Влас Михайлович Дорошевич. Портрет прессы (фельетон. Дело о людоедстве)

Содержание
ВВЕДЕНИЕ
ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ ДЕТЕКТИВНАЯ ИСТОРИЯ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ИСТОЧНИКИ

Влас Михайлович Дорошевич. Портрет прессы (фельетон. Дело о людоедстве)

Русская культура рубежа XIX-XX веков прославлена великими представителями литературы, поэзии, театра, публицистики, среди которых имя Власа Михайловича Дорошевича (1965-1922) занимает исключительное место, как талантливого писателя, прекрасного театрального критика, великолепного редактора, бесспорно блестящего публициста, признанного еще своими современниками «королем фельетона». Яркая биография В.М.Дорошевича лишь подтверждает незаурядность его личности. Недоучившийся гимназист в шестнадцать лет начинает самостоятельную жизнь, зарабатывая репетиторством и актерством, приходилось быть землекопом или грузчиком. Столь активным ранним поискам своего предназначения в некоторой мере способствовала неблагополучная семейная обстановка. Натянутые отношения были с матерью, выпускницы Смольного института, наделенной литературными способностями, но небезупречной с точки зрения общественной морали, не сумевшей дать сыну теплоты и любви в раннем детстве, когда дети больше всего нуждаются в родительском внимании. В семнадцать лет В.М. Дорошевич попадает в новую открывшуюся газету «Московский листок», где и проходит его первое боевое крещение, составляет сатирические сборники, «приходилось заниматься и корректорской работой, и выполнением мелких поручений хозяина – одним словом, делать все, что полагалось делать начинающему журналисту».1 Три года рутинной практики утвердили молодого журналиста в правильности выбранной дороги, дороги долгой, нелегкой, интересной, полной творческих взлетов и открытий. В сотрудничестве с изданиями «Будильник», «Развлечения», «Голос Москвы», «Новости дня» постепенно раскрываются разнообразные грани таланта, но формируется публицистическая манера журналиста, обладающего гражданской позицией, наделенного профессиональной честностью и исключительной человечностью. С приглашением на должность ведущего сотрудника газеты «Одесского листка» для молодого человека открываются новые возможности для творческой самостоятельности, расширения кругозора и становления профессионализма, поездки в качестве корреспондента за границу в Европу, в США, в Китай, Индию, в Японию. Одним из центральных событий биографии, определившим, дальнейшее развитее направленности его таланта, оказалась поездка в 1897 году на остров Сахалин. «Результатом этой поездки стала знаменитая книга В.М.Дорошевича «Сахалин», в которой со всем блеском и отчетливостью проступило яркое дарование писателя – защитника униженных и оскорбленных. «Сахалин» Дорошевича нередко сравнивают с «Записками из мертвого дома» Ф.М.Достоевского и «Островом Сахалин» А.П.Чехова. Дело здесь, конечно, не столько в теме, но и в самом подходе к проблеме, к человеку, выброшенному волей случая на мусорную свалку душ человеческих»2.
Писательское дарование, смелость и плодовитость В.М.Дорошевича оценивается по достоинству столичными издательствами, незаурядная яркая цельная личность с активной жизненной позицией становится весьма заметным, и из провинциального издания переходит в 1889 году в недавно открытую петербургскую газету либерального направления «Россия». Через три года издание запрещено цензурой, и Дорошевич получает приглашение от лучшего русского предпринимателя в области издательского дела и книготорговли И.Д. Сытина и становится ведущим сотрудником московской газеты «Русское слово», которой руководил до своей болезни июня 1917 года.
ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ ДЕТЕКТИВНАЯ ИСТОРИЯ
Благодаря открывшемуся таланту руководителя и организатора под руководством В.М.Дорошевича газета расцветает и становится самой распространенной, авторитетной и относительно независимой, сохраняя четкую либеральную направленность с неуклонным ростом тиражей и известностью. Глубокие авторские театральные рецензии, блестящие фельетоны занимательные по фабуле, легкие по форме, судебные очерки приносят большую известность среди буржуазной интеллигенции России. Полемическое мастерство Дорошевича обладало виртуозностью, беспощадно высмеивая позицию оппонента на парадоксальных примерах, доведенных до абсурда, и сохраняя чувство собственного достоинства, он никогда не переходил на личности. Порой одним метким словом уничтожая противника, не пользовался методами клеветы и компрометирующих фактов, его материалами восхищались читатели, и его фельетонов боялись идеологические недруги.
Вся жизнь и судьба В.М.Дорошевича оказались связаны с любимым делом, которому отдавались все способности и силы души, хотя его творческий расцвет пришелся на сложнейшие годы первой революции и последующей реакции правительства. В качестве примера можно рассмотреть фельетон «Дело о людоедстве», где ярко изображена общественно-политическая ситуация в стране после разгона II Государственной думы, введения военно-полевых судов, усиление роли карательных органов, особенно департамента полиции и жандармерии. В атмосфере наступающего ограничения гражданской и политической свободы все органы печати попали под мощнейший пресс цензуры с одной стороны, с другой стороны обострились противоборство национально-монархических голосов с либеральными направлениями, страх перед революционной агитацией и беспорядками иногда истерически выплескивался на страницы газет и журналов. Каждая партия старалась воспользоваться страницами газет и журналов, чтобы донести свою позицию до обывателя и правительства, идейная полемика расцвела, соседствуя с накопленными взаимными обидами и со сведением мелочных счетов под недремлющим оком цензуры.
Сюжет фельетона абсурден и анекдотичен, в его основе используется каламбур, казус языковой игры – «пирог с околоточным надзирателем». Такой литературный прием не был новинкой для просвещенного читателя. В основе скрытая цитата из фабулы пьесы А.В.Сухово-Кобылина «Смерть Тарелкина», тридцать лет бывшая под цензурным запретом, только в 1899 году разрешенная к представлениям. Главный персонаж объявляется полицейскими чинами «оборотнем», на основании показаний кухарки, что во время сна «оборачивался лицом в стену». Дорошевич смело использует аналогичную ситуацию для своего фельетона, только стилистически отказывается от мрачного драматического гротеска Сухово-Кобылина, прибегает к псевдо объективной форме официальных документов: рапорта, протокола, донесения, стенограммы, определяя жанр, как «архивное дело». Блестящая имитация беспристрастных документов позволяет автору добиться максимально сатирического звучания и воссоздать искаженную страхом общественную атмосферу 1907-1910 годов. Еще в газете «Россия» Дорошевич успешно вел колонку судебных очерков и был прекрасно осведомлен о процедуре и формах следствия, судебных разбирательствах. «Подлинность» официальных материалов четко выдержана стилистически и для достоверности дополнена частными письмами, попавшими в архив, на поверку оказывающимися доносами, особенно впечатляет безграмотная резолюция полицмейстера Отлетаева на рапорте об исчезновении околоточного надзирателя Силуяного. Невероятное владение полицмейстером родным языком усиливает комизм начала повествования, как потом выяснит читатель, довольно жуткой истории: «Нивазможна дапустить, штоп акалодашные прападали, как еголки. Пирирыть весь горад а акалодашного найти»3. Мирным город славного отечества Завихряйск перерыт казачьим патрулем, в результате «зачистки» задержан некий купец Семипудов по подозрению в невероятном преступлении - в людоедстве, поскольку при свидетелях похвалялся, что «он ел пирог с околоточным надзирателем». Признание никого не удивляет, абсурдность происходящего Дорошевич умело усиливает описанием действий властей. Завертелось дело, последовали аресты и допросы с пристрастием, после оных протоколы медицинских осмотров, ну а после официального заявления губернатора, разумеется, подключается и пресса.
Показывая освещение реально существующими и вымышленными газетами такого невероятного преступления автору удается дать великолепный портрет прессы реакционной обстановки подбором фактов, оценок и злободневными выступлениями от имени известных журналистов и политических деятелей. Дорошевич в фельетоне тщательно соблюдает приоритеты, первыми под искрометный критический обстрел попадает правительственный орган печати «Завихряйские губернские ведомости», поместивший в отделе официальной хроники сообщение допросе задержанного купца: «Вопреки циркулирующим по городу слухам, распускаемым злонамеренными людьми, увещевание отличалось кротостью. Преступник много плакал… Сердце его оказалось столь закоренелым, что он, на все кроткие увещевания, отвечал даже с истинно сатанинской гордостью: «Что ж, что ел пирог с каким-то там околоточным. Ничего особенного в этом не вижу. Мне приходилось едать пироги и с участковыми приставами». Это ужасное признание дает основание предполагать о существовании целого заговора с целью уничтожить таким образом всех чинов полиции…»4. Официальная печать произносит магическое слово «заговор» против чинов полиции, а значит и против власти, начинается вакханалия беззаконного насилия, жертвами которой становятся мирные обыватели, интеллигенция, представители местного самоуправления, и даже некий врач Карповский по сходности с фамилией известного преступника.
Из сообщений собственных корреспондентов газет «Вечность» и «Конституционное начало» мы узнаем, что в Завихряйске до появления людоедов процветала почти демократия, судя по названию местной газеты "Завихряйское свободное слово", весь состав которой был арестован на всякий случай, вскоре отпущен за отсутствием улик, и выслан в Вологодскую губернию.
О практике закрытия газет и высылке неугодных журналистов В.М. Дорошевич знал прекрасно на собственном биографическом опыте, в пору сотрудничества в петербургской «России» в 1902 году на ее страницах появился фельетон А.А.Амфитеатрова «Господа Обмановы» полный насмешек и издевательств над царствующей династией. Газету закрыли, автора выслали в Минусинск, а затем в Вологду5. Горькая ирония В.М.Дорошевича, безусловно имеет оттенок личных переживаний и потерь, газета «Вечность», сообщившая об аресте журналистов просуществовала три дня, а "Конституционное начало" – два. Надежды на конституционную форму монархии в обществе таяли с каждым днём, и В.М.Дорошевичу, отличавшемуся завидным здравомыслием не был свойственен прямолинейный протест по поводу происходящего. Он использует своё главное оружие - в хлесткой сатирической форме показывает, какие силы препятствуют либеральному развитию России, и к каким методам прибегают, используя «общественный рупор» - прессу.