Условия действительности договоров

План

Введение
1. Система полномочий
2. Титул как основание владения и как техническое
название вещных полномочий
3. Добрая совесть и путативный (или субъективный, мнимый) титул
Заключение
Список использованных источников и литературы
...

План

Введение
1. Система полномочий
2. Титул как основание владения и как техническое
название вещных полномочий
3. Добрая совесть и путативный (или субъективный, мнимый) титул
Заключение
Список использованных источников и литературы

План

Введение
1. Система полномочий
2. Титул как основание владения и как техническое
название вещных полномочий
3. Добрая совесть и путативный (или субъективный, мнимый) титул
Заключение
Список использованных источников и литературы

В Средние века возникло и иное противопоставление собственности как dominium другим ее проявлениям. "Первоначально средневековые юристы прибегали к оппозиции "utile - directum" по аналогии с римским названием исков: "actio directa" - "actio utile" (прямой иск - иск по аналогии). "Dominium directum" указывало на вещное право сеньора, "dominium utile" - вассала. Термин "dominium eminens" относится к верховной особенности государства (короны), которая выражается в сборе поземельного налога, являясь, по сути, не частным, а публичным полномочием"7. Таким образом, субъективное вещное право имеет свое экономическое содержание в виде объема полномочий, реализация и защита которых обеспечиваются правопорядком. Как мы видели, римская триада права собственности раскрывается через право на пользование, потребление и злоупотребление.
В последующих правопорядках, включая российский, триада полномочий собственности формулируется как право собственника на пользование, владение и распоряжение. Но последовательность требует сохранения тех позиций, согласно которым, с одной стороны, термин "право на владение" лишь заменяет термин "право владеть", а с другой - конституирующим полномочием права собственности, т.е. полномочием, без которого право собственности немыслимо, является юридическое полномочие распоряжения в смысле отчуждения вместе с вещью всех связанных с ней прав: обеспеченная правопорядком возможность отчуждать частным актом объект пользования и обладания вместе со всеми теми "недостатками" вещи, которыми собственник свою вещь обременил.
2. Титул как основание владения и как техническое
название вещных полномочий
Объем прав несобственника в пользовании вещью всегда меньше прав собственника. Пользователь не всегда может, например, изменить назначение вещи: превратить лес в пашню, пашню - в автостоянку и т.д. Только собственник определяет вид пользования, ему же принадлежит и полный выбор в актах распоряжения. Но и власть собственника может быть ограничена объективным правом: собственник сельскохозяйственной земли не может изменить ее назначения. Но собственность остается собственностью и в ограниченном виде, в то время как производные от нее права ограничиваются собственностью. Система же определенных прав как типизированная модель, как юридическая конструкция предполагает свое собственное название. Имеющий свое техническое название объем полномочий обозначается термином "титул". Поэтому на поверхности юридических явлений различие в полномочиях относительно вещи выступает как различие в титулах. Однако первоначально значение термина "титул" было совсем иное. Остановимся на этом немаловажном вопросе.
Титул понимается в общем и целом как правовое положение лица по отношению к имуществу, в отличие от статуса, под которым понимается правовое положение лица в обществе. "Поскольку правоотношение - не единственная форма реализации права, нормы, определяющие положение субъекта права, реализуются в первую очередь, создавая правовой статус. Они устанавливают положение лица - человека или коллектива - в обществе, их потенциальные возможности"8. Следует оговориться, что термином "титул" кроме юридически значимых феноменов обозначают иногда названия каких-либо разделов в письменном изложении, как, например, титулы в Институциях Гая, разделы в швейцарском Гражданском кодексе или вообще самого изложения, например Общегерманский вексельный устав9. Даже в документообороте употребляется термин "титульный лист". По аналогии это обозначение перешло и к такому явлению, как определенное полномочие или их набор в сфере правоотношений.
Экзотерически: "Титул (лат. titulus) - 1) почетное родовое или пожалованное звание (князь, граф, барон и т.п.); 2) наименование, звание, даваемое кому-л. в знак признания заслуг, успехов в какой-л. деятельности; 3) то же, что "титульный лист"; 4) юр. основание какого-либо права; особое подразделение в ряде кодексов, законов"10. Не только правомочия как типизированные действия, но и титулы как правовое положение лица по отношению к имуществу поддаются обобщению и группировке. Так, можно говорить о титульной группировке владельческих прав - интердиканте, ретенторе, узукапиенте; о вещно-правовых титулах - собственности, эмфитевте, сервитуте и т.д.; и наконец, о титулах зависимых держателей - арендаторе, депозитарии, коммандатарии и т.д.
Но в первоначально историческом смысле "титул" означал лишь юридический факт, способный привести к владению.
В этом смысле фактический состав как причина юридических последствий называется титулом. Если титул основывается на договоре, то он называется договорным; если же от воли сторон он не зависит, то говорят о законном титуле11.
Таким образом, исторически и в юридической литературе "титул" обозначает законное основание (не противоправный способ) приобретения права или вступления во владение. Это особенно прослеживается при исследовании такого института, как usucapio, одним из условий которого у римлян было наличие justus titulus. И.Б. Новицкий отмечает: "Факты, с наступлением которых лицо приобретает право собственности, называются способами приобретения права собственности (modus adquirendi), а те юридические факты (в особенности сделки), которые служат основанием для приобретения права собственности, называются титулом приобретения (titulus adquirendi)"12. (По всей видимости, здесь зарождается вопрос о сделке со сложным юридическим составом. Пожалуй, в пору вводить понятие титульного, конститутивного и конфирмативного составов. Титул входит в состав модусной сделки, которая представляет собой необходимый для возникновения владения законченный юридический состав. В ст. 153 ГК РФ дефинируются именно в качестве титульных сделки, т.е. сделки определяются как действия, "направленные на" возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей13. Модусная сделка не только "направлена на" последствия, но именно она их и создает, образует как оконченный состав субъективного права. Так, для приватизации земельного участка необходимо проведение землеустроительных работ, для чего заключается договор с соответствующей организацией. Такой договор несомненно является сделкой, но она сама по себе не представляет никакой ценности для заказчика, потому как она только "направлена на" переход земельного участка в частную собственность, но не влечет самого этого перехода непосредственно. Модусную сделку нельзя смешивать с модусом как с обременяющим возложением. Модус как "способ" более широкое понятие по сравнению с действиями, влекущими изменение в правоотношениях. Модус проявляется как способ, конституирующий право.
Вместе с тем не следует также смешивать факты, подготавливающие субъективное право, с фактами, обусловливающими возникновение и осуществление права, и с фактами, обусловливающими его полное действие. Последние два рода фактов имеют название конститутивных и конфирмативных. Так, для возникновения права на наследство его необходимо принять. Действия по принятию наследства являются конститутивными фактами. Истечение шестимесячного срока после принятия наследства образует модус субъективного наследственного права. Возникшее на основании этих фактов право способно к функционированию, но только на конститутивном уровне. Для его осуществления необходимо еще получение свидетельства о праве на наследство и государственная регистрация права. Последнее обстоятельство и является фактом конфирмативным, после чего субъективным правом можно распоряжаться полностью. Или, например, цессия возникает как право с момента совершения (модус). Но только после денунциации как конфирмативного факта право нового кредитора начинает действовать полностью.)
Законный титул наряду с доброй совестью и правомерной каузой выступал условием публицианова иска как формы защиты владения. В широком смысле это обстоятельство вызвано делением римского права на право цивильное и право народов. Но в специфическом смысле законность факта (титула) сочеталась с законностью (непротивоправностью) каузы и давала сделке не только эксцепционную, но и исковую силу. "Отличную от legitimae conventiones природу имеют juris gentium conventionis. Правда, и с ними связывается понятие о полной действительности (исковое свойство); но при них она не разумеется сама собою, а привходит извне. Такая внешняя прибавка, или подкрепление, в котором они нуждаются, называется causa"14. Пожалуй, следует сразу оговориться, что появление такого феномена, как causa (в частности, justus causa), обусловлено все теми же особенностями римской системы права и коренилось в делении вещей на res mancipi и res nec mancipi. Для отчуждения res mancipi требовался определенный обряд - манципация. Поскольку отчуждение указанных вещей без соблюдения процедуры манципации приобрело масштабы, достаточные для осознания узости рамок манципации, как сдерживающей оборот и не отвечающей понятию справедливости, постольку простой передаче res mancipi (traditio) стали придавать значение правомерной сделки путем введения публицианова иска. Но правомерность передачи оценивалась по правомерности лежащего в ее основании намерения, оно-то и получило название causa (мотивирующая сделку цель).
Causa есть не что иное, как причина передачи вещи, и она придавала исковую силу пактам реального свойства15.
"Causa (причина, повод), часто применяемый термин, многочисленные юридические значения которого порой перекрываются:
субъективный мотив к определенному поведению... он может соответствовать праву... или быть недозволенным... или только безнравственным...
общественно-экономическая цель (назначение), ради которой стороны приступают к юрид. действиям (c. contrahendi); передача вещи (c. traditionis)... предоставление кредита (c. credenti)... безвозмездное обогащение (c. donandi)... выполнение ранее принятого обязательства (c. solvendi)...
правовое основание юрид. действия как связанное с каким-л. возмещением... или без него;
правовое отношение, напр. наследственное...
правовое состояние, ситуация;
юридическое дело, тяжба"16.
Пояснение соотношения титула и каузы мы находим в следующей фразе Ф.К. Савиньи относительно бумаг на предъявителя: "...предъявитель украденной или потерянной бумаги на предъявителя обязан объявить титул своего владения. В юридической практике не раз уже представлялся случай, аналогичный, но не тождественный с рассмотренным юридическим вопросом. По смерти собственника бумага оказывалась во владении жильца, утверждавшего, что она была подарена ему покойным. Суд справедливо потребовал доказательств дара. В этом случае владельцу мало было сослаться на титул владения; он объявил его охотно, и от доказательства справедливости сделанного объявления зависело теперь решение вопроса: кто должен считаться собственником бумаги - настоящий владелец или наследники прежнего законного собственника"17.
3. Добрая совесть и путативный
(или субъективный, мнимый) титул
Категория "добрая совесть" развивалась в разных направлениях и как понятие также имеет несколько значений. В самом широком смысле слова это понятие связывают, с одной стороны, с отсутствием у участника гражданского оборота каких-либо сведений, сочетаемым с невозможностью получения информации о них. Такое направление категории "добрая совесть" применено в ст. 302 ГК РФ и технически сформулировано как незнание приобретателя имущества об отсутствии правомочий на распоряжение у отчуждателя и отсутствие возможности узнать об этом ("не знал и не мог знать"). Но с другой стороны, в юридической литературе эта же категория распространяется на те отношения между участниками гражданского оборота, которые связаны не с приобретением имущества, а с исполнением обязательств. В этом смысле "добрая совесть" отождествляется с проявлением необходимой заботливости и осмотрительности, которая требуется по характеру обязательств и условиям оборота и становится в таком своем качестве синонимом невиновности, что нашло свое полное отображение в ст. 401 ГК РФ. При этом виновность в форме умысла или неосторожности интерпретируется в категориях уголовного права и связывается с той самой возможностью предвидения неблагоприятных последствий своего поведения, которая имеет место и при приобретении имущества, т.е. с ситуацией знания или возможности знать.
Через эту общую для обоих видов "доброй совести" позицию - "не знал и не мог знать" или "хотя и не знал, но мог или должен был знать", - строится некое общее понятие "доброй совести", отсутствие которой означает виновность определенного лица. Между тем объекты знания или возможного познания при приобретении имущества и при исполнении обязательств совершенно различны. В первом случае речь идет об отсутствии у приобретателя информации о неуправомоченности отчуждателя и отсутствии возможности эту информацию почерпнуть, во втором - о его возможности и обязанности проявлять необходимую осмотрительность в деле сохранности вверенного ему чужого имущества или действовать с необходимой заботой в целях исполнения возложенных на него обязательств. Последний случай, требующий от участников гражданского оборота определенного поведения, морализуют и с легкостью смешивают с честностью и порядочностью так, что на место гражданско-правовой категории "добрая совесть" становится этическое представление о должном и недолжном.
Положение осложняется тем, что эти три совершенно разных явления - добрая совесть при приобретении имущества, осмотрительность и заботливость при исполнении обязательств и просто нравственное поведение - "размешивают" на представлениях о виновности, о риске, об ответственности без вины, наконец, об "извинительности" в представлении о фактах и оправданном заблуждении в праве. Действия с "чистой совестью" и без злого умысла "покрывают" все и в своем последнем пункте доходят до ситуации, когда приобретатель имущества не только не знал об отсутствии правомочий отчуждателя на распоряжение имуществом, но и заблуждался относительно того, что сделка по отчуждению вообще имела место, или придавал этой сделке то значение и тот характер, которых она объективно не имела. В последнем случае понятие "добрая совесть" переходит в понятие "путативный", или мнимый, титул.
Для приобретения владения, а главное, для его удержания (или приобретения и сохранения титула, закрепляющего право владеть) "добрая совесть" играет главнейшую роль. В настоящем параграфе мы попробуем обозначить те аспекты "доброй совести", необходимость в разграничении которых остро чувствуется. При этом мы должны иметь в виду не только различие между приобретением и сохранением титула, но и то отличие, которое имеет термин "титул", обозначающий как основание владения, так и техническое название вещных полномочий18. "Теория доверия (не совестливости!) к внешнему выражению фактов предполагает приведение приобретателем аргументов в пользу того, почему можно было этим фактам довериться". "Таким образом, раскрытие факта приобретения спорного имущества неизбежно влечет и раскрытие обстоятельств приобретения. Ответчик доказывает, что он обоснованно доверился видимости права и тем самым "заслужил" приобретение им права собственности. Ответчик доказывает свой статус усредненного субъекта права, т.е. то обстоятельство, что всякий доверился бы отчуждателю при сравнимых обстоятельствах.
Тем самым субъективная добросовестность подтверждает свое генетическое родство с римским частным правом через фигуру bonus pater familias. Как определение вины в гражданском праве через эту фигуру позволяет ввести нестандартную презумпцию виновности должника в обязательстве, так и применение критериев bonus pater familias в вещных правоотношениях позволяет обойтись без отрицательных категорий. В данном случае ответчик доказывает только положительные факты, и исключительно в своих интересах. Надо признать, что возложение бремени подобного доказывания на ответчика полностью соответствует принципам гражданского судопроизводства". (Придется также признать и то, что, если вместо того, чтобы доказывать свое незнание, ответчик будет доказывать свою веру (доверие к обстановке), отрицательный факт не становится положительным, а только лишь причина и следствие меняются местами: верят потому, что не знают. У цитированного автора одна презумпция сменилась другой: при наличии доказательств следствия (веры, доверия) причина такого доверия (веры) предполагается.
А далее автор уже говорит не об усредненном субъекте, а о необходимости повышенной осмотрительности при приобретении и по отношению не только к обстановке, но и к исключению ошибки в выборе субъекта права собственности, т.е. отчуждателя. Этот же автор со ссылкой на Л.И. Петражицкого понимает под титулом "обстоятельства, при которых, например, приобреталась вещь". Это уже совершенно новое понятие титула. Не титул - название и не титул - основание, а вообще: совокупность фактических обстоятельств приобретения. Вот так множатся значения терминов. Он же утверждает, что презумпция - это не освобождение от бремени доказывания, а толкование сомнений в пользу ответчика. Но разве этого мало? - спрашивает он. (Можно лишь заметить, что для уголовно-правовой презумпции этого достаточно. Но в гражданском праве действуют не только доказательственные презумпции.)
Под титулом в догме римского права понимается основание владения. В свою очередь, в качестве такого основания упоминаются различного рода сделки: дарение, завещание, купля-продажа, т.е. типизированные правовые конструкции.
"Только тот может приобрести по давности, кто приобрел владение вещью на основании какой-либо юридической сделки, которая сама по себе способна вести к приобретению собственности, но вследствие пороков, находящихся вне ее, не произвела этого последствия для владельца. Такая юридическая сделка называется causa possessionis, titulus usucapionis, у новых юристов - просто "титул". Титул является важнейшим и весьма существенным реквизитом давности, ибо он содержит ее оправдание; институт давности именно существует для исцеления пороков титула". "Титулы для давности также разнообразны, как разнообразны юридические сделки, способные вести к приобретению собственности. Термин, обнимающий все титулы, есть титул pro suo, отдельные титулы называются в источниках: pro soluto, pro emptore, pro herede, pro donato, pro derelicto, pro legato, pro dote, pro transactione"19. (Не следует забывать, что у римлян овладение ничейным или вражеским сразу вело к собственности.)
Представление о титуле в таком его варианте вызвало, как мы только что упомянули, с точки зрения "доброй совести" вопрос о ее оценке в ситуации, когда субъект владения искренне предполагал о наличии основания к нему, но на самом деле такого основания не было. Такая ситуация может быть вызвана различными причинами. В современных условиях объективное отсутствие сделки означает отсутствие тех юридических последствий, на которые она как правовая конструкция рассчитана. Такое же положение наступает при признании сделки недействительной. Обнаружение титула как основания владения в качестве недействительного превращает в путативный (мнимый) не только само основание владения, но и тот титул, который служит ему названием. Собственник оказывается вовсе не собственником, а всего лишь держателем вещи, сохранение титула владения за которым ставится под вопрос. Разрешение этого вопроса в пользу актуального владельца зависит от того, считается ли допущенная им ошибка извинительной.