Философия психоанализа

1.ВВЕДЕНИЕ
2. ФИЛОСОФИЯ ОНТОГЕНЕЗА
2.1 Онтогенез – сущность и содержание понятия
2.2 Онтогенез как философская категория
2.3 Проблема смысла человеческого бытия как центральный вопрос философии онтогенеза
3. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
4. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Философия психоанализа

Жизнедеятельность личности характеризуется сознательностью. Очищенное, свободное от низших психизмов сознание открыто для восприятия новых возможностей, для творчества и совершенствования. Сознательность интерпретируется как сопряженные со знанием цели бдительность и мудрость. Сознание в отличие от запрограммированности предполагает способность к выбору, перемене и самоопределению.
Личность человека развивается на протяжении всей жизни. Ее развитие предполагает расширение способностей и совершенствование нравственных норм. Первый шаг к возможной эволюции — в изучении себя самого. Человек должен обрести сознание внутреннего единства, постоянного эго. Значимой оказывается борьба с отри­цательными эмоциями, при которой «человек должен пожертвовать своими страданиями». Ибо пока мы культивируем отрица­тельные эмоции (депрессивные или насилия; жалость к самому себе, гнев, страх, досаду, подозрительность, скуку, недоверие, ревность, ненужную речь), не следует ожидать развития единства сознания и воли. Для собственного саморазвития человек должен научиться наблюдать за собой, отличая полезные и вредные черты. Возникающие в личности интересы как магнетический центр на­правляют и контролируют развитие человека.
Человек, который хочет достигнуть максимального развития своей личности, должен изжить из себя пороки: эгоизм, обиду, зависть, презрение, злобу, корыстолюбие, жестокость, месть, ревность, унижение, обман, одержимость. Его стремления должны быть направлены на воспитание таких душевных качеств как: доброжелательность, терпимость, сострадание, прощение, радость, любовь ко всему и др. В этом свое­образное решение проблемы сохранения личностного начала на длительный срок, которая притягивает к себе многих ученых, философов и валеологов. Для максимального развития личности в процессе онтогенеза необходимо:
• воспитание в человеке сознательно-волевого начала;
• перевоспитание импульсивного человека, который действует рефлекторно, отвечая шаблонно определенными манифестациями, который кричит от боли, отвечает ударом на удар, улыбкой на лесть;
• появление человека, способного к творчеству.
Философы по-разному оценивали онтогенез человека. Э. Фромм считал, что понятие «индивид» выступает предпосылкой для понятия «личность», а индивидуальное бытие основанием для бытия личности, то использование понятия «индивид» в отличие от понятия «личность» подчеркивает, что на передний план выдвигаются витально-инстинктивные факторы жизнедеятельности. К числу последних относят: голод, половое влечение, инстинкт власти. Индивид предстает как репрезентант массы. Его похожесть на всех остальных есть его атрибутивное качество. Причем деперсонификация может быть столь сильной, что имя собственное без ущерба заменяется порядковым номером или указательным местоимением: тот, этот, другой. В индустриальном мире социально-ролевые функции весьма жестко диктуют условия допустимого в индивидуальном поведении, загоняя в бездну бессознательного глубоко личные и интимные предпочтения. Система весьма явно демонстрирует степень неприятия каких бы то ни было отклонений от допустимого образца. В ситуациях рыночной конкуренции человек, без остатка ушедший в систему «производство—обмен—потребление», сам превращается в товар — совокупность внешних качеств, который мож­но выгодно реализовать. А чтобы цена была выше, необходимо следовать стандарту, что означает, по мнению известного западного исследователя Э.Фромма, «иметь красивую упаковку»: быть жизнерадостным, здоровым, честолюбивым и агрессивным. Этому стандарту должен соответствовать любой, вращающийся в системе индивид.
В социологической классификации Э.Фромма такие типы характера, как воспринимающий, эксплуатирующий, накопительный, рыночный и продуктивный, скрепляются цементирующим раство­ром социального характера. Последний составляет ядро структуры характера, свойственное большинству представителей данной культуры, в противовес индивидуальному характеру, благодаря которому люди, принадлежащие к одной и той же культуре, отличаются друг от друга. Функция социального характера, по Фромму, заключается в том, чтобы использовать человеческую энергию во имя продолжения функционирования данного общества, чтобы при выборе способа поведения индивидам не приходилось принимать решения, чтобы они действовали так, как должны действовать согласно стандарту, и находили в этом удовлетворение.
Экзистенциализм достаточно категорично заявляет о непри­менимости научных методов к познанию человеческой личности. Она ускользает от научной объективности. Человек, всегда помещенный в ситуацию выбора, многократно меняется на пути к «самому себе». Отрекаясь от традиционной науки, предтеча экзистенциализма С.Кьёркегор предлагает весьма интересное учение о трех стадиях восходящего движения к подлинной экзистенции (подлинному существованию).
• На первой стадии — эстетической, связанной с детерминаци­ей внешним бытием, главной является ориентация на наслаждения.
• На второй, этической, господствует долг и предписания морального закона.
• На третьей, религиозной, принципом существования оказы­вается сознательно принятое страдание, здесь человек приоб­щается к Богу. Это самоуглубление позволяет постигнуть новое «трансцендентное» измерение бытия.
С.Кьёркегор, не порывая с христианским учением о челове­ке, рассматривает духовное содержание личности как творимое самим человеком. Атеистический экзистенциализм переживает значительную эволюцию, он отказывается от признания абсурдности человеческого существования и переходит на платформу гуманистических ценностей. Переживание «пустоты и бессмысленности» (Ф.Кафка) должно смениться поиском способов собственной самореализации, проявления активности личности.
Основателем христианского экзистенциализма считается като­лик Г.Марсель, к числу сторонников этой ориентации относят также Н.Бердяева, К.Ясперса, П.Тиллиха. Становление личности предполагает лишь единственный путь — путь приобщения к Богу, корреляцию вечных экзистенциальных «вопросов» человека и «ответов», содержащихся в христианском откровении. Поэтому все социальные обстоятельства существования человека являются внешними и второстепенными. Подлинным считается только мир чувств и переживаний. Критерием приобщения к Богу является чувство любви. Оно сопровождается состоянием уравновешенности и сосредоточенности. Для Г.Марселя Бог есть «абсолютное Ты» — интимный и надежный друг. Чувство любви свидетельствует о наличии абсолюта и ощущается как прорыв, акт трансцендирования к другому.
Персонализм, объявляющий личность основным смыслом об-щецивилизационного развития, предлагает весьма нетривиальные подходы к ее изучению. Личность с необходимостью обнаруживает себя во вне — это ее экстериоризация. Вместе с тем она, питаясь глубинными внутренними регулятивами и установками, обращена во внутрь — это ее интериоризация. Заметим, что впервые экстровертированный (с преобладающей направленностью на внешний мир) и интровертированный (с преобладающей направленностью на внутренний мир) типы были введены швейцарским психиатром К.Юнгом в работе «Психологические типы» (1921), посвященной разработке типологии характеров. Поэтому, когда говорят: «Он — экстраверт», подразумевают открытость человека миру, а «Он — интроверт» — имеют в виду глубоко погруженного в себя человека. При характеристике личности иногда используется понятие «трансценденция», показывающее, что личность стремится к высшим ценностям: истине, добру и красоте, проходя ограниченные пределы своего реального эмпирического существования.
Острым и проблемным для современной обществоведческой мысли оказывается аспект, когда ориентации глубинного психологического ядра личности имеют знак «минус», т.е. когда речь идет не о подлинно гуманных человеческих ценностях, а об их антиподах, где господствующей оказывается ориентация на зло, вопреки непреклонному стремлению к свету и добру.
Итак, философия онтогенеза охватывает проблематику, вязанную с развитием человека в обществе. Философия онтогенеза занимается вопросами, связанными с природой человека. Природа человека осмысляется как единство биологического и социокультурного начал. Развитие организма человека в онтогенезе характеризуется фенотипом. Это здоровье человека «находящееся в его руках». Онтогенез человека в социокультурной сфере осмысляется через понятие личность. Личность определяется следующими характеристиками: ответственность, сознательность, стремлением к самосовершенствованию и самовыражению, активной жизненной, ценностной позицией.
1.3 Проблема смысла человеческого бытия как центральный вопрос философии онтогенеза
Онтогенез как процесс жизни является способом существования живого (организмов, животных, человека), выражающийся как минимум в обмене веществом-энергией с окружающей средой и размножении (воспроизведении себе подобных). У живых организмов и существ жизнь — биологическая форма деятельности, у человека — биосоциальная форма.
Вопрос о смысле жизни есть, прежде всего, вопрос о том, является ли жизнь человеческая осмысленной, т. е. освещена ли она светом разума, мышления или лишена смысла, бессмысленна, никак не управляется разумом человека.
Вопрос о смысле жизни есть также вопрос о ее ценности, значимости для самого человека. Имеет ли жизнь смысл, стоит ли жить? В этом вопросе есть еще такой оттенок: о смысле жизни мы говорим тогда, когда жизнь осмысливается в целом, когда выясняются вопросы: Что такое жизнь?, Для чего, зачем живет человек?, Для чего, зачем живу я?, Что я делаю в этом мире?. Естественно, что верно решенный вопрос о смысле бытия, дает человеку ориентир, как и во имя чего жить. Такой ориентир, несмотря на многовариантность заключенного в нем выбора, на огромное множество присущих ему оттенков, очень важен для подавляющего большинства людей. Утрата его нередко оборачивается подлинной человеческой трагедией. К примеру, из истории известен случай добровольного ухода из жизни в 1911 году дочери К.Маркса Лауры Лафарг и ее супруга французского социалиста Поля Лафарга именно по этой причине. В своем предсмертном письме они объяснили, что приближающаяся старость не позволяет им всецело отдаваться революционной борьбе и это лишает их возможности служить идеалам избранного ими смысла жизни. Найденный ими выход из создавшегося положения – самоубийство.
Разумеется, каждый человек обладает индивидуальным пониманием смысла своего бытия; его осознание получает у каждого субъективную форму. Тем не менее можно выделить некоторые общие компоненты понимания смысла жизни. К ним, например, относят: любовь и семью; любимое дело, труд; борьбу; самосовершенствование; служение на благо другим; поиск удовольствия; познание мира и т.д. Такого рода «заготовки», полученные за долгие годы размышлений о смысле человеческого бытия, составляют богатейший арсенал выбора того или иного варианта «замысла жизни».
С точки зрения представителей современного светского гуманизма, вопрос о смысле жизни не является первичным.
Как известно, каждому из нас жизнь дана не совсем ясным, «волшебным» образом. Это одна из самых очевидных и удивительных тайн, хотя в ней и нет ничего мистического. «Земля рожает», — в этом простонародном выражении бездна мудрости. Бросив в землю семя, осенью мы находим на грядке совсем не семя, а свеклу, морковь или сочный огурец. Произошло чудо рождения. И сколько бы мы ни разглядывали это невидное семечко и землю на грядке, как бы точно ни знали, что из него должен вырасти самый обычный огурец, а не заяц или крокодил, результат не перестанет нас восхищать. Даже после всех объяснений агрономов и генетиков у нас сохранится ощущение того, что возникло, родилось то, чего до этого не было. Земля, покуда она рождает, плывет в тверди небесной сияющим телом, сказал очарованной жизнью и чудом рождения писатель Василий Розанов.
Еще более пронзительно ощущение человеком тайны и неизъяснимости своей собственной жизни. При всей очевидности жизни неизвестно где и как, почему и для чего она дана именно тебе, мне, ему, ей... Тем не менее, если она нам дана, хотя и не абсолютно гарантированно и всего лишь на время, то мы должны распорядиться ею максимально разумно, плодотворно, полно и осмысленно, хотя, увы, можем растратить ее вхолостую. И даже не заметить, как она прошла, не ощутить этого дара.
Отсюда следует, что жизнь как таковая не имеет предписанного именно ей смысла, предназначения. Она парадоксальна: будучи ценностью, она не является смыслом. Мы можем смотреть на нее и так, и эдак, мы можем исследовать ее с самых разных точек зрения, но едва ли мы найдем на ней текст, какую-то табличку или ярлычок, на котором было бы написано, какой смысл имеет жизнь, зачем она нам пожалована. Она нам просто ничего не говорит о своем смысле. Ее единственное стремление и цель — длиться. Быть как можно дольше и быть как можно здоровее. И это — несмотря на то, что она важнейшая для человека ценность, совокупность невероятно большого веера возможностей, качеств и способностей. Отсюда следует только одно: хотя эта ценность сама в себе и для нас не несет никакого смысла, этот смысл ей может придать и придает сама личность, субъект, т. е. владелец, разумный, свободный и добрый хозяин этой жизни.
Конечно, можно изрекать сколько угодно «рецептов» смысла и счастья жизни: от «смысл жизни — это борьба», до «смысл жизни — это быть богатым и здоровым». Но если мы не поймем, что вопрос о смысле жизни является даже не второстепенным, а третьестепенным, то тогда, возможно, нам и придется, отчаявшись его обнаружить, жить через пень-колоду, на авось, либо то находя, то теряя этот смысл.
Суть в том, что, как и в случае с ценностями, вопрос о смысле является прерогативой, т. е. исключительным правом, человека. Именно он приоритетен по отношению к своей жизни, а сама жизнь приоритетна по отношению к ее смыслу.
Смысл жизни является не целью, не началом или основанием для жизни, а результатом осмысления личностью себя самой и своей жизни.
Если человек приоритетен (первостепенен) по отношению к своей жизни, то он тем более приоритетен по отношению к смыслу своей жизни.
Мы, люди, - сами творцы смыслов, в том числе и смысла своей жизни.
От нас самих и от условий нашего существования зависит смысл нашей жизни. Смысл жизни не ищется в жизни, заведомо отделенной от человека. Человек не волен говорить своей жизни «да» или «нет» в зависимости от того, найден этот смысл или нет.
До всякого поиска смысла жизни она уже есть, дана, она уже «да». И потому нельзя ставить жизнь в зависимость от того, нашел человек этот смысл или нет. (Это все равно, что ставить телегу впереди лоша­ди.) Смысла жизни нет и не может быть вне человека, без человека. Смысл — не тугой кошелек, который нужно найти на дороге жизни.
Смысл творится нами тем, как мы живем. Он возникает на основе свободного выбора, на основе конкретных ценностей, на основе наших возможностей.
Жизнь настолько невероятно прекрасна, что заслуживает того, чтобы придать ей, вдохнуть в нее самый высокий смысл. Если универсальным и единственным способом нашего бытия является жизнь, то необходимо сделать ее максимально гуманной, доброй, истинной, возвышенной, справедливой и ответственной. Ее надо сделать предельно творческой, потому что творчество — один из мощных источников смысла и ценностей, усваивая которые, жизнь становится поистине небывалой, оригинальной, без конца обновляющейся и удивительной.
Есть известные «стандарты» ценностей и смыслов. Но смысл жизни человека всегда в чем-то важном уникален, неповторим в силу самой уникальности и неповторимости жизни каждого из нас. Смысл жизни есть. И он вполне конкретен. Но к нему нельзя идти или искать его, исключая из этого процесса абсолютную ценность человека, ценность и приоритет жизни по отношению к ее смыслу. Его нужно устанавливать на горизонте мира человека. Его нужно задавать и творить посредством осмысления и оценки, посредством конкретного дела, совершенствования и созидания лучшего мира для себя и других.
С точки зрения гуманизма, процесс возникновения смысла жизни таков, что заставляет человека вначале обрести самого себя, свою человечность, что и будет основой для установления и обретения смысла жизни. Ищущие же смысл жизни в противоположном направлении, отвлекаясь от себя и забывая о ценности жизни самой по себе, теряя естественное жизнелюбие, уже тем самым упускают его из виду. Они жаждут отыскать его как некий клад, решающий за человека все его жизненные проблемы здесь и сейчас, сразу и навсегда, целиком и полностью. Но жизнь устроена иначе, интереснее и мудрее. Она хочет от нас, чтобы мы не были ее паразитами и прожигателями. Жизнь дает нам шанс самим наполнить ее высокими смыслами, воспринимать ее как проект, позволяющий нам не просто быть, но и стать, возвышаться и совершенствоваться.
Вопрос о смысле жизни издавна интересовал философов, независимо от эпохи, школы к которой они принадлежали. В отечественной философии разработкой этого вопроса занимался Л. Н. Толстой, он писал о том что, человек живет для того, чтобы «…ему было хорошо, - для своего блага. Когда человек не желает себе блага, то он не чувствует даже, что живет. Человек и понять не может, чтобы можно было жить и не желать себе блага. Жить для каждого человека - все равно, что желать блага и добиваться его; и, наоборот, желать и добиваться блага - все равно, что жить.
Человек чувствует жизнь в себе самом, и - только в себе одном. Сначала, пока он не понял истинного смысла жизни, человек думает, что благо есть только то, что благо для него одного. Ему сначала кажется, что живет, истинно живет, только он один. Жизнь других людей кажется ему не такою, как своя, она кажется ему только подобием жизни. Свою жизнь человек чувствует, а чужую жизнь он только видит со стороны. Он не чувствует ее и только потому, что видит чужую жизнь, узнает, что и другие люди как будто живут. Что он сам живет, это каждый человек знает и не может ни на минуту знать это. Про жизнь других людей человек знает только тогда, когда он хочет думать о них. Вот почему и кажется человеку, что по-настоящему живет только он один. Такой человек, если и не желает зла другим, то только потому, что ему самому неприятны страдания других. Если он и желает людям добра, то совсем не так, как себе: себе он желает добра для того, чтобы ему самому было хорошо, другим же он желает добра не для того, чтобы им было хорошо, а только для того, чтобы ему, глядя на их радость, самому было приятнее. Такой человек дорожит благом только своей жизни; ему важно и нужно только, чтобы ему самому было хорошо»9.
Это один из вариантов нахождения смысла жизни, в удобстве и комфорте для себя. Конечно, существуют другие ответы на этот вопрос. Во всяком случае, еще ни один мудрец не нашел и не предложил нам этот единый на потребу, для всех приемлемый и «спасающий» смысл. Есть позиция отрицающая его, подчеркивающая, бессмысленность жизни. Например, как у царя Соломона: «Суета сует и всяческая суета...». Отсюда происходит апатия и пессимизм, которые могут привести к трагическим последствиям. В современной философии отпечаток этой позиции во многом присущ экзистенциализму. Так, крупнейший представитель французского экзистенциализма Альбер Камю, с одной стороны, убежден, что мир хаотичен и абсурден и столь же абсурдна вера в смысл жизни. Для него любой человек подобен помещенному в телефонную будку, наблюдая за которым мы приходим к мнению об абсурдности его существования. Камю пишет: «Когда человек разговаривает по телефону в стеклянной будке, мы не слышим его, но наблюдаем бессмысленную мимику. Отсюда вопрос: зачем он живет? Неприятие бесчеловечности самого человека, бездна, откуда мы смотрим на самих себя, «тошнота», по словам одного современного автора, - все это тоже абсурд».10 Однако, с другой стороны, Камю все же находит смысл бытия в бунте против абсурда. Именно такой бунт способен, по его мнению, придать осмысленность действиям человека.