Особенности конструкций квалифицированных составов насильственных преступлений

Был проведено исследование в области конструкций квалифицированных составов насильственных преступлений по Уголовному кодексу РФ. % оригинальности занижен, так как вплотную работа была проведена с Уголовным кодексом. Руководителем диплома был известный в научных кругах и автор монографий по уголовному праву. ...

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………….……….3
ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЮРИДИЧЕСКИХ КОНСТРУКЦИЙ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ………………………...……….6
§ 1. Понятие юридических конструкций и их правовая природа в доктрине уголовного права………………………………………………………6
§ 2. Сравнительный анализ отечественного и зарубежного учения о составе преступления………………………...………………………………….13
ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ КОНСТРУКЦИЙ КВАЛИФИЦИРОВАННЫХ СОСТАВОВ НАСИЛЬСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ…………………………………………………..…………17
§ 1. Анализ квалифицирующих признаков убийства по субъективной стороне ч. 2 ст. 105 УК РФ…………………………………………...…………17
§ 2. Исследование квалифицирующих признаков убийства по объективной стороне ч. 2 ст. 105 УК РФ…………………………..…………..30
§ 3. Квалифицированные составы преступлений против здоровья (ст. 111, 112, 115, 116 УК РФ)………………………………………...……………..50
§ 4. Квалифицированные составы преступлений против собственности (ст. 161, 162, 163, 166 УК РФ)………………………………………..…………65
ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………….76
БИБЛИОГРАФИЯ………………………………………………………79
ПРИЛОЖЕНИЯ………………………………………………...……….86

Актуальность исследования. Юридическая конструкция является одним из самых распространенных в современной общетеоретической и отраслевой юридической литературе терминов. В то же время, как исследовательская область, юридическая конструкция относится к числу явно недостаточно разработанных отечественной теорией права. И в советской юридической науке, и в теоретических исследованиях последних лет проблематика юридической конструкции, и в частности ее особенностей квалифицированных составов насильственных преступлений, не являлась и, к сожалению, не является предметом широкого исследовательского интереса. В немногочисленных теоретических публикациях, так или иначе затрагивавших вопросы юридической конструкции, она анализировалась, за редким исключением, лишь в ряду иных проблем, по ходу основ ного исследования и в весьма общих исследовательских рамках. Вряд ли можно признать достаточной и ту степень внимания, которая уделялась юридической конструкции нашим научным сообществом на уровне научных статей и в рамках конференций. Такое отношение к проблематике юридических конструкций сложилось в советский период нашего правоведения и вполне соответствовало его парадигме, в рамках которой юридические конструкции рассматривались как разновидность средств юридической техники и оценивались юридической наукой как исследовательская область, имеющая второстепенное значение.
Цели и задачи исследования. Целью исследования является обоснование понятия юридической конструкции, исходя из новых, не учитывавшихся ранее, концептуальных контекстов, позволяющих наиболее полно раскрыть сущность исследуемого явления, его функции и значение для юридической науки. Определить такое понятие, как состав преступления. Так же целью является анализ особенностей конструкций квалифицированных составов насильственных преступлений.
Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:
1. Осуществить теоретическую реконструкцию и анализ эволюции идеи юридической конструкции в историческом развитии.
2. Выявить правовую природу юридических конструкций
3. Провести сравнительный анализ отечественного и зарубежного права
4. Дать характеристику преступлениям против жизни и здоровья
Объектом исследования выступает особенность юридической конструкции как фрагмент действительности позитивного права и правоведения в традиции континентальной юриспруденции.
Предмет исследования образуют:
историческое развитие понимания юридической конструкции и способы ее концептуализации;
законодательная техника и сравнение видов состава преступления.
Методологическую основу исследования составляют общие принципы научного познания, подходы и методы, традиционно относящиеся к методологическому аппарату социальных и гуманитарных наук и получившие распространение в теоретико-правовых исследованиях. В их числе принципы диалектики, в частности - развития предмета исследования, его логической определенности, исторической конкретности и диалектической связи логического и исторического способов познания, системности исследования; общенаучные подходы: системный,; методы анализа и синтеза, теоретического моделирования, исторической реконструкции, аналогии, экстраполяции и др.
Теоретическую основу исследования образуют разработки в области социальных и гуманитарных наук, в частности уголовного права. В первую очередь, это работы современных исследователей в области общей теории права, а также представителей отраслевых правовых дисциплин (Алексеев С.С., Архипов СИ., Бабаев В.К., Баранов В.М., Белых B.C., Василевская Л.Ю., Венедиктов А.В., Власенко Н.А., Гонгало Б.М., Дозорцев В.А., Дудырев Ф.Ф., Зорькин В.Д., Исаков В.Б., Иоффе О.С., Керимов Д.А., Кругликов Л.Л., Лапач В.А., Липинский Д.И., Малысо А.В., Мицкевич А.В., Муромцев Г.И., Нерсесянц B.C., Овчинников С.Н., Пермяков Ю.Е., Рарог А.И., Скловский К.С., Сырых В.М., Тарасов Н.Н., Томсинов В.А., Фогельсон Ю.Б., Хохлов С.А., Хутыз М.Х., Черданцев А.Ф., Чучаев А.И., Якушев B.C., Явич Л.С. и др.).
Теоретическая и практическая значимость исследования. Полученные в результате исследования положения и выводы могут послужить основой для дальнейших теоретических и отраслевых исследований особенностей конструкций квалифицированных составов насильственных преступлений.

Нельзя признать удачным также предложение квалифицировать содеянное по совокупности двух преступлений – покушения на убийство заведомо беременной женщины и оконченного убийства небеременной, т. е. по ч. 3 ст. 30, по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ и по ч. 1 ст. 105 (либо по ч. 2 ст. 105 УК РФ при наличии других квалифицирующих признаков). Применение к одному единичному убийству правила о совокупности не только ошибочно теоретически, но и несправедливо, так как приводит к необходимости назначения наказания путем сложения (ч. 3 ст. 69 УК РФ). Иными словами, убийство мнимо беременной женщины оценивалось бы строже, чем убийство фактически беременной.
Дядюн К.В., отмечает, что представляется неверным обусловливать повышение степени общественной опасности такого рода деяний и, как следствие, изменение их юридической оценки «посягательством на жизнь реального (сама беременная женщина) и потенциального (ее плода) человека». Жизнь человека начинается с момента начала родов и заканчивается смертью. Посягательство на жизнь человеческого плода нельзя рассматривать как разновидность убийства, пусть, так сказать, и потенциального, поскольку при посягательстве на жизнь заведомо беременной женщины умысел виновного направлен на причинение смерти именно самой беременной женщине в связи с ее особым состоянием на данный момент, которое в сознании виннового связано с различными негативными для него последствиями: неприятностями в семье, на работе, возможными материальными затратами (алименты; рождение наследника) либо в связи с личностными особенностями данной женщины (аморальное поведение, неприязненные отношения и др.).
Сам человеческий плод для виновного не является специальным элементом объекта посягательства. Общественная опасность причинения вреда зародышу уже учтена при формулировании анализируемого квалифицирующего признака, входит в его содержание. Если же в деянии лица присутствует, например, корыстный мотив, содеянное охватывается также и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство из корыстных побуждений). В целом беременность женщины осознается виновным только как особое физиологическое состояние жертвы. Именно такое состояние, связанное с репродуктивной функцией, защитой материнства и детства, обуславливает изменение социальной и юридической оценки подобных деяний законодателем.
Убийство, совершенное с особой жестокостью (п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ), представляет собой ситуацию, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т.д.).
Эти преступления составляют значительную часть в общей массе квалифицированных убийств (32%) и порождают в процессе их уголовно-правовой оценки целый ряд сложных проблем.
Трудности в применении на практике п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ связаны с сугубо оценочным характером данного квалифицирующего признака. Оценочным является, во-первых, само понятие жестокости. Во-вторых, в законе говорится об особой жестокости, а не просто о жестокости. В принципе жестоко почти каждое убийство. Особая жестокость – это крайнее, высшее проявление данного качества.
Верховный Суд РФ неоднократно давал характеристику признаку особой жестокости, в том числе и в постановлении от 27 янв. 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». В п. 8 этого постановления сказано: «При квалификации убийства по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ надлежит исходить из того, что понятие особой жестокости связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости»1.
Особая жестокость как квалифицирующий признак не тождественна имевшемуся в прежнем законодательстве признаку убийства «способом, особо мучительным для убитого» (п. «в» ч. 1 ст. 136 УК 1926 г.). Однако особая жестокость как более широкое понятие включает в себя этот признак. Например, И. после ссоры с потерпевшей взял бутылку, заведомо зная, что в ней содержится легковоспламеняющаяся жидкость (не менее 400 мл), полил различные участки тела Л., а также одеяло, которым она была укрыта. После этого И. поджег потерпевшую Л., вследствие чего она получила несовместимые с жизнью телесные повреждения, повлекшие ее смерть. Верховный Суд признал И. виновным в убийстве с особой жестокостью1.
С учетом сложившейся судебной практики убийство может быть признано особо жестоким, когда:
а) перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязания или совершалось глумление. Если пытки применялись с целью получения от потерпевшего каких-либо сведений, то причинение смерти возможно и с косвенным умыслом;
б) убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий: нанесение большого количества ранений, использование мучительно действующего яда, кислоты или других агрессивных веществ; причинение смерти путем применения огня, электротока бытового напряжения; закапывание заживо; причинение смерти путем лишения пищи или воды и т. п.;
в) убийство совершено в присутствии близких потерпевшему лиц, если виновный сознавал, что своими действиями причиняет присутствующим особые душевные страдания;
г) в целях продления мучений жертвы виновный препятствует оказанию помощи умирающему.
Многие ошибки в квалификации убийств связаны с тем, что обстоятельствам, которые могут свидетельствовать об особой жестокости, придается самодовлеющее значение. Это выражается, в частности, в отождествлении с особой жестокостью причинения в процессе убийства большого числа телесных повреждений. Верховный Суд РФ (как и Верховный Суд СССР в прошлом) неоднократно отмечал, что множественность ранений (телесных повреждений) сама по себе не тождественна особой жестокости.
Большое число ранений может быть обусловлено не только особой жестокостью виновного, но и его возбужденным состоянием, неспособностью оценить ситуацию, стремлением быстрее довести до конца начатое преступление при недостаточной эффективности выбранного орудия или способа действия, в случае активного сопротивления жертвы, ее физического превосходства и т. д. Необходимо оценивать число ранений в сопоставлении со временем, в течение которого они наносились, моментом сформирования умысла, мотивом убийства, обстоятельствами дела.
Для признания убийства совершенным с особой жестокостью необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение преступления с особой жестокостью. Убийство может быть квалифицировано по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК не только в том случае, когда виновный специально стремился проявить особую жестокость, но и когда он сознавал особую мучительность для жертвы данного способа лишения жизни и заведомо шел на это.
Глумление над трупом (например, уничтожение трупа путем сожжения с целью сокрытия преступления) не является основанием для квалификации убийства как совершенного с особой жестокостью. Содеянное в таких случаях, если не имеется других данных о проявлении виновным особой жестокости перед лишением потерпевшего жизни или в процессе совершения убийства, следует квалифицировать по соответствующей части ст. 105 и по ст. 244 УК РФ, предусматривающей ответственность за надругательство над телами умерших.
Таким образом, особая жестокость при совершении убийства, закрепленная в п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, представляет собой квалифицирующее обстоятельство, позволяющее охарактеризовать повышенный уровень общественной опасности самого деяния, определяемый способом совершения преступления, а также обстановкой и другими обстоятельствами его совершения, осознаваемыми виновным1.
Убийство, совершенное общеопасным способом (п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ), представляет собой умышленное причинение смерти таким способом, который заведомо для виновного представляет опасность для жизни не только потерпевшего, но хотя бы еще одного лица, например путем взрыва, поджога, производства выстрелов в местах скопления людей, отравления воды и пищи, которыми помимо потерпевшего пользуются другие люди2.
Использование в качестве орудия убийства предметов, заключающих в себе большую разрушительную силу, повышает опасность преступления тем, что значительно возрастает объем (масса) причиняемого вреда и усиливается вероятность достижения преступного результата – смерти жертвы. Кроме того, используя взрыв, поджог, катастрофу транспорта и другие подобные средства, преступник обычно теряет над ними контроль, в силу чего данный способ убийства относится к слабо управляемым.
Если же в процессе убийства высокие поражающие свойства орудия преступления не используются либо используются в ситуации, исключающей причинение вреда другим лицам, то нет оснований считать способ преступления общеопасным.
Если применение заведомо общеопасного способа было сопряжено с убийством хотя бы еще одного человека, кроме намечаемой жертвы, содеянное квалифицируется, помимо п. «е» ч. 2, также по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Такая же квалификация должна применяться, когда виновный не преследует цели лишить жизни определенное лицо, но, действуя с косвенным умыслом, причиняет общеопасным способом смерть двум или более лицам.
В случае реального причинения вреда здоровью другим лицам действия виновного надлежит квалифицировать, помимо п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, также по статьям Кодекса, предусматривающим ответственность за умышленное причинение вреда здоровью.
Необходимо сказать, что в случае, если совершается убийство общеопасным способом, в состоянии аффекта или при превышении пределом необходимой обороны, деяние виновного запрещается квалифицировать по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство, совершенное общеопасным способом. Деяние виновного в данных случаях на практике квалифицируется по соответствующим статьям 107 (убийство, совершенное в состоянии аффекта) и 108 УК РФ (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны), не учитывая тот фокт, что убийство было совершенно общеопасным способом. Так как, согласно правилам конкуренции, при конкуренции квалифицированного состава преступления и привилегированного состава преступления применяется привилегированный состав. Данное правило конкуренции нарушает принцип справедливости. В санкции ч. 1 ст. 107 УК РФ наиболее строгий вид и срок наказания – это лишение свободы на три года, а в санкции ч.1 ст. 108 – лишение свободы на два года1. То есть наказание, предусмотренные за данные деяния, не соответствуют степени и характеру общественной опасности данных преступлений. Для решения данной проблемы, Геворгян Г.С. считает, что необходимо предусмотреть в статьях 107 и 108 УК как квалифицированный состав «убийство общеопасным способом», совершенное в состоянии аффекта и при превышении пределов необходимой обороны, и предусмотреть за данные деяния более строгие наказания2.
При квалификации убийства по п. «ж» ч.2 ст.105 УК РФ необходимо учитывать содержащееся в ст.35 УК РФ определение понятия преступления, совершенного группой лиц, группой лиц по предварительному сговору и организованной группой лиц.
Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (например, один подавлял сопротивление потерпевшего, лишал его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения). Убийство следует признавать совершенным группой лиц и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо (другие лица).
Предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, состоявшуюся до начала совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего. При этом, наряду с соисполнителями преступления, другие участники преступной группы могут выступать в роли организаторов, подстрекателей или пособников убийства, и их действия надлежит квалифицировать по соответствующей части ст.33 и п. «ж» ч.2 ст.105 УК РФ.
Организованная группа - это группа из двух и более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между участниками группы. Поэтому при признании убийства совершенным организационной группой действия всех участников независимо от их роли в преступлении следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст.33 УК РФ.
При квалификации убийства по п. «ж» ч.2 ст.105 УК РФ необходимо учитывать, что «пособничество в убийстве не образует квалифицирующий признак убийства, предусмотренный п. «ж» ч.2 ст.105 УК РФ, - «совершенное группой лиц по предварительному сговору»1.
А. была осуждена за убийство, совершенное группой лиц. Установлено, что А. предложила Р. и Г. избить потерпевшего. В процессе избиения у них возник умысел на убийство. С этой целью Р. и Г. вытащили потерпевшего на лестничную клетку, где продолжили избиение. Все это время А. освещала спичками место преступления, а затем принесла уксусную эссенцию, которую Р. и Г. влили в рот потерпевшему. От полученной травмы шеи и химического ожога гортани и дыхательных путей потерпевший скончался. Президиум Верховного Суда РФ изменил квалификацию преступления и указал, что поскольку А. не совершала действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего, то она была лишь пособником убийства1.
Соисполнительство не исключает распределения ролей между участниками. Важно установить, что при единстве умысла, места и времени действия каждый из них выполняет либо полностью объективную сторону убийства, либо какой-нибудь ее элемент. «Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (например, один подавлял сопротивление потерпевшего, лишал его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения»2. Из приведенного следует, что всякое другое участие в убийстве, не выражающееся в применении насилия, не образует соисполнительства (например, передача убийце в момент преступления ножа или веревки).
Аношкин по предварительному сговору с Ерофеевым с целью убийства несовершеннолетнего Домнина завлек последнего в уединенное место, где Ерофеев задушил потерпевшего заранее приготовленной веревкой. Эти действия Ерофеева судом были квалифицированы по п. «ж», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а Аношкина – по ч. 5 ст. 33 и п. «ж», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Военная коллегия Верховного Суда РФ признала ошибочной квалификацию действий осужденных. «поскольку соучастие в виде пособничества в убийстве потерпевшего не образует группы, то квалифицирующий признак убийства, предусмотренный п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, – «совершенное группой лиц по предварительному сговору" вменен обоим осужденным необоснованно». Поэтому Военная коллегия исключила из приговора указание об осуждении Ерофеева и Аношкина по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК. Ерофеев был признан осужденным по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а Аношкин – по ч. 5 ст. 33 и п. «к» ч. 2 ст. 105 УК. Пункт «к» вменен им в связи с тем, что целью убийства было завладение ключами от квартиры для последующей кражи. При отсутствии в действиях исполнителя убийства квалифицирующих признаков его действия должны квалифицироваться по ч. 1 ст. 105 УК РФ, а действия пособника – по ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 105 УК РФ1.
Если наряду с соисполнителями в совершении преступления принимают участие организатор, подстрекатель или пособник, то их действия также надлежит квалифицировать по соответствующей части ст. 33 и п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Положение меняется, если наряду с организатором, подстрекателем или пособником преступление непосредственно совершается одним исполнителем. В этом случае квалификация по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ невозможна ни для исполнителя, ни для других соучастников. Возникают вопросы, почему квалификация действий организатора, подстрекателя или пособника ставится в зависимость от того, сколько исполнителей участвуют в совершении преступления? Почему в группе лиц по предварительному сговору обязательно наличие, как минимум, двух исполнителей? Ведь наличие двух или более исполнителей (об этом прямо сказано в ч. 1 ст. 35 УК РФ) обязательно только для группы лиц без предварительного сговора.
Если убийство совершено двумя исполнителями без предварительного сговора, то их действия будут квалифицированы по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ по признаку группы лиц. Если убийство совершено двумя исполнителями по предварительному сговору, их действия также квалифицируются по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, но уже по признаку группы лиц по предварительному сговору. Действия других соучастников (организатора, подстрекателя, пособника) в этом случае надлежит квалифицировать по соответствующей части ст.33 и п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ.
А вот если убийство совершено одним исполнителем, то, несмотря на наличие других соучастников и при отсутствии других квалифицирующих обстоятельств, его действия будут квалифицироваться по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Действия же организатора, подстрекателя и пособника – по соответствующей части ст. 33 и ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Получается, что два соисполнителя без предварительного сговора несут ответственность по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а исполнитель по предварительному сговору с другими соучастниками – по ч. 1 ст. 105 УК РФ. При этом другие соучастники тоже несут ответственность лишь по ч. 1 той же статьи и соответствующей части ст. 33 УК РФ.
Можно ли утверждать, что действия двух исполнителей без предварительного сговора более опасны, чем соучастников с распределением ролей, но с одним исполнителем?
Еще более странной выглядит ситуация, если в рассмотренном случае вместо группы лиц по предварительному сговору представить организованную группу. Пленум Верховного Суда РФ подсказал выход из ситуации: в п. 10 постановления от 27 янв. 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве» указывается: «Организованная группа - это группа из двух и более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно планирует убийство, распределяет роли между участниками группы. Поэтому при признании убийства совершенным организованной группой действия всех участников независимо от их роли в преступлении следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ».
Однако возникает вопрос, почему, вопреки положениям ст. 33 УК РФ, действия всех участников организованной группы признаются соисполнительством? Понятно, что указанное предложение является вынужденным и сделано в связи с необходимостью следовать правилам, сформулированным для группы по предварительному сговору (наличие двух исполнителей для квалификации по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ). В противном случае квалификация действий двух исполнителей без предварительного сговора была бы более тяжкой, чем для участников организованной группы.
В этой связи предлагается квалифицирующий признак, предусмотренный п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, – совершение убийства по предварительному сговору группой лиц – вменять каждому члену группы лиц по предварительному сговору во всех случаях, независимо от числа исполнителей.
§ 3. Квалифицированные составы преступлений против здоровья (ст. 111, 112, 115, 116 УК РФ)