуазного характера, и сатира в ней была чаще всего направлена против развращенного феодального строя и пагубного влияния буржуазии, которая претендовала не только на народную власть, но и на установку моральных ценностей. В литературе нравоучительные журналы традиции Аддисона противостояли бесстрастному анализу и логическому убеждению классицизма, стремились воздействовать на этические чувства читателя и возбудить в нем интерес к культурной жизни. В журналах Новикова, унаследовавших традиции школы Аддисона и Стила, мы также можем обнаружить разнообразие языковой манеры различных статей, различных авторов, тяготеющих к разговорному языку. Зачастую, на страницах новиковских журналов можно было встретить пародийно-городские арготические образования. В них пародируется язык петиметров, язык подьячих, язык духовенства. Авторская речь, лишенная пародийная характера, тем не менее, также являет собой образец свободной, произносимой речи. Именно эта разговорность, совмещающая в себе эмпиризм и интеллигентность, впервые широко и объемно осветило проблему простоты, свободы и естественности языка в повествовательной прозе. Там, где язык строился не по принципу общезначимой свободной речи, мотивированной как речь автора, а по принципу характеризующей, сатирической речи персонажа, – новиковские журналы могли опереться на опыт комедии, в частности на опыт «Бригадира» Фонвизина (1766). Характеристика героя при помощи его языка дается в целом ряде сатирических писем в журналах Новикова. И в этом отношении лучшим образцом их следует считать письма к Фалалею. Автору их (вероятно, Фонвизину) удалось соединить в языке своих героев тупую, грубую и иногда елейную манеру зверей-помещиков думать и выражаться с яркостью, сочностью, выразительностью народной речи, которой он овладел сам. Выразительность языковой характеристики отрицательных героев сочетается здесь с мастерством в использовании богатства русской речи у автора, – так же, как пословицы и поговорки, сами по себе идеальные в своей меткости, используются «героями» писем для пояснения их привычек, намерений и мнений.Глава 2. Влияние сатирических журналов Н.И. Новикова на становление  русского языкаВ сатирических журналах Новикова представлены различные жанры (ведомости, рецепты, портреты, «Опыт модного словаря щегольского наречия» и др.) Но главной литературной формой сатирических журналов было, безусловно, письмо. В этом жанре достигнута наибольшая глубина содержания и совершенство словесного выражения. В качестве примера можно привести следующие: письма Правдулюбова и Чистосердова в «Трутне» и знаменитые «Письма к Фалалею», «Письма дяди к племяннику». В первую очередь именно в письмах и проявилось новаторство языка Новикова. Так как эта форма предусматривала простоту, непринужденность выражения мысли, не допускала сухости, педантичности, излишней учености. Например, в письме за подписью Правдулюбова он так рассуждает о слабостях и пороках:Еще не понравилось мне первое правило упомянутой госпожи, чтоб отнюдь не называть слабости пороком, будто Иоанн и Иван не все одно. <…> Да я и не знаю, что по мнению сей госпожи значит слабость. <…> Пьянствовать также слабость, или еще привычка; однако пьяному можно жену и детей прибить до полусмерти... Словом сказать, я как в слабости, так и в пороке не вижу ни добра, ни различия. Слабость и порок, по-моему, все одно; а беззаконие дело иное.Обращает на себя внимание синтаксис приведенного отрывка. Широкое использование выразительных оборотов разговорного языка (будто Иоанн и Иван не все одно; по уши влюбиться прибить до полусмерти; слово сказать; дело иное; вот что худо-то), которые облегчают построение недлинных, просто организованных легко воспринимаемых предложений. Синтаксическое усовершенствование литературного языка в прозе сатирических журналов Новикова было теснейшим образом связано с широким использованиём народно-разговорной лексики, и главным образом фразеологии.Новиков наряду с Радищевым, Державиным и Фонвизиным открывает новые средства выражения и новые сокровища живого слова. Он производит сложную перегруппировку языковых элементов. Его творчество не может уместиться в рамки теории трех стилей. Возникает разрыв между формально-языковыми схемами литературы и между живой семантикой языка народного [1;163]. Показательным примером в этом отношении можно считать «Письма к Фалалею». Язык их «авторов» - отца, матери и дяди Фалалея - стилизован под просторечие. Здесь еще присутствует связь с традициями комедий классицизма; отрицательные персонажи наделяются нарочито грубым языком. Однако в «Письмах к Фалалею» грубое просторечие несет более сложные функции. Оно не только отражает необразованность провинциальных дворян, но и служит средством семантической организации текста. Отец Фалалея в таких выражениях сожалеет о былых временах:Да что уж и говорить, житье-то наше дворянское нынече стало очень худенько. Сказывают, что дворянам дана вольность: да чорт ли это слыхал, прости господи, какая вольность? Дали вольность, а ничего не можно своею волею сделать; нельзя у соседа и земли отнять: в старину-то побольше было нам вольности. Бывало, отхватишь у соседа земли целое поле; так ходи же он да проси, так еще десять полей потеряет… Использование славянизмов Н.И. Новиковым сводится к созданию пародий на кого- или на что-либо. Например, в «Утреннем свете» в 1777 году в шутливом рассказе о собрании издателей: Проговорив сие, садится он пакис важностью и потирает зардевшее челосвое; Пылающее его желание приобщить что-либо к пользе и благосостоянию своих сограждан развезло его человекоподобием тронутое сердце, и начал он вещати тако...Следовательно, в конце XVIII – начале XIX века славянизмы становятся приметой языка художественной литературы [4; 212].