Политико-правовое учение Н.Макиавелли и Ж.Бодена

План

Введение
1. Учение Н.Макиавелли, его влияние на последующее развитие
политико-правовой мысли
2. Учение Ж.Бодена, его влияние на последующее развитие
политико-правовой мысли
З. Особенности европейской политико-правовой мысли
Заключение
Список использованных источников и литературы
...

План

Введение
1. Учение Н.Макиавелли, его влияние на последующее развитие
политико-правовой мысли
2. Учение Ж.Бодена, его влияние на последующее развитие
политико-правовой мысли
З. Особенности европейской политико-правовой мысли
Заключение
Список использованных источников и литературы

План

Введение
1. Учение Н.Макиавелли, его влияние на последующее развитие
политико-правовой мысли
2. Учение Ж.Бодена, его влияние на последующее развитие
политико-правовой мысли
З. Особенности европейской политико-правовой мысли
Заключение
Список использованных источников и литературы

Вообще подданным нужно постоянно давать чувствовать абсолютную непререкаемость государственной власти.
Эту непререкаемость может сообщить государственной власти только верховная воля, единая и ни от кого не зависящая, господствующая над всем безгранично и безусловно. Лишь такая воля способна обеспечивать само существование государства, его могущество и порядок в стране. В словаре Макиавелли нет понятия ≪государственный суверенитет≫. Однако его представления о свойствах, которыми должна обладать государственная власть, показывают, что фактически он совсем близко подошел к формулированию данного понятия — одного из важнейших для науки о государстве, для характеристики природы государства.
Гуманистический дух эпохи Возрождения, каким его наследовал европейский XVI в., ≪Государя≫ едва коснулся. В этом труде доминирует, как нам уже известно, отнюдь не превознесение высокого достоинства человеческой личности, создающей и творящей самое себя. Нет в нем апологии свободной воли, направленной к добру и общему благу; нет рассуждений о призвании индивида к гражданско-нравственной деятельности на поприще политики. В фокусе этого макиавеллиевского сочинения — идеальный правитель и технология его властвования.
Прообразом же подобного правителя выступает Цезарь Борджиа (Чезаре Борджа) — поистине сатанинский злодей, в котором автор хотел видеть великого государственного мужа, объединителя Италии5.
Отмеченный разлад Макиавелли с гуманизмом проистекает не из своеобразных личных симпатий и антипатий флорентийца. Глубинные истоки этого диссонанса лежат в трагическом несовпадении (а зачастую в открытом конфликте) двух качественно отличных друг от друга измерений, двух разных способов социального бытия: этического и политического. У каждого из них свои собственные критерии: ≪добро≫ — ≪зло≫ у первого, ≪польза≫ — ≪вред≫ (≪выигрыш≫ — ≪проигрыш≫) у второго. Заслуга Макиавелли в том, что он до предела заострил и бесстрашно выразил это объективно существующее соотношение политики и морали.
2. Учение Ж.Бодена, его влияние на последующее развитие
политико-правовой мысли
В последней трети XVI столетия Франция с проникновением в нее кальвинизма оказалась ареной ожесточенного религиозного противоборства. Не на жизнь, а на смерть конфликтовали, с одной стороны, католики, с другой — протестанты. Никто из них не признавал принципа веротерпимости, т. е. не соглашался с равнозначимостью, равнодостоинством и равноправием различных конфессий. Это противоборство, своей остротой и масштабами походившее на гражданскую войну, создавало реальную угрозу жизни самого государства. Все яснее становилось, что только мир мог сохранить и религию, и разнообразные течения в ней. Мир в общественном сознании приобретал характер приоритетной ценности. Надежда же на обеспечение мира и общих интересов страны, а не отдельных групп ее населения связывалась с монархом. Но с таким, воля которого могла бы стать единственным и обязательным законом для всех подданных, которая исключала бы вероятность любого сопротивления законной королевской власти. Формировалось мнение, что даже тирания лучше гражданской войны, ввергающей нацию в хаос, несущей ей распад6.
Теоретическое обоснование того, каким образом королевская власть сумеет быть способной в любом случае защищать и осуществлять общегосударственные интересы, стоящие выше религиозных и иных распрей, предпринял выдающийся французский политический мыслитель Жан Боден (1530—1596).
Взгляды на государство, на пути и методы упрочения централизованной монархической власти изложены им в главном его труде ≪Шесть книг о республике≫ (1576). Под ≪республикой≫ Боден здесь имеет в виду то же, что обозначали этим словом в Древнем Риме, т. е. государство вообще. Открывается труд дефиницией государства. По Бодену, ≪государство есть управление множеством и тем, что является общим у них всех, осуществляемое суверенной властью сообразно праву≫. Фактически все ≪Шесть книг о республике≫ посвящены раскрытию смысла и содержания этого определения. В первой рассматриваются основы социальной общности. Во второй — формы государства. В третьей — институты. В четвертой — перемены в устройстве государства и контроль за ними. В пятой — приспособление к обстоятельствам и задачи государства. В шестой, последней, — средства власти и вопрос о лучшей государственной форме.
Ячейкой государства у Бодена выступает семья (домохозяйство). По своему статусу глава семьи представляет собой прообраз и отражение государственной власти. Государственность как организация возникает посредством договора, и высшая ее цель не в том, чтобы обеспечивать внешнее благоденствие людей, но чтобы, гарантируя мир внутри общности и защищая общность от нападения извне, заботиться об истинном счастье индивидов. Последнее традиционно заключается в познании Бога, человека и природы, а в конечном итоге — в почитании Бога. Не должно быть никаких поводов для выступления против государства, в особенности еще и потому, что оно суверенно.
Разработка проблемы суверенитета государства есть крупнейший вклад Бодена в развитие политико-теоретического знания. ≪Суверенитет, — утверждает Боден, — есть абсолютная и постоянная власть, которую римляне называют величием (достоинством)... означающим высшую власть повелевать≫. Абсолютность суверенитета имеет место тогда, когда суверенная власть не знает каких-либо ограничений для проявлений своего могущества. Постоянство суверенитета имеет место тогда, когда суверенная власть существует неизменно в течение неопределенно долгого срока; временная власть, устанавливаемая на какойто определенный период, не может сохраняться в качестве верховной силы. Суверенная власть, по Бодену, есть также власть единая. В том смысле единая, что ее прерогативы принадлежат только ей; она не может (не должна) эти прерогативы делить с кем бы то ни было; она не может (не должна) допускать никаких органов, которые стояли бы над нею или стояли рядом и конкурировали с ней7.
Боден выделяет пять отличительных признаков суверенитета. Первый из них — издание законов, адресуемых всем без исключения подданным и учреждениям государства. Второй — решение вопросов войны и мира. Третий — назначение должностных лиц. Четвертый — действие в качестве высшего суда, суда в последней инстанции. Пятый — помилование.
К своей трактовке суверенитета государственной власти Боден делает ряд важных добавлений и уточнений. Одно из них касается тех требований, которые непременно должны соблюдаться суверенной государственной властью. Например, последней вменяется блюсти (при всей ее неограниченности, абсолютности) законы божественные и естественные. Вместе с тем суверенной государственной власти, стоящей выше всяких человеческих законов и свободно распоряжающейся жизнью и смертью своих подданных, нельзя вмешиваться в дела семьи, нарушать принцип веротерпимости, и в особенности взимать подати с подданных без их согласия, помимо воли собственника. С точки зрения Бодена, единство, неделимость суверенитета государственной власти на практике совмещаются с дифференциацией власти и управления, которые не всегда находятся в тождестве. Обычно носитель суверенной власти поручает временно и на определенных условиях осуществление некоторых функций власти назначаемым должностным лицам. Без соответствующего поручения суверена должностные лица ничего не могут делать ни в отношении подданных, ни в отношении друг друга.
Издание общеобязательных законов относится к первому по значимости отличительному признаку суверенитета. Суверен издает законы, но не создает право. Боден строго их различает, понимает их разнокачественность. Право ≪несет с собой справедливость, а закон — приказ≫.
Как глубокий политический мыслитель, Боден не мог не поставить вопрос о том, где коренится, как появляется суверенитет и способен ли он к отчуждению, передаче. На первую часть вопроса ответ таков: ≪Суверенитет кроется в совокупности свободных и разумных существ, составляющих народ≫. Упоминание тут о народе отнюдь не свидетельствует о том, что Боден — приверженец народовластия. На вторую часть поставленного вопроса он отвечает следующим образом: ≪Эту верховную и постоянную власть над гражданами с правом жизни и смерти народ может передать одному из граждан без всяких ограничений так же, как может это сделать собственник, желающий коголибо одарить≫.
Таким ≪одним из граждан≫ у Бодена оказывается монарх. Вот его аргумент в пользу монархии. Подобно тому как во Вселенной над всем властвует Бог, а на небе —солнце, так и у особей, образующих общность, должен быть один правитель.
Боден —убежденнейший сторонник действительно суверенной (в его трактовке —абсолютистской) монархической власти. Отсюда вовсе не вытекает категорическое отрицание им в условиях монархизма отдельных элементов аристократических и демократических форм правления. Аристократические элементы возможны, в частности, когда государь назначает на должности только знатных, лучших, богатых; демократические элементы начинают присутствовать в государственном управлении, если монарх открывает доступ к должностям практически всем свободным и разумным индивидам.
По способу осуществления власти Боден делит все государства на три вида: законные, вотчинные (сеньоральные), тиранические. Законным является то государство, в котором подданные повинуются законам суверена, а сам суверен — законам природы, сохраняя за своими подданными их естественную свободу и собственность. Вотчинные государства суть те, в которых суверен силой оружия сделался обладателем имущества и людей и правит ими как отец семейства семьей. В тиранических государствах суверен презирает естественные законы, распоряжаясь свободными людьми, как рабами, а их собственностью — как своей8.
Лучшим, по мнению Бодена, является такое государство, в котором суверенитет принадлежит монарху, а управление имеет аристократический и демократический характер. Такое государство он называет королевской монархией. Идеальным для страны является такой монарх, который боится Бога, ≪милостив к провинившимся, благоразумен в предприятиях, смел в осуществлении планов, умерен в успехе, тверд в несчастье, непоколебим в данном слове, мудр в советах, заботлив о подданных, внимателен к друзьям, страшен врагам, любезен с расположенными к нему, грозен для злых и ко всем справедлив≫.
Боден стремится к гармонической справедливости. Она для него есть распределение наград и наказаний и того, что принадлежит каждому как его право, совершаемое на основе подхода, заключающего в себе принципы равенства и подобия.
В данной связи уместно заметить, что в отличие от Макиавелли, рассматривавшего право преимущественно как средство для достижения тех или иных государственных целей, у Бодена само право выступает целью бытия государства.
Политико-теоретические взгляды Бодена по своему интеллектуальному содержанию и историческому смыслу представляют собой прорыв к горизонтам политико-правовой идеологии Нового времени. Наука о политике, власти, государстве и праве в последующие столетия ушла далеко вперед от рубежей XVI в. Однако в том, что такое движение состоялось, бесспорно, велика заслуга Бодена, который в контексте того времени убедительно доказывал необходимость государственного суверенитета и вместе с тем очерчивал пределы деятельности государственной власти, возвышал достоинство права.
З. Особенности европейской политико-правовой мысли
Особый, антибуржуазный смысл разработка вопросов власти, государства и права приобретает в рамках такого общественного движения, каким явился социализм. Именно в XVI—XVII вв. он стал занимать самостоятельное и достаточно заметное место в умственной жизни европейского общества. К проблематике государства, права, власти мыслители-социалисты обращаются в поисках ответа на вопрос о том, какими должны быть политико-юридические институты, способные адекватно воплотить строй, основанный на общности имуществ, покончивший с частной собственностью, с материальным неравенство между людьми, с прежними тираническими формами правления9.
Внутри этого движения, выражавшего извечные устремления общественных низов к социальной справедливости, складывались и циркулировали весьма разные взгляды и представления. Эти идеологические образования отличаются друг от друга не только в силу того, что неодинаковы защищаемые ими проекты организации публичной власти будущего. Различен и содержащийся в них принцип, в соответствии с которым должен создаваться и функционировать новый миропорядок. В одних случаях на передний край выдвигается и таким принципом признается рациональность, в иных случаях — свобода, в третьих — равенство и т. д. В таких проектах преломляется весьма различный социально-исторический опыт. То же надо сказать и о методологии проектирования социалистами системы политико-юридических институтов, пригодной — с их точки зрения — для грядущего общества. Немаловажные различия есть в манере, приемах, стиле изложения политико-юридических идеалов, фигурирующих у названных мыслителей.
Наиболее видными писателями социалистического направления в рассматриваемый период были Томас Мор (1478—1535) и Томмазо Кампанелла (1568—1639). Т. Мор — автор по-своему эпохального произведения ≪Утопия≫ (1516). Т. Кампанелла создал всемирно известный ≪Город Солнца≫ (1602, первая публикация — 1623)10.
Сочинения подобного профиля обычно начинаются с резкой критики социальных и государственно-правовых порядков современной авторам цивилизации. Страницы таких произведений пронизывает ненависть к общественному устройству, политико-юридическим установлениям, порожденным частной собственностью и оберегающим ее. В ней видят корень всех социальных зол. Ей ставятся в вину нищета масс, преступность, всяческие несправедливости и т. д. Мор утверждает в ≪Утопии≫, что, пока существует частная собственность, нет никаких шансов на выздоровление социального организма. Больше того: ≪Где только есть частная собственность, там вряд ли возможно правильное и успешное течение государственных дел≫. Выход у человечества один —≪совершенное уничтожение частной собственности≫.
Общество, согласно Мору, является результатом заговора богачей. Государство же —их простое орудие. Они его используют в целях угнетения народа, для защиты своих корыстных материальных интересов. Силой, хитростью и обманом богачи подчиняют себе бедный люд, обездоливают его. Делается это и с помощью законов, предписаний власти, которые навязываются народу от имени государства.
В укор тогдашнему реальному обществу Мор рисует воображаемую страну (Утопию), которая сумела избавиться от частной собственности и сопутствующих ей пороков и смогла вследствие этого зажить почти беспроблемной, блаженной жизнью. В Утопии нет частной собственности. Земля там —собственность общественная. Обществу принадлежит и вся производимая в нем продукция. Она вырабатывается семейно. Каждая семья занимается определенным ремеслом. Семейно-ремесленная организация составляет производственную структуру утопийского общества. Сельскохозяйственные работы ведутся на началах трудовой повинности, которую обязаны отбывать все граждане. Рабочий день длится шесть часов. Особые должностные лица следят за тем, как работают утопийцы.
Утопийцы живут не зная нужды; люди в Утопии пребывают в достатке. Однако достаток этот достигается весьма специфическим образом. Во-первых, принудительным привлечением к труду почти всех мужчин и женщин. Во-вторых (что очень важно заметить), сокращением потребностей, связанным с крайней невзыскательностью утопийцев; жители Утопии довольствуются простой и грубой, притом одинаковой для всех, одеждой, неведомы им никакие излишества и роскошь.
Парадоксальным представляется наличие в Утопии института рабства. По Мору, в этой идеальной стране есть (и главное —должны быть) рабы, к тому же еще обязанные носить кандалы. Для автора ≪Утопии≫ было немыслимо, чтобы радость бытия утопийцев омрачалась необходимостью выполнять разные неприятные работы: забивать скот, вывозить нечистоты и т. п. Добровольцев на такие работы почти не находилось. Отсюда потребность в рабах, на плечи которых взваливался сей тяжкий непривлекательный труд. Рабами становились военнопленные, преступники, отбывающие наказание, а также люди, приговоренные к смерти в других государствах и выкупленные утопийцами. Рабство в Утопии не передается по наследству, сын раба —свободный человек. Да и сами рабы могли быть высвобождены из своего рабского состояния11.
Господство общественной собственности, если верить Мору, исключает те преступления, коими изобилует мир, построенный на частной собственности. Именно она, полагал писатель, питает такие дурные человеческие страсти, как алчность, жадность, всемерное стремление во что бы то ни стало увеличить свое богатство, эгоизм и проч. Преступность как таковая все же имеет место в Утопии, и борьба с ней есть, по убеждению Мора, одна из главных забот государства.
Утопия —государственно-организованное общество. Правда, не совсем ясно показано Мором, какой является утопийская государственность: федеративной или унитарной. Зато вполне обозначена им структура публичной власти и порядок ее формирования. Каждые 30 семейств избирают должностное лицо —филарха, 10 филархов —одного протофиларха. Филархи на специальном собрании избирают тайным голосованием правителя государства (принцепса) из четырех кандидатов, названных народом. Принцепс избирается пожизненно. Но он может быть смещен, если будет заподозрен в стремлении к тирании. Остальные должностные лица и сенат, который состоит из старых и умудренных опытом граждан, избираются ежегодно. Важные дела в Утопии решаются принцепсом с участием сената и народного собрания. К числу таких дел относятся администрирование, составление хозяйственных планов, учет и распределение (с общественных складов) произведенной продукции.
Пользующаяся симпатией Мора форма правления едва ли может быть отнесена лишь к какой-то одной традиционной форме: демократической, олигархической либо монархической.
Это скорее некое ≪смешанное правление≫, которому надлежало вобрать в себя позитивные черты упомянутых выше традиционных форм. Впрочем, неоднозначным в целом ряде отношений, ≪смешанным≫ выступает весь социальный проект, предложенный Мором.
В отличие от Мора Кампанелла в ≪Городе Солнца≫ прямо и открыто не занимается бичеванием неприемлемых для него социально-экономических и политико-юридических порядков. Их острая критика дается итальянским социалистом как бы ≪за кадром≫, в подтексте. На первый план он выставляет панораму жизнеустройства города-государства соляриев. Сначала - о системе публичной власти в нем. Она складывается из трех ветвей, создаваемых применительно к трем основным видам деятельности и ≪заведующих≫ каждой из них. Каковы эти виды деятельности? Во-первых, военное дело; во-вторых, наука; в-третьих, воспроизводство населения, обеспечение его пищей и одеждой, а также воспитание граждан. Ветвями (отраслями) власти руководят три правителя, именуемые соответственно: Мощь, Мудрость, Любовь. Им непосредственно подчинены три начальника, каждый из которых, в свою очередь, распоряжается тремя должностными лицами.
Венчает управленческую пирамиду верховный правитель — Метафизик, превосходящий всех сограждан ученостью, талантами, опытом, умением. Он —глава как светской, так и духовной власти, ему принадлежит право окончательного решения по всем вопросам и спорам. На посту верховного правителя Метафизик пребывает отнюдь не пожизненно, а лишь до тех пор, пока среди соляриев не появится человек, превосходящий его в знаниях, научных успехах, в способностях управлять государством. Коль скоро такой человек появился, Метафизик сам обязан отказаться от власти в его пользу. Метафизик осуществляет верховную власть, опираясь на трех высших своих советников, правителей: Мощь, Мудрость, Любовь. Они тоже обладают незаурядным умом, выдающимися организаторскими способностями, высокими моральными достоинствами.
Эти четверо —единственные из магистратов, которые не могут быть смещены по воле народа и на взаимоотношения которых между собой народ не оказывает влияния. Остальные начальники и должностные лица прежде чем попасть на тот или иной официальный пост проходят процедуру избрания.