Санкт-Петербург в русской поэзии.

скорее эссе или сочинение. Сдавалось в Академию госслужбы, Питер ...

Здесь, на фоне огромной страны,
На затянутом льдом берегу
Замерзают, почти не слышны,
Стоны лиры и гаснут в снегу,
И как будто они ничему
Не послужат ни нынче, ни впредь,
Но, должно быть, и нам, и ему,
Чем больнее, тем сладостней петь.

Александр Кушнер, «Аполлон в снегу». 1975

В стихах русских поэтов о Петербурге всегда звучали и благословления, и проклятия. Не только петербуржцы писали о городе и невских берегах. Самые великие русские поэты не родились в Петербурге, но он стал для них родным. Ясным днем и белыми ночами, на проспектах и темных окраинных улицах поэты разглядели многое.

Третий конник стынет над толпой.
Три кумира в городе туманов,
Три владыки в безрассветной мгле,
Где строенья, станом великанов,
Разместились тесно по земле.3
Грянула мировая война, война с Германией, и меняется название русской столицы. Зинаида Гиппиус яростно негодует:
Кто посягнул на детище Петрово?
Кто совершенное деянье рук
Смел оскорбить, отняв хотя бы слово,
Смел изменить хотя б единый звук?
Еще длился серебряный век, и все его стихи головокружительно красивы, они заставляют полюбить Петербург даже тех, кто в нем никогда не был, а его жителей повторять бессмертные строки…
Сердце бьется ровно, мерно,
Что нам долгие года,
Ведь под аркой на Галерной
Наши тени навсегда…4
Это время «Петроградских видений», города в призрачной туманной дымке символизма. Но вот началось умирание. «Прозрачная звезда, блуждающий огонь, - твой брат Петрополь умирает!»(Осип Мандельштам). Двести четырнадцать лет было городу, когда началась революция.
В первые недели 1918 года А.Блок начертит углем и снегом «Двенадцать» - новый трагический лик России и новый образ Города.
Многие не приняли революцию и оказались в «зарубежье», вожделенном и постылом, и отныне видели Петербург только во сне. Мелькание европейской жизни перемешалось, слилось с образами былой России в каком-то наваждении, как в одном из удивительных стихотворений Владислава Ходасевича «Соррентийские фотографии»:
Золотокрылый ангел розов
И неподвижен- а над ним
Вороньи стаи, дым морозов,
Давно рассеявшийся дым.
И, отражен кастелламарской
Зеленоватою волной,
Огромный страж России царской
Вниз опрокинут головой.
Так отражался он Невой,
Зловещий, огненный и мрачный,
Таким явился предо мной-
Ошибка пленки неудачной.
Между тем столица перенесена в Москву. И нет точнее слова о Ленинграде, чем произнесенное Ахматовой вполголоса: «опальный». Революция кончилась расстрелом совершивших ее кронштадтских матросов, пришел НЭП с его убогим оживлением и неверием в завтрашний день. Это время поэтики трагической пародии, время ненависти и презрения к обывательству, ко всему ничтожному, косному, мерзкому…
Тридцатые годы становятся эпохой сковывающего страха, поэты делят судьбу своих читателей. В честных стихах этого времени убивает несовместимость тусклого, изнуренного ночными кошмарами Ленинграда и ушедшего в туман Петербурга. И щемящей болью отзываются в сердце строки Осипа Мандельштама:
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
Декабрь 1930
Еще одно зеркало этого времени- «Реквием» Ахматовой.
В этом воздухе утрат живет предчувствие неминуемой войны. И вот она пришла и принесла стране и Городу величайшие беды. Пожалуй, что стихам, написанным в блокаду, нет счета. Искренние, выстраданные, они вселяли надежду, говорили, что город выстоит, что он не умрет, и еще будут те светлые дни с одуряющим запахом сирени на улицах…
И город победил, выстоял, прошел через все тяготы войны с живым сердцем, в котором стучала и билась вера:
И, крылья мечевидные расправив,