Образ Китая в России с 90-х годов 20 века и до сегодняшнего времени.

Оглавление
Введение
Глава 1. Образ Китая в России после распада Советского Союза
1.1 Общественное мнение о Китае: источники и эволюция
2.1. Данные опросов общественного мнения
Глава 2. Образ Китая в России начале ХХІ века
2.1. Политические отношения России и Китая
2.2. Российско-китайские отношения в оценке россиян
Заключение
Список литературы

Образ Китая в России с 90-х годов 20 века и до сегодняшнего времени.

Так, согласно опросу ФОМ, проведенному в июне 2001 г., по мнению 67 % россиян, Китай — дружественное по отношению к нашей стране государство (недружественным считали его 18 % респондентов). Такая же доля опрошенных (67 %) прогнозировала, что в ближайшие десять лет отношения России и Китая либо не изменятся (32 %), либо даже улучшатся (35 %). Ухудшения отношений ожидали лишь 6 % участников опроса. На вопрос, отношения с какой из мировых держав — Китаем или США — важнее для России, респонденты отвечали, что более значимы отношения с Китаем (40 %). Заметно меньшая доля респондентов отдала приоритет партнерским отношениям с США (28 %). Позитивно для Китая оценили респонденты тенденции в развитии восточного соседа: 44 % высказали мнение, что в ближайшие 10 лет Китай займет лидирующие позиции вмировой экономике и политике (28 % опрошенных полагали, что этого не произойдет), причем среди людей с высшим образованием уверенность в скором мировом лидерстве Китая выразили 52 %.В целом Китай видится значительной частью населения России одним из наиболее дружественных государств, в то же время немало россиян считают, что Китай представляет угрозу. Опасения относительно Китая наиболее сильны на Дальнем Востоке. Это подтверждает, что вопрос миграции китайцев в Россию и их расселение в Дальневосточном регионе, реальное или мнимое, является основным источником антикитайских настроений. По данным общероссийского опроса, проведенного в ноябре 2000 г., 60 % респондентов «тревожит приток переселенцев из Китая на Дальний Восток» и лишь около трети сиян не испытывают тревоги по этому поводу (29 %), причем наибольшую обеспокоенность демонстрируют жители Дальневосточного федерального округа (80 %). 57 % опрошенных допускают возможность отторжения российских земель, при этом отвергает подобный сценарий лишь каждый четвертый (25 %). Интересно, что на Дальнем Востоке большее число респондентов отвергло возможность отторжения этой территории Китаем (39 %), хотя и здесь большинство граждан допускают, что массовый приток китайцев может в конечном итоге обернуться для России территориальными потерями (55 %).В то время как общий образ Китая как страны у российского населения за последнее десятилетие стал более позитивным, он не повлиял на отношение к жителям этой страны, особенно к конкретным китайцам, которые знакомы россиянам. Россияне, особенно в районах, удаленных от китайской границы, о китайцах по-прежнему знают очень мало. Большинство встречались с ними нерегулярно, главным образом на рынках, и, хотя значительное количество россиян считало, что деятельность китайцев способствует оживлению местной торговли, многие либо относились к ним негативно, либо не имели своего мнения.Для большинства российских наблюдателей в 90-е гг. положительные результаты экономических реформ в Китае были настолько очевидны на фоне российского кризиса, что в российских оценках этих реформ практически невозможно встретить их отрицание (такие идеи были распространены до распада СССР, особенно среди сторонников общества западного типа). Мнение о том, что Китай движется вперед, оставляя Россию позади, и что две страны по сравнению с прошлым поменялись местами, распространилось не только среди широкой публики, но и среди большинства специалистов и журналистов. Один обозреватель высказал характерную мысль: «Учиться у Советского Союза», «Сегодня Советского Союза — это наше завтра» — такие лозунги, сейчас уже намертво забытые, были в ходу в Китае в начале 50-х годов. Не пора ли и нам учиться теперь у Китая? Сегодня немало людей в России считают, что это не мешало бы сделать, а российские специалисты внимательно исследуют положительные и отрицательные стороны китайской реформации. Словом, России сегодня необходимо знать Китай — и его современный облик, и его историю».Тем не менее различия в оценках китайских реформ существовали: одна группа авторов активно пропагандировала китайский опыт, считая, что СССР должен был идти по китайскому пути, другая полагала, что китайские реформы хороши для Китая, но в СССР применены быть не могли из-за различия в условиях в двух странах. Были и те, кто утверждал, что китайские реформы хотя и во многом успешны, но не решили всех проблем страны и в дальнейшем в Китае не исключены трудности.Среди сторонников китайских реформ одну из наиболее активных и заметных групп составляли сторонники Народнопатриотического союза России, возглавлявшегося КПРФ, в том числе многие бывшие сторонники О. Б. Рахманина. Большинство из бывших рахманинцев еще в годы горбачевских реформ перешли на работу в ИДВ РАН, остающийся крупнейшим по численности московским центром изучения современного Китая, во главе которого стоит бывший подчиненный и соавтор О. Б. Рахманина М. Л. Титаренко. Крах социализма в СССР и Восточной Европе заставил многих из них пересмотреть свою прежнюю критику китайских реформ. Если еще в середине 80-х гг. многие из бывших сотрудников О. Б. Рахманина считали, что отход Дэн Сяопина от традиционной советской модели приведет к неизбежному возврату Китая к капитализму, позднее они пришли к выводу, что Дэн Сяопин был прав и что социализм ради своего выживания должен изменяться. Поэтому, не изменив своего пристрастия к традиционному советскому типу социализма, они изменили свою оценку Дэн Сяопина и его политики. Те самые люди, которые еще несколько лет назад критиковали сторонников Дэн Сяопина за демонтаж социализма и переход на позиции империализма, спустя десятилетие увидели в Китае пример социалистического режима, решившего задачу создания мощного государства, успешно противостоящего США и Западу на международной арене и при этом повысившего жизненный уровень населения, эффективно развивающего экономику и одновременно сохранившего власть компартии, т. е. добившегося тех целей, которых не смог достичь СССР.Официальную позицию ИДВ можно проследить по работам его директора М. Л. Титаренко и по общеинститутским документам и аналитическим запискам, написанным коллективно, но выходящим по советской традиции за его подписью. Одним из таких документов был доклад «Китайские реформы: пример, вызов или угроза», подготовленный М. Л. Титаренко в 1997 г. на основе исследований многих сотрудников института. Интересна статья многолетнего коллеги и соавтора М. Л. Титаренко и О. Б. Рахманина Б. Т. Кулика «Ключи к успеху реформ: опробовано в Китае», опубликованная в журнале «Обозреватель», издаваемом А. И. Подберезкиным — многолетним идеологом народно-патриотического союза и КПРФ. Идея поддержания политической стабильности у Б. Т. Кулика трактуется как сохранение компартией политического контроля. Последний фактор Б. Т. Кулик считает определяющим отличием Китая, где компартия смогла стать не только инициатором реформ, «но организатором и гарантом их практического претворения в жизнь», в то время как КПСС «из-за отступничества М. Горбачева не пошла дальше словесного провозглашения реформ». Взгляды, близкие к точке зрения своих бывших коллег, высказывал в 90-е гг. и сам О. Б. Рахманин. Высокую оценку китайских реформ можно найти в многочисленных статьях бывшего многолетнего корреспондента «Правды» В. В. Овчинникова, который позже стал писать для правительственной «Российской газеты». По мнению В. В. Овчинникова, Дэн Сяопин и его последователи сумели разработать и осуществить в наибольшей степени отвечающую китайским реалиям модель перехода от плановой экономики к рыночной. В переходный период им удалось максимально снизить социальную цену реформ и не только избежать чрезмерной поляризации общества, но и сохранить стимулы для экономического роста. Как считает В. В. Овчинников, этот исторический опыт поучителен для России.За сбалансированный подход к отношениям с Китаем выступал председатель Комитета Государственной Думы по международным делам созывов 1993 и 1995 гг. и один из лидеров движения «Яблоко» В. П. Лукин. По мнению В. П. Лукина, стратегическое партнерство с Китаем следует понимать не в традиционном смысле XIX в. как «военно-политическую игру против кого- либо», а в контексте XXI в., с его взаимосвязанностью всех мировых игроков. Такая интерпретация необходима, тем более что российско-китайское партнерство привязано к широким параллельным интересам и чаяниям как России, так и Китая, и оно должно быть основано на прочном двустороннем экономическом и политическом сотрудничестве. В то время как Россия действительно смотрит и на Запад, и на Восток, «как двуглавый орел на нашем гербе», отношения с Китаем «слишком важная проблема для нашей страны, чтобы рассматривать ее как производную от других проблем нашей политики». России следует развивать отношения с Китаем и по геополитическим соображениям. По словам В. П. Лукина, в то время, когда «соотношение сил между Россией и Китаем резко изменилось не в лучшую для нас сторону», ссора с Китаем стала бы «для нас такой стратегической пробоиной, которую по нынешним временам нам не заделать». В период, когда 70 % российских границ находится в необеспеченном состоянии, В. П. Лукин считает российско-китайское соглашение о границе важным успехом российской дипломатии, снявшим крупные территориальные претензии Китая. Критикуя многие аспекты официальной российской внешней политики, В. П. Лукин всегда поддерживал российско-китайское соглашение о границе, настаивал на его выполнении и критиковал власти Приморского края за попытки его подорвать. Антикитайскую позицию, так же как и прокитайскую, в 90-е гг. в России занимали люди, придерживающиеся различных, часто противоположных взглядов по другим вопросам. В этом случае контраст, пожалуй, наиболее ярок, т. к. озабоченность в отношении Китая в основном высказывается двумя группами, находящимися на противоположных краях политического спектра: во-первых, радикальными западниками, стремящимися превратить Россию в часть западного мира и его верного союзника и рассматривающими Китай как враждебную антизападную силу, и, во-вторых, крайними националистами, для которых даже Китай кажется слишком прозападным, а союз России с любой страной означает подчинение чуждым интересам.Хотя озабоченность китайской «демографической экспансией» по России в целом проявлялась гораздо слабее, чем в приграничных регионах, ее время от времени выражали некоторые журналисты, исследователи, политики и общественные деятели, люди разных, зачастую противоположных политических взглядов, от радикальных западников до крайних националистов. Так, известный кинорежиссер и депутат Государственной Думы С. С. Говорухин, в 1995-1999 гг. возглавлявший Комитет по культуре, а в 2000 г. баллотировавшийся в президенты, в своей книге писал:Китайцев — больше миллиарда. В конце концов, единственная их надежда на выживание в исторической перспективе — это мы! Наше сырье, наши территории. Уже сейчас мы им отдаем (только в одном Приморском крае) полторы тысячи гектаров кедровых лесов и плодоносной земли — так называемое «спрямление границы». Остров Даманский, политый кровью наших детей, — уже китайський.Идет натуральная экспансия со стороны Китая, массированная ки- таизация края. Сколько, как вы думаете, ошивается сейчас китайцев на востоке страны? Около миллиона! По скромным прикидкам.А. И. Солженицын после возвращения в Россию несколько раз критиковал российское правительство за пренебрежение развитием Дальнего Востока, что может привести к постепенной китаизации этих территорий.Другой известный кинорежиссер, Н. С. Михалков, выражал обеспокоенность тем, что граждане Китая «уже буквально колонизировали наши пограничные области». Он утверждал: «Если вы побываете сегодня в Хабаровске, то китайцев на улице встретите гораздо больше, чем русских».Идею о том, что Китай представляет угрозу России, поддерживает влиятельный ученый, бывший заместитель директора ИДВ академик РАН В. С. Мясников, чьи взгляды сильно отличаются от взглядов большинства его коллег по институту.В.С. Мясников в течение долгого времени был ведущим советским специалистом по истории российско-китайской границы и в этом качестве являлся главным экспертом по обоснованию официальной советской позиции в пограничных спорах с Китаем. В отличие от большинства рахманинцев, он не изменил своих взглядов на внешнюю политику Китая и после распада СССР. Он продолжает видеть в Китае угрозу, а его формулировки при описаниях китайского народа и его намерений зачастую отдают откровенной ксенофобией. Не приводя особых доказательств, В.С. Мясников говорит о массовой неконтролируемой китайской иммиграции в Россию. Согласно В. С. Мясникову, многое указывает на то, что китайское руководство по-прежнему планирует предъявить претензии на 1,5 млн квадратных километров российской территории, упоминавшихся Мао Цзэдуном. Например, территориальные претензии Мао никогда не включались в число его «ошибок». Более того, отмечает В. С. Мясников, на встрече с М. С. Горбачевым в 1989 г., во время исторического визита советского лидера в Пекин, Дэн Сяопин потратил почти полтора часа на пересказ китайской версии истории российско-китайских отношений, упоминание о чем вошло в третий том сочинений Дэна (ныне — важный пропагандистский материал в Китае), в комментариях к которому можно найти описание «неравноправных» российско-китайских договоров и земель, якобы несправедливо захваченных Россией по этим договорам .В.С. Мясников с беспокойством отмечает появление в Китае работ о том, что китайская цивилизация достигнет мирового господства не военными методами, а благодаря моральному превосходству над всеми остальными цивилизациями, и указывает на китайские планы воздействовать на слабое звено мировой хозяйственной системы и освоить экономическое пространство СНГ, и в первую очередь России178. Неудивительно, что радикальный антикитайский подход В. С. Мясникова пользовался особенной популярностью у дальневосточных сторонников губернатораСтрах перед китайской «демографической экспансией» время от времени находил свое выражение на страницах центральных газет и журналов. Сенсационные, порой оскорбительные заголовки, такие как «Тихая оккупация» и «Китай завалил Россию наркотиками», не были исключением даже для солидных центральных газет. В обширной статье, посвященной этому вопросу, советник президента Б. Н. Ельцина по национальной политике Э. А. Паин назвал антикитайские чувства в России возрождением фобий и предрассудков советского времени и заметил, что в начале 90-х гг. торговля с Китаем стала «спасательным кругом» для дальневосточного потребительского рынка». Глава 2. Образ Китая в России начале ХХІ века2.1. Политические отношения России и КитаяУстранение административного хаоса ельцинской эпохи как на федеральном уровне, так и в отношениях между федеральным центром и регионами стало одной из основных целей президента В. В. Путина. Придя к власти, он сразу же приступил к проведению административной реформы. Его первым значительным шагом было давление на парламент с целью принятия законов, изменявших основы отношений с субъектами Федерации и существенно ограничивавших власть региональных губернаторов. Все эти перемены сыграли позитивную роль в отношениях России с Китаем.В то же время московское руководство стало проявлять большее понимание проблем российского Дальнего Востока. Выступая на совещании по развитию Дальнего Востока и Забайкалья, которое проходило в июле 2000 г. в Благовещенске, В. В. Путин признал неудачу предыдущих попыток Москвы ускорить региональное развитие и призвал смотреть на регион исходя из глобальной перспективы, учитывая долговременные интересы страны. Он подчеркнул, что вследствие тяжелой экономической и демографической ситуации на Дальнем Востоке под угрозу поставлено само существование региона как части России. Однако, в отличие от некоторых националистов, президент считает опасности, угрожающие Дальнему Востоку, результатом внутренних проблем, а не китайского заговора, хотя слабостью России здесь и могут воспользоваться некоторые соседи.Придя к власти, В. В. Путин продолжил линию на активизацию азиатской политики. В ноябре 2000 г. в статье «Россия: новые восточные перспективы» он заметил: «Мы никогда не забывали о том, что основная часть российской территории находится в Азии». В то же время он признал, что ранее Россия не всегда использовала это преимущество, и призвал к наращиванию политического и экономического сотрудничества со странами АТР.Китай стал рассматриваться в Москве как наиболее важный из азиатских партнеров. В интервью «Жэньминь жибао», агентству «Синьхуа» и телекомпании РТР во время визита в Пекин в июле 2000 г. президент В. В. Путин заявил, что Россия «опиралась и будет всегда опираться как бы на два крыла — на европейское и азиатское, тем более когда речь идет о такой мощной стране, как Китайская Народная Республика, тем более когда речь идет о стране, которая так интенсивно и эффективно развивается». Он пояснил: «Мы знаем, что Россия — это и европейское, и азиатское государство. Мы отдаем должное и европейскому прагматизму, и восточной мудрости. Поэтому внешняя политика России будет сбалансирована. В этом смысле отношения с Китайской Народной Республикой, безусловно, будут являться одним из наших основных приоритетов» .Сближение России и Китая, вполне естественное после многих лет враждебности, в большой степени обязано озабоченности международной ситуацией, которую разделяют обе страны. По словам министра иностранных дел И. С. Иванова, «особое значение имеет российско-китайское взаимодействие в таких ключевых областях, как повышение авторитета и роли ООН, отстаивание примата международного права в мировых делах, поддержание стратегической стабильности и, в первую очередь, сохранение договора по ПРО, создание справедливого равноправного мирового экономического порядка». Разделяемые обеими сторонами цели, выделенные И. С. Ивановым как особенно важные, вытекают из этой озабоченности тенденцией на подрыв существующей системы международного права и на создание центра международной политики вне ООН и без участия Москвы и Пекина.