эссе по микробиологии.

Оглавление
Введение
Природная очаговость чумы
Выводы и рекомендации
Список литературы

эссе по микробиологии.

Введение
Третья пандемия чумы (1894–1908 гг.), охватившая все континенты (за исключением Антарктиды) и унесшая жизни нескольких миллионов человек, заставила обратить более пристальное внимание медиков и ученых на природу этого заболевания. В конце XIX в. в России была создана противочумная служба, и благодаря работам российских, а в дальнейшем – советских ученых удалось достичь значительных результатов в изучении чумы [1-4].
Возбудитель чумы – бактерия Yersinia pestis – был открыт А. Йерсеном в 1894 г. в Гонконге в период третьей пандемии. Первоначально считалось, что все штаммы чумного микроба идентичны по своим свойствам, но в 1928 г. Безсонова разделила штаммы чумного микроба на две разновидности – ферментирующие глицерин (выделены на территории бывшего СССР) и его не ферментирующие (за пределами СССР). Микробиологи Берлин и Борзенков в 1938 связали эти разновидности с ареалами грызунов – основных носителей чумного микроба. Глицеринположительная разновидность ассоциировалась с очагами “дикой” чумы и стала называться “континентальной”, а глицеринотрицательная – “океанической”, т.к. встречалась в портовых городах и на островах тропического пояса у крыс. Дальнейшие исследования не подтвердили эту гипотезу [2].
Еще в 1889 г. В.Я. Кокосов, работая в Забайкалье, предположил, что чума передается человеку от тарбаганов. Проанализировав накопленный материал и собственные наблюдения, Заболотный (1899) выдвинул гипотезу о возможности сохранения чумного микроба в диких грызунах и его передаче паразитирующими на них насекомыми, но, к сожалению, после ее опубликования она не получила признания. Подтверждением правильности взглядов Д.К. Заболотного послужили в дальнейшем факты выделения возбудителя чумы от тарбаганов в 1911 г. в Забайкалье и малых сусликов в 1912 г. в Астраханских степях [4].
Природная очаговость чумы
В 1914 г. A.W. Bacot и C.J. Martin открыли, что у блох существует особый механизм передачи чумного микроба, который связан с “блокированием” преджелудка скоплениями размножившихся микробов [1].
Накопленный в Советском Союзе опыт по изучению не только чумы, но и других заболеваний (лейшманиозов, туляремии, клещевого энцефалита и др.), позволил академику Е.Н. Павловскому в 1939 г. сформулировать учение о природной очаговости трансмиссивных болезней человека.
Согласно классической теории природной очаговости чумы возбудитель – облигатный паразит животных, существующий благодаря непрерывной трансмиссивной передаче блокированными блохами. Была обоснована необходимость экологического подхода к решению проблемы природной очаговости чумы, т.к. считалось, что существование энзоотии чумы определяется взаимодействием возбудителя болезни, его носителей и переносчиков (так называемой эпизоотической триады) в определенных природных условиях. После этого начался новый этап в изучении чумы. За прошедшие годы было опубликовано множество общих монографий об этой болезни, хорошо изучены как отдельные природные очаги, так и их группы, свойства возбудителя, особенности носителей и переносчиков. Остановимся лишь на некоторых моментах.
Важным, и, к сожалению, пока не решенным, вопросом является классификация возбудителя чумы. Одни схемы построены на основании биохимических свойств Y. pestis, а группы названы по принадлежности к родам грызунов, из которых они были впервые выделены: крысиная, сурчиная, сусликовая, песчанковая, полевочья, пищуховая. Другая классификация построена на результатах числового анализа фенотипических свойств штаммов из разных очагов – в природных очагах бывшего СССР и Монголии циркулируют штаммы чумного микроба шести подвидов: 1) Yersinia pestis subsp. pestis; 2) Y. pestis subsp. altaica; 3) Y. pestis subsp. hissarica; 4) Y. pestis subsp. caucasica; 5) Y. pestis subsp. ulegeica; 6) Y. pestis subsp. talassica.
Согласно имеющимся данным круг теплокровных носителей чумного микроба довольно обширен и включает более 233 видов млекопитающих. Не все виды грызунов, восприимчивых к чуме, имеют одинаковое значение в длительном поддержании циркуляции Y. pestis в природе во время эпизоотии. По этому признаку они могут быть разделены на основных, наиболее характерных для данного природного очага, и второстепенных, которые реже вовлекаются в эпизоотии, но могут в ряде случаев способствовать возникновению эпидемических вспышек, особенно в периоды своего массового размножения или миграций в населенные пункты. Представления о различных группах животных по степени их участия в эпизоотиях используются и при решении вопросов гостальности. Гостальность природного очага определяется количеством видов-носителей. Если в очаге имеется один основной носитель, то очаг называется моногостальным, а если 2 и больше – то полигостальным. Ралль в 1965 г., проанализировав различные точки зрения, пришел к выводу, что каждый природный очаг чумы моногостален, так как на данном этапе эволюции не может существовать без единственного и постоянного для данного очага носителя. Но эта точка зрения не получила широкого признания. По мнению Лавровского и Варшавского, следует допускать не только в эволюционно-историческом аспекте,но и в современных условиях, существование как полигостальных, так и моногостальных природных очагов чумы. Вопрос о гостальности очагов до конца так и не решен, и требуются дополнительные исследования конкретных ситуаций.
В естественных условиях возбудитель чумы обнаружен у 162 видов и 18 подвидов блох (около 9% от числа всех описанных видов и подвидов), принадлежащих к 62 родам. Эпизоотологическое значение разных видов блох в природном очаге неодинаково. Некоторые исследователи, по аналогии с носителями, выделяют основных переносчиков, к которым относят виды блох, несущих главную ответственность за передачу возбудителя от одного носителя к другому. Характеристику очага по числу видов основных переносчиков принято называть векторностью. Различают моно- и поливекторные очаги в зависимости от того, блохи одного или нескольких видов выполняют в данном очаге роль основных переносчиков [2].
Важным этапом в углубленном изучении природных очагов чумы на территории бывшего СССР стала их паспортизация. В 1976 г. И.С. Солдаткин и Ю.В. Руденчик предложили унифицированную систему сбора, хранения и обработки материалов, полученных в ходе эпизоотологического обследования природных очагов чумы. Для практического внедрения этих рекомендаций всем противочумным станциям были предоставлены топографические карты (масштаб 1 : 100000) и аэро-фотоматериалы. Минимальной территориальной единицей для сбора и хранения информации о природном очаге чумы стал “сектор первичного района”, с площадью от 85 до 100 км2. С 1983 г. для всех типов природных очагов чумы именно по секторам был введен формально-территориальный учет площадей эпизоотий. Благодаря проведенной паспортизации ежемесячный мониторинг эпизоотической активности природных очагов чумы осуществляется в течение более 30 лет [3].
Такое детальное многолетнее изучение природных очагов чумы позволило получить ценные данные о динамике эпизоотий в их пределах в зависимости от типа очага и влияния различных природных и антропогенных факторов, а также развить некоторые теоретические и практические положения учения о природной очаговости болезней, сформулированные Петрищевой в 1972 г.:
1. На примере внетропической Евразии показано, что природные очаги чумы связаны с аридными ландшафтами, для которых характерны определенные климатические показатели (среднегодовая сумма осадков менее 300–350 мм, значения гидротермического коэффициента Селянинова меньше 0.6) и обитание основных носителей чумы – грызунов.
2. Предложены унифицированные схемы типологической и региональной классификаций природных очагов болезней, которые послужили основой для районирования природных очагов чумы в Монголии, Африке и Палеарктике.
3. Разработаны теоретические аспекты и методы изучения пространственной структуры чумных эпизоотий и морфологии природных очагов.
4. Применение различных математических и картографических методов позволило дать прогноз активности природных очагов чумы. Наряду с оценкой потенциальной опасности территории, в последние годы особое внимание уделяется временным прогнозам.
5. Установлено, что хозяйственная деятельность человека может приводить как к затуханию уже существующих природных очагов чумы, так и к возникновению новых. Исследования, проведенные в синантропных очагах чумы Вьетнама, которые функционируют благодаря человеку более 100 лет, внесли коррективы в некоторые представления о природной очаговости болезней.
К середине 1980-х гг. накопилось большое количество данных, противоречащих существующей теории, что позволило Солдаткину и Руденчику (1988) выступить с ревизией концепции природной очаговости чумы. Проанализировав итоги многолетних полевых и экспериментальных наблюдений и многочисленные литературные источники, они пришли к выводу, что в природных очагах трансмиссивная передача возбудителя чумы не может обеспечить развитие эпизоотий и выживание патогенного микроорганизма в природе. С классических позиций нельзя было объяснить некоторые объективно наблюдаемые факты: находки одиночных зараженных грызунов и их блох; одновременность возобновления эпизоотий во многих пунктах очага после многолетних межэпизоотических периодов; отсутствие связи между возникновением эпизоотий и уровнем численности носителей и переносчиков; неудачи работ по “оздоровлению” природных очагов чумы путем истребления грызунов и блох и др. Несмотря на все усилия врачей и ученых заболеваемость чумой в мире за последние полвека не снижается [4].
Выводы и рекомендации
В 60-х гг. прошлого века французские и иранские исследователи, изучавшие природные очаги чумы в Иранском Курдистане, высказали предположение о существовании двух экологических фаз возбудителя чумы: паразитарной и почвенной. Согласно этой гипотезе, получившей название “теллурической чумы”, в межэпизоотические периоды возбудитель чумы может сохраняться в почве нор. Экспериментально была доказана возможность сохранения вирулентного чумного микроба в почве – до 16 мес. В стерильной и до 7 мес. в нестерильной. Дальнейшие исследования показали, что в почве при низкой температуре чумной микроб может сохраняться до 5–8 лет. В природе этот показатель значительно ниже, хотя в Муюнкумах возбудитель чумы был выявлен в грунте норы большой песчанки через 3 с лишним года после эпизоотии.
Благодаря внедрению новых методов исследований появляется все больше данных об обнаружении чумного микроба в почвах нор носителей этого заболевания в разных природных очагах.